Светлячок (гет)

* * *

Полка в кухонном шкафу, куда Северус Снейп запихнул ненужные колбы и пробирки, была набита битком, и он перетряхнул почти все свое добро, пока не нашел подходящую. Там же сыскалась крышка-ситечко для процеживания травяных отваров. Больше всего хлопот доставила ему неподатливая проволока — битый час Северус сгибал и скреплял железяку так, чтобы та надежно держала стеклянное горло пробирки.

Наконец конструкция приняла нужный вид. Северус выпрямился и вытер проступившую на лбу испарину рукавом. С волшебной палочкой он бы управился в два счета, вот только в нынешней жизни толку от нее было чуть. Криво усмехнувшись, он поздравил себя с тем, что накануне сорокалетия — самое начало зрелости для волшебника — чудит не хуже Уриха Чокнутого, чья статуя с медузой на голове украшала всеми забытый школьный коридор. Наверняка старикан стеснялся того, что не в силах наколдовать себе шляпу…

Он сунул пробирку в карман, нашел в чулане старенькую «Комету» и вышел наружу. Мягкий ветерок, напоенный ароматами цветущих трав, пахнул в лицо. Стрекотали сверчки. На западе еще виднелась розовато-оранжевая полоса облаков, но Северус обогнул угол дома, оседлал метлу и двинулся на восток — туда, где уже замерцали первые звездочки.

По правую руку от него чернела громада Запретного Леса — пересеки его, и попадешь прямиком в старый добрый Хогвартс. Если, конечно, повезет дойти… В тон мыслям где-то совсем рядом захлебнулся протяжным, заливистым воем оборотень. Северус дернулся и схватился за волшебную палочку, которую все еще таскал с собой, но тут же сунул ее обратно в карман. Палочка в его руках теперь немногим лучше обычной деревяшки, да и какой оборотень сумеет достать его на такой высоте…

Пролетев примерно с милю, Северус спешился и свернул в глубь леса — на поляну, которую заприметил еще в мае. Закат окончательно истаял, с темнотой пришла прохлада, и полы мантии моментально набрякли от росы. Но здесь ночь не торопилась вступать в свои права. Повсюду на неохватных стволах дубов, на травянистом подлеске и в воздухе вспыхивали и гасли тысячи огоньков, заливая поляну призрачным зеленоватым маревом.

Дивное зрелище. Впрочем, оно не заставило Северуса забыть, зачем он сюда пришел.

Ему нужен был светлячок.

Пришлось обойти несколько деревьев — насекомые чуяли его приближение и снимались с мест, не давая себя поймать. Наконец, на пятом или шестом по счету стволе, Северус заметил особенно крупного светлячка, который королем уселся в расщелине древесной коры и не поспешил, как другие, улизнуть от пришельца в воздух.

— Тебя-то мне и надо, дружок, — обрадованный удачей, шепнул Северус, загоняя жука в пробирку и завинчивая крышку-ситечко. — Тебя-то мне и надо…

Обратный путь показался вдвое короче. Светлячок и до скрипа отмытая пробирка с самодельной проволочной ручкой вместе составили отличный фонарь, Северус даже развлекся, представив, как выглядит со стороны — эдакий лесной призрак.

— Даже жаль, что некому оценить, — в шутку пожаловался он светлячку, склянку с которым пристроил на рукояти метлы. — Может, гостей пригласим, а?

Вид собственных владений вновь настроил Северуса на деловой лад. Он оставил метлу у крыльца, прошел по посыпанной щебнем дорожке, открыл покосившуюся дверь и прицепил фонарь к гвоздю, прибитому под самым потолком. Зеленоватое мерцание осветило голый дощатый пол и угол с паутиной, в которой запутались соринки и дохлая муха. Северус склонил голову набок, критически оценивая результат.

— Годится, — решил он.

Светлячок в пробирке погас и снова вспыхнул.

* * *

Утро понедельника прошло как обычно — Гермиона разбирала накопившуюся за выходные почту под воркотню миссис Перкинс. Прислали объемистый отчет из комиссии по взаимодействию с гоблинами, очень интересный, хотя и страшно нудный, но Гермиона не могла заставить себя на нем сосредоточиться.

