Крах господина Спака (джен)

Вот он, наш главный враг!

Из телесериала «Королева Марго»

Господина Адриана Спака, главу военного ведомства Эренделла, пригласили принять участие в заседании Комитета — президиума Риксдага. Спаку это показалось подозрительным: обычно члены Комитета, дворяне и священнослужители, решали свои вопросы без учета мнений крестьянства и буржуазии. Адриан Спак принадлежал как раз к последней, хоть и занимал весьма ответственный пост, поэтому насторожился и перед тем, как отправиться на заседание, положил во внутренний карман фрака свой главный аргумент в любом общественно-политическом споре. Пользоваться этим аргументом ему еще не приходилось, но аргумент всегда согревал его в трудную минуту. Когда Адриан Спак шел по городу к зданию парламента, аргумент приятно покачивался в кармане и распространял тонкий запах стали и смазки.

Когда Спак прибыл на место, оказалось, что с ним хотят побеседовать не в большом зале заседаний, а в маленькой, примыкающей к залу, комнате. Адриан повиновался и вошел в комнату, при этом подумал: «Что-то определенно не так!» — и для успокоения плотнее прижал к груди свой весомый аргумент. Гвардейцы королевской стражи, как обычно вооруженные копьями и кинжалами, затворили за ним дверь.

Спак осмотрелся и поморщился. С ним хотел говорить даже не весь Комитет, а только три депутата: два дворянина и один священник. И все узнаваемые лица: председатель всего Риксдага Зергиус Бекман, епископ Эренделла отец Йонас Корстог и адмирал флота Эренделла Валентин Фальк. Бекман и Корстог считались непримиримыми противниками, а Фальк и вовсе всегда держался в стороне от политических баталий. С чего же им всем троим собраться вместе, восседать за одним столом? Дело действительно серьезное и, похоже, не слишком приятное...

— Добрый вечер, господа, — начал Адриан с натянутой улыбкой. — Итак, позвольте поинтересоваться, зачем я понадобился вам в этот час?

— Добрый вечер, господин Спак, — ответил за всех депутатов Бекман. — Мне кажется, вы сами знаете, почему вы здесь.

— Не имею понятия!

— Ну да, — Бекман повернулся к отцу Йонасу и адмиралу Фальку, — на чистосердечное признание мы и не рассчитывали. В таком случае, кто первый объяснит господину министру, почему он здесь?

— Вы начните, Зергиус, — предложил Йонас, — а мы с адмиралом продолжим, когда вы, например, устанете. Или вам просто надоест.

— Скорее устану, — усмехнулся Бекман. — Перечислять все деяния господина Спака действительно крайне утомительно…

— Я вас не понимаю, господин председатель! — Адриан перестал фальшиво улыбаться. Дело воистину принимало серьезный оборот.

— Сейчас поймете. Вы старше всех присутствующих здесь, следовательно, ваше детство прошло под знаком Великой Французской Революции. Революции буржуазной, в ходе которой основная часть духовенства и дворянства была уничтожена. А впечатления детства не отпускают человека всю оставшуюся жизнь...

— Вы на что намекаете Бекман?

— Я не намекаю, я утверждаю: все ваши действия были направлены на осуществление государственного переворота и свержение Эренделлской монархии. А ведь умно, умно — сначала стать чиновником, затем, обретя власть и могущество, использовать их против собственного государства. Я аплодирую вам стоя. Я закален в политических интригах, но даже мне этого в голову не пришло. А знаете, почему? Потому, что я — патриот. Я борюсь за власть, а не с властью. А вот вы...

— Прекратите! У вас нет доказательств!

— Есть.

— Неужели? Вы читали мои мысли?

— Нет, просто, прежде чем поговорить с вами, мы пригласили вашего сообщника, господина Эклунда. Он служит, вернее, служил — с утра он под арестом — ключником в здании парламента и передавал вам ценные сведения. Он даже подслушивал заседания Комитета, которые следовало скрывать от посторонних ушей. А передавал все вам, господин Спак. Так вам стала известна тайна королевы. Ну, та самая, которая уже не тайна. А узнав эту тайну, вы начали действовать решительно...

