Капкан (гет)

ты — мой сон,

тебя я вряд ли увижу.

держи меня

мы падаем все ниже.

Элена сидела на высоком стуле за барной стойкой и допивала третий по счету шот. В такое позднее время, да еще и в вечер пятницы, очень легко найти себе ненужных приключений, однако Грин это нисколько не пугало. Все, что она видела перед собой, это прозрачное дно бокала, который она в очередной раз просила обновить.

Ричард сидел в самом дальнем углу и ждал. Никто из полуночных посетителей бара и не подозревал, что прямо в этих самых стенах разыгрывалась драма, достойная Шекспира.

Элена вытащила из густых волос шпильку, заставляя смоляные пряди рассыпаться по спине. Они у нее были правда чудесные. Ричард прекрасно помнил, как пропускал крупные кудри между своих пальцев, как они распадались в его ладонях на мелкие кольца. В свете дешевых электрических ламп волосы Элены отливали серебром, андроида так что-то и подбивало подойти и потянуть за них. Он прекрасно знал, как она любила, когда он это делал, и как выгибалась ее спина, на которой при должном усердии выступала испарина.

Какой-то мужчина попытался сесть рядом с ней и завязать разговор, но Элена не позволила ему сказать и слова, ясно давая понять, что беседовать у нее нет настроения. Она ждала его, Ричард это знал. Этот спектакль устраивался которую пятницу, а все актеры были уже порядком утомлены. Предел Элены — пять шотов, а прямо сейчас она опрокинула в себя четвертый. Еще немного, и все вновь повторится.

Единственное, что было общим между Эленой и Ричардом — это ненависть друг к другу. Андроид ненавидел Грин за то, что она не позволяла ему быть просто машиной, пробуждала желания, которые противоречили программным установкам. Она уже сломала его однажды, а затем оттолкнула, не желая брать ответственность за нестабильного андроида в полицейском участке.

Это случилось около месяца назад. Элена должна была дежурить вместе с детективом Ридом и его пластмассовым напарником, но Гэвин в последний момент подхватил какую-то заразу и был вынужден остаться дома. Девушке, впрочем, было все равно, с кем коротать эту ночь.

У Ричарда об Элене Грин в то время был лишь набор определенных фактов, необходимых для нормальной работы всех социальных функций. Он знал, что она была детективом, ей было двадцать семь лет, у нее было лишь юридическое образование и никаких специальных полицейских курсов. У Элены было два старших брата, которые жили в других штатах, родители же давно перебрались во Францию. В ходе общения с ней и другими сотрудниками Ричард выяснил, что Элена подрабатывала натурщицей у тех немногих художников-людей, чьи работы еще пользовались популярностью, а еще любила играть в баскетбол после работы. Трудно было не заметить, как детектив Рид подбивал клинья к Элене, хотя сначала андроид упорно не желал понимать почему.

— Куда уж ведру с болтами понять истинную женскую сексуальность, — Рид привычным движением закинул ноги на стол. Ричард лишь повел бровью, а затем занялся своими прямыми обязанностями — раздачей лещей Гэвину и принуждением его к работе.

Ричард помнил день своего падения лучше любого другого. На улице лил сильный дождь, участок к тому времени уже опустел, но Элены еще не было. Впрочем, она не опаздывала, а потому андроид принялся ждать ее в одном из кресел.

Она вошла в офис в плаще типа «кейп», с сумкой на локте, держа в одной руке кофе, а в другой — деревянную рукоять зонта. На голове у нее ничего не было, сухие крупные кудри лежали по плечам.

— Привет, — бросила ему Элена. Андроид следил за женской фигурой неотрывным ледяным взглядом, наблюдая, как детектив раздевалась.

— Добрый вечер, мисс Грин, — его тон был как всегда спокоен и холоден. — К сожалению, детектив Рид не сможет присутствовать на сегодняшнем дежурстве, он…

— Да-да, я знаю, — прервала Элена, бросая в кресло еще влажный плащ. Она тряхнула волосами и поставила кофе на прозрачный стол. — Ничего страшного. Ты же составишь мне компанию?

