Сюрприз для Люциуса, или Один из способов лишить его речи (гет)

Обычно Люциус Малфой был очень терпеливым волшебником, особенно когда дело касалось его второй жены. Они происходили из разных слоев общества, между ними была большая разница в возрасте, но не позволяли этому влиять на свои отношения, даже если различия и делали супружескую жизнь еще более интересной.

Уголки его губ изгибались вверх в редкой улыбке, которая украшала его лицо только тогда, когда он думал о своей теперешней жене. Люциус потерял первую (Нарциссу) еще на войне, погибшую от руки ее сестры. Излишне говорить, что он никогда никому не был более благодарен, чем Молли Уизли, когда узнал, что та убила Беллатрикс. Прошло около трех лет после окончания войны, когда Люциус начал встречаться с очаровательной мисс Грейнджер.

Он вспомнил тот день, когда столкнулся с ней после войны впервые, как будто это было вчера. Он никогда не забудет тот день, когда эта маленькая, но очень горячая ведьмочка смогла зацепить его сердце. Люциус пробирался через Сент-Мунго, чтобы навестить мисс Джинни Уизли, которая была охотником в Холихедских гарпиях, когда мисс Грейнджер случайно столкнулась с ним, направляясь к той самой мисс Уизли.

Люциус стал владельцем этой женской команды уже после того, как умерла его покойная жена. А несколько лет назад он к большому удовольствию игроков, предпочитавших, чтобы ими управляли женщины, передал бразды правления Гермионе. В тот вечер мисс Уизли оказалась тяжело травмирована во время тренировки, а Люциус всегда очень гордился тем, что каждый из его игроков получает должный уход в случае травмы. Да и по сей день он продолжал следить за тем, чтобы все игроки Холихедских гарпий получали его.

Когда мисс Грейнджер начала извиняться за то, что столкнулась с ним, Люциус вдруг осознал открывшуюся перед ним возможность. За последние три года он часто видел фотографии этой хорошенькой брюнетки и предположения "Ежедневного Пророка" о ее отношениях. За пару дней до катастрофы с мисс Уизли он узнал, что она рассталась с младшим Уизли, та как раз упомянула об этом на собрании команды одному из других игроков. Поэтому Люциус и воспользовался возможностью, представленной ему несчастным случаем с мисс Уизли, чтобы познакомиться с Гермионой поближе... Он предложил проводить ее в палату мисс Уизли, а уже некоторое время спустя оба ушли вместе обедать. Это было десять лет назад.

Различия между его первой и второй женами были почти как день и ночь. Нарцисса была высокой, светловолой и очень стройной; а его вторая жена была на голову ниже его, ее волосы были беспорядочными темными кудрями, а на теле были изгибы, за которые Люциус так любил держаться, когда они занимались любовью или, проще говоря, трахались.

Наконец, Нарцисса была типичной чистокровной женой. Она была тихой и делала все так, как велел муж. Его вторая жена, с другой стороны, не стеснялась высказывать свое мнение, и когда Люциус дважды попытался указать ей, что делать, она недвусмысленно сообщила ему, куда он может направить свои приказы. Он достаточно быстро научился и с тех пор не пробовал указывать ей чего-то.

Люциус уставился на трогательную фотографию, сделанную более двух лет назад в годовщину пятилетия их свадьбы. Тогда они решили отпраздновать это событие в кругу семьи и близких друзей, и вместе с ним и его прекрасной женой на фотографии были его сын, невестка и его первый внук, маленький Скорпиус. Внуку было четыре года, и Астория и Драко только узнали, что Астория примерно на третьем месяце беременности их вторым ребенком, маленькой девочкой.

Еще одна мягкая улыбка украсила черты сурового волшебника, когда он смотрел, как рука Гермионы касается выпуклости на ее собственном животе. Она была на шестом месяце беременности их первым ребенком, Ариадной Тайрой Малфой. Сердце наполнилось гордостью при мысли о его блестящей маленькой девочке, которая, как он знал, скучала по маме почти так же, как и он.

Эта мысль вернула его к нынешней дилемме. До Йоля оставалось всего несколько дней, а ее первоначальная месячная командировка продолжалась уже почти три, а Гермиона все еще не знала, когда вернется. Люциус вздохнул, даже его собственный сын вернулся полтора месяца назад из той же командировки, что и его жена. Глава семьи Малфоев чувствовал, что его терпение начинает истощаться, и будь проклят Салазар, если он не увидит свою жену до Йоля.

— Скучаешь по ней, правда? — спросил вместо приветствия Драко, входя в кабинет отца.

