Не Леди (гет)

Арья неслышно вышла из башни. Как скоро вскроется, что королева убита? Ещё пятнадцать минут назад, когда она душила Серсею, из окна доносился шум бойни. Во дворе на обгоревших трупах простых горожан лежали окровавленные тела воинов. В крепостной стене зиял проем, сделанный Дрогоном. Передовой отряд армии Дейенерис ворвался через него и был убит превосходящей числом королевской стражей. Теперь оставшийся небольшой отряд Ланнистеров направлялся к королевским покоям.

Арья в ужасе осматривалась вокруг. Нужна лошадь, чтобы поскорее уехать. Солнце отражалось от каждого доспеха и ударяло по глазам. Арья прищурилась и вдруг заметила отполированный золотистый нагрудник с черным оленем. Сомнений не было. Это он. Джендри. И рядом — его проклятый молот.

Арья подбежала к нему. Весь в грязи, что и не понять сразу, насколько сильно он ранен. Правая нога была согнута под неестественным углом. Во дворе, кроме нее и павших, никого не было. Вряд ли поблизости есть мейстер или тот, кто сможет им помочь. Арья была готова тащить его, но куда, к кому? И это могло причинить ему большую боль.

Она аккуратно расстегнула доспехи, чтобы оценить его повреждения. Он открыл глаза.

— Арья.

— Молчи, береги силы.

Она аккуратно водила ладонями по его рукам, груди, шеи и голове. Раны были обширные, кровь пропитала полностью его одежду. Конечно, кровь была не только его. Арья закусила губу. С такими увечьями шансов у него не было.

— Помоги мне.

Рука Джендри легла на рукоять ее кинжала.

— Нет. Я не могу тебя убить, — у Арьи навернулись слезы.

— Ты уже убила. В Винтерфелле.

Она закрыла глаза. Его прошиб кашель, а изо рта потекла струя крови. Верный признак внутреннего кровотечения. Последние мгновения.

Арья склонилась к его лицу.

— Я люблю тебя, — прошептала она ему прямо в губы, чуть слышно извлекая кинжал из ножен. Джендри закрыл глаза. Силы покидали его, но он надеялся, что улыбается, в душе так точно. Последняя минута, наполненная поцелуем Арьи, растянулась для него в вечность.

Она продолжала лежать рядом с ним, сжимая его руку у своего живота, не представляя, как сможет смириться с тем, что сделала.