О пении Феникса (джен)

Я видел, как они на неё вышли. Точнее, это она почти что материализовалась возле них прямо из зарослей. Даже я заметил это лишь тогда, когда мне это было позволено.

Она сразу же меня заинтересовала, благо, с моей наблюдательной позиции её можно было хорошо разглядеть, да и Каин в этом помогал. Одежда на ней была из материалов, которые можно добыть в лесу: шкуры, кора, какие-то растения. Но я точно видел, что несмотря на кажущуюся простоту снаряжения, оно было очень надёжным, да и секретов таило не мало: разные кармашки, крепления и многое другое.

Рост определить было сложно: она стояла сильно сутулясь, казалось, вот-вот упадет на четвереньки. Волосы были спрятаны под головной убор из травы, мха и перьев, который выглядел броским и ярким, но стоило ей шагнуть в кусты, как её голову уже нельзя было отличить от бликов света на пёстрой листве. Лицо покрывала какая-то краска чёрными, красными и зелёными полосками и пятнами. Частично этот узор был ритуальным, насколько я мог судить, но и маскировал хорошо.

Взгляд у неё был тяжёлый, но несколько дикий или даже животный. А в руке она держала посох — грубый и неровный, из какой-то ветки, — но на нём были нанесены узоры, в которых я не смог узнать какие-либо руны, но то, что это было не просто для красоты, я был уверен.

Она просто молча стояла перед этой группой, давая им понять по-хорошему: им здесь не рады.

Группа браконьеров, которые не только добывают редких зверей на территориях, принадлежащих определенным авторитетным людям, не платя им за это, но и имеют наглость после этого в барах высмеивать их. Многие леса условно принадлежат влиятельным людям, которые имеют вес в криминальном бизнесе. Это выгодно и для правительства — леса не загубили, и для самих авторитетов — они деньги имеют. Поэтому для охоты на определенных животных нужно получить разрешение, платить деньги и уладить ещё кучу заморочек. А если ты этого не делаешь, то по твою душу отправляют кого-то, вроде меня. Я, конечно, хочу отказаться от заказов на людей, но что поделать? Репутацию надо восстанавливать, правда я сейчас обычно на магов охочусь, но иногда и такие заказы попадаются.

Они внимательно разглядывали гостью из леса, пока один из магов не пустил в неё огненную стрелу. Хм, любопытно, он может себе позволить алхимическую вязь? Судя по мощности, специальный набор рун находился на его ногтях, раз уж позволил лишь в небольшой мере использовать огонь. А ведь каждый уважающий себя маг в крупной гильдии делает такие, но они очень дорогие. Это, конечно, всего лишь жалкая пародия на школу огня, но огневиков-то уже и нет.

Незнакомка просто выставила перед собой посох, и стрела разбилась об него. После послышался голос на странном шипящем языке, он больше походил на животные выкрики. Шаг обратно в рощу — и вот девушка уже растворилась в ней. Я приложил все усилия, чтобы найти её, но ни я, ни эта бестолковая птица — и зачем я только согласился на нее? — не смогли отыскать ту девицу. Браконьеры посмеялись и пошли дальше, но стали пристально озираться по сторонам. Я с дерева хорошо видел, как они стали двигаться медленнее и осмотрительнее.

Я успел заметить её за секунду, возможно, даже меньше до её атаки. Она выстрелила из лука. Он был широк в плечах, даже шире моего, и был сделан не мастером. Нет, не в том смысле, что он был плох, наоборот, он явно выполнен изумительно, но в нём не было изящества. Даже я, поклонник практичности, люблю, когда на оружии есть украшения в виде орнамента или узоров — таких не броских и не мешающих использовать его. Тут же такого не было, по крайней мере, на этапе производства, хотя на одном плече лука была повязана верёвочка, которая оплетала плечо и обвивала почти до середины. То есть всё-таки она тоже хотела сделать орудие особенным, но могла только так.

Скорее всего, она изготовила его сама, как и стрелы: они были выполнены из кости какого-то крупного животного или из игл — я точно не смог разобрать, но оперение было именно из обработанных птичьих перьев, а не как мои, сделанные у мастеров. Но это не помешало любительской стреле пробить чужую кольчугу, лопатку, сердце, чтобы затем выглядывать из мужской груди — второй слой кольчуги её не остановил полностью. Я думаю, что если бы не броня, то она прошла бы навылет, а это очень страшная сила удара. Не уверен, что я бы такое провернул, хотя лук у меня тоже из мощных.

Она снова исчезла.

На очередной выстрел из лука успел среагировать маг и поставить шит, пусть и запоздало. Стрелу не остановило, а лишь замедлило, но даже так мечник не смог от неё увернуться. И хотя щит дал выиграть ему время, стрела застряла в его плече. Ну, пусть скажет «спасибо», что не в сердце.

Наконец эта бестолковая птица засекла неизвестную и дала ориентировку на её местонахождение. Всмотревшись в нужную сторону, я увидел её стоящей на коленях, что-то бормочущей. Вдруг набрав в лёгкие побольше воздуха, она очень протяжно выдохнула. Правда, выдыхала она так долго, будто у неё были легкие восьми взрослых мужчин. Изо рта повалил густой туман, и отряд с участком леса вокруг укрылся сизой пеленой. Я достал бинокль, который позволял видеть в таких условиях, но даже с его помощью приходилось вглядываться, прилагая усилия.

Хм, интересно. Довольно редко доводилось встречать применение ритуалов непосредственно в бою — всё же они хоть и мощные, но очень медленные в исполнении. Но ритуал, в котором тело заклинателя выступало бы катализатором, я видел впервые. Читать-то об этом читал, но такие вещи проводились очень давно. Сила, конечно, у них большая, но вот готовить себя к тому, чтобы их проводить, надо не одну дюжину лет. Это и медитации, и ритуалы над собственным организмом, и специальные магические травы, которые нужно регулярно принимать. Не удивительно, что от этого ушли, отдав предпочтение рунам и природе вокруг себя, а тело стали использовать исключительно в качестве источника энергии.

Маг попытался развеять туман потоком воздуха — не вышло. Потом заклинанием очищения — тоже не вышло. Вот и явное превосходство в силе старых ритуалов над современной магией. С другой стороны, сейчас всё так ускоряется, что современный новичок будет гораздо опаснее в открытом бою, чем новичок-ритуалист. Но это если говорить о новичке. Дайте ему достаточно знаний и опыта, чтобы стать мастером, и бой с таким ритуалистом затмит любой кошмарный сон. По крайней мере, именно это я выудил из фолиантов. Так-то я даже не встречал таких экземпляров. К счастью, наверное. Впрочем, эта девица имеет все шансы запомниться. Она ведь уже меня заинтересовала.

Проскользнувшая между мужчинами тень оставила за собой мага с перерезанной глоткой. Затем осел на землю и тот с раненым плечом.

Остальные скинули щиты со спин, взяв их руки, и встали спина к спине. Образовался круг, в который встали командир и девушка-маг, которая судя по одежде и внешнему виду была целителем, а значит, и самым ценным, но уязвимым звеном. Целительница, закатив глаза, стала что-то петь, и где-то через минуту туман медленно рассеялся.

Что-то количество ритуалистов на квадратный километр зашкаливает. Обычно их днём с огнём не сыщешь, а тут целых двое. С другой стороны, целители частенько обращаются к изучению ритуалов, ведь большинство лечебных заклинаний требует достаточно времени для прочтения, и целителей в любом случае защищают на поле боя, а некоторые ранения и травмы лучше лечить именно ритуалами. И казалось бы, при таком раскладе дел ритуалистов не должно быть так мало, вот только целителей тоже кот наплакал.

А эта древняя магия не перестаёт меня восхищать: целую минуту развеиваться от чужого ритуала — это серьёзный знак. Всё же накладывать развеивающий ритуал вокруг себя гораздо проще, чем то, что провернула эта девица. Я вообще удивлён, что она так быстро смогла устроить такую завесу. Это, определённо, интересно.

За это время силуэт ещё дважды ударил по щитам, пытаясь добраться до людей, но они стояли очень грамотно. Когда туман рассеялся полностью, на небольшом холме перед ними стояла та девушка с посохом руке.

Было видно, что браконьеры хотели сразу кинуться в атаку, но явно одумались и перегруппировались для отражения возможного нападения. Незнакомка лишь молча стукнула посохом об землю, окинув людей взглядом. Вот только веки у неё были закрыты, а поверх них был нанесён рисунок, имитирующий зрачки — это удалось разглядеть не сразу. Вместо имитации резко вспыхнули голубоватым светом настоящие глаза, и как по команде в воздухе воплотились фантомы, ринувшиеся на людей. Волки, лисы, рыси, среди них даже медведь оказался. По фантомам удавалось бить, они даже умирали, как ни странно.

