Всё как у людей (джен)

Тёмный Лорд горестно вздыхал, глядя в зеркало. Бледно-зелёная кожа, носа нет, глаза красные... Вот кто такого полюбит? А светлая сторона ещё и насмехается — вот, мол, Волдеморт не знает, что такое любовь. Всё он знает... Да вот только никому он такой не нужен. Разве что Белле... Так она из тех капризных девчонок, которые чего-то требуют, а когда получат желаемое — сломают и выбросят.

Вот так и живёшь... Одна половина людей тебя боится, а вторая — насмехается. А ему бы так хотелось иметь верных друзей, которые бы за тебя — в огонь и в воду... Так ни одна сволочь добровольно не полезет. Вот и приходится всё делать самому — кого в воду бросить, кого — на огне поджарить... А они всё равно дружить не хотят.

Тяжкое это бремя — быть Тёмным Лордом. Работаешь... работаешь... И ни отпуска, ни выходных тебе не полагается. И вообще, где его зарплата? Он, что — благотворительностью заниматься должен? Нет, с этим нужно что-то делать. Вот сейчас — все готовятся к встрече Нового года. Даже маглы... И только один он должен сидеть, как дурак, и скучать. Ну уж нет! Душа требует праздника. И пусть той души у него — всего ничего, но ведь требует же, сволочь! А значит, будет ей праздник.

Приняв решение, Волдеморт поморщил то, что у него было вместо носа, почесал зеленую лысину и отправился собирать Ближний круг.

* * *

Пожиратели робко топтались кучкой, не понимая, зачем их вызвали, но не ожидая от этого ничего хорошего. В зал торжественно вошёл Тёмный Лорд и занял своё место на троне. Рядом примостилась Нагайна. Пожиратели, съёжившись, поглядывали украдкой друг на друга, ожидая, кому первому прилетит "Круцио".

Оглядев кучку перепуганных приспешников, Волдеморт приступил к делу.

— Вероятно, вам интересно, зачем я вас сюда позвал? Все вы знаете, что завтра тридцать первое декабря. Что это значит? Люциус, отвечай!

— Нужно готовить годовой финансовый отчёт? — попытался угадать Малфой.

— Нет. Снейп?

— Нужно пополнить запасы антипохмельного?

— Нет. Фенрир?

— Скоро полнолуние?

— Нет. Белла?

— Кого нужно убить, мой господин?

— Тьфу на вас, идиоты! Объясняю для дураков — завтра Новый год! Все будут праздновать, а мы?

— А мы их потихонечку убьём, — обрадовалась Белла.

— Да нет же! Мы тоже будем праздновать!

— Вместе с ними? — озадачился Долохов.

— Нет! Вместе с нами... То есть, без них... То есть, сами по себе. Мы что — не люди?

Пожиратели уставились на зелёную безносую рожу господина, потом на Нагайну и, затрудняясь с ответом, благоразумно решили промолчать. Не дождавшись ответа, Волдеморт продолжил:

— Вот я и решил, что мы устроим себе настоящий праздник. Значит, теперь мы должны распределить обязанности. Фенрир, ты пойдёшь в лес за ёлкой. Беллочка, ты эту ёлку будешь наряжать. Родольфус и Рабастан — на вас праздничное украшение зала. Макнейр, ты постоянно с топором ходишь, значит, пойдёшь дичь для праздничного стола добывать. Люциус, ты у нас — эстет и гурман, значит, займёшься приготовлением блюд из того, что принесёт Уолден.

— Я?! — Люциус обалдел от такого задания. — Но, мой Лорд, я не умею готовить!

— Попросишь Нарциссу тебе помочь. Долохов, на тебе музыкальное сопровождение. Снейп... Что же тебе поручить? Ага! Ты у нас учёный? Значит, сочинишь праздничное стихотворение про нас.

Глаза профессора зельеварения стали круглыми, как у совы. Так над ним даже Поттер не издевался. Ни старший, ни младший.

— Мой Лорд... — робко заикнулся он.

— Попробуй только скажи мне, что не умеешь! — физиономия Волдеморта стала бурой, что означало высшую степень гнева. Следующим этапом была только "Авада".

— Нет-нет, мой Лорд... Я только хотел спросить: в стихотворении упоминать всех?

— Разрешаю упоминать только избранных, — сменил гнев на милость Лорд.

— Это про Поттера, что ли? — озадачился Снейп.

