Мелочи, которые мы замечаем (гет)

Скорпиус замечает, что у Роуз Уизли миллион веснушек. Много-много веснушек бледно-коричневого цвета, которые ассоциируются у него с влажными пляжными песчинками. Они забавно рассыпались на ее переносице, высоких скулах и других участках ее кремовой кожи, не скрытых от посторонних глаз хогвартской униформой. Пожалуй, эти пресловутые веснушки стали одним из того, на что Скорпиус сперва обратил внимание, когда увидел ее четыре года назад на платформе номер девять и три четверти. И он до сих пор не в силах выбросить их из своей головы, как бы ни пытался. Он знает наверняка, что его отца хватил бы удар, если бы тот узнал, какими мыслями забита голова его сына. Разумеется, Скорпиусу нравятся сами веснушки, но никак не она. Роуз Уизли властная, кудрявая, чересчур веснушчатая и до скрежета в зубах идеальная во всем. Ее единственное достоинство в том, что она довольно хорошенькая. Если бы Скорпиусу нравились девчонки вроде нее, что, конечно же, не так.

Роуз обращает внимание на то, что у Скорпиуса Малфоя миллион подружек. А знает она об этом, потому что практически каждую неделю видит, как он прогуливается под ручку с очередной зазнобой по окрестностям Хогвартса. То он с брюнеткой, то он с блондинкой, правда Роуз еще ни разу не видела его с рыжей. Этот факт ее вполне устраивает. Роуз даже довольна тем, что девушки вроде нее явно не в его вкусе и что он, судя по всему, весьма разборчив, когда дело касается противоположного пола. Она никогда не свяжется с Малфоем, учитывая то, что ей известно о его семье и, прежде всего, о нем самом. Скорпиус Малфой самодовольный, высокомерный и считает, что все девчонки без ума от него. Даже если и так, Роуз, само собой, не пополнит ряды его воздыхательниц. Ни за что.

Альбус Поттер унаследовал от матери необыкновенную проницательность и с тех пор время от времени замечает обстоятельства и мелочи, которые, вероятно, не привлекают внимание окружающих. К примеру, он замечает, что каждый божий день его лучший друг Скорпиус, сидя за Слизеринским столом в Большом зале, бросает на кузину Альбуса долгие, томные взгляды. Эти взгляды начались еще на третьем курсе; ровно с того же времени Скорпиус отважно надевает маску безразличия всякий раз, когда Роуз находится неподалеку.

Для зоркого глаза Альбуса также не остается незамеченным то, что Роуз из раза в раз притворяется, что не поглядывает на Скорпиуса, и деланно опускает глаза, пока не убедится, что тот вновь уставился в свою тарелку. После чего она поднимает голову и беззастенчиво блуждает своими голубыми глазами по его лицу.

Рон Уизли уловил, что всегда, когда его дочь возвращается из Хогвартса, она без устали щебечет о своих друзьях и об учебе… В этот момент Роуз будто расцветает, и он улыбается, понимая, что его дочке комфортно в школе. В то же время они с Гермионой невольно замечают, что, если и есть что-то, что точно может омрачить милое личико Роуз, так это упоминание имени ее сокурсника-префекта Скорпиуса Малфоя.

Какая-то часть Рона (признаться, самая малая часть) испытывает угрызения совести из-за того, что он настолько явно подливает масло в огонь непримиримого конфликта между их семьями, который длится уже второе поколение, и продолжает стравливать детей на протяжение всех лет обучения Роуз в Хогвартсе. В конце концов, быть может, мальчишка не такой, как его отец, ведь Альбус же подружился с ним. Так что парнишка явно небезнадежен. Но все же, несмотря на это, Рон ощущает некое ликование, что Роуз, судя по ее поведению, считает юного Малфоя высокомерным, эгоистичным кретином. Не стоит даже переживать, что между ними что-то возможно. Рону становится дурно от одной лишь мысли о союзе Малфоя и Уизли. Однако Гермиона журит супруга и настаивает на том, чтобы он позволил Роуз самостоятельно выбирать себе друзей.

Гермиона Уизли обратила внимание, что всякий раз, когда Роуз сердится или недовольно выглядит при упоминании имени Скорпиуса Малфоя, этому, как правило, предшествуют реплики Джеймса или Альбуса о том, что они видели его в компании какой-то ученицы из Хогвартса. Изо всех сил старательно игнорируя болтовню братьев, Роуз закатывает глаза, и они становятся синими подобно штормовому небу, а ее поджатые губы растягиваются в натянутой улыбке. Гермиона не расспрашивает свою дочь, почему она так бурно реагирует на заметки о подружках Скорпиуса, потому что знает, что в конце концов Роуз сама все поймет. Ведь всему свое время.

