Не просто выпускники Юэй (джен)

К тому времени, когда ученики класса «А», находящиеся под руководством Айзавы Шоты, закончат Юэй, они и так уже достаточно известны среди мира героев.

За своё обучение в школе им приходилось не раз сталкиваться с разнообразным количеством злодеев, чем большинству героев. Они столкнулись лицом к лицу с Шигараки и Лигой Злодеев и сбежали без каких-либо потерь. Они сталкивались с Якудза и торговлей людьми; серийными убийцами; человеческими экспериментами на детях; человеческими экспериментами на гражданских лицах. Их похищали. Они сталкивались с Армией Равноправного Использования Сил. С проклятым Крёстным Отцом зла.

А ведь это был всего лишь их первый год.

С тех пор общество героев изменилось. В первых рядах стоял класс «А», намеренный не проиграть ни одного из своих; они столкнулись со всеми трудностями, бесчисленными битвами и безвыходными ситуациями, и они победили.

Их превозносят, как золотое поколение героев. Новое поколение для движения в будущее. После Всемогущего и Старателя они были любимы публикой. СМИ преследуют их всякий раз, стоит им только покинуть святилище кампуса Юэй. Теории и слухи на их счёт не знают конца.

Они были на виду у публики больше, чем любой класс до них. Они уже в рейтинге героев — на довольно высоких позициях.

Без сомнений, когда класс 1-А выйдет в мир про-героев, то они столкнутся с куда большим давлением, чем когда-либо сталкивался любой другой выпускник Юэй.

Но это не страшно. Им не привыкать. Они очень устойчивы. Они повзрослели со скоростью, которая откровенно неразумна, и они вполне к этому готовы.

Выпускной класс 3-А, как ожидается, распространится по всему миру и продолжит создавать хаос. Они присоединятся к агенствам героев по всей Японии — или даже за границей.

В глазах общественности, СМИ, в глазах всего мира, выпускной класс «А» — легенды.

Им всего по 18 лет.

Выпускники класса «А» травмированы, устали и более чем немного созависимы. Они живут вместе уже три года; за это время они пережили опыт, с которым не сталкивался ни один другой класс героев в истории. Иногда единственное, что удерживало их вместе, был тот факт, что остальная часть класса проходила через то же самое, и если сдастся хоть один из них — означало оказать большее давление на других.

Тот факт, что все студенты из двадцати одного человека всё ещё живы — это чудо, и они знают это лучше, чем кто-либо другой.

Выпускники класса «А» не могут спать, когда посещают свои дома по выходных; когда они не в общежитии.

Выпускники класса 3-А боятся того, что может произойти, когда они покинут безопасное убежище общежитий Юэй, у них нет уверенности в том, что вокруг них будут люди, если на них нападут в их собственном доме, теперь, когда они будут вне защищенной территории Юэй. Однажды, во время летних каникул, между вторым и третьим годами, был инцидент — и травма по-прежнему свежа в памяти.

Класс «А» имеет больше контактов в индустрии героев из-за своего опыта работы, миссий, чем большинство профессионалов высокого уровня.

Изуку и Катсуки уже приближаются к двум первым местам. За ними следуют Тодороки, Урарака, Иида и Яойорозу.

Больше, чем кто-либо, их класс отказывается подчиняться ожиданиям общества, и они отказываются расставаться.

Старатель стал героем номер два в возрасте двадцати лет. В том же возрасте Ястреб открыл собственное агентство.

Выпускники класса 3-А смотрят на это и говорят:

— Плюс Ультра.

* * *

Вот как всё начинается.

— Каччан, — говорит Изуку. — Давай откроем наше собственное агентство.

— Деку, — говорит Катсуки страдальческим тоном, указывающим на то, что этот разговор у них уже был. — Правила говорят, что нам нужен, по крайней мере, двухлетний опыт работы в этой области, прежде чем мы сможем открыть наше собственное агентство.

Они обмениваются одинаково равнодушными взглядами. Злодей, с которым они сражаются, открывает рот, возмущённый тем, что его игнорируют. Деку использует эту долю секунды, чтобы вырубить его и надеть наручники, прежде чем передать его полиции.

Катсуки размышляет над этой проблемой. Прежде чем они закончат обучение, они не смогут получить свои лицензии про-героев, потому что они по-прежнему используют свои временные лицензии. Это означает, что, технически, они были на поле только в качестве стажёров — даже не в качестве помощников. Несмотря на то, что большую часть времени они возглавляли миссии.

Другими словами, их опыт не считается тем, что есть на самом деле.