Ей не давал покоя один короткий разговор.

Буквально пара фраз.

Накануне в «Ракушке», у Билла и Флер Уизли, устроили маленькую вечеринку в честь окончания учебного года — Билл ушел из банка и теперь преподавал в Хогвартсе Защиту от темных искусств. Они пили коктейли, веселились, и Билл рассказал им, что видел — ха-ха, кого бы вы думали? — Снейпа, когда искал клабберта для практической части СОВ. «Тоже шел ловить кого-то… Да живет он там… Ну подумаешь, пугнул слегка. Не покусал же!»

Гермиона проворочалась в постели полночи.

О Северусе Снейпе много говорили и писали в первые месяцы после победы — пока шли суды над Пожирателями Смерти. Гермиона знала куда больше других: Гарри поделился с ней — единственной — тем, что увидел в воспоминаниях Снейпа. Не показывал, просто пересказал, но и это перевернуло все представления Гермионы о нем вверх тормашками. Это был не привычный школьный Снейп, а какой-то совсем другой, о котором она не знала, что и думать.

Прошлым летом она пару раз видела его в Мунго, мельком, а потом и суды закончились, и Снейп нигде не появлялся. Мало-помалу все о нем забыли, даже Рита Скитер, с наслаждением чернившая Снейпово имя после гибели Альбуса Дамблдора.

Все, да не все.

Ловим, стало быть, зверушек в Запретном Лесу, профессор?..

* * *

Когда часы в атриуме пробили час пополудни и соседка по кабинету отбыла за кофе и булочками в кафетерий на третьем этаже, Гермиона решилась.

Она стащила бланк ордера на обыск из ящика стола миссис Перкинс и заполнила пергамент неразборчивым почерком отличницы, которая терпеть не может давать списывать домашние работы. Потом сунула ордер между другими бумагами и метнулась в кабинет начальника отдела. Ей повезло — толстый, одышливый старичок Марчбэнкс не только был на месте, но и согласился сразу их подписать. Марчбэнкс ей благоволил.

С колотящимся сердцем Гермиона следила, как он выводит пером завитушки вокруг своей длинной фамилии.

Когда последняя подпись была поставлена, Гермиона наклонилась, собирая бумаги со стола, и сказала самым умильным тоном, на который ее хватило:

— Мистер Марчбэнкс, сэр! Я работаю у вас уже больше полугода, и мне ужасно нравится, но я еще ни разу не была на настоящем задании. Мне кажется, что это немного мешает мне в работе. Не знаю всех тонкостей, не представляю общей картины…

— Мы вас слишком ценим, мисс Грейнджер, чтобы посылать с разбирательствами к разным неприятным типам, — рассеянно пробормотал Марчбэнкс, достал из ящика стола коробочку с ланчем и развернул салфетку. — Мы вас слишком ценим…

Из коридора послышался шум — это, по всей видимости, возвращались к себе первые отобедавшие. Гермиона стиснула в руках папку, заложенную ее волшебной палочкой.

— Но стремление повышать квалификацию — это похвально, мисс Грейнджер. Да, это, безусловно, похвально… Там у вас в папке ордера, милочка, возьмите любой и поработайте по нему самостоятельно. О результатах доложите мне лично.

— Если можно, я хотела бы начать прямо сейчас, сэр, — выпалила Гермиона, довольная тем, что план сработал. — Боюсь только, что миссис Перкинс меня не отпустит.

— Скажите Аде, что я разрешил.

Ада Перкинс встретила известие о том, что мисс Грейнджер отбывает в служебную командировку, без восторга, но оспаривать распоряжение начальства не посмела. Стараясь не замечать ее поджатых губ, Гермиона шлепнула на ордер печать, сгребла вещи в сумочку и пулей вылетела из кабинета.

Вперед, в Хогсмид!

* * *

Величественный министерский атриум. Дежурный волшебник. Камин. Вспышка зеленого пламени, ощущение падения, как в быстро едущем лифте.

Почти пустой бар «Три метлы», постаревшая мадам Розмерта. И она, и ее заведение сильно сдали со времен войны, и толпы школьников больше не осаждают барную стойку, раскупая фирменный сливочный эль. Теперь в моде ресторанчик индийской кухни близняшек Патил.

