О влиянии любопытства (джен)

Говорят, любопытство не порок, но большинство тех, кто знаком со мной, с этим высказыванием не согласились бы. Сколько себя помню, меня всегда живо интересовали неочевидные вещи, а в особенности те, что меня не касались. Секреты влекли со страшной силой, и чем таинственнее был секрет, чем старательнее его скрывали, тем отчаяннее я пыталась до него докопаться и вытащить правду на свет — не для того, что бросить кому-нибудь в лицо или использовать, я просто хотела знать.

А теперь представьте, что такому человеку, как я, делают жирные намёки, машут тайной перед носом, смеются в лицо над незнанием… Ну как тут устоять?!

Я и не устояла. Бросилась выяснять детали, проверять известные факты, хитростью выманивать капельку крови… И всё же до последнего надеялась, что все совпадения и ниточки ничего не значат; впервые в жизни мне до цветных пятен перед глазами хотелось ошибиться и доказать, что никакой тайны нет, что официальная версия реальности — всем известная и давно очевидная — правдива. Что нет никаких причин сомневаться в честности близких людей, что я просто доверчивая дурочка, зачем-то прислушавшаяся к словам убийцы… И что мой отец — это действительно мой отец.

Но нет.

Официальная бумага с печатями и подписями издевательски белела в полумраке комнаты, как опарыш на тарелке. Если бы я не поверила Кунцу, если бы не стала искать, если бы не заставила отца обманом дать образец крови, если бы не вскрыла чёртов конверт с результатами…

Поздравляю, Вероника, ты своими руками разрушила свой мир и свою семью… ну и как ты теперь будешь с этим жить?

Ещё пару месяцев назад я жила своей обычной жизнью и наслаждалась неведением. А затем перед моим носом качнулась первая ниточка.

К моему отцу — бывшему шерифу, а ныне частному детективу — обратилась Селест Кейн, мать моего бывшего парня Дункана, желая получить доказательства неверности своего супруга Джейка. Наверное, это было странно, что она пришла именно к моему папе, хотя после известных событий они очень сильно не ладили, но кто поймёт её мотивы. Как бы то ни было, у папы было другое дело, и слежкой занялась я, вот только разоблачительный снимок сделать мне не удалось… Всё, что я узнала, так это что Джейк с кем-то встречался в мотеле «Камелот». Правда, я проверила номера машины человека, с которым у него была встреча…

И вот тогда-то и выяснила, что Джейк Кейн встречался с моей собственной матерью — которая бросила нас с отцом восемь месяцев назад, не оставив способов связи и буквально испарившись без следа.

Вторая ниточка этого запутанного клубка появилась, когда учитель журналистики попросила помочь представительнице комитета выпускников и отсканировать для неё фотографии старых школьных альбомов. Вроде мелочь, но именно тогда я впервые увидела фото выпускного бала моей матери и узнала о её бурном романе с Джейком Кейном.

В моей голове крутились разные мысли, однако мне не было суждено узнать, что из этого могло бы получиться, потому что вместо третьей ниточки перед моим носом, как перед быком, помахали красным флагом.

Эйбл Кунц, признавшийся в убийстве Лилли Кейн — моей лучшей подруги и дочери Селест и Джейка Кейнов — прямым текстом сказал, что я — не дочь человека, который меня воспитывал, и на самом деле мой биологический отец Джейк Кейн.

Ну, дальше всё очевидно. Отрицание, слёзы непонимания, рвота от мысли, что мой бывший парень Дункан на самом деле может быть моим братом, гнев, торг, ДНК-анализ… И подтверждение, что мой папа на самом деле не мой папа.

Что делать с этими знаниями, я не представляла.

До получения результатов я шутила, что если окажусь наследницей Кейна, больше никогда не буду мыться в холодной воде, теперь же сознательно отправилась в душ, зная, что арендатор так и не разобрался с проблемой и горячей воды по-прежнему нет. В душе царил полный раздрай.

Хуже всего было то, что приходилось лгать папе. Язык не поворачивался сказать ему, что последние шестнадцать лет он воспитывал чужого ребёнка. Мне было страшно потерять его, не хотелось разочаровать или вообще причинить боль.

И я молчала.

Вселенная, будто подыгрывая, одну за другой предоставляла возможности без особых усилий скрывать правду. То из-под носа шерифа сбежал арестованный наркоторговец, и папа отправился его ловить на три дня, то в школе задали объёмное эссе, и у меня не было ни минуты на разговор по душам, то мать Логана, Линн Экхолз обратилась за помощью, и папе пришлось почти не появляться дома, расследуя дело о преследовательнице. И чем больше проходило времени, тем сложнее мне было решиться начать этот разговор, и тем проще было делать вид, что ничего не произошло и всё в порядке. К концу второй недели я уже настолько свыклась с хранимой тайной, что лгать стало просто. Я просто отодвинула правду на самую дальнюю полку в памяти и запрещала себе даже думать на эту тему.