— Каччан, — говорит Деку после нескольких секунд раздумий о том, насколько глупы правила, — давай попросим Айзаву-сенсея открыть агентство героев.

Катсуки усмехается.

* * *

— Нет, — категорично отказывает Айзава-сенсей.

Деку надувает губы, Катсуки замечает, что это его второй самый эффективный вариант, хороший выбор для данной ситуации. Он, должно быть, приберегает свой предел на случай, если ситуация станет ужасной. Айзава многозначительно отводит взгляд.

— Ну пожалуйста! — глаза Деку начинают слезиться, и он выглядит опустошённым.

Глаза Айзавы, неподвижно уставившиеся в угол стола, начинают подёргиваться.

Катсуки решает вытащить большие пушки.

Он делает шаг вперёд, и это резкое движение заставляет глаза Айзавы инстинктивно метнуться к нему.

Он умоляюще распахивает глаза.

— Сенсей, пожалуйста, — Айзава очень глубоко вдыхает. Катсуки не говорил «пожалуйста» никому из учителей с тех пор, как поступил в Юэй, почти не просил их ни о чём, кроме самого необходимого, и Айзава знает это.

Ему не нужно смотреть, чтобы увидеть, как Деку шагает рядом с ним, его предельная надутость, в комплекте с единственной слезой, бегущей по его лицу, полностью развернута — эта хитрость была перехвачена от Эри после того, как его обычные слёзы потеряли свою эффективность против жёсткого учителя на втором курсе.

Сенсей колеблется. Они почти чувствуют, как он говорит «да», успех у них на кончиках пальцев — ещё до того, как ему удаётся взять себя в руки.

— Сопляки, — выдавливает он. — Этого не будет. Пошли прочь.

Они уходят. Они знают, когда терпят поражение.

Во всяком случае, у них есть план.

* * *

— Ребята, — объявляет Катсуки в общей комнате позже вечером, после ужина. Все сразу замолкают.

— Нам нужна помощь, — говорит Изуку.

* * *

На следующий день, во время героического курса, они должны были делать презентации о прошлых боях героев, чтобы привыкнуть говорить в совещаниях, и предоставлять убедительные доказательства и серию событий согласованным, уверенным и эффективным способом.

Видимо, сенсею пришлось пережить слишком много совещаний с героями, которые не могли адекватно описать свою последнюю миссию, не говоря уже о встрече со злодеями, и он отказывался выпускать их в мир и представлять некачественную работу.

Яомомо была на последнем месте, график был реализован на протяжении многих лет, так что остальные из них не обескуражены тем, насколько её проекты лучше, чем у остальных из класса.

Она перелистывает слайды на своей презентации. На экране появляется программа «PowerPoint» с заголовком: «21 ребенок и подсчёт: почему открытие агентства героев и привлечение нас — это одновременно хорошая идея и ваш моральный долг, Яойорозу Момо».

Сенсей уже поднёс руки к своей голове, прежде чем она нажимает на следующий слайд.

Через пятнадцать минут прозвенел звонок с урока, но все проигнорировали его, так как были слишком поглощены страстным монологом Момо, — она сделала последнее заявление.

— В заключение, сенсей, было бы полезно для вас и нас финансово, эмоционально, своевременно и с точки зрения карьеры, если бы вы создали агентство героев, чтобы мы могли стать героями, которыми мы уже являемся. Вы и ситуации, в которых мы оказались, натаскали нас на героизм, который будет сдерживаться нынешней системой, и вы это знаете. Мы слишком много пережили, чтобы к нам относились как к средним выпускникам и давали роли, из которых мы выросли три года назад. Мы слишком многому научились, слишком со многим столкнулись лицом к лицу, чтобы вот так регрессировать.

Её шутливый тон сменился серьёзностью, которая пришла от уверенности:

— Сенсей, никто больше не поймёт нас и то, как мы выполняем свою работу. Они собираются попытаться сделать нас похожими на систему, из которой мы выросли три года назад, — она помолчала. — Самое главное, сенсей, мы клянёмся сами делать всю бумажную работу. Мы все знаем, как подделать вашу подпись, — она проигнорировала его расстроенный взгляд, — так что вам даже не придётся ничего делать. Нам буквально нужно, чтобы кто-то просто сказал, что наблюдает за нами.

Айзава по-прежнему держался за голову.

— Ты опаздываешь на обед, — это всё, что он произносит.

* * *

— Он сдаётся, — говорит Ашидо, когда все садятся обедать, сдвинув столы для экстренного совещания.

— Как ты можешь это знать? Этого человека невозможно прочесть, — жалуется Каминари.

