Выселение (гет)

Первое, что ждало Сашу при выходе из капсулы лифта, было пренеприятнейшее уведомление о задолженности. Вторым, как истошно запиликал оживший PADD, был пропущенный звонок с номера компании.

Саша еще глубже вздохнула, тяжело шагая к транзиту до жилой башни станции MIB. Она кое-как выживала последние месяца два с половиной, тратя зарплату и будущую зарплату на лицензию пилота. Приходилось ездить по знакомым, чтобы чуть-чуть подчистить историю жизни и достать согласие на лицензию.

Разумеется, в тех местах связь с организацией была не только нежелательна, но и недоступна.

Саша вздохнула пятый раз за минуту и открыла голосовую почту. Зря.

Нудный голос в ухе раз шесть произнес одну и ту же фразу о скором выселении, а на седьмом чуть задорнее, как показалось Саше, известил, что все её немногочисленные шмотки находятся в камере хранения, ключ от которой нужно спросить у андроида на стойке регистрации.

Вагончик ощутимо тряхнуло. Сашу тоже. Она пережала переносицу, стремясь сбежать от головной боли из-за нахлынувших новой волной проблем. Большинство сотрудников MIB предпочитало жить на станции, чтобы ограничиваться лишь передвижением по транзиту, но это было не бесплатное удовольствие. Поэтому от планеты, на орбите которой была станция, до непосредственно станции ходили маршрутные челноки.

Саша свято верила, что помрет, если будет летать туда-сюда, поэтому снимала квартиру на станции, оставив запасной ключ-карту у соседки-старушки, работающей в архиве. О квартплате во время очистки репутации она честно забыла, а после просто надеялась, что забыли уже о ней самой.

Сверху сбоку звякнуло, вагончик тряхнуло еще раз, двери после секундной заминки открылись. Чистота и свежесть дыхнули на пыльную, уставшую от перелетов Сашу.

— Черт, — вяло вырвалось у неё, споткнувшейся о порожек. Андроид на стойке регистрации чуть скептично посмотрел на бывшего жильца и неуверенно протянул ключ-карту.

— Срок хранения багажа бесплатно составляет месяц, — добавил он её спине.

Саша вздохнула опять, даже не обернувшись. Что возьмешь с машины?

А вот с собой нужно было взять необходимый минимум и придумать где и как жить. Нестерпимо хотелось чесаться и в душ.

* * *

Над ухом противно запиликал будильник. Это рука с часами была перекинута через голову, чтобы закрыться от ламп. Спина протестующе хрустнула, когда пришлось разогнуться с небольшого диванчика в офисе. Справедливости ради, Саша спала не в своем кабинете, а в общей зоне отдыха, она была не настолько хорошей офисной крысой, чтобы разжиться кабинетом с диваном. Да она и не хотела, она мечтала о своем кораблике и звездах.

Будильник прозвенел еще раз, и лампы зажглись еще ярче. У неё есть пятнадцать минут, чтобы забрать сменную одежду из шкафчика в кабинете, смотаться в спортзал, чтобы принять душ, и вернуться обратно. План действовал безотказно уже третью неделю.

Затекшая поясница тоже протестующе заболела, непривыкшая еще к такому спартанскому образу жизни, тонкое походное одеяло ловко сползло на не самый чистый пол, но было быстро возвращено на диван. Она заберет его на обратном пути.

— Culo⁽¹⁾, — протянула Саша, на ходу разминая конечности. Ей бесконечно повезло, что один из её отцов постоянно говорил на итальянском. Она много запомнила, правда, ничего приличного, конечно же.

В дверях к душу она неожиданно, потому что листала новости организации на PADDе, врезалась в кого-то. Этот кто-то громко выругался и удержал её мутную от сна тушку в нужном положении.

— Саш, ты что тут делаешь? — почти невозмутимо спросил забавный парень, потирая лоб. Её напарник приходил всегда позже нужного на работу, хоть и жил на станции. Уже что-то привычное, ставшее вечной темой подколок.

— В душ иду, minchione⁽²⁾, — ситуация была неприятная. Она была не мокрой и потной, не уставшей после странной ранней тренировки, она была помятой ото сна, со следом складки дивана на щеке, недовольным лицом и, она чувствовала, стыдливым румянцем.

