Верное решение (джен)

За месяц пребывания на планете Райли успел построить полноценную базу, сделать мини-субмарину «Мотылёк», экзокостюм «Краб», пробраться на «Аврору» и починить реактор, чтобы избежать дальнейшего распространения радиации.

Поиски ресурсов завели Райли за дальний борт «Авроры». Зона крушения — место обитания левиафанов-жнецов, поэтому он благоразумно воспользовался «Крабом». Тяжело шагая по песку, Робинсон осмотрел местность. Пустынный пейзаж таил горы обломков, напоминавших о злосчастной трагедии. Где-то сверху раздавался ужасающий рёв потревоженных левиафанов-жнецов. Те, что осмеливались напасть на «Краб», уплывали, покалеченные, прочь. Наконец Райли зашёл за угол двигателя и направился вдоль правого борта. С каждым пройденным метром крики жнецов становились всё свирепее, а атаки — яростнее. Так, словно они охраняли что-то очень ценное. Вдруг из мутной воды впереди показался огромный камень. Подойдя ближе, Райли понял, что это яйцо. Яйцо левиафана-жнеца.

Что же с ним делать? Оставить здесь или захватить на базу? Уйти? Но ведь не каждый день увидишь яйцо левиафана. Взять с собой? Нести далеко, да и что с ним делать дальше? Увидев чужака рядом с кладкой, жнецы рассвирепели. От них не было отбоя. Местами у «Краба» от атак отвалилась обшивка. Времени на раздумья не было. Взяв яйцо одной рукой, Райли понёс его на базу.

Робинсон внимательно изучил структуру яйца. Заложить его в биореактор, где оно станет энергией для базы? Или…? Инкубировать? Провести эксперимент по укрощению левиафана? Но ведь практика показала, что попытки приручения настолько агрессивных существ обречены на провал. Но можно же не приручать, а всего лишь заставить жнеца исполнять команды… Если же дело пойдёт не по плану, всегда можно избавиться от него.

Райли соорудил большой аквариум, наполнил его водой, и поместил туда яйцо. Сколько оно будет инкубироваться? Неделю? Месяц? Год? Пять лет? Только время покажет.

Робинсон каждый день по три раза проверял аквариум, сканировал яйцо и ждал вылупления. Однажды КПК сделало ему предупреждение:

«Ваши коллеги назвали бы вас безумцем. Рекомендовано оставить подобного рода исследования. Шанс удачного приручения столь агрессивного вида равен 0,001%»

— Шансы, проценты… Они ничего не доказывают, — пробурчал Райли.

За время инкубации Робинсон успел построить огромный загон, не меньше ста метров в длину. КПК просчитал наступление долгожданного момента и предупредил Райли. Прибыв к «Авроре», Робинсон увидел самку жнеца и громко застучал металлической рукой «Краба» по острому куску металлолома. Вдруг самка, пришедшая в ярость, бросилась на «Краб». Всадив кусок металла твари меж глаз, Райли покинул экзокостюм и вырезал её железы.

Вернувшись на базу, он достал свой водолазный костюм, обмазал его феромонами из желез самки жнеца и погрузился в аквариум к яйцу. Райли наблюдал удивительную сцену появления новой жизни. Новорожденный жнец показался ему милым, как все детеныши, но даже в глазах столь юного левиафана уже горел кровожадный блеск. Жнец отнёсся к Робинсону нейтрально, почуяв запах родного племени. Райли покормил его пискунами и бумерангами, а тот их растерзал и съел. Во внешности жнеца было что-то одновременно чудовищное, дикое и притягивающее. Райли был в приподнятом настроении, он чувствовал хрупкость этой только что возникшей жизни, и мысль, что эта жизнь находится в его руках, заставляла его трепетать.

Робинсон часто нырял в аквариум. Он пытался приучить жнеца к телесному контакту, желая добиться привязанности и использовать потом в своих целях, но жестокому и беспощадному хищнику были чужды любые прикосновения, если они не происходили во время драки.

