Every day I'm Russian (джен)

В «Логове Коры» было на удивление тихо. Вышибала — кроган по имени Туск — ни на кого не рычал, посетители мирно потягивали напитки, любовались танцовщицами, а что самое главное — не напрягали персонал.

Дженна натирала до блеска бокалы, стаканы и рюмки, когда в клуб зашёл какой-то человек. Мужичок средних лет по-дружески хлопнул по плечу охранника и вразвалку подошёл к бару:

— Детка, а осталась ли у вас водка?

— Есть пара видов.

Дженна окинула взглядом мужчину: русые волосы, бесцветно-серые глаза, острые черты, лицо чересчур румяное, отдающее какой-то краснотой вздутых капилляров. Проблемы с алкоголем?

— Супер! А ты новенькая, как я погляжу, — выдал он на ломаном торговом со странным грубым акцентом. — Как тебя зовут?

— Дженна. — Она попыталась подавить отвращение — этот пьянчуга пялился на декольте, мерзко скалясь. — Что будете пить?

— Есть «Галактическая»?

— Тысяча кредитов за пол-литра.

— Нифига вы охренели! — хлопнул он ладонями по стойке. — Да её в моей родной колонии производят, вы чё, блин? — ударил он себя кулаком в грудь. — Ладно, давай что подешевле. Закусь и запивон тоже организуй, красотка.

И двинулся к ближайшему столику. На ходу оглянулся и бросил азари у входа:

— Ну, ты чего встала, цыпа? Пойдём.

— Садись, сейчас нам такое бухло принесут — закачаешься, — силился он перекричать местный ненавязчивый клубняк.

— То есть мы будем пить, Вьячеслав? — похлопала голубыми глазками Кара.

— Господи, зови меня просто Славой — меня выносит твоё произношение.

Кто бы мог подумать, что можно так дёшево снять лазурную красавицу на одну ночь? Нет, конечно, они могли бы просто забуриться в какой-нибудь грязный отель, но Славе захотелось познакомить её со своими обычаями. Ведь он — русский, и его люто бесило, когда кто-то не знал о его национальности.

Качая бёдрами в обтягивающем комбинезоне, подошла Дженна с подносом, поставила на стол бутылку, рюмки со стаканами, графин с жидкостью непонятного цвета и какую-то маленькую тарелочку.

— Это что? — скривился Слава.

— Закуска.

— Конкретнее, адмирал.

— Конфеты, — вызывающе заявила официантка.

Курица.

— Ты совсем упала? Какие, нахер, конфеты к водяре? Посущественнее ничего нет? Салат, я не знаю, гренки какие.

— Салат придётся подождать, — вздохнула девчонка.

— Да-да, давай уже. А это дерьмо можешь забрать.

Она ушла. Славик отметил упругую скромную попку официантки.

Кара зажалась. Что, бары — это не то, к чему она привыкла? Её счастье — лучше надраться, чем сосать чей-то хер.

— Ну, давай по одной?

Слава распечатал бутыль, отвинтил крышку и разлил. Сунул азари в руки рюмку. Опрокинул свою и стал суетливо искать запивон. Поняв, что он слегка проебался, захлебал прямо из графина. Проходя по пищеводу, водка обжигала, а достигнув желудка, разлилась приятным теплом по телу. Кара, прищурившись, посмотрела на Славу.

— И? Чё не пьем? — Азари не шевельнулась. — Чёрт. Слушай сюда: выдыхаешь, пьёшь и запиваешь. Вот, — он налил сок, судя по вкусу, и придвинул к азари стакан.

Она видимо поняла, что деваться некуда: выпила разом почти полную рюмку, зажмурившись, замахала рукой перед носом и нашла чем запить.

— Что за…

— Да ты подожди, щас всё поймёшь.

Он мог бы в красках расписать ей это чувство, когда напиток богов начинает бить по мозгам, но ему хотелось как-то удивить свою собутыльницу. Через минутку она охнула и потёрла глаза. Вот оно — процесс пошёл. Славик услужливо наполнил стопки, в этот раз не забыв о местном жидовском соке.

— А мне обязательно пить эту гадость? — фыркнула Кара.

— Ессесьно! Как же иначе ты прочувствуешь наши русские традиции? — он старался недоумевать как можно искреннее.

— Какие традиции?

— Русские. Ну, я же русский.

— Чего? — протянула азари.

— Божечки, какая же ты глупая. Теперь я понял, почему ты стоишь так дёшево.