Саша была громкой. Она громко общалась со всеми, громко смеялась и громко ругалась. У Саши не было друзей, потому что она была слишком… слишком. У неё был напарник и сосед по кабинету Миша, с которым они громко смеялись, ругались и общались. Но она не знала никого, к кому могла попроситься переехать на время.

— Я, конечно, знал, что у тебя нездоровая любовь к спорту, но что бы приходить для этого раньше всех, — Миша стоял столбом и Саша готова была ударить его еще раз. Она считала потерю квартиры личным проигрышем, постыдным и позорным, не достаточно забавная история, чтобы делиться ею с кем-то.

— Ну так отойди с дороги, потом мне и расскажешь, как сильно бедненький удивился, — теперь она хотела как-нибудь сильнее уколоть его. Честное слово, все что угодно, лишь бы он прекратил её держать.

— Хорошо, — напарник послушно отошел, пропуская её к душу, ничуть не обижаясь. А после бросил в спину фразу, как хорошо заточенный нож. — А одеяло твое куда убрать?

Белая плитка ушла из-под ног в ту же секунду. Нет, Саша стояла все так же прямо, просто теперь чувствовала себя как насаженная на крючок рыба. Вроде пока в своей родной стихии, но что-то неумолимо тянет наверх, к солнцу, воздуху, смерти.

— Да просто… кинь на мой стул… — голос все-таки её не послушался. Она чувствовала себя дурочкой больше, чем обычно.

— Саш, — судя по голосу, он чувствовал вину. Но ей было чуть-чуть плевать. — Ты же никогда не приходила первой, думаешь, я бы не заметил такую перемену в поведении?

— Ты вечно опаздываешь, откуда тебе знать? — Саша все еще не хотела оборачиваться. Она знала, что просто отвратительно краснеет. Белые узоры на лице, почему-то получившиеся еще с рождения, никуда не исчезают, только становятся еще ярче на фоне румянца. И синяя челка как-то совсем отвратительно контрастирует со всем этим.

— Ну я же не слепой, — Миша фыркает, осторожно подходя. Знает, что она может и ударить. — Да и, откровенно говоря, это видно по многому другому. По большому количеству шмоток в шкафчике, ты уже три недели ешь только в кафетерии, хотя всегда плевалась на их еду, и никогда не уходишь домой раньше. Всегда остаешься допоздна.

Саша закусывает губу. Ну вот и все, она окончательно всем проиграла, стоит тут как собака побитая, пока этот… Этот ей перечисляет её же ошибки. Идеальный генный эксперимент еще называется. Какая-то ошибка биоинженерии, если честно.

— А знаешь, — Миша по-хозяйски приобнимает за плечи и тянет в сторону транзита. — Честно говоря, у меня тоже подняли квартплату. Не хочешь разделить?

Саша молчит, медленно поднимая взгляд от пола. Она никогда особо и не делила с кем-то квартиру, это за двадцать два года своей жизни-то.

— Пошли-пошли, еще и душ нормальный примешь, от тебя несет олд спайсом настолько, что я скоро перестану различать запахи, — Миша терпеливо заталкивает её в вагончик, пока Саша пытается дать ему затрещину. Она-то уже принюхалась к универсальному гелю-три-в-одном из спортзала.

Сердце бешенно стучит где-то в горле. Какая-то часть сознания все еще считает её проигравшей, другая кричит о джекпоте.

* * *

— Миш, а что сгорело? — Саша кричит это с другого конца квартиры, вытирая волосы вторым мишиным полотенцем, разгуливая в боксерах и его футболке, скидывая все то же полотенце на их кровать. Где-то в квартире чертыхается на итальянском Миша, чертова Саша опять привила ему какую-то дрянь, ничего нового, и бежит на кухню.

То, что было когда-то их ужином безвозвратно сгорело и отправилось в утиль.

Саша смеется и дразнится, Саша кидается в праведно злящегося парня подушкой и бежит в гостиную. Саша падает на диван и отпихивает от себя Мишу, упавшего следом.

— Закажи доставку, — ворчит он, потому что в их симбиозе никто не умеет прилично готовить.

— А может съедим что-то из всего этого? — Саша идеальной белой голой ногой указывает на пространство комнаты, заполненное горшками с растениями.