— Мало ли что рассказал вам Эклунд! Вы просто заставили его возвести на меня напраслину. Или подкупили? Признайтесь! Вы, Бекман, гордитесь своим патриотизмом, так вот, знайте: я не меньший патриот, я все понимаю. Страна находится в глубоком кризисе, и вы хотите найти и наказать виновного. Я, конечно, хорошо смотрюсь в этой роли с вашей, дворянской точки зрения: буржуа, бывший торговец еловой мебелью, и вдруг стал министром. Мерзавец! Выскочка!

Бекман понял, что не может найти необходимых слов, и дискуссия скоро превратится в банальную брань, поэтому он умоляюще посмотрел на отца Йонаса. Епископ кивнул и заговорил твердо, хотя и доброжелательно:

— Господин Спак, даже если не брать в расчет показания господина Эклунда, ваш замысел легко понять по вашим же делам. Ведь невозможно оспорить, что вы именно разрушали нашу страну. И в том, что она сейчас переживает не лучшие времена, виноваты во многом вы. Хотя, отчасти, вина лежит и на Комитете, и на Риксдаге, но состоит она прежде всего в том, что мы почти не контролировали вас.

— Между прочим, ветви власти должны быть независимы. И потом, назовите хоть один факт, доказывающий, что я работал не на благо страны.

— Извольте. Для этого мы и пригласили господина адмирала. Валентин, прошу вас, выскажите свои претензии к господину министру.

— С удовольствием, только претензии — не подходящее слово, — послышался глухой бас адмирала Фалька. — Я возмущен работой военного министра. Чуть более двадцати лет назад отгремела, пожалуй, самая страшная война в истории. Эренделл, как союзник коалиции, получил в награду за вклад в победу достаточно новое вооружение и от Британской, и от Российской империи. Вооружения хватило и на флот, и на гвардию. А потом военным министром королевства был назначен один лавочник. И вооружение начало сокращаться. Король, на которого война произвела тяжелое впечатление, был даже рад. Чем меньше пушек и ружей, тем лучше. Но ничто в природе не исчезает без следа. Пушки и ружья никто не распилил, не переплавил. Они просто сменили дислокацию, превратились в оружие герцогства Веселтонского!

— А почему телохранители герцога прибыли на коронацию не с ружьями, а с арбалетами? — язвительно спросил Адриан Спак.

— Наверное, адмирал вам не скажет, но я отвечу за него, — вновь перехватил инициативу Бекман, — Телохранители его светлости прибыли для участи в беспорядках, для самой настоящей буржуазной революции. Но если бы они устроили беспорядки с помощью огнестрельного оружия, картина была бы подозрительна. Ведь в Эренделле, стараниями короля Агдара и министра Спака, огнестрельного оружия больше нет. И стало бы ясно, что не народ, уставший от тирании, громит королевство, а внешняя сила. Кстати, так происходит почти при всех революциях, просто об этом не любят рассказывать, историю пишут те самые внешние силы.

— Но это же абсурд! — Адриан Спак затрясся от нервного смеха. — Зачем герцогу Веселтонскому вставлять палки в колеса вполне дружественной стране, торговому партнеру, обогатившему его вооружение?

— Все вполне очевидно. Герцогу выгодно ослабить, а, может быть, и уничтожить конкурента, не партнера, подчеркиваю, а конкурента. Тем самым он улучшит свое, надо сказать, неважное положение на Балтике. Экономика превыше политики, особенно той, которую мы виним на официальных мероприятиях. Взаимные поздравления, клятвы в вечной дружбе — все это так фальшиво...

— Простите, Зергиус, — нахмурился отец Йонас, — по-моему, вы несколько отклонились от темы нашей беседы. Нас интересует господин Спак, и я, с вашего позволения продолжу о нем, — Бекман кивнул, Йонас улыбнулся. — Итак, мы говорили о том, что главная идея господина Спака — буржуазная революция. Но для революции нужно сочетание определенных условий. Первое господин Бекман уже назвал — зарубежные союзники. Второе, в общем, тоже очевидно, — кризис власти. Коронация молодой королевы как раз подходит. Но ситуацию надо усугубить. И тут, какая удача, в Эренделл прибывает молодой амбициозный принц. Достаточно сказать ему пару неосторожных фраз, и он уже готов стать узурпатором. Вы ведь разговаривали с господином Гансом Вестергордом, когда он прибыл в королевство, не так ли?