— А знаешь, что? Ты просто…

— Спокойно, — перебил Славка. — Объясняю ещё раз: я русский.

— Да что это значит?! Ты же человек, Слава, — её нелепый акцент резал слух.

— Человек, да. Но я при этом из России.

— Откуда?

Чертыхнувшись, он продолжил:

— Россия — это страна такая у нас, на Земле. Мои предки родом оттуда, а значит, и я тоже.

Чья-то здоровая туша бросила тень. Это Туск:

— Всё нормально, Славик? — пробасил ящер. — Что-то ты рано вопить начал сегодня.

— Я знакомлю даму с русскими традициями. Чеши на свой пост.

— Вон оно что. А я-то думаю, напевы знакомые. Можем для наглядности продемонстрировать, кто из нас кого перепьёт?

— Да иди ты в жопу.

— А где же твоя балалайка? Я бы послушал.

Со звучным гоготом вышибала вальяжно потопал обратно ко входу.

— Я однажды повёлся. Пока я допивал первый стакан водки, эта падла всю бутылку усосал и глазом не моргнул.

— Он ведь кроган. Чего ещё ты ожидал? — хихикнула девчонка. — А что такое балалайка?

— Музыкальный инструмент. Национальный. Трёхструнный.

— Такими ещё пользуются? Нам только в школе рассказывали о струнных.

Непонятно откуда выплыла Дженна и поставила на стол блюдо с салатом. Наконец-то.

— Не прошло и года.

— Я же вас предупреждала. Что-нибудь ещё? — сухо кинула она, оставляя две вилки у тарелки.

— Не. Если чё — свистну.

— Ты такой грубый, — нахмурилась азари.

— А ну-ка… — погрозил он пальцем. — Так-с, между первой и второй перерывчик небольшой, а мы уже затянули.

Слава схватил стопку, в другую руку взял стакан. Кара повторила за ним, уже обречённо потянула рюмку ко рту, как Слава её остановил:

— Стоп, так не пойдёт. Как я мог забыть! У нас принято чокаться.

— Чок… что?

— Смотри. — Он стукнул друг об друга стакан и стопку. — Вот так мы с тобой должны сделать. Поняла?

Они чокнулись и выпили. Кара скривилась как от целого лимона с кожурой и запила соком. Славка, сделав пару глотков, отправил в рот вилку салата. Великолепно. Но вот со спиртом производитель переборщил.

— Эта бадяга и правда мерзкая. Ты закусывай лучше.

С каждой рюмкой разговор становился всё свободнее, но азари начала чуть ли не раскачиваться сидя. Сам Слава чувствовал себя огурцом, способным выпить ещё столько же, хотя бутылка почти опустела. Они болтали о всяких мелочах. Ничего не предвещало беды.

На соседний стул плюхнулся мерзкий батарианец. Сорек — дилер.

— Привет, Славчик. — Его низкий голос шибанул по мозгам спьяну. — Биотики не желаешь?

Под этим он подразумевал красный песок.

— Да отстань ты со своей забугорской шнягой.

— Ладно, я подожду пока понадобится, — усмехнулся батарианец, показав свои клыковатые зубы, и без того складчатый нос сморщился сильнее.

— И не надейся, я знакомлю эту красавицу со своими обычаями.

— А может, представишь нас друг другу? Постой, я ведь знаю тебя. Кара, верно? Я Сорек.

— Очень приятно. Наверное, — замялась азари.

— На Лексу работаешь? — Кивок в ответ. — Ну, если понадобится допинг для клиентов — звони.

— Вы закончили? Мы тут беседовали, вообще-то.

— Да-да, не лютуй. Можешь продолжать — я готов послушать твои байки в очередной раз. У тебя хорошо получается по пьяни. Нальёшь? — С этими словами он жестом подозвал к себе официантку: — Принеси, пожалуйста, нам ещё одну рюмку, дорогуша, — этот засранец, как всегда, вежлив. Профессия, фигли.

— Вот она — обратная сторона гостеприимства: заваливается какое-то мудло, но ты всё равно его угощаешь, — подмигнул Слава Каре.

— В смысле? То есть я — какой-то мудак?

Он поставил торчком ворот своей кожаной куртки. Вот же щёголь этот гад.

— А ты не знал?

— И это мне говорит идиот, который каждый день в говно, — изобразил Сорек удивление.

Слава разлил алкоголь.

— Да, каждый день я бухаю. Я бухаю каждый сраный день.