Недолгие переговоры, после которых несколько серебряных монеток переходят из рук в руки. Сарай. Рядок подержанных, видавших виды метел.

Прохладный ветер, бьющий в лицо, бесстыдно задирающий полы мантии. Влажные ладони цепляются за рукоять метлы.

Море зелени под ногами, океан лазури над головой…

Гермиона опомнилась только тогда, когда заприметила жилье — домик без изгороди, от которого вниз по пригорку сбегали кривоватые грядки. Кресло-качалка и занавески в приземистых окнах смотрелись вопиюще безобидно, но она невольно поежилась. Черт, там же внутри не кто-нибудь, а сам профессор Снейп! А что если он спятил в одиночестве и превратился в кого-нибудь похлеще Волдеморта? Ладно, если просто наорет и выставит вон, а если вздумает проклясть?

С другой стороны, вернуться в отдел с отчетом о проваленном задании после того, как Гермиона сама на него напросилась?.. Ей вдруг представилось, что она — храбрый маленький рыцарь, который набрел на пещеру дракона.

Сжав палочку (ладно уж, как-нибудь отобьется), Гермиона приземлилась на дорожке перед домом, поднялась на крыльцо и постучала. Может, ей повезло, и сегодня дракона нет дома? Целых полминуты она надеялась на это, а потом дверь распахнулась, отрезая пути к бегству.

— Мисс Грейнджер? — он встал на пороге, настороженно глядя на нее. Черные лоснящиеся волосы, прищуренные глаза, складка между бровей. Мантия с плохо отстиранными пятнами. — Чем обязан вашему визиту?

Спохватившись, она молча достала из сумочки ордер и вручила Снейпу. Он взял пергамент кончиками пальцев, придирчиво осмотрел со всех сторон, чуть ли не понюхал своим длинным крючковатым носом:

— А печать Министерства вы где взяли?

Чего?! Ах, ну да, сообразила Гермиона — ордер она заполняла своей рукой, и Снейп узнал ее почерк.

— У себя в кабинете, — парировала она. Ее худшие опасения не оправдались, и Гермиона почувствовала себя увереннее. — Профессор Снейп, я сотрудник отдела регулирования магических популяций и контроля за ними. Большинство волшебных тварей запрещены к поимке и содержанию в домашних условиях, и все об этом прекрасно знают, но мы все равно постоянно получаем сигналы. Проверять их и устранять нарушения — часть работы отдела…

— Во-первых, давно уже не профессор, не мелите чушь. А во-вторых, вы хотя бы в курсе, кого именно я у себя держу? Здесь об этом ни слова. — Снейп уронил пергамент в поспешно подставленную ладонь.

— Пока нет, но выясню, когда вы меня впустите.

— А если не впущу?

— Тогда я вернусь в отдел и запрошу подкрепление в количестве не менее трех штатных сотрудников. Регламент выездных проверок, раздел шестой, пункты шесть-один и шесть-два.

Он побарабанил длинными пальцами по косяку, глядя на Гермиону в упор, и неожиданно шагнул в сторону:

— Хорошо, мисс Грейнджер, входите.

* * *

По правде говоря, Северус Снейп и не пытался скрыть, как забавляет его визит бывшей ученицы. Не делал вид, что читает Тутсовский «Самый полный справочник садовода-любителя» или что-нибудь в этом роде. Просто передвинул свое кресло, чтобы не мешать Грейнджер, и любовался тем, как она с ошалелым видом бродит по комнатам.

Время от времени Грейнджер спохватывалась и махала волшебной палочкой, творя поисковые и демаскирующие чары, но она не постеснялась перерыть полки в комоде и надолго застряла перед фотокарточками на каминной полке. Это куда больше походило на экскурсию, чем на обыск, и Северус окончательно уверился в том, что неведомая волшебная тварь — просто предлог. Истинным предметом поисков Гермионы Грейнджер был… он сам?

Следя за ней, Северус невольно взглянул на себя чужими глазами.