В разговор вмешивается Иида.

— Ашидо-сан права, на этот раз сенсей прямо не сказал «нет». Значит, он думает.

— Честно говоря, я удивлён, что Момо его не убедила, — размышляет Серо. — Её предложение о том, как мы подделаем для него документы, чтобы он был только номинальным руководителем агентства, было блестящим.

Яомомо деликатно краснеет.

— Ну, он бы ни за что не согласился, если бы ему пришлось иметь дело со всеми нашими дополнительными документами. Сенсей должен был бы бросить свою преподавательскую работу, чтобы иметь достаточно времени, и я не думаю, что он захочет этим заниматься.

— Итак, каков следующий план? — спрашивает Оджиро.

Асуи стискивает пальцы над улыбкой.

— Если аргументация с ним не работает, тогда давайте перейдём к следующему этапу плана.

* * *

На следующий день исчезает спальный мешок Айзавы-сенсея.

Согласно слухам, которые Джиро подслушал прямо из учительской, сегодня утром он получил записку с требованием выкупа под дверью своего холла. Учителя не знали, что там написано, но сенсей тупо смотрел на него три с половиной минуты, а потом сжёг на газовой плите.

В то утро сенсей в очень плохом настроении заходит в класс.

— Вы, гремлины, ответ — нет, — он рычит.

— Вы готовы принять последствия этого решения, сенсей? — нараспев спрашивает Асуи, стоя рядом с Токоями, который держит спальный мешок с одного конца, в то время, как тёмная тень держит с другой, растягивая его перед открытыми окнами.

Айдзава бросает на неё явно предательский взгляд. Очевидно, он не ожидал, что именно она организует этот план. Асуи не замечает его взгляда, тёмные очки, которые она носит, мешают понять, смотрит ли она на неё вообще.

— Вы, трусы, не посмеете. Я вас всех исключу, — он угрожает.

Асуи вздыхает.

— Да будет так. Просто помните, вы сами виноваты в этом.

Повернувшись, она посмотрела на остальной класс, выстроившийся в ряд на противоположной стороне комнаты, к окну и спальному мешку, все держали малярные пистолеты на военном отдыхе. Тёмные костюмы и тёмные очки, которые они носят, создают внушительную ауру.

— Готово! — она громко засмеялась. Комната наполнилась щелкающими звуками снаряжения оружия.

— Целься! — наконечники подняты, все нацелены на жёлтый спальный мешок. Асуи бросила последний взгляд на своего учителя, который выглядел так, словно хотел умереть.

— Я сожалею, что когда-либо позволил вам, соплякам, развить в себе чувство драматизма.

— Огонь!

Шота ненавидит своих детей.

* * *

В конце урока математики Шинсо поднимает руку.

— Если бы я сложил это число в куб, получился бы тот же ответ? — спрашивает он.

— Нет, какого чёрта… — сенсей не успевает закончить фразу, так как его глаза остекленели в фирменном пустом взгляде когда кто-то находится под причудой Шинсо.

— Я приказываю тебе согласиться открыть агентство героев и нанять нас всех, — произносит он нараспев.

Рот сенсея открывается, но он не издаёт ни звука, его горло подпрыгивает, когда он явно борется с силой причуды.

Через пять минут его глаза вспыхивают красным, когда ему наконец удаётся активировать свою собственную причуду, чтобы подавить промывание мозгов, и все они разочарованно вздыхают.

Он свирепо смотрит на них всех.

— Это чертовски незаконно, вы, безобразники.

* * *

— Значит, это не сработало, — расстроенно говорит Киришима.

Асуи печально соглашается.

— Не волнуйтесь, ребята, теперь моя очередь.

Они оборачиваются и в страхе смотрят на Минету.

* * *

Минору Минету исключили к концу дня.

— Он был так близок к выпуску, — произносит Серо, качая головой.

— Наконец-то, — говорит Момо.

* * *

В ту ночь их всех разбудила пожарная сигнализация, сработавшая в два часа ночи.

Всех — это целую школу.

Тодороки ждёт в условленном месте встречи, стоя в центре школьного поля перед гигантским знаменем, сверкающим в свете полной луны, поддерживаемым столбами его льда.

Это повторно используемый баннер с текстом: «пойдешь со мной на выпускной?» — аккуратно зачёркнутый одной строчкой, датированный и поставленный инициалами, согласно инструкции по изменению официального документа, как бы показывая сенсею, что он определённо прослушал его бумажные лекции. Под зачёркнутыми словами стояли заглавные буквы: «я не остановлю огонь, пока вы не скажете «да».»

