Перепутье (джен)

Метель кружит в своём невероятном танце, и нет ей ни начала, ни конца. Даже самый зоркий глаз не смог бы различить в этом круговороте ничего, кроме слившихся в одну белесую пелену снежинок. Они будто соревнуются в скорости и находчивости, то опережая своих соперниц, то с завидной ловкостью резко меняя траекторию. И в этом хаосе, среди торжества Природы, кажется, никто не способен протянуть достаточно, чтобы выжить и дождаться отступления стихии…

— Рума, — сдавленный хрип едва ли можно различить: душераздирающий вой вьюги перекрывает все остальные звуки, будто стараясь намеренно помешать путнику.

Но промедление он себе позволить не может.

— Рума! — последовала новая неудачная попытка: голос перестал повиноваться своему хозяину ещё пару часов назад, однако отступить означает обречь друга на верную гибель.

Этого он не допустит.

Тяжёлые волчьи лапы утопают в глубоком белом покрывале, оставляя на нём отчётливые следы. Обычно те легко заметаются хвостом, однако сейчас в этом нет нужды: снегопад, кажется, только входит в раж и тут же уничтожает все неровности, возвращая зимнему пейзажу первозданную аккуратность. Вокруг, даже в воздухе, столько белого, что создаётся ощущение, будто весь снег, не нашедший приюта на земле, устремился ввысь. Возможно, так оно и есть?

Крупный серебристо-чёрный волк, в очередной раз собравшись с силами, смачно фыркает: неугомонные снежинки так и норовят забраться не только в уши, но и в нос, отзываясь неприятным, морозным покалыванием. Вокруг, насколько хватает взгляда, кроме беспорядочного мельтешения, подсвеченных слабым лунным сиянием, ничего невозможно различить. Вымотанный нелёгкой дорогой путник всё явственнее понимает, что долго так протянуть не сможет.

— Рума, — имя, уже подобное мантре, слетает с губ вместе с сиплым выдохом.

Однако в ответ так и не раздаётся привычного отклика: никто не позвал Лантеса. Он даже не сумел осознать, как всё случилось: слишком внезапно, слишком невероятно.

Раскрытые кожистые крылья дракона взметнулись вверх и вмиг опустились, сильные лапы оттолкнулись от неровного горного камня, и молодой синий ящер размытой тенью прыгнул прямо в бездну.

— Карум! — крикнул молодой маг, который до этого следил за приближением неясного чёрного силуэта.

В ладони он держал сгусток магической энергии, готовый в любой момент помочь другу: тот уже бросился наперерез угрозе.

«Что он творит?!» — только и промелькнуло в голове у Лантеса.

Все дальнейшие события словно окутала белесая пелена тумана: Карум ещё не успел взлететь, как сверху раздался мерзкий треск, который не предвещал ничего хорошего. Искристая красная вспышка осветила ночную тьму, и Лантеса, что стоял на краю скалистого уступа, обдало горячей волной, словно от костра.

Когда к заслезившимся от жара и нестерпимо яркого света глазам вернулась способность видеть, в воздухе всё ещё парили мельчайшие частички пыли. Медленно кружа, опускались ниже и ниже тонкие пепельные пластинки.

Дракона нигде не было видно.

Лапы неприятно вязнут в густом снежном покрывале, однако Лантес продолжает двигаться вперёд. Лишь густая волчья шерсть и выносливость, присущая этой магической форме молодого чародея, спасают от верной смерти. Он не может поверить, что его друг погиб. Все имеющиеся у волшебника знания о магии сразу подсказывают, что это конец: никто не мог выжить после подобного. И всё же Лантес гонит от себя все мысли, сосредоточившись на одной… Карум — далеко не обычный дракон, и он не мог пропасть просто так.

В конце концов у Лантеса не остаётся сил даже просто звать друга. Холод начинает пробираться под плотную шкуру, что доселе надёжно защищала волка. В кожу словно вонзаются десятки мелких иголок, и измождённый путник понимает, что каждый шаг теперь может стать последним. Остаётся лишь поплотнее прижать уши к затылку, дабы хоть как-то уберечь их от пронизывающего ветра со снегом, и идти дальше.

Они с Карумом знают друг друга уже достаточно долго, и их магическая энергия стала единым целым, сплелась в мощную силу, которую мало что способно разрушить. Так как же тогда это удалось сделать какому-то низшему порождению тьмы? У Лантеса остался лишь один подходящий вариант, и получается, что он в этом Царстве Льда не один, и метель началась не случайно.

«Их же перебили ещё сотню лет назад?» — мысль безостановочно крутится в голове чародея.

Одиумы¹ — одни из самых примитивных существ, которые не могли похвастаться высоким интеллектом. Они были отдалёнными родственниками виверн, но гораздо злее, глупее и неразборчивее в выборе жертв. Это означало, что-либо Лантес с Карумом случайно повстречали одиума, либо его кто-то подослал. И второй вариант представлялся наиболее правдоподобным. При всей своей недалёкости эти существа обладали одним несомненным преимуществом — способностью разрывать магическую связь и даже направлять её энергию против хозяев. А посему Магические Союзы, которые основываются на взаимодействии чар нескольких волшебников, в их отношении должны быть бесполезны. Хоть на такую мощь и были когда-то способны лишь единицы одиумов.

Данный факт не объяснил того, как целый дракон — достаточно могущественный волшебник — мог бесследно исчезнуть. Но зато стало ясно, почему Лантес перестал ощущать магическую сущность друга, как только тот рванул с утёса.

«Рума не мог погибнуть».

Однако верить в подобную удачу с каждым шагом становилось всё труднее: если бы дракон выжил, то Лантес уже смог бы восстановить их связь на любом расстоянии. Однако этого не произошло, что значило — Карум не успел использовать заклинание телепортации, которое подпитывалось совмещёнными чарами двух волшебников, и спастись.

Вьюга, кажется, продолжает усиливаться и сбавлять обороты даже не помышляет. Как только широкая лапа в очередной раз опускается в густой снег, она подгибается, и сгорбившийся волк, чей вздыбленный загривок вовсю треплет ветер, падает на землю. Мир перед его взором всё больше расплывается, и яркие бирюзовые глаза словно бледнеют.

Вскоре на светло-серой густой шерсти чёрные участки совсем скрываются под слоем серебристой изморози. Лантес не поднимается, устремив расфокусированный взгляд сквозь мельтешащую белесую рябь.

<hr />Примечания:

[1] Odium (лат.) — «ненависть».

— Тес! Вставай, Тес. Всё проспишь!

Лантес открывает глаза, мыча себе под нос что-то нечленораздельное. Голос сестры выдёргивает его из беспокойного сна, и юноша этому только рад: хорошо, что весь тот кошмар с отшельничеством, драконом и метелью ему только приснился. Лантес неспешно потягивается, с наслаждением прогнув спину и, прищурившись, по старой привычке прижимает уши к голове: когда брат с сестрой выбираются в лес и проводят там по несколько дней, чародей всегда спит в волчьей форме. Он оглядывается и обнаруживает, что заснул на небольшой полянке, между мощными корнями раскидистого дуба.

Вслед за первоначальным облегчением приходит беспокойство: вдруг это одно из обычных предзнаменований? Для Лантеса такие видения в порядке вещей.

«Не переживай раньше времени», — приказывает он самому себе.

Помогает не шибко.

— Быстрее, копуша! — до ушей Лантеса вновь доносится задорный голос сестры. — Ты же не хочешь пропустить собственное Посвящение?

«Посвящение!»

Он не понимает, успокаивает это или настораживает, однако пока не уверен, что сейчас для вопросов подходящее время. Или же Лантес просто боится услышать правду?

Посвящение — важный этап в жизни любого мага. Этот момент всегда становится переломным, потому что может либо дать пропуск в новую жизнь, либо всё разрушить. Молодые волшебники разбиваются на пары и проводят поединок, доказывая своё право носить звание Чародея. Что-то вроде экзамена.

«Но ведь это уже было», — вспоминает Лантес, и вся его жизнь сейчас напоминает ему размытое отражение на воде: он не знает, что есть на самом деле, а что — лишь мираж.

— Феллин! — зовёт чародей, вглядываясь в густую лесную растительность.

Попытки поймать взглядом изящную фигурку пантеры — излюбленную «животную» форму Феллин — успехом не увенчалась. И это тоже сбивает с толку. Лантес зовёт сестру ещё несколько раз, однако знакомого звонкого голоса больше не слышит. Он тщательно принюхивается, однако чуткий волчий нос ловит лишь запахи леса.

— Что за?.. — собирается выругаться Лантес, но вдруг различает чей-то зов вдалеке и осторожно откликается: — Феллин? Это ты?

— Совсем немного прогадал, — усмехаются в ответ чуть хрипловатым голосом, и звучит он будто из другого мира.

Волк рвано выдыхает и распахивает глаза, встречаясь чуть мутноватым взглядом со словно подсвеченными изнутри синими глазами. Кошачьими. От них вниз, вдоль прямоугольной, продолговатой морды тянутся широкие чёрные полосы, которые эффектно контрастируют со светлой, песочного цвета шерстью.

— Узнал? — грубовато интересуются у Лантеса.

Тот ничего не отвечает и лишь оглядывается по сторонам, ошеломлённо различая в полумраке серые стены какой-то пещеры. Всё ещё прохладно, но это не сравнится с пробирающим до костей холодом снаружи. Лантес пытается вскочить на лапы, однако они подводят и, подкосившись, заставляют своего хозяина вновь осесть на твёрдую каменистую поверхность.

— Ты только что лишь чудом выжил, так что не надейся — силы так быстро не вернутся, — спокойно и немного отстранённо замечает рослая коренастая кошка, размером не уступающая волчьей форме Лантеса.

Кашлянув, он неожиданно охрипшим голосом спрашивает:

— Где я?

— В моей пещере, — так же монотонно отвечает его собеседница, продолжая сверху вниз смотреть на распластавшегося на полу волка. — Радуйся, что нашла тебя в снегу полуживого. Давно не виделись, Лантес.