— Ещё чего не хватало! И так от него житья нет. Ещё он нам будет праздник портить. Про наших избранных пиши! Так, что там у нас ещё осталось? Ага! Выпивкой займутся Кэрроу. Мальсибер — на тебе игры. Руквуд — устроишь викторину. Яксли — займёшься фейерверками. Остальные будут помогать по мере сил.

— А я? — робко пискнул Петтигрю.

— А ты под ногами не путайся. Ладно, разрешаю тебе сделать уборку в зале. Полы там помоешь, пыль вытрешь... Есть вопросы?

— Мой Лорд, — подскочил Люциус. — А праздник будет для всех Пожирателей или...

— Ещё чего! А морды не треснут? Только для Ближнего круга. Ну всё, можете быть свободны. И чтобы завтра всё было, как у нормальных людей. Да, кстати, чтобы все явились в маскарадных костюмах!

Все исчезли в один миг. Работы было много, а времени мало. Макнейр с Грейбеком отправились в лес. Люциус — в библиотеку мэнора на поиски кулинарных книг. Брат и сестра Кэрроу — к Батильде Бэгшот, которая гнала самый лучший самогон. Лестрейнджи занялись поисками украшений для ёлки и зала. Яксли готовил приказ о конфискации фейерверков из лавки "Зонко". Оставшийся в резиденции Лорда после окончания аудиенции Петтигрю тихонечко, чтобы его не видели, вытирал пыль своей мантией.

Злой и мрачный Снейп размашистым шагом шествовал к себе в подземелья, когда на него из-за угла налетело нечто тощее и лохматое и с писком бросилось ловить свалившиеся очки.

— Поттер! — прорычал Снейп. — Нигде от вас покоя нет. Отработка!

— Так праздник же, — возмутился избранный.

— Значит, праздничная отработка, — ухмыльнулся профессор, и вдруг его осенило. — Сейчас же идите за мной!

Поттер понуро поплёлся вслед за Снейпом, гадая, какую гадость его сейчас заставят мыть или чистить. Но того, что его ожидало, предугадать не смогла бы даже Гермиона. Гарри усадили за стол. Перед носом положили лист пергамента, перо и поставили чернильницу.

— Строчки писать? — удивился нарушитель.

— Берите выше, Поттер. Стихи! Сейчас вы сочините праздничное стихотворение про Пожирателей в честь Нового года. И учтите, Пожирателей нужно хвалить, а Лордом восхищаться.

— Чего это я ими должен восхищаться?! — возмутился Поттер. — Они же — враги! Их ругать надо.

— Чтобы "ругать" — любой дурак сможет. Даже Уизли справится. А вот чтобы "хвалить", тут ум нужен. Так и скажите, что вам слабо! — хитрый профессор знал, на какую удочку ловятся герои.

— Это мне-то слабо? Да я сейчас... Вот прямо сейчас... Как сочиню!

Взъерошенные волосы избранного ощетинились колючками, как у злого ёжика. Зелёные глаза гневно сверкали.

— Действуйте, — ухмыльнулся Снейп. — Когда закончите, позовёте. Я буду в соседней комнате.

Северус, довольный таким элегантным решением своей проблемы, отправился читать интереснейший трактат по зельеварению. Увлёкшись книгой, профессор и не заметил, как время перевалило за полночь. Нужно было ложиться спать. Завтрашний день обещал быть довольно непростым. Праздничные хлопоты в Хогвартсе, потом нужно сварить антипохмельное, а ещё праздник у Лорда, будь он неладен... Тут Снейп вспомнил, что у него там Поттер чахнет над пергаментом, а уже давно был отбой.

Нарушитель не чах, а нагло дрых, уткнувшись носом в пергамент. Предчувствуя, что ещё придётся и дурацкий стих сочинять, Северус потряс мальчишку за плечо.

— Поттер, а вы не обнаглели? Нашли место, где спать — у меня на столе. Я, между прочим, вам задание давал, а вы вместо этого устроили тут лежбище.

Поттер открыл один глаз. Второй в это время явно продолжал спать.

— Я всё сделал, профессор. Можно, я ещё посплю?

Вытащив листок, Северус убедился, что мальчишка не врёт — весь пергамент был исписан поттеровскими каракулями. Решив, что прочитает это потом, он вытолкал Поттера за дверь, надеясь, что тот не устроится спать прямо у него под дверью. Пока выпроводил гостя, принял душ, приготовил праздничную мантию, он напрочь забыл о шедевре Поттера.

