Иллюзии твоего мира (джен)

«Милвертон шагнул вперед…»

Я несильно тряхнула головой, прогоняя сонный дурман, окутывающий сознание.

Чуть-чуть надавливаю на отчаянно слипающиеся глаза, чтобы хоть немного прояснить разум. Это чем-то помогло, но лишь минутой позже все вернулось «на круги своя».

Я протерла глаза и снова попыталась вникнуть в смысл рассказа. Но слова разбегались, менялись местами, не давая мне разобрать, что же я только что прочитала.

С глубоким вздохом я захлопнула книгу, так и не поняв почти наизусть выученный текст.

Сказывалась бессонная почти-неделя, каким-то чудом прожитая на кофе. Вот, кажется, и этот чудесный напиток перестал работать.

Спать-спать-спать. Тяжело опускаю голову на руки, из последних сил стараясь не уснуть.

Не закрывать глаза. Только бы не закрыть глаза.

Глаз я, кажется, так и не закрыла.

Просто грань между сном и явью стала для меня уж слишком размытой.

Мысли ленивые и неповоротливые, не помню ни кто я, ни где я. … По черепной коробке бьет только одна мысль: спать. Но спустя мгновения я в ужасе распахиваю глаза и… Я бы сказала «дергаюсь», только вот одеревенелое тело совершенно не хочет слушаться приказов мозга, я так и остаюсь совершенно неподвижной, из-под полуприкрытых век наблюдая за двумя кровавыми огоньками, глазами чернильного волка, пока прячущегося во тьме.

Какое-то тягучее и липкое чувство страха, парализующее, но отнюдь не похожее на едва отступившую панику. Тут что-то другое…

Мыслей нет, только что-то на грани слышимости, но от того не менее противно и раздражающе звенит внутри головы. В комнате — мертвая тишина, нарушаемая лишь неслышными шагами огромных мягких лап.

Волк приближается, рычит, скаля зубы. Еще недавно у меня на этом месте начиналась истерика. Но сейчас… Сейчас я слишком устала, чтобы плакать. Мне просто страшно, но и это чувство — лишь отголосок…

Волк растворился в окружающей его тьме, а я окончательно теряю связь с реальностью…

* * *

Через месяц мои кошмары и бессонница стали привычными. Я все еще каждый раз, засыпая, понемногу сходила с ума.

Мысли привычно путаются, когда я бреду по переулку, и вдруг воздух прорезает глухой рык.

Я резко оборачиваюсь и вижу два кровавых огонька.

Я замираю на месте. Нет сил ни кричать, ни бежать. Я боюсь. Боюсь!

Глаза исчезают в одно мгновение, и воздух снова наполняется дымным запахом и шумом города.

В ушах эхом звенело:

«Я везде с тобой»

О произошедшем напоминает только липкое чувство страха и полностью поглотившее понимание, что волк, нет, Волк престал быть заложником снов и фантазий.

* * *

«Ты никуда не сбежишь. Я везде с тобой. Помнишь?» — гулко отдается в голове, заставляя меня выронить карандаш.

Я трясу головой, убеждая себя, что он нереален. Но где-то в сознании зарождается подозрение понимание, что все же… есть. Он есть. И этого не изменить.

Хватаю новый листок. Размытые штрихи постепенно приобретают форму, Волка я уже вижу. Но… он не пугает. Вообще. Не то.

И снова новый лист, снова я старательно вывожу каждую черточку. И снова — не то. Похоже, но не пугает.

Я пытаюсь закричать, когда вижу Волка перед собой. Его до неправильности белые клыки вонзаются в руку, еще не причиняя ей вреда, но, знаю, и до этого осталось недолго. А потом…

По поводу того, что будет потом, у меня есть несколько идей, но ни одна из них мне не особо по душе.

Я с судорожным всхлипом возвращаюсь в реальность. Запястье жжет, но на нем не осталось ни следа.

На рисунке я. А вокруг тьма. Только тьма, ничего больше. И Он. Я вижу его глаза, в паре сантиметров надо мной. Кроваво-алые.

Я сжимаю листок, почти крича. Неправда. Я просто устала, вот и все!

А в сознании бьется мысль, что теперь он абсолютно реален.

* * *

Лихорадочно смеюсь, понимая, что Он рядом. Он теперь всегда со мной. Я его слышу, чувствую, даже когда он невидим.

Какая, все же, ирония — тот, кого создала я, тот, кого я никогда не боялась и воспринимала чем-то выдуманным, пришел за мной.

Нереален-нереален-нереален.

Реален.

* * *

«Это была собака, огромная, черная, как смоль. Но такой собаки еще никто из нас, смертных, не видывал. Из ее открытой пасти вырывалось пламя, глаза метали искры, по морде и загривку переливался мерцающий огонь».

Быстро подбегаю к планшету, на котором моя сестра включила аудиокнигу, и лихорадочно пытаюсь найти паузу, но меня подводят дрожащие руки.

Я уже чувствую реальное дыхание на своем затылке.

«Ни в чьем воспаленном мозгу не могло бы возникнуть видение более страшное, более омерзительное, чем это адское существо, выскочившее на нас из тумана».

Мы оба, и планшет, и я, с грохотом падаем на пол. Необходимость в паузе отпадает сама по себе.

Не может, говорите? Может.

Но голос из подсознания твердит, что доктор отчасти прав. Волка можно бояться. Он пугающе-властен. Но он не омерзителен. Не он. Он…

Реален. Абсолютно.

Я упала и лихорадочно, истерично рассмеялась. Я чувствовала Его дыхание и Его шерсть.

Уж теперь-то я уверена, что Он реален.

* * *

Я бегу от рушащихся вслед за мной зданий. Весь мой мир рушится. От него скоро ничего не останется. Вообще. И я, и все, кто мне дорог, и просто все люди окажутся погребенными под завалами. У нас нет шансов.

«Пойдешь со мной? Только так можешь спастись».

В этот раз я уже не боюсь. Я рада Волку.

— Да. Пойду.

И тьма окутывает меня.

* * *

Медленно бреду по Вечной Пустоте. Я очень устала, но останавливаться нельзя. Пальцами зарываюсь в черную шерсть Волка.

— Ты же не оставишь меня? — всхлип. Я уже не узнаю даже свой голос. Только мягкую темную шерсть и кроваво-алые глаза.

Иногда я вижу до ужаса белые стены, пол, потолок, чувствую, как мне вводят какие-то лекарства…

Но все это — бред. В мире есть только пустота и Волк. Хватит с меня иллюзий.

Пальцы судорожно сжимаются, не ощущая шерсти. Волк ушел снова. Но Он придет. Обязательно.

Кажется, я окончательно сошла с ума.