Перевязка (гет)

Эльза осторожно, чтобы не причинить боли, накладывала один слой бинта поверх другого, мягко разглаживала случайные складки и невзначай касалась оголённых участков кожи: такой гладкой и тёплой на ощупь. Коричный взгляд беспрепятственно скользил по поджарому телу, плавно перемещался по стройному телу, аккуратно пересчитывая выпирающие ребра, которые были едва прикрыты светлыми лентами. Следовал за дорожками вен, слегка выступающих на коже, ласкал широкие плечи и останавливался на ключицах, акцентируя внимание на треугольных впадинках. Затем поднимался выше, к линии скул, но каждый раз, когда достигал крепко сжатых, слегка обветренных губ, то поспешно опускался обратно вниз.

С одной стороны, это было настоящей пыткой. А с другой — единственной доступной возможностью.

Именно после того нелепого случая с перевязками на острове Тенрю Эльза напросилась к Полюшке в помощницы, решив научиться по-настоящему оказывать первую помощь. Она стойко выдерживала суровый нрав целительницы гильдии и её тяжелые взгляды, грубоватые наставления и зубодробительную требовательность. Единственное, о чём умолчала Эльза, так это об истинной причине. Да и как тут признаешься, что до судорог в пальцах мечтаешь прикоснуться с напарнику, которого знаешь сто лет в обед, который, казалось бы, был просто другом.

Забот у новоявленной помощницы хватало. Одних только перевязок случалось по несколько раз на дню. Полюшка ворчала, что большая часть парней гильдии будто нарочно подставлялась на заданиях, чтобы снова заполучить внимание Эльзы Скарлетт. И Грей Фуллбастер не был исключением.

Сейчас он сидел практически неподвижно и старался дышать неглубоко — насколько позволяли травмированная грудная клетка и сломанные ребра. Эльза уже успела тысячу раз пожалеть, что не пошла с ним, опрометчиво решив, что ему вполне по силам справиться самостоятельно. Зато теперь могла с полным правом сочувствующе вздыхать, ласково трепать по голове, наигранно сердиться и укорять за неосмотрительность, но в то же время свободно трогать, чувствуя, как напрягаются стальные мышцы под гладкой тёплой кожей, и совершенно не думать, что при этом подумает сам Грей.

Эльза Скарлетт, считалась одной из сильнейших волшебниц Хвоста Феи, всегда была уверенной в себе и своих действиях. Однако сейчас, когда ухаживала за своим раненым товарищем, её привычное спокойствие разлеталось вдребезги. Мысли плавились, превращаясь в тягучую субстанцию, сердце билось всё быстрее и быстрее, когда она ненароком касалась его кожи, делая перевязку. Эльза старалась сосредоточиться на ровных рядах бинтов, но пальцы будто сводило судорогой от бессознательного стремления прикасаться как можно чаще.

Существовала вероятность, что Эльза случайно выпила приворотное зелье Мираджейн, которое неугомонная сваха пыталась подсунуть всем подходящим, по её мнению, парочкам. Но наблюдение показало, что та даже не догадывалась о проблеме Эльзы.

Эльза перебрала в голове сотни вариантов, но так и не нашла объяснение случившемуся. Но не могла же она на пустом месте всерьёз увлечься Греем Фуллбастером! Во-первых, потому что с детства была влюблена в Джерара. Во-вторых, она не какая-нибудь там сталкерша-Локсар, которая пускает слюни при виде Грея, привычно скидывающего с себя одежду. Эльза раз сто видела его даже без трусов! Более того, они неоднократно купались вместе голышом. И, в-третьих, Грей всегда был для неё только другом детства и верным товарищем.

Так что же изменилось? Обязательно должно существовать какое-то разумное объяснение, почему её сердце теперь заходилось частым восторженным ритмом, стоило им встретиться взглядами. А если он улыбался, а улыбался Грей крайне редко, Эльза ощущала, как в животе оживали невесомые бабочки, за спиной вырастали крылья и появлялось желание петь и обнимать каждого жителя Магнолии.