Он не стал утруждать себя разбором вещей при переезде — забрал все скопом, рассчитывая заняться ими уже на новом месте. Даже и впрямь успел навести порядок кое-где, но сначала его отвлек огород, а там и кучи хлама по углам примелькались и превратились в естественный порядок вещей. Наверняка для Грейнджер здесь царит жуткий бардак.

Но он испытал что-то вроде гордости, когда она вскрикнула при виде его библиотеки.

— Дэйзи Хукум «Как я была магглой»? — изумленно вопросила она через полчаса, выглянув с зачитанным томиком из кабинета.

Ну да, и что? Хорошая книжка, между прочим. Малфои, спасибо им, помогли перетащить вещи, но на домового эльфа не расщедрились, и Северус с горем пополам освоил маггловский метод готовки. Юмор, с которым Дейзи Хукум живописала свои кухонные мытарства, поддержал его на этом тернистом пути.

— Как видите. А что, неужели ее внесли в список запрещенных книг?

— Что вы, сэр? Конечно, нет! — она пожала плечами и вдруг смущенно улыбнулась. — Просто мне бы и в голову не пришло, что такого умелого волшебника, как вы, может интересовать описание жизни без магии.

Ему захотелось спросить Гермиону Грейнджер о чем-нибудь еще.

* * *

Логово слизеринского змея состояло из трех комнат и чулана — такого вместительного, что сошел бы за четвертую комнатушку, только вместо сокровищ там хранился всякий хлам. Комнаты были заставлены старой колченогой мебелью, отчего казались темными и тесными. Гермиона добросовестно обследовала каждый уголок. Ее задачу осложняло то обстоятельство, что она и в самом деле не знала, кого ищет. Но еще больше Гермиону отвлекали мелкие подробности чужого быта — незначительные сами по себе, но такие… интимные. Раскрытая на середине книга, прислоненная для удобства к стопке других (точно так же делала она сама), пыль под кроватью и в котлах для варки зелий, старые, черно-белые свадебные фото в рамках — все маггловские, неподвижные…

Покончив с домом, Гермиона расширила радиус поисков — облазила ежевичные кусты, тщательно проверила бочку с дождевой водой и заглянула в принадлежащий Снейпу сарай. Но туда, похоже, уже много лет не ступала нога человека.

Она остановилась у грядки, на которой уже круглились гладкие зеленые бока завязавшихся тыкв, и стояла, беспомощно опустив руки. Золушка, которую не взяли на бал.

Бесполезно. Либо Снейп ухитрился спрятать добычу так, что обнаружить ее ей было не под силу, либо… О том, что она могла просто-напросто повестись на шутку, Гермиона старалась не думать.

К вечеру погода начала портиться. Небо затянуло низкими серыми облаками, и, хотя время было еще не позднее, соваться в Запретный Лес в надежде, что искомое где-нибудь здесь, поблизости, казалось неразумным. В домике загорелся свет и там загремели посудой, намекая, что пора бы уже и честь знать.

Она пыталась сообразить, не будет ли слишком вопиющим нарушением ее полномочий потребовать у Снейпа палочку для проверки на последние заклинания, когда тот ее окликнул.

— Мисс Грейнджер?

— Да?

— Идите ужинать.

— Я... — это было так неожиданно, что Гермиона не нашла повода отказаться. И, честно говоря, у нее уже давно бурчало в животе...

Это был все тот же тесный, загроможденный мебелью дом, но за каких-нибудь пару часов он совершенно преобразился. Теперь здесь стало по-настоящему уютно. Хозяин разжег огонь в камине и разделил с гостьей нехитрую снедь — жареную картошку и три свиные сардельки на двоих.

Потом, когда они наелись, Снейп внезапно спросил: «Хотите вина, мисс Грейнджер? У меня есть эльфийское» — и они уселись друг против друга у камина, потягивали из бокалов рубиново-красную жидкость и говорили, говорили… Он просто-напросто соскучился по людям, по общению, живя один в этой глуши — с сочувствием поняла Гермиона. Снейп расспрашивал, она охотно отвечала, радуясь, что может дать ему эту малость.