После завтрака, кроме антипохмельного, пришлось ещё варить и зелье для Дамблдора, у которого из-за чрезмерного поедания лимонных долек случился конфуз в виде расстройства желудка. Потом Поттер с метлы упал, а в больничном крыле "Костерост" закончился. Разлив по флаконам последнее сваренное зелье, Северус обнаружил, что через полчаса уже нужно отправляться к Лорду, и тут он вспомнил о предупреждении, чтобы все явились в карнавальных костюмах. Ругая последними словами дурацкие фантазии Повелителя, Северус метался по комнате, пытаясь сообразить, что же ему надеть. Фантазия совершенно отказывалась работать. Наконец, вспомнив историю с боггартом, над которой потешалась вся школа, он превратил свою мантию в старомодное платье, наколдовал шляпу с чучелом грифа и красную сумку, в которую сложил флаконы с антипохмельным и листок с поттеровской писаниной, о котором вспомнил в последний момент, и быстрым шагом отправился за пределы Хогвартса, откуда можно было аппарировать. Пробежать по школе незамеченным не удалось. В первом же коридоре он столкнулся ни с кем иным, как с Невиллом Лонгботтомом. Северус ожидал обычной реакции, что мальчишка начнёт мямлить, заикаться, делать круглые глаза, но того, что бравый гриффиндорец выхватит палочку и бросит в него "Ридикулус", он точно не ожидал.

— Лонгботтом, вы что — белены объелись? Вы чего на преподавателей бросаетесь? И ладно бы с "Авадой", а то — с "Ридикулусом"...

— А почему вы выглядите, как моя бабушка? — промямлил ошарашенный Невилл. — Разве вы не боггарт?

Сообразив наконец-то, почему на него напали, Северус плюнул на гриффиндурка и поспешил дальше. Успел он чудом...

* * *

Лорд снова вертелся перед зеркалом и думал — какой маскарадный костюм ему больше всего пойдёт?

— Нагайна, как ты думаешь, какой костюм мне надеть на маскарад? — поинтересовался он у самой добросовестной советчицы, которая уж точно не соврёт.

— Такой, чтобы никто не узнал, — прошипела змея.

— Ага! Значит, сменим имидж на противоположный, — обрадовался Волдеморт и наколдовал себе фиолетовую мантию со звёздами и такую же дурацкую шляпу. Усы с бородой и очки-половинки дополнили композицию.

— Ну и как я выгляжу? — поинтересовался он у Нагайны.

— Как придурок, — честно ответила змея.

— Значит, похож...

* * *

Когда Волдеморт с величайшим чувством собственного достоинства вошёл в зал, про достоинство пришлось сразу же забыть и двигаться к трону перебежками, стараясь уворачиваться от зелёных лучей "Авады", которыми его дружно встретили все соратники. Спрятавшись за спинку трона, Волдеморт взмолился:

— Вы что — с ума посходили? Это же я — ваш Повелитель! Или именно поэтому вы и решили меня убить? Блин, нужно было в Поттера переодеться. Его, по крайней мере, никто заавадить не пытается.

— Мой Лорд! Это — вы? — поинтересовалась Красная Шапочка голосом Беллы.

— Мне уже можно выходить? — неуверенно спросил Волдеморт. — Бросаться "Авадами" не будете?

— Нет! — хором ответил Ближний круг, и Лорд-Дамблдор уселся наконец-то на свой трон и оглядел соратников.

— Так, Белла — ты очень симпатичная Красная Шапочка. Родольфус и Рабастан, я так понимаю, Серые Волки. Так, Алекто — в распашонке и с булавой... Ты кто?

— Это не булава, мой Лорд, а волшебная палочка, — пропищала Кэрроу. — Я — фея.

— Милая, из тебя фея, как из меня Поттер, — ухмыльнулся Лорд.

— У меня ещё были крылышки, но на них Амикус сел.

— И где же они теперь?

— На Амикусе...

Толстая гусеница повернулась, продемонстрировав крылышки, приклеенные к пушистой заднице.

— Понятно, Амикус, из твоей гусеницы уже вылезает бабочка. Правда, из неожиданного места. Крылышки уже показались... Так, я не понял, у нас вроде бы только две женщины, так откуда взялась Белоснежка?

— Я не Белоснежка, мой Лорд, — возмутился Люциус, — а принц Персии.

— Бейджик на грудь повесь, чтобы не перепутали. А это что за карга?

— Это я, мой Лорд, — проворчал Снейп.

— Интересно... А ты из какой сказки?

— Из нашей, мой Лорд. Я — Августа Лонгботтом.

Красная Шапочка с обоими Серыми Волками захихикали.

— Да, Северус, приз зрительских симпатий ты уже получил. Кто там у нас дальше? Так, Долохов, ты, по-видимому, Карлсон, который живёт на крыше? А откуда у тебя такой знакомый пропеллер?