Браконьеры сражались очень слаженно, пока маг их укрепляла благословениями. Но всё было тщетно: бешеный поток зверей смёл их. Растерзал, оставив лишь разорванные трупы и брызги крови на ближайших деревьях и кустах. Последним раздался отчаянный вскрик целительницы, быстро переросший в бульканье под хруст её костей.

Незнакомка подняла голову и посмотрела прямо на меня.

Первым делом сбросить с себя чары страха. Лёгкое усилие воли, и липкие лапы необоснованного ужаса отпускают мое горло. Это одно из многих заклинаний, что полетели в резиденцию нашей гильдии. Штурм. Какое короткое слово, но сколько в нем вмещается? Целая симфония сложных заклинаний, просто огромные запасы взрывчатки, дымовые гранаты и бомбы со слезоточивым газом. Килограммы железа и стрел. А также смерти. Огромное количество смертей, как со стороны рвущихся на погибель штурмующих, так и со стороны вцепившихся в свой дом когтями обороняющихся. Мы в меньшинстве, нас должно быть раза в четыре меньше, иначе бы они не рискнули напасть. Главное выстоять, а там уж мы отомстим за такую дерзость.

Я выбегаю к выходу на одну из галерей, в которой несколько наемников уже теснят Минерсу. Я её узнал по вспышкам магии света, не так уж и много световиков у нас. Я просто вбегаю в галерею, сшибая плечом одного из мужчин и впечатываю его в стену. Кинжал тут же находит его печень. Контрольный в сердце, как только я отпрянул от него. Почти вовремя: я успеваю лишь отвести укол клинка, который должен был пробить мне сердце, и он уходит в плечо, дробя кости и разрывая сухожилия. Зачастую это хуже мгновенной смерти, если речь идет о таких массовых побоищах. Я отпрыгиваю назад, чтобы меч вышел из моего плеча. В эту же секунду Минерса прыгает через мою голову, упёршись рукой о мое раненное плечо. Она посылает туда импульс магии света, и рана моментально заживает. Идеальный контроль и великолепное исполнение, она гений. Приземлившись передо мной она встала в стойку, и я понял какое заклинание она использует. Зажмурив глаза я сорвал с подсумка сразу полдюжины метательных кинжалов. Галерею озарила вспышка, как от солнца, даже с плотно зажмуренными глазами меня немного ослепило через веки. Я не глядя выкинул все кинжалы, тут же взял еще партию и отправил следом. Мне понадобилась секунда, чтобы восстановить зрение. Противникам больше. Кроме тех, кого настигло мое железо. Снова схватив в руку свой кинжал, я помчался на противников, Минерса рядом. Мы очень часто ходили на задания двойкой, и мы знали, как биться вместе, а поэтому это был идеальный танец, где ни один из партнеров не мешал другому, а лишь помогал. Я бил тогда, когда она делала замах, она отводила удары, когда я проходил в плотную к противнику. В общем мы кровавым вихрем пронеслись через отряд противников, не оставляя за собой живых.

— Иди к Кетчеру, им точно нужна помощь, — сказал я подходя к окну.

— Я с тобой, — она подошла тоже, — не думай, что можешь попереться один.

— Заткнись и слушай, что я тебе говорю, это не предложение, это приказ, — рявкнул я и выпрыгнул в окно, слыша как она совершенно не по-женски матерится.

Я выпрыгнул на крышу, а она всё же побежала дальше. Быстро окинув взглядом внутренний двор, я понял, что всё куда хуже, чем я думал. Стены нашей резиденции, рассчитанные на то, чтобы выдерживать обстрел катапульт, лежали грудой камней, а в каждое здание мчались отряды противников. На площади во дворе стояло несколько магов, которые накладывали сложные заклинания, помогая своим и мешая нашим. Я попробовал с лука проредить их ряды. Но из четырех стрел лишь одна достигла цели, и то явно в какого-то юнца.

Один из магов развернулся и небрежным взмахом руки отправил в меня воздушный диск, не прекращая читать какое-то другое заклинание. Я едва успел отпрыгнуть, а башенка за моей спиной просто рухнула на землю — так как её перерезало этим диском.

Я спрятался с другой стороны крыши и больше не предпринимал попыток помешать магам, не имеет смысла. Вместо этого я побежал в другое здание, где велись ожесточенные бои. Когда я только бежал к окну, я видел, что там за отрядом наемников стоит маг и сыплет заклинаниями. Я с разгона прыгнул с крыши в сторону окна, еще в воздухе выпуская две стрелы. Одна вошла в ключицу другая пробила верхнюю челюсть возле носа и вошла глубоко в его лицо. Но даже после этого, когда я окончательно выбил ногами стекло и влетел в коридор, я вонзил клинок ему в висок и рванул к наёмникам, которых застал врасплох. Я не стал тягаться с большой группой опытных бойцов в умении фехтовать, я просто влетел в них, толкая одного на других и прижимаясь так, что он не мог меня ударить своим мечом. И стал вплотную бить его кинжалом. Печень, сердце, мозг. Нырнул под следующего, пихнув в остальных труп первого. Печень, сердце, мозг. Я хватал за руки, впивался зубами, бил по ногам, всячески мешая выхватить кинжал. Печень, сердце, мозг. Мои щенки, а это были именно они, не растерялись, и тут же вдарили с другой стороны. Мы очень быстро разбили этот отряд. Судя по численности, это была группа зачистки, а не разведывательный отряд, а это значит, что мы сделали очень много.

— Дейв, — я не мог говорить, а поэтому кричал, хотя в грохоте взрывов, так, возможно, даже лучше, — бери остальных щенков, — так мы называем неопытных членов нашей гильдии, которые ещё проходят обучение, — и выводи в лес, через ход в оружейке, проведи этих, и иди искать остальных. Если встретишь Учителей, тащи их за шкирку туда же, если ткнут тебе, что ты сам ещё щенок, скажи, что Грим сказал, и обещал, если они сдохнут, запихнуть им астральный посох в жопу. Всё понял?

— Да, сэр! — выпалил Дейв и тут же побежал исполнять мой приказ.

Тогда целью этого штурма было обескровить нас. Убить щенков и Учителей. Нас, штурмовиков, не трогали, старались обходить и убивали лишь когда мы сами нападали. Драться с нами сложно, а пользы меньше, чем от убийства подрастающего поколения или же учителей. Мы, собачьи, как нас называли, дали тогда кровавый бой. Ведь у собак хватка та ещё, даже при смерти они будут впиваться клыками намертво. Так мы и впились. На нас напал объединенный отряд сразу трёх гильдий. Они готовились больше года, изучали нас, собирали снаряжение, подготавливали тактику. И всё равно никто из них не смог вернуться в свою гильдию. Вот только они добились своей цели: все наши щенки, Учителя да и большинство Мастеров, опытнейших бойцов гильдии, занимающих руководящие посты, погибли либо в том бою, либо уже в лесу. Ушло лишь несколько мастеров и почти все штурмовики.

Я принадлежал к числу выживших мастеров. Мои Псы почти все живы. Мы потеряли лишь Гарма, и братьев Многоглавых — Цербера и Орфа. Остальных я собрал в тот же вечер, вместе с остатками Волков и Гиен. Шакалы ушли сразу, даже не пытаясь собраться. Когда я объявил свой план — отомстить любой ценой — ушли все, кроме двух Волков и моих Псов. Мы поклялись себе и друг другу, что отомстим. И стали мстить.

Мстили мы кроваво, вылавливая молодняк на заданиях, учителей на вылазках, мастеров на переговорах. Мы не считались с жертвами среди гражданских, устраивая массивные взрывы прямо посреди городов или убивая заклинаниями как наших целей, так и тех, кому не посчастливилось оказаться рядом. Всего за год мы получили прозвище «бешеные псы» и стали изгоями в обществе наёмников, с нами рядом даже никто не хотел сидеть в тавернах. Естественно и заказывать нас отказывались. Отсутствие денег и возможности получить помощь от кого-либо вынудили нас пойти на мародерство. Сначала мы забирали всё с членов тех гильдий, после, когда охотиться на них становилось всё сложнее и сложнее, мы стали грабить и торговцев. Тогда за нас дали хорошую цену. Нас становилось всё меньше. И ещё через год мы собрались все на совещание. Пришло всего пятеро: я, Розари, Минерса, Стрэйг и Герфес. Обсудив всё, мы решили отречься от своего отряда и своей гильдии. То, что мы сделали, с головой хватало, чтобы удовлетворить наше желание мести. Да, мы не смогли уничтожить их так, как они это сделали с нами, но мы выбили их с позиции самых успешных гильдий. Они не могли брать заказы, они не могли контролировать удалённые объекты, стоило выбраться кому-то, кроме штурмовиков, за пределы их опорных пунктов, как его тут же ждал бой. Конечно, в этих схватках они иногда убивали и наших, но чаще это была просто кровавая баня.