Да, Гораций Слизнорт по-прежнему преподает и собирает Клуб Слизней каждый месяц. Профессор Флитвик тоже на посту, а вот профессор Спраут думает уйти на покой через годик или два. Будет здорово, если ее заменит Невилл Лонгботтом… Защита? Я так и знала, что вы спросите насчет Защиты, сэр. В прошлом году профессор МакГонагалл пригласила Билла Уизли… Нет, он не опасен, несмотря на укус Фенрира Сивого. Просто очень любит бифштексы с кровью и умеет выть по-волчьи. Малыши-первокурсники писаются кипятком от восторга…

Нет, я не думаю возвращаться к преподаванию, это в прошлом. Еще вина, мисс Грейнджер?.. Мне совсем чуточку, сэр, благодарю. Ваше здоровье! Как, кстати, ваше здоровье? Мы все удивлялись, каким чудом вы тогда выжили…

Я и сам удивляюсь. Хотя оно столько отняло у меня, это чудо, что, может быть, лучше было бы умереть. На горле остались шрамы. Нет, не болят, просто ноют к перемене погоды. Имейте в виду, завтра будет дождь… Нет, Черная метка не пропала, но она совсем бледная и ни разу не напоминала о себе с тех пор…

Просто невероятно, сэр. Не метка, я хочу сказать, а то, что вы так свободно мне ее показываете. Я думала, вместо этого вы накричите на меня и вышвырнете вон… Вы уже взрослая женщина, мисс Грейнджер, а рассуждаете, как школьница. Если бы мне было неприятно, я бы просто сказал «Нет», вот и все… Ну хорошо, оставим это. Как продвигается ваша министерская карьера?

Ох, и не напоминайте… Я так мечтала там работать, так радовалась, когда мне сказали, что берут меня! Думала — вот приду и столько полезного смогу сделать для тех, на кого волшебникам наплевать. Изменить этот мир к лучшему… А оказалось, что отдел по контролю магических популяций — это старик Марчбэнкс, который все повторяет по два раза, и Ада Перкинс, которой что кентавры, что гоблины — все едино… И вроде бы никто не бьет по рукам, но все усилия уходят в никуда...

А как же ваши друзья, мисс Грейнджер? Неужели они не скрашивают вашу жизнь?.. Ну, с Гарри мы теперь редко видимся, по правде говоря. Он сейчас учится на аврора и не вылезает с полевых практик. Говорит, в некоторых графствах все еще неспокойно… Джинни взяли в основной состав «Холихедских Гарпий». Я очень люблю ее, но болтать целыми вечерами только о квиддиче — свыше моих сил…

А мистер Рон Уизли?.. Простите, я не хотела бы говорить об этом, сэр.

* * *

Непринужденная беседа мало-помалу убаюкала Гермиону, и она сама не заметила, как скинула надоевшие за день туфли и забралась в кресло-качалку с ногами. О цели своего визита Гермиона почти позабыла: отважный рыцарь оказался переодетой принцессой, которую обольстил сладкими речами коварный дракон.

Снейп сидел, откинувшись на спинку кресла и вытянув ноги, и смотрел прямо на гостью. Левая его рука так и осталась оголенной по локоть, от бледной змеи, обвившейся вокруг черепа, веяло чем-то запретным и одновременно невыносимо притягательным. Каждый раз, когда Снейп обращался к Гермионе, вдоль ее позвоночника пробегали мурашки, и она улыбалась мужчине, чувствуя себя неотразимой.

Вино и общие знакомые закончились, разговор иссяк. Стемнело. Нужно было подниматься, благодарить за вечер и откланиваться, но Снейп задумался о чем-то, ушел в свои мысли, и ей не хотелось его тревожить.

Гермиона сладко потянулась. Завтра на службу. Нет, в самом деле пора.

Снейп очнулся и подал ей руку, помогая встать.

— Мисс Грейнджер, вы ведь ничего противозаконного у меня так и не нашли, верно? — Она поспешно мотнула головой. — Но вы уверены, что использовали все возможности?

— То есть?

— Просветите меня... Что в ваших регламентах говорится про… личный обыск?

Они стояли лицом к лицу, совсем вплотную друг к другу, и Гермиону обдало волной жара, когда до нее дошло, что Снейп имеет в виду.

— Вы… вы шутите? — заикнулась она.