Люциус едва удержался от того, чтобы закатить на сына глаза, прежде чем придавить его мрачным взглядом.

— Единственная форма контакта, которая была у меня с женой за последние три месяца, это письма, приносимые совой. Что ты думаешь на эту тему?

Не обращая внимания на взгляд отца, Малфой-младший предположил:

— Я знаю, что Гермиона хочет открыть офис до начала года, но с послезавтра он будет закрыт до Нового года. Я сказал ей об этом, когда в прошлом месяце она, наконец, прогнала меня домой после того, как однажды чуть не откусила мне голову за то, что я достал ее разговорами о беременности, — Драко вздрогнул, вспомнив, насколько страшной была Гермиона в тот момент. — Она может сначала рассердиться на тебя, но аппарируй в Берлин и повидайся с ней. Тогда вы оба будете счастливы, а не одиноки и опечалены в Йоль.

— И оставить Ариадну в Йоль одну с эльфами? — возразил Люциус. — Да Гермиона кастрирует меня...

— Ты же делал это со мной, — пробормотал себе под нос Драко, прежде чем заговорить. — Асти и я были бы счастливы присмотреть для вас за Ариадной, — он на мгновение остановился, но потом улыбнулся. — Возможно, ты захочешь привезти ей дополнительный подарок по возвращении из Берлина, чтобы она простила тебя за то, что ты не был здесь на Йоль.

Люциус на мгновение задумался над предложением сына, прежде чем решить, что все-таки он готов вынести всю тяжесть гнева жены за то, что помешал ей в командировке. Он скучал по ней и ничего не хотел, кроме как провести Йоль только вдвоем. Он сделает все, что угодно, даже вытащит некоторые старые уловки своих дней Пожирателя Смерти, о которых жена, возможно, и не знала, но которые он все еще помнил.

* * *

Сказать, что Гермиона Малфой в данный момент была несчастной ведьмой, означало не сказать ничего. Такими темпами она застрянет в Берлине, наверное, до самого Нового года, хотя ужасно скучала и по мужу и по своей маленькой девочке, которых ей так не хватало. Отчасти она сама была виновата в том, что оставалась все еще в Берлине. Открытие нового офиса Малфой Интерпрайзес было ее детищем, и она хотела довести дело до конца, но вся бюрократическая волокита, с которой приходилось иметь дело со стороны министерства магии Германии, собиралась задержать ее здесь.

Ей было жаль, что несколько недель назад она заставила Драко вернуться домой. Она знала, что он хотел добра, но тот мешал ей чаще, чем помогал, и вовсе не хотела продолжать грызть его, как раньше. Не помогало и то, что теперь она была в таком мрачном настроении от того, что ей приходилось иметь дело со всеми этими проблемами, которые, казалось, продолжали и продолжали появляться.

Гермиона вздохнула, перечитывая последнее послание из министерства магии Германии. Они хотели получить больше информации о том, что будет делать офис после открытия, если они позволят ему открыться. Гермиона обсуждала это с чертовыми бюрократами еще почти год назад, когда они представили свое предложение открыть дополнительный офис в Берлине. Почему они запрашивают более подробную информацию сейчас, когда им и первый-то раз было ее более чем достаточно? Гермиона не могла не задаться вопросом, что они еще придумали?

Она уже начала складывать послание, когда ее внимание привлекла подпись. Какое-то время она смотрела на нее, прежде чем потянулась за другими посланиями, полученными за последний год. Просматривая стопку пергаментов, она вытащила несколько с такой же подписью.

Отложив остальные в сторону, Гермиона пролистала полдюжины пергаментов перед собой. Каждое послание было по сути одинаковым; просьба о дополнительной информации, сомнение в их намерениях и ехидные, не столь тонкие комментарии о прошлом ее мужа и пасынка. Они были очень формальными, как будто исходили от Министерства магии Германии, но Гермиона могла сказать, что эти конкретные претензии исходили от одного человека, и этого человека... звали мистер Томас Снаффбамбл.

Гермиона быстро набросала сообщение и отправила его с совой компании, прежде чем встать из-за стола, собрать сумочку и положить в нее всю корреспонденцию. Закутавшись в теплую зимнюю мантию, она направилась из своего офиса в здание Министерства магии, находившееся всего в паре кварталов отсюда. Из-за раздражения она не могла оценить виды мягко падающего снега, а также виды, звуки и запахи Рождественских базаров, через которые она проходила в центре Берлина.

По прибытии в Министерство магии Германии, она вошла через ворота для посетителей и зарегистрировалась у стойки безопасности, а затем ворвалась в остальную часть вестибюля, где ее остановил голос, прозвучавший позади.