Если бы он был в полностью ясном сознании, то сразу узнал бы ту, с кем сейчас говорит. Ещё раз пробежавшись взглядом по крепкой фигуре, Лантес возвращается к смутно знакомым хищным глазам. Они на пару оттенков темнее, чем у него или Феллин. За те годы, что хорошие — когда-то — друзья не виделись, выражение этих глаз мягче не стало.

— Стерра, — выдыхает волк, узнав наконец старую знакомую — такую же чародейку, как и он сам.

Минул не один год после того, как Стерра покинула их родное поселение, сразу после Посвящения выбрав жизнь одиночки. Её пытались отговорить, но безуспешно: когда дело касалось обдуманных и уверенно принятых решений, она была непреклонна. Лантес до сих пор благодарен подруге, ведь та, будучи старше его и Феллин, многому их научила. И он скучал.

— Рад видеть тебя.

— Не могу в данной ситуации ответить тебе тем же. Ты как сюда попал?

— Я…

Чародей замялся, вспоминая события минувшего дня. Его нашли заваленного снегом, среди скал. Метель, утёс, магическая вспышка… Одиум.

«Рума!»

Значит, всё произошедшее — правда. И дракон действительно исчез.

— Долгая история, — вздыхает Лантес.

И тут внезапная мысль лучом надежды озаряет сознание.

— Стерра? — тихо зовёт волк подругу и на пару секунд опускает голову под пронзительным взглядом.

На самом деле, ему просто страшно услышать ответ на главный вопрос, ведь это может погубить и без того слабую надежду на спасение Карума. Наконец, собравшись с мыслями, Лантес набирает в лёгкие побольше воздуха и обращает взор к Стерре.

— Ты ведь изучала магию одиумов, я помню. Скажи, после близкого взаимодействия с ней можно выжить?

— Ты собираешься близко взаимодействовать с одиумом? — Тёмные глаза с узкими кошачьими зрачками сощуриваются при этих словах. — Решил проверить, сможешь ли одолеть его?

— Так это всё-таки он, — с сожалением выдыхает чародей, который до последнего надеялся, что ошибся, и вдруг замер, поражённый неожиданной догадкой. — Постой. Ты так говоришь, будто точно знаешь, что он здесь.

— Знаю, — просто отвечает кошка, слегка кивнув. — Уже несколько раз встречалась с ним. Учти, в ближнем бою шансы ещё есть, но только без использования магии. Они уязвимы в некоторых местах, но лишь для обычного воздействия: через оружие, когти или зубы.

Если бы Лантес не переживал за друга, то обязательно фыркнул бы, узнавая Стерру: она и раньше никогда не отговаривала от авантюр, пусть сама в них не участвовала. Лишь помогала подготовиться. И теперь она явно решила, что её старый товарищ тронулся умом и собирается в одиночку пойти на одного из самых опасных и злобных монстров.

— Нет, ты всё неправильно поняла, — мотнув головой, говорит волк. — Я уже видел его, но даже сразиться не успел. Но проблема не в этом — я был не один. Мой друг исчез. И подозреваю, что тут замешана магия: мы собирались отогнать это чудище, но Карум будто испарился, едва сблизившись с ним в полёте. Видно было лишь яркую вспышку энергии.

— В полёте? — удивлённо уточняет Стерра.

Лантес сначала не понимает, почему её удивило именно это, а после кивает и поясняет:

— Если он успел взлететь: я пропустил этот момент, пока готовился к атаке. Карум (мой друг) — дракон.

— Дракон, — медленно проговаривает чародейка будто самой себе, и её товарищ уже чувствует, что подобный тон ему не нравится. — Это усложняет дело.

— Почему?

Стерра отворачивается, слегка отводя уши к затылку и устремляя взор к дальней стене пещеры, будто не хочет смотреть на Лантеса. Внутри всё холодеет, когда он осознаёт, что не ошибся: если эта обычно хладнокровная и уверенная в себе кошка нервничает, то дело совсем плохо.

— Природа их магии слишком отличается, — раздаётся в наступившей тревожной тишине тихий, хрипловатый голос. — Никто не скажет точно, к чему это могло привести. — Чуть посверкивающие в полумраке глаза вновь обращаются к волку, и ему чудится сочувствие, промелькнувшее в них при следующей фразе: — Вряд ли ты сможешь узнать, что стало с твоим другом.

На мгновение Лантесу кажется, что каменные своды с мерзким треском рушатся и валятся прямо ему на голову, а он продолжает сверлить пространство невидящим взором. От ответа Стерры зависит всё, и, если уж она сомневается, вряд ли кто-то ещё сможет помочь: магов, изучавших одиумов, более не осталось.

«Я должен попытаться», — не даёт покоя упрямая мысль.

— И, всё же, я должен попробовать. Что-то можно сделать. — Волк упрямо смотрит на подругу, пытаясь убедить самого себя в уверенности, с которой говорит.

Тяжело, но больше ничего не остаётся. И Стерра тоже видит это.

— Помоги мне выяснить хоть что-нибудь, — просит Лантес.

Чародейка соглашается и хочет осмотреть место исчезновения Карума. Путь туда оказывается неблизким, и волк сам не понимает, как осилил столь дальнюю дорогу в пургу. Расстояние от места, где он окончательно ослабел, и пещерой отшельницы не в счёт.

— Здесь, — просто бросает маг, с внутренним трепетом рассматривая утёс и пропасть за ним.

Цепким взглядом Стерра оглядывает всё вокруг, подмечая мельчайшие детали. После она поднимает голову и тщательно принюхивается. Лантес не решается отвлечь её: когда что-то выяснит, сама расскажет.

— Хочу тебя обрадовать, — тихий голос чародейки почти сливается с шелестом ветра.

— Ты чуешь его? — в безумной надежде спрашивает волк.

— Я чую одиума, — просто отвечает кошка. — Он ещё здесь.

Лантесу остаётся лишь обречённо вздохнуть. А ещё задуматься, откуда здесь снова взяться одиуму, если он перенёсся… Или же не перенёсся? И где тогда Карум?

— Будь начеку, Тес. Не отвлекайся.

Он, мотнув головой, возвращается в реальность и прислушивается, стараясь уловить малейшие звуки, которые предупредят о возможном враждебном присутствии. Внезапно до чуткого волчьего слуха доносится еле слышный скрежет… Будто кто-то царапает когтями камень.

— Стерра, — чуть слышно шепчет Лантес.

— Он здесь, — кивнув, просто подтверждает она.

— Что будем делать?

— Думаю, что ловить.

— Что?!

— Солим!

Нежный голос в мрачной тишине подземелий прозвучал неуместно.

— Сол! Ты здесь? Покажись, не сочти за труд.

А вот та, кого звали Солим, или Солимдарейе, вполне вписывалась в окружающую картину. Вспыхнувшие факелы да тень на стене пещеры — вот и всё, что она милостиво явила гостье.

— Ой, как всегда. Я уже забыла, когда видела тебя живьём, — прокомментировала девушка, взяла одну из сложенных друг на друга подушечек, потом передумала, положила её обратно и уселась на всю стопку сразу.

— Говори, Эден. Я слушаю. Или жди ещё две луны. Они в этим мире дли-и-инные. — Голос тени был добрым и очень притягательным, казалось, он скорее пел, чем говорил.

Эден поморщилась.

— Месяц. Время от луны до луны — это месяц. А, ладно, — она махнула рукой, — всё ты знаешь. И зачем я пришла, знаешь.

— Хочешь, чтобы мы твоего ученика силой вернули обратно в наш мир. Да, знаю.

— Не силой вернули, а спасли. Илран — слабый маг. Все остальные, кто уходил с тем гостем, вернулись через десять лет максимум. А его нет уже сорок. С ним что-то стряслось, я уверена.

— Ивлариан совершеннолетний, Эден. И уже сорок лет не твой ученик. Маг он сильный, просто путь к его магии тебе никогда не нравился, но бывает и так. Не всем везёт.

Девушка вздохнула, прикусила губу. Это была уже седьмая или восьмая попытка убедить главу клана. На самом деле Эден не была уверена, что Илран в беде. Скорее её мучило то, как они расстались. Парень ушёл в тот же день, даже в ночь, когда получил право на самостоятельную жизнь. Будто от неё бежал. Будто нет ничего хуже, чем спокойно дожить до утра в доме наставницы и по-доброму попрощаться, прежде чем покинуть мир. Но он ушёл тайком, в первые минуты своего второго совершеннолетия. А потом все вернулись, кто нанимался «развеяться» в другой мир, а Илран — нет.

«Ты была очень плохой наставницей, видеть тебя больше не хочу», — вот как переводила Эден этот поступок. И не могла смириться и простить себя. Как объяснить все это Солимдарейе? Аргументов не находилось, кроме одного, последнего, самого глупого и детского:

— Пожалуйста.

Тень вздохнула и повернулась в профиль, демонстрируя шикарный гребень на голове. Эден в этом вздохе почуяла брешь и повторила на всякий случай:

— Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста! Верни его. Я просто хочу убедиться, что с ним всё хорошо. Захочет — уйдёт обратно. Ты ведь откроешь ему портал? Препятствовать не буду.

— Плохая идея… — пробормотала тень. Голос уже не был певучим. В нём появилась мягкая хрипотца, впрочем, завораживающая не меньше. — Завтра на закате. Подготовь всё. Совету я сама сообщу.

— Спасибо! — Эден хотелось взвизгнуть и повиснуть на шее Солим, но шеи рядом не было, так что сохранить вид эльфийки взрослой и выдержанной вполне получилось.

Тень на стене вытянула руку в сторону, и живая тёплая рука показалась из камня за спиной Эден, ободряюще сжала её плечо и исчезла.

Члены совета выстроились в круг, прислонившись спинами к каменным монолитам, каждый в три эльфийских роста и три обхвата. Эльфов было семеро, а камней четырнадцать, поэтому через одну испещрённые рунами поверхности пустовали. Ещё два камня такого же размера плашмя, плотно придвинутые друг к другу, лежали в центре круга, последний перекрывал их поперёк, завершая конструкцию, похожую на жертвенный стол со ступенью.

