Подземелье дракона (джен)

Стоя совершенно неподвижно, Драко чувствовал слабость, будто в любой момент могли отказать ноги. Однако в то же время он был хладнокровен, непоколебим и крепок, будто алмаз.

Привязанная к стулу грязнокровка Грейнджер визжала от ужаса, а безумная тетка Драко хрипло хохотала, словно какая-нибудь ведьма из сказок.

Драко же был сплошное противоречие: страх, гнев и отвращение. В горле пересохло, язык будто свинцом налился. На бледной коже от стыда выступил холодный пот, придавая Драко сходство с призраком.

А грязнокровка все кричала и кричала.

Пыткам Драко учили с пяти лет. Звучало ужасно, но ужасным на самом деле не было. Отец не заставлял его пытать ни щенков, ни пушистых кроликов, ни кого бы то ни было еще. В то время Драко и не знал, что его обучают именно пытать, он понимал лишь, что отец говорил о чем-то важном и священном для их семьи.

Пыточное мастерство было предметом обширным и сложным, и Драко, как истинный Малфой, должен был ясно понимать и высоко ценить всю его красоту и разнообразие. Тонкое искусство мук душевных и изящество мук физических.

Грязнокровка кричала все пронзительнее и пронзительнее.

А Драко…

Драко в жизни не чувствовал такого унижения.

Он вздрогнул и чуть не задохнулся, наблюдая, как его тощая, грязная старая тетка тычет в лицо Грейнджер своей голой, вонючей, потной, мерзкой, волосатой азкабанской ногой с разбухшими венами и шевелит пальцами, похожими на покрытые грибком сосиски.

Драко едва не вырвало.

Запах грибка доносился даже до него. Драко слышал, что грибок — обычная болезнь для заключенных Азкабана. Северус Снейп, по слухам, даже приходил туда дважды в месяц, чтобы сделать соскоб для зелий. Грязнокровка кричала от ужаса, глаза ее слезились от невыносимого запаха, а Беллатриса лишь истерично хохотала.

В отчаянии Драко закрыл лицо руками.

Почти семь лет он строил планы и грезил о том, как будет мучить Грейнджер, когда, наконец, поймает. И вот она здесь: привязана красивым золотым шнуром для штор к изысканному, мягчайшему стулу в центре светлой, уютной гостиной. На журнальном столике даже до сих пор стоит чашка чая. А Грейнджер в лицо суют вонючую ногу.

Драко никогда прежде не испытывал подобного опустошения. Подобного унижения.

Что же она о нем подумает?

Ужасная трагедия. Катастрофа. Нет, хуже катастрофы!

Такими темпами Драко и на людях показаться не сможет!

Малфои всегда были сливками чистокровного общества. Лучшими во всем, включая пытки — разнообразные и всегда изысканные. Драко и представлять не хотел, что творится сейчас в кудрявой голове Грейнджер. Насколько сильным было разочарование. Грейнджер несомненно ужасно оскорблена такой вульгарной и отвратительно безвкусной «пыткой».

Драко знал, что от него она ждала большего.

Грейнджер наверняка мысленно смеется над ним и над его непрофессионализмом. Быть может, она даже расскажет другим грязнокровкам и предателям крови, что Малфои — дилетанты и мошенники, что от них нельзя ждать достойного приема и пыток, потому что они вонючки. В прямом смысле. И Драко не мог ее в этом винить, ведь Грейнджер подверглась… этой пародии на пытки.

Он чуть не разрыдался.

Нужно было что-то сделать. Как-то исправить ситуацию! Но Драко раньше никогда не пытал по-настоящему. Получится ли сейчас не облажаться и показать класс?

Грязнокровка истошно завопила. Беллатриса держала ее за голову и пыталась лизнуть глаза своим мерзким длинным языком. Драко передернуло от отвращения — на днях та хотела проделать то же самое и с ним.

В этот момент терпению Драко пришел конец. В этот момент он повел себя как мужчина, ведь от него зависела репутация Малфоев!

— Тетушка! — воскликнул он и протянул руку, чтобы остановить это безобразие. — Ты сделала все, что могла, но безрезультатно. Позволь мне продолжить.

Беллатриса пронзила его полным ненависти взглядом.

— Ты? Тот, кто не смог убить даже беспомощного старика?