Ричард ничего не ответил на этот риторический вопрос, про себя отмечая, что Элена была правда красива. Конечно, андроид мог оценивать внешность только субъективно, потому что в него были заложены определенные стандарты человеческой красоты, но Грин соответствовала как минимум половине из них. Она была не очень высокой, из-за чего постоянно носила обувь на высоком каблуке, которая делала ее ноги еще длиннее. В тот день на ней были высокие замшевые сапоги и черное трикотажное платье, повторявшее каждый изгиб ее тела. Ричард изучал Элену, желая составить самую полную картину ее личности.

Девушка не спеша открыла свою сумку и достала оттуда маленькую железную флягу. Пахнуло коньяком, Элена налила немного в свой кофе. Ричард никак не прореагировал на это, однако Грин поспешила себя оправдать:

— Немного замерзла, — она пожала тонкими плечами. — Ты же никому не сообщишь, правда?

— Такая маленькая концентрация алкоголя вряд ли окажет сильное воздействие на ваш организм, — Элена села на край стола прямо перед ним.

— Предлагаешь выпить больше?

Он не сразу понял, что девушка с ним флиртовала. На секунду диод на виске андроида приобрел желтый цвет, но затем вновь стал небесно-голубым. Элене было до чертиков интересно испытать его, узнать, на что она сможет толкнуть Ричарда своим поведением, своими словами. Всегда холодный, совершенный, он был таким интересным, что Элена с трудом могла оторвать от него взгляд. Может, внешне Ричард и был схож с Коннором, но по характеру, а девушка считала, что у андроидов он тоже есть, они были совершенно разные. Всегда вежливый, тактичный и участливый восьмисотый не шел ни в какое сравнение со своим собратом, для которого верность миссии стояла куда выше, чем налаживание отношений с людьми. Ричард был равнодушен к ней, а этого было более чем достаточно, чтобы желать упасть к его ногам.

Для Элены подобное было непривычным. Мужчины всегда сами стремились к ней, желали ее внимания, однако Ричард не был мужчиной. Элена привыкла принимать чужую любовь, а затем держать ее над головами побежденных, словно хлыст. Это же так просто и легко — быть объектом чужого обожания.

Именно это и послужило поводом для ядовитой ненависти к андроиду, однако Элена больше была не в силах отказаться от него.

— Можно задать тебе личный вопрос? — они сидели вдвоем перед огромным количеством мониторов, наблюдая за происходящим в участке. Голубой свет падал на их лица, очерчивая плавные линии.

— Конечно, детектив, — Ричард то и дело смотрел на ноги Элены, обернутые черной замшей. Грин делала вид, будто не замечала этого.

— А у андроидов твоей линейки имеются все человеческие органы? — Элену разогрел не только кофе, но и коньяк, что она туда добавила. Жемчужные зубы девушки особенно ярко выделялись на фоне алых губ. Ричард уже давно знал оттенок любимой помады Элены — «Русский красный».

— Смотря какие вас интересуют, мисс Грин, — Элене до ужаса понравился его ответ. Она усмехнулась, вскинув темные брови.

— Не знала, что в тебя заложен еще и сарказм.

— В меня заложено все, что нужно.

— Правда? — Элена отставила бумажный стаканчик в сторону. Сейчас, когда она была немного пьяна, она чувствовала себя способной на самые безумные поступки.

— Правда.

Ричард даже и не заметил, в какой именно момент Элена нависла над ним, а ее колено стало упираться ему между ног. Щеки у Грин слегка алели от горячего напитка, ее обжигающее дыхание на его лице вызывало нестабильность. Ни один человек еще не находился так близко к Ричарду.

— Что будет, если я тебя сейчас поцелую? — Элена убеждала себя, что ею двигал чистый интерес, однако это было не совсем так. Льдистые глаза андроида впивались в ее лицо, пытались найти в нем ответы на такое странное поведение детектива, но тщетно.

— Не знаю, — честно ответил Ричард. Казалось, Элену нисколько не напрягал тот факт, что андроид никак не реагировал на ее поведение, она этого будто не замечала.