Своим алтарём для создания порталов между мирами Северный клан мог гордиться по праву. Не особо эффектный внешне, он отлично работал и уже принял и отправил в другие миры несколько десятков путешественников, хотя построили его какую-то сотню лет назад.

Солимдарейе медленно шла вдоль внутреннего контура и пела заклинание. Эден и почти весь клан ждали снаружи: подходить ближе, чем на десять шагов, Солим не велела.

Луч заходящего солнца упал на центральный камень, окрасив его не в красный, как можно было ожидать, а в фиолетовый. Песня смолкла, эльфы совета сдвинулись на один монолит, встав у тех камней, что прежде пустовали. Солим развернулась и пошла в обратную сторону, а луч пополз за ней, являя новые цвета, но не теряя прежние. Совершив ещё один круг, глава клана остановилась, повернулась к солнцу и вытянула руку. Семицветный луч как котёнок переполз на её ладонь. Семеро эльфов подняли руки вверх, а потом медленно опустили их до параллели с землёй и плоскостью жертвенника. В тот же миг Солим накрыла луч рукавом, но он не перескочил на одежду, а исчез.

— Время вернуться, — прошептала она на древнеэльфийском и бросила что-то невидимое вперёд, в самый центр алтаря.

Показалось, что камень треснул. Яркий желтоватый, как от солнца, свет зигзагом прошил отполированную ветрами поверхность, мгновенно расширился, вспыхнул так, что всем присутствующим пришлось закрыть глаза. Когда они снова открыли их, последние закатные лучи скрылись за горизонтом, а на камне алтаря стоял на задних лапах, агрессивно подняв передние, фиолетового цвета дракон с яростно сверкающими зелёными глазами. Всё его тело переливалось огненными всполохами магии, демонстрируя готовность к атаке.

Эден опомнилась первой.

— Илран? — проворчала она. — Совсем сдурел? Что за шутки?

Девушка шагнула вперёд, всё ещё не веря, что её магически слабый подопечный смог принять такую сильную форму. Но Солим, не оборачиваясь, подняла руку.

— Стой на месте, Эден. Это не Илран.

Солим сделала к нему шаг, ещё один.

— Не бойся, малыш, здесь все свои. Дай мне взглянуть на тебя.

Солим подняла руки, демонстрируя мирные намерения, и шагнула на нижний алтарный камень. Золотистые вспышки прекратились, тело зверя изменило цвет на глубокий синий, глаза пожелтели. Недоверчиво посмотрев на неё, дракон всё же опустился на четыре лапы, а потом и вовсе сел, замер на пару секунд, но тут же снова заозирался по сторонам, будто высматривая кого-то.

— Где же тебя носило сто тысяч лет, Каэруимтал? — Произнесла глава клана и обернулась к собравшимся. — Симилоэрна, иди сюда. Брат твой нашёлся. Правда… — она снова посмотрела в глаза дракона, — я не уверена, что он всё ещё старший.

Длинный хвост с тёмными наростами нервно подрагивал, крылья плотно прижались к бокам. После слов эльфийки Каэруимтал слегка повернул голову, проследив взгляд.

— Ну же, Сим, — поторопила Солимдарейе девушку, которая так и не двинулась с места. — Или обратно его отправить?

Аргумент оказался достаточным: Сим поспешила к алтарю.

— Ты не ошиблась? Этого не может быть. — Протиснувшись между последними рядами, рыжеволосая высокая эльфийка встала рядом с главой клана так, чтобы дракон оказался с другой стороны.

Всё это время взгляд его метался между Солим и приближающейся девушкой.

— Карум, это Сим, твоя сестра. Хорошей ночи, любимые, у меня дел много. Если что, зовите.

Солимдарейе повернулась и решительно спрыгнула с камня.

— Можно разбегаться, представление окончено, — сообщила она клану.

Члены совета исчезли первыми, так и не сойдя с мест. За ними постепенно, один за другим, покинули собрание остальные. Лишь Эден отказывалась уходить. Бросая недобрые взгляды на гостя, она направилась к Солим, но ничего спросить не успела. Глава клана сама сделала шаг навстречу и погладила эльфийку по плечу.

— Илрану ещё не время возвращаться, Эден. Тебе придётся смириться с этим.

— Но…

— Но идея была великолепная. Ты молодец.

Эден от злости и разочарования сжала кулаки, но Солим уже исчезла.

Сим остерегалась подойти ближе, хотя смотреть на дракона снизу вверх тоже было не особо уютно. Но отступать назад теперь вроде как не вежливо.

Зверь опустил морду, чтобы лучше разглядеть эльфийку.

Симилоэрна была одной из немногих, кого, на первый взгляд, не коснулась новая мода клана. Ни татуировок, ни железных колец в прическе — она выглядела совершенно обычной. Голубые глаза смотрели недоверчиво. От волнения девушка ухватила прядь волос и накрутила её на палец. Не понимая, почему её оставили здесь одну, она оглянулась и немного успокоилась, увидев всё ещё стоящую неподалёку Эден.

Когда эльфы бежали из разрушающегося мира, Сим была совсем маленькой, а её брат — уже совершеннолетним. Она не помнила его самого, зато прекрасно знала вызванную его исчезновением тоску на лицах родителей. Во время перехода пропали многие, Каэруимтал был среди них. Едва проводив дочь во взрослую жизнь, Тае и Кер, как многие другие, потерявшие родных и любимых, прошли обряд окончательной смены сущности, растворились в воде и воздухе мира.

— Карум. — Так странно было называть зверя именем давно потерянного брата. — Это правда ты?

Дракон слегка наклонил голову набок, не разрывая зрительного контакта. Во взгляде не отразилось ни толики узнавания. Внезапно зверь подскочил, отрывисто рыкнув, и завертелся. О существовании «сестры» он, похоже, напрочь забыл.

Сим сделала шаг назад и накрыла себя куполом защиты от магии огня. Секунду подумала и добавила вторую сферу — от физического воздействия. Дракон перестал вертеться и посмотрел на девушку будто бы даже с интересом.

— Ты Карум или нет? Пожалуйста, просто кивни, я пойму.

Заинтересовавшись её действиями, зверь на мгновение замер, чуть сощурился, кивнул, ответив на вопрос, и снова занервничал.

— Я Сим, твоя сестра. Ты не узнаёшь меня? Может, станешь снова эльфом? Эта форма не очень удобная для общения.

Девушка вздохнула и, убрав защиту, сделала осторожный шаг к дракону. Позади раздался разочарованный вздох. Обернувшись, Сим поняла, что Эден исчезла. Теперь они остались совсем одни. С выражением глубочайшего изумления на морде Карум посмотрел на свою грудь, на лапу, а потом снова на девушку. И отчётливо произнес вслух:

— Я не эльф.

— Ты можешь говорить? Прости, — она прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Конечно, ты умеешь. Я имела в виду, не в звероформе же? Похоже, мне не всё о тебе рассказали.

— Подожди. Как вы меня называли до этого? Каэ… Кареу… Тьфу, язык сломаешь. Откуда такая уверенность? — спросил он, но тут же потерял интерес к разговору.

Нервно тряхнув мордой, дракон растопырил крылья и, привстав на задние лапы, навис над девушкой. По шкуре снова пробежало несколько золотых всполохов.

— Верните меня обратно!

На этот раз Сим не отступила.

— Я не могу тебя вернуть, но Солим сможет, если захочет. — Голос девушки звучал сочувственно. Она сделала шаг вперёд и подняла руку, будто собиралась его погладить, но дракон отодвинул морду, и рука разочарованно опустилась. — Неужели ты всё забыл? — тихо добавила Сим.

— Если это правда, то да.

— Что ж, жизнь бесконечная. Ты расскажешь мне всё, я расскажу тебе всё. Надо только вернуть тебе изначальную форму. Придётся Солим о помощи просить. А давно ты дракон? — Ей вдруг пришло в голову, что нет никаких гарантий, что изначальная форма ещё не потеряна.

— Сколько себя помню. В любом случае, в моём мире остался мой друг, которому грозит опасность. Я не могу бросить его.

— Ох как жаль. На самом деле совет не тебя призывал, это случайно вышло… А ты можешь перемещаться между мирами?

Карум ответил не сразу. Задумался, снова опустившись на все четыре лапы.

— Не знаю… Не думаю.

— Способность такая у тебя есть, как у всех, достигших второго совершеннолетия в прошлом мире. Жаль, что… Ничего, Солим поможет. Идём. — Она снова протянула к нему руку.

Дракон переводил недоверчивый взгляд с руки на лицо Сим и обратно. Она улыбнулась.

— Ох, Карум, это всего лишь для телепорта.

Едва дотронувшись до дракона пальцами, она переместила обоих к Мать-Дереву и входу в гору.

— Солим! — позвала Сим, уверенно шагнув в пещеру.

Она оглянулась, чтобы посмотреть, идёт ли Карум следом, и сразу натолкнулась на Солим, которая вышла навстречу.

— Дай угадаю. Малыш Карум ничего не помнит и хочет обратно. Что ж, понимаю, мирок здесь так себе, скучный, не то что предыдущие четыре, я уж не говорю о том, что был семь переселений назад. Так к чему спешка? Побыл там сотню тысяч лет, погости здесь хоть год.

Видимо почуяв иронию в голосе, Карум растопырил крылья и вытянул шею, угрожающе глядя на эльфов сверху вниз.

— В тот момент, когда вы выдернули меня из моего мира, мы с другом сражались с магическим монстром. Он не выстоит в одиночку. Да что там, он уже мог погибнуть!

Солим демонстративно оперлась на стену пещеры, скрестив руки на груди.

— Цифра в сто тысяч лет тебя, конечно, не насторожила? Сколько из них ты помнишь?

— Можно отложить разговоры на потом? — Карум явно злился.

— На самом деле уважаю, молодец, но про друга не переживай. Миры наши не синхронны. От времени, проведенного здесь, там ничего не изменится. Как портал откроешь, так и вернёшься. Хоть на час раньше, если сумеешь. Родителей только твоих жалко, так что давай договоримся: ты навещаешь их могилы, то есть, прости Мать-Дерево, сущности, потом я учу тебя, как открыть портал — и развлекайся дальше. О Сим не переживай. Она про тебя только сказки слышала, к счастью, недолго. Уж очень Кер и Тае без тебя жить не хотели.