Драко топнул ногой.

— Я же говорил, что Дамблдор заколдовал себя так, чтобы взорваться в тот момент, когда остановится сердце. Он бы всех с собой забрал. — Драко резко взмахнул руками для пущего эффекта. — Я спас не только себя, но и весь Хогвартс! Вот почему Снейп столкнул старика с крыши — знал, что тот взорвется. И я понятия не имею, почему бомба так и не сработала.

Все это от начала до конца было ложью, однако Беллатриса этого не знала, и поэтому для нее слова Драко прозвучали впечатляюще. Она затихла и задумалась. Драко понял, что Беллатриса размышляет, не воспользоваться ли ей этой гениальной идеей — не заминировать ли себя на случай смерти.

— Ну хорошо, — она выпрямилась и отпустила волосы хнычущей Грейнджер.

Возликовав, Драко шагнул вперед. Беллатриса же отошла прочь и сложила руки — тощие, дряблые, старушечьи руки — на груди, не сводя с него взгляда.

— И? — процедила она, не дождавшись от Драко никаких действий.

Тот поднял палочку, а потом снова опустил и покраснел.

— Не могу это делать, когда кто-то смотрит, — захныкал он. — Я нервничаю!

Беллатриса закатила глаза:

— Ладно. — И направилась к двери. — Я подожду снаружи, но в скором времени желаю услышать настоящие крики.

Драко проводил Беллатрису взглядом и, когда дверь, наконец, захлопнулась, медленно обернулся к будущей жертве. Кудрявые волосы Грейнджер благодаря его тетке выглядели еще более дико, чем обычно; щеки ее покраснели — то ли от злости, то ли от страха, то ли от крика; один глаз заплыл — вероятно, из-за слюны Беллатрисы.

«Фу, гадость какая».

Короче говоря, Грейнджер выглядела отвратительнее, чем обычно, и, казалось, действительно сошла с ума от ярости. Драко не знал, хорошо это или плохо. По правилам узника Малфой-мэнора, можно было пытать только после длительного заключения в подземельях Малфоев, где тот как раз и мог сойти с ума через некоторое время. Но — еще одно вопиющее нарушение этикета! — Грейнджер и минуты не пробыла в подземельях, а ее свирепый, полный решимости взгляд уже напоминал взгляд злого питбуля, увидевшего ветеринара, который его кастрировал. На ее идеальных, сверкающих белизной зубах все еще виднелась кровь Люциуса, которого она укусила. И ведь укусила не раз, а два — именно поэтому, по мнению Драко, отец покинул комнату.

Драко прошиб пот.

«На мне лежит большая ответственность, — твердо сказал себе он. — Огромная ответственность».

Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

— Когда я доберусь до палочки, то вырву твои яйца через горло, — спокойно сообщила грязнокровка, продолжая пристально смотреть на Драко здоровым глазом.

Упомянутая часть тела сжалась в полнейшем ужасе.

Мерлин, она специально выводит его из себя!

Драко успокоил трясущиеся колени. Он сможет это сделать! Обязательно сможет! Он восстановит доброе имя Малфоев!

Так, хорошо: во-первых, неправильная обстановка. Уютная, залитая солнечным светом гостиная совершенно не подходила для пыток. Можно же было хотя бы дождаться темной грозовой ночи!

Драко быстро зажег свечи и трансфигурировал кружевные занавески в черные тяжелые шторы, а затем закрыл их. Итак, в комнате стало темнее. Не «темная грозовая ночь», конечно, но сойдет. Драко заколдовал стены, чтобы из темно-розовых они стали мрачно-зелеными и выглядели будто влажные. Камин он перекрасил в черный цвет, что придало тому грозный вид, а затем разжег сильный огонь. Посмотрев на мерцающие тени, Драко остался доволен. Мебель он превратил в старую и гнилую, изящную люстру — в черную, зловещую, выкованную из металла и похожую на чудовище. И, наконец, трансфигурировал мягкий стул под грязнокровкой в небольшой шаткий стульчик.

Тот сразу же развалился.

— Ох, похоже, ты тяжелее, чем я думал, — пробормотал Драко и завизжал, как девчонка, когда Гермиона вскочила и набросилась на него. Он поднял руку, прикрывая лицо, и закричал: — Только не волосы! Только не волосы! — А затем послал наугад Оглушающее, отчаянно надеясь, что попадет в цель.

