Эффект бумеранга, или Отпуск на двоих (гет)

День 1

Шестое декабря. В южном полушарии лето. Почти отпуск. А они лежали на кроватях, каждый на своей. Малфой злой до чертиков и пьяный. Завтра он решил высадиться на Кубе. Или где там завтра будет остановка? А ей придется расследовать это дело одной. Терпение Малфоя подошло к концу. И его можно понять. Аврорат лишится лучшего специалиста по темным артефактам. Она лишится напарника. И просто человека, с которым ей было… хорошо. Они разойдутся врагами. Ненавидя друг друга. Так чертовски обидно.

Впрочем, ничего нового.

Гермиона сморгнула слезу. Свернулась калачиком. Не сразу, но она уснула.

День 2

Гермиона плохо спала. Ей снилось, что они ругаются с Малфоем. Ругаются так отчаянно и зло впервые после школы. Хуже того, во сне он решил бросить работу в Аврорате.

Когда она проснулась, Малфой стоял у раскрытого балкона.

— Шестое декабря, — проговорил он, — а в Лондоне, наверное, уже выпал снег.

Он здесь — отлегло от сердца. Никуда не собирается уходить. Ей все это приснилось.

Утром они с Малфоем заселились на круизный лайнер. А потом Гермиона, которая встала в пять утра, легла на кровать отдохнуть и уснула. Сейчас, вероятно, уже полдень.

— Наслаждаешься от одного взгляда на меня? — самодовольно улыбнулся Малфой.

На нем всего лишь полотенце на бедрах!

Гермиона кинула в него подушкой. Он, как ни в чем не бывало, сбросил полотенце, и ей пришлось отвернуться.

Кто бы мог подумать, что именно лучший друг так подставит ее. Это Гарри настоял, чтобы Малфоя взяли в Аврорат, несмотря на его прошлое. Нет, конечно, Малфой был лучшим в своем деле (и внешне тоже, что уж скрывать). Он прекрасно разбирался в темных артефактах. А если что-то не знал, то читал в библиотеке, консультировался со своим отцом, расспрашивал знающих людей, сопоставлял факты и наблюдал — в общем, он был очень похож на нее. Один из лучших. С той только разницей, что его так никогда и не повысили. Было достаточно, что его вообще куда-то взяли на работу. Работали с ним тоже неохотно. За раскрытые Малфоем дела не давали премию. Наверное, поэтому она и попросилась ему в напарники. Из повышенного и обостренного чувства справедливости. И потому что он был лучшим, как бы это ни игнорировал Аврорат.

Малфой успел переодеться в купальные шорты и теперь ухмылялся, глядя на нее. Его ухмылка была такой довольной, что ее даже можно было бы назвать улыбкой.

— Скажи правду, ты притащил нас сюда, потому что хотел уйти в отпуск, — сказала Гермиона.

— Уверен, это ты всегда мечтала поехать в круиз по Карибам.

— Но я бы предпочла путешествовать в отдельной каюте.

— Я тоже, — ответил он просто, — но что поделать. Все, кто жаловались в конце круиза на потерю памяти, останавливались именно в этой каюте. Нам придется потерпеть друг друга шесть дней.

— Им кто-то стер память, всего-навсего…

— А я думаю, это какой-то артефакт, который спрятан в каюте, — Драко открыл пакет сока.

— А что, если эти люди просто страдали морской болезнью и поэтому не помнят круиз? — предположила Гермиона.

— И все в одной и той же каюте? — возразил Малфой, допивая сок. — Меня не укачивает, Грейнджер. А тебя?

— Нет, но меня подташнивает, когда мусор оставляют на столе.

Гермиона бросила пустой пакет из-под сока в ведро.

— Нам еще повезло, что тот, кто оставил тут артефакт, любит комфорт. Представь, что бы ты делала без балкона, во внутренней каюте?

— Читала бы книгу.