Она постоянно подозрительно на них косится, потому что боится, что однажды ночью что-то из этого её съест. Только её, потому что Миша невозможный ботаник и трясется над каждым.

Саша при этих мыслях смеётся еще сильнее, в целом, не предпринимая больше никаких действий. После душа ей очень даже тепло вот так.

— Ну Саша! — Миша пихает её в бок и устраивается удобнее, он до невозможного жаркий.

* * *

Саша старается следить за тем, что происходит на экране, но глаза все сильнее начинают моргать вразнобой. Они сидят поздней ночью после какой-то ужасной нудной и выматывающей миссии дома, хрустят попкорном и смотрят боевик. Весь диван усыпан крошками после их битвы за упаковку, а дыхание все еще немного сбито. Кажется, крошки даже в её волосах, так что Миша их незатейливо убирает, перебирая синие прядки, не отвлекаясь, впрочем, от экрана.

Миша комментирует происходящее на экране, дожидаясь ответных реплик. Они обожают превращать просмотр фильмов в цирк, придумывая совершенно странные темы для обсуждения. К примеру, каково на вкус мясо насекомых? Очень негуманный вопрос, учитывая количество разумных существ, схожих по строению с насекомыми.

Честно говоря, им все равно.

Саша косит в угол экрана, вспоминает, что завтра выходной. Саша расслабляется, засыпая на чужом плече в комке перепутанных конечностей. Она не замечает, что засыпает с совершенно по-детски приоткрытым ртом. Не замечает, как её перекладывают на колени и укрывают пледом, предварительно отряхнув его от вездесущих крошек.

Она жмурится и засыпает совершенно спокойным сном, доверяя своему напарнику и другу.

* * *

Миша сердито хрипит в трубку, пытаясь добиться понимания от клиента. Миша кашляет и ругается на итальянском, он злится, но не может закончить звонок. Рабочий день в разгаре и сегодня они сидят в своем офисе, даже неожиданно.

Саша подкрадывается тихо, скользит рукой по чужому плечу и ставит на стол кружку горячего крепкого чая. Сама заварила, спросила у кого-то из механиков, в один из тех раз, когда бегала смотреть на «птичек» в обеденное время. «Птички» ей все еще были недоступны, но кто запретит на них смотреть и пускать слюни?

Миша на это осуждающе качает головой и фыркает, подкалывая.

Миша с облегчением делает большой глоток, откидываясь на стул. На дне с внешней стороны маркером написано «Fesso»⁽³⁾, Саша проказливо жмурится и прячет улыбку в своей кружке.

Заболели они одновременно, но кто их освободит от работы, верно?

Шеф, проходящий мимо стеклянной стены офиса, только досадливо качает головой. Он еще не знает, что такая же надпись красуется и на его спине, только адресована уже Саше.

Та весело хрюкает и прячется за прозрачным монитором, стреляя взглядом в довольного, чуть покрасневшего от температуры Мишу. Пожалуй, нужно сбегать в медкабинет за жаропонижающем.

Ей кажется уже такой обыденной забота друг о друге. Совсем не утруждающая, совсем не гнетущая и не заставляющая казаться проигравшим в какой-то игре. Она только сильнее улыбается, салютуя знакомому рыжему до невозможности парню своей кружкой.

* * *

Чужие губы припухлые от вечного покусывания и выпитого алкоголя. В ушах стучит сердце и бешенный бит музыки. Саша облизывается, на языке остается привкус лимона. Они одновременно чуть сожалеюще друг другу улыбаются и качают головами.

Конечно, им понравилось. Но нет, не то, не сейчас, не для них. Саша смеется, обнимает, вдыхает чужой запах, прижимаясь носом к шее. Вокруг неё смыкаются крепкие защищающие объятия Миши, он тоже смеется.

Они оба абсолютно пьяные на вечеринке в честь празднования нового года на их ближайшей планете. Вокруг мельтешат знакомые и не очень коллеги, где-то в глубине отрывается шеф, боязливо оглядывая окружающее в поиске знакомых надписей.