Через несколько минут, когда все затихло и Драко набрался мужества выползти из угла, он нашел Грейнджер на полу без сознания и облегченно выдохнул.

— Я не слышу криков! — забарабанила в дверь Беллатриса, и Драко быстро наложил заклинание на один из оставшихся стульев, левитировал на него Гермиону и снова связал мокрой потертой веревкой, трансфигурированной из подхвата для штор.

Драко посмотрел на ее бессознательное тело и задумчиво высунул язык. А затем несколькими взмахами палочки превратил чистую, опрятную одежду Грейнджер в грязное тряпье, сделал на ткани пару стратегически важных надрезов и сотворил на ее лице темные пятна, которые бы сошли за синяки или грязь. Драко наколдовал кровь на одежде и еще небольшую струйку, которая стекала из виска Грейнджер, будто бы от удара в голову, и отступил назад, любуясь результатом.

О да, так стало намного лучше.

В комнате было темно и жутко. Казалось, что вот-вот должно случиться что-то ужасное. Жертва Драко выглядела так, будто не одну неделю провела в темнице, где ее избивали и творили другие страшные вещи. Он взмахнул палочкой и расстегнул бюстгальтер Гермионы под одеждой. Упругие.

Драко был вне себя от радости.

Позвав домовых эльфов, он потребовал принести все необходимое.

Пыточные инструменты.

Драко было захихикал, наблюдая за тем, как эльфы готовят рабочее место, но осекся и откашлялся, заметив в своем смехе истеричные нотки теткиного гогота.

Когда все было доведено до идеала, он взмахнул палочкой: Грейнджер громко всхрапнула и очнулась.

Настоящие пытки всегда были крайне тонким искусством. Осторожные, четко выверенные манипуляции с телом и разумом. Свою жертву нужно было тщательно изучить: что может ранить, что — испугать; как жертва отреагирует на различные раздражители, чтобы отыскать каждую ее слабость, даже самую крошечную — узнать оппонента настолько же хорошо, как знаешь самого себя.

И Драко знал Грейнджер.

Долгие годы он изучал ее.

И все ради этого момента.

Грейнджер нерешительно подняла голову.

— О, наконец-то вы решили почтить нас своим присутствием, мисс Грейнджер, — невозмутимо начал Драко. — Однако я слишком небрежно отнесся к своим обязанностям. — Он медленно обошел Гермиону. — Надеюсь, вы получите удовольствие от моего… гостеприимства…

Драко медленно, с чувством провел кончиком палочки по ее шее — и тут же с визгом отскочил, когда Грейнджер щелкнула зубами.

— Племянник, это ты? — в замешательстве позвала из-за двери Беллатриса.

— Я в порядке, тетушка! Вот блин, — вздохнул Драко и, взяв себя в руки, взглянул на Грейнджер: — Прекрати. Позволь мне сделать это. — А затем откашлялся и вернулся в образ: — Надеюсь, вы хорошо провели время в наших подземельях…

— Я никогда не была в ваших подземельях!

— …потому что это было лишь отсрочкой, проявлением милосердия в сравнении с тем, что ожидает вас здесь. — Грейнджер Драко проигнорировал.

— И что, Мерлина ради, ты сделал с моей одеждой? Она же была совсем новой!

— …дрожите, дорогая гостья, ваше тело и разум полностью в моей власти. Я — потомок двадцати пяти поколений мастеров пыточного искусства, и сегодня вы ощутите на себе мое мастерство.

Грейнджер фыркнула, и Драко стиснул зубы.

Пускай, пускай издевается. Все еще впереди.

Драко лениво поднял что-то со стола и показал Грейнджер — та удивленно моргнула.

— Знаете ли вы, что это? — спокойно спросил он, медленно проводя пальцами по золотому тиснению на обложке.

Грейнджер откашлялась.

— Это пятнадцатый из двадцати семи томов «Энциклопедии магии».

— М-м-м… — протянул Драко, рассеянно поглаживая толстую книгу.

— В ней практически каждое событие истории магии описано в мельчайших подробностях. Каждый том стоит невероятно дорого, а некоторые — и вовсе редкость. Думаю, даже в библиотеке Хогвартса есть только шесть книг, причем четыре из них — частные пожертвования.