Драко Малфой обнаружил, что последнее время его сын словно сам не свой. С тех пор как Скорпиус устроился на эту проклятую работу в Министерство магии, он стал задумчивым и мрачным, почти постоянно раздражается по малейшему поводу. Ответ на вопрос, почему так происходит, Драко находит в четверг днем, когда они с сыном решают выпить в «Дырявом котле». По случайности Роуз Уизли оказывается поблизости и как ни в чем не бывало входит в паб, крепко держа за руку некоего Майкла Финнигана. От негодования Скорпиус отплевывается, чудом не проливая огневиски на свою мантию, в то время как его лицо вспыхивает — довольно неподобающее поведение для Малфоя. Драко указывает ему на это. Тихо выругавшись, Скорпиус делает над собой усилие и отводит взгляд от этой, казалось бы, идеальной пары.

Драко скрывает свою легкую улыбку за роксом, но все же краем глаза замечает, как хорошенькая рыжеволосая девушка то и дело поглядывает на их столик. Весьма интригующее развитие событий. Драко задается вопросом, знает ли Уизел о симпатии своей мини-Уизлетты к его сыну.

Роуз замечает, что Скорпиус делает все возможное, лишь бы не столкнуться с ней на работе, что предельно трудно, учитывая, что теперь они делят один кабинет на двоих. Должно быть, кто-то там наверху жаждет посмотреть на ее муки на новой должности в Департаменте магического транспорта. Была бы ее воля, это недоразумение с дележкой офиса никогда бы не случилось. Однако поскольку Скорпиус тратит большую часть своего рабочего времени на деловые встречи и переговоры с коллегами (большинство из которых, вне всякого сомнения, женщины), Роуз зачастую проводит время в полном одиночестве, что только на ей на руку. Впрочем, в одно утро пятницы ее ожидает сюрприз: Роуз как обычно приходит ни свет ни заря и видит Скорпиуса, который, насупившись, уже корпит за своими делами. Он едва замечает ее присутствие (и никогда не здоровается) и продолжает перебирать внушительную кипу документов, не отрывая глаз от пергаментных страниц, в то время как напряжение пронизывает комнату невысказанными упреками.

Роуз не обращает на него внимания и лихорадочно раскрывает свою межведомственную служебную записку. Однако после этого дня она замечает, что Скорпиус все чаще бывает в их офисе, но Роуз не может понять почему.

Майкл Финниган, в частности, давным-давно обратил внимание на то, что между Роуз и Скорпиусом проскочила искра — еще в школьные годы, когда те практически все время старательно избегали друг друга. Наоборот, Майкл был озадачен, что она согласилась пойти с ним на свидание. Почему-то он не очень удивляется, что Роуз решает завершить их мимолетный роман, и становится на порядок счастливее, когда улавливает, что длинноногая секретарша из Отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов строит ему глазки. Утешение после разрыва отношений? Возможно, но он отмечает, что, когда сидит с ней за столиком, она внимает ему, а не посматривает на другого мужчину, который сидит в углу, задумчиво разглядывая огневиски, плещущееся в бокале, и всеми силами подавляет желание оглянуться на них.

В голове Майкла мельком пролетает мысль, когда же Роуз и Скорпиус, черт возьми, будут вместе.

Заметив, что Скорпиус уже около года не заводит отношений с другими женщинами, Альбус невзначай озвучивает свои наблюдения Роуз, когда в понедельник поздно вечером они ужинают в маггловской части Лондона. Роуз тоже обратила внимание на очевидное отсутствие в последнее время женского общества у Скорпиуса. И Альбус нисколечко не удивляется розовому румянцу, который проступает на щеках кузины от его пустякового комментария.

— Я заметила, — тихо признается она, прежде чем сменить тему диалога и вновь приняться за спагетти.

Роуз подмечает, что всякий раз, когда Скорпиус сосредотачивается на своих бумагах, он хмурит брови и покусывает кончик своего пера так, что совершенно сбивает ее с мыслей. Ее взгляд неотрывно прикован к пухлым губам Скорпиуса, которые в последние дни, кажется, чаще растягиваются в улыбке, чем изгибаются от недовольства. Роуз злится на себя из-за осознания того, что за последние несколько месяцев она изучила абсолютно каждую мельчайшую, незначительную характерную особенность (будь то недостаток или достоинство) Скорпиуса Малфоя и безумно сильно хочет прекратить пялиться на него. На самом деле он ей даже не нравится, но, стоит признать, она понимает, что больше не испытывает к нему неприязни. Роуз задается вопросом, в какой момент все так развернулось, а затем решает, что на самом деле это не имеет никакого значения. Важно лишь то, что теперь они другие.

Вертя между пальцами перо, Скорпиус замечает, что Роуз вновь наблюдает за ним, и превозмогает желание взглянуть на нее в ответ из-за заваленного бумагами стола. Он превосходно понимает, что в последнее время она часто поглядывает в его сторону, и осознает, что между ними постепенно начинает что-то меняться. Взгляды украдкой и неловкое молчание исчезают, и теперь царящая атмосфера в их кабинете становится почти домашней. Временами Роуз отвечает на его робкую улыбку такой же робкой улыбкой, вручая Скорпиусу запасные чернила и рулон колдоскотча… застенчивые улыбки, которые творят с ним удивительные вещи, вызывая приятное покалывание в животе, и заставляют забыться на какое-то мгновение, где он сейчас находится. Если бы Скорпиус не знал наверняка, то решил бы, что испытывает какие-то чувства к Уизли, но это, конечно, абсурдно… ну правда же?