В остальное время он оставался для неё просто хорошим напарником и обычным парнем. Тем, кто предпочитал держать под жёстким контролем эмоции. Тем, кому чужда любая романтика. Тем, кто либо бывал молчалив и угрюм, либо при первой возможности задирал Нацу и дрался с ним. Если вспомнить, Эльза столько раз лично разнимала их, щедро раздавая затрещины! Ещё чаще строжилась, пресекая малейшие попытки возражения или проказы. Но никогда, никогда она не теряла способность здраво мыслить, а тем более — говорить.

Эльза ненавидела вспоминать тот случай около трёх месяцев назад, когда вдруг впала в полнейший ступор, едва Грей обратился к ней с каким-то вопросом. Она до сих пор помнила, как застыла статуей посреди обеденного зала гильдии и пялилась на его рот. Точнее, заворожённо смотрела, как плавно двигаются губы. И ни одного слова так и не услышала. Так непростительно она не глупела даже при встречи с Джераром. Бредятина какая-то... Самое главное, чтобы в глазах не начали выплясывать розовые сердечки наподобие Локсаровских. А то Грей сразу смекнёт, что к чему...

— Скоро уже?

Эльза растерянно сморгнула. Её взгляд прояснился и натолкнулся на насмешливый тёмно-синий, в котором озорно поблескивали льдинки.

— Перевязка скоро закончится? — повторил Грей свой вопрос.

Взор Эльзы машинально спустился ниже, и его губы изогнулись в лукавой усмешке.

Губы...

Наверняка мягкие и тёплые... Слегка отдающие мятной свежестью его ледяной магии.

Эльза мечтательно вздохнула и против воли улыбнулась в ответ.

— Если что, я могу прикинуться тяжело больным и напроситься в лазарет на всю ночь, — заговорщицки прошептал Грей, бросив за спину беглый взгляд на целительницу, сосредоточенно мешавшую в плошке какое-то снадобье.

Эльза ошеломленно распахнула глаза.

— Зачем? — севшим от долгого молчания голосом спросила она, ощущая, как воображаемые бабочки в животе пытаются неистово катапультироваться.

— Ну, не знаю, — он простодушно пожал плечами и, слегка наклонившись вперёд, добавил: — Например, чтобы ты могла отточить навыки бинтования.

Эльза снова сморгнула и почувствовала, как кровь прилила к щекам, застенчивой краснотой растекаясь по всему лицу. Безнадёжная дура! Размечталась тут о поцелуях! И этот тоже хорош! Видит же, что она явно не в своём уме, и нагло пользуется этим.

Задохнувшись от возмущения, Эльза впервые не смогла подобрать подходящих слов, а потому по-дружески пихнула Грея в плечо. Тот предсказуемо зашипел сквозь зубы, придержав ладонью место тычка.

Эльза скривилась в ожидании упрёков от строгой наставницы.

— Повернулся неудачно, — поспешно пояснил Грей, стойко выдержав подозрительный взгляд Полюшки.

В её рубиновых глазах явно читалось неверие. Но буквально через секунду она сокрушённо покачала головой и отвернулась, возвращаясь к своим делам.

— Спасибо, — шепотом поблагодарила Эльза, выдохнув с облегчением.

Грей улыбнулся в ответ, а она почувствовала, что её губы тоже невольно растягиваются в улыбке. Внутри как будто загорелся теплый свет, который начал распространяться по телу, окутывая её и Грея невидимым коконом. Не смотря на свои раны и слабость, он по-прежнему выглядел собранным и спокойным. Эльза то и дело ловила себя на том, что засматривается. Небрежная причёска и слегка спадающая на глаза чёлка лишь подчеркивали мужественные черты лица, делая Грея в её глазах ещё более привлекательным. Кончики пальцев закололо от желания убрать со лба непослушные тёмные пряди. Сознание поплыло, заволакивая волнами головокружительных эмоций и заставляя постепенно капитулировать под их напором.

Грей издал звук, похожий на смешок, и устремил взгляд куда-то вверх.