Гермиона достала «Магическую историю морских путешествий».

— Идём, посмотрим лайнер, — сказал Малфой.

— У меня ещё будет время. — Гермиона открыла книгу.

Он ушел. А Гермиона читала про бермудский треугольник, про таинственные исчезновения кораблей, но ничего не объясняло, что именно могло произойти на этом лайнере. Неприятно это признавать, но Малфой, скорее всего, прав. Где-то тут должен находиться какой-то темный артефакт. Если, конечно, они не найдут таинственного любителя стирать память всем, кто попадает в эту каюту. Гермиона осмотрелась. Кстати, где же Малфой? Он уже давно должен был вернуться, чтобы обыскать каюту.

Наконец, Малфой появился: довольный, раскрасневшийся, с влажными волосами. Вероятно, только что из бассейна.

— Нашел что-нибудь?

— Кроме бассейна? Сауну и джакузи. Напомни мне о них завтра.

Интересно, чем он ещё занимался? Или на самом деле расследование — только повод, а Малфой, и правда, выбрался в отпуск?

Он стянул футболку. Мерзавец красив. И прекрасно это знает.

Он бросил скомканную футболку на свою кровать.

— Если кое-кто не перестанет раскидывать вещи, то я буду рада, если мне тоже сотрут память в конце круиза, — проворчала Гермиона.

— Расслабься, Грейнджер. Все не так уж плохо. — Малфой плюхнулся на кровать. — У нас даже кровати отдельные.

— Малфой, ты ушел посмотреть лайнер, и пробыл там два… нет, три часа, в то время как мы могли бы все тут обыскать... — начала она сурово.

— Воспринимай это как отпуск…

— Малфой, мы на задании!

— Человеку нужен отдых! В конце концов, так он работает эффективнее…

— Знаешь, безответственность — это ужасная вещь…

Малфой резко сел на кровати.

— Как часто я бывал безответственен за те полгода, что мы работаем в паре?

На самом деле, сложно было вспомнить когда. Но она так привыкла к Малфою из детства — безалаберному, вредному, хвастливому, который на уроках вечно сваливал всю работу на других. Но сейчас нельзя было не признать, что свои обязанности в Аврорате он все-таки выполнял и выполнял хорошо. Поэтому она и взялась работать с ним…

— Так вот, Грейнджер, с какого-то хрена ты решила работать в паре со мной. Значит…

Его тон ужасно разозлил. Нахальный, манерный. Она не смогла сдержаться:

— Мне просто стало тебя жалко!

Малфой сидел молча некоторое время. Потом встал. Он так ничего и не ответил. Достал палочку. Гермиона свою. И до самого вечера они просматривали каюту.

Малфой не говорил с ней. Это давило и раздражало. Она чувствовала его обиду и злость. Но собственная обида на него не давала ей пойти на примирение. В конце концов, она смогла убедить себя, что Малфой сам виноват во всем. Он травил в школе ее и других учеников. Поэтому ему вернулся бумеранг. Она просто сказала ему правду в лицо. Всего-навсего.

Когда они закончили (так ничего и не найдя), Малфой отправился в ванную переодеться. Поняв, что, уязвленный, он не станет с ней говорить, Гермиона взяла книгу и села на кровать.

Вскоре Малфой появился в черных брюках и рубашке и ушел, громко хлопнув дверью.

Гермиона успела дочитать книгу, заказать еду в номер и поужинать. И только ночью в каюту ввалился Малфой. От него разило алкоголем. За полгода она ни разу не видела, чтобы он напивался. Ни разу.

Малфой сел за стол и налил себе воды.

— Опять ты с книгой… — проворчал он.

— Ты должен был привыкнуть за столько лет.

— Никогда не привыкну, — ухмыльнулся он.

Гермиона отложила книгу, настраиваясь на неприятный разговор. Ей вдруг стало так жалко этот день. Они только-только заселились на этот чертов лайнер. И весь день провели ссорясь. Почти как в школе.