Я сейчас думаю, сквозь десятки лет, и понимаю, что тогда мы уничтожили себя, и каждый из нас после этого очень долгое время возвращался в общество наемников. Но я бы совершенно точно поступил так же, даже если бы у меня был шанс всё исправить. Единственное, что я бы изменил, так это то, что я бы сам пошёл выводить щенков, чтобы спасти выводок. Тогда у гильдии был бы шанс.

Я, Николас Эдван Венгер, пятидесяти четырех лет отроду, прошедший несколько крупных сражений, получивший многочисленные ранения и переведенный в запас, состоящий на службе начальником караула города, могу заявить со всей серьёзностью, что удивить меня сложно, а уж напугать ещё сложнее.

Тем не менее, сейчас я в панике.

Крики агонии раздаются в разных частях города. Моего города. Солдаты. Мужчины. Женщины. Дети. Старики. Все, без разбора. Любой, кто попадается на их пути, встречает смерть. Они не разбирают, кого бить, и вырезают всех и каждого. Улицы залиты кровью и это далеко не красивая метафора, а самая настоящая и мерзкая констатация факта.

Мы мчимся по улицам, только годы выучки и бешеная доза адреналина не дают мне впасть в истерику, ну, а также светлая голова одного мужчины, который уверенно петляет в узких улочках нашего порта. Его спокойствие обнадёживает, а его заданный темп бега не даёт времени на то, чтобы отвлекаться на эмоции. За мной также бегут ещё несколько людей, не все из них солдаты, там и женщины, и простые мужики, но страх гонит всех так, что никто не жалуется на усталость и не просит быть помедленнее.

Наш безумный забег завершается зданием склада готовой продукции, толстые двери которого надёжно укреплены железом и внушают уважение и надежду.

— Запереть двери! Живо! — приказал наш ведущий. — И идите дальше: там есть помещение для снарядов пушек — запритесь там, и ждите.

Он сел на колени прямо посередине склада, положив перед собой свой гигантский меч, и стал доставать из сумки какие-то флаконы. Он что, собирается с ними драться? Или это на всякий случай, если они нас найдут?

Ужасающий удар в дверь и рык стал мне ответом: он готовится к битве. Но что он может? Пусть и обученный, но человек, против такой группы вампиров? Дети стали рыдать, женщины к ним присоединись вместо того, чтобы успокоить. Никто так и не двинулся к следующей двери.

— Вы мне мешаете. Просто исчезните: у вас будет больше шансов, — раздражённо бросил наемник, смазывая чем-то свой меч — перед ним была целая батарея разных флаконов.

Мы с мужчинами повели всех в дальнее помещение, по их лицам я видел, что они уже готовы к смерти. А мастер отрешился от мира, изредка, совершенно отстраненно, беря в руку очередной флакон и выпивая его содержимое. Я задумался, что, быть может, у него и есть шанс. Правда, я боялся даже думать об этом, чтобы не спугнуть такую возможность.

Мы спрятались и заперли двери. Тут было темно, и все сжались в один комок, стараясь дышать через раз. Повисла тяжёлая тишина, прерываемая лишь тяжёлыми ударами о главные ворота, от которых весь наш живой клубок сжимался и содрогался. И тут послышался треск дерева. Ещё удар, и звук, как что-то тяжёлое упало на землю.

Всё, началось.

После нескольких реплик разных голосов, чьих слов я не разобрал, и смеха, раздался крик. Нехороший крик — не человеческий. Или хороший?

Лязг стали, звуки грубых и тяжёлых ударов, крики, вопли, рык. После каждого вопля боли все в комнате сжимались, но когда звуки боя не прекращались, все немного расслаблялись.

Шум боя, громкие заявления, снова звуки тяжёлых ударов и даже взрывы, что шли бесконечным потоком, прекратились резко, будто я оглох. Но после я услышал медленные шаги в нашу сторону, немного неправильные, как будто тот, кто идёт, хромает. Когда этот некто приблизился к двери, мы, уже напряжённые как струна, услышали:

— Выходите, всё чисто, — прозвучал, хоть и хриплый и тихий, но голос наёмника.

Все выдохнули. Мы с суетой открыли дверь. Правда, я чуть не захлопнул её обратно, но сдержался.

Он был бледен как мертвец, а по лицу расходились чёрные вздутые вены. Глаза, залитые кровью, горели лёгким свечением. Волосы и одежда были перепачканы в крови, щека рассечена, обнажая зубы, но кровь на ней — чёрная — уже свернулась. Местами его броня была изодрана: частично выдержав удары, она во многих местах не справилась, и то тут, то там на теле наемника виднелись раны с запёкшейся кровью.

Он стоял, опираясь только на одну ногу, при том одна рука висела плетью — ей явно очень досталось. Свой меч он держал на манер ножа, лезвием вниз, при этом если раньше он легко держал его на плече, не замечая веса этой громадины, то сейчас он волочил его по полу. Тот факт, что он просто был жив, было заслугой зелий: я знал из своего опыта, что это возможно, но это очень недёшево. И это вместо того, чтобы просто бросить это гиблое место. Вряд ли бы кто-то из выживших дал за свою жизнь столько же золота, сколько сейчас она обошлась наёмнику.

— Вам нужна помощь, мастер Рид? — спросил я, первым придя в себя, в то время как остальные испуганно зашептали, что он тоже может быть демоном.

— Не забивай себе голову пустяками. Лучше организуй поиск выживших, — с этими словами он развернулся и побрёл на выход, волоча за собой меч, игнорируя то, как толпа от него отшатнулась. Но разрастаться панике я не дал, отдавая приказы выжившим мужчинам.

Нужно было отыскать выживших. Помочь тем, кому не повезло оказаться без защиты перед этими тварями. Наш спаситель сделал то, что умел делать лучше всего. Теперь моя очередь.

— О, Чаролом? — мужчина в хорошей экипировке мага поклонился мне одной головой в качестве приветствия.

— М? — я удивился этому прозвищу, так как никогда меня так не называли.

— Так тебя прозвали маги из некоторых гильдий, — пояснил мне мужчина и встав со своего кресла, стал обходить комнату по кругу, держа со мной одну дистанцию.

— И с чего ты взял, что так называют именно меня? — я шел так же по кругу, держась с ним на дистанции и готовясь в любой момент принять бой. Нападать на него не хочется, надо понять его план, зачем он тянет время.

— Даже не смотря на то, что твое лицо никому неизвестно, по словам одного из выживших в тебе нет магии. Совсем. У каждого человека есть хоть какой-то очаг, а у тебя совсем пусто. Не все смогут это ощутить, но я тебя узнал, — он улыбнулся, — может, вина?

— Я, пожалуй, откажусь, но хочу сказать спасибо, ты мне помог, — я постоянно метался фокусом зрения по нему, ища хоть малейшие движения.

Ещё во время моего детства с отшельником я научился смещать фокус зрения, не двигая зрачками. Также я могу удерживать до четырёх разных точек в поле зрения в фокусе. Конечно, мастерство — это чтобы всё поле зрения было в фокусе и не было размытых пятен. Но этому надо учиться не один десяток лет — я не стал. Но даже то, что я имею, уже мне помогло. Я заметил малейшее движение его пальцев, и поэтому смог отреагировать. Алая молния, выпущенная в моё лицо, разбилась о кинжал, которым я защитился. Он был выкован специально для работы с магией, как сплав, так и руны помогают в проведении ритуалов или заклинаний, так что он затягивает заклинания в себя — именно поэтому я смог защититься.

Пробормотав всего пару слов мантры, я разогнал своё тело духовной силой и рванул на мага, пока я был скрыт яркой вспышкой от взрыва молнии. Но достать его я не смог: он просто отпрыгнул, пройдя сквозь стену, при этом тут же сделав её обратно твердой. Поражающая скорость исполнения заклинания. Я же просто кинул горсть порошка, которую достал из сумки, и стена буквально расплавилась. Жаль, что только с камнем работает.

Рванув в следующее помещение за магом, я оказался в огромном зале, где были расставлены артефакты усиления магических сил. Да уж, он был готов. Но это не первый сильный маг на моём счету.