Эльза резко отдёрнула руку, замершую в нескольких сантиметров от его головы. Невыносимый стыд обдал щеки жаркой волной, растекаясь алой краской на шею и грудь. Сердце ухнуло вниз.

"Соберись, тряпка!" — мысленно приказала она, нещадно награждая себя воображаемыми оплеухами. Пальцы подрагивали, накладывая аккуратные ряды повязки. Она чувствовала на себе пристальный взгляд, но старалась не отрывать глаз от кулона на груди Грея. Она не могла позволить себе снова потерять контроль. Необходимость вытеснить из головы глупые непозволительные мысли жгла изнутри. Вот только из-за непосредственной близости Грея, почему-то невозможно было ни здраво рассуждать, ни составить вдумчивых обоснований, ни сделать разумных выводов. Эльза не могла придумать ни единой причины, по которой потребовала бы его отодвинуться или прекратить так смотреть. Это одновременно злило и приводило в ступор. И каждый раз, когда ей приходилось прижиматься к парню, чтобы перехватить бинт за спиной, она только краснела всё сильнее и сильнее.

Смущение Эльзы нарастало. И это чувство было для неё новым, непривычным. Она всегда считала себя сильной и независимой, и совсем не ожидала, что может испытывать такие эмоции. Но рядом с Греем, она ощущала себя слабой и уязвимой, и это было одновременно и страшно, и приятно.

Зачем она решила поднять голову, Эльза и сама не смогла бы ответить. Наверное, хотела убедиться, что больше не причинила ему боли, что всё в порядке. Грей оказался настолько близко, что она не могла не заметить, как он смотрел на неё в упор своими пронзительными глазами. Пристально так. Упрямо и выжидающе. Тёмные брови сошлись на переносице, губы сжались в тонкую линию. Его глаза казались темнее и глубже, чем обычно. И сейчас в них царила бесконечно-горькая мгла, в которой сверкали ледяные звёзды. Но Эльза также видела множество вопросов, кружащихся в глазах Грея, которые он никак не решался задать. Однако ответить на них значило бы признать свою слабость и нарушить своё главное правило — никто не должен знать о ее слабостях. Эльза Скарлетт была сильна, потому что никого не подпускала к своему сердцу. Ведь чувства — это непозволительная роскошь и самая большая человеческая слабость.

Ещё в Райской Башне она поняла, что именно любовь лишает человека силы воли, а все последующие уходы Джерара только убедили её в этом. И только доспехи всегда давали ей чувство защищённости.

Эльза невольно сглотнула и поспешно отвела глаза. Пальцы дрогнули, царапнув кожу, когда она закрепляла края бинта прямо над знаком гильдии. Пригладила, расправила, зачем-то очертила выглядывающий контур... Очередной вдох встал сухим комом в горле. Окружающая реальность размывалась, растекаясь блеклыми пятнами. Обрывки мыслей вспорхнули испуганными птицами. Маска гордой и непобедимой воительницы треснула, расходясь по швам, и обнажая истинные чувства.

Если подумать, то Грей был первым, кто увидел её слёзы. Ещё тогда, в детстве, на берегу реки. И не рассказал никому. Он достаточно холодно относился к визитам Джерара, но не считал нужным заявлять о своём недовольстве вслух. Зато всегда соглашался помочь, о чём бы она ни попросила. Она всегда могла положиться на него. Более того, она безоговорочно могла доверить ему не только свою жизнь, но и ранимую душу.

От нахлынувших воспоминаний её дыхание сбилось, сорвалось неровным и частым ритмом. Краем глаза Эльза заметила, как Грей медленно опустил голову, остановившись взглядом на ладони, застывшей на его груди. А после она уже не видела ничего, кроме его тёмных глаз. В голове мелькнула шальная мысль, что если он сейчас оттолкнет её, она окончательно разочаруется в парнях.

Чтобы завершить повязку, ей оставалось лишь завязать бинт на шее. Разумеется, для удобства можно было встать, но...

Эльза бросила беглый взгляд ему за спину, проверяя, чем занята Полюшка. Глубоко вдохнула, подбирая пальцами концы бинта, и придвинулась чуть ближе, практически обнимая за шею.