Сим, все это время с надеждой смотревшая на главу клана, под конец речи вздохнула и отвернулась, уставившись на небо за выходом из пещеры. Карум задумался на этот раз надолго. Оглянулся на Сим, снова перевел взгляд на Солим.

— А если я пообещаю, что вернусь, когда Лантес будет в безопасности?

— Ты сказал, у вас там шла битва, — заговорила Сим. — Вряд ли твоё бесчувственное тело поможет победить. Тебе необходимо восстановиться после перехода и смены сущности.

— Девочка абсолютно права, — подтвердила Солим. — Но на помощь и поддержку можешь рассчитывать, мы не люди какие-нибудь…

Карум возмущённо рыкнул:

— Мой друг тоже человек!

— Я и не говорю, что они все плохие. А вот перебивать меня не надо — не люблю. Вернёшься, когда научишься, родителей только навести. Иди сюда. — Эльфийка протянула руку к драконьей морде.

Жест её был встречен не слишком дружелюбным взглядом.

— Помогать или нет? — так и не прикоснувшись, Солим делала вид, что последнее слово за ним.

— У меня же всё равно нет выбора, да? — Карум посмотрел на неё в упор, вздохнул и чуть сдвинулся вперёд.

— Хороший мальчик, догадливый, — лукаво произнесла Солим и положила ладонь ему на лоб, а потом медленно переместила её на глаза, заставляя закрыть их.

Через мгновение на месте зверя стоял высокий эльф. Светлокожий, с пшеничного цвета волосами до плеч. О прежнем облике напоминали только жёлтые драконьи глаза. Одежды на Каруме, конечно же, не было.

— Что за?..

Вот это поворот. Очень неожиданно. Он-то был убеждён — эльфы что-то напутали.

Сперва Каруму кажется, что свои, но совершенно чужие ноги сейчас подведут, и он пошатывается: всё-таки на четырёх конечностях было привычнее. С некоторым трудом, но равновесие сохранить удаётся.

«Это не должно быть намного сложнее того, чем стоять на двух лапах, ведь так?» — Сложнее, но у него получается.

Каэруимтал осматривает себя, вытягивает руки и разглядывает пальцы и ногти, на месте которых ещё минуту назад красовались крепкие, острые когти. А ещё он чувствует — стало ощутимо прохладнее. Эльф снова окидывает себя взглядом и еле удерживается, чтобы не закончить начатую ранее фразу.

«Приплыли». — Отсутствие одежды становится неожиданностью.

Внезапно Карум вспоминает о присутствии рядом ещё двух эльфиек и резко поднимает на них взгляд. Но Солимдарейе и Сим смотрят ему чётко в лицо и ласково улыбаются. Становится немного спокойнее.

Он медленно чешет затылок и смущённо спрашивает:

— Эм… Не поможете?

Да уж, в подобном положении Карум ещё не был.

— Я уже сказала, что поможем, — ворчит Солим и поворачивается к Сим. — С Мать-Деревом на закате завтра познакомлю. К родителям сходите до этого. — Потом добавляет обоим: — Доброй ночи. — И исчезает.

Каэруимтал чувствует тепло чужой ладони в своей и понимает, что снова отвлёкся. Сестра тем временем уже медленно направляется к выходу из пещеры и тянет его за собой. Карум не понимает, куда они направляются, если до этого перемещение произошло с помощью телепорта. Эльф уже хочет спросить об этом Сим, но на их пути появляется высокий светлый волк. Карум вздрагивает от неожиданности, когда зверь, проходя мимо, задевает его хвостом по бедру. Эльфийка впереди, кажется, вовсе не обращает внимания на волка, а Каэруимтал останавливается и оборачивается, смотря тому вслед. Что-то внутри сжимается от вида уходящей прочь крупной фигуры. Не сразу Карум понимает, что волк не светло-серый, а белый. Он оборачивается и смотрит эльфу прямо в глаза. Радужка серая, совсем не волчья. Бывший дракон не удивляется хорошему сумеречному зрению — привык.

Мгновение, и брат с сестрой перемещаются. И волк, и пещера пропадают, а на их месте оказывается другое помещение, залитое светом.

«Откуда он исходит?» — вопрос непрошенным гостем закрадывается в мысли, не даёт покоя. Создаётся ощущение, что лучи света падают прямо с потолка.

«Но как такое возможно? Что это за магия?» — На это у Карума ответов нет: в привычном ему мире он никогда не сталкивался с подобным.

Новое помещение тоже оказывается пещерой, только совершенно иной. Она не слишком большая, но уютная, с оплетёнными побегами растений стенами. Каэруимтал делает шаг и чувствует под ногами что-то мягкое и приятное, а ещё немного щекотно. Он отрывает взгляд от странного потолка и смотрит вниз — на полу ковёр из нежной, светло-зелёной травы.

«Невероятно».

До чуткого слуха доносится еле слышное журчание воды. Карум поднимает глаза и поворачивает голову, замечая неподалёку от себя ручей. Он убегает вглубь пещеры и собирается в достаточно просторном углублении, к которому ведут ступени. Похоже на бассейн. От водной глади неспешно поднимается пар.

— Можешь искупаться пока. Если хочешь. Я сейчас одежду принесу, — вырывает из размышлений голос Сим.

Каэруимтал оборачивается на звук, но в помещении уже никого нет.

В мыслях снова всплывает странная встреча с волком, но эльф тут же качает головой, отгоняя её: это может подождать. Он вновь обращает взор к бассейну, гадая, стоит ли туда лезть, как предложили.

«Им нет смысла мне врать», — рассуждает Карум, хотя сам не знает, насколько в этом уверен. — «С другой стороны, пойди что не так, и я не смогу себя вылечить».

Самое страшное сейчас — он не ощущает знакомого тепла собственной магии внутри. Будто её и не было никогда.

«Но ведь так не бывает, правда? Перемещение или эти эльфы… Они же не могли её забрать, да?» — Он не знает наверняка.

Одно ясно точно — сейчас ничего сделать не получится, а значит, остаётся просто довериться судьбе и быть начеку. Искупаться тоже лишним не будет: не стоять же и дальше посреди пещеры?.. Голому.

«Была не была».

Карум подходит ближе к бассейну, вглядывается в прозрачную воду, присаживается и осторожно касается её пальцами. Тёплая и вроде ничего не происходит — можно попробовать. Он медленно перемещается на ступени и поочерёдно опускает ноги в воду, на гладкое каменистое дно, и по-прежнему ничего не происходит. Тогда Карум вздыхает и решается погрузиться полностью, оставив на поверхности только голову: дышать под водой он никогда не умел.

Вода приятно обнимает со всех сторон, согревая и успокаивая, и он не сразу замечает появившуюся Сим. Она оставляет неподалёку стопку одежды и бесцеремонно усаживается на край бассейна. Закатав штаны, эльфийка спускает ноги вниз, в воду, и говорит:

— Карум, я понимаю, что ты переживаешь за друга, но Солим никогда не обманывает. Она сказала, что ты можешь вернуться в тот же момент или раньше, и это действительно так. Поверь.

Каэруимтал кидает на неё удивлённый взгляд: он не привык, когда его личное пространство кто-то нарушает. Однако после тревога берёт верх, и эльф опускает глаза к водной глади и вздохнув, говорит:

— Я не прощу себе, если с ним что-то случится. И так чувствую себя последней сволочью из-за того, что прохлаждаюсь здесь и не могу ничего сделать. — Он следит за игрой света на каменном дне, стараясь вернуть спокойствие, и продолжает, зажмурившись: — Лантес — сильный маг, но против такого монстра может не выстоять.

— Но ведь ты поможешь ему. Не могу представить монстра, который выстоит против древнего мага. Ты Древний, Карум. Рождённые в прошлом мире были очень сильны. Завтра все вспомнишь.

Сим вынимает свои ноги из бассейна и встаёт на берегу. Молчание затягивается.

— Главное, чтобы портал открылся вовремя, — раздаётся тихий голос эльфа. — Я знаком с работой порталов лишь поверхностно, но понимаю, что они не всегда стабильны.

Вздохнув, он вновь замолкает на несколько секунд, а после спрашивает:

— Скажи, что это был за волк? В пещере.

— Хранитель памяти клана. — Сим удивлённо смотрит на брата.

Тот на это лишь кивает и зачем-то уточняет:

— Он тоже эльф?

— Она. Вы увидитесь завтра. Тебе бы поспать. — Сим разочарованно вздыхает, смотрит в глаза брату и добавляет: — У меня самой столько вопросов, еле сдерживаюсь. Но ты хочешь уйти, значит, надо скорее восстановиться. — Ещё раз вздыхает и говорит, отворачиваясь: — Оставлю тебя.

Она ещё стоит пару секунд, словно ждёт чего-то.

— Спасибо, — почти шепчет Карум.

От ног эльфийки появляются из земляного пола пещеры и ползут к выходу два вьющихся растения с яркими бутонами.

— Белые цветы приведут на кухню, если ты голоден. Розовые — в твою спальню. Уборная здесь. — Жестом указывает на дальнюю стену. — Свет погаснет сам.

Каэруимтал смотрит по сторонам, куда указали, и не замечает, что Сим уходит. Он понимает это лишь тогда, когда слышит тихое:

— До завтра, Карум. — Она грустно улыбается и оставляет его наедине с собой.

Растения ползут следом, и вскоре концы побегов исчезают за поворотом пещеры. Это происходит так быстро, что эльф не успевает больше ничего сказать — просто смотрит туда, где только что стояла его сестра.

— Сим? — пробует позвать он, но Сим уже не слышит.

Каэруимтал вздыхает и решает, что, возможно, оно и к лучшему.

«Всё завтра».

Им обоим есть, о чём подумать.

— Ай, Сим, за это время можно три раза выспаться уже, не все такие сони как ты, — раздаётся за дверью весёлый мужской голос

— Заморожу, — шипит Сим, явно стараясь говорить тише.