Он двигался идеально выверено: шаг, заклинание, прыжок, ещё одно заклинание. Не останавливаясь ни на миг — с ним даже на мечах было бы сложно тягаться — он швырял молнии, огненные и энергетические шары, запускал вихри и швырялся разными объектами интерьера. Мне пришлось даже потратить несколько артефактов поглощения, чтобы не получить энергетический шар в спину, так как волшебник филигранно управлял ими и они били не по прямой, а безумно метались по комнате. Но я методично, один за другим, уничтожал артефакты, тем самым лишая мага подпитки, и когда они были уничтожены все, я стал активно пытаться добраться до него. Просто теперь, используя заклинания, он будет тратить уже свои силы и через какое-то время выдохнется.

Он был явно не так прост: поняв, что подпитываться ему неоткуда, он перестал раскидываться букетами заклинаний и теперь он подпускал меня и использовал что-то в самый неподходящий для меня момент. Например, когда я замахивался или сразу после моего удара. При этом он материализовал себе саблю и стал принимать мои удары на клинок. Я был прав, он правда владеет холодным оружием. Но, тем не менее, у него не было шансов, ведь даже экономя силы, постоянно избегая моих ударов, танцуя со мной на оружии, он постепенно выбивался из сил, а меня поддерживала мантра восстановления, которую я уже мог напевать и в бою. К тому же, я смог улучить пару моментов и выбросить на землю несколько камней-ловушек. Это алхимическая печать, закреплённая в твердом объекте: когда оно касается другого объекта, кроме специальных мешочков, в которых они и переносятся, объекты просто сплавляются друг с другом и ловушка активируется. Так что стоит ему наступить на определённые доски, как его парализует. К сожалению, он их заметил, когда уже почти наступил. Но опять же, ему надо было следить за моими атаками и тем, куда он наступает, а силы-то имеют свой предел.

Так и вышло: после очередного моего выпада, когда я метнул в него несколько кинжалов и сразу за ними же прыгнул сам, замахиваясь обоими топорами, он отразил кинжалы щитом, а от моего удара ушел перекатом. И вкатился в ловушку.

— Моё почтение, — я вытер пот со лба. Мантры мантрами, а это было всё же сложно, — ты очень неплохой боец, несмотря на то, что и маг.

— Да ты… — договорить он не смог.

Я не захотел его слушать и поэтому просто пробил его череп топором. Конечно, боец он неплохой, но это не отменяет того, что я на эту паскуду потратил ресурсов почти на сотню золота. Этот заказ столько же стоит. Буду требовать возмещения затрат.

С этой мыслью я направился к заказчику. Надо будет ещё придумать, как создать себе видимость магического очага.

Хм, интересно, меня серьезно наняли, чтобы я убил оборванца с мечом? Хотя не стоит быть таким критичным. Я рассматривал молодого парня, на котором из одежды были только затёртые до дыр штаны да майка. Но она была в таком состоянии, что он её даже не надевал, а кое-как обмотал вокруг пояса. Зато в руках у него была катана неплохой работы, насколько я могу судить. Также стоит заметить, что на его одежде и рукояти его оружия были брызги крови. При том уже засохшей. Хотя бы на самом клинке ее не было, а то ведь и оружие угробить недолго. Сам он был худощавым с черными длинными запутанными и явно не мытыми волосами. На ногах не было хотя бы какой-то обуви, но видно, что так он ходит уже очень давно и его ноги очень огрубели.

— Зачем ты припёрся? Тоже хочешь сдохнуть? — он чуть ли не кричал, при том с таким нездоровым надрывом, что я стал понимать, почему меня наняли.

Безумцы. Они часто приносят множество проблем. Судя по тому, что меня нанял пусть и богатый, но не очень влиятельный торгаш, очень маловероятно, что в его охране были наемники из нормальной гильдии, а значит, либо самоучки, либо бездари. Стоит уточнить, что бездари относительно гильдии моего уровня, а это не значит, что они ничего не могут. В общем, я не очень удивляюсь, что их поубивал какой-то псих. Сколько раз мы сами сталкивались с психами, которые очень и очень портили нам жизнь?

— Чего молчишь?! — он аж трястись начал, а глаза бешено заблестели. Да уж, будет весело.

Вместо ответа я лишь обнажил свой меч и встал в стойку. Он с неопределенным ревом метнулся на меня. Намного быстрее, чем мог бы обычный человек. Удар он нанес крайне странно, едва ли не в падении, такое чувство, что он плохо управлял своим телом и просто швырнул себя в атаку. Но надо сказать, что это было чертовски быстро. Я едва успел отвести этот удар. Но он, пролетев мимо, просто прокатился кубарем по земле и из низкой стойки снова рванул на меня. Опять же, все его движения мало того что лишены логики, вообще кажется, что человек не может так двигаться. Однако он мог. Я снова едва успел отвести его клинок в сторону и попробовал его пнуть. Попал под лопатку, и он, пролетев над землей, снова покатился кубарем, чтобы остановиться в паре метров от меня. Снова зарычал и метнулся на меня. Уже просто побежал. Дальше было очень тяжело. Он не прыгал, а подбежав ко мне, стал бешено рубить. При том его сила тоже поражала: не смотря на то, что я почти в два раза его крупнее, я едва мог удержать меч при блоках, а парировать эти атаки почти не выходило — слишком уж быстрые они. Мне определенно было нужно что-то предпринять.

Я с трудом заставил его разорвать дистанцию и тут же сделал сразу несколько кувырков от него. Он с интересом смотрел на меня, наклонив голову набок на манер зверя.

— Ты странный… я хочу твою кровь, — он как-то нездорово засмеялся и провел ногтем большего пальца по своей ключице, оставляя кровавую рану. Ого.

Дальше было страннее. Кровь неестественно быстро стала вытекать из раны, расходясь по его телу узорами. При этом рана стала светиться, как и его глаза. Я на всякий случай съел сразу несколько стимуляторов и стал читать мантру второго порядка. Явно его действия ничем хорошим не обернутся.

Я был прав. Если он раньше двигался быстро, то сейчас он был просто молниеносен. Черт, да я даже под стимуляторами едва успевал за ним. Он был быстрее даже вампиров. При том, что очень странно, его движения стали увереннее, более точными и четкими. Я стал вспоминать, знаю ли я что-то о этих узорах. Удары сыпались градом, он уже не держал катану в одной руке, он взял её правильно, и ноги переставали ходить в нездоровом танце. С каждым его ударом, он становился все более и более собранным. Через несколько секунд он уже стоял в правильной стойке и бил короткими и выверенными ударами, как мастер меча. А если помножить это на его скорость, то это был поистине убийственный коктейль.

Я не мог даже попытаться его контратаковать, всё, на что меня хватало, это глухая оборона с постоянным отступлением. Вот поэтому я не люблю заказы без хоть какой-то информации о цели. Но ладно, недаром же я предводитель Псов? Разберемся мы с этим психом. И фанатиком — я вспомнил, это узоры одного религиозного культа. Одного из тех, что взяли свое начало еще в первые годы войны. Когда активные боевые действия, страх и голод заставляли людей поклоняться самым темным богам. Вот тогда и основался культ поклонников бога битв, который согласно их религии, даровал свое покровительство взамен на кровь иноверцев. Всё было бы забавно, если бы поклонники этого культа не превращались в смертоносных убийц. Они грабили деревни, не тронутые войной, но вместо ценностей их интересовали жизни людей. Они группами врывались на поля боя, просто вырезая всех, кто попадется под руку. От них избавились, но, видимо, учения дошли и до наших времен. Мда…

Поняв, что я ничего не смогу противопоставить ему в бою на мечах, я попытался заманить его в ловушку. Ослепляющие шарики он просто разрезал за те пол секунды, которые им нужны были для взрыва, и вместо яркой вспышки они лишь едва пшикнули. Алхимические ловушки, которые должны были оставить узоры на земле, он как-то разрушил. Он просто наступил на такую и полоснул катаной у своей ноги — и всё, пошёл дальше. Мда. А что делать? Метательное железо совершенно не помогало, ну оно и понятно, хотя попробовать стоило.

Через какое-то время я уже стал выдыхаться, даже мантры не помогали, когда он вдруг остановился и посмотрел на меня необычайно осмысленным взглядом.

— Кто ты, смертный? — в его голосе было что-то неестественное, не могу точно сказать что, но определенно он не был похож на голос человека: то ли дело было в произношении, то ли в неестественных паузах между слогами, не могу сказать точно.

— Что ты подразумеваешь под этим вопросом, — я старался восстановить дыхание, — я наемник, Рид, если тебе интересно.

— Нет… ладно, я ошибся. Ты бы понял, если бы я был прав, — он снова встал в стойку.

