Сомнамбула (джен)

В очередной раз пройдя мимо комнаты с тренажёрами, я лишь коротко вздохнул. Ну нет у меня лишнего времени, чтобы регулярно этим заниматься. Хотя под руководством тренера, думаю, был бы толк. Но по большому счёту мне просто лень. Было бы ради чего — другое дело, а просто так... Я ведь уже не ребёнок накачивать тело просто, чтобы было. Мне далеко за тридцать, и я давно научился ценить любую возможность отдохнуть или поспать. У меня очень напряжная работа, хоть и выматывает она больше эмоционально, чем физически. Шеф, конечно, не эксплуатирует сверхурочно без серьёзной причины, да и свободное время в течении рабочего дня имеется. Но всё же возможность лишний раз отдохнуть слишком важна, чтобы тратить её на всякую ерунду. Вот и выходит, что получив неограниченный доступ к прежде недостижимым — в первую очередь по цене — для меня тренажёрам, я в итоге практически не пользуюсь этой возможностью. Мой шеф — иностранец. Нет, по-русски он говорит чисто, без всякого акцента, но корни у него отнюдь не славянские, чего он, собственно, не скрывает. Но там столько всего намешано, что определить к какой этнической группе он относится я не возьмусь. Но это, в общем-то, неважно. Работа физически не обременительная, платят за неё хорошо, а больше мне ничего не надо. Честно говоря, до сих пор не понимаю, почему выбор пал именно на меня. Я не оканчивал курсы секретарей и высшего образования не имею. Флокс, правда, называет меня личным помощником, но думаю суть от этого сильно не изменилась. Впрочем, не мне жаловаться на странные вкусы работодателя, пока условия устраивают абсолютно.

* * *

Заглянув в комнату с тренажёрами и убедившись, что его личный помощник снова там и активно тренируется, Альберт Флокс бросил взгляд на часы и усмехнулся. Как всегда точен. Только в свободное время, никаких задержек. Как и всегда. Ему нравилась эта черта в Арсении. Он был честен, обязателен, нелюбопытен и полностью удовлетворён своей зарплатой. Альберт покачал головой. Это же сколько должен был получать парень на прежнем месте, чтобы радоваться такой малости!? В общем, своим работником Флокс был доволен, потому никогда не поднимал вопрос использования тренажёрного зала в личных целях. Работе не мешает и ладно. А что часто, так опять же — на рабочем процессе это никак не отражается. Парень занимается этим в часы своего законного перерыва. А он не какой-нибудь буквоед, живущий исключительно по написанным правилам.

* * *

Я забрал свою одежду у портного, отстранённо подумав, что не помню, как заказывал несколько одинаковых комплектов. С другой стороны пошито было идеально, одежда была чрезвычайно удобна, а большего мне и не надо. Наличие липучек с внутренней стороны слегка смутило, но я решил сильно этим не заморачиваться. В конце концов, это было не особо и важно.

* * *

У старика-портного, живущего на другом конце города не было привычки лезть в дела своих клиентов, которых можно было по пальцам пересчитать. Поэтому получив необычный заказ от весьма странного молодого человека он не стал задавать лишних вопросов, а просто сделал свою работу. Подумаешь, захотел кто-то карнавальный костюм, который с помощью липучек должен был пристёгиваться к обычной одежде с внутренней стороны, и чтобы его одеть, достаточно было вывернуть её наизнанку. Не особо заурядный заказ, но ничего преступного он в нём не углядел. Потому он и выполнил его максимально хорошо. Глядишь, если понравится, молодой человек снова к нему придёт.

Он легко бежал вперёд, обвеваемый ветром, перепрыгивая с крыши на крышу. Та же невероятная, потрясающая лёгкость царила и внутри. Ему казалось, что не бежит он, а летит, и улыбка помимо воли сама наползала на разгорячённое лицо. В какой-то момент крыши просто закончились, и он застыл, вглядываясь в пустое пространство без каких-либо строений впереди. Восторженное настроение стало постепенно сходить, и он обратил внимание на раздающиеся внизу звуки. Опустив туда взгляд, он увидел девушку, вырывающуюся от парня, который судя по всему приставал к ней с самыми низменными намерениями. Приняв решение, он без колебаний шагнул вниз. Лёгким планированием этот полёт было не назвать, но приземлился он мягко. После чего не спеша направился в сторону пары. Парень заметил его почти сразу, а вглядевшись, в шоке попятился, напрочь забыв о своей жертве. Он попытался что-то сказать, но из горла вырвалось лишь полузадушенное бульканье. Он неверяще мотал головой, с ужасом глядя на того, кто неспешно и неотвратимо приближался к нему. Наконец нервы не выдержали, и парень, спотыкаясь и падая на подгибающихся ногах, кинулся прочь.

* * *

Никогда ещё Светлане не было так страшно, как в эту злополучную ночь. Сперва она задержалась у подружки, а потом опоздала на последний автобус и ничтоже сумняшеся решила идти пешком. Лето, ночь тёплая, воздух свежий — отчего бы не прогуляться. Нападение насильника в безлюдном районе было логичным, если не закономерным, чего она, со свойственной ей беззаботностью не учла. А потом она увидела, как с крыши спрыгнул человек и направился к ним. Он был одет в старинный плащ с капюшоном и без рукавов. Нет, не такой, как носили во времена Шерлока Холмса, а скорее похожий на те, что можно было увидеть в старых фильмах про мушкетёров. Впрочем, Света не достаточно хорошо знала историю, чтобы утверждать точно. Одежда под плащом была чёрного цвета, так же как и обувь, которую девушка не смогла хорошо рассмотреть. Что-то среднее между теннисными туфлями и кроссовками. Когда незнакомец подошёл совсем близко, взгляд её привлёк небольшой серп из воронёной стали, висящий на поясе. Светлана подняла взгляд выше и невольно сглотнула. Казалось, что у стоящей напротив фигуры совсем не было лица. Всё пространство капюшона скрывалось в тени. Лицо насильника исказилось от ужаса, и он стал медленно отступать. Фигура без лица всё так же неотвратимо двигалась на него. Вот она сделала ещё один шаг, и на одно крошечное мгновение девушке показалось, что за спиной жуткого незнакомца, мелькнуло лезвие косы на длинном древке. Мелькнуло и тут же пропало, как будто и не было его. Светлана судорожно вздохнула и невольно сделала шаг назад. Её недавний насильник, казалось, умирал от ужаса, и Светлана не могла его осуждать. Наконец он не выдержал и обратился в бегство. Как ни странно, но незнакомец не стал его преследовать, и Светлана похолодела. Что если ему нужна она? Какое-то время капюшон был обращён в сторону беглеца, а потом медленно повернулся к ней, и девушка задрожала от ужаса. Вот, сейчас... Какое-то время существо разглядывало её, а потом медленно отступило, повернулось и направилось прочь. Девушка судорожно выдохнула, нервно оглянулась и поспешила домой.

* * *

Происшествие не сильно его отвлекло, и уже очень скоро он вновь продолжал свой изумительный полёт по крышам родного города. Как же давно он этого хотел! Как долго готовился! На лице вновь расцвела улыбка. Он был счастлив, как никогда.

Сидя за столиком рядом с кафе, я ждал своего работодателя, просматривая газету за чашкой кофе. Флокс появился, как всегда, неожиданно и был весьма жизнерадостным.

— Ну, что нового пишет наша неутомимая пресса, Арсений?

— Да вот, какой-то новый супергерой появился, Альберт Брионисович, — кисло отозвался я. — Как будто нам мало Капитана Америки с его командой и других американских мутантов.

— Ну-ну, Арсений Павлович, — укоризненно покачал головой Флокс. — Надо быть толерантнее.

— Я достаточно толерантен к любому, кто не пытается передёргивать, — поморщился я. — И вам это прекрасно известно, Альберт Брионисович. Но эти газетные писаки наверняка ведь присочинили то, чего не было и быть не могло исключительно ради рейтинга.

— Что поделаешь, друг мой. Это политика. Политика успеха в любом бизнесе. Заинтересуй потребителя, и ты преуспеешь.

— Отнесись к потребителю по-человечески, и он к тебе вернётся, — в тон ему ответил я.

