Смена роли (джен)

Александр понял, что очень устал, когда Энджи-Б закончил свой длинный монолог, рассказав о том, как он перехитрил Громова, и как Громов ничего не понял. Это была настолько долгая речь, что при любых других обстоятельствах Александр сделал бы всё, чтобы максимально приблизить её окончание. Но поскольку всё было слишком удручающе, он терпел и использовал любые уловки, которые помогли бы замедлить процесс. Всё, что угодно, чтобы выиграть ему больше времени. Он знал, что независимо от того, сколько времени у него было, он был бессилен сделать что-либо самостоятельно. Несмотря ни на что, его судьба была решена, и он просто откладывал её. Ха. Откладывал собственную смерть. Он действительно был заядлым прокрастинатором, не так ли?

Но потом всё изменилось. Два человека, которым он никогда не думал, что будет благодарен, появились, и теперь Александр Громов, — бывший всемирно известный инженер, мировой архитектор и почти всемогущий золотой мальчик, — был спасён сумасшедшим и несканируемым. Ну, двое сумасшедших. Скажем, полтора.

Сниппи и Седьмой появились внезапно, паля из пистолетов, и спасли его. Теперь инженер был неопровержимо обязан им обоим своей жизнью, чего, как ему казалось, он никогда не признает. И это было забавно; в течение самого долгого времени он старался избегать Сниппи, изо всех сил старался убедиться, что этот человек не знает, кто он такой. Потому что он был уверен, что если он узнает, Громов станет покойником.

Но это было не так. А теперь, когда дневное волнение закончилось, все трое отправились Бог знает куда. Ему почти ничего не сказали, да и вообще никто из них ещё не говорил ему ни слова. И он не был в восторге от этого, так как это было нехарактерно для одного и нервировало другого по определённым причинам. Он не мог сказать, что они задумали, или что будет дальше. Если бы не удача Седьмого, все они умерли бы в течение нескольких дней, так как не смогли бы выжить на Луне без еды и воды. Но, так или иначе, они всегда находили выход.

Вдруг Сниппи нарушает гробовую тишину:

— Ты в порядке? — интересуется он. Александр не отвечает, слишком ошеломлённый цепью событий, которые разыгрались за последние несколько часов. — Тут кто-нибудь есть? Алло?

Сниппи пытается сновa. Это не работает.

— Громов! — на мгновение инженер вышел из транса, в котором находился, и посмотрел на Сниппи. — Я говорю, с тобой все в порядке? — вновь спрашивает Сниппи. Громов молча кивает. — Может быть, ты начнёшь идти быстрее? — ещё один кивок. — Отлично. Нам нужно выбираться отсюда.

— К-как? — у Громова дрожит голос. Они были на Луне, и "слезть" было невозможно. Но даже в этом случае, куда они пойдут оттуда? Если ему не изменяет память, Земля всё ещё оставалась той ещё дырой с дерьмом.

— Я не знаю, — признался Сниппи, — но думаю, что Капитан знает, что делать.

Кап- А, Седьмой. Понятно.

— И ты доверяешь-

— У нас нет выбора, — бесцеремонно прерывает Громова Чарльз. — А теперь пошли. Я не думаю, что Капитан жаждет нас слишком долго ждать.

Пока Чарльз помогал ему встать, Громов пытался осмыслить всё, что произошло с ними пару часов назад. Или, может быть, дней, он не был уверен.

— Не думай пока об этом. Подожди, пока мы не окажемся в безопасности, — более спокойно молвит Чарльз, словно прочитав мысли Громова. — Поверь мне, так будет проще.

Громов закатывает глаза и говорит:

— Значит, у тебя есть опыт в подобных ситуациях, да? — спрашивает он, пока они вдвоём начинают маршировать и держа пистолет Сниппи наготове, чтобы выстрелить в случае необходимости.

— Уже вернулся к своему привычному стервозному поведению, а? И после того, как мы только что спасли тебя, — отвечает Сниппи.

— Мне без разницы.

Сниппи поворачивается к нему так резко, что Громов сбивается с ног.

— Послушай, — сказал снайпер с неким упрёком. — Я понимаю, что ты в глубоком шоке, но тебе не стоит вымещать это на мне. Какую бы палку ты ни засунул себе в задницу, я рекомендую тебе вытащить её прямо сейчас, потому что ничего не улучшится. Я — единственная здравомыслящая компания, которая у тебя есть, так что ты мог бы быть более благодарным за это, — и с этими словами Сниппи продолжает идти дальше, не произнося ни слова, оставляя Александра сидеть на том же месте в течение нескольких минут прежде, чем он начнёт догонять его.

Остаток пути проходит в тишине. Сниппи оставляет Громова предаваться размышлениям и зализывать раны.

Было много тех вещей, что ему придётся сделать после того, как всё это закончится. Даже чересчур. Энджи-Б был побеждён, но Александр так и не смог полностью избавиться от чувства, что что-то там таилось всё это время, ожидая идеального момента для атаки.

Он не хотел думать об этом сейчас, поэтому задал вопрос Чарльзу, устало вздыхая:

— Держу пари, что это привело тебя к тому, что ты застрял с Пилотом и Седьмым, да?

Сниппи что-то рассеянно бормочет, и Громов сразу понимает, что есть что-то такое, о чём тот не хочет говорить. Что… ладно, как бы там ни было, он тоже не был открытой книгой.

Вышесказанное навело Александра на другую мысль:

— Эй, ты всё это время называл меня Громовым.

Сниппи напрягся. О, это была ещё одна щекотливая тема. Отлично. Но это вовсе не означало, что Громов тоже хотел поднять её.

— Да, — бормочет Сниппи. — Это ведь твоя фамилия, не так ли?

— Верно… — неуверенно мямлит Громов. — Но разве ты не злишься?

— Ты был придурком ещё до апокалипсиса. Но я не могу выбирать, кому жить, а кому нет, хотя я думаю, что это чертовски упростило бы дело. По крайней мере, для тебя. Я не так уверен в себе, я не знал многих людей, с которыми я бы разделить участь выжившего в апокалипсис.

— М-м-м, — мычит Громов, понимая, что это отчасти его вина; светская жизнь Сниппи была такой унылой из-за Энни и всего остального. — Прости меня за это, — пробормотал он, проглотив свою гордость. Это было самое малое, что он мог сделать. Он был многим обязан Чарльзу, и извинения были достаточно хорошей стартовой площадкой для этого.

— Я… — неуверенно тянет Чарльз. — За что?

— Энни. Она разрушила твою жизнь.

Он даже не собирался задавать никаких вопросов, таких как о термоядерном апокалипсисе, ответственность за который падает прямиком на его плечи. Если Сниппи не собирался копаться в этом, то и Громов тоже.

— Сейчас всё это не имеет значения. Остались только ты, я, Капитан и Пилот. Нам нужно держаться вместе, иначе мы и это тоже потеряем. Как насчёт того, чтобы начать всё сначала и не упоминать ничего, связанного с Аннет?

— Наверное, так будет лучше, — трепетно произносит Громов. И хотя этого не видно из-за респиратора, лёгкая улыбка поползла по его лицу.