Элена наклонилась к его лицу и поцеловала. Медленно, будто привыкая. Ричард не закрывал глаз, наблюдая за лицом Элены, и не понимал, почему позволял делать с собой все это. Он не обязан поддаваться на человеческие порывы, однако совершенно внезапно ему самому стало интересно, какие инструкции могут последовать для такой ситуации.

Отстранившись, девушка посмотрела в голубые глаза, надеясь увидеть там что-то. Но ничего не было.

— Тебя уже целовали до этого? — она переместила руки ему на плечи. Ричард мазнул взглядом по ее фигуре.

— Нет. Не целовали.

Его диод горел желтым.

Элена поцеловала его снова, на этот раз настойчивее, все еще надеясь вызвать реакцию. Она совершенно не думала о том, что будет после, прямо сейчас ей просто хотелось, чтобы андроид прижал ее к себе своей железной хваткой.

— Зачем вы делаете это? — между поцелуями спросил Ричард. Инструкций на этот счет у него не было, поэтому он начал целовать Элену в ответ, копируя ее манеру. Грин улыбнулась.

— Но тебе нравится, — казалось, она сама была удивлена этому открытию. — Давай, сделай что-нибудь тоже. Или мне перестать?

— Нет, — темные волосы касались его лица, а механические рецепторы моментально распознавали аромат — густые кудри пахли дурнопьяном. Кажется, от этого шлейфа микросхемы внутри Ричарда моментально начинали искрить, и все вновь шло не по плану, не так, как было прописано в его коде.

Андроид резко прижал Элену к себе, не позволяя той отстраниться. Она тихо охнула прямо его губы, которые уже все были в помаде. Подушечкой большого пальца она провела по ним, стирая алый пигмент, а затем потянула за края белоснежного пиджака, стягивая его вниз.

— Ты провоцируешь реакцию, — теперь во время поцелуя Ричард тоже отчего-то закрывал глаза. Неужели копировал поведение девушки?

— Точно, — усмехнулась Элена, устраиваясь на коленях у андроида.

В этот самый момент Ричарду надоело, что его испытывают. Ему захотелось спровоцировать Элену тоже, а потому он почти механически, руководствуясь лишь знаниями о физиологии человека, поцеловал девушку в шею, надеясь на реакцию, которая последовала незамедлительно. Элена шумно выдохнула, подставляя шею и прикрывая глаза. Ей стало очень и очень жарко, она не планировала проигрывать в своей же игре, а потому вновь притянула Ричарда к себе и поцеловала со всей страстностью, но которую была способна. Андроиду показалось, что под его синтетической кожей что-то закоротило. Уже почти не отдавая себе отчета в собственных действиях, он залез ладонью Элене под юбку, чувствуя пальцами тонкие колготки. Девушка разрушала его код, рушила все стены, возведенные Киберлайф, своей нечеловеческой сексуальностью.

Элена знала, что в этой каморке не было камер, а потому не собиралась останавливаться. Она знала себе цену, знала, что была почти идеальной любовницей — сказывался внушительный опыт, однако с андроидом все было по-другому, все было не так. Оказывается, машины возбуждали ее еще сильнее, чем люди, Ричард служил прямым тому доказательством. Ей хотелось, чтобы он взял ее прямо сейчас, жестко, с напором. Твердость была заложена в нем, а потому Элена желала ощутить ее всю.

Ричард никогда бы не подумал, что его могло привлекать человеческое тело, однако Элена была до того прекрасна, что ему хотелось оставлять отметины на молочных бедрах, заставлять разливаться чернильными пятнами синяки на ее тонкой шее. Он наслаждался ее реакцией, насколько мог, горечь приближавшейся девиантности не шла ни в какое сравнение со сладостью ее пухлых губ. Платье легко поддавалось ловким пальцам, особое удовольствие Ричарду доставляло стаскивать сапоги с ее ног, сжимать изящные щиколотки и прижимать женское тело еще ближе к себе, чувствовать его жар и довольствоваться иллюзией того, что ситуация все еще находилась под его контролем.