— Не заморозишь, ты добрая.

Сразу за этим слышится странный свистящий звук, как от сильного ветра, потом мужской голос хохочет, что-то ударяется в дверь. Она распахивается, врезавшись в стену, и в комнату спиной вперёд, вполоборота вваливается парень. На русой макушке красуется жуткое переплетение кос и свободных прядей.

Руки эльфа прижаты к корпусу сияющими ярко-голубыми лентами, напоминающими струи света, или воды, или ветра — непонятно. Незнакомый юноша продолжает хохотать, глядя на них. Через мгновение руки его вспыхивают огнём, ленты исчезают, и он оборачивается к Каруму. На удивление того внешность парня вполне себе обычная, если не считать три черных металлических кольца в брови.

— Я же говорил, он уже не спит.

Из-за спины эльфа выглядывает Сим

— Прости, — бормочет она Каруму.

Тот переводит ошалелый взгляд с одного эльфа на другого. Он уже проснулся, так как, действительно, долго спать не привык. Перемещение его очень вымотало, и Карум был бы рад поспать ещё, но неприятное чувство беспомощности и чужое тело не дали возможности расслабиться: он всегда полагался на собственные силы и контролировал то, что с ним происходит. Сейчас же все эти убеждения не работают, что раздражает и ставит в тупик.

Единственное, что Каэруимтал чувствует — парень не опасен. Первое напряжение уходит, и Карум кивает обоим эльфам в знак приветствия.

— Да я не сплю уже, — медленно говорит он, не сводя глаз с товарища Сим.

Памятуя о том, как она вчера была расстроена и подавлена его поведением, Карум старается как можно дружелюбнее улыбнуться ей:

— Доброе утро.

Пусть ему тяжело, но она не виновата в этом и уж точно не заслужила равнодушия и неблагодарности с его стороны.

— Я пойду с тобой в твой мир, — нагло и уверенно заявляет неугомонный юноша. — Ты ведь сможешь открыть портал для двоих? Говорят, там у тебя маги, сражения. — Его глаза сверкнули от восторга. — Я Рэе́н. Рэенфелар.

Сим только стонет: она явно уже утратила веру в то, что хоть какие-то слова могут подействовать. Больше даже не пытается.

Карум удивлённо смотрит на воодушевлённого эльфа. В данный момент не очень хочется огорчать его, что сражения — не так весело и прикольно, как Рэен себе представляет.

— Это же не Хранитель памяти, да? — Каэруимтал устремляет вопросительный взгляд на сестру и еле удерживается от того, чтобы не добавить «надеюсь».

«И кто за язык-то тянул? Она же сказала, что Хранитель — это Хранительница».

— Я же вчера сказала, — пискнула Сим. — Хранитель памяти — девушка, — подтверждает она свои же слова.

Рэен осуждающе смотрит на Сим.

— Это всё потому, что ты его ещё не покормила. Я бы тоже всё путал на голодный желудок. Вообще бы разговаривать не стал с тобой.

— Рэе́н — мой ученик, — она явно пытается оправдаться за вторжение.

— Бы-ывший, — певуче тянет парень, перебивая.

— Я не сменила магический ключ к дому.

— За семь тысяч лет, — уточняет Рэен и снова поглядывает на Карума. — Вот её не бери в другой мир. Идём завтракать. Если здесь нет еды, у меня есть. Ты мясо ешь? В этом доме кормят только травой.

Оправдываться, что он всё помнит, просто не ожидал увидеть с утра пораньше ещё кого-то без видимой на то причины, Каэруимтал не стал. Также как умолчал он и о том, что волк ему вспомнился совсем по иной причине. В конце концов, он ведь не знает, как живёт его сестра и с кем общается.

«Сказать Рэену, что дракон я, в принципе-то, всеядный, и ловлю себе пищу сам? Или не стоит пугать парня так сразу?»

В конце концов он решает сжалиться, пока что, пожимает плечами и отвечает:

— Если честно, в этой форме я вообще не знаю, чем питаюсь. Но от мяса бы не отказался, наверно. — Почесав затылок, добавляет: — Но согласен на всё, что предложите.

«Не в моём положении сейчас привередничать».

— Давай тогда посмотрим сначала, что у неё есть. Догоняй. — Рэен подмигивает и выходит из комнаты.

— Это мой дом! — кричит ему вдогонку Сим и поворачивается к Каруму.

— Прости, — снова повторяет она. — Он неуправляемый. Ты выспался? Как самочувствие? Диагностику не проводил?

Из коридора раздаётся металлический грохот, и эльфийка резко выдыхает, прикрывая глаза. Комментировать она сие явно не собирается.

Карум на это лишь усмехается.

— Хороший парень. Только придётся его разочаровать: в нашем мире всё не так радужно и весело, как он себе нарисовал.

Вновь прислушавшись к своим ощущениям, эльф делает вывод, что чувствует он себя неплохо.

— Вроде голова, как вчера, не раскалывается, и в обморок падать не собираюсь — жить буду. Обычно я чувствую, если где-то что-то не так, даже если ничего не болит. — Он замолкает на пару секунд, а потом признаётся: — Правда, никак не могу привыкнуть к этому телу. Очень неуютно.

— Он хороший, да. Мне не нравится идея, чтобы ты брал его с собой. Или уж лучше не только его. — Сим задумалась на пару секунд и мягко добавила: — Ты привыкнешь. Сегодня всё вспомнишь и станет легче. Приходи на кухню по белым цве… — она замолкает, а потом снова кричит в коридор. — Рэе́н! Где мои цветы?

— Про-о-сни-и-сь, огляни-ись, — слышится певучий весёлый голос со стороны кухни.

— Просто приходи на звук, — наконец говорит Сим и уходит.

Каэруимтал поднимает взгляд и находит пропажу: цветы переместились с пола на стену.

"Красиво. Теперь точно не наступлю".

Он мгновение любуется этим необычным зрелищем. Всё же в их мире так магию никто не использует... По крайней мере, сам Карум о подобном не знает.

Каэруимтал ещё раз окидывает взглядом комнату, переводит взгляд на цветы и направляется следом за Сим. Что-то подсказывает — этот растительный элемент декора пригодится только как украшение: звуки из кухни, и правда, прекрасно слышны.

На кухне Рэен, пританцовывая, раскладывает по огромным тарелкам яичницу с помидорами и ломтями мяса.

Одну тарелку он двигает в сторону вошедшего Карума, потом берёт другую сковородку.

— Тебе с травой, — приговаривает парень ласково, перекладывая ещё одну порцию для Сим.

Мяса там и правда нет, но внимание Карума ненадолго привлекают какие-то зелёные стебли. Потом он с радостью отмечает, что его сестра уже не кажется злой или расстроенной. И всё ещё странно и непривычно осознавать, что у него есть сестра. Да и, вообще, семья: его единственной семьёй уже долгое время оставался Лантес.

— Какие у нас планы на сегодня? — весело спрашивает Рэен, взяв вилку.

— У нас, — строго поправляет Сим.

— Я и сказал — «у нас».

Сим снова прикрывает глаза. Оно явно не работает, но эльфийка будто продолжает пытаться делать вид, что Рэена здесь нет. Яичница есть, а его нет. Закрывание глаз предсказуемо не помогает — юноша спокойно жуёт и ждёт ответа.

— Каруму надо вернуть память. Дальше он сам всё будет решать.

— А-а-а-а, память, — Рэену, видимо, резко становится скучно. — У меня как раз дела есть на утро. Увидимся позже, Карум. Без меня не уходи.

Он снова подмигивает и исчезает вместе со своей тарелкой, не вставая с плетёного кресла.

— Я так понимаю, меня тоже никто спрашивать не собирается, — фыркает с лёгким смешком Карум. — Он уже всё решил.

— Я поменяю ключ к дому, — с нерешительностью произносит Сим и смущённо продолжает: — Я ведь тоже тебя ни о чём не спросила. Но вернуть ту часть твоей памяти, которая есть у Хранителя — лучшее, что можно сделать сейчас. Но если ты против…

— Нет, — тут же останавливает её Карум, выставляя перед собой ладонь. — Знаешь, я много думал и пришёл к выводу, что должен знать это, раз оно было. Чувствую, что должен.

Он сначала медлит, решаясь: эти вопросы практически никогда и нигде не поднимались — слишком личное. Вздохнув, эльф всё же добавляет:

— Знаешь, я ведь всегда думал, что не знаю, откуда появился, потому что есть в нашем мире существа, которых призывает сама магия. Просто решил, что один из них. — Он пожимает плечами и тихо говорит, сам не до конца веря: — А теперь выходит, что у меня есть семья…

— Есть. — улыбается Сим. — Все эльфы Северного клана — твоя семья. И ещё родители. И ещё я и Солим. Она — бабушка брата нашей прабабушки. Кровный родственник. Это редкость. Теперь-то только в цветах рождаются.

Эльфийка ненадолго замолкает, давая возможность переварить полученную информацию.

— А ты? — вдруг спрашивает Каэруимтал, не сводя взгляда с сестры.

— Я последняя, кто от плоти. Самая младшая была во время перехода. Ты сейчас понимаешь меня? — ритм речи Сим вдруг меняется, становится более плавным, текучим.

Карума удивляет вопрос и изменение в её речи.

— Понимаю. А не должен? — Он задумывается бормочет: — Бабушка брата прабабушки… С ума сойти.

«Она выглядит так же молодо, как Сим! Как такое возможно?»

— Должен. То есть я надеялась, что все в порядке, но вдруг. — Её речь снова становится обычной. — Это древнеэльфийский. Часть нашей магии совершается при помощи древних слов или рун. В сочетании с жестами и намерением. Чтобы увидеть то, что Хранитель сможет тебе показать, тебе нужно будет мысленно произнести: «Я доверяю тебе». Или представить знак.

Сим проводит по столу пальцем, за которым тянется след изморози. Сложная вязь держится несколько секунд и становится прозрачной, тая.

— Солим очень много лет. Это вроде её седьмой мир… Мы не единственные её родственники.

Эльфийка улыбается и встаёт, отходя к жаровне. Она ставит туда прозрачный чайник, накидывает в него разных трав и цветов, заливает водой из фляги.

