Беги со дна океана (джен)

Мировой океан. Для рождённых на Земле это — водная оболочка планеты, окружающая острова и материки. Для тех же, кто родной планеты человечества никогда не видел и не увидит, это весь мир. Вода окружает нас со всех сторон, она — дом и мать всего живого.

Сейчас 2344 год, и человечества, как такого, уже нет. Есть лишь отдельные небольшие колонии на планетах галактики Химера. Человек сам вырыл себе могилу, научив искусственный интеллект слишком многому, но теперь поздно жалеть. Остаётся только жить дальше, но сколько продлится эта жизнь?

Сегодня утром по станции пронёсся, как штормовой ветер, слух: наша колония осталась последней на AW-2317. Этой ночью связь с предпоследней колонией оборвалась. Последним сообщением, которое нам успели передать, было: «Левиафаны мигрируют…» Но об этом сообщили только нам, солдатам, а для гражданских эта новость осталась слишком расплывчатой и невнятной.

По этой причине я собирал вещи, запасался провизией и готовил к бою оружие. Если тварей не получится остановить, придётся срочно эвакуироваться со станции. Очень скоро левиафаны — огромные морские змеи с плавниками, как у обычного земного ската, — будут здесь. И тогда, с большой долей вероятности, нашей колонии настанет конец.

В дверь постучали. Обернувшись, я буркнул:

— Открыто.

Дверь распахнулась. На пороге стояла соседская девушка Моника.

— Мама просит одолжить инструменты, — сухо сообщила она. Обычно Моника была жизнерадостной и никогда не унывала, но сейчас будто что-то в ней сломалось: она поникла, став похожей на блеклую тень.

— Возьми на полке ящик с красной ручкой, — разрешил я.

— Скажите честно, это правда, что на другую колонию напали левиафаны, которые теперь идут сюда?

Я хотел предупредить соседей о надвигающейся опасности, чтобы они успели подготовиться, но устав не позволял говорить правду, дабы не поднимать паники. С другой стороны, разве этот же устав не обязывает нас всеми доступными способами защищать гражданских? Да, здесь у каждого под подушкой лежит лазерный пистолет, но вот пользоваться оружием умеют далеко не все… А жабры человек так и не отрастил.

Заметив мои колебания и полуразобранную винтовку на столе, Моника сама всё поняла.

— Значит, это не просто чья-то злая шутка?..

— Слушай, всё в порядке. Никакие левиафаны сюда не придут, — звучало слишком наиграно.

— Ложь.

Была не была…

— Чёрт возьми, да! Сюда идут левиафаны. Вам нужно подготовиться. Не знаю, сможем ли мы отразить атаку…

— Спасибо, Мэтью. Постарайтесь выжить. Если левиафаны всё-таки доберутся сюда, надеюсь, встретимся на подлодке.

Моника ушла, так и не взяв инструменты, а у меня будто камень с души свалился. Тяжело врать людям в лицо, что всё хорошо, и как всегда дружелюбно улыбаться соседям, зная: если не предупредить их, шансов на выживание у них будет очень мало.

Собрав винтовку, я натянул водолазный костюм с кевларовыми пластинами, прицепил к креплениям кислородные баллоны и маску и направился в южное крыло подводной станции. Гадкое предчувствие надвигающейся беды не покидало меня. Я ещё не знал наверняка, но уже догадывался, что все попытки справиться с левиафанами будут напрасны. Кому, как не военному водолазу знать, на что способны эти твари.

Я поднялся на верхний этаж. Это была короткая «галерея», через люки в полу которой водолазы покидали станцию. По всей длине стены занимали панорамные окна с бронированным стеклом. Как только я вошёл в галерею, шлюз позади автоматически закрылся. У окон уже стояли остальные военные.