К сожалению, луна была недостаточно яркой, чтобы разглядеть эту тонкую линию. Люди в школе, которые не знали о том, что здесь происходит, выглядели очень обеспокоенными, потому что это выглядело так, как будто студент угрожал кому-то, что он будет продолжать всё поджигать, пока кто-то не пойдёт с ним на выпускной.

Единственным звуком на поле был смех класса 3-А, такой сильный, что из их глаз шли слёзы. Бакуго схватился за живот, его лицо исказилось от боли, потому что казалось, что его лёгкие вот-вот разорвутся от огромного напряжения.

Безмятежный взгляд Тодороки устремился на Айзаву с почти сверхъестественной скоростью, как только тот наконец вышел на поле. Поддерживая зрительный контакт, он наклонился к ранее незамеченному стереопроигрывателю и нажал кнопку.

Несколько лет назад Всемогущий был лицом бренда «Nike». В разгар этого периода он сделал рекламу, в которой очень драматично и очень громко прогремел девиз бренда.

Теперь, когда бас был усилен до предела, это единственное «просто сделай это» разнеслось по всему школьному полю, прямо в невозмутимое лицо Айзавы-сенсея.

Позади него Всемогущий выглядел так, словно он жаждал смерти.

* * *

Тодороки почему-то не исключают.

Возможно, это как-то связано с тем, что Старатель дёргал за ниточки. Скорее всего, это было связано с тем, что Незу уже целых десять минут пребывал в оцепенении от смеха.

* * *

На следующий день Очако швыряет 7000 иен на стол измученного Айзавы, у которого были тёмные мешки под глазами: глубокие и угрожающие.

— Я стою больше 7000 иен.

Она швыряет еще 7000 долларов.

Он выглядит искушенным.

— Мистеру Усы нужен новый ошейник, — бормочет он.

Они почти ощущают вкус победы.

От волнения Каминари замкнулся в себе. Сенсей смотрит на него с лёгким отвращением.

Он отодвигает деньги назад.

— Чёрт возьми, нет.

* * *

— Я достаточно мужественен, чтобы сказать: это моя вина, — Каминари начинает очередную из своих встреч.

— Я не собираюсь лгать, — Изуку откидывается на спинку дивана в общей комнате их общежития, — у меня заканчиваются идеи.

Они никогда раньше не слышали этого от Мидории, Тодороки смотрит на него с лёгким страхом, в то время как все остальные кивают в знак согласия. На всех обрушивается тревожная тишина.

Кода встаёт. Не говоря ни слова, он выходит из общежития.

Они смотрят на него, озадаченные тем, что собирается сделать их самый тихий одноклассник.

* * *

На следующий день Айзава-сенсей заходит в класс и тяжело вздыхает.

— Вы меня убедили, — говорит он.

Крики наполняют комнату. Киришима берёт летающую снасть для Коды, отправляя их обоих на пол. Возможно, они оба плачут, но по совершенно разным причинам. Остальная часть класса быстро набрасывается на него, придавливая бедного мальчика к полу.

Кода в отчаянии стучит по полу. После этого они быстро уходят, все с благодарностью похлопывают его по плечу или спине.

— Что вас убедило, сенсей? — спрашивает Шинсо, единственный, у кого хватает смелости.

Не говоря ни слова, сенсей нагнулся под свой стол и выпрямился через мгновение, держа что-то в руках.

Это был котенок.

— Это Мисс Висячие Ушки. Я люблю её всем сердцем, — он воркует с маленьким пушистым комочком.

— О боже, — голос Шинсо поднялся на несколько ступеней. — О Боже, такая милашка, — он появился из-за края стола в рекордное время, осторожно подняв руку, чтобы Мисс Висячие Ушки понюхала его.

У неё и правда были прижатые ушки.

— Если с ней что-нибудь случится, — продолжает Айзава. — Я убью всех в этой комнате, а потом и себя, обещаю.

— Сенсей, вы знаете мемы? — Ашидо подпрыгнула от возбуждения.

Он выглядел смущённым:

— Нет?

* * *

— Так какой же у вас план? — спрашивает сенсей и тут же, похоже, жалеет об этом, когда все они поворачиваются к нему с одинаковыми улыбками.

Яойорозу встает, вытаскивая карту из грёбаного ниоткуда.

— Сенсей, позвольте мне представить вам наш план из десяти пунктов, чтобы в будущем стать самым крутым агентством героев.

Голова сенсея медленно опускается на руки.

— Просто… давайте начнём с названия.

Ответ приходит от Изуку:

— «Восстание героев» — вот как будет называться наше агентство.