Но, разумеется, долго это продлиться не могло. Хранить тайны я умею, этого не отнять, а вот оставлять вопросы без ответов — нет. А вопросов у меня было очень много. Знала ли мама, что беременна от Джейка? Знал ли папа, что мама ему изменяет? Знал ли Джейк, что у него есть ещё одна дочь? Знала ли Селест правду или просто от злости сказала Дункану, что мы брат и сестра, выдав в качестве факта свои догадки и подозрения? И самый главный вопрос, на который мне предстояло ответить самой: что со всем этим делать?

С Дунканом мы не общались и держаться от него в стороне давно стало для меня привычным делом, хотя в последнее время наши отношения почти вернулись в рамки нормальности. Но оказавшись в одном доме с Джейком, я не сумела справиться с собой. Время и место были ужасающе неподходящими, но стоило мне увидеть его под руку с Селест, и весь здравый смысл буквально испарился. Всё, на что меня хватило, так это не затевать скандал прямо посреди полного зала гостей, да и то, это было данью хорошему отношению к родителям Логана, организовавшим рождественскую вечеринку, а не заботой о репутации Кейна. Я дождалась, пока Джейк покинет зал, и двинулась следом.

— Вы знали? — закрывая дверь библиотеки, куда он вошёл минутой ранее, и прижимаясь к ней спиной, я чувствовала, как в глазах закипают слёзы. — Знали, что я ваша дочь? Когда я начала встречаться с Дунканом, у вас не возникло мысли нас остановить?

Увидев меня, Джейк попытался было улыбнуться и что-то сказать, но осознав смысл моих обвинений, застыл с шокированным видом и замолчал, так и не произнеся ни слова.

А меня понесло. Едва ли понимая, в чём именно его обвиняю, я плакала и несла чушь, виня его во всех мировых несчастьях разом.

Он отмер через минуту, сделал ко мне шаг, другой; отступать было некуда, за спиной была дверь, а без ответов я не собиралась уходить.

— Ты уверена? — срывающимся голосом задал он лишь один вопрос, и когда я кивнула, застонал. — Вероника, я понятия не имел… Господи…

Я не успела и моргнуть, как он сгрёб меня в охапку, прижав к себе. Я затрепыхалась, пытаясь вырваться, но Джейк держал крепко.

— Лианн тебе сказала? — наконец спросил он, чуть отстранившись, но не отпуская меня.

— Нет. Кунц.

— Что?!

— Он сказал, что я не дочь моего отца. И я сделала ДНК-тест. Откуда он знал?

— Мы учились вместе, — поморщился Джейк. — Все знали о нашем с Лианн романе.

— Но вы ведь женились на Селест, — напомнила я.

— Мы расстались, когда я уехал в колледж. Но ни годы, ни брак не смогли изменить наших с Лианн чувств… Но я понятия не имел, что ты…

Он замолчал, я тоже не знала, что сказать, — моя злость прошла, оставив после себя лишь опустошение. Легко бросаться обвинениями, а стоит чуть задуматься — и ситуация запросто может оказаться противоположной той, какой представилась изначально.

Стечение обстоятельств, никакого злого умысла. Мама переспала с первой любовью, забыв о муже и средствах контрацепции. Джейк вовсе не предполагал, что у него есть внебрачная дочь… И что теперь? Раскрыть правду? Разбить сердце папе? Зачем? Или, точнее, ради чего?

Пусть мой отец был небогат, я его искренне любила. Папа всегда был моим другом, а после того, как мама нас бросила, он стал самым близким моим человеком, и я однозначно не собиралась отказываться от него. Но Джейк… Он мне тоже нравился. Мы были давно знакомы, его дочь Лилли была моей лучшей подругой, а сын Дункан — моим парнем, так что я хорошо его знала…

Господи! Лилли была моей сестрой…

Будь я способна ясно мыслить, непременно бы оценила полный надежды взгляд Джейка и его явно выраженное намерение поступить так, как я сочту правильным. Но я была настолько выбита из колеи, что едва могла соображать.

— Мы не похожи с Дунканом? Вы правда ничего не заподозрили?..

— Вероника, я клянусь тебе, до сегодняшнего дня я понятия не имел, что ты моя дочь.

Я вздохнула, сразу ему поверив.

— Может, я так любила Лилли как раз потому, что она была моей сестрой? — задумчиво протянула я, пытаясь вытереть глаза.

— Она тоже тебя очень любила, — грустно улыбнулся Джейк. — И мне ты всегда нравилась. И не только потому, что ты дочь Лианн, но и сама по себе. Я был рад, что мои дети дружат с тобой… — он запнулся, и мы синхронно хмыкнули: «мои дети» теперь звучало издевательски.

— Мистер Кейн…

Он поморщился, и я прекрасно понимала, почему, но никак иначе обратиться к нему я не могла.

— Мистер Кейн, — повторила я, — знаю, вы в обиде на папу за то, как он поступил с вами, но прошу вас, поверьте, в этом не было ничего личного. Разве что желание найти убийцу подруги своей дочери.