— И на медведях верхом катается, — вставил батарианец.

— На чём? — переспросила Кара.

— На ком. Смотри, — запустил омни-тул и открыл статью в Экстранете. — Бурый медведь. Млекопитающее, один из самых крупных хищников на Земле, так же обитает в Азии. Ну, материк, где Россия расположена. Полтора-три метра в длину, вес до восьмисот килограмм. Фотографии прилагаются.

— Что? Серьёзно? — округлила она глаза.

— Ага, ещё матрёшку за пазухой не забудь представить.

— А это ещё что?

— Это игрушка, в которой игрушка, в которой игрушка, в которой игрушка и так далее.

— Мозговынос! — сетовала милая девушка.

— Это русская душа, красотка, — пояснил Сорек.

— Так себе душа, — покачала головой азари.

— Пей давай, а! — не выдержал Славик.

Не рассчитав силы, он услышал слишком громкий стеклянный звон. Половина содержимого рюмки оказалась на сиськах Кары.

— Бля, — буркнула она и потянулась за салфетками.

Слава допил остатки и закусил какой-то травой из салата. Сорек нагло заржал.

— А ты-то чё как отщепенец?

— Да-да, за твоё здоровье.

И опрокинул рюмашку, предварительно чокнувшись с Карой. Даже не запил и в лице не поменялся. Стальные яйца.

— Слав, — обратилась мадемуазель, поставив на стол пустую рюмку. — А вы, русские, все такие? Алкоголики?

— Ну да! А что? Спросишь, почему я пью? А мы, русские, все бухаем. — Он обернулся к барной стойке и крикнул: — Где моя водка? Тащи «Галактическую», малышка! — Вот такие пироги.

Углядев недоумение на лице азари, он не стал объяснять значение этой фразы, да и просто не успел даже начать.

— А по-моему, ты один такой придурок.

— Я к тому, что это же ужасно.

Смешная такая — язык заплетается, глаза в кучу. Так ещё порывалась в чём-то разобраться.

— Не, это нормальное явление. Ещё мой отбитый прадед рассказывал о тех временах, когда никто так сильно пьянство не ругал, а вся матушка-Земля восхищалась нашей стойкостью. Да, политики, конечно, были ещё теми гандонами, ну да это ничего.

— Это бред, — вставил Сорек.

— Вот я бы попросил… Моя страна по уши в дерьме, но я люблю, люблю её! Мы — самая сильна нация: все войны отстояли на ура, всех всегда слали куда подальше.

— Это тебе дедуля рассказывал? — моргнул верхней парой ублюдочных глаз.

— А как же!

— Да подождите вы, — запищала азари, татуировки на том месте, где должны быть брови, поползли вверх. — Как вы с этим живёте? Никакого будущего, никакого процветания. Это ужасно!

— Ну, так и живём, ты не поняла разве ещё? — развёл он руками. — Похуй мне, это моя жизнь. Я такой, какой есть, милая.

— Кошмар… — Наивная такая, прелесть просто.

— Не волнуйся так, милашка, — успокоил батарианец и как-то странно глянул на неё.

— Слышь, это моя проститутка, — стукнул кулаком по столу Славик.

— Остынь, здоровяк.

Дженна принесла «Галактическую». Она тянулась вязкой струйкой, пока Славик разливал. Вот так вот? То есть нормальному продукту нормальное хранение? Эта малышка явно пробыла полдня в морозильнике. Но руки плохо слушались, и Слава немного пролил.

Они бахнули: Славик — без лишних трепыханий, Кара — снова с кривой мордашкой, Сорек — браво и задорно. Хорошо пошла. Вот это уже что надо.

— Пойду отолью, — заявил четырёхглазый.

Встал со стула. Слава заметил улыбку на лице Кары. Губы ответкой поплыли к ушам. Но тут он ощутил глухой удар в затылок, послышался звон в голове, заглушающий музыку. Басы ухали где-то в груди в такт сердцебиению. В глазах потемнело. Удар по лбу.

Слава пришёл в себя на какой-то стоянке. Озирался по сторонам, лёжа на полу. В голове гудело, виски пульсировали, во рту кисло-горький привкус. Он понял, что кто-то его вырубил и кинул. Пошарил по карманам: ни кредита. Запустил инструментрон трясущимися руками: все деньги со счёта уплыли. Несколько косарей, ну и похуй.

Сука, а где его «Галактическая» водяра?