— Ах, милый мой, я просто обожаю ваше неповторимое чувство юмора.

— Рад, что вам весело, — хмуро отозвался я.

— Ну, ладно, ладно, — примирительно улыбнулся Флокс. — Вижу, вы не в настроении. Так о каком супергерое речь?

— Да вот уже третий день подряд пишут. Молчаливый герой, который спасает всех подряд. Позавчера какой-то ушлый газетчик обозвал его молчуном, вчера журналистка нарекла его мистер Возмездие, а сегодня он получил оригинальное имя Жнец, потому что один из полицейских разглядел у него на поясе серп.

— Загадочная личность, не находите? — задумчиво поинтересовался Флокс.

Я безразлично пожал плечами.

— Мне нет до него никакого дела.

— Ах, Арсений, вы такой нелюбопытный!

— Разве это порок? — слегка приподнял я бровь.

— Что вы. В вашем случае несомненное достоинство.

— Тогда о чём мы спорим?

— Вы совершенно правы, друг мой, спорить здесь абсолютно не о чем. Давайте лучше займёмся делами.

* * *

— Колсон, ты читаешь русскую прессу?

Фил улыбнулся.

— В России появился новый супергерой. Вот пытаюсь понять насколько это наш случай.

— И что про него пишут?

— Загадочная личность. Ходит по ночам и предотвращает преступления. Никто не знает, как он выглядит — лицо постоянно скрыто глубоким капюшоном. И он практически не применяет насилия. Чаще пугает одним своим видом, причём не только преступников. Газетчики называют его Жнецом, несущим возмездие. И он ещё ни разу ни с кем не заговорил. Что, как ты понимаешь, только увеличивает страх тех, кто с ним встречается.

— Он опасен?

— Я не знаю. Могу лишь сказать, что пока никто не погиб. Однако русские в любом случае будут противиться нашему вмешательству в их дела.

— А что намерены предпринять они сами?

— Обыватели настроены положительно, но ты же знаешь — есть ещё и спецслужбы, которые в обязательном порядке попытаются его завербовать или уничтожить, если не получится.

— Значит, мы должны найти его первыми, — задумчиво протянула Мэй.

* * *

— Вызывали, Павел Сергеевич?

— Проходи, полковник. Читал?

Он пододвинул к нему ворох газет.

— Никак нет. Не было возможности интересоваться новостями в последнее время.

— Тогда ознакомься. Я подожду. Да ты садись, а я пока распоряжусь...

— Мне кофе, — привычно буркнул подчинённый, усаживаясь напротив и углубляясь в чтение.

— Кофе так кофе, — улыбнулся в усы генерал и вызвал помощника.

— Ну, что скажешь?

— Пока ничего конкретного. Слишком мало информации. Я так понимаю, он не из наших.

— Именно поэтому я поручаю тебе его найти.

— С целью? — подобрался агент.

— Для начала выясни кто он такой, что из себя представляет, какие у него цели?

— Хотите его завербовать?

— Возможно. Если он того стоит. Вот это ты как раз и будешь выяснять. Задача ясна?

— Так точно! — подхватился со стула полковник.

— К исполнению приступить немедленно!

Как ни странно, но вычислить героя оказалось довольно легко. Он появлялся всегда в одном и том же городе. Можно было предположить, что именно там жил. Значит, нужно было подежурить несколько ночей, слушая полицейскую волну.

Удача улыбнулась ему уже на третью ночь. Правда, он никак не ожидал, что всё пройдёт именно так.

* * *

Как же хорошо! Никаких помех, никаких происшествий, мешающих в полной мере наслаждаться полётом. Ночь почти на исходе, и впервые за всё время у него появилась мысль задержаться, чтобы понаблюдать восход солнца. Вот только надо забраться повыше, чтобы насладиться этим необыкновенным зрелищем в полном одиночестве. Ну, разве что в компании какой-нибудь птицы. Против птиц он ничего не имел.

Заметив неясную тень, взбирающуюся по стене на крышу музея, сторож позвонил в полицию. Вот только к тому моменту, как стражи правопорядка прибыли на вызов, неизвестный уже достиг своей цели и теперь стоял на самом краю крыши, вглядываясь в ночное небо. Так что полицейские решили, что имеют дело с очередным суицидником и послали к нему переговорщика.

Услышав по рации о возможном ограблении музея, Константин не придал этому большого значения, но поскольку был неподалёку, решил, что никому не будет хуже, если он на всякий случай проверит. А увидев развевающийся плащ подозреваемого, понял, что наконец-таки нашёл того, кого искал. Для того чтобы при помощи специального оборудования пробраться на крышу с другой стороны, много времени не потребовалось. А потом он стал свидетелем выступления полицейского, который, очевидно, принял парня за самоубийцу. Правда, тот быстро понял свою ошибку, стоило ему как следует разглядеть собеседника.

* * *

Алексей был опытным переговорщиком, но стоило ему разглядеть парня, стоявшего на краю крыши, как все подготовленные слова моментально вылетели из головы. Полицейский много бы сейчас отдал, чтобы оказаться отсюда очень далеко, но было уже поздно. Незнакомец повернулся к нему, и каждое его движение выражало досаду.

— Прошу прощения, — превозмогая нахлынувший на него ужас, произнёс Алексей. — Я не хотел мешать.

Фигура Жнеца всё также молча продолжала смотреть на него. После сделала шаг в его сторону, и Алексей невольно отступил. Жнец неспешно продолжал следовать в его сторону и остановился примерно в трёх шагах от полицейского. Рука скользнула по поясу, оглаживая рукоятку серпа. Алексей снова отступил и чуть не умер от ужаса, когда услышал тихий безэмоциональный голос того, кто до сих пор ни с кем не разговаривал.

— Не стоит.

Он замер на месте, боясь пошевелиться.

— Вам лучше спуститься вниз, — также безлично продолжил Жнец. — Иначе случится несчастье.

Алексей лишь молча кивнул и боясь отвести взгляд от своего жуткого собеседника, сделал шаг в сторону выхода с крыши. Несколько секунд Жнец ещё смотрел на него, а после отвернулся и направился к противоположной стороне крыши.

Подождав, пока полицейский уйдёт, Константин покинул укрытие и заступил парню дорогу.

— Полагаю, нам нужно поговорить, молодой человек. Кем бы вы ни были.

Жнец не вздрогнул, не дёрнулся, не испугался. И казалось, вообще никак не отреагировал на его появление.

— Вы мне не интересны, — услышал, наконец, Константин всё тот же безликий голос.

Одним слитным движением обойдя его, Жнец двинулся к парапету.

— Ты не уйдёшь так просто, — решительно заявил полковник и попытался схватить его за полу плаща. В мгновение ока тот обернулся, и горла агента коснулось остро отточенное лезвие серпа. Константин замер. Глупо было умирать даже не разобравшись за что. — Спокойно. Я ведь просто хотел поговорить.

— Меня не интересуют люди, — также безразлично просветил его Жнец. — Я надеялся, что хотя бы эта ночь пройдёт спокойно, но мне всё время кто-нибудь мешает. — Одним резким движением он снова убрал серп на пояс, одновременно разворачиваясь и вновь идя в сторону парапета. — Тебе лучше уйти, — не оборачиваясь бросил он напоследок.

* * *

Этот разговор заставил Константина многое переосмыслить. По всей видимости всё то, что стало известно им из газет, было в корне неверным. А значит, чтобы достигнуть желаемого результата, стоило действовать совершенно иным способом. Он очень вовремя успел повесить на незнакомца следящее устройство, так что необходимость бегать ночами по городу отпала. Он найдёт этого человека и выяснит, кем он является в обычной жизни.

* * *

Я сидел за столиком любимого кафе и наслаждался хорошим кофе с любимыми пирожными. Все встречи были назначены, поручения на сегодня выполнены, и шеф отпустил меня до завтра. В кои-то веки можно было расслабиться и отдохнуть.

— Могу я к вам присоединиться? — услышал я вежливый голос и поднял взгляд на незнакомого мужчину примерно моих лет, ну, может быть, немного постарше.

— Разве я могу вам запретить? Стол и кафе отнюдь не моя собственность.

Тот улыбнулся и присел на соседний стул.

— Меня зовут Константин Репнин.