В тёмных-синих, почти чёрных глазах напротив вспыхнуло изумление, по щекам растекся яркий румянец. Эльза мысленно досчитала до пяти и, задержав дыхание, подалась вперёд, неловко прижимаясь губами к губам. Чуть суховатым, но восхитительно мягким, тёплым и робко приоткрытым. Всё оказалось так просто и очевидно, как и жаркая волна электрических импульсов, прокатившаяся по телу. На несколько долгих секунд она совершенно забылась и полностью отдалась ощущениям — никогда прежде она не чувствовала столь волнительного счастья. Пьянящее ощущение восторга накрыло так неожиданно, что Эльзе на мгновение показалось, будто она разучилась дышать.

Только Грей по-прежнему не двигался...

За пару мгновений Эльза осознала всё остальное, побледнела, ужаснувшись собственной инициативы, и отпрянула. В оглушающей тишине был слышен лишь грохот её сердца. И ни намёка хотя бы на отголосок внятной мысли. Идиотка!

Грей обескураженно уставился на неё. В расширившихся зрачках плескалась та же знакомая ледяная мгла, поглощавшая малейшие отблески света. О чём он в этот момент думал, невозможно было понять.

Воспользовавшись его замешательством, Эльза вскочила с табурета и, повернувшись к нему спиной, принялась перекладывать и без того аккуратно сложенные кучки бинтов. И хотя её колени мелко дрожали, подошвы будто налились свинцом, не позволяя сделать ни шага. Что же теперь делать? Да как такое вообще могло произойти?! Она поцеловала Грея! Господи, неужели она окончательно свихнулась или того хуже — превращается во вторую Локсар? Такую же безответно влюблённую и помешанную дуру. О да! Теперь Эльза хорошо её понимала. Понимала, каково это: сходить с ума от его близости. Разглядывать тайком, касаться ненароком и красть случайные поцелуи...

Оборачиваться не хотелось, потому что всесильная Эльза Титанийская боялась увидеть в его глазах осуждение, холодное презрение или того хуже — жалость, как это бывало с Джувией.

— Вы закончили? — прозвучал за спиной сухой вопрос.

Голос Полюшки с трудом просочился сквозь какофонию грохочущего в ушах тока крови и вихря лихорадочных мыслей.

— Да, — резче, чем следовало бы, произнесла Эльза, нервно оправляя дурацкий медицинский халат. — Ты можешь идти, Грей. И постарайся хотя бы пару дней не задирать Нацу, — строго добавила она, слегка повернув голову.

Грей промолчал.

Краем глаза она видела, как он снял с вешалки рубаху и вышел за дверь. Его шаги гулко и мерно застучали по деревянным ступеням, а когда стихли, в хижине Полюшки опять воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипываниями одной влюбленной дуры и методичным шарканьем каменного пестика в ступке.

Эльза опустилась на табурет, ноги уже не держали. Пытаясь справиться со сбитым рваным дыханием, она смотрела на распахнутую дверь. Сердце лихо отплясывало в груди, заглушая сомнительные доводы разума.

Вряд ли он вернётся назад или будет ждать под дверью, чтобы потребовать объяснений. Хотелось наплевать на все сомнения и броситься за ним, остановить, сказать, что... Что случившееся было ошибкой? Че-е-рт. Но ещё больше хотелось снова поцеловать. Но нет. Это глупость. Надо просто продолжить работать. Но как? Страх и безотчётное желание догнать его смешались в одну кипящую массу. Эльза осознавала, что не в силах бороться с бушующими в ней чувствами — одно движение мысли, и она запросто могла бы выдать себя. Но если это произойдёт, назад дороги уже не будет.

— Дура, дура, дура, дура, — тихо повторяла она, пряча в ладонях пылающее от стыда лицо.

— Дура и есть, — равнодушно заметила Полюшка.

Эльза отняла руки и обернулась. Целительница по-прежнему стояла спиной, что-то пересыпая из ступки в плошку.