Когда левиафан подрос, Райли выпустил его в загон. Верхняя часть загона была открыта, выходила на поверхность и соединялась с своеобразной террасой, где Райли установил стул и кофейный столик.

А тут гораздо просторнее! Но эта пучеглазая руконогая амёба постоянно смотрит на меня. Это раздражает. Ну погоди… человечишка… вот пойдёшь ты меня кормить — и я тебя цапну!

Настал полдень. Райли спустился внутрь базы и вернулся с ведром рыбы разных сортов. Оставив ведро на краю террасы, он нырнул в воду. Робинсон всячески пытался приучить Жнеца к прикосновениям, но каждый раз ловил лишь презрительный взгляд на хищной морде.

Ты серьёзно?! Человек, ты совсем дурак? Уйди! Уйди, если не хочешь лишиться своих недоклешней! И вообще, пучеглазая ты амёба, где моя еда?

Робинсон бросил эту затею. Он просто стал кидать по одной рыбине, отмечая, какая из них вызовет большее удовлетворение, чтобы потом использовать её как лакомство. Он увлёкся этим занятием и не заметил, как Жнец обошёл его сбоку и вдруг больно цапнул за руку. Райли вскрикнул и хотел было треснуть озорника по рогатой башке, но тот ловко увернулся. Робинсон принялся отчитывать жнеца, но встретил лишь надменный взгляд. Тварь явно ни в чем не раскаивалась.

Время незаметно шло, левиафан подрастал. От одиночества Райли мог часами вести с ним беседы, осознавая, что тот его не понимает, либо не хочет понимать. Райли провёл на этой планете больше года и за всё это время не встретил ни одного человека. Для Робинсона левиафан стал настоящим другом. Однако, сам Жнец, судя по всему, так не считал, раз видел в человеке лишь обслуживающий персонал.

Жнец почти достиг размера взрослой особи — порядка пятидесяти пяти метров в длину. Робинсон всё ждал этого момента, чтобы реализовать свою идею. Но для её достижения придётся пожертвовать «Мотыльком».

Теоретически, если заменить дно «Мотылька» на толстый слой титана, плотно прилегающий к спине Жнеца, закрепить на когтистых конечностях возле морды ремни и протянуть их в «Мотылёк», заменить в нём управление, поставить рычаги, которые будут тянуть определённые ремни в нужную сторону, то тогда можно будет ездить на Жнеце верхом. Но… основная проблема в том, что Его Ужасное Величество не согласится ничего на себя надеть.

Эй, амеба ты руконогая! Ты что там задумал? Даже не смей! Слышишь, не смей думать даже! Если это то, о чем я подумал, то тебе несдобровать! Я из тебя самого броню сделаю! И на трусоватого ската нацеплю!

Райли проявил несвойственную ему деликатность, уловив настроение Жнеца. Он не торопился, проявляя терпение и выдержку. В таком важном деле спешка явно ни к чему хорошему не приведет.

Хм… Этот ничтожный человечишка всерьёз думает, что я настолько слаб и уязвим, что без брони мне не выжить? Хе-хе, его глупость меня забавляет. За ним так занятно наблюдать. Впрочем, кормит он меня и впрямь неплохо… Пожалуй, не стоит торопиться от него избавляться, пусть еще мне послужит.

Райли долго и тщетно пытался надеть седло на Жнеца. Пока однажды левиафан, ради собственного интереса, сам не позволил ему забраться на спину. Робинсон залез в кабину своего импровизированного седла, но оказалось, что рычаги не приводят аппарат в движение.

Я всё понял! Вот же ж подлец! Сел на меня, руконожки свои свесил, и ждет веселой прогулки? Этот человечишка настолько самоуверен, что не понимает, кто тут кого возить должен? Что ж, раз он уже на моей спине, посмотрим, как долго он на ней удержится!