Всё сказанное с трудом укладывается в голове. Да, Карум в драконьем обличье существовал уже давно, но чтобы пережить несколько миров?.. Наконец-то до него начинает доходить истинный смысл слов главы.

Эльф кивает будто самому себе, уставившись в столешницу пустым взглядом, и говорит:

— Да, сказать будет проще. — «Тот знак я точно не воспроизведу».

Приятный запах трав привлекает его внимание, выдёргивая из раздумий. На душе от этого чайного аромата становится тепло и уютно.

Каэруимтал уже хочет спросить, что эльфийка туда закинула, когда вспоминает кое-что другое. Потупившись, он молчит пару секунд и тихо произносит:

— Прости меня.

— За что? — Сим останавливается с двумя глиняными чашками в руках и озадаченно смотрит на брата.

— Вчера я повёл себя не лучшим образом. Ты не виновата, что меня сюда занесло в самый неподходящий момент, — фыркает Карум и смотрит прямо в глаза сестре: — Не принимай на свой счёт. Просто всё сложно, и я пока не понимаю, что со всем этим делать. И… И не могу ничего с этим поделать.

— Ты не виноват, Карум. Это счастье, что ты нашёлся. Родители порадуются. — Она улыбается и ставит перед ним кружку с отваром.

* * *

— Сзади! — рявкает Стерра, одновременно сильно толкая Лантеса в плечо.

От неожиданности волк не успевает переставить лапы, запутывается в них и падает на бок. Плечо тут же отзывается режущей болью: кажется, счесал себе шкуру об острый камень. Но поразмыслить об этом Лантес не успевает: на место, где он только что стоял, приземляется нечто огромное.

«А вот и ты», — успевает подумать он, скользнув взглядом по мощным когтистым лапам, что впились в край утёса.

— Вали оттуда, идиот! — слышится сердитый окрик Стерры, и два взгляда: слегка отрешённый волчий и полный ненависти — одиума — наконец встречаются.

Теперь и Лантес обращает внимание на низкое утробное рычание, с которым мерзкая рептилия повернулась к нему и с интересом разглядывает предполагаемую жертву. И эта самая жертва мысленно соглашается со званием «идиота»: вот он снова попался, дав волю эмоциям и потеряв бдительность. Много лет прошло, а Лантес вновь ощущает себя неуверенным подростком, что только начинает постигать боевую магию.

Мысленно стряхивая оцепенение, волк молниеносно подбирает под себя лапы и отпрыгивает в сторону, а в это время с другой стороны слышится едва различимый короткий скрежет. Одиум тут же злобно рычит и отворачивается от Лантеса: вероятно, Стерра отвлекла монстра. Этого времени хватает, чтобы подскочить к извивающемуся хвосту и на секунду сжать его в острых зубах. Волк тут же оказывается на достаточно безопасном расстоянии, чтобы избежать ответного удара.

— Тэс? — Проверяет, не сожрали ли.

— Живой, — отзывается он.

Ответом Лантесу служит лишь короткий рык: они давно научились понимать друг друга практически без слов. Затем волк издаёт похожий звук, но чуть более высокий, надеясь, что Стерра поймёт, это значит: «Назад». Сам Тэс отступает, одновременно мысленно отпуская собственную магию на свободу, и вот уже перед одиумом стоит невысокий юноша с горящими решимостью глазами. Холод сразу же колет сотнями иголок незащищённые руки, но под плотный плащ пока не пробирается.

Одиум тем временем разворачивается полностью, с предвкушением глядя на жертву, и Лантес с улыбкой понимает, что не ошибся, отвлекая рептилию: эти твари интеллектом никогда не блистали. Чародей быстро читает заклинание, опуская руки, и направляет поток чуть искрящейся зелёноватой энергии на злобную рептилию. Та успевает лишь коротко рыкнуть, когда крепкие, почти неразличимые путы обездвиживают её передние лапы. Она пробует достать противника зубами, но Лантес быстро приседает, и смертоносные клыки щёлкают прямо у него над головой. Широкие крылья в бессилии хлопают в воздухе, но толку от этого немного.

— Давай! — командует чародей.

Он уверен, Стерра догадается: одиума можно достать только в одном месте — под крыльями, но чуть позади, чтобы не попасть в пасть зверю. И лишь скорость и ловкость кошки может помочь миновать гибкий хвост.

Действительно, за крылом мелькает светлое пятно, и тварь мерзко шипит, пробуя развернуться, но маг не ослабляет пут. Внезапно картинка у него перед глазами меняется, и Лантес рвано выдыхает, крепче сжимая в пальцах мерно мерцающие зеленовато-бирюзовым цепи.

«Нет… Только не это!» — Внутренний взор заволакивает пелена, и вокруг остаётся лишь огонь. Множество горящих домов. И клубы дыма повсюду. А ещё испуганные крики людей.

Эти крики чародей и прежде много раз слышал в кошмарах, содрогаясь при мысли о том, что его магия была причастна к случившемуся.

«Я не хотел! Я лишь пытался помочь», — вновь простреливает сознание отчаянная мысль, которой он уже давно успокаивал сам себя.

Не сказать, что спустя годы стало легче.

Лантес крепко зажмуривается и быстро качает головой, стараясь стряхнуть видение. Но всё тщетно.

Воздух разрывает новый звук — яростный рык. И так же внезапно приходит осознание, что рычит-то Стерра. Власть кошмара так же стремительно исчезает, как и нарастала до этого, и чародей вырывается из её плена. Он открывает глаза как раз вовремя, чтобы заметить приближающийся хвост и отскочить: в этом жутком трансе магические путы растаяли, и подруге явно приходится отвлекать одиума от застывшего Лантеса.

— Тэс! — Это окончательно приводит его в чувство.

Шёпот нового заклинания едва различим в шуме битвы, и вот уже откуда-то снизу, из недр скалы слышится неприятный треск… А затем каменная поверхность под ногами пропадает, и сбитый с толку маг летит в бездну следом за чудищем.

«Что за?.. Я не мог рассчитать площадь действия неверно!»

В который раз Лантес радуется, что в совершенстве овладел защитными чарами: лишь магический щит уберёг его от хвоста падающего следом одиума. Сама рептилия мерзко рычит, а следом слышится скрежет когтей по камню. Лантесу же ничего не остаётся, как сосредоточиться на собственной силе, на всякий случай сгруппироваться (будто это поможет) и ожидать встречи с дном ущелья.

Вдруг что-то бьёт по магическому щиту, и спустя мгновение он словно разбивается вдребезги, встретившись со скалой. Как бы то ни было, удар гасится, и пальцы Лантеса цепляются за выступ. Резко выдохнув, чародей осознаёт, что вот-вот сорвётся, и предпринимает последнюю попытку выжить: взгляд на секунду затуманивается, а затем уже волчьи когти скользят по шероховатому камню. Это замедляет падение, но недостаточно…

Внезапно поверхность скалы начинает выравниваться, и Лантес, счесав подушечки лап и едва не оставшись без когтей, ощущает, что больше не падает.

Через какое-то время грохот внизу затихает, и слышится только тяжёлое, прерывистое дыхание волка, который застыл на месте, крепко зажмурившись. Только сейчас он понимает, что почти прижался к холодному камню.

— Тэс! — слышится чей-то надрывный зов. — Тэс? Отзовись, идиот!

«Стерра? Стерра боится? Ах да…»

— Тэс!

— Порядок, — откликается тот и думает, какой же всё-таки относительный этот порядок: не свалился в пропасть — и то хорошо.

И неужели это его хриплый, лающий голос?

— Придурок! Умом тронулся? Что ты творишь? — быстро сменяет милость на гнев Стерра, почти с рычанием отчитывая друга.

Лантес медленно открывает глаза и поднимает голову. Где-то сверху мелькает размытый кошачий силуэт, но сфокусироваться на нём не выходит.

— Ты решил остаться там или как? — Она всегда злится, когда переживает.

Не разгибая лап, волк осторожно ползёт к просвету меж острых каменных выступов. Это явно последствие обвала: раньше здесь кроме отвесного обрыва ничего не было. Теперь же Лантес может выбраться наверх, к подруге. Он карабкается вперёд и осознаёт, насколько тщательно выбирает место, куда наступить и за что зацепиться.

По ущелью эхом разносится шорох мелких камешков, что постоянно сыпятся вниз. Каждый раз, когда особо крупный выскальзывает прямо из-под лапы, дыхание на мгновение замирает. Но нужно держаться.

И вот уже Стерра оказывается совсем рядом: спустилась на максимально возможное расстояние, чтобы поддержать, если друг оступится. Она хмурится, недобро разглядывая Лантеса, а когда тот забирается наверх, молча отворачивается и отходит в сторону.

— Стерра?

— Он улетел. — Даже не оборачивается. — Тебя же только это волнует, да?

Не скажет, насколько переживала. Да и не нужно: Лантес сам всё видел и слышал.

— Ну прости, — выдавливает он, исподлобья виновато посматривая на подругу. — Использовать это заклинание здесь, да ещё и для поимки одиума, было глупой идеей. Понимаю.

— Да неужели? — почти рычит она.

Голубые кошачьи глаза наконец встречаются с волчьими.

— Стерра…

— Нет. Не хочу ничего слушать, — рявкает та и обнажает острые клыки, прижимая уши к затылку. — Если ты просто искал способ как можно изощрённее убиться, то мог сразу об этом сказать. Я бы не тратила время, помогая тебе в этом.

— Я просто хочу спасти Карума!

— И это я тоже уже слышала. Как ты вообще собираешься спасать его, если сам на рожон лезешь?

— Мы вместе решили ловить одиума, — стоял на своём Лантес, упрямо глядя на подругу. — И ты помнишь, зачем.

— Я наивно полагала, что у тебя хватит ума не подставиться, — практически шипит Стерра. — Но видимо ошиблась.

— Я просто неправильно рассчитал площадь воздействия заклинания, — медленно проговаривает каждое слово чародей. — Если бы эта тварь хоть частично провалилась, нам бы хватило времени связать её.