— Простите?

— Дуранта, говорю, есть? Мне для настойки сегодня понадобится.

— А... Нет, дуранты нет, — покачала головой Эльза и облегченно выдохнула. Не хватало ещё, чтобы Полюшка начала читать нотации про отношения.

— Ну и чего расселась? — хмуро бросила целительница. — Иди к цветочнику. Он обещал оставить для меня немного цветов дуранты.

Эльза растерянно сморгнула.

— А, да. Конечно. Я сейчас...

Она чувствовала на себе колкий, ехидный взгляд Полюшки, пока шла к двери, и не знала, то ли плакать, то ли радоваться предоставленной возможности. Вот только кажущаяся лёгкость в теле в один миг обернулась свинцовой тяжестью, едва Эльза заметила хорошо знакомый силуэт под деревом, справа от хижины.

Грей стоял, прислонившись спиной к стволу и сунув руки в карманы штанов, и смотрел себе под ноги. Полностью расстёгнутая белая рубаха свободно свисала вдоль тела, открывая взору широкую повязку на груди.

Спустившись по ступенькам, Эльза остановилась, не зная, что предпринять дальше, что говорить. Грей её опередил — повернул голову и окинул внимательным взглядом. Эльза поёжилась и пожалела, что не обладает магией Места для исправления воспоминаний. Провалиться бы сейчас сквозь землю...

На таком расстоянии она не могла рассмотреть, какие эмоции скрывались в глубине его глаз. "Интересно, отчего он молчит? Словно воды в рот набрал. И как только ему удаётся скрывать эмоции под этой непроницаемой маской! А может, он тоже нервничает перед важным разговором, как и я…"

Вот чёрт, надо было переодеться — на спине ткань противно прилипала к коже. Лишь через секунду Эльза спохватилась, позволяя волшебству перевоплощения окутать тело ярким сиянием, меняя медицинский халат на обычную блузку и юбку.

Грей прикрыл глаза, пережидая магическую вспышку. Он казался совершенно спокойным, но было ясно, что происходящее волновало и его. У него было странное выражение лица — и мрачная решимость, и предвкушение чего-то неизведанного, и робкая надежда.

Эльза не понимала, на что он надеется, но Грей вдруг вытащил руку из кармана и что-то протянул ей. Он держал на ладони искусно созданный изо льда цветок, очень похожий на розу. Их разделяла пара шагов, и она чувствовала щекочущие волны ледяной магии, этот знакомый морозно-мятный запах. Дико хотелось подойти ближе, чтобы вдохнуть его полной грудью.

— Глупо получилось, — невпопад пробормотала Эльза, отводя взгляд и пряча волнение за неловкими движениями: переступила с ноги на ногу, дёрнула себя за алую прядь и откинула её назад, обхватила себя за плечи и прикусила щёку изнутри, чтобы не выказать свои чувства. Невысказанные слова душили, вставая поперёк горла и мешая нормально дышать.

Грей коротко кивнул и раскрыл ладонь, заставляя цветок растаять.

Эльза молчала, с некоторым сожалением глядя, как исчезают в воздухе крохотные кристаллики льда.

— Прости, я слишком тороплю события, — он попытался перевести всё в шутку, пока она старалась унять мысли, что бешеным потоком крутились в голове, не давая покоя ни на секунду. Нервно усмехнулся. Но мягко и по-доброму.

Эльза видела, как он собирался с духом. Похоже, ему тоже было страшно сделать этот шаг.

— Ты мне нравишься, — набравшись смелости, на одном дыхании выпалила она, опередив его всего лишь на секунду, и моментально устыдилась своей прямоты. Потому что вслух это прозвучало ещё более абсурдно, чем в голове. Кровь незамедлительно прилила к лицу, но Эльза решительно отмела все сомнения.

Грей моргнул от неожиданности.

— Ты серьёзно? — на всякий случай переспросил он. Нахмурился. Его улыбка на секунду стала грустной. — Но как же Джерар?

Она сокрушенно вздохнула и развела руками, и последний её барьер, словно повинуясь его магии, как и та ледяная роза, тоже растаял без следа.