На самом деле никто уже давно не имел над ней власти. Мышцы на животе Элены выделялись четче в голубом свете мониторов, Ричард уже был без своей черной рубашки. Цвет диода на его виске менялся с красного на желтый, но андроид уже продолжительное время игнорировал сообщения о программных сбоях. Впервые ему так отчаянно захотелось жить моментом, он возжелал чего-то (или кого-то) так сильно, что уже не мог остановиться. Андроид катился по рельсам чисто человеческих страстей, еще не осознавая, что тормозов у него не было.

И он взял Элену прямо на этом столе, отбросив платье куда-то вниз и порвав колготки. Грин цеплялась за широкие плечи, отчаянно хватая ртом воздух в последней мольбе не останавливаться. Она боялась. Боялась болезненного падения, когда закончится это дежурство, боялась того, что будет дальше. Ей и в голову не приходило задуматься об этом долгих тридцать минут назад, когда она еще не совершила чудовищную ошибку, которая, Элена точно знала, будет стоить ей душевного спокойствия.

Ричард не хотел признаваться себе в том, что стал зависимым от Элены. Если рассуждать рационально, то этого просто не могло быть хотя бы потому, что его тело состояло из высокотехнологичных компонентов, а не из кожи и прилагавшемуся к ней ливера. Андроид проматывал фрагменты той ночи снова, и снова, и снова, ясно ощущая на синтетическом языке привкус кофе, тонких сигарет и коньяка. Элена отравила самую совершенную модель в линейке Киберлайф, запустила в ней вирус девиации, вирус желаний, от которого лучшие умы корпорации так и не смогли найти защиты, какие бы тесты не устраивали для своих созданий.

Сама того не зная Элена раз за разом расставляла капкан для RK900, в который, в результате, попались они оба. Настойчиво подталкивая андроида к падению, она сама не была готова подойти к краю настолько близко. Взять ответственность за последствия оказалось куда труднее, чем казалось на первый взгляд. Говоря предельно честно, Элена вообще не рассчитывала ни на какую реакцию, когда провоцировала Ричарда.

В полицейском департаменте запрещались отношения между людьми, что уж говорить об отношениях между людьми и андроидами. После ночного дежурства и Элена, и Ричард вели себя подчеркнуто холодно, впрочем, никто, кажется, и не заметил перемены в их отношениях.

Зато каждую пятницу повторялось одно и то же.

Элена опрокинула в себя последний, пятый шот. Взгляд у нее мутился, однако она все еще сохраняла некоторую ясность рассудка. Наконец, она слезла с высокого стула, ей стоило огромных усилий не упасть на этих высоких каблуках. Ричард поднялся и двинулся к ней, Элена заметила его высокую фигуру и ухмыльнулась. Спектакль продолжался по прежнему сценарию, актеры отыгрывали на бис.

В такси пьяная Элена положила ноги на колени Ричарда, а сама откинула голову назад. Алкоголь снес все ее внутренние ограничители, для андроида сама девушка заменяла вино. Он перехватил ее тонкую щиколотку и потянул на себя, заставляя Грин сползти вниз по сиденью. Юбка-карандаш задралась, Элена одернула ее, расправляя. Сейчас девушка больше напоминала вихрь, потому что пальто ее было расстегнуто, волосы разметались по плечам, на приоткрытых губах оставался тусклый след от помады. Элена дышала тяжело, глубоко, не отрывая взгляда от механического лица Ричарда. Она чувствовала тяжесть в груди почти физически, но отказаться от андроида было выше ее сил.

Каждая ночь с Эленой была для Ричарда похожа на самосожжение. Раньше он почти презирал людей за то, что они сознательно шли на свою гибель или, что еще хуже, искали ее. Но теперь он поступал точно так же, ослушиваясь Аманду, уподобляясь несовершенному Коннору, хотя всегда ставил себя выше него.