— Я не буду отвечать вам. Сначала выскажете все обвинения, а потом дайте возможность оправдаться. Поверьте, я смогу найти веские аргументы, — при этом Адриан провел рукой по фраку и приободрился.

— В ваших аргументах я не сомневаюсь. А если вы не будете нас перебивать — это нам только на руку, мы не собьемся с мысли. Итак, условие второе. Кризис власти был подкреплен бегством королевы, а затем и принцессы. Это ведь тоже произошло не без вашего участия. Правда, несколько опосредовано, через того же принца Южных Островов. Но поскольку вы знали о силах королевы от господина Эклунда, вы могли предположить, к какому выгодному хаосу приведет освобождение этих сил. Не поэтому ли принц Ганс возжелал так скоро жениться на принцессе Анне? Лично мне кажется, что кто-то подвел его к этой мысли с целью вывести королеву из себя...

— Ну, ваше обвинение, господин епископ, конечно, интересное, но бездоказательное, — вновь вступил в разговор Зергиус Бекман. — Поговорим о преступлениях, доказанных стопроцентно. Хотя они, безусловно, тоже связаны с кризисом власти. После бегства королевы на ее поиски отправились добровольцы. Но почему-то большинство их отряда составлял взвод королевской гвардии. При этом ни адмирал, ни начальник гвардии никаких приказов этому взводу не давали. Остается только один человек, который мог отдать им приказ, — военный министр.

— Тут стоит отметить еще кое-что, — заговорил адмирал Фальк. — На этих добровольцев было просто больно смотреть. Шутка ли, копья в наш век артиллерийских орудий, ружей и гранат!.. Простите, кажется, я говорил уже нечто подобное, но я не могу не вспомнить. Слишком яркая получилась картина. Хотя все логично. Разоружение ведь не только принесло господину министру баснословные барыши, но и помогло в его замыслах. Ведь слабость армии и полиции является... как вы это назвали, отец Йонас?

— Третьим условием успешной революции, — откликнулся епископ. — Но тут есть еще один момент. Господин Спак, хотя и распродал все новейшее оружие Эренделла, полностью от этой сферы отказаться не мог. В столице продолжала действовать одна оружейная мастерская, подпольная. Работала по личным заказам господина министра. Это тоже довольно легко понять: когда хочешь взять власть, нужно обладать лучшим оружием, чем твои вероятные противники. Но в мастерской производили не только оружие, но и некоторые другие средства... Например, знаменитые кандалы, в которые принц Южных Островов заковал королеву. Кандалы блокировали магию льда и снега. Для их создания господин Спак специально пригласил из просвещенной Европы специалиста по такого рода вопросам. Не дай бог, королева удержится на троне благодаря своей магии, наведет с ее помощью порядок не хуже армии и полиции. Господин министр не исключал и такого варианта, поэтому придумал, как преодолеть и его.

Отец Йонас умолк, повисла тяжелая тишина. Три депутата молча смотрели на военного министра, Спак также сверлил оппонентов взглядом. Наконец, он спросил:

— Это все, в чем вы меня обвиняете?

— Пожалуй, этого вам вполне достаточно, — ответил Бекман со снисхождением в голосе. — Мы могли бы еще вспомнить загадочную гибель короля Агдара... Но, пожалуй, остановимся. Вам все равно держать ответ.

— Держать ответ, говорите? Ну что ж, похоже, у меня остался последний аргумент... — с этими словами Адриан Спак выхватил из внутреннего кармана фрака пистолет и приставил дуло ко лбу Зергуса Бекмана. — Все, что прозвучало в этой комнате, останется строго между нами, иначе вы попрощаетесь с господином председателем Риксдага!

— Ага, пистолет из подпольной мастерской! — Бекман казался невозмутимым. — Вину за одно преступление вы все-таки признаете.

— Не делайте глупостей, Адриан! — отец Йонас был, напротив, взволнован. — Если вы убьете Зергиуса, вам не уйти от суда. А пока еще есть варианты!