— Гермиона?

О Мерлин! Как же ей не хватало звучания этого баритона, навсегда остававшегося для нее самым близким. Она обернулась.

* * *

Люциус в шоке смотрел, как его жена, не оглядываясь, проходит мимо него. Выражение ее лица было всем, что ему нужно было видеть, чтобы понять, что она — ведьма на задании. Люциус повернулся и последовал за Гермионой к лифту, гадая, что расстроило его жену. Он позвал ее, но она его не услышала, поэтому он попытался снова.

— Гермиона?

Гермиона обернулась и смущение исказило ее лицо.

— Люциус? Что ты здесь делаешь?

Люциус приподнял идеально вылепленную бровь, когда она сигнализировала лифту о своем желании спуститься в недра министерства.

— Я здесь, чтобы увидеть свою жену. Все офисы в Англии закрыты до следующего года, это день перед Йолем, а я не видел свою жену более трех месяцев. Будь я проклят, если мне придется проводить Йоль без тебя.

— Где Ариадна?

— Драко предложил присмотреть за ней, пока я здесь, — он последовал за женой в лифт, когда тот поднялся на этаж.

— А теперь, любовь моя, скажи, что происходит с нашим новым офисом? Ты отправила Драко домой пораньше, а я получил лишь несколько отчетов о проделанной работе, и сейчас ты выглядишь так, будто хочешь оторвать кому-нибудь голову.

Гермиона тихонько зарычала, вспомнив, почему ее не будет дома на Йоль.

— Здесь, в Министерстве магии Германии, есть один мерзкий идиот, который мешает нашему открытию, и я не осознавала этого лишь несколько минут назад, — она вышла из лифта на тот этаж, который хотела, и Люциус последовал за ней. — Я собираюсь поделиться с ним своим мнением, потому что потом я смогу встретиться с главным чернокнижником да и Министром магии Германии, чтобы прояснить это.

Люциус был расстроен, что его жена не рассказала ему об этом раньше, но знал, что лучше не спорить с ней, когда она в таком настроении. Громкий стук двери кабинета, ударяющейся о стену, и толстый волшебник за столом подпрыгнул от неожиданности. А то, что посетители решили не нападать, заставило его почувствовать себя немного лучше.

— Добрый день, мистер Снаффбамбл, надеюсь, у вас найдется время встретиться со мной? — Гермиона сладко улыбнулась, когда мужчина, споткнувшись, встал. — О, пожалуйста, не вставайте. Мне понадобится всего несколько минут...

— Я-я могу, могу ли я что-то сделать для вас?.. — мистер Снаффбамбл запнулся от своих слов, его широко раскрытые глаза заметались между Гермионой и Люциусом, который стоял в нескольких шагах позади своей жены и слева от нее. Люциус блокировал единственный выход, которым мог воспользоваться мужчина.

Он скрестил руки и, хмурясь, уставился на немецкого мага. Люциус наблюдал, как его жена разговаривает с волшебником, пытающимся отложить открытие их берлинского офиса.

— Я здесь, чтобы положить конец тому, что вы делаете с моим бизнесом. Малфой Интерпрайзес откроется, и вы больше не сможете остановить это.

— Итак, мисс Грейнджер, я знаю, что вы героиня войны и все такое, но Малфой Интерпрайзес — это не тот бизнес, который нужен нам здесь, в Германии.

Люциус нахмурился еще больше. Неужели этот идиот хотел, чтобы ему отрубили яйца? Его жена может быть и была независимой женщиной, но она была также очень горда носить его фамилию. Он ухмыльнулся, увидев, как дернулась ее рука с палочкой.

— Мистер Снаффбамбл, меня зовут миссис Малфой, и вы будете обращаться ко мне именно так. А что касается Малфой Интерпрайзес, которая якобы не является бизнесом, нужным вам здесь, в Германии... Мне трудно в это поверить, когда несколько месяцев назад я получила одобрение от вашего правительства на открытие дополнительного офиса. Кажется, вы единственный кретин здесь, голова которого засунута так глубоко в задницу, что не можете видеть, что, черт возьми, перед вами!

Немецкий бюрократ надулся, собираясь прервать ее, но Гермиона не дала ему шанса.

— Я дала вам очень подробный список того, чем занимается наша компания, и этот список был одобрен вашим Визенгамотом. Если у вас были оговорки, вам следовало сообщить о них в то время, вместо того, чтобы тратить мое время на ожидание до последней чертовой минуты.