— О, дорогуша, — тихо вздохнул Драко, — вы читали этот том?

— Нет.

— Но вы бы хотели. — И это был не вопрос.

Грейнджер прищурилась.

Коварно ухмыльнувшись, Драко открыл книгу… и резко вырвал страницу.

Грейнджер дернулась и в ужасе раскрыла рот, от шока не в силах даже закричать.

А Драко прищурился и, глядя ей в глаза, вырвал еще одну.

— Нет! — на этот раз Грейнджер все-таки повысила голос, отчаянно пытаясь освободиться от пут.

Еще одна страница прочь.

— Остановись!

И еще одна.

— Прекрати немедленно! — пронзительно завопила Грейнджер. — Хватит!

— Нет, — пробормотал Драко и, схватив сразу несколько страниц, с наслаждением вырвал, а затем подбросил в воздух, и те разлетелись по комнате.

— Не-е-е-ет!

Это был первый вырванный им крик. Драко блаженно выдохнул. Может, крик был слишком коротким и резким, но ведь это только начало.

— Остановись, чудовище!

Драко взглянул на Грейнджер, изображая удивление:

— Вы хотите, чтобы я прекратил?

— Да! Прекрати вырывать страницы! — тяжело дыша, выкрикнула та.

— Хорошо. — Драко положил книгу на стол и с ухмылкой посмотрел на Грейнджер. Вдоволь насладившись ее удивленным видом, он резко опрокинул чернильницу прямо на книгу и стал перелистывать страницы, пачкая их, размазывая чернила пальцами, будто ребенок краски.

Побледнев, Грейнджер в ужасе уставилась на Драко. Тот маниакально захихикал:

— О боже, кажется, я все испортил. — Он захлопнул книгу, бросил на пол и наступил на нее.

Грейнджер наблюдала за этим так, будто бы на ее глазах убивали щенка.

— Плачете? Уже? — промурлыкал Драко, заметив слезу на ее щеке. — А мы ведь только начали, дорогая моя.

Грейнджер обернулась к нему и яростно прошипела:

— Ты просто тупой конченый мудак!

Ого! Вот это реакция!

— Злиться в вашем состоянии — совершенно нормально, — с сочувствием проговорил Драко и взял тоненькую книжку с другой стороны стола. — Знаете ли вы, что это? — усмехнулся он, с наслаждением наблюдая, как Грейнджер меняется в лице от подступившей паники. — Вижу страх в глазах ваших, милая моя. Вы догадались, что я запланировал на сегодняшний вечер. Я снова и снова буду слушать ваши крики, дорогая. Итак. Что это?

Взгляд Грейнджер нервно заметался между Драко и книгой.

— Что это? — ласково повторил Драко и помахал книгой прямо над разожженным камином. — Гермиона? — Пытки — это всегда очень личное, и к жертве нужно обращаться по имени.

Та дернулась.

— Это «Фантазии во тьме» Грегори Весслера. — Она едва ли не задыхалась. — Запрещена в двадцати семи странах, включая Великобританию, потому что Весслер писал о тайных заклинаниях, ритуалах, о местоположении артефактов, о загадках истории — словом, обо всех секретах, которые веками охранялись древнейшими чистокровными родами. Мерлина ради, положи ее на место! Не делай ей больно!

Грейнджер неотрывно следила за тем, как Драко размахивал книгой:

— Пожалуйста, положи ее на место. Пожалуйста! Не трогай ее! Она же тебе ничего не сделала! — голос Грейнджер опустился до шепота, а глаза заблестели безумием.

Драко улыбнулся и бросил книгу в камин.

Грейнджер закричала так, будто ее убивают, — громко, пронзительно, наполненным ужасом голосом, — а книгу тем временем охватило пламя. Грейнджер отчаянно забилась в путах. Драко поддался порыву и, откинув назад голову, маниакально расхохотался.

— Ты чудовище! Монстр! — кричала Грейнджер, тщетно пытаясь освободиться. Книга тем временем почернела.

В ответ Драко подошел к высокой полке. Грейнджер резко выдохнула и часто задышала, наблюдая за тем, как он пристально рассматривает множество книг.

— Нет! Пожалуйста, нет! Драко, пожалуйста! — взмолилась она. — Это хорошие книги! Они никогда не делали ничего плохого!