Снаружи загрохотали пушки — это левиафаны приближались к первой линии обороны. Практически одновременно с этим внутри здания завыла сирена. От этого звука становилось так тоскливо, словно повторялись события, произошедшие на Земле сорок четыре года назад. Ведь тогда тоже работала сирена, несущая лишь страх и безысходность… И пусть я знал об этом лишь понаслышке, те, кто видел апокалипсис своими глазами, очень точно описывали эмоции, что испытали в тот момент, когда услышали сирену. Но ещё страшнее им было через иллюминаторы, уже с орбиты наблюдать многочисленные ядерные взрывы: искусственный интеллект начал уничтожение человечества самым радикальным методом…

Выстрелы на первой линии обороны стихли. Однако это вовсе не значило, что всё позади: стрельба началась на второй. Если и вторая линия не остановит левиафанов, дело за нами. В прошлом людям оставалось бы только молиться, чтобы вторая линия обороны заставила монстров отступить, но нас всё происходящее научило надеяться только на себя и технологии.

В этот раз технологии, увы, не справились, и надежда осталась лишь на винтовку и собственные силы. Канонада снаружи сменилась мёртвой тишиной, и все присутствующие наверняка поняли: пора. В подтверждение этому из динамиков донёсся голос диспетчера, готового открыть шлюзы в полу:

— Левиафаны преодолели вторую линию обороны. Через пару минут они будут здесь. Эвакуация гражданских началась, ваша задача: задержать тварей, сколько сможете. Помните, за что мы сражаемся: за выживание человечества! И удачи вам, ребята.

— Удача не поможет… — пробормотал кто-то.

Я прицепил к уху наушник для связи с командованием, сверху надел шлем с маской и активировал подачу кислорода. Шлюзы открылись. Мы небольшими группами, друг за другом, спрыгивали в холодную воду.

Отработанные действия, каждое движение выверено. Ничего лишнего. Привычная обстановка: не первое погружение. И, надеюсь, не последнее.

Мы не отплывали далеко от здания. Вместо этого остановились на расстоянии нескольких метров друг от друга и от стен станции — плотная цепь. Левиафаны появились из темноты морской пучины, будто из пустоты. Они были поистине огромны, даже длиннее самой большой из наших подлодок.

— Огонь, — холодно приказал адмирал, стоявший сейчас у окна в рубке и наблюдавший всю картину своими глазами.

Вода не мешала стрельбе из усиленных лазерных винтовок, пока батареи оставались сухими. В отличие от пули, для лазера единственная преграда — зеркало или силовое поле. Мы стреляли, не сдвигаясь с места. Левиафаны неумолимо приближались, а позади отходили от станции одна за другой подводные лодки.

Тревога, не покидавшая меня до выхода со станции, сменилась ледяным спокойствием. Страха тоже не было. В конце концов, выбор сделан много лет назад, когда я сдал медкомиссию и отказался от предложения служить охранником внутри станции, вместо этого выбрав более опасный вариант — подразделение внешней обороны. Строя свою судьбу, не нужно бояться встречи с ней.

— Нарушить строй! — как будто издалека донёсся приказ.

Мы почти синхронно ушли в стороны, уворачиваясь от атаки левиафанов, и продолжили стрелять. «Стоять… Стоять до конца!»

Вторая атака. Вода окрасилась первой человеческой кровью. Но никто ещё не знал, что скоро этой крови станет во много раз больше…

Левиафаны нападали всё более яростно, потеряв нескольких сородичей, но не сдаваясь. Люди гибли один за другим, однако приказа отступать не было. Я стрелял и уходил с линии атаки раз за разом, позабыв о времени и реальности. Существует только этот бой, эти минуты — ничего более.

— Отступайте! — приказ прервал бой, длившийся несколько минут, но казавшийся вечностью.

Из всех, кто вышел против левиафанов, осталось человек двадцать. Это очень, очень мало. Таких потерь не было уже давно.

Мы по-одному выбирались из кровавого облака — под кораллами, между камнями, у самого дна… Там, где левиафанам было труднее нас достать. А дальше поднимались на борт лодок, забирающих выживших и уходящих прочь, в неизвестность.

Я через шлюз забрался на нижнюю палубу лодки и сорвал маску. Затем поднялся в пассажирский отсек, подошёл к иллюминатору. Левиафаны разрушали станцию, где ещё оставались люди… Неужели всё кончено? И этот бой, и размеренная жизнь? А если эти лодки, уносящие сейчас выживших, — последний оплот человечества? Ведь неизвестно, как обстоят дела на других планетах.

Что же дальше? Здесь нет суши. Только бескрайний Мировой океан.

Целый мир.