Томительные годы желания и обуреваемого физического влечения буквально выстреливают пятничным вечером, когда Роуз, уходя из кабинета, ловит на себе взгляд Скорпиуса. Ее щеки алеют под его непоколебимым взором. Она натягивает утепленную мантию, вытаскивая из-под воротника непослушные волосы, которые цепляются за красно-золотую подкладку. Без задней мысли, а, может, и вполне обдуманно, потому как в глубине души Скорпиус полностью отдает отчет в собственных действиях, он, не сводя с Роуз глаз, поднимается, чтобы помочь ей.

Роуз краснеет от прикосновений его теплых пальцев к ее шее, пока он бережно распутывает ее локоны.

— Спасибо тебе, — кротко проговаривает она, несмело наклоняясь к его лицу.

Вместо ответа Скорпиус, пользуясь непривычной близостью, изучает взмах ее темных ресниц и россыпь веснушек на ее носу, а между пальцами перебирает пряди ее рыжих волос. Роуз замирает от его прикосновений, но, к счастью, не отстраняется. Чарующий аромат яблочного шампуня внезапно переполняет его и без того обостренные ощущения, и он, пораженный захлестывающей его волной желания, тут же судорожно втягивает воздух.

— Мерлин, — хрипло отзывается он, чуть ли не с отчаянием в голосе, когда наконец капитулирует перед собственными чувствами и прижимается теплыми губами к ее губам.

Роуз должна быть слепой и абсолютно равнодушной к прикосновениям, чтобы не отметить, что Скорпиус — умелый любовник. После чего она замечает, что он, кажется, не хочет покидать ее объятий. С внезапным потрясением Роуз осознает, что это греет ей душу.

Когда его длинные пальцы восхитительно скользят по ее обнаженной коже к вздымающейся груди и спускаются вниз, очерчивая изящный изгиб талии, она замечает, что он будто бы нашептывает что-то.

— Что ты делаешь? — спрашивает его она, сбитая с толку, оседая на постели, и окидывает пытливым взглядом его, лежащего среди смятых простыней. Он отвлекся от изучения ее тела, поскольку Роуз вывела его из лабиринта мыслей.

Когда он поднимает на нее взгляд, его бледные щеки зардевают от ее пристального внимания.

— Считаю твои веснушки, — приподнимаясь на локте, признается он.

Роуз поражена:

— Зачем?

— Затем, что... — смущенно шепчет он; Скорпиус наклоняет голову, и светлые-светлые волосы ниспадают на его лицо, — они мне нравятся.

Роуз обхватывает свои колени, внезапно осознавая двойственный смысл им сказанного и его тягу настолько откровенно анализировать и соотносить между собой конкретные особенности ее внешности. Скорпиусу же кажется, что это, скорее всего, его единственная возможность пересчитать все ее веснушки, и он нерешительно ждет ее дальнейших действий.

— Ого, — все, что способна сказать Роуз, не в силах подобрать слова, потому что она не может решить, стоит ли говорить то, что у нее вертится на языке. Как же ей быть? Они так долго взращивали в себе взаимную неприязнь, что теперь этот новый... виток в их взаимоотношениях отчасти чертовски пугает.

Скорпиус прикусывает губу, словно почувствовав ее сомнения. И она замечает, как его плечи внезапно опускаются. Поднимаясь, он выскальзывает из постели, и в этот момент Роуз видит, как горячий румянец растекается по его благородно очерченным скулам. Он тянется за сшитыми на заказ брюками, которые беспорядочно валяются на полу ее спальной комнаты.

— Куда ты? — спрашивает она, прерывая неловкое молчание, внезапно заполнившее пространство темной спальни. Она протягивает тонкую руку и перехватывает его ладонь. Роуз не уверена в том, что сейчас делает, но мысль о том, что он уйдет, вызывает боль в ее сердце и ощущение подкатывающегося к горлу кома.

Он неуверенно поднимает голову; в его серых глазах все еще витает огорчение.

— Я подумал, что…

Роуз тянет его обратно на постель, замечая, как его взгляд скользит по ее коже, тем самым согревая ее до самых кончиков пальцев ног.

— Тогда просто перестань думать. Хотя бы ненадолго…

Несмотря на то, что его брови нахмурены, а взгляд непроницаем, он подчиняется ей.

— Не хочу, чтобы ты сегодня пересчитывал мои веснушки, — шепчет она, когда он медленно ложится обратно под одеяло.

— Нет? — его теплое дыхание щекочет ее кожу, и она благодарно вздрагивает; мурашки устремляются дорожкой туда, куда не может проникнуть воздух. Роуз замечает, насколько от этого ей становится хорошо.

— Нет, — сонным голосом подтверждает Роуз, прижимаясь к нему еще ближе и чувствуя себя под надежной защитой, — оставим это для другой ночи.

Она замечает надежду в его глазах и ощущает невесомое прикосновение его губ к своему лбу.

— Хорошо, — тихо шепчет он, и она с приятной уверенностью понимает, что Скорпиус обязательно это сделает.