— Репнин? Прямо как того князя из старого сериала?

— Вы не первый, кто подшучивает надо мной по этому поводу.

— Правда? — совершенно искренне изумился я. — А я думал современная молодёжь не интересуется старыми фильмами.

— Дело в том, что большинство моих знакомых являются любителями ретро и не только сериалов.

— Сочувствую. Тогда вам действительно не повезло с фамилией.

— Ну, с другой стороны лучше иметь в друзьях тех, кто хоть немного разделяет твои вкусы. Иначе и поговорить будет не о чем.

— Верно подмечено.

* * *

Константин поставил себе большой плюс за верно выбранную тактику. Он был прав, когда предположил, что Арсений Кратов может не помнить свою ночную жизнь. Пока ему ещё было непонятно, что стояло за этим странным раздвоением личности, но намеревался это выяснить. И стать другом Кратова было более чем верным решением. Он был уверен, что рано или поздно Жнец обязательно проявит себя.

* * *

Я не мог толком объяснить, чем мне так глянулся этот человек, и почему я так быстро записал его в список друзей, но что-то привлекало меня в нём. Возможно, та непосредственность, с которой он завёл знакомство. Да и в дальнейшем многие черты характера напомнили мне мою собственную манеру общения. Он был также откровенен и открыт для мира, при этом его нельзя было назвать наивным мальчиком-идеалистом. И мне жутко импонировали эти его черты. Так что сошлись мы довольно быстро. А когда он сказал, что ему нужно подыскать жильё, на те полгода, что он будет разбираться с наследством недавно почившего троюродного брата, я почти без колебаний предложил ему пожить со мной.

Перепрыгивающего с крыши на крышу Жнеца Мэй увидела ещё издалека и дала отмашку остальным членам команды. План был прост: изобразить ложное нападение, подождать пока Жнец вмешается, взять его и вызвать квинджет. Но того, что произошло, она никак не ожидала. Жнец не обратил практически никакого внимания на то, что происходило внизу и спокойно проследовал дальше.

* * *

Перепрыгивая на очередную крышу, он услышал странные звуки. Какое-то время он отстранённо пытался понять, что именно ему кажется в них странным, пока до него не дошло, что в них присутствуют нотки фальши. Мельком глянув вниз и оценив происходящее, Жнец пришёл к выводу, что здесь снимают кино или что либо ещё в том же духе и поспешил удалиться подальше от беспокойного места.

* * *

Агентов ЩИТа Константин распознал почти сразу, также как и их намерения. Он уже собирался вмешаться, чтобы предотвратить похищение Арсения, но друг в очередной раз его удивил. Почти не сбавляя хода он прошествовал мимо подготовленной для него ловушки. Это добавило новых вопросов в копилку полковника. Похоже без откровенного разговора с самим Жнецом ему не обойтись.

* * *

— Говоришь, хитростью его заманить не получилось? Чтож тогда попробуем играть в открытую. Надеюсь, ты успела повесить на него датчик слежения?

— Да.

— Хорошо. Проследите за ним, но не приближайтесь. Я сам с ним поговорю.

* * *

— Сеня, ты в опасности. Уходим отсюда! Немедленно!

Я внимательно взглянул в напряжённое лицо Константина и встал из-за стола.

— Хорошо. Если ты так считаешь. И куда мы отправимся?

— Я отвезу тебя в безопасное место. Пересидишь там несколько дней.

— Несколько дней? Костя, я работаю! И не могу устроить себе внеплановый отпуск.

— Прошу тебя, Арсений! Сейчас не время для объяснений. Давай поговорим об этом дома.

— Так дома или в безопасном месте? Ты уж определись.

— У меня дома, Сеня. Обещаю, я всё тебе объясню и отвечу на любые вопросы. Только пойдём со мной сейчас!

Какое-то время я пытливо смотрел в его лицо.

— Почему у меня сейчас такое ощущение, что согласившись, я совершу что-то непоправимое.

Константин дёрнулся, оглядываясь вокруг, как бы ища дополнительных доводов для убеждения и внезапно замер.

— Поздно, — произнёс он. — Они уже здесь.

Я проследил за его взглядом и увидел идущего к нам человека. Как бы там ни было угрозы я от него не ощущал. Во всяком случае пока.

— Мистер Кратов, — с лёгким акцентом произнёс он. — Меня зовут Фил Колсон. Могу я с вами поговорить?

Я снова уселся на стул. Костя остался стоять за моей спиной.

— Мы знакомы? Вы уж извините, господин Колсон, но у меня очень плохая память на цифры, лица и имена. И как только мой работодатель терпит такого неумеху? Сам удивляюсь.

* * *

Колсон не мог понять, что происходит. Кратов не испугался его появления, хотя и вёл себя настороженно, даже его приятель был больше обеспокоен. Похоже, Жнец не имел представления о том, с кем сейчас говорит. Колсон решил начать издалека.

— Мистер Кратов, что вы думаете о супергероях?

Арсений окинул его насмешливым взглядом.

— Ничего. Мне до них нет никакого дела.

— А вы никогда не подумывали стать одним из них?

— Делать мне больше нечего, — усмехнулся Кратов. — Пускай идиоты страдают этой фигнёй. Я найду чем себя занять и без обременительных суперспособностей.

— Обременительных?

— Конечно. Люди нетерпимы ко всему необычному. Быть другим — значит стать изгоем. И это далеко не самое страшное. Я человек самодостаточный и одиночка по натуре. Вполне мог бы прожить, не оглядываясь на чужое мнение. Проблема в том, что правительства в лице различных спецслужб не оставят меня в покое. А чем терять свободу выбора, лучше сдохнуть.

* * *

Константин вздрогнул, услышав эти слова. Вот он — момент истины. Теперь он знает, как отреагирует Арсений, если кто-либо попытается его завербовать. Неважно кто. О том, как друг относится к властям, ему давно было известно из их многочисленных разговоров по душам. Колсона этот резкий ответ кажется тоже не обрадовал.

— Мы пришли предложить вам защиту.

— Мне? — недоумение Арсения было совершенно искренним, но Колсон этого похоже не замечал.

— Да. Мы знаем, что вы — Жнец. Уверен, скоро об этом станет известно и местным спецслужбам.

— Ч-что? — изумление было столь ярким, что даже Колсон засомневался в верности сделанных выводов. — Что за бред вы несёте?! — взвился, наконец, слегка отошедший от потрясения Арсений. — С какого перепуга вы решили, что я имею какое-то отношение ко всей этой кухне?

Колсон вздохнул.

— Вчера ночью один из моих агентов поставил на Жнеца следящее устройство. Маяк привёл к вам.

— Только-то? — почти сразу успокоился Арсений. — А вам не приходило в голову, мистер Умник, что Жнец не такой дурак, каким вы его полагаете. Что он сам обнаружил вашу следилку и перевесил её на первого подвернувшегося прохожего? Я вчера как раз поздно возвращался домой, задумался. Мог и не заметить, что ко мне кто-то подошёл.

— Вы думаете, он мог подставить невиновного человека?

— Почему бы и нет, — ни мало не сомневаясь ответил Арсений. — У меня-то никаких суперсил нет. Это быстро выяснится. Так что он ничем не рисковал, даже если предположить наличие у него совести, которая могла бы его мучить.

— Хм... Вы правы. Такое действительно могло произойти. Прошу прощения за беспокойство.

Глядя в спину удаляющемуся агенту, Константин вздохнул с облегчением. На этот раз пронесло. Радовался он, впрочем, рано.

— А теперь, будь добр, объяснись! — услышал он холодный голос своего пока ещё друга.

— Не здесь, если ты не против.

— А сколько шансов, что из той квартиры, о которой ты говорил, я уйду живым?

Репнин сглотнул.

— Если ты меня опасаешься, можешь сам выбрать место.

— Где тебе было бы удобнее меня прикончить, — закончил Кратов, разворачиваясь к нему лицом.

Константин отступил.

— Поступай, как знаешь, — бросил он и направился прочь.

* * *

Какое-то время я смотрел вслед удаляющемуся другу. Другу ли? А ведь он очень ловко ушёл от ответов. Ещё секунда и я принял решение.

— Постой! Я поеду с тобой.