— От вашего вентилятора, мой Лорд.

— Так, вернёшь потом на место, а то сам будешь вместо вентилятора!

Волдеморт уставился на ушастое существо в грязной наволочке.

— Петтигрю, а на нормальный костюм ума не хватило?

— Это не я, мой Лорд. Это Белла надо мной поиздевалась, когда я мыл полы...

— Ну что же, тебе идёт. Макнейр, брось ты уже этот топор! Пятачок с топором выглядит сюрреалистически... Ладно, с костюмами более-менее разобрались. Лучше скажи мне, бабочка-капустница с волчьим рылом, ты где эту ёлку выдрал?

— В лесу, мой Лорд.

— А ты двумя парами глаз — обычными и теми, что у тебя на голове, на стебельках, не увидел, что эта ёлка — лысая?

— Она была с иголками, мой Лорд. Просто они во время аппарации осыпались.

— Да уж... Аппарировать вместе с ёлкой — это только ты мог додуматься. Белла, ты чем эту палку нарядила?

— Игрушками, мой Лорд.

— Замечательно! Особенно мне нравятся на этой ёлке вон тот огромный плюшевый медведь, санки и трёхколёсный велосипед. А вы, Серые Волки, признавайтесь, с чего вы взяли, что для празднования Нового года зал украшают плакатами с квиддичными командами и календарями с голыми девками?

— А чем? — удивились Серые Волки.

Лорд устало махнул рукой.

— Ладно, давайте праздновать. Люциус, чем угощать будешь?

Малфой засуетился возле накрытого стола.

— Здесь блюда разных стран. Вот — жульен, гуляш, форшмак... Там дальше — ризотто, фуа-гра, равиоли, шашлык... А вот это — любимое блюдо Долохова — борщ.

— Я не пойму, ты специально выбирал такие блюда, названия которых звучат позаковыристей? Хочешь сказать, что ты сам всё это приготовил?

— Ну, Нарцисса помогала...

— И ещё десяток домовиков... Ты скажи, сволочь белобрысая, что из всего этого ты сам готовил?

— Картошку в мундире, — потупил глазки Малфой.

Все уселись за стол, выпили ядрёного самогона бабушки Батильды и принялись уплетать малфоевские разносолы. Внезапно Красная Шапочка взвизгнула.

— Я не буду это есть! Оно на меня смотрит!

— Кто на тебя смотрит, солнышко? — поинтересовался Родольфус.

— Моя еда на меня глаза вытаращила.

— Ну, выковыряй эти глаза и ешь дальше, — посоветовал второй Серый Волк.

— Не могу, оно моргает...

— А у меня здесь перья, — удивился Карлсон.

— А в моей тарелке чьи-то когти, — возмутилась гусеница.

— Чёртова Белоснежка, ты из кого свои деликатесы готовил? — рявкнул Лорд.

— Лучше вам этого не знать, — пробормотал Люциус.

Все мгновенно отодвинули свои тарелки подальше. И только бабочка-капустница с Пятачком с огромным удовольствием уплетали блюда из неведомых зверушек.

— Ну что же, раз мы все уже наелись, значит, давайте развлекаться, — решил Волдеморт.

Человек-паук Мальсибер притащил мешок и высыпал перед публикой магловские мячи и скакалки, кубики с азбукой, набор мячей для квиддича, и даже ласты и маску.

— Эй ты, членистоногий, ты как себе эти игры представляешь? Мы же в помещении находимся, — восхитился Лорд. — Особенно меня умиляет маска и ласты. Куда, интересно, ты собирался нырять? Покажешь?

Человек-паук задумчиво почесал в затылке.

— Понятно, ты не только членистоногий, но и яйцеголовый, — поставил диагноз Волдеморт. — А чем ты нас порадуешь, золотая рыбка?

— Я не золотая рыбка, а лосось, — заявил Руквуд. — Вот я здесь составил для викторины две тысячи вопросов...

— Две тысячи? — поперхнулся Тёмный Лорд. — Да мы на них неделю отвечать будем. А ну-ка, дай сюда... Продолжительность жизни нюхлеров; количество позвонков у мантикоры; перечислить ингредиенты, входящие в состав оборотного зелья; основной активный компонент драконьего навоза... Нет, я ошибся, мы не неделю будем отвечать на эти вопросы. Тут можно гадать до следующего Нового года и не ответить. Иди-ка ты, золотой лосось, поиграй с бабушкой Августой... Хотя нет, вначале бабушка нам стишок расскажет.