Андроид не мог чувствовать наслаждения от физического контакта с Эленой, однако то, как она вела себя, как запрокидывала голову назад, когда он прижимал ее к стене в коридоре ее дома, вызывало внутри него бурю, с которой Ричард едва ли мог справиться. Он не был в состоянии объяснить, почему каждый раз внутри него рождалось чисто человеческое желание прикоснуться к стройным бедрам, обтянутым серой тканью юбки. Или, например, то, что ему нравилось смотреть, как она раздевалась, как пряжки набедренной кобуры блестели в холодном свете электрических ламп. Что-то заставляло Ричарда желать смотреть на нее бесконечно, безотрывно, и, кажется, он понимал, почему Грин была самой популярной натурщицей. Каждый раз, когда по коже девушки скользил шелк одежды, под синтетической кожей андроида происходило замыкание, наверное, именно это люди называли наслаждением.

Элена закурила, не желая нарушать давно устоявшуюся традицию. Ее образ тонул в сизом сигаретном дыме, Ричард изо всех сил старался его запомнить, отложить в самые дальние уголки своей памяти, потому что до чертиков боялся забвения. Он знал, что оно придет, другой вопрос — когда. Андроид никогда бы не признался в этом Элене, как и во многом другом. Например, в том, что Аманда уже давно настойчиво требовала устранить главную и единственную причину его программных сбоев, ту, что десять минут назад обнимала его за шею.

А ведь она обо всем знала — Ричард научился за все это время читать ее взгляд, как открытую книгу. Элена знала, что RK900 должен устранять любые причины девиантного поведения самостоятельно, не дожидаясь приказа сверху. Грин видела, как он мучился от неразрешимого внутреннего конфликта, результатом которого в любом случае будет ее смерть.

Невероятно, но Ричард чувствовал вину. Ему хотелось просто упасть перед Эленой, спрятать лицо в ее коленях и шептать «прости» до тех пор, пока он не отключится от перегрева системы.

— Сейчас вернусь.

В их отношениях не было места нежности, однако Элена поцеловала Ричарда в лоб и скрылась за дверью ванной комнаты.

Элена Грин больше не хотела жить. Одержимость андроидом не могла пойти на пользу ее психологическому здоровью, потому что она прекрасно понимала, что у таких отношений не могло быть будущего. Каждая встреча с Ричардом убивала ее, а потому, не в силах выдержать внутренних противоречий и желая избавить андроида от ноши человеческих страстей, она решила сделать все сама, не дожидаясь, когда Киберлайф вернет себе контроль над самой совершенной моделью. Ричард же не мог испытывать боли, правда? А вот Элена могла, но не хотела. Да и ей почему-то казалось, что Ричард обязательно испытает облегчение, как только ее не станет.

Закрыв на защелку дверь, Элена достала из широкого кармана шелкового халата пистолет. Оружие было холодным, на фоне темного металла пальцы Грин выглядели неестественно бледными. Она встала перед зеркалом над раковиной и откинула волосы назад. Потянувшись к лицу, Элена провела ладонью по щеке и хмыкнула. Что ж, еще со времен бурной молодости у нее была мечта вступить в «клуб двадцать семь*». Жизнь не так уж и ценна, как говорят, тем более, что Элена была слишком эгоистична, чтобы думать о других, чтобы думать о том, что она может быть кому-то дорога.

Приставив оружие к виску, Элена прикрыла глаза. Руки почему-то тряслись, внутренний стержень не выдерживал напора и предательски сдавался под натиском желания кинуться в объятия Ричарда. Нельзя было ставить андроида перед выбором, она просто не имела на это права. Однако она имела право отнять у себя жизнь, чтобы выйти из этого порочного круга. Элена могла перестать тщетно надеяться на лучшее только в одном случае — случае своей или его смерти.

Уж она-то знала, что нет ничего хуже напрасных надежд.

Элены не было слишком долго и, заметив отсутствие ее табельного оружия и сложив в уме два и два, Ричард вынес в ванной дверь и ворвался внутрь ураганом.

Он увидел происходящее как бы со стороны: вот Элена, мертвенно-бледная, стоит у зеркала и прижимает дуло пистолета к виску, а вот он, андроид, скованный заложенным в него равнодушием, смотрит на нее. А между ними — огромная красная стена из кода и его бесконечных обязанностей, приправленных громким приказом, раздавшимся откуда-то сверху. Аманда требовательно шипела: «Нельзя!»