Квартира Кости больше напоминала гостиничный номер, чем нормальное жильё и это наводило на очень нехорошие мысли.

— Ты ведь тоже считаешь, что я имею отношение к этому Жнецу, не так ли?

— Нет, — спокойно ответил Костя. — Я знаю, что ты — это он. Я общался с ним лично, слышал его голос. Так что в отличие от Колсона у меня нет сомнений по поводу твоей личности.

— Что? Ты спятил?! Если бы я был Жнецом, неужели бы не помнил об этом? И неужели я не нашёл бы способа скрыть это ото всех?

— Возможно. Проблема в том, что ты действительно не помнишь об этом. В этом я уверился сразу. Похоже, у тебя раздвоение личности.

— Глупости! — уверенно отмёл я это предположение. — Это невозможно!

— Почему ты так считаешь? — грустно улыбнулся Костя.

— Да потому что я хорошо знаю, что из себя представляет раздвоение личности и по каким причинам оно возникает. Уверяю, в моём случае это невозможно. Я приму себя таким, какой я есть, каким бы я ни был. Следовательно, моему сознанию незачем раздваиваться на две разных личности. Для этого нет оснований.

Костя всё также недоверчиво продолжал смотреть на меня. И я решил зайти с другой стороны.

— Хорошо, давай рассуждать логически. Я готов допустить, что ты прав и я действительно являюсь тем самым человеком, о котором так много пишут в газетах последние дни. Раздвоение личности отбрасываем сразу. Повторяю ещё раз — это не вариант. Тогда возникает вопрос — что именно побуждает меня так поступать и почему я об этом ничего не помню. И давай для начала зайдём с другого конца. Ты говорил, что встречался с ним лично. Что конкретно он делает?

— Что делает? — недоуменно переспросил Константин.

— Да, чем конкретно он занимается? Опиши его действия.

— Ну, он прыгает по крышам.

— То есть? Забирается на крышу и там подпрыгивает? — уточнил я.

— Нет, — почти раздражённо ответил Костя. — Он перепрыгивает с крыши на крышу.

— Вот! — тут же ухватился я за эту информацию. — С крыши на крышу — это тебе не на одном месте попрыгать. Особая подготовка нужна. И могу тебе точно сказать — у меня такой подготовки нет.

— Сеня, если ты супергерой...

— Костя, — перебил я его. — Оставь на время все эти супергеройские бредни и спустись к нам на землю. Для начала — для того, чтобы прыгать с крыши на крышу в нашем городе, никакие супергеройские силы не нужны. Это может сделать самый обычный человек при условии достаточной физической подготовки. У меня эта подготовка отсутствует в принципе. Следовательно, если это ещё одна вещь, которую я по какой-то причине не помню, то эта причина должна иметь одни и те же корни. Потому что я точно могу сказать — единственное, что мешало мне подтягивать себя физически в последние месяцы — это моя собственная лень. Никакого неприятия к физическим упражнениям я никогда не имел, не считая уроков физкультуры в школе, но опять же, лишь потому, что мне лень было переодеваться. Значит создавать вторую личность для того, чтобы скрывать эти занятия, не имело никакого смысла. И вот тогда встаёт вопрос: что ещё, помимо раздвоения личности, могло заставить меня забыть то, что я совершал по ночам?

Я застыл, пытаясь сообразить. Казалось, ответ где-то рядом, на самом виду. Вот только ухватить никак не удаётся.

— Что же это могло быть? Что? — задумчиво произнёс я.

— Оставь. Ты устал. После сообразишь.

Я посмотрел на него. Что ж, возможно настал момент прояснить другой вопрос, не дававший мне покоя.

— Ты ведь подружился со мной по приказу, не так ли?

— Нет. Это было моё решение, — спокойно ответил он.

— Но ради пользы дела, — уточнил я.

Он прямо посмотрел на меня.

— Только поначалу. Сейчас я действительно считаю тебя другом и хочу помочь.

— Ага, — горько заметил я. — Вот только на чьей стороне ты будешь, если возникнет необходимость выбирать?

Какое-то время он молча смотрел на меня.

— Надеюсь, что выбирать никогда не придётся.

Константин проснулся от звука распахиваемого окна. Он резко подхватился из кресла, в котором прилёг подремать и повернувшись, увидел Жнеца. Отсутствие на кровати Арсения не оставляло никаких сомнений в личности посетителя.

— Далеко собрался, — ровно спросил он.

— Ночь сегодня хорошая, — не оборачиваясь ответил Жнец. — Самое время полетать.

— Ты умеешь летать? — спросил полковник.

Фигура жнеца медленно повернулась к нему.

— Это образное выражение, — тем же безликим тоном пояснил он.

Костя приблизился к нему вплотную.

— Я думаю, тебе не стоит сегодня никуда выходить, — произнёс он и тут же почувствовал уткнувшееся ему в живот острие серпа. Константин замер, вглядываясь в такое близкое в кои то веки лицо. Даже сейчас его практически не было видно под капюшоном. И всё же он почему-то был твёрдо уверен, что Жнец не станет колебаться, если он даст ему хоть малейший повод и действительно убьёт его. И всё же он попытался. — Ты действительно хочешь убить меня? Мы ведь друзья. — И тут же почувствовал укол. По животу потекла струйка крови. Нижняя часть лица, которая была едва ему видна, даже не дрогнула и Константин отступил.

— Я просто беспокоюсь. За тобой охотится ЩИТ. В прошлый раз они готовили тебе ловушку. К счастью ты в неё не угодил, но они не успокоятся, пока не доберутся до тебя. Именно поэтому тебе лучше оставаться здесь. Я всего лишь хочу тебя уберечь.

Жнец бесстрастно обтёр кончик серпа об его одежду и снова отступил к окну.

— Мне просто необходимо полетать, а ваши человеческие страсти совершенно меня не интересуют.

— Но ты ведь тоже человек! — взревел потерявший терпение полковник.

— Это не имеет абсолютно никакого значения, — бесстрастно отозвался Арсений и плавно выскользнул из окна. Константин чертыхнулся и полез вслед за ним.

* * *

Эта ночь не была похожа на предыдущие и Жнецу потребовалось время, чтобы осознать, что именно было не так. Не было прежней лёгкости и ощущения счастья от полёта. Они исчезли куда-то, а их место заняло навязчивое беспокойство. Он остановился, пытаясь осмыслить и постепенно понимание начало к нему приходить.

— Боюсь я должен настаивать, чтобы ты вернулся. Иначе я буду вынужден вызвать подкрепление.

Жнец слегка повернул к нему лицо, а после снова отвернулся, и сделав шаг вперёд, стал на краю парапета.

— Полагаю, у вас нет власти к чему либо принудить меня, — ровным голосом произнёс он. — Сомневаюсь, что среди вашего подкрепления найдутся люди, способные подхватить меня в воздухе.

— Боюсь, что это не так, — напряжённо возразил Константин. — Агенты ЩИТа уже здесь, также как и их знаменитый невидимый самолёт. Ты можешь не сомневаться — они успеют тебя подхватить.

— Вот как, — Арсений снова повернулся к нему. И вдруг неожиданно снял капюшон. — В таком случае у меня для тебя две новости, Костя: хорошая и плохая. Хорошая заключается в том, что я понял причины появления Жнеца. Также как и то, почему я до сих пор об этом не помнил. А плохая в том, что ни ЩИТ, ни те, кто стоят за тобой, не смогут использовать его в своих целях. Он теперь очень долго не появится, а когда появится, всё-равно будет для вас бесполезен. Так что не теряй времени — вызывай своё подкрепление и покончим, наконец, с этим.

— Я не шучу!..

— Я тоже! Вызывай или я прыгну. — Не колеблясь, Арсений снова повернулся и Константин в отчаянии нажал на кнопку экстренного вызова.

— Они будут здесь меньше, чем через минуту.

— Хорошо, — произнёс Арсений и сделал шаг вперёд.

— Нет! — крикнул Костя, бросаясь за ним, чтобы в следующую секунду увидеть, как из-за парапета взлетает знаменитый автомобиль Колсона. — Чёрт! Чёрт! — и снова схватился за рацию.

* * *

— Как вы понимаете, у нас очень мало времени, Фил, прежде, чем они нас догонят.