Жнец рванул с места, не разбирая дороги. Неважно куда, лишь бы сорвать это дурацкое седло! Левиафан плыл все быстрее и быстрее, но и Райли не прекращал попыток укротить его. Жнец мчался над красными травяными лугами, словно дикий, неприрученный мустанг по прериям. Вдруг дно резко опустилось вниз и впереди показалось огромное грибное дерево. Жнец слишком увлёкся стряхиванием седока и не заметил его. Однако Райли быстро среагировал, дёрнул правый рычаг до упора, заставив левиафана резко повернуть. Остановившись, Жнец осмотрел местность. Всюду высились гигантские кривые столбы, увешанные плоскими грибными шляпками, серыми сверху, оранжевыми и слегка светящимися снизу. Между деревьями-грибами сновали призрачные медузоскаты.

Никогда не встречал ничего подобного! Поистине удивительное место. Всё что я видел прежде — четыре стены загона. Как же велик мир снаружи, как он удивителен и красив! И до чего же привольно за стенами… Вот бы изучить каждое дерево в этом биоме! Сожрать эту руконогую амёбу и сбежать… но человечишка пока что не причинял неудобств, напротив, заботился обо мне. Ладно. Позволю ему использовать меня как транспорт, если он покажет мне этот мир. Пусть дальше служит мне. Съесть я его всегда успею.

Райли понял, что Жнеца заинтересовал грибной лес. Робинсон дёргал рычаги, Жнец на этот раз нехотя повиновался командам. Райли показывал своему питомцу биом, а Жнец жадно впитывал в себя новые запахи: причудливых деревьев, грибов, кораллов, снующих повсюду медузных скатов. Когда Робинсон вышел из кабины седла, чтобы собрать литий, лежавший на земле, Жнец вдруг резко развернулся и поплыл в сторону. Бросившись на медузоската, левиафан одним укусом оставил только хвост и боковые отростки безжизненно болтаться в облачке жёлтой крови. Вероятно, на вкус скат оказался абсолютно никаким, потому что его желеобразное тело вскоре было брезгливо выплюнуто. Уже вечерело, и Райли верхом на Жнеце вернулся на базу.

В течении долгих месяцев Робинсон исследовал кратер, каждый раз в компании Жнеца. Они побывали на Подводных Островах, в Зоне Куш, в Дюнах, в Пещере Медузных Грибов, в Зоне Кровавых Водорослей, в Редком и Большом Рифах.

А этот мир и впрямь огромен и удивителен. Человечишка путешествовал на мне по разным биомам, как будто всё искал что-то важное, но что? Впрочем, мне нет до него дела. Я побывал на Подводных Островах, охотился на костяных акул. Они покрыты костяным панцирем, который трудно прокусить, но под ним — вкуснейшее мясо. В Зоне Куш растут забавные клубнекусты, но угри мне крайне не понравились. Они больно чем-то били на расстоянии. А в Дюнах я встретил своё родное племя, левиафанов-жнецов.

Хотелось сбежать к ним, но я передумал. Человечишка показал мне много интересного, и кто знает, вдруг покажет ещё больше? Тем более что местные жнецы отнеслись ко мне пренебрежительно и даже враждебно. Я ощущал на себе их взгляды — они осуждали меня. Но мне всё равно. Как хочу — так и живу, и мне нет дела до чьего-либо мнения! Жнецы не трогали человека, который собирал что-то на земле, видели, что я его охраняю, но нашёлся один нахал, который напал на меня, когда человечишка залез в кабину. Выскочка нанёс мне несколько неглубоких ран, но мне этого хватило, чтобы впасть в бешенство.

Глупый человечишка только мешал, дёргая за ремни. Какой же он глупый! Можно сказать, тупой. Как будто лучше меня знает, как драться! В сражении я перегрыз горло тому нахалу. Едкий вкус крови воодушевил меня. Я с вызовом смотрел во тьму на жнецов. Кто следующий?! Они прожигали меня взглядами, полными ненависти, но напасть не решались. Я несколько недель заживлял раны в загоне, где человечишка посадил много растительности с тех мест, где я побывал.