Внимательные, будто потемневшие глаза рассматривают Лантеса. Лишь ветер нарушает тишину.

— В любом случае, теперь он улетел, — наконец подаёт голос Стерра. — И вряд ли ещё вернётся. Не сюда.

Они проиграли. Он проиграл. Собственными руками уничтожил единственную возможность найти Карума.

«Спаситель», — с горечью думает Лантес.

Глаза опускаются к лапам, уши безвольно ложатся на затылок. На некоторое время будто сама природа замолкает, сопереживая чародею.

— Что мне делать? — спрашивает он больше самого себя, чем Стерру.

Она молча уходит с уступа, и Лантес плетётся следом. Ведь других идей у него пока нет. И одиум сюда точно не вернётся, в этом его спутница права. У них была единственная возможность поймать монстра и с помощью заклинания вычислить, какая магия была применена к Каруму. Один шанс из тысячи, ненадёжный и опасный шанс, но и он упущен.

В молчании они доходят до убежища Стерры, и крупный светлый силуэт растворяется в полумраке пещеры, оставляя облепленного снегом волка наедине со своими мыслями и переживаниями. Снаружи вновь бушует метель, но Лантесу до этого дела нет. Он садится на холодный каменный пол и смотрит прямо перед собой.

«Что мне делать?»

«Успокойся и настройся на поединок», — сказала ему перед сражением Стерра, и поначалу всё шло нормально… Однако, когда перед глазами встали сцены из последней битвы с одиумами за родную деревню, самообладание дало сбой.

Постепенно кожу начинает покалывать, а шерсть неприятно липнет к телу. Ничего не остаётся, как встать и хотя бы отряхнуться: сил сушить себя заклинанием не осталось. Да и не везёт ему с магией сегодня.

— А знаешь что?.. — внезапным эхом отдаётся голос подруги, и Лантес поворачивается к ней. — В соседней деревне недавно объявился один чародей, который, возможно, сможет нам помочь.

Кажется, будто сердце на мгновение замирает.

— Правда? — спрашивает тихо, но с безумной надеждой.

— Пока ничего сказать не могу, — отзывается Стерра. — Но у него больше опыта в магических путешествиях. Придётся пройтись: путь не очень близкий, но ничего не поделаешь.

— Я готов!

— Не сомневаюсь, — хмыкает она. — Выдвигаемся завтра утром. И глазами на меня так жалобно не сверкай: нам надо отдохнуть, и под «нами» я имею в виду и тебя тоже. И другу своему ты не поможешь, если убьёшься где-нибудь в темноте. Видел, какая метель? Тут это в подобную погоду и днём сделать нетрудно, а ночью тем более.

— Спасибо, Стерра.

— Иди ты к одиуму. И да, это я ругаюсь, если что. К действию не призываю. Просто постарайся никуда не влипнуть хотя бы до утра.

Лантес смотрит ей вслед и понимает, насколько ему повезло повстречать Стерру. Отшельничество вышло боком, ведь он никого здесь не знает, ни к кому обратиться за помощью не может. Да и понятия не имеет, к кому обращаться.

«Как бы то ни было, я не отступлю. Я должен найти выход».

* * *

Солнце уже нижним краем цепляет горизонт, и деревня в низине готовится окунуться в ночные сумерки. Со стороны подлеска, прямо по направлению, к селению движутся два зверя. Один покрупнее, с густой песочного цвета шерстью. На светлом фоне тёмными дымчатыми пятнами выделяются отметины.

Второй зверь — волк. Его серебристая шкура, которая на солнце становится практически белой, испещрена участками чёрной как смоль шерсти.

Оба путника прекрасно выделяются на усыпанном снегом холме, но, кажется, их это нисколько не смущает.

Вот кошка останавливается и принюхивается. Быстро идущий по левое плечо от неё волк застывает на месте и внимательно вглядывается в очертания деревни, краем глаза посматривая на спутницу. Та опускает уши к затылку и поворачивается к товарищу, хрипло рычит. Волк отрывисто порыкивает в ответ и по-дружески толкает её в плечо. Нервно посматривает в сторону селения.

Кошка лишь протяжно вздыхает и отводит взгляд.

Через какое-то время к окраине поселения подходят двое: парень в потёртом дорожном плаще и молодая женщина, которая хмуро осматривается. Она держит голову уверенно поднятой, но в голубых глазах затаилось сомнение. Закатное солнце играет искорками света в тёмно-песочного цвета волосах.

Люди вокруг лишь изредка поглядывают на путников, продолжая заниматься своими делами.

— Всё будет хорошо. Расслабься.

— Заткнись, Тэс! Кто бы говорил? И вообще, я не нуждаюсь в твоих увещеваниях. Просто всё ещё не пойму, как ты уговорил меня превратиться. И главное — зачем? Меня тут и так все знают!

— Ну Стерра. Ладно тебе. Я хотел как лучше.

— Больше не стоит стараться, хорошо?

— Ладно, — вздыхает Лантес. — «Ты же так скоро одичаешь», — добавляет он про себя, но мысль не озвучивает.

Они проходят мимо небольшого постоялого двора, и взгляд Лантеса цепляется за детей, что со смехом пробегают совсем рядом. Перед глазами проносятся картинки беззаботного прошлого, когда они вместе с сестрой и подругой так же веселились и играли или в догонялки, или в прятки, или во взрослых могущественных чародеев, то и дело превращаясь кто в кошку, кто в птицу: как получится. Тэсу всегда нравились волки, пусть на тот момент он и видел такого зверя раз в жизни.

— Стерра, вот так встреча! Какими судьбами? — раздался рядом задорный голос.

Лантес поворачивает голову и видит… ещё одного волка? Или же это не волк? Обдумать мысль чародей не успевает: от затылка по пушистому хребту незнакомца вспыхивают языки оранжево-алого пламени, и вот искрящийся туман такого же цвета рассеивается, оставляя на месте зверя высокого улыбающегося парня. Неподалёку слышен задорный детский смех: очевидно, зрелище необычного перевоплощения страха здесь не вызывает. А ещё, по-видимому, они только что все вместе играли.

«Как странно он превращается, — думает Лантес. — У нас огня не бывает. И так непринуждённо. Будто ему даже появление одежды не надо контролировать».

— О, посмотрите, и в этом обличье говорить научился, — бурчит Стерра.

— Лишь бы ты не скучала, — хмыкает странный маг, кажется, ничуть не обидевшись на резковатый тон. — Ну правда, неужели не можешь хоть иногда не ворчать? — Оглядывает собеседницу. — Давно не видел тебя в человеческом облике, кстати.

Пока Стерра бурчит что-то про манеры и чувство такта, чего Лантес от неё ну никак не ожидал, у него появляется время получше рассмотреть незнакомца: одет по-простому, но неуловимо изящно, на плечи наброшен добротный тёмно-зелёный плащ. Вспомнив, как сам сейчас выглядит, чародей пожалел, что не послушал Стерру и не остался в звериной форме.

Дальше взгляд цепляется за странную причёску чужака: тёмно-каштановые волосы чуть ниже плеч, сбоку, от виска, тянется небольшая косичка… А венчает весь образ длинная малиново-красная чёлка, заброшенная назад, и сразу вспоминается облик его «волка».

«Таких животных у нас точно не бывает. По крайней мере, волков. А просто подогнать под себя окрас невозможно».

— Полагаю, мы ещё не знакомы. И что-то мне подсказывает, что у вас ко мне какое-то дело, — так же непринуждённо, с улыбкой говорит маг и поворачивается к Лантесу. — Интересно. Меня зовут Марлином. А ты?..

— Лантес, — отзывается тот и лишь сейчас замечает кончик острого уха, выглядывающего из-под расстрёпанных волос собеседника.

«Неужели эльф? Всё-таки есть в нём что-то…»

— Вижу, у тебя возникли вопросы, — будто угадывает его мысли Марлин. — Неудивительно. Вероятно, ты раздумываешь, кто же я такой. Нет, я не такой чародей, как вы. И нет, я… не совсем эльф. Скорее, полуэльф, и очень этим доволен. А вот остальное объяснить будет несколько сложнее. Но ведь Стерра мне поможет. Правда, Стерра? — С улыбкой поворачивается к ней.

— Только об этом и мечтала весь вечер, — вздыхает она, однако уже без прежнего недовольства.

На деревню опустилась ночь. Небольшую уютную комнату в местной таверне освещают несколько восковых свечей, расставленных на столах. За одним из них расположилась весьма интересная компания: два уставших путника-человека и полуэльф, что откинулся на спинку простого деревянного стула и с мягкой улыбкой разглядывает собеседников.

— Я погляжу, ты снова взялся за старое? — усмехнувшись, спрашивает Стерра. — Всё играешься.

— Да ладно тебе, — тянет Марлин и, отмахнувшись, добавляет: — Ребятне весело, а мне хоть какое-то развлечение. Мне не жалко с ними подурачиться.

Лантес довольно быстро проникся доверием к полуэльфу, и не только из-за того, что они со Стеррой оказались знакомы. Несмотря на то, что после несчастья в деревне и последующего изгнания Лантес отвык подпускать близко к себе кого бы то ни было, Марлин каким-то невообразимым образом сразу расположил его к себе.

— Расскажи нам, что ты знаешь о перемещениях по миру или между мирами с помощью магии, — задаёт он главный вопрос, ради которого и проделал весь этот путь. — Пожалуйста. Это очень важно.

Он готов идти назад прямо сейчас, но его спутникам нужен отдых, и ничего не остаётся, как сесть и слушать.

— Вижу, дело срочное, — уже серьёзно заключает полуэльф, рассматривая собеседника. — Знаю я много, но хотелось бы деталей.

Потупив взгляд, Лантес смыкает в замок пальцы рук, лежащих на столешнице, и нервно вздыхает.

— Я и сам не очень понимаю, — начинает он и хмурится, вспоминая ту злополучную схватку. — Пропал мой друг. Дракон. Мы вместе путешествовали и… наткнулись на одиума. Рума бросился на эту тварь, защищая меня, но затем произошло что-то… Что-то вроде магического взрыва. — Всё ещё не поднимая взгляда, замолкает на пару секунд. — После этой вспышки я увидел только пепел, — заканчивает почти шёпотом и наконец поднимает голову.