— Мои люди неподалёку. Думаю, мы успеем...

— Вы не поняли, Колсон, — холодно возразил ему Кратов. — Я не собираюсь лететь с вами куда бы то ни было. Просто считаю своим долгом прояснить возникшую ситуацию. Я не тот, за кого меня всё это время принимали. Выслушайте и вы сами всё поймёте. И пожалуйста, не перебивайте. Времени действительно мало.

Колсон взглянул на него и нажал одну из многочисленных кнопок на панели.

— Мэй, задержи преследователей ненадолго. Нам надо выиграть немного времени.

* * *

Они нашли его за городом примерно через полчаса в полном одиночестве и уже без костюма. Константин подбежал к нему первым.

— Я арестован? — ровным голосом спросил Арсений, не глядя ни на кого.

Полковник вгляделся в безразличное выражение лица и отступил на полшага.

— Нет, но вам придётся проехать с нами.

— Не вижу принципиальной разницы, — возразил тот. — Ведите!

* * *

— Вот мы с вами и встретились, молодой человек. Позвольте представиться: Павел Сергеевич Протасов.

— И? Это должно мне что-нибудь сказать?

— А вот хамить не рекомендую, — нахмурился генерал.

Кратов усмехнулся.

— Что вы, какое хамство? Это моя обычная манера общения. И если вы намерены общаться со мной и дальше, вам придётся к ней привыкать. Нет, вы, конечно, можете попытаться меня сломать, тем самым сделав более покладистым, но боюсь, это закончится тем, что я вообще откажусь разговаривать с кем-либо. Сомневаюсь, что это приблизит вас к поставленной цели хоть на шаг.

— Если очень будет нужно, — холодно заметил генерал, — мы найдём способ заставить вас говорить.

Костя закусил губу. Выведенный из себя генерал мог быть необычайно жесток. И если Арсений не прекратит его провоцировать... А он ведь не прекратит, Костя его хорошо знал. Он ведь не солгал — это действительно была его обычная манера общения. Только говорить это генералу было уже поздно. Не теперь, когда он уже сел на коня. Вот если бы он догадался предупредить его сразу...

Арсений тонко усмехнулся и приблизил своё лицо вплотную к генеральскому.

— Думаете, это вам поможет? — усмехнувшись ещё шире, он откинулся на спинку стула и произнёс. — Тогда вперёд! Заставьте меня. А я посмеюсь. После.

Внешне генерал остался спокоен, но глаза его метали молнии. Он нажал кнопку на селекторе.

— Профессора Шестова ко мне. Живо! И пусть захватит свой препарат.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

— Надеюсь, вы не собираетесь накачивать меня наркотиками, офицер, — ровно поинтересовался Кратов. — Я ведь вам этого никогда не прощу.

— Нет, — после недолгого молчания отозвался генерал. — Ничего общего с наркотиками данное средство не имеет. Привыкания во всяком случае не вызывает.

— Надеюсь, что так, — произнёс Кратов и снова замолчал.

Какое-то время Протасов ждал, что он спросит ещё о чём-нибудь, но до самого прихода Шестова пленник так и не издал ни звука.

— Вызывали, Павел Сергеевич?

— Вызывал. Введи ему препарат!

Арсений не сопротивлялся и ни на кого не смотрел.

— Через две минуты можете задавать вопросы, — пояснил профессор, убирая в чемодан автоматический шприц.

— Свободен.

— Послушай, Арсений, — заговорил полковник, как только учёный вышел. — Просто ответь на вопросы. Не надо сопротивляться. Иначе тебе будет больно.

— От препарата? — уточнил тот и Костя подтверждающе кивнул.

— Хорошо, пока он не подействовал, можете задавать вопросы. После я принципиально не отвечу ни на один, даже если мне придётся сдохнуть от боли.

Константин задохнулся.

— Ты...

— ЗАДАВАЙ! — хлопнул по столу Кратов. — У тебя мало времени, — уже спокойно добавил он.

— О чём ты говорил с Колсоном? — спросил Константин то, что было сейчас действительно важно.

— Объяснил ему, почему я не могу быть им полезен ни при каких обстоятельствах.

— Он поверил?

— Да. Я был честен и привёл убедительные доводы.

— И он отступился? — с лёгким недоверием уточнил генерал.

— Он согласился с приведёнными мной логическими доводами. Нормальный парень, чем-то даже понравился мне, — задумчиво произнёс Арсений. — Чисто как человек, — уточнил он в ответ на устремлённые на него недоумённые взгляды. — Кроме того, он не пытался удержать меня насильно, — с презрением добавил он. — В отличии от вас.

— Хорошо, расскажи, с какой целью ты решил стать Жнецом?

Но Арсений ничего не сказал, продолжая всё также презрительно и упрямо улыбаться.

— Ваше время вышло, — тихим шёпотом пояснил он своё нежелание отвечать. — Больше вы не услышите от меня ничего.

"Нет!" — с ужасом подумал Константин. — "Он действительно выполнит свою угрозу".

— Вам лучше отвечать на вопросы, — ровно пояснил генерал. — Чем дольше вы молчите, тем сильнее боль. Но она начнёт проходить сразу, как вы заговорите. Отвечать не по теме вы не сможете, а лгать и подавно.

— Значит буду молчать, — сдавленно прохрипел Арсений.

— Очень неразумное решение, — отстранённо заметил генерал. — Такое количество боли сведёт вас с ума.

— Или гарантированно убьёт, — усмехнулся пленник.

— Сомневаюсь. Скорее, вы перестанете понимать, где находитесь и начнёте отвечать на вопросы автоматом.

— Посмотрим, — упрямо возразил пленник.

Генерал досадливо дёрнул шеей.

— Как появился Жнец? Откуда его способности?

Арсений молчал. Генерал смотрел на него. Пальцы Кратова с силой сжали подлокотники кресла, а губы дрогнули, крепче сжимаясь, но он по-прежнему не издал ни звука.

"Чёртов упрямец!" — едва слышно прошептал Константин и генерал бросил на него мимолётный взгляд.

Глаза Арсения были плотно закрыты, а всё тело сотрясала неконтролируемая дрожь. Раздался первый стон. Генерал ждал. Он знал, что никто не сможет держаться долго. Неожиданно веки Кратова широко распахнулись и генерал увидел зарождающееся безумие в карих глазах, которое впервые заставило его усомниться в верности правильного решения.

* * *

Внутри всё горело, но он знал, как с этим справляться. Это всего-лишь боль. Обычная физическая боль. А никакая физическая боль не может длиться вечно.

" Они не смогут пытать меня вечно" — не переставая повторял он про себя. — "Не смогут. Не смогут".

Надо просто немного подождать и всё закончится. Надо раствориться в своей боли, принять её как часть себя. Как неотъемлемую часть, которая никогда не исчезнет. Которая будет с ним всегда. Боль это часть его жизни, это нормально — чувствовать её постоянно. Странно будет, если она вдруг исчезнет.

* * *

Он кричал. Долго, страшно. Кричал так, что уши закладывало, а потом внезапно крик оборвался и пленник застыл, слегка покачиваясь на стуле и ни на кого не глядя. Взгляд его оставался пустым и безразличным к окружающему.

Костя сорвался с места.

— Арсений! — кричал он, тряся своего друга за плечи. — Арсений! — но отклика не было.

Генерал не мигая разглядывал лицо человека, который ещё несколько минут назад обменивался с ним язвительными репликами, а теперь, похоже был безразличен ко всему, что его окружало. Он вздохнул и бросил на стол капсулу.

— Введи ему антидот. Это должно помочь.

Костя бросил на него яростный взгляд, но приказ выполнил сразу же. Они молча наблюдали за реакцией пленника и она не замедлила наступить. В безразличных до этого глазах мелькнуло сперва удивление, потом недоумение и затем тревога.

— Так странно, — произнёс он. — Я не чувствую боли. — Тревога в глазах усилилась и Арсений посмотрел на генерала. — Это ненормально.

— Ненормально? — приподнял брови Протасов.

— Ненормально, — утвердительно кивнул Кратов. — Ну, это как дыхание. Его не замечаешь, пока не начинаются трудности. Ведь если человек не дышит, это повод для беспокойства? Правда? — вопросительно заглянул он в глаза собеседнику.