Черт. Следующий выпад я чудом не пропустил. Он просто молнией метнулся ко мне с выпадом на бешеной скорости. Я лишь благодаря интуиции стал двигаться еще когда он говорил. Это меня и спасло. И это стало финалом боя. Я не только пропустил его удар мимо себя, но и сам ударил. Я не стал делать удар мастера, оставляя осторожный, но смертельный порез на шее. Нет, я рубанул со всей силы, да так, что у меня чуть не вылетел меч из рук после удара. А голова этого фанатика взмыла в воздух отдельно от тела и пролетела еще очень много по инерции. Всё же он несся с бешеной скоростью.

— Очень жаль, что ты не с нами… — услышал я голос, раздающийся от обезглавленного тела.

Твою мать, будет еще одна байка. Хотя хрен кто поверит мне, но я прикажу своим мне верить.

Я осмотрел тело, на всякий случай проткнул его сердце и перебил позвоночник. После чего упаковал голову этого парня в мешок и пошёл получать свою награду. Этот торговец охренеет платить, тут явно раза в два с половиной больше, чем он мне пообещал.

Воздух в этой таверне чистый, свежий, хотя это удивительно, ведь почти за каждым столиком курят либо сигареты, либо кальяны, либо трубки. Да и о ароматах еды и выпивки забывать не стоит, а если приглядеться, то можно увидеть и то, что многие позволяют себе неприкрытые отрыжки. Но в воздухе пахнет только морским ветром и морозной хвоей — моё любимое сочетание, которое в жизни вряд ли встретишь, но которое вполне возможно благодаря чарам, настраивающимся на личные предпочтения.

Посторонних звуков тоже не слышно. Это даже немного забавно: видеть, как кто-то энергично размахивает руками или едва не валится пол стол со смеху, но не слышать ничего громкого и резкого — только приглушённый хохот, неразборчивые разговоры и стук посуды. Ну, и последнее это то, что невозможно рассмотреть других обитателей этого заведения. Вроде бы они видны, можно разобрать, что они делают и сколько их за столом, но понять, кто они, в какой амуниции, как выглядят и вообще хоть что-то о них — невозможно. Даже неясно мужчины или женщины за соседним столиком. Вот что значит качественные артефакты. Хотя, конечно, обойти визуальную защиту можно, да и не сложно, по крайней мере, в общем зале.

Я снова прошёлся взглядом по столикам, отмечая кто и где сидит — их я ещё могу рассмотреть, но стоит поднять глаза на второй этаж — вип-зону — и всё, мои фокусы не работают. Ну, ничего удивительного, я и не особо хотел. Я вообще применил это заклинание не для того чтобы шпионить за кем-то, а для своего удовольствия. Мне нравится наблюдать за другими со стороны. Разглядывать, пытаться, что-то подумать о них. Да и такое лёгкое ощущение превосходства, что я их вижу, а они меня — нет. Это, конечно, у меня из-за молодости — нос задираю. Вроде и понимаю, что глупо, а ничего с собой поделать не могу.

Я отдельно люблю конкретно эту таверну именно за то, кто здесь собирается. Заведение находится на острове в нейтральных водах, на территории одной гильдии, и является культовым местом. Сюда приходят не просто отдохнуть пару часиков и идти дальше, а для того, чтобы провести тут хотя бы несколько дней. Конечно, не только в таверне — на острове и других развлечений хватает. Начиная от горячих источников и грязевых ванн, заканчивая игорными и публичными домами. И сюда стекаются наёмники со всех континентов. Благо, добираться можно через сеть порталов, а не по морю. Так что в этой таверне сидят и эльфы, и люди, и дворфы, и кали, и многие другие.

— Ваш заказ, сэр, — кокетливо проговорила девушка, принёсшая мне еду.

А, ну и ещё одна прелесть, это то, что здесь работают по своему желанию, а не под властью ошейников. Поэтому со мной флиртует эта официантка. Конечно, на лесных эльфией и так приятно смотреть: подтянутые, спортивные тела, большие глаза, похожие на кошачьи, бархатная кожа. Но когда она ещё и двигается с грацией кошки, чуть прокусывает губу или говорит таким голосом… Эх молодость. Старшие маги говорят, что такая бурная реакция пройдет, но пока что я не хозяин своим гормонам. Что ж, возможно это и к лучшему. Правда, грустно осознавать, что скорее всего, она просто таким образом выпрашивает чаевых.

— Спасибо большое, не желаешь выпить? — я улыбнулся. — Можешь взять коктейль за мой счёт.

— Как мило, — она так соблазнительно улыбнулась, — я бы с радостью провела с тобой ещё немного времени, но у нас полный зал — я нарасхват.

— Не волнуйся, можешь выпить и сама, как подвернётся минутка, считай подарком, — я чуть кивнул ей и взялся за приборы.

— Ты такой душка, — от её интонаций у меня аж комок к горлу подкатил, да уж, умеют они с молодыми парнями обходиться, а когда она провела своими пальчиками по щеке, у меня мурашки по коже пробежали, — я побежала, не скучай.

Вроде и осознаю, что мною вертят, но всё равно приятно. Так что за еду я принялся с довольной улыбкой.

Я не спеша накалывал овощи, нарезанные крупными кусками и обжаренные на костре, и отправлял и в рот, параллельно разглядывая присутствующих. По понятным причинам чаще я скользил взглядом по девушкам. Наёмницы — все как одна красавицы. Оно и не удивительно, всё же тренировки и активный образ жизни приводят тело в тонус, а здоровое тело всегда кажется красивым. Ну и большое количество денег и связей позволяют подкорректировать внешность. Убрать родинки, изменить овал лица, выровнять нос, подправить форму губ или глаз. А девушки остаются девушками, поэтому тратят часть денег на то, чтобы быть красивыми. Вот поэтому я с удовольствием осматривал компанию из трёх девушек за одним из столиков ближе к центру зала. Но я не просто пускал слюни на их внешность, хотя и отметил для себя то, что они очень красивы.

Мне было интересно их снаряжение. Среди это троицы была лесная эльфийка с яркой внешностью. Зелёные глаза, как у большинства представителей их расы, яркие рыжие волосы, которые она скрывала иллюзией, милые веснушки. Но взгляд холодный, совершенно не соответствующий её внешности. Доспехи из кожи василиска, черные, почти не отражающие свет. На них с трудом разглядишь разгрузку, начиненную различным железом. Обычно эльфы не очень любят такое количество расходников, полагаясь на свой лук и парочку кинжалов, но у неё были нескольких видов метательные ножи, связка дымовых бомбочек — я не видел, но уверен, что в районе бедра у нее есть цепь с грузиком. Вообще, такое снаряжение обычно носят люди, но она не побрезговала тоже так вооружиться. Помимо родного для этой расы лука, у неё возле стула были ножны с мечом. Во это уже удивительно, эльфы обычно полагаются на кинжалы, но тут был прямой полуторный меч. Видно, она очень много времени провела в компании людей. Это на самом деле очень любопытный гибрид навыков.

Рядом с сидела волшебница. Обычная человеческая девушка с густыми волосами пшеничного цвета. Её большие голубые глаза сияли неподдельной радостью — есть такой тип людей, которые всегда испытывают радость. Её лёгкий румянец и круглое личико как нельзя кстати подходили такому тёплому взгляду. Её можно было бы принять за простачку, но это сразу бы означало роковую ошибку. Тёмная плотная мантия на плечах из обычной, по крайней мере на первый взгляд, ткани. И незримые для обычного взгляда целые вязи рун, вышитые нитками того же цвета, что и ткань. У некоторых самовлюблённых магов есть манера вышивать руны золотом или серебром, чтобы их можно было сразу разглядеть. Никогда этого не понимал. Я бы с удовольствием прочитал, что же за руны наложены на её одежду, но они мне не поддаются — на них хорошая защита. Я, конечно, мог бы её преодолеть, но для этого пришлось бы применять заклинания второго или третьего круга, и она бы точно почувствовала этот всплеск, а конфликты мне ни к чему. Так что я принялся разглядывать тонкий узор татуировок, тянущихся по рукам к самым пальцам. Она их скрывает иллюзией и косметикой, так что я их заметил далеко не сразу — просто знал, что они должны быть там, и даже так мне понадобилось несколько минут, чтобы все-таки уловить их контуры, а потом и разглядеть. Надеюсь, она не заметила моего заклинания. Многие маги используют волшебные руны на ногтях, которые остаются там даже не смотря на рост ногтевых пластин. Но их скрыть куда сложнее, правда и силы в них больше. Но, видимо, ей больше нравится образ простачки. Вон, у нее даже жезл магический есть, хотя ими пользуются лишь те, у кого либо слишком слабый дар, либо кто слишком ленив или глуп, чтобы изучить следующие ступени магии. Интересно, какая у неё направленность? Она старательно прикидывается целителем — даже мешочки с травами есть. Ох, хотел бы я посмотреть за её работой.