Марлин кивает, рассматривая Лантеса уже без тени улыбки.

— Я боюсь, что это…

— Сжигающая магия одиумов, — договаривает полуэльф. — К сожалению, да, такой вариант вполне возможен.

— Но что, если нет? — Лантес упрямо заглядывает в глаза собеседника. — Магия драконов гораздо сильнее и сложнее нашей. Он мог спастись. Так ведь?

— Ты думаешь, твой друг мог куда-то переместиться. — Марлин снова кивает в такт своим же словам, констатируя факт, и всё явственнее создаётся ощущение, что он знает больше, чем говорит.

«Может, просто опыт, — убеждает себя Лантес. — В конце концов, Стерра ему верит. Да и вариантов у меня немного».

— Я могу помочь, — уже бодрее продолжает полуэльф. — Это будет не так просто, но попробовать стоит. Видишь ли, как я уже сказал ранее, я — не обычный чародей. Мои превращения несколько иной природы, как и сама магия. Ты слышал что-нибудь об анимирах? Может, Стерра рассказывала? А, Стерра?

— Нет. — Ответ более чем исчерпывающий.

— Я ничего не слышал, — отвечает Лантес, покачивая головой. — Но я заметил, что обращаешься ты по-другому.

— Верно, — улыбается Марлин. — Понимаешь… Когда вы принимаете форму животного, это сродни тому, чтобы одеться. Некий фасад. Прикрытие. Вы можете долгое время находиться в этом обличье. И даже спать. И сил у вас это почти не отнимет. Со мной же дело обстоит… несколько иначе.

В нём замечается всё больше странного. Непонятного. И легче от этого не становится. Единственное, что радует: может, как раз то, что он так сильно отличается от них, и поможет решить проблему. Раз сами не справились. Полуэльф держится уверенно, даже несколько по-хозяйски. Он вольготно расположился на стуле, уверенно, серьёзно и сосредоточенно глядя на собеседников. Во всех его движениях, жестах и мимике нет ничего дёрганого, нервного. Кажется, Марлин полностью уверен в себе. И это не может не радовать.

— Мой, скажем так, звериный облик, — продолжает вещать полуэльф, — это внешнее отражение моей собственной магии. Как если бы она отделилась от меня и приняла физическую форму. Поэтому эта форма и не привязана к внешности животного. Просто похожа на волчью. — Он подаётся вперёд и опирается локтями о стол, укладывая подбородок на сведённые руки. — Анимиры подобно вам учатся контролировать такое обличье, но мы в нём можем и колдуем. Это мощный магический инструмент, который, не скрою, отнимает гораздо больше сил, чем ваш.

Да, всё более чем странно и непонятно. Стерра сидит рядом с почти что скучающим видом. Само собой, она ведь всё это и так знает.

— Когда превращаюсь, я и вправду загораюсь. Это огонь моей магии, который позволяет мне полностью видоизменяться. — Полуэльф начинает чуть активнее жестикулировать руками, пламя свечей выхватывает из полумрака воодушевлённо поблёскивающие синие глаза. — Я… как бы становлюсь собственной магией. Растворяюсь в ней и одновременно полностью подчиняю себе. Анимиры этому учатся отдельно, потому как на деле одно неверное действие может повлечь за собой не самые приятные последствия. Так что нас не просто так немного: это большая ответственность и…

— Ты, кажется, отвлёкся, — прерывает вдохновенный монолог спокойный голос Стерры.

— Ай, точно. На чём я остановился?

И всё-таки на какое-то время в комнате наступает тишина. Лантес обдумывает услышанное, и всё ещё не понимает, как это поможет спасти Карума. Он уже собирается об этом спросить, но по-прежнему внимательно слушает. Нужно разобраться, с чем имеет дело. А Марлин тем временем продолжает вещать:

— Ах да. Есть ещё такая штука как оборотни. — Он кривит губы в подобии улыбки. — Многие путают, но у нас с ними нет ничего общего. Анимиры — сама сущность и проводники магии, и мало кто чувствует её лучше нас. И, как ты понимаешь, именно благодаря этому мы можем попробовать отыскать твоего друга.

А вот это уже интересно. Лантес настораживается, хмурится и смотрит на полуэльфа. Сформулировать вопрос не успевает.

— Я могу попробовать, ммм… учуять, какая магия была применена в месте, где пропал твой друг. И мы поймём, была ли у него возможность переместиться.

Если бы Тэс ощущал себя более расслабленно, то он бы обязательно удивлённо присвистнул: почуять магию? Разве такое возможно? Хотя стоит учитывать, что он знает об анимирах лишь благодаря Марлину. А Стерра ему верит.

— А дальше? Ну, если Карум всё-таки переместился?

— По обстоятельствам.

Насилу Стерра и Марлин уговаривают Лантеса отдохнуть. Он валится с ног от усталости и под конец разговора уже откровенно клюёт носом. Наутро приходится признать, что это было нужно. Да и товарищи Тэса имеют право на полноценный сон. Вскоре троица покидает гостеприимную деревню и отправляется в горы — туда, где всё началось.

— Да, давненько я не путешествовал вместе с кем-то, — слышится позади весёлый голос анимира. — Должен признать, что даже Стерра может быть приятным попутчиком. А, Лантес?

Тот раздумывает над подходящим ответом, но, услышав недовольное порыкивание подруги, решает промолчать. Марлин явно играет с огнём, однако его, похоже, это нисколько не огорчает.

— Да ладно тебе. Не ворчи, — смеётся он. — Ты же знаешь: я любя.

Всё ещё странно видеть говорящего «зверя», но надо привыкать. И Стерра определённо не слишком довольна тем, что полуэльф постиг искусство речи и в магической форме.

Перепалки спутников немного успокаивают и внушают надежду. За жизнь и здоровье Марлина переживать не приходится, ведь, само собой, Стерра его не тронет. Да и с чего бы такому сильному чародею бояться? Марлин же, похоже, искренне наслаждается общением и возможностью развлечься. При его опыте, знаниях и способностях это выглядит как какая-никакая, а уверенность в возможном успехе. Для Лантеса это хорошо. И он предпочитает настроиться именно на такой расклад.

Из потока мыслей вырывает грозный рык, и волк останавливается, устремляя взгляд к источнику звука: возле густых зарослей можжевельника стоит взъерошенная Стерра, а вдалеке виднеется силуэт анимира. Похоже, он очень доволен собой. Вероятно, думает Лантес, заслуженная, по мнению подруги, кара почти настигла веселящегося полуэльфа. Однако тот явно со знанием дела юркнул в ближайшие кусты, пользуясь преимуществом меньшего размера и манёвренности. А ещё Марлину, очевидно, известно: при всей своей суровости и жёсткости, Стерра ненавидит топтать и мять растения и без крайней необходимости напролом не полезет. Желание оторвать полуэльфу уши к этой категории относиться не должно.

И пусть обратившаяся подруга не может вымолвить ни слова, не нужно быть телепатом или провидцем, чтобы догадаться, какой смысл и обещания вложены в недоброе утробное рычание. А через пару минут Лантес видит, что она уже обнаружила обходной путь.

«А ведь Стерра говорила, что её сложно вывести из себя», — ненароком припоминает Тэс.

— Ребята, идите сюда. Вам стоит на это посмотреть! — вдруг раздаётся уже серьёзный голос Марлина.

* * *

— Откуда ты родом? — как-то задал вопрос Лантес, привалившись к тёплому драконьему боку.

Ночи тогда были холодные, а всё время оставаться в волчьей форме, как он объяснил, ему было неудобно: пусть нечасто, не на всю ночь, но требовались перерывы. И Тэс очень быстро обнаружил, что дракон куда полезнее и эффективнее, чем костёр. Да и общаться так было гораздо удобнее.

Помнится, Карум тогда задумался. А ведь действительно, откуда?

— Наверно, какие-то драконьи штучки, но я не помню, — ответил он тогда, пожимая плечами. — Летал и летал по миру — это всё, что я знаю. И, знаешь, уже привык.

Лантес опустил голову, помолчал.

— Понимаю, — наконец отозвался он. — Я тоже. Когда-то переживал, а сейчас… Я всё помню, но это уже в прошлом. Привык жить в одиночку.

Каруму всегда нравилось наблюдать за людьми: за их поступками, обычаями. Но он всегда оставался вдалеке. Ни с кем не заговаривал. Редко показывался на глаза.

— Да уж. Вон на меня как бодро рычал, — добродушно фыркнул Карум. — Я сначала подумал: «что за чокнутый волк?»

— Конечно, я ведь ни разу не видел драконов! — Лантес развёл руками, моментально садясь прямо. — Откуда мне было знать, что ты не странный видоизменившийся одиум?

— Ну да. Только ты мне так и не объяснил, зачем вообще полез в эту реку. Не слишком изящный способ искупаться, если вспомнить скорость течения.

— Да я же уже говорил, что не собирался даже лапы мочить! Перебраться через реку получалось быстрее, чем обходить. Поскользнулся на камне — только и всего.

Затронул тему на свою голову. Помнится, Карум тогда еле удержался от неосторожного смешка.

— Да не бесись ты как, — добродушно рыкнул он, устраиваясь поудобнее. — Вылавливать тебя из бушующего потока было даже занятно. Правда, после еле удержался от соблазна зашвырнуть обратно, ну да ладно.

Они долго привыкали, но в конечном итоге каждый нашёл то, что искал: компанию и друга. А ведь Карум тогда, в благодарность за помощь, всего лишь попросил показать ему места, в которых он случайно оказался. И он, и Тэс поначалу ощущали некоторый дискомфорт от необходимости делить с кем-то личное пространство, но вскоре расслабились. Всё-таки это оказалось веселее, чем путешествовать по одному.

Сейчас, бредя по совершенно чужому, непривычному миру эльфов, Карум как никогда чувствует, что скучает по другу. Да, он обрёл семью (и это стало настоящим чудом!), но всё здесь ему незнакомо.

«Только бы с Тэсом всё было в порядке».