— Пожалуй, — осторожно согласился Павел Сергеевич.

— Вот и с болью также, — убедительно произнёс Арсений. — Я просто обязан чувствовать её постоянно. Если нет боли, значит со мной что-то не в порядке.

Генерал со всё возрастающим удивлением разглядывал Кратова, поражаясь, как изящно тот решил проблему воздействия препарата. Взял и просто внушил себе, что боль — естественное состояние организма и на неё не стоит обращать внимания. И ведь смог же! Хотя генерал никогда не забудет, с каким трудом ему это далось и как близко было безумие.

— Я думаю, вашему другу следует отдохнуть, полковник. Мы поговорим с ним позже.

— Могу я забрать его домой? — глухо спросил Репнин. — Под свою ответственность.

— Можете.

Кратову потребовались сутки, чтобы полностью прийти в себя. Впрочем прежним он уже в любом случае не был.

— Мне нужно на работу, — заявил он на следующий день.

— Тебе придётся уволиться, — возразил Репнин.

— Нет! — Кратов резко повернулся к нему и тихим угрожающим голосом произнёс. — Этого не будет. Зови сюда своего генерала и я отвечу на все ваши вопросы. И после этого вы оставите меня в покое. Навсегда.

— Генерала я конечно позову. Но решение принимать будешь не ты, а он.

— Что ж, Константин, — улыбнулся Арсений. — Во ты и сделал выбор между дружбой и службой. Только теперь не удивляйся, если в критической ситуации я поступлю в соответствии с ним.

— Что ты имеешь ввиду?

— Узнаешь. А теперь зови своего генерала. Я не желаю одно и то же повторять дважды.

* * *

— Никакого супергероя никогда не существовало. Был просто человек, который мечтал попрыгать с крыши на крышу. Он понимал, что технически это возможно, но количество усилий, которые нужно было для этого приложить, отпугивало более, чем надёжно. А желание росло, а лень шептала, что всё это фигня, что результат не стоит затраченных на него усилий и времени. Особенно времени. Вам знакомо такое понятие, как лунатизм, генерал? Это такое состояние, когда без колебаний осуществляешь всё то, на что в реальной жизни никогда бы не решился. Сознание при этом продолжает спать и не помнит ничего из того, что совершало во сне. Технически. Я смог восстановить последовательность событий, когда осознал себя спящим и сложил недостающие куски мозаики. Жнеца никогда не интересовали люди. Он просто хотел летать.

— Но он всё-таки вмешивался в события, — подал голос Константин. — Почему он приходил людям на помощь?

— Просто не мог пройти мимо. Как не смог бы пройти я. Если бы конечно был уверен в своих силах, так, как был уверен он.

— А ты не уверен?

— Я слишком долго считал себя ни на что негодным дистрофиком, чтобы вдруг замахнуться на славу крутого бойца. Я обычный человек, генерал. Просто человек с хорошим воображением. Не более того.

— И тем не менее ты проявил выдающиеся способности в области, которая не всякому подвластна. — Возразил генерал.- И это несмотря на отсутствие спецподготовки.

— Не понимаю, о чём вы, — нахмурился я.

— Я говорю о том, как ты держался на допросе. Не всякий подготовленный агент смог бы так справится с казалось бы безнадёжной ситуацией. А ты смог.

Я похолодел, понимая куда он клонит. Тем не менее предпочёл ответить прямо.

— Я не буду работать на вас. Никогда.

— Не стоит торопиться с ответом, мальчик. В нашей власти сильно усложнить тебе жизнь. Ты нигде не сможешь найти работу и тогда...

— Сдохну от голода, — хладнокровно закончил я. — Сдохну, но на вас не буду работать никогда. И кстати, чтобы не было недоразумений на этот счёт, в прошлом мне довольно часто приходилось подолгу голодать. Так что я в курсе, что это очень лёгкая смерть.

Генерал отступил на шаг, вглядываясь в решительное лицо собеседника и видел, что тот был уверен в своих словах. Он действительно верил в них.

— Пожалуй, я дам тебе время подумать до послезавтра. Возможно работа на нас перестанет восприниматься столь трагично, когда ты рассмотришь все возможные плюсы сотрудничества.

Сказав это, он удалился в соседнюю комнату.

Я не спеша достал телефон.

— Что ты собираешься делать? — спросил Костя, не пытаясь, впрочем, мне помешать.

— Позвоню шефу. Предупрежу, что не смогу сегодня прийти. — спокойно ответил я и услышав в трубке голос Флокса, переключился на нового собеседника. — Альберт Брионисович? Очень извиняюсь, но я не смогу сегодня прийти. У меня возникла проблема личного характера. Два дня? О это больше, чем я мог ожидать. Очень признателен за понимание и заботу. Да, всего доброго.

— Послушай, всё не так плохо, — попытался подъехать ко мне Константин. — Я поговорю с начальником. Возможно, мы сможем договориться.

— Я попросил бы оставить меня в покое, — отрезал я. — Вас обоих. У меня есть сутки. Я предпочёл бы использовать их с пользой.

* * *

Передо мной стояла трудная задача — создать заново Жнеца. И если он мне не поможет, значит это конец. Сутки мне нужны были, чтобы вызвать то самое состояние, в котором он появлялся, искусственно. А пока я старательно программировал нужную мне личность, филигранно увязывая её со своей собственной. Я больше не хотел забывать. Каковы бы ни были мои поступки, я готов был сам нести за них ответственность.

* * *

Константин резко проснулся и замер. Над ним возвышался Жнец, обратным хватом держа в руках серп, остриё которого упиралось ему в живот.

— Мне всегда было интересно, откуда ты достаёшь этот костюм, — ровно произнёс он, стараясь не шевелиться.

— Он всегда был со мной, — привычно безличным тоном ответил Арсений. — Пристёгивается липучками к повседневной одежде. При необходимости достаточно вывернуть её наизнанку.

Репнин присвистнул.

— Лихо! — и тут же почувствовал, как остриё серпа пропарывает одежду. — Ты собираешься меня убить? — спросил он, понизив голос.

— Угадал, — бесстрастно ответил Кратов.

— Что тебе это даст?

— Свободу.

— Считаешь, что пожизненное за преднамеренное убийство даст тебе больше свободы? — горько усмехнулся Репнин. Однако ответная улыбка Кратова заставила его усомниться в правильности сделанных выводов.

— Я и не рассчитывал, что ты поймёшь, — произнёс он, вгоняя серп примерно на сантиметр вглубь. — Репнин сжал зубы и приглушённо застонал. Кратов приблизил к нему лицо вплотную. — Единственная свобода, которую никогда и никто не сможет отнять, мой недалёкий друг — это смерть. Всё очень просто. Я убью тебя. Убью с особой жестокостью. И твой любимый генерал, который похоже души в тебе не чает, лично позаботится, чтобы я не дожил до суда. Скажешь не так?

Константин похолодел. Арсений был прав. Именно так бы Протасов и поступил с тем, кто убил его человека. Тем более сделал это намеренно.

— Ты... не сделаешь этого, — не очень-то веря своим словам прошептал он.

— Ты же знаешь, что сделаю, — холодно улыбнулся Арсений.

— Ты будешь жалеть об этом.

— У меня не будет на это времени, а моему трупу будет уже всё-равно.

— Послушай, всё ещё можно изменить. Я помогу тебе скрыться, а потом уговорю генерала оставить тебя в покое.

Жнец молча покачал головой.

— Ты уже сделал свой выбор, Костя. И даже если бы я тебе поверил, ты не смог бы ничего изменить. И в отличии от тебя, я это прекрасно понимаю.

— О чём ты? Я могу тебя спрятать так что никто не найдёт!

— Ты уверен? — скептически усмехнулся Кратов. — А что мешает твоему генералу ввести тебе тот же самый препарат, если он сочтёт это необходимым? И выбить из тебя место моего нахождения? Вот видишь: обстоятельства против нас. Тебе придётся умереть, потому что я не вижу другого способа получить свободу, одновременно отомстив этой мрази, — последние слова он произнёс с ненавистью.

— Отомстить? Каким образом? И кому это надо?