Северус судорожно принялся рыться в сумке, пытаясь вспомнить, куда он бросил листок с писаниной Поттера. Отыскав на дне сумки шедевр лохматого героя и мысленно попеняв себе, что не удосужился его даже просмотреть, Снейп начал читать. По мере чтения он чувствовал, что волосы становятся дыбом. Но делать было нечего. Даже если бы он сейчас упёрся и не захотел читать, Лорд бы заставил.

В этот праздник Новогодний

Всем нам весело сегодня.

Никого мы не убьём,

Мы танцуем и поём.

Это кто сидит под ёлкой,

Носа нет, в зубах метёлка,

Морда цвета авокадо,

А другого нам не надо.

Самый лучший в мире лорд -

Наш любимый Волдеморт.

Ну и что, что он — урод?

Зато лучше всех поёт.

Белла со змеёй в обнимку

Лихо спляшет нам лезгинку,

А Родольфус с Рабастаном

Всех порадуют канканом.

Панталоны им к лицу,

Как любому подлецу.

Снейп и Малфой в ритме танго

В пеньюарах цвета манго...

А в зубах зажата роза

С ароматами навоза.

А в конце всех ждут подарки:

Не игрушки, и не марки,

Не метла, не барабан,

А путёвка в Азкабан.

К концу стихотворения у Северуса к стоящим дыбом волосам прибавился нервный тик, а цветом лица он сравнялся со своим Повелителем.

— Я вот не совсем понял, — уставился на него Волдеморт. — Вроде бы ты нас похвалил, но... почему-то такими словами, словно оскорбить хотел.

— Это... чёрный юмор, мой Лорд, — принялся выкручиваться Снейп. — Мы же — тёмная сторона, значит, и юмор у нас должен быть чёрным.

— Ну ладно, это всё хорошо, но почему я сижу под ёлкой, да ещё и с метёлкой в зубах?

— Для красоты, мой Лорд.

Волдеморт так очумело посмотрел на Северуса, что тому вдруг захотелось истерически заржать. Перед смертью...

— Чьей красоты?

— Вашей, мой Лорд.

— Значит, мне для полной красоты только метёлки в зубах не хватает? Обалдеть... А с чего это ты взял, что я лучше всех пою? Я же никогда не пел?

— А если бы запели, то делали бы это лучше всех.

— Вот знаю же, что ты врёшь, но так красиво врёшь... Даже убивать тебя не хочется. Живи уже, чёрный юморист. Кто там у нас следующий в программе? Антонин, чем нас порадуешь?

Пока Долохов с балалайкой пробирался к Лорду, к Северусу пробрался Люциус и сердито зашипел ему в ухо:

— Вот закончится это шоу идиотов, и ты у меня попляшешь... В пеньюаре и с розой в зубах...

— Смотри, чтобы я не рассказал всем, чем ты их накормил. Я узнал эти когти...

— Откуда я знал, что эти ненормальные домовики вместе с Макнейром там приготовят?

— Ты же называл названия блюд...

— Из книг выписал красивые названия. Всё равно никто не знает, как они выглядят.

— Ну ты и жук! — Северус восхитился наглостью друга.

— На себя посмотри, чёрный юморист!

Долохов пел красиво, только непонятно. Из английских песен он знал только гимн Хогвартса, поэтому пел на русском языке. Да и гимн Хогвартса под аккомпанемент балалайки звучал бы, мягко говоря, странно.

Когда решили перейти к фейерверкам, неуклюжий Яксли в костюме медведя, пытаясь вытащить ящик с фейерверками на улицу, споткнулся и упал прямо на него. И тут началось светопреставление...

Из ящика во все стороны полетели пылающие ракеты. На неуклюжем пиротехнике загорелась медвежья шкура. Вовремя сориентировавшись, он принялся быстро её с себя стаскивать. Одна из ракет залетела под юбку Красной Шапочки, и домовой эльф Петтигрю полез под юбку Беллы с благим намерением, но был отброшен в сторону мощным ударом кулака Родольфуса. Бабочку-капустницу привалило горящей ёлкой, и, пытаясь выбраться из-под неё, он запутался в трёхколёсном велосипеде. Под столом стало тесно от обитателей, и более сильные выталкивали оттуда более слабых. Один только Снейп не растерялся и тушил огонь "Агуаменти".

Наконец с пожаром было покончено. Тёмный Лорд выполз из-под стола и, содрав обгорелую бороду, полюбовался мокрыми и закопченными соратниками.

— А неплохо мы посидели, правда? Пьянка, мордобой, пожар... Всё, как у людей. Надо почаще так собираться.