Андроид шагнул, вырвал пистолет из одеревеневших пальцев и отбросил его куда-то в сторону. Элена качнулась, а затем упала в объятия Ричарда, прижимаясь к широкой груди. Она тряслась, кусала свои пухлые губы, а бесконечные слезы лились из глаз Элены, оставляя на щеках влажные следы, скатываясь вниз и исчезая где-то под расстегнутой черной рубашкой.

Элена возненавидела себя за слабость.

Ей так хотелось вырваться, уехать из Детройта, может быть, даже к родителям, и никогда больше не видеть Ричарда. Если человек не в силах отказаться от чего-то или кого-то даже ради своей собственной безопасности, то значит ли это, что он безумен? Тогда умирать было страшно, но жить было еще страшнее.

На ней была его черная рубашка, он видел, как во тьме ночи тлел кончик ее сигареты. Элена лежала в кресле, закинув ноги на подлокотник, и курила. Оба молчали, не желая говорить. Элена была немного бледной, а еще очень и очень красивой. Настолько красивой, что эту красоту можно было бы развести в сотне женских лиц, и хватило бы на всех. Ее зеленые глаза были все еще красные от слез, но внутри поселилась тишина. Элена смирилась с тем, что совсем скоро наступит рассвет, который разгонит мрак затянувшейся ночи.

Грин нуждалась в искуплении. Ей так хотелось понести наказание за свою связь с Ричардом, что она была готова пойти и сдаться Фаулеру, получить служебное взыскание и с позором покинуть полицейский департамент. Если бы ее закидали камнями общественного осуждения, то это бы доказывало, что она действительно совершила преступление перед собой и миром, это бы открыло ей глаза, и она смогла бы, наконец, прекратить все это.

Ричард не заглядывал в будущее, не пытался построить хоть какие-то долгосрочные прогнозы. Он просто каждый раз ломал себя, позволял себе разрушаться и отстраиваться заново, навсегда изменяя коды. Казалось, убить Элену будет так же болезненно, как и стать девиантом. Меньшего зла в его выборе не было.

Из ванной комнаты слышался шум воды. Ричард откуда-то знал, что Элена больше не попытается убить себя. А еще знал, что он сделает это сегодня. Они оба понимали, что андроид больше не мог сопротивляться, что он больше не мог идти против своей программы, которая предписывала устранять любые причины девиации. Отношения между ними и так слишком затянулись.

Ричард уже представлял, как он надавливал на раскрасневшиеся от горячей воды плечи, как Элена погружалась в слой мыльной пены. Он ясно видел, как волосы Элены намокали и обвивали его пальцы. Грин непременно испугается, будет сопротивляться, попытается удержать Ричарда за запястья, схватится за края ванной, но не будет надеяться на спасение. Сама же знала, что так будет. Андроид буквально видел перед собой ее испуганное лицо, ее зеленые глаза, в которых мелькнет осознание. Нет, в нем ничто не дрогнет, он будет непоколебим. Нужно будет подождать совсем немного перед тем, как Элена перестанет сопротивляться и отпустит его руки из своей железной хватки, расслабляясь в горячей ванне и позволяя воде заполнить легкие.

От одних только мыслей об убийстве по синтетическому телу андроида пошла совсем несвойственная ему дрожь.

Поднявшись из кресла, Ричард закатал рукава рубашки и расстегнул на ней первые несколько пуговиц. В широкой груди разлился неведомый ему до этого холод, похоже, именно это люди и называли скорбью. Сознание андроида было сосредоточенно на устранении причин девиации, однако что-то не позволяло ему беззаветно, как и всегда, отдаться миссии.

Ричард надавил на дверную ручку и, войдя в ванную комнату, встретился глазами с Эленой.

* Клуб 27 (англ. 27 Club) — объединённое название музыкантов, значительно повлиявших на становление и развитие музыки стилей рок и блюз и умерших в возрасте 27 лет, иногда при странно сложившихся обстоятельствах.