— Тем, кого он попытается закабалить в будущем. Может быть он вспомнит твою смерть и очередная его жертва получит свободу, которой он попытался лишить меня.

— Что ж, если таково твоё решение, не медли. Делай то, на что решился и покончим с этим.

— Не так быстро, Костя. Ты уж извини, но я не планировал для тебя лёгкую смерть. Прежде, чем ты умрёшь, генерал Протасов услышит твои крики.

— Не дождёшься!

— Ты переоцениваешь свои силы, Костя. У тебя не получится долго молчать.

Серп резко повели вверх и Репнин не сдержал громкого мучительного стона.

* * *

Генерал внимательно прислушивался к происходящему в комнате и прогрессирующее безумие Кратова становилось для него всё более очевидным. Возможно он и в самом деле переборщил с давлением и следовало узнать этого человека получше, прежде, чем что-то ему предлагать. Чего он не мог понять, так это отчего медлит Репнин. Его подготовка вполне позволяла ему справиться со спятившим другом. Отчего же он этого не делал?

— Если таково твоё решение, не медли. Делай то, на что решился и покончим с этим!

Эти слова, а вернее то, каким тоном они были сказаны, позволило генералу осознать причину бездействия подчинённого. Он просто не хотел вредить другу. Не хотел причинять ему даже тот вред, который он сам для себя определил таковым. Что ж, если он сейчас единственный, у кого есть возможность остановить этого человека, он ею воспользуется.

* * *

Серп двинулся вверх, разрезая плоть и скользнул по рёбрам, вызывая у жертвы очередной болезненный стон, который та тщетно пыталась удержать.

— Хватит! — прозвучал резкий окрик генерала. — Арсений даже не дрогнул, продолжая кромсать беззащитное тело. — Хватит, я сказал! Ты добился своего, мальчик. Можешь идти на все четыре стороны. Я не стану тебя удерживать.

— Это всего-лишь слова, — ровно возразил ему Жнец. — У меня нет оснований тебе доверять.

— Я даю тебе слово офицера, что никогда, ни при каких обстоятельствах не буду ни к чему тебя принуждать. Шантажом ли, угрозами или иным каким воздействием.

Генерал стоял посреди комнаты, ожидая решения Кратова. Тот какое-то время молча смотрел на него. После повернул голову в сторону друга.

— Костя?

— Генерал не имеет привычки нарушать своих обещаний, — чуть слышно отозвался тот.

Серп медленно выскользнул из раны. Жнец не спеша взялся за край простыни и аккуратно обтёр лезвие от крови.

— Что смотришь, генерал, — усмехнулся он. — Не нравится жестокость? Таким я могу быть только в облике Жнеца. Мне пришлось заново его создавать, программируя конкретную задачу. Жаль — теперь он больше никогда не захочет полетать и не получит удовольствия от процесса.

Это откровение заставило генерала задохнуться от возмущения и шагнуть к Кратову. Но вглядевшись в его лицо, отступил, потому что понял, о чём тот говорил. Арсений спал. Спал и бодрствовал одновременно. И что-то подсказывало генералу, что проснувшись, он не забудет того, что произошло.

— Ловкий мальчик, — произнёс генерал, перевязывая подчинённого. — Находчиво нас вокруг пальца обвёл.

— О чём вы? — тихо спросил Константин.

— Да о дружке твоём сообразительном, — посмеиваясь ответил Протасов. — Всё рассчитал, паршивец. И твою реакцию, и мою. И все возможные варианты развития событий просчитал. И действительно был готов и тебя убить и сам умереть, если не сработает.

Константин расширенными глазами смотрел на начальника, отказываясь верить тому, что слышал.

— Честный мальчик, — закончил своеобразно-хвалебную речь генерал. — Тебя мне очень напоминает.

Репнин закашлялся.

— И как я сразу этого вашего сходства не разглядел. Старею, видать.

— Павел Сергеевич, вы серьёзно?

— Более чем, Костя. Более чем. Береги своего друга, сынок. Он тебе ещё не раз пригодится.

— А ничего, что он меня, — нерешительно уточнил Константин, делая общий жест в районе живота.

— А мне даже нравится эта его решимость, — весело заявил генерал. — Ставит цель и идёт напролом, не считаясь с потерями. И ведь он знал! Знал, что не будешь сопротивляться. Всё просчитал, стервец, — почти с восхищением произнёс генерал. Даже то, что в обычном состоянии вряд ли сможет друга порешить. Специально этого своего супергероя из небытия воскресил. И ведь сходу разобрался, как это сделать. Талант!

— Павел Сергеевич, а вы не преувеличиваете? — недоверчиво переспросил Константин.

— Отнюдь, мальчик мой. Отнюдь. И это я ещё многого не знаю. Ну да подробности ты у него сам потом выспросишь. Уверен, он тебе врать не станет. А там глядишь и согласится нам иногда помогать. Внештатно, так сказать.

Константин снова закашлялся.

— Павел Сергеевич, пощадите! — жалобным голосом взмолился он. — Помру ведь. Кто вам тогда секретные сведения о Жнеце поставлять будет.

— И то верно, — согласился генерал. — Ну, перевязку я сделал. Отдыхай. А я к себе пойду. Не стану больше злоупотреблять твоим гостеприимством.

* * *

Увидев на пороге Репнина, Кратов казалось нисколько не удивился.

— Нам поговорить надо, — произнёс полковник.

Арсений лишь молча посторонился. Они расположились на кухне и Кратов поставил чайник.

— Генерал считает, что ты с самого начала всё просчитал. Знал как он отреагирует на твоё выступление.

— Твой начальник прав, — спокойно согласился Арсений, выставляя на стол две чашки. — В сообразительности ему не откажешь.

— И ты действительно убил бы меня, если бы твой план не сработал?

— Конечно, — невозмутимо подтвердил Арсений. — И тебе это прекрасно известно.

Константин решил пока оставить эту тему и спросить о том, что его давно интересовало.

— А как ты тогда определил ловушку ЩИТа?

— Это когда? — уточнил Кратов. Константин описал. — А, помню. Мне тогда показалось сомнительной реальность происходящих событий, вот я и подумал, что снимают кино. Потому не счёл нужным останавливаться.

— А что навело тебя на эту мысль?

— Милый мой, хороший актёр сможет идеально сыграть роль не раньше, чем вживётся в образ. Мошенники редко прибегают к такому трюку, для того, чтобы ввести в заблуждение. Поэтому наблюдательный человек всегда отличит игру от реальности. Просто в обычном состоянии мне потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы это понять. Но наше подсознание работает в десятки, а то и сотни раз быстрее. Потому-то, находясь в состоянии лунатизма, я осознал нереальность происходящего практически мгновенно.

— Мощно! — восхищённо выдохнул Константин.

— Ничего особенного, — отозвался Арсений. — Я исследую возможности человеческого мозга с подросткового возраста. — Он усмехнулся. — Эксперименты, как ты понимаешь, ставлю на себе.

— А к какой части человеческого мозга относится способность убивать друзей? — глядя в свою чашку, спросил Константин.

Усмехнувшись, Арсений наклонился к самому его уху и в том же тоне ответил:

— В той части, где эти самые друзья позволяют себя убивать.

— Позволяют, значит? И сколько у меня было шансов тебя остановить до того, как ты проткнёшь меня своим серпом?

— Только не говори, что ты не мог перехватить мою руку в тот же момент, как проснулся. В отличие от тебя, у меня нет никакой подготовки.

— Ладно, ты прав. Сам сглупил. Кстати, а откуда ты вообще взял этот серп? Как-никак холодное оружие, на которое у тебя врядли имеется разрешение.

— Ну, серп всегда можно выдать за орудие сельскохозяйственного труда. Так что в этом плане я особых трудностей не вижу.

— Допустим, но откуда он всё-таки взялся? Ты же не станешь меня уверять, что он тебе достался в наследство от безвременно почившего дедушки? Я всё-таки не круглый идиот и обычный серп от реального оружия отличить сумею.

Кратов молча разлил кипяток по чашкам, поставил чайник обратно на плиту и уселся напротив.

— Понимаешь, — нерешительно начал он. — Какое-то время назад я помог одному местному авторитету.

— Криминальному?