Тот схватил наугад два фолианта и швырнул их в огонь — Грейнджер завизжала, будто ее ударили, и яростно затрясла головой.

Драко осторожно достал хрупкую на вид красно-коричневую книгу и показал Грейнджер обложку.

— Подлинный дневник ведьмы Магус Ивонны Мердун, — медленно произнес он и открыл книгу, чтобы показать пожелтевшие страницы, исписанные от руки. — Существует, конечно же, в единственном экземпляре.

— Не-ет! Не-е-е-ет! — кричала Грейнджер, побледнев от ужаса. — Не-е-ет! — еще раз вскрикнула она и взмолилась: — Не делай этого! Пожалуйста! Пожалуйста, умоляю!

— Тю-тю.

Он бросил дневник в огонь и закрыл глаза, наслаждаясь тем, как крик Гермионы поднялся до оглушительного, полного отчаяния крещендо, а когда дневник был безвозвратно потерян, пошел на убыль. Звук походил на прекрасную музыку. Драко вздрогнул.

Теперь Гермиона безудержно рыдала. Ее раскрасневшееся, сопливое лицо выглядело изможденным от бессильной беспомощности и ярости.

Он весело выбрал новую «жертву», когда Грейнджер перешла от третьей стадии жертвы пыток к четвертой.

— Ладно, ты высказал свою точку зрения, — сказала она слегка истеричным голосом, который, очевидно, должен был сойти за «нормальный», — пожалуйста, остановись. Пожалуйста. Я сделаю все что угодно. Абсолютно все. Я… я все тебе расскажу! Тебе бы этого хотелось, верно? Разве не так? Драко? — ее голос дрогнул, и она одарила Драко дрожащей улыбкой. — Ведь ты делаешь это не просто ради удовольствия, верно? Ты чего-то хочешь. Так чего ты хочешь, Драко?

Напевая, он показывал ей свою следующую «жертву». Подписанный оригинал первого издания первой книги Джоан Роулинг.

У Гермионы перехватило дыхание, глаза расширились, она начала задыхаться. Нервная улыбка дрогнула, но осталась на лице. Ее уговаривающий тон повысился, стал писклявым и испуганным.

— Я дам тебе все, что захочешь. Только назови это. Ну же, Драко. Ты не должен этого делать.

Он осторожно раскрыл бесценную книгу, слегка коснулся хрустящих страниц.

— «Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице...» Хм, уже скучно. Может быть, нам нужно немного ее подогреть... — он ухмыльнулся.

— Я... я... это была я! Все из-за меня! — закричала Гермиона. — Я это сделала! На первом курсе подожгла мантию профессора Снейпа. Помогла Гарри протащить дракона на вершину астрономической башни! Я вломилась в коридор на третьем этаже! Я украла ингредиенты у профессора Снейпа и приготовила Оборотное зелье, чтобы Гарри и Рон могли пробраться в общежитие Слизерина. Я использовала маховик времени, чтобы вытащить Сириуса Блэка из Хогвартса и украсть Клювокрыла! Я пыталась освободить всех домовых эльфов Хогвартса против их воли! Я основала Армию Дамблдора! Я применила к Кормаку Конфундус, чтобы Рон попал в квиддичную команду! Я пыталась убить Амбридж с помощью кентавров!

Драко стоял и смотрел на нее с отвисшей челюстью.

— Срань господня, — прошептал он, ошеломленный как собственным успехом, так и всем услышанным. Гермиона даже близко не закончила:

— Я дала Рону рвотные пастилки, от которых его стошнило в золотой котел профессора Снейпа! Я продала все личные вещи Локхарта тому, кто больше заплатил, когда его увезли в больницу Святого Мунго! Я сказала Лаванде Браун во всех ответах на вопросы в тесте по С.О.В. написать «абракадабра»! Я сказала Деннису Криви и его однокурсникам, что Хагрид — анимагическая форма профессора Флитвика!

Она остановилась, чтобы сделать несколько глубоких вдохов, и тихий звук привлек внимание Драко.

— Ты понимаешь, что происходит? — прошептала Нарцисса с порога.

Леди Малфой стояла позади Люциуса, который приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы в нее просунулась маленькая видеокамера. — Разве это не восхитительно! — гордо и снисходительно промурлыкала Нарцисса. — Первый сеанс пыток моего маленького дракона.