— Джерар — дурак, — дрогнувшим голосом поведала она, чувствуя при этом невероятное облегчение, словно только что осознала всем известную истину. — Ему следовало давным-давно отказаться от своих планов и перестать шататься по всему свету.

— Не могу не согласиться, — усмехнулся Грей.

Он оттолкнулся от дерева и приблизился совершенно бесшумно, опять рассматривая внимательно и выискивая в её взгляде подтверждение только что сказанным словам.

Знакомая беспросветная мгла с мерцающими звёздами грозила поглотить её, но Эльза уже не боялась.

Ожидание было невыносимым. Как и его затянувшееся молчание.

Её ресницы дрогнули и она закрыла глаза, и на этом бездействие Грея закончилось. Эльза почувствовала, как его рука мягко, но властно легла ей на талию. По щеке невесомо скользнули прохладные костяшки пальцев.

Она втянула носом воздух — и родной тёплый запах незамедлительно заполнил лёгкие.

— Эльза, — так проникновенно прошептал Грей, будто смаковал её имя, перекатывая на языке каждый слог, наслаждаясь звучанием.

От его голоса по спине Эльзы заструился волнующий озноб. Она не понимала, использует ли он свою магию или нет, но это было так приятно, что кружилась голова и перехватывало дыхание.

— Эльза... — повторил Грей и, после долгого взгляда в глаза, наклонился и поцеловал. Нежно и трепетно. Мягко раскрывая её губы и сцеловывая сладкое горячее дыхание.

Это оказалось в тысячу раз лучше, чем в самых невероятных фантазиях. Она успела сделать всего один короткий вдох и почувствовала трепет во всём теле. Под закрытыми веками всё поплыло. И если бы Грей не держал её, ноги точно подкосились бы. А потом она ответила на поцелуй с неожиданным для себя напором. Словно никаких запретов и правил больше не существовало. Словно в мире не осталось ничего, кроме их и этого мгновения... Словно они существовали только для того, чтобы открыть для себя эту истину.

Она целовала страстно и чувственно и не заметила, как оказалась крепко прижатой к груди Грея.

* * *

Они стояли, соприкасаясь лбами, и оба пытались восстановить тяжёлое дыхание. Его руки покоились на её талии, она обнимала его за шею, пальцы трогали ворот рубахи.

Эльза хотела сказать ему, насколько она сейчас счастлива. Не вышло. От волнения не могла вымолвить и слова. Грей тоже молчал.

Его рука медленно поползла вниз, подушечки пальцев мазнули по тонкому запястью. Он сжал её ладонь в своей, переплетая пальцы. Это оказалось настолько приятно, что Эльза не сумела сдержать шумного вздоха, а дыхание снова стало частым и взволнованным.

Всё исчезло. Весь мир вокруг.

Она сжимала его руку и… ждала. Что ещё нужно девушке от возлюбленного? Признаться в своих чувствах и услышать главные слова в ответ. Она и призналась — несмотря на то, что не знала, что он ответит. Наверное, надо было что-то сказать, но разум уже осознал всё очарование происходящего и просто отключился, предоставив полную свободу чувствам и ощущениям. Оставалось одно — держаться за Грея, как за спасательный круг, и наслаждаться моментом и той окрыляющей лёгкостью, которой вдруг наполнилась душа.

Теперь Эльза уже не сомневалась, что любовь делает человека счастливым. Что она окрыляет, поддерживает и придаёт сил. Возможно, весь сегодняшний день она жила только для того, чтобы в очередной раз оказаться рядом с ним, быть может, единственным и неповторимым.

Губы тронула мечтательная улыбка.

— Так куда нам идти за цветами? — спросил Грей, с явной неохотой отстранившись, но так и не выпустив её руки.

— Знаешь, — с улыбкой ответила Эльза, заметив в окне подозрительно довольную целительницу, — кажется, я уже пришла.

Грею ничего не оставалось, как довольно ухмыльнуться в ответ и подтвердить её слова новым поцелуем.