Stairway to heaven (джен)

Это был невесть какой по счёту спокойный вечер после неслучившегося Апокалипсиса. День прошёл просто замечательно, а сейчас они сидели в шикарной мрачной гостиной Кроули и по обыкновению распивали вино.

— Кстати! — совершенно некстати вдруг сказал Азирафель, перебив свою же собственную пространную мысль. — Я всё хотел спросить...

Он почему-то замялся, и Кроули вопросительно уставился на него поверх съехавших на кончик носа очков. Разумеется, демон не моргал. А ещё он слегка, едва заметно покачивался из стороны в сторону, как положено порядочной змее в относительно вертикальном положении.

— Тогда... насчёт Альфы Центавра, — наконец произнёс Азирафель, нахмурившись — он всё ещё чувствовал себя виноватым за то, что тогда отказал Кроули так резко. Реакции на слова не последовало, Кроули всё так же молча пялился на него в ожидании вопроса, и ангел после короткого вздоха договорил: — Ты что... собирался добираться дотуда на Бентли?..

У него действительно не было больше никаких идей — слишком уж настойчиво Кроули зазывал именно сесть в машину.

Змий издал какой-то невнятный звук, метнулся взглядом из стороны в сторону, слегка нахмурился — в общем, как обычно, когда он не мог сходу ответить на вопрос. Все эти реакции Азирафель знал наизусть.

— Есть более короткий путь, — несколько нехотя признался Кроули. Ему почему-то было не по себе об этом говорить, хотя почему — он бы и сам не сказал. И он добавил: — Отсюда.

— Отсюда? — ободряюще уточнил Азирафель, думая о том, что иногда из обычно словоохотливого демона ответ надо буквально клещами вытаскивать.

Кроули молча кивнул и опрокинул в себя полный бокал вина, распахнув челюсти несколько больше человеческой нормы. А потом решительно поднялся и поправил очки.

— Пошли, покажу, — он снова выглядел уверенным в себе и небрежным. — Тебе наверняка понравится.

Такому приглашению нельзя было не последовать. Азирафель поставил на столик бокал с недопитым вином, поднялся, привычно одёрнул жилетку и поправил бабочку, и поспешил следом за демоном.

Они вышли из квартиры и поднялись на лифте на самый верх, потом прошли через чудесным образом незапертую дверь на крышу. Вид открывался замечательный — город был как на ладони — но налюбоваться им ангел не успел. Кроули остановился у небольшой надстройки и положил руку на массивный заржавевший замок. Удивительным казалось то, что на крыше столь дорогого и достаточно нового дома была эта неказистая надстройка.

— Помню, в семидесятом я провёл какое-то время в Уэльсе, — заговорил Кроули. — По соседству отдыхала пара ребят... ты их не знаешь, наверное, — он хмыкнул, окинув Азирафеля взглядом. — Один написал классные аккорды, а второй никак не мог сочинить к ним слова. У меня тогда было отличное настроение... — он поморщился, как всегда, когда вынужден был признаться в каком-то достаточно благом деянии. — В общем, на одного из парней, так сказать, снизошло вдохновение. И он придумал классную идею.

Замок под его рукой с тихим звуком открылся, и Кроули распахнул дверь. Он прошёл в тёмный коридор первым и щёлкнул пальцами, подвешивая над собой небольшой блуждающий огонёк.

Идти было недолго. Буквально пара поворотов, и перед ними внезапно развернулась широкая каменная лестница, довольно круто уводящая куда-то вверх. Она была освещена — свет был слабым, холодным и шёл откуда-то сверху.

— Песня получилась шикарной. Потом даже слухи ходили, что в ней якобы сатанинское послание зашифровано, — Кроули насмешливо фыркнул, остановившись у ступенек. — Ерунда. Роб не задумывался до такой степени, писал, что писалось... Вот и я не задумывался о побеге от Апокалипсиса, когда делал это место.

Поднимались они молча. Азирафель старался смотреть под ноги — отчасти потому что ступеньки были крутыми и кое-где слишком гладкими, отчасти потому что не хотел испортить самому себе сюрприз. Куда смотрел Кроули, было неясным за его чёрными очками, но выглядел он странно задумчиво и даже как-то торжественно.

Свет стал гораздо ярче, и внезапно лестница кончилась широкой мраморной площадкой безо всяких ограждений. Кроули подошёл к самому краю и сел, свесив ноги и наконец снимая очки, а Азирафель поражённо замер, глядя перед собой.

Звёзды были как на ладони. Невероятно далеко, но одновременно невероятно близко — казалось, сделай шаг, и ты окажешься под боком у любой из них. Космос кружил голову, завихрения туманностей и чёрные пятна дыр казались прекраснее любого полотна художника.

— Здесь потрясающе, — искренне сказал Азирафель, и Кроули хмыкнул в ответ.

— В одном Роб был неправ, — задумчиво сказал он. — Лестница никогда не вела на Небеса. Не знаю, к лучшему это или нет.

Азирафель сел рядом, осторожно устраиваясь так, чтобы не уронить лежащие между ними чёрные очки.

— Определённо к лучшему, дорогой.

И Кроули впервые за вечер совершенно искренне улыбнулся.

And a new day will dawn

For those who stand long

And the forests will echo with laughter