Третьей же спутницей была крупная девушка с каштановыми волосами и короткой стрижкой. Лица её не видно — она сидит ко мне спиной, но зато я могу увидеть, что к столу прислонены щит и одноручный прямой меч. Из облачения в металлические доспехи, под пластинами которых также интересные вязи рун. При том совершенно отличающиеся от тех, что у волшебницы. Тут чувствуется напитка стихией. Они сделаны менее искусно, но то, что в них вложен свет, впечатляет. Магов света не так много, а тех из них, кто не состоит на службе Святого госпиталя, ещё меньше. Судя по её мускулатуре, густоте волос и ещё некоторым физическим особенностям, она регулярно пользуется внутренней магией. При этом так же, как и волшебница, скрывает свои способности. Она нарочно оставляет мозоли на руках, некоторые шрамы и прочие мелочи, которые делают вид, что вся её силу — это результат тренировок и зелий. Но она маг света, при этом внутренний, а значит в бою с подпиткой магии она творит страшные вещи. Я думаю, что настоящий целитель в этой компании именно она.

Так за осмотром посетителей я неторопливо приговорил свой обед, выпил эль и подозвал к себе официантку, чтобы расплатиться.

— Уже уходишь? — ко мне снова подошла та же эльфийка.

— Да, думаю ещё прогуляться к источникам, как тебе коктейль? — я достал деньги и положил сверху на чай.

— Я хотела бы сказать спасибо, — от ее голоса снова пошли мурашки.

Она опёрлась на стол, так что я смог лицезреть очень приятную картину, что скрывалась в её достаточно глубоком вырезе, и поцеловала меня в щеку, правда, потом осторожно провела язычком по моей скуле и шепнула на ушко:

— Моя смена заканчивается через полчаса, я бы тоже хотела посетить источники, — и она осторожно зубками коснулась мочки моего уха.

— Тогда я, пожалуй, задержусь, — я не смог сдержать улыбку, — принеси тогда кофе, а потом, как освободишься, возьми бутылочку вина на свой вкус.

— Какое ты золотце, так знаешь, чего хочет дама, — она чуть закусила губу, а потом ушла, напоследок погладив меня по щеке, — я постараюсь побыстрее, не скучай.

Тонкая струя пара исходила от колбочки с бордово-черной жидкостью. Щепотка сушеных трав, и цвет меняется на насыщенный красный. Замечательно. Вытереть пол со лба специальным платком, вдох на раз-два, на три — медленный выдох. Так, спокойней, руки не должны трястись.

Легкие жжёт от долгого бега, но останавливаться нельзя. Темнота — меньшая из неприятностей. Куда как неприятнее ветки, которые так и норовят попасть в глаза и оцарапать кожу. Кажется, что они нарочно стараются поиздеваться, смеются. Но вместо смеха слышен лай собак, и топот латных ботинок. Бежать и не оглядываться, не смотреть, насколько они близко.

Мелко рубленные грибы в очередной раз проходят проверку: достаточно ли высушены, достаточно ли порублены? Перепроверяется каждый кусочек — на вид, вес, запах. Вроде всё хорошо. Хотя любой бы, кто разбирается в зельеварении, сказал бы, что они идеальны. Но надо проверить еще. Ладно, хорошо, добавить через пятнадцать секунд.

Ноги вязнут в топи. Ничего не видно из-за слез, но останавливаться нельзя. Ноги поскальзываются. Падение. Холодная вода — руки путаются в тине. Бессильный вой. Истерика. Нет, нельзя. Встать. Дальше. И успокаиваться уже на ходу. Собаки вышли на край топи, лают, воют, зовут хозяев. Надо торопиться. Или, может, лучше уже сдаться? Нет. Нельзя. Должен кто-то остаться.

Макнуть кожу ящерицы. Руки дрожат — главное, не передержать. Раз. Два. Три. Вытащить. Три с половиной секунды — всё как во время подготовки. Руки делают это уже с точностью часов. Раствор стал темнеть и приобрел чёрный цвет. Замечательно. Руки всё ещё дрожат. Почему так холодно? В помещении ведь очень высокая температура, необходимая для приготовления зелья. Наверное, озноб. Так, взять себя в руки. Зажечь огонь, настроить. Снова перепроверить несколько раз. Нужно действовать быстрее, не то раствор может испортиться. Всё, он на огне. Надо готовить следующий ингредиент.

Закрыться предплечьем от собачьей пасти. Кинжал в живот. Оглушительный вой. Чёрт. Надо было в голову. Или сердце. Точно. Выдернуть из живота и вогнать в сердце. Хруст ребер, но они не смогли сдержать зачарованную сталь. Авретум Нитгар Ваарант Саванагат! Глаза пса загораются фиолетовым. Бежать, пока безвольная марионетка задержит других собак. Всё же обернуться назад, и увидеть, как тело пса разрывается на куски, накрывая огромную площадь дымом. Снова оглушительный вой, с собак должна слезть шкура, шерсть — потемнеть, на теле — появиться гноящиеся раны. Сквозь дым угадываются разлагающиеся на глазах части тела, они умирают очень мучительно. Одна, две, три, пять. Где еще две? Одна была заколдована. А ещё? Нет времени думать. Бежать.

Осторожно окунуть камень. Нельзя его передержать: он только один, а покупать новый слишком дорого. Чёрт, руки дрожат. Раз-два — вдох, три — выдох. Пар раствора окрасился в зеленоватый. Хороший знак. Но это ещё не все. Осторожно начать выдавливать сок листьев. Почему приходится это делать именно рунными камнями? Это так неудобно. Ладно, надо так, значит надо. Руки делают всё сами, а в голове — проверка сделанного, вдруг, где-то ошибка? Но всё проведено идеально. И всё же, может, что-то не так? Столько времени потрачено на это, и сейчас всё решится, нельзя ошибиться.

— Паскуда! Ты видел, что эта тварь сделала с собаками? — крик загонщика. — Я её, сука, выпотрошу, это ни хрена не весело, ей просто…

Звон в ушах вытесняет крики. Что лучше: злая брань или их смех? Точно брань. Они тоже что-то потеряли. Приятно думать, что можешь как-то огрызнуться. Черт, где же та псина? Тихий плеск воды, такой же тихий рык. Времени хватило лишь едва дернуться. Острая боль в плече, на котором сомкнулись зубы пса. Прошипеть от боли. Кинжал выпал от неожиданности. Лапы пса колотят по корпусу. Упасть и покатиться по склону холма. Чёрт-чёрт-чёрт.

Добавить огня. Капнуть сок листа. Высыпать дроблёных косточек ягоды. Задержать дыхание. Нельзя вдыхать пар, который с хлопком вышел из колбы. По-хорошему, надо иметь защиту, но тогда можно привлечь к себе внимание. Плохо не иметь лицензии на зельеварение. Приходится стряпать лабораторию из барахла — разве здесь сделаешь достойный яд? Эх, а вот раньше, в гильдии… Взять себя в руки. Утереть слезу. Надо довести дело до конца.

— Вон она, паскуда. Молодец, Весис. Хороший мальчик, — не дрожать, подпустить ближе, — смотри, как в глотку ей вцепился, и не отпускает. Ну, же малыш, дай нам её убить.

…Автоле Гидинра. Слабость. Земля пересыхает, волна проклятия расходится. Жертва — собака, цель — все вокруг. Трава, цветок, кусы, насекомые — всё вянет и усыхает. Но главное — солдаты. Смерть не моментальная. Вопли, крики, проклятия. Да, так им и надо. Нечего надеяться убить всех малефиков и не получить проклятие. Может, гильдию не спасти, но можно отомстить. Сначала эти трое, а потом и все другие.

Всё, осталось только настояться. Два дня и две ночи, и он будет готов. Пятнадцать лет подготовки и сбора всего что надо, заготовки ингредиентов, их обработки и ожидания. Пятнадцать лет. Эта месть живёт и развивается уже пятнадцать лет. От той ночи на болотах и до грядущего момента. Всё решится всего через два дня и две ночи. Скорее бы. Унять взволнованную дрожь и спрятать улыбку. Сейчас надо выполнять ежедневную работу. Хлеб сам себя не выпечет.

* * *

— Слыхал новости? В столице почти весь гарнизон полёг.

— Всего-то? Ну, новый наберут.

— Дурила! Там лучшие из лучших копыта двинули от какой-то болячки! Поговаривают, эльфийские уши оттуда торчат.

— Погоди, лучшие — это те самые, которые при короле были?

— Они самые. Все, кто проявил себя в начале войны.