— Не знаю, — пожал плечами Арсений. — У меня создалось именно такое впечатление, но личные впечатления, как ты понимаешь, к делу не пришьёшь. Сам он ни в чём не признавался, а я его не расспрашивал. Да и без надобности мне было это знание. В общем он счёл, что обязан расплатиться со мной за помощь. И сильно меня этим доставал. Вот я и вспомнил, что когда-то для прикола хотел обрядиться в костюм Смерти. Так как я сам это представляю. И попросил его соорудить мне серп особой конструкции. Голлограмму время от времени возникающей за спиной косы, кстати, тоже он мне обеспечил.

— Косы?

— А ты что ни разу не замечал? А впрочем ты ведь с самого начала воспринимал меня, как обычного человека, а не мифический персонаж. Вот и не обратил внимания на мелкие детали образа, созданные для дополнительного антуража.

— Хм. Что ж, понятно. А чем занимается этот твой авторитет? И кто он вообще такой?

Кратов положил на стол ложку, которой размешивал кофе и улыбнулся, глядя прямо на Константина.

— А вот этого, друг мой, ты от меня не узнаешь.

— Жаль. А я так надеялся выведать эту страшную тайну.

— Ну, ты всегда можешь попробовать выбить её из меня насильно. Как твой начальник.

Репнин молча отставил свою чашку в сторону и серьёзно взглянул на друга.

— То, что ты вытворил в кабинете Протасова, было очень глупо и опасно для тебя. И для столь отчаянных действий не было хоть сколько-нибудь серьёзных оснований.

Кратов невозмутимо хлебнул из своей чашки.

— Согласен. Мои действия на тот момент были не совсем адекватны окружающей обстановке. Но тут уж ничего не поделаешь. Такое случается. Когда я испытываю столь усиленное давление, меня вполне может занести. Я вполне осознаю этот свой недостаток, но не всегда могу его контролировать.

— Вот значит как, — протянул полковник. — И как должны были повернуться события, чтобы подобных крайностей не случилось?

— Ну, если бы твой генерал лучше держал себя в руках, всё вполне могло закончиться более мирно. Даже больше скажу — наверняка бы закончилось. Потому как обычный лунатик врядли заинтересовал бы твоего Протасова. А вот человек, способный настроить себя на полное игнорирование физической боли, не мог не привлечь внимания.

Репнин молча кивнул, осознавая его правоту.

— Думаешь, он сознательно провоцировал тебя выдать свои способности?

— Уверен, что нет. Просто больно мнительный. Терпения бы ему побольше. И самообладания. Хотя с последним не всё так плохо. Неплохо он держался, когда я тебя резал.

Какое-то время оба молчали.

— Скажи, а если бы тебе не удалось заснуть, ты смог бы меня убить?

— Не думаю. Заново создавая Жнеца, я в первую очередь лепил личность, которая без колебаний и сомнений могла совершить любую, нужную ей, жестокость.

— То есть образ Жнеца искусственный? Ты просто наделил его тем, чего тебе не доставало?

— Ну, почему же? Всё это присутствовало во мне изначально и вполне могло проявиться при определённых условиях. Просто условий таких в моей жизни не случалось. А беспричинная жестокость не самым лучшим образом сказывается на психике.

— Судя по твоему виду, ты хочешь мне что-то сказать, но никак не можешь решиться, — заметил Арсений, когда они снова сидели на кухне спустя пару недель после того откровенного разговора.

— Я правильно понял, что тебе ни разу не удалось вволю полетать потому, что ты всё время отвлекался на разные происшествия.

— В общем, да. Хотя одна ночь была почти идеальной. Как раз когда мы с тобой увиделись впервые.

— Хм. А что ты скажешь, если я предложу тебе повторить попытку?

Арсений внимательно заглянул другу в глаза.

— Костя, того жнеца больше нет. Он исчез, когда мне пришлось проснуться посреди процесса.

— Что мешает тебе его воскресить? Хотя бы на одну единственную ночь. В конце концов желание полетать было в первую очередь твоим. А полное спокойствие выбранной тобой ночи, я гарантированно обеспечу.

— Каким образом?

— У меня в подчинении есть люди, которым вредно засиживаться без дела. Вот я и придумываю им разные интересные задания.

— То есть просто издеваешься? — с улыбкой уточнил Арсений.

— Не без этого, — самодовольно согласился Константин. — Но они к этому привыкли.

— И что конкретно ты намерен предпринять?

— Я повешу на тебя маяк и прикажу своему подразделению на корню пресекать любые возникающие в городе беспорядки по пути твоего следования. Ты сможешь вволю полетать, ни на кого не отвлекаясь.

— Хм. Не стану скрывать, твоё предложение весьма заманчиво, но что ты потребуешь взамен?

Константин прямо смотрел на него.

— Ничего, — твёрдо ответил он. — Считай это компенсацией за испорченную лично мной почти идеальную ночь.

Арсений скептически усмехнулся.

— Ну, технически ночь была испорчена явлением полицейского. Твоё появление уже ничего бы не изменило. Кроме того, узнал об этой идеальности ты только что, а предложение было уже готово. Может хватит пытаться сделать из меня идиота. Для чего это тебе, Костя? Опять ваши шпионские игры?

— Ну, шефу я так и пояснил, чтобы вопросов потом не возникало. Он не оставляет мысли привлечь тебя хотя бы внештатно и я пообещал, что постараюсь наладить отношения. Но на самом деле я преследую иную цель.

— И какую же?

— Я помню сколько сожаления было в твоём голосе, когда ты сказал, что созданный тобой новый Жнец никогда не захочет летать. Я хочу попытаться это исправить. Хочу дать тебе то, ради чего ты вообще всё это затеял. Чисто по дружески.

Какое-то время Кратов испытывающе смотрел на него.

— Что ж, хорошо. Отчего бы не попробовать. Правда я не гарантирую, что у меня что-то выйдет. Ведь тот жнец создался спонтанно, на базе неоформленных желаний. Я не уверен, что у меня получится в точности его воссоздать.

— Ну, ты хотя бы попытайся.

* * *

Это была потрясающая ночь. Чёрные, серые, фиолетовые тучи казалось не только заволокли небо, но и всё пространство вокруг было пропитано их силой и мощью. Он летел вперёд, время от времени ощущая покалывание статического электричества. В других районах города уже вовсю бушевала гроза, а здесь, рядом с ним, только грозила разразиться, а он продолжал лететь, не убегая, но как бы стараясь увести её за собой. Где-то на заднем плане сверкали молнии, по бокам мелькали едва различимые силуэты домов, а видимость была настолько низкой, что создавалось впечатление, будто с каждым шагом ты погружаешься в тёмную, вязкую мглу. Ещё никогда в жизни Жнецу не было так хорошо. Плотная стена дождя накрыла его в момент, когда он в прыжке перескакивал на очередную крышу. Это не сбило его и не вызвало желания остановиться. Казалось, плащ был непроницаем для влаги. Он уверенно хлопал за спиной при очередном прыжке. Дождь прекратился также внезапно, как и начался. И Жнец сразу застыл, остановившись на парапете крайней крыши. Он медленно приходил в себя, окидывая пространство расфокусированным взором. Внезапно взгляд его остановился на широком круге света, отбрасываемым уличным фонарём. Там внизу, в самой середине сидел маленький чёрный котёнок и смотрел прямо перед собой яркими зелёными глазами. Короткий хвостик лежал на земле отдельно, а не обнимал лапы, как это обычно бывает, если животное довольно, а его передние лапки время от времени зябко переступали по мокрому асфальту. Котёнок недовольно и жалобно мяукнул.

Нимало не сомневаясь Жнец сиганул вниз и умело приземлившись, двинулся навстречу к малышу. Котёнок не испугался и без возражений позволил себя поднять.

"Мяу" — жалобно сказал он, глядя прямо в скрытое капюшоном лицо.

Жнец улыбнулся, понимая, что именно сейчас он достиг своей цели. Полёт закончен и в этот раз он совсем не против его прервать. Это маленькое существо определённо стоило его внимания.

— Пойдёшь, со мной жить, симпатяжка?

— Мяу, — согласно ответил котёнок и полез за пазуху греться.

Арсений усмехнулся и прижав маленького нахала правой рукой, медленно побрёл в сторону своего дома.