В Пещере Медузных грибов я сожрал пару крабозмеев, выскакивающих из фиолетовых медузных грибов. Их вкус мне пришёлся по нраву. В Зоне Кровавых Водорослей я встретил призрачного левиафана, с которым мне захотелось помериться силами. Он был крупнее меня, но у него, кроме молотовидной головы, не было ни когтей, ни клыков. Мне кажется, я бы его победил. В Большом Рифе я охотился на кальмарокрабов, невкусных снаружи, где у них желеобразная оболочка, но нежных внутри.

Райли все чаще чувствовал, что с ним что-то не так. Кажется, Хараа начинала проявляться. Это значило, что надо активнее вести поиски лекарства. Но где его искать? На четырех квадратных километрах кратера он не нашёл ни одного растения, из которого можно было бы сделать вакцину. Может, следовало искать в глубине? В нескольких местах он встречал вход в огромные пещерные системы с обильными костными останками. Что-то манило Робинсона туда, может, осознание того, что это его последняя надежда.

Райли построил подводную лодку «Циклоп» и обустроил ее. Запас энергоячеек и батарей, воды и еды, для себя и Жнеца. Пещерная система может таить много опасностей, может, даже класса «левиафан», размером и силой превышающих призрачного левиафана. Поэтому Райли сделал для Жнеца броню из высокопрочного сплава. Конечно же, когда Робинсон пытался надеть её на левиафана, то встретил насмешливый и скептический взгляд.

Человек, ты дурак? Посмотри на меня, на моё мощное тело. Ты видел, как я порвал того жнеца? Мне не нужна броня!

Спорить с упёртой тварью было бесполезно. Может, когда Жнец увидит пещеру и познакомится с проживающими там левиафанами, он согласится надеть броню. Привязав её к палубе «Циклопа», Райли провел последнюю подготовку.

И вот решающий день настал. Привязав на длинный и прочный трос Жнеца к подлодке, Райли, управляя «Циклопом», отправился в северную Зону Кровавых Водорослей, где находился один из входов в пещеру. Робинсон волновался и нервничал, он боялся, что в пещере не окажется ничего полезного, как и на поверхности. Иногда он слышал чей-то голос и видел тёмный силуэт перед глазами. Кто-то звал его и обещал помочь. Это давало слабую надежду. Но кто это мог быть? Может, этот кто-то находился в той пещере. А может, Райли просто сходил с ума.

Плыли они около дня. Наконец, перед ними разинул свою чёрную пасть вход в пещеру. Собрав волю в кулак, Робинсон повёл «Циклоп» внутрь. Спуск был крут, на стенах прохода светились зелёные образования. Вскоре появились извилистые стволы деревьев, с голубыми мерцающими концами веток. Проход заметно расширился, а «лес» стал гуще.

«Сканирование местности показывает, что данный биом содержит необычайно высокую концентрацию органических и окаменелых останков», — доложил информацию КПК.

Внезапно эхом разнесся жуткий потусторонний вопль. Из тьмы зеленоватой воды показалась молотовидная голова призрачного левиафана, идущего на таран. Жнец прокусил трос и, издав свой боевой клич, ринулся в атаку. Он хотел обойти призрачного левиафана сбоку и вцепиться ему в шею, но не рассчитал манёвр. Краем молотовидной головы левиафан оставил кровавую дорожку на боку Жнеца, но тот всё же смог вцепиться в шею призрака, позади молота. Вонзившись когтями, Жнец начал рвать мембрану и пожирать левиафана живьём. Жертва пыталась вырваться и бешено выла. Зубы Жнеца добрались до глотки. Вопль призрака сменился предсмертным хрипом. Закончив своё дело, Жнец повернулся к подлодке.