— Тю, так это ж те, кто почти всех некромантов с малефиками порезал — вот и схлопотали за это.

— Так всех ведь чёрт знает когда перебили! Могли бы отомстить — давно бы сделали. А так уже который день столица на ушах.

— Больно ты много в магии понимаешь! Могло ведь и что-то отсроченное быть…

— Вот фантазёр! Поди найди такого дурака, который на пятнадцать лет бы проклял вместо того, чтобы сразу приложить. Хватит трепаться, давай лучше ещё по кружечке пропустим.

Дослушать разговор. Расплатиться за обед. Сдерживая улыбку, выйти на улицу.

Ветер перегонял снежинки, плавно оседавших на нехоженые тропы. Или это только казалось, что они нехоженые? Ведь среди деревьев и сугробов едва заметным бликом двигалась кошка. Огромная, почти полтора метра в холке и более трех в длину, она не только совершенно не издавала звуков, но и не оставляла за собой следов, заметая их большим и пушистым хвостом. Она двигалась, припав к земле, не торопясь, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь. А причиной такого движения была олениха, что старательно пыталась найти пропитание в это холодное время года. Увлеченная поиском травы, спрятанной глубоко в снегу, и отрыванием коры деревьев, она даже не представляла, что к ней медленно крадутся. И хотя она регулярно озиралась и старательно прислушивалась, кошка была слишком опытной, чтобы себя выдать.

И вот осталось всего несколько шагов, и можно будет делать рывок, но кошка остановилась. Её внутренние инстинкты предупреждали об опасности. Она нервно осмотрелась — ничего. Она прикрыла глаза, старательно прислушалась — тоже ничего. И даже когда она принюхалась, всё оставалось таким же спокойным. Только она и её жертва, которая пытается отодрать кусок застывшей коры. Но при попытке сделать ещё один шаг инстинкты ревут о том, что это опасно. В недоумении охотница чуть дергано озирается вновь. Но всё спокойно. Она медленно осматривается вокруг, ища источник своего беспокойства, но ничего нет. Не найдя подтверждения своему страху, она всё же делает шаг вперед, и… ничего не происходит. Она даже замерла после этого шага, ожидая чего угодно, но всё совершенно так же, как и было. Снег осторожно покрывает всё вокруг, в том числе и саму кошку, улучшая её естественную маскировку. Олениха всё так же пытается победить кору, а облака всё так же плывут по небосводу. Кошка осторожно двинулась дальше.

Но всего через пару шагов она заметила тень, метнувшуюся к ней, и даже опытной кошке не хватило реакции увернуться от нападающего: слишком поздно она его заметила. В её плечо кто-то вцепился, нападающий взгромоздился ей на спину. Он был мал, но очень кусачий. С рыком она попыталась достать его лапой, но это не так-то просто сделать, если противник сидит на спине. Однако и она уже давно не котенок, и знает, что делать в таких случаях. Поэтому она рванула к ближайшему крупному дереву. Уже подбегая к нему она ощутила, как ей пытаются вскрыть глотку. Получив несколько не очень глубоких, но всё же неприятных ран на шее, она со всего размаху прыгнула в дерево, в воздухе переворачиваясь так, чтобы влететь в него спиной. От такого удара с дерева слетел весь снег, и оно знатно качнулось, а ещё сладкой музыкой был хруст костей напавшего на кошку. Но тот не только не свалился, но продолжил бить ее по шее уже с другой стороны. Она отскочила от дерева и рванула к нему снова. На этот раз её противник спрыгнул со спины, и покатился по земле, когда кошка врезалась в дерево. Встав на лапы, она смогла увидеть того, кто на неё напал. Бесшерстый. Маленький. С длинной гривой. Это был представитель тех, кто живет большими стаями и приручает огонь. Она никогда не боялась этих существ, но они ей определенно не нравились. Поэтому не раздумывая она рванула на своего противника, который явно ещё не отошел от прошлого удара.

Но рывок кошки был чем-то остановлен. Она не смогла двигаться дальше, её крепко сжали за шею, с силой разрывая оставленные ранее раны. Вывернув голову, она заметила, что от дерева к ней тянется какая-то лоза. Вероятно, от боли в шее она не заметила, как та замоталась. Кошка решила перегрызть её, как вдруг заметила движение. Бесшерстная поднырнула под передние лапы кошки и ударила её в живот. Вой боли раздался очень тихим, так как горло всё ещё крепко сжималось лианами. Она хотела отпрыгнуть назад, но очередной приступ боли застелил ее глаза темнотой.

Перерезав веревку, Лунара оглядела свою добычу. Смерть в ночи была достойным трофеем на её совершеннолетие. Это почётно. Но у неё в любом случае не было другого выбора, ведь она из семьи охотников. Удостоверившись что удар в сердце окончательно успокоил кошку, девушка достала ещё веревки из своей сумки и стала связывать тушу так, чтобы её можно было тащить на спине. Да, тело было раза в три больше самой охотницы, но она таскала туши и побольше, когда ходила на охоту с отцом. Каждый охотник мог забрать свою добычу с собой, но ей даже не нужно нести её до деревни, достаточно до стоянки её племени. Но победа над хищником — лишь первый шаг в её испытании. Недостаточно только лишь победить, важно ещё и удержать свою победу. Водрузив на себя тушу, она осмотрелась. Как она и предполагала, падальщики уже маячили среди кустов, не решаясь подойти — они лишь скалились и наблюдали, но в какой-то момент их терпение лопнет.

— Может быть, мы разойдёмся мирно? — это скорее риторический вопрос, я уже знаю, какой будет ответ.

— Конечно, извини, что задержали. Иди, — мужчина передо мной засмеялся, — я думал, ты умнее.

Отвечать я на это не стал, лишь вздохнул. Ладно, не впервой.

Я движением пальца расстегнул кармашек на рукаве, и оттуда выкатились два небольших зеленоватых шарика, которые я быстро закинул в рот и раскусил. В этот же момент я отпрыгнул назад с кувырком. Действие снадобья началось ещё до того, как я сгруппировался: мир резко тряхнуло, по телу пробежала волна жара, за которой следом — такая же волна холода. Я почувствовал, что моя голова сейчас взорвётся, а сердце выпрыгнет из груди. И всё это за какие-то доли секунды. Когда я вышел из кувырка и встал на колено, я уже был полностью готов к бою против нескольких противников.

Я не стал отсиживаться в обороне, так как это сложно делать против слаженной группы опытных бойцов — вместо этого я с низкого старта рванул на противников, на ходу сдёргивая топоры с креплений. Первый же встречный выпад меча я просто отвел в сторону левым топором и сразу же, не сбавляя скорости, полоснул другим, но мой соперник успел отскочить — я же пробежал мимо. У них есть свой строй: три мечника спереди, за ними два копейщика, а дальше лучник и маг. Так зачем мне ввязываться в бой с мечниками, давая всем удобные позиции? Второй широкий удар мечом я пропустил над собой, просто упав на одно колено, на котором я проскользил по земле. Когда я проезжал мимо мечника, я успел полоснуть его мечом по бедру. Если бы он попытался ударить меня, а не отпрыгнуть, я бы вскрыл ему пах, а так лишь ранил.

Вскочив на ноги, я метнул топор в следующего мечника: этот уже был со щитом, которым он и закрылся. Это мне было и нужно, потому что я прыгнул, упираясь ногой в верхнюю часть большого щита и использовав его, как трамплин: вытолкнул себя дальше, не забыв забрать свой топор.

Первой моей жертвой стали копейщики, всё же орудовать своим оружием на дистанции моих топоров они не могли совершенно. Я перебил копье одному из них и вогнал топор в его подбородок так, что он раздробил челюсть пополам и вошёл на полдюжины сантиметров в его верхнюю челюсть. Второй же получил топор, когда пытался отступить — я просто метнул своё оружие. С такого расстояния череп почти раскололся на две части — стимуляторы очень сильно увеличивали мою скорость и силу — ещё немного, и топор бы отскочил, полетев дальше. Это было бы большой ошибкой. Надо быть осторожнее.

Лучник же успел выстрелить дважды. Одну стрелу я пропустил над собой, пригнувшись, а вторую отбил топором, после чего упал на одно колено прямо перед ним и с большого размаха ударил по его голени. Кость громко хрустнула, и нога переломилась, как соломинка, мне показалось, что ещё немного, и я перебил бы её полностью. Когда лучник стал падать, я ударом сбоку вогнал топор в его в голову на несколько сантиметров.