— Почему нет? — тихо-тихо отозвался он на другой, не заданный прямо, вопрос. — Вы ведь зачем-то пришли ко мне…

Он обнял ее за талию, не давая истолковать свои слова в невинном смысле — но не торопился целовать, хотя макушки касалось горячее дыхание. Ждет твоего решения — отчетливо поняла Гермиона, — только в твоих руках сейчас уйти или остаться. Если она не захочет, Снейп не станет держать ее силой.

Но, в самом деле, зачем она пришла? Зачем она схватилась за досужую сплетню и слепила этот ордер, рискуя получить головомойку, а то и служебное взыскание? Только ли судьба волшебной тварюшки волновала Гермиону Джин Грейнджер?..

О чем еще думала она в своей спаленке под покровом вчерашней ночи?

Наверное, это было странно — или даже просто глупо…

Но она шепнула: «Звучит как-то цинично, сэр», — и как будто снова, как днем, ее подхватил порыв ветра, заставляя уцепиться за единственную опору под ее руками...

Тонкое сукно мантии Снейпа не могло скрыть, как быстро и часто бьется его сердце.

* * *

Взаимная неловкость, общий трепет. Брошенная на пол, позабытая там одежда. Случайно пробившийся сквозь тучи лучик лунного света режет юбку квадратами оконного переплета.

Плоть, горящая от поцелуев — каждый дюйм упоительно нежной кожи. Как к месту сейчас терпение, выработанное месяцами жизни без магии…

Твердые мышцы обманчиво худощавого, жилистого тела. Шрамов на горле не видно — но вот они, их можно потрогать пальцами. Два одинаковых маленьких рубца там, где щупают пульс. И еще один, побольше, под сердцем — следы того, о чем лучше и не вспоминать.

Скрип кровати — сначала беспорядочный, потом почти ритмичный. Кажется, что из комнаты кто-то убрал весь воздух.

Капелька пота — упавшая на ее лоб, бережно сцелованная его губами.

Молчание, дышащее блаженством. Можно слышать, как за окном шумит ветер.

* * *

У волос Гермионы Грейнджер тонкий аромат вербены. Опустошенный и умиротворенный, Северус лежит и вдыхает его, наверное, целую вечность.

Но вот Гермиона завозилась, выпутываясь из его объятий. «Я сейчас», — шепнула она. Натянула трусики, подхватила с кресла у камина и накинула на себя мантию — значит, и впрямь намерена вернуться. Когда скрипнула, открываясь и закрываясь, входная дверь, Северус перекатился на другую сторону кровати — туда, где простыня еще хранит тепло Гермиониного тела…

Насколько тихим был ее уход, настолько же триумфальным — возвращение.

Простучали по половицам гостиной каблуки, и не успел Северус опомниться, как оказался лицом к лицу с неопровержимым свидетельством собственного преступления.

— А это?! Что?! Такое?!

Северус не сразу понял, что за желтовато-зеленый свет бьет ему в глаза, но, разглядев причину ее гнева, чуть не рассмеялся от облегчения. Какой пустяковый повод для шума!

— Всего лишь фонарь, Гермиона.

— Это просто бесчеловечно — держать взаперти живое существо, да еще, — она сморщила нос, — в таком месте!

— Ты же видела мой сортир: гнилые доски и дыра в полу. В таком нельзя без освещения, — оправдался он. — Не хотелось бы в одну прекрасную ночь утонуть в дерьме…

Гермиона словно и не заметила попытки пошутить. Стояла и смотрела на Снейпа сверху вниз с таким выражением лица, словно видела его впервые в жизни.

— Послушай, ты в самом деле явилась ко мне, со всеми этими министерскими бумажками, из-за какого-то жука? Это же просто светлячок, их тут прорва!

— Ничего подобного, — возразила она, наконец опустив фонарь. — Это Lampyrus Magicus, очень редкий волшебный вид. Считается, что он может исполнять желания. Волшебники так рьяно за ним охотились, что к середине века он практически исчез и теперь считается вымершим. Видите бурые пятнышки по краям надкрылий?

Никаких пятнышек он, конечно, не разглядел, но обрадовался тому, что буря прошла стороной.