Райли понял одну вещь. Ему следовало научиться без страха смотреть в лицо смерти. Как Жнец без страха сражается с левиафанами крупнее себя, так и Робинсону следует сражаться со своей болезнью. Даже когда левиафан-жнец истекает кровью, он не перестанет атаковать своего противника, понимая, что тот его убьёт. Райли должен быть бесстрашным как Жнец, иначе он не победит.

«Циклоп» плыл на среднем ходу по призрачному лесу. Постепенно пейзаж стал преображаться. Извилистые деревья сменились пустым каменистым дном, в углублениях виднелись солевые озёра. Впереди показалась Развилка. В центре большого плато лежал гигантский скелет левиафана с расколотым черепом. Райли вышел из подлодки и подплыл к скелету, чтобы просканировать.

Эта пещера весьма интересна. Я наконец-то сразился с призрачным левиафаном и победил его. Это было слишком легко.

Здесь сильно пахнет солью. И болезнью. Также, как и от заражённых зелёными кистами. Мне не нравится этот запах. Кажется, от человека тоже пахнет болезнью… И он боится этой болезни, я чувствую. Глупый человечишка! Ты не должен этого бояться. Рано или поздно ты всё равно умрёшь. Неважно, от болезни или от старости. Твой век и так слишком короток, не то, что мой.

Через несколько сотен метров проход снова начал сужаться. Преодолев его, «Циклоп» оказался в просторной пещере. В ее центре покоился еще один огромный чёрный скелет, меж зазубренных рёбер которого извивался призрачный левиафан. Заметив подлодку, левиафан бросился в атаку, но на этот раз Жнец зашёл сверху. Резко развернувшись, он вонзился призраку в шею и оторвал напрочь голову.

Пока Райли сканировал гигантский череп длиной почти со Жнеца, тот охотился на местную дичь: речных мародёров и призрачных скатов. И те, и другие были почти несъедобны.

Закончив обследовать местность, Робинсон развернул «Циклоп» и снова направился к Развилке. Повернув направо и пройдя сквозь узкий проход, он оказался в пещере, где обнаружил инопланетную базу в форме огромного куба, грани которого покрывал тот же узор, что и орудие ПВО на острове. Эта база, похоже, была разрушена и затоплена. Райли сел в «Краба» и направился к базе, надеясь найти там лекарство, или, по крайне мере, какие-нибудь подсказки. Оставив «Краба» около входа, Райли заплыл внутрь.

Сканируя все, что попадалось под руку, у Райли постепенно сложилась в голове картина событий, что здесь произошли. Этот комплекс был построен тысячи лет назад. Здесь изучали болезнь Хараа и искали лекарство от неё. Инопланетяне, построившие этот комплекс, похитили яйцо морского дракона-левиафана, в результате чего спровоцировали на себя его гнев. Комплекс затонул в результате нападения огненного хищника. Почти все заражённые особи были уничтожены, кроме одной, которая и распространила болезнь. Инопланетяне построили орудие ПВО, чтобы ни один космический корабль не смог приземлиться на планету и никто ее не покинул.

Райли так и не нашёл лекарство, а разгаданная им тайна планеты и вовсе не оставляла шансов его найти. Закончив осмотр, он с тяжёлым сердцем забрался в «Краб» и покинул базу. Дошагав до «Циклопа», он взглянул на Жнеца, и его тревоги немного отступили.

Райли снова повёл «Циклоп» к развилке. Проплыв совсем немного вперед, подлодка оказалась в Древесной бухте. Дно покрывали многочисленные соляные озёра, всюду плавали призрачные скаты. По центру бухты высилось огромное дерево, в которое были вплетены яйца призрачного левиафана. Устроив очередной привал, Робинсон продолжил путь. Проплыв за деревом, он спустился по крутому спуску и прошёл за водопады. Дальше стены тоннеля становились чёрными, температура значительно повысилась. Отметка глубины превысила тысячу метров.