Саша улыбается еще шире, допивает шот чего-то крепкого и невероятно дорогого и утягивает Мишу на танцпол. Она танцует совершенно безумно, совершенно не отдавая себе в чем-то отчет. Не думая о завтрашнем утре, похмелье, о том, как они будут добираться до их квартиры. В голове эхом отдаются строчки песни:

Sono fuori di testa, ma diverso da loro

E tu sei fuori di testa, ma diversa da loro

Siamo fuori di testa, ma diversi da loro

Siamo fuori di testa, ma diversi da loro

⁽⁴⁾

Миша следует за ней, не отрываясь глядя, крепко сжимает ладонь, шевелит губами, подпевая. На языке все еще привкус лимона, а губы чувствуют фантомное прикосновение. Саша прижимает тыльную сторону ладони ко рту, все еще улыбаясь. Ей по-настоящему хорошо, она уже забыла, что когда-то было иначе.

* * *

Они молчат. Саша наматывает прядь все так же ярких синих волос на палец, разглядывая утопший в темноте потолок. Миша лежит на её коленях, читая что-то про свои растения. Саша почти перестала его подкалывать, даже иногда просит ей рассказать что-нибудь про тот или иной куст.

Ей нравится, как зажигается в карих глазах огонек при этих словах. Ей нравится, как Миша почти захлебывается словами первые пару минут, а потом успокаивается, чувствуя внимание. Она обожает эту поставленную речь, почему-то в бессонные ночи только под неё Саша и может заснуть.

Ей становится чуть-чуть тоскливо, пальцы отрешенно поглаживают чужую теплую шею. Миша подставляется под поглаживания совсем как кот. Саша тихо-тихо фыркает и улыбается.

— Знаешь, — произносит она в пустоту, но знает, что её слышат. — Я получила лицензию.

Она закрывает глаза, умалчивая, что лицензия у нее есть уже пару месяцев, и представляет свою будущую «птичку». Какой-нибудь маленький кораблик, только для неё и второго члена экипажа. Совместимого, конечно, и с ней, и с кораблем, и с синхроном. Главное, чтобы не было отторжения и липкого чувства отвращения, когда в её голове будут не только её мысли.

Миша удивленно вздыхает, перехватывая ладонь, крепко сжимая.

— Я рад, — его голос действительно радостный, но ей почему-то кажется, что он хотел сказать совсем не то.

* * *

Саша жмурится и чуть-чуть задыхается. Ей кажется, что её сейчас порвет от счастья. Она сжимает Мишу в крепких объятиях и улыбается-улыбается-улыбается. В ногах отдается гул двигателя корабля, они вот-вот выскочат из прыжка, нужно за что-то схватиться.

Она серьезно думает, что никогда прежде, до знакомства с ним, столько не улыбалась.

Где-то в синхроне хмыкает второй напарник, но Саша его игнорирует.

— Надо было сказать тебе это еще давно, — Саша прислоняется лбом к его лбу. Миша смотрит внимательно и чуть-чуть проказливо. — Я так счастлива, что ты тогда мне подошел для синхрона… для управления кораблем…

Она не находит больше слов. Просто он и, конечно же, Яр — её семья. И этот корабль. И… и его губы все еще с привкусом лимона, будто он выпил для храбрости. И все еще мягкие и немного припухлые. Миша редко когда был инициатором, но сейчас понимает, иначе Саша задохнется от переполняющих чувств.

Она и рада, если честно, прижимаясь еще ближе, будто собираясь пробраться под кожу, куда-то в сердце. Хотя уже давным-давно там поселилась.

— Как же я тебя люблю, fesso, — Саша прячет лицо у него на плече, вдыхая его запах. Все так же пахнет своими растениями, все так же пахнет домом.

— «Идем к нам?» — зовет она мысленно Яра. Сейчас она уверена, что они втроем самые счастливые. Может и нет, может им и нужно возвращаться к работе через час, представать перед шефом и отдавать свою «птичку» на осмотр. Переживать новые миссии и страх друг за друга, но ей так откровенно плевать на это.

1) Черт

Вернуться к тексту

2) идиот

Вернуться к тексту

3) Дурак

Вернуться к тексту

4) Пусть я чокнутый, зато я не такой, как они,

И ты чокнутая, зато не такая, как они,

Мы чокнутые, зато не такие, как они,

Мы чокнутые, зато не такие, как они.

Вернуться к тексту