— И он так хорошо справляется! — прошипела Беллатриса.

— Ш-ш-ш, — Люциус продолжал снимать, — он тебя услышит.

Драко, пораженный внезапным страхом сцены, запаниковал:

— Эм-м... Я... Слезами ты себе не поможешь! — он театрально взвизгнул и швырнул книгу в камин.

— Че-е-е-е-е-е-е-ерт! — закричала Гермиона, изо всех сил раскачиваясь на стуле. — Че-ерт, че-е-ерт, чертов ты черт!

— О, милый! — Нарцисса обеспокоенно положила руку на плечо Люциуса. — Твоя Роулинг.

— Не волнуйся. Мой сын не настолько глуп, чтобы сжечь настоящую книгу Роулинг. — Люциус усмехнулся. — Вероятно, он сделал копию.

Драко побледнел, в абсолютном ужасе глядя прямо в камеру.

— Ах ты маленький засранец, — пробормотал Люциус, вытаскивая палочку.

* * *

Дверь в подземелье распахнулась, и Рон с Гарри с удивлением увидели, как Драко Малфой с дикими глазами влетел внутрь, споткнулся о собственные ноги и упал на грязный пол.

Драко приподнялся на локтях и выплюнул кусок собственной рубашки.

— Поттер! Я вытащу тебя отсюда, если защитишь меня от отца!..

— Дра-а-а-а-а-ако-о-о-о Ма-а-а-алфо-о-о-о-ой! — долгий, яростный визг, эхом разнесшийся по особняку, не принадлежал Люциусу Малфою.

Драко побледнел еще больше и добавил:

— …и Грейнджер.

Рон скрестил руки на груди, упрямо поджав губы.

— Почему мы должны защищать тебя от Гермионы?

Драко бросил испуганный взгляд через плечо.

— Я дам тебе десять тысяч галлеонов и мою новую метлу!

— Беру и то, и другое, — Рон удовлетворенно кивнул головой.

— Эй, а что получу я? — спросил Гарри. — Думал, что я, ну ты знаешь... лидер или что-то в этом роде.

— Тс-с-с, Гарри, тс-с-с, — сурово произнес Рон. — Если хотим сбежать, нам придется действовать очень осторожно. А теперь, Малфой, надо спешить.

И вот так Драко Малфой оказался в бегах с Роном Уизли и слегка недовольным Гарри Поттером.

* * *

Позже тем же вечером

Пожиратели смерти корчились на земле в агонии.

Волдеморт пронесся среди них, с удовлетворением отмечая, что страдают все и каждый.

— Ты больше не подведешь меня! — яростно прогремел он, затем снова посмотрел в ту сторону комнаты, где взъерошенная Гермиона хмуро наблюдала за происходящим, нетерпеливо постукивая ногой. Она заставляла его нервничать.

Волдеморт неуклюже протопал к пошатывающемуся Люциусу, который прислонился к стене, приходя в себя после нескольких раундов самого злобного ахалая-махалая Темного Лорда.

— Что здесь делает эта грязнокровка? — прошипел он шепотом, не желая признаваться, что не совсем понимает ситуацию.

— У нас общая цель, — признался Люциус сквозь стиснутые зубы, стараясь не дать Темному Лорду понять, что тайком наложил на себя заклятие оцепенения. Половина Пожирателей поступила так же, но они все еще катались по полу, театрально постанывая. — Она охотится за моим сыном, который сбежал с Поттером. Если мы найдем Поттера, то найдем и моего сына.

— Он что, дезертировал? — прорычал Волдеморт.

— Нет! — Люциус покачал головой. — Он сжег мое первое издание Роулинг и теперь прячется, потому что знает, что я устрою ему сладкую жизнь.

— Первое издание Роулинг! — Волдеморт испуганно отшатнулся, потрясенный и ошеломленный — и, если уж честно, слегка впечатленный явным злодейством молодого Малфоя. — Почему я не слышал, что у тебя хранится такое сокровище?

«Потому что ты бы отобрал его, лысый засранец», — сердито подумал Люциус.

— Я все слышал! — взревел Волдеморт. — Ляськи-масяськи!

И даже заклятие оцепенения не помогло бы сейчас Люциусу.