— Никогда в жизни о нем не слышал. Брось, — примирительно сказал он, укладываясь. — Лучше иди ко мне.

И Гермиона пришла.

Но не раньше, чем выпустила светлячка на волю.

* * *

Под утро и в самом деле зарядил нудный моросящий дождик. Северус проснулся под звуки капель, барабанящих по стеклу, и долго лежал рядом с Гермионой. Она ворочалась во сне, ей что-то снилось. В комнатах царили сумерки, но Северус не замечал их: гостья словно озарила своим присутствием весь дом. Она сама была как светлячок.

Потом он встал, стал одеваться — а когда поднял свою волшебную палочку, она задрожала в его руке, как застоявшийся в стойле гиппогриф. Северус понял — магия вернулась! И точно — впервые за много месяцев чары давались ему безо всякого труда. Помогая себе волшебством, он напек горку тыквенных оладий, и ему не пришлось жечь пальцы о сковороду и отскребать от миски остатки присохшего теста. Поставил стряпню на стол, заварил свежего чаю и стал ждать.

Дождался.

Он еще раньше собрал и отнес вещи Гермионы в спальню, и она вышла оттуда уже полностью одетая, застегнутая на все пуговицы — и в прямом, и в переносном смысле.

Отозвалась на его «доброе утро», скользнула за стол и замолчала.

О, если бы она сама заговорила о чем-нибудь — о чем угодно! — Северус подхватил бы разговор, не дал ему увянуть. Ему хотелось знать, понравилось ли ей быть с ним, а еще он вдруг забеспокоился о том, что, может быть, она разочарована или до сих пор испытывает боль…

Но она не поднимала глаз от чашки, и он тоже сидел как мышь под метлой, опасаясь — да чего там, отчаянно боясь — ляпнуть бестактность девушке, которая несколько часов назад стала женщиной в его постели.

— Спасибо за завтрак, мне пора. — Она поднялась и вышла наружу.

Он дернулся вслед за ней.

— Это ведь Билл Уизли наябедничал тебе насчет светлячка, верно? — Расставаться вот так было неприятно, и он схватился за первую же тему, которая показалась ему безобидной.

Она резко обернулась.

— Откуда вы знаете? Лазили в моей голове?

Нет, просто сложил два и два.

— Это не легиллеменция. В тот вечер, когда я ловил светлячка, я слышал вой оборотня, хотя до полнолуния было еще далеко. И ты вчера сама рассказала мне, что Билл Уизли — единственный нетипичный оборотень на всю округу.

Не сработало. Гермиона только брови подняла, не удостоив его ответом. Потом подхватила свою метлу, сделала несколько шагов по дорожке и исчезла с характерным щелчком…

* * *

День тянулся бесконечно долго, все валилось из рук. Северус мерил шагами комнату, словно арестант тюремную камеру. Утро скрасили воспоминания о минувшей ночи, но потом он снова задумался об этом Lampyrus Magicus. Давеча слова Гермионы показались ему выдумкой, ребяческой попыткой настоять на своем. Но теперь убежденность, звучавшая в ее голосе, заставила его заколебаться. В конце концов, это же Грейнджер — отличница, ходячая энциклопедия. Может, и впрямь вычитала где-то про редкую фауну…

Когда начало смеркаться, Северус взял брошенный Гермионой на крыльце фонарь, оседлал свою старенькую «Комету» и пустился на поиски. Дождь прекратился еще до обеда, к вечеру трава подсохла, и можно было надеяться, что светлячки вылетят на прогулку.

Один круг около дома. Второй — пошире, третий… До боли в глазах Северус вглядывался в траву, стараясь не пропустить зеленоватое мерцание. Раз или два бросался на ложный след, но в конце концов его терпение оказалось вознаграждено. Старый знакомец сидел на поваленном березовом стволе и топорщил надкрылья.

Северус не церемонясь стряхнул жука в пробирку, завинтил крышку и поднял фонарь повыше. Если в Запретном Лесу найдутся еще соглядатаи — пусть смотрят.

— Не знаю, волшебный ты или нет, — сказал он, обращаясь к светлячку. — Но если да, сделай так, чтобы она вернулась. Слышишь меня? Пусть Гермиона Грейнджер вернется!