Они продвигались по мрачному высокому ущелью. Внизу яркими пятнами горели небольшие лавовые озёра. Вдруг впереди возникла каменная колонна, разрезавшая ущелье пополам. Протиснувшись в одно «окно», «Циклоп» продолжил свой ход и вскоре вышел на открытое пространство. Здесь было гораздо просторнее, чем в Затерянной реке. Повсюду сновали алые скаты и лавовые ящерицы. Из мелких рыб здесь обитали магмаранги и красноглазики. Райли остановил «Циклоп» и отправился на «Крабе» собирать ресурсы.

Надо же… Затерянная река была богата на красивые виды, но полностью лишена съедобной дичи. А здесь особо не на что смотреть, зато алые скаты и лавовые ящерицы — та еще вкуснятина! Я наохотился вдоволь.

…Чую запах левиафанов. Он не похож ни на один из известных. Чувствую их мощь. Наверное, это они сожрали тех жнецов, скелеты которых я видел в Затерянной реке. Думаю, мне стоит надеть броню. Нет, я абсолютно не боюсь их, но я должен защититься.

Болезнь Райли проявляла себя все активнее. Он чувствовал сильную слабость, появились зелёные кисты. Заметив их, он едва смог побороть накативший на него удушливой волной приступ паники.

Винт подлодки рассекал воды Неактивной Лавовой Зоны. «Циклоп» опустился в «яму», прошёл через узкую пещеру и оказался в Активной Лавовой Зоне. Дно заливало море лавы. С потолка стекали раскалённые водопады.

Вдруг раздался раскатистый рёв морского дракона, холодящий душу. Этот левиафан охранял Главный Изоляционный Комплекс, и чтобы добраться до него, надо было разобраться сначала с хищником. Но как это сделать? Мощные костяные пластины защищали его грудь, шею и спину. А пасть была настолько огромной, что тварь одним укусом могла раскусить Жнеца пополам. Но можно попробовать его отогнать.

Райли сел в «Краб», вооруженный буром и рукой-захватом. Высоко подпрыгнув, он прицепился к боку дракона и принялся его бурить. Жнец, закованный в броню, обрадовался возможности сразиться с достойным соперником и, неистово взревев, бросился в атаку. Зайдя с другой стороны, он вонзил в дракона клешни и начал рвать его в клочья. Левиафан оказался зажат между двумя противниками. Он отчаянно пытался сбить их лапами, но смог стряхнуть лишь «Краба». Развернувшись, он схватил его пастью. Жнец всё яростней разрывал дракону бок — так, что теперь там местами виднелись кости. Наконец дракон не выдержал боли, выплюнул «Краба» и поспешно скрылся в темных водах залечивать раны.

Райли, управляя «Крабом», упал на один из островков в море лавы. Допрыгав до Главного Изоляционного Комплекса, он вошёл во внутрь.

Очередное сканирование останков и предметов показало, что инопланетяне хотели получить фермент-42, вырабатываемый морским императором, и использовать его в качестве лекарства от болезни Хараа. Но особь, которую поймали и заточили здесь, была слишком стара, и выработка фермента в ней давно угасла. Инопланетяне всячески старались ускорить инкубацию яиц, даже делали попытки своевременно вынуть эмбрион, но не преуспели. Они вымерли от болезни Хараа, так и не сумев получить лекарство.

Райли нырнул в бассейн, находящийся в Главном Изоляционном Комплексе. В центре аквариума находился морской император. Робинсон понял, что именно он, а точнее — она — телепатически разговаривала с ним, звала его и обещала помочь. Он волновался, боясь потерять свой шанс на спасение.

— Ты… хочешь поиграть? — мысленно задала вопрос морская императрица.