— Учтите, убить всех троих у вас не получится, пистолет не так-то просто перезарядить, — дал авторитетный комментарий адмирал Фальк.

— Да, пускай я пойду под суд, пускай меня даже казнят, пускай епископ и адмирал останутся живы, но я все-таки прикончу злейшего врага! — в лице Адриана Спака не осталось почти ничего человеческого.

Адмирал Фальк не стал ждать кровавого финала и хлопнул в ладоши. Тут же, на условный знак, в комнату влетел гвардеец с копьем наперевес. Оценив ситуацию, он быстро ударил Спака древком по руке. Пистолет скользнул вниз и выстрелил. Пуля угодила в паркет. Лезвие копья уперлось в шею военного министра, тот от неожиданности разжал пальцы, и его «весомый аргумент» грохнулся на пол. Адмирал Фальк переглянулся с Бекманом и отцом Йонасом, подобрал пистолет, осмотрел его, сдул остатки пороховой гари, спрятал оружие в карман кителя и внезапно скомандовал:

— Рядовой Хансен!

— Я! — откликнулся гвардеец.

— Проводите господина Спака домой.

— Есть!

Хансен взял Адриана под левую руку и вывел за дверь. Спак не сопротивлялся, он понял, что проиграл, окончательно и бесповоротно. Ну что ж, поражения тоже нужно принимать с достоинством. Говорить с членами Комитета было, собственно, больше не о чем. Возможно, в будущем, он отомстит и Бекману, и Корстогу, и Фальку. Но это — в будущем. А сейчас нужно принять экстренные меры: поскорее, без скандала, убраться из этой проклятой северной гавани... Если, конечно, позволят.

Зергиус Бекман, отец Йонас и адмирал Фальк вновь погрузились в сумрачное молчание: слишком уж стремительно произошла развязка. Первым пришел в себя епископ и сразу же решил разрядить обстановку:

— Хоть где-то разоружение гвардии Спаком принесло пользу!

— Это вы о чем? — насупился адмирал Фальк.

— Представляете, какой был бы скандал, если бы военный министр был застрелен гвардейцами прямо в здании парламента.

— Скажу со своей стороны, — подключился к разговору Зергиус Бекман. — Председателю пришлось бы уйти в отставку. Да и не только ему.

— Послушайте, а ведь еще одно преступление Спака-то мы забыли, — ахнул адмирал. — Жаль, ему уже теперь не скажешь...

— Какое такое преступление? — удивился Бекман.

— Ну как же, он же назначил в военном министерстве работать женщин. Ну, тех, кто ему еще в лавке помогал. Женщин! В военном министерстве!

— По-моему, это не такая уж и большая проблема, по сравнению с тем, что Спак еще успел наворотить в королевстве.

— Да, да, пожалуй, да.

— К тому же, новый военный министр легко сможет в министерстве все поменять так, как ему кажется необходимым и верным.

— Ах да, это тоже задача не из легких. Хотелось бы знать, кто будет новым военным министром. Опять какой-нибудь гражданский?

— А вы не догадываетесь, Валентин? — искренне изумился отец Йонас.

— Адмирал не поверит, он слишком честен, — улыбнулся Бекман. — Лучше сказать ему все прямым текстом. Вы, господин адмирал!

— Я? — остолбенел Фальк.

— А что такого? На гражданского уже насмотрелись, больше не надо.

— Так-то оно так... Но кто тогда будет новым адмиралом?

— О, не беспокойтесь, я уверен, у вас найдется достаточно молодых и перспективных капитанов первого ранга.

Через несколько дней бывший военный министр Адриан Спак вместе с семьей отплыл из порта Эренделла в столицу герцогства Веселтонского, на корабле, любезно предоставленном королевским флотом с одобрения Риксдага.

Конец.

_____________________________

Примечания

— К вопросу об адекватных времени вооружениях. Время действия истории — примерно 1837-ой год. А в 1836-ом в США открыта первая фабрика массового производства револьверов (запатентован револьвер вообще в 1818-ом).

— «Самая страшная война в истории» — естественно, кампании Наполеона.

— Спак, Фальк и Хансен — переведенные на норвежский язык русские фамилии: Смирнов, Соколов и Иванов. Корстог в переводе означает «Крестовый поход».