Люциус был горд, его жена нечасто подавляла людей так, как сейчас, но когда она это делала, это было прекрасно. А уж вид того, как она чертыхается, так и вовсе безмерно возбуждал его. Если он действительно знал ее, то обычно она вела себя так до этого всего несколько раз. Это было, когда она была... Его мысли споткнулись, и Люциус внимательно посмотрел на жену, но та все еще была в своей теплой мантии. Была ли она?.. И знала ли об этом?.. Ему страшно хотелось, чтобы она осталась одна, дабы обсудить с ней эту идею, только что порожденную его мозгом.

Повышенный голос Снаффбамбла прорвался сквозь внутренние мысли Люциуса.

— Но ваш муж и его сын — Пожиратели смерти...

Гермиона вздохнула и сузила глаза, ее руки сжались в кулаки.

— Мой муж знал, во что ввязывается, когда впервые вступил в ряды Волдеморта!

Снаффбамбл съежился. Гермиона закатила глаза.

— Ох, не стоит так нервничать, это же всего лишь имя! Это имя, поймите, просто имя. Мой муж, возможно, и совершал ужасные вещи в прошлом, но его взгляд на Волдеморта изменился после того, как его первая жена оказалась убита собственной сестрой за то, что та защищала моего лучшего друга. Что же касается Драко, моего пасынка, то его заставили принять метку, иначе обоих его родителей замучили и убили бы прямо у него на глазах. Что бы сделали в этом случае вы?

Прежде чем тот успел ответить, в комнату ворвалась служебная записка с именем Гермионы. Гермиона попыталась схватить записку, но каким-то образом немецкий волшебник смог поймать ее в воздухе.

Гермиона подошла к его столу и выхватила служебную записку из рук Снаффбамбла, прежде чем он смог открыть пергамент, который явно не принадлежал ему.

Люциус усмехнулся, когда Гермиона прочитала записку.

— Вам следовало бы воздержаться от открытия сообщений, которые вам не принадлежат.

Гермиона сложила письмо, прежде чем обратить внимание на волшебника перед собой.

— То, что они делали или не делали в прошлом, осталось в прошлом. Итак, вы сделали все возможное, чтобы наш филиал не открылся, но вы зашли слишком далеко. Я закончила... Надеюсь, вам понравилось ваше маленькое путешествие за могуществом, потому что сейчас у меня встреча с главным чернокнижником вашего Визенгамота и вашим Министром магии. Наш филиал откроется, и вы больше не сможете это остановить.

Затем Гермиона повернулась на каблуках и вышла из кабинета. Люциус усмехнулся.

— Останавливать мою жену — плохая идея, — испуганный идиот заметно побледнел. Улыбка Люциуса стала акульей. — Я действительно надеюсь, что вам понравилось проводить время в этом кабинете, потому что у вас не будет его уже после Нового года, — Люциус тоже повернулся, чтобы выйти за женой.

Как только он догнал ее, он остановил Гермиону и развернул к себе лицом.

— Ты что... беременна?

Гермиона улыбнулась и кивнула.

Люциус засмеялся, когда обнял жену, чувствуя уже набухший животик, который до этого был скрыт мантией, и поцеловал ее.

— Не могу дождаться, когда мы останемся одни, чтобы отпраздновать это, любовь моя.

* * *

Гермиона вздохнула и расслабилась в объятиях мужа.

— Знаешь, я так рада, что теперь, когда немецкий министр и главный маг Визенгамота дали мне добро, смогу вернуться к Новому году домой.

Люциус провел пальцами по руке жены.

— Согласен... Увольнение этого придурка Снаффлбума… или как там звали этого тупого идиота, добавилось к тому хорошему, что произошло сегодня.

Гермиона согласно кивнула.

— А теперь вернемся к другим хорошим новостям, которые я услышал сегодня. Ты еще не знаешь, мальчик это или девочка?

Гермиона усмехнулась, кивая головой. Она освободилась из рук лежащего на кушетке мужа и отправилась в ванную. По вполне объяснимой причине она отчаянно нуждалась в душе.

— Что ж?.. — она слышала, как он идет за ней через таунхаус, в котором она жила последние несколько месяцев.

Ее глаза заблестели, когда она поделилась с ним последней информацией:

— У нас будет сын и еще одна дочь. Это близнецы.

И тут же услышала, как он споткнулся и буквально рухнул на пол. Обернувшись, чтобы взглянуть через плечо, она расхохоталась, увидев, как ее муж лежит ничком на полу с отвисшей челюстью и вытаращенными глазами.

Он попытался заговорить, но все, что вышло, было тихим писком, который Гермиона даже не думала, что он когда-нибудь издаст.

— Что? Двойняшки?!..