— Вероника…

Но меня снова понесло:

— Время смерти указано неверное, Лилли была жива еще как минимум два часа после времени, указанного в свидетельстве о смерти. Её засняла дорожная камера, вы же видели штраф! И в доме Кунца найдены её туфли, которые есть на снимках в отчётах полиции. Это же лишено логики! Зачем убийце возвращаться в ваш дом, проникать в её комнату и красть туфли? Лилли была моей лучшей подругой… Чёрт! Да она была моей сестрой! Я должна знать, что с ней произошло на самом деле!!!

В любой другой ситуации Джейк бы осадил меня и в лучшем случае посоветовал не лезть не в своё дело, но теперь ситуация изменилась. Это и раньше было моим делом, ведь Лилли была мне не чужой, но теперь я была не просто подругой.

— Вероника… Поговорим об этом в более подходящем месте? Это непростой разговор, но, обещаю, я скажу тебе правду.

От неожиданности я слегка растерялась и кивнула.

— Мы же сможем общаться? — спросил Джейк, просительно глядя на меня. — Я не знаю твоих планов, но… Если решишь, что о нашем родстве должны узнать, скажи мне заранее, ладно? Я хотел бы сам сообщить Дункану.

— И Селест. Тем более что она-то как раз не удивится.

Джейк кивнул.

— Вероника, новости нас обоих поразили. Признаться, я ещё не переварил информацию, но… Я хочу узнать тебя лучше. Ты позволишь?

— Я… я должна подумать, — промямлила я и стремительно выбежала из библиотеки.

Как сказать папе, что я не его дочь? Как он отреагирует? А что если…

Материально я ничего не теряла, зато морально с трудом могла представить, каким ударом для меня станет, если папа плохо отреагирует.

Я хмыкнула и закатила глаза. А как ещё, если не плохо, можно отреагировать на подобные новости?

Чем дольше я об этом думала, тем отчётливее понимала, что не хочу ничего менять. Конечно, в качестве дочери Джейка я могла рассчитывать на… да на всё! Но никакие деньги не могли заменить мне папу. И чёрт с ним, что домовладелец так и не удосужился починить трубы и купаться приходится в холодной воде. Папа не заслуживал предательства, и маминой измены было более чем достаточно, разбивать ему сердце правдой я не хотела.

Надо отдать Джейку должное, он не пытался ускорить принятие мной решения и не навязывался. Наверное, для него эта ситуация была ненамного легче, но думать ещё и о его чувствах… своих сложностей хватало. Однако через две недели я решилась и позвонила ему. Мы встретились в пустыне, вдали от любопытных глаз и ушей, где на десятки километров вокруг не было ни одной камеры.

Моё решение ничего не менять разочаровало Джейка, но в то же время заставило вздохнуть с облегчением. Скандалы вокруг человека его уровня — это не просто неприятные эмоции, это риск падения курса акций, так что стабильность была необходима.

— Не знаю, рад ли я этому или огорчён, — задумчиво протянул он, глядя на меня с каким-то новым выражением лица, — но, как и обещал, принимаю это. Согласна ли и ты кое-что просто принять?

— Что? — насторожилась я, хотя бояться мне вроде как было нечего.

— Мы с Селест обсуждали, как увековечить память Лилли. Пока это неофициально, но мы решили учредить стипендию её имени. И я хочу, чтобы её получила ты.

— Мистер Кейн…

— Прошу, Вероника, хотя бы наедине не называй меня мистером! — поморщившись, перебил он. — Я понимаю, для тебя отец — Кит, я не претендую на то, чтобы ты звала меня «папой», но хотя бы без мистеров. Я Джейк.

— Л-ладно.

— Ты моя дочь, но если ты хочешь сохранить это в секрете… Однако я не могу позволить, чтобы ты в чём-то нуждалась. Ты хорошо учишься и ты была лучшей подругой Лилли, никого не удивит, если я отдам стипендию тебе. Позволь хотя бы оплатить тебе колледж. Я помню, что ты мечтала о Стэнфорде…

Я должна была отказаться… Или не должна?

Прикусив губу, я долго смотрела на Джейка и в конце концов кивнула. У меня замечательный отец, но оплатить мне колледж он не мог. И Лилли действительно была моей лучшей подругой, она бы обрадовалась, получи я стипендию её имени. Как дочь Джейка я имела право на его миллиарды, но я решила остаться дочерью Кита Марса и отказаться от чужих денег.

— Ради Стэнфорда, — медленно сказала я, — я должна согласиться.

— Отлично! — искренне обрадовался Джейк.

Знакомиться с биологическим отцом оказалось интересно. Джейк мне всегда нравился, но теперь, узнавая его с новой стороны, как близкого человека, я утвердилась в мнении — он правда был хорошим человеком. Из-за моего решения мы не могли просто встретиться в ресторане или пройтись по набережной и поболтать, нам приходилось тщательно скрывать факт общения, но личный самолёт и лицензия пилота упрощали ситуацию, и мы раз в неделю-две улетали прочь из Нептуна и проводили вместе целый день, узнавая друг друга и становясь… может, ещё не семьёй, но друзьями.

Я никогда не мечтала стать богатой и не хотела другого отца, но получив и то, и другого, научилась этим наслаждаться.

Может, любопытство — вовсе не порок?..