Едва я выдернул топор из неудачливого лучника, как пришлось делать рывок с кувырком в сторону, так как ко мне успел подобраться мечник. Сколько же он возился? Или это мне кажется, что прошло много времени из-за стимулятора? Мой противник делал выпады один за другим, не очень точные, но в большом количестве, чтобы его соратники смогли меня окружить. У меня для него плохие новости. Один из очередных ударов я не просто отвёл, а принял рукоятью левого топора: его особенность в том, что топорище в нижней части немного удлиненно и загнуто, чтобы можно было захватить вражеское оружие и удерживать, что я и сделал. Не имея возможности отразить удар моего правого топора, он отправился к своим другим товарищам.

Я не стал сразу выдергивать топор из тела, а на несколько секунд оставил его там. Освободившейся рукой я сорвал с разгрузки сразу несколько метательных ножей, и веером метнул их за спину, не целясь. Это заставило несущегося ко мне мечника остановиться и отпрыгнуть в сторону, но два кинжала всё же попали в него: один в предплечье, другой — в щеку, пробив её насквозь. Мечник зло зашипел и выматерился.

Тогда-то я и забрал свой топор, после чего развернулся посмотреть на оставшихся противников. Мечники стояли рядом, прикрывая друг друга, а маг отходил, стараясь незаметно сбежать. Он был молодым парнишей, явно неготовым к подобному, и поэтому очень сильно перепугался.

— Может быть, сейчас разойдемся мирно? — я сказал с усмешкой — слишком быстро из-за действия стимуляторов — и покрепче перехватил топоры, давая понять, что это чисто риторический вопрос.

— Ну и что делать с тобой-то? — уже позже спросил я мага, который сидел, вжавшись в дерево, и, судя по всему, обмочился.

Мне пришлось подождать, пока он ответит: из-за испуга у него началась истерика.

— Короче, ты меня задолбал, — он затрясся сильнее, — давай дуй к своим товарищам, снимай с них всё ценное, экипировку, деньги, украшения, артефакты, амулеты, ты как маг должен их быстро найти, и складывай в одну кучку, как сделаешь — сдашь все свои ценности, отпущу.

Он не шелохнулся, видимо, не веря или просто от страха.

— Живо! — прикрикнул на него я, и он на четвереньках рванул к телам.

Возился он долго и поэтому через какое-то время я подошел к нему, начиная раздражаться.

— Чего ты так долго возишься? — я присел рядом с ним, и он снова задрожал.

— Т-тут это… в.. в… вот, — он ткнул пальцем на рот наемника в котором половина зубов была золотой, но он указывал на тонкое плетение вокруг клыка, которое являлось артефактом. У меня есть такой же.

— Выбей зуб, только артефакт не повреди. Кстати, золотые тоже выбивай и поторапливайся, я начинаю жалеть, что тебя в живых оставил. Мне лень этим заниматься, но тратить столько времени мне нравится ещё меньше, так что будешь тупить, я тебе пробью голову и доделаю всё сам.

Он стал действовать куда быстрее и всё же смог успеть доделать всё раньше, чем я успел бы разозлиться. Поэтому он бегом отправился по лесу, радуясь тому что выжил.

Ещё буквально несколько недель назад никто и не мог представить себе, что скоро начнется война. Мы спокойно занимались изучением магии, никогда даже не держали в руках оружие. Хотя это как посмотреть: то, что мы делали с животными, тоже в какой-то мере оружие, но ведь мы никогда не конфликтовали ни с кем. Всегда полагаясь на защиту властей от любых возможных неприятностей, начиная от воров, заканчивая другими школами магии, которые могли решить забрать силой наши исследования. Но ведь ничего не случалось. И вот сообщение о начале войны, а к нам приходит посол и требует, чтобы мы поставили в армию боевых животных, выдвигает список условий, что и как мы обязаны делать. Они это называют общей мобилизацией. Наши верховные маги, разумеется, отказали им, сказав, что мы не хотим принимать участия в этой войне, наши исследования опираются не только на знания людей, но и знания эльфов и даже гномов. Нам эта война не нужна, мы выбираем нейтралитет. И тогда они взялись за оружие.

Вот сейчас мне приходится прятаться в трупной яме среди десятков мертвых тел. Я не знаю, смогла бы я кого-то узнать или нет, я не хочу вглядываться в их лица, я просто постаралась закопаться под тела и не двигаться. Мне надо дождаться, когда патруль уйдет на обход, и тогда сбежать.

Трупы в эту яму начали скидывать еще несколько дней назад, и тут уже стоит смрад, но при наших экспериментах вонь иногда стояла и хуже. Я слышу жужжание мух, и представляю копошение личинок в загнивающих ранах. И всё это в каких-то сантиметрах от моего лица.

Послышались голоса, и я прекратила дышать. На меня что-то упало тяжелое, придавив меня. Ещё одна груда трупов, надеюсь, что я смогу отсюда выбраться, когда придет время. Когда голоса стихли, я стала понемногу пытаться освободиться от тяжести и у меня это вышло. Это не позволило панике захватить мой разум. Но из-за того, что мне понадобилось большое количество времени, я едва не впала в истерику.

Правда, одну руку мне зажало так, что у меня не было возможности ей пошевелить. И как бы я не старалась ее освободить у меня не получалось. Но мои попытки прервали стражники, подошедшие к яме. Они о чем-то болтали, и судя по звукам, мочились в яму. Как так можно относиться к трупам?!

Но ещё хуже для меня стала новость о том, что они выставили пост, прямо рядом с ямой. Судя по обрывкам фраз, что я смогла разобрать, это чтобы отгонять диких зверей, сбегающихся на падаль. А это значит, что я не могу продолжать пытаться освободить руку.

Я долгое время пыталась отгонять муху, которая все намеревалась усесться мне на зажатую руку, но из-за тяжести рука слушалась всё хуже и хуже. И через какое-то время муха уже не реагировала на едва заметные подёргивания конечности. Она нагло расположилась, и я даже могла её видеть. Я видела, как она стала прогрызать мою кожу, как лапками растягивала рану, точно так же как делали сотни других, на трупах. Но я не труп! Я не чувствовала боли, но я видела, как она откладывала личинок в рану которую она только что сделала.

Боже, у меня началась истерика. Я не знаю, как я не зарыдала так, чтобы меня услышали, я чудом сохраняла тишину. С трудом удавалось себя успокаивать мыслью, что я обработаю рану, я все вычищу, я умею с этим работать, только подождать, и я смогу выбраться. Но я сама себе не верила.

Я ощутила движение тел над собой, сначала я подумала, что уже схожу с ума, но нет, это волки, стали тихо пытаться своровать трупы. Я затаила дыхание. Я чувствовала, как давление на руку ослабевает. Страшно их спугнуть, и очень боюсь, что их заметит стража. Ещё немного… да! Один из волков оттащил тело так, что я освободила руку. Но она уже совершенно не слушается, а поэтому мне нужно тащить её к себе. Для этого надо дождаться, когда волки сбегут со своей добычей. Главное, чтобы они не решили закусить еще и мной.

Я услышала ругань и топот. Стражники прибежали, заметив волков. Как же всё складывается хорошо, я освободилась и не стану обедом для волков. Судьба мне улыбается! Я точно смогу выбраться, очищу руку и всё будет хорошо.

Никогда раньше я не молилась богам, но сейчас, одними губами, я невпопад пыталась благодарить их. Я не знала молитв, но я думаю, что сейчас это не важно. Я благодарила их за то, что у меня появился шанс. И просила лишь о том, чтобы они отвели стражу. И тут я услышала слова, которые разобрала даже с такого расстояния.

— Нахрен нам тут торчать? Тут ни дорог, ни постов, ничего, только это клятая яма, от неё ещё и воняет, пошли к лагерю лучше, там хоть своих охранять будем, а не трупы этих.

— И то верно, слыш, старшой, двинули уже, чего зазря прованиваться.

— Задолбали бабы, ладно, собирайте вещи.

Я думала, что выплакала все свои слезы, но они снова пошли из глаз. Но на этот раз это были слезы радости. Я спаслась, я молодец.

— Только яму закопайте, а еще лучше сожгите сначала, а потом закопайте, она всё равно уже до краев. Сейчас набегут упыри, потом в лагере жизни не дадут.

Я замерла. Нет-нет-нет! Не надо, поленитесь, прошу.

— Хорошо! Слыш, малый, тащи сюда масло, щас спалим, потом со своими дружками закопаете.

— А чё мы сразу?

— Ты хочешь, чтобы старшие по званию схватили лопаты, пока ты, сопля, отдыхать будешь!?

— Да понял я, глупый вопрос, че орать-то сразу, щас приду.

Боже нет, пожалуйста, за что? Почему?

И он пришел, разлил масло, после чего кинул что-то, и всё полыхнуло.