— Другие пришли сюда однажды. Они построили эти стены. Они играли… в одиночку. Они утомили меня. Теперь их нет. А взамен… у нас есть ты. Нам интересно, будешь ли ты плыть с течением, или будешь бороться с ним, как они, — она сделала паузу. — Моим детёнышам нужно вылупиться. Играть не здесь. Мы здесь уже очень давно. Другие построили проход, чтобы выходить во внешний мир. Я просила их о свободе, но они не слышали. Если ты поможешь, я добровольно отдам то, что другие тщетно пытались отнять. Через проход, открытый тобой, мои детёныши наконец покинут это место. Но сперва они должны понять, что время пришло, и освободиться от скорлупок. Это — то, чего другие не могли добиться от меня силой. Тебе же я даю этот секрет добровольно.

Райли получил рецепт инкубационных ферментов. Активировав порталы, он отправился собирать растения, нужные для их приготовления. Вернувшись на «Циклоп», он изготовил ферменты.

— Мои детёныши плывут к мелким водам. Спасибо тебе. Их свобода — это мой конец. Интересно, каково это — заснуть и никогда более не просыпаться? Быть может, в нашу следующую встречу я буду течением в океане, что несёт семена в новые земли… Или существом столь малым, что видит между песчинками целые пропасти. Прощай, друг…

Морская императрица безжизненно рухнула на песок. Юное потомство, только что вылупившееся, устремилось в порталы, оставив после себя белые облачка. Райли прикоснулся к одному из таких и его кисты тотчас исчезли. Опасность миновала. Он победил своего смертельного врага. Пора выбираться отсюда.

Жнец уже ждал его снаружи. Всю дорогу он сопровождал «Циклоп», который плыл по уже знакомым местам: Неактивной Лавовой Зоне, Древесной Бухте, Призрачному Лесу, Зоне Кровавых Водорослей. Вскоре они оказались на базе.

Несколько недель Райли собирал ресурсы, чтобы построить ракету «Нептун», которая вернёт его к людям. И вот, закончив строительство, предварительно отключив орудие ПВО, он стоял на ступеньке ракетной платформы и, с грустью смотря на Жнеца, прощался с ним. Он должен лететь, его там ждут.

В последнее время человечишка стал странным. А теперь он построил эту платформу и, кажется, прощается. Я высунул рог из воды и дал на одно мгновение прикоснуться руке человека.

Насколько я завишу от тебя, я понял только сейчас. Ты подарил мне бескрайний мир. А сейчас показываешь мне, как выглядит дружба. Я впервые испытываю эмоцию, отличную от гнева, ярости или равнодушия. Я чувствую грусть. Теперь я свободен. Я мечтал об этом с самого рождения, но теперь, получив желаемое, рад ли я этому?

А теперь ступай. Не затягивай прощание.

Райли поднялся до кабины «Нептуна». Включив системы, он сел в капсулу. Ему осталось только нажать пуск, но он медлил.

Оно того стоит? Получается, он бросит друга? Как левиафан проживёт без него? Вдруг его свои загрызут? Ведь мы в ответе за тех, кого приручили. А что его ждёт в человеческом обществе? Работа, работа, работа. Долг в триллион кредитов. Бездушие начальников и коллег. В Альтерре люди работают только ради денег. Они живут этим. Они предпочтут деньги любви и дружбе. Конечно. Зачем им то, чего они не понимают? Даже Жнец и тот понял суть дружбы. Он человечнее, чем человеческое общество.

Райли предстоял выбор: войти в райские врата, куда нельзя с собаками, или в ветхие ворота, где можно с ними. Выбор пал на ветхие ворота, ведь они и есть настоящие врата в рай.

Глупый человечишка, ты уже определись, ты уходишь или остаешься? Но я рад, что ты решил остаться.

* * *

Райли сидел за столиком на террасе и пил кофе. В лучах закатного солнца плавал вне загона Жнец, охотясь на мелких рыбёшек. Этот выбор оказался верным. И Райли и Жнец были счастливы.