Приготовлено с любовью (гет)

«Что может быть проще, чем посидеть с десятилетним ребёнком?» — именно так думал Юрасов, пока ему не пришлось остаться с племянницей вдвоём. Сейчас они стояли на кухне, где царил хаос: пол и стол были засыпаны мукой, плита заляпана тестом. На тарелке лежал разрезанный напополам блин. Весьма аппетитный и румяный с виду, он оказался не прожаренным внутри.

— Может, надо было огонь побольше сделать? — предположила Настя.

Мужчина пожал плечами и, налив на сковородку нечто, больше напоминающее густой кисель, чем тесто для блинов, сделал большой огонь. Это оказалось ошибкой. Через пару минут квартиру заполнил чад, а на сковороде лежал чёрный сверху, но по-прежнему сырой внутри блин.

— А может, ну эти блины? — спросил Владимир и огляделся в поисках чего-нибудь другого. — Давай лучше горох пожарим, — предложил он, увидев на окне миску, где в миске с холодной водой был горох.

Девочка кивнула. Юрасов достал из шкафа другую сковородку, налил масла и поставил на огонь греться, затем взял дуршлаг и слил горох.

Васильева не спеша поднималась по лестнице, оттягивая момент встречи с раздражавшим её Юрасовым. Лене нужно было поговорить с адвокатом по поводу дела, которое он сейчас вёл. На звонки мужчина не отвечал, а в коллегии секретарша сказала, что у него выходной. Вот и пришлось женщине ехать к нему домой. У квартиры Васильева остановилась. Дверь была приоткрыта, а из квартиры пахло палёным. Достав пистолет, женщина осторожно зашла в квартиру. Бесшумно идущая, внимательно вслушивавшаяся в каждый шорох, готовая в любой момент отразить нападение, Лена сейчас очень напоминала хищницу. Дойдя до кухни, Васильева остановилась и облегченно выдохнула. Она хотела было что-то сказать, но передумала и стала с ухмылкой наблюдать за действиями Юрасова, сложив руки на груди и облокотившись на стену.

Дождавшись, пока сковородка накалиться, мужчина высыпал мокрый горох. В следующее мгновенье на сковороде вспыхнуло пламя; поднявшись на миг под самый потолок, оно упало и погасло. Владимир и Настя испуганно отскочили от плиты.

— Есть в этом что-то общественно опасное, не находите? — усмехнулась Лена.

Удивлённо посмотрев на женщину, Юрасов произнёс:

— Давайте без ваших колкостей! И вообще, как вы сюда вошли?!

— Колкости у нас обычно говорите вы, — спокойно произнесла женщина. — А вошла я очень просто: через дверь. Вы ж их закрывать не умеете, как, впрочем, и готовить.

— Вы, я смотрю, испугались за меня, — заметив в руках Васильевой оружие, парировал мужчина.

— Вы правы, я испугалась… того, что мне будет не с кем спорить в суде!

— Я есть хочу, — тихо произнесла Настя.

— Вы не будете возражать, если я что-нибудь приготовлю? — спросила женщина.

— Я даже не стану вам мешать, — произнёс Юрасов и покинул кухню.

Лена убрала пистолет, сняла пиджак и, положив его на стул, принялась за дело.

Через полчаса на столе стояла тарелка со свежеиспечёнными блинами и банка с вареньем. Женщина с улыбкой смотрела на то, как Владимир и Настя поедают блины, запивая их чаем. Наевшись, девочка отодвинула тарелку и, помолчав с минуту, спросила:

— Вы жених и невеста?

— Да, — не задумываясь, ответил Юрасов.

Лена не успела ничего возразить, Владимир подошёл к ней и поцеловал. Девочка захлопала в ладоши и радостная убежала в комнату. Оттолкнув мужчину, Васильева возмущённо произнесла:

— Вы что себе позволяете?! И вообще, я по делу пришла!

— А вы мне нравитесь, между прочим, — проигнорировав высказывание женщины, произнёс Юрасов.

Улыбнувшись, Лена покачала головой и сама поцеловала Владимира. Вдруг телефон Васильевой зазвонил. Нехотя прервав поцелуй, женщина ответила. Завершив разговор, Лена произнесла:

— Меня срочно вызывают.

— Не боишься бросать меня тут одного?

— Если хочешь, могу привезти сюда Варю. Она в свои девять уж блины-то пожарит, не устроив погром.

— Лучше приезжайте вместе вечером, — обняв женщину за талию, произнёс мужчина, — насовсем.

Лена счастливо улыбнулась, и Владимир снова поцеловал любимую.