— Скажи, Грейнджер, — продолжил он, — зачем такая умная ведьма пошла работать аврором, а не колдомедиком?

На самом деле, она привычно пошла работать в Аврорат вслед за Гарри. Как всегда. Как в школе.

— Больше не хочешь изменить мир к лучшему? — добавил он.

— Что ты вообще об этом знаешь?

— Может, я тоже хотел изменить мир…

Гермиона поежилась, вспомнив, как и в какую сторону он хотел изменить мир. Убить Дамблдора. Стать избранным вроде Гарри, но с темной стороны.

— Это все закон бумеранга, — зло сказала она, — то, что происходит с тобой сейчас! Ты обижал Гарри и Рона, и Невилла! А теперь все ненавидят тебя. Никто не хочет с тобой работать. Ты вытирал ноги о Панси, а теперь тебя бросила та ведьма… я знаю! И…

У Драко на лице проступили красные пятна.

— Ты права, — сказал он. — Святая Грейнджер.

Он взял бокал. Отпил, а затем выплюнул жидкость.

— Это вода!

— Прекрати, Малфой, ты тут все перепачкаешь.

— Я собрался уволиться, — сказал он.

— Это не смешно.

— Меня достал этот ваш эффект бумеранга.

— Закон бумеранга.

— Да фиг с ним. Я не Поттер. Я не избранный. Я обычный человек. Я устал. Устал от этого дерьма. Я ухожу. Вот прямо сейчас. Завтра остановка… Где она, кстати? На Кубе? Останусь там. Буду пить ром, курить сигары. Оторвусь. Больше не увижу твою мохнатую голову.

— Кудрявую.

— Без разницы.

Она его знала. Если Малфой что-то решил, он это сделает.

— Ты не можешь уйти, не можешь меня бросить… одну на задании…

Драко поднял бровь.

Он оставил стакан, к которому, кажется, испытывал искреннюю антипатию за то, что в нем была вода, а не алкоголь. Подошел к ней.

— Перед тем, как я уйду…

Неизвестно, сделал он это намеренно или был так пьян, что ноги его не держали. Но он покачнулся и повалился прямо на нее. Несправедливо. Гермиона скользнула ладонью по его волосам. Он поднял голову. Неужели он, наконец, это сделает? Может быть, сегодня? Сколько можно ждать? Он, действительно, потянулся к ней и поцеловал.

А затем в дверь постучали.

— Мое шампанское, — сказал Малфой, — отпразднуем мое увольнение.

Он вернулся с шампанским, но не стал его открывать, а оставил на столе и повалился на свою кровать. Гермиона больше не могла читать. Ей ужасно хотелось плакать. Она выключила свет и закрыла глаза.

День 3

Гермиона плохо спала. Ей снилось, что она ругается с Малфоем. Возможно, он заслужил те слова про закон бумеранга. Но все равно, когда она проснулась, ее терзало чувство вины.

Малфой стоял у раскрытого балкона в одном полотенце на бедрах и довольно улыбался. Они работают вместе уже полгода. И он зарекомендовал себя как хороший сотрудник. И как хороший человек. Это было правдой. Не все ее одноклассники смогли так измениться. Хуже того, он был… каким-то очень привлекательным. Боже… Нет, не приторно красивым, но совокупность его неидеальных черт и делала его таким непростительно идеальным.

И чем дальше, тем тяжелее ей с ним работать. Когда он находился рядом, она могла думать только о нем, а никак не о задании. А теперь их еще и заселили в одну каюту. А все из-за того, что у людей, которые останавиваются здесь, почему-то пропадает память о круизе. Как пережить эти шесть дней? Когда Драко стоит перед ней… почти голый.

— Шестое декабря, а в Лондоне, наверное, уже выпал снег, — протянул он. — Грейнджер, готов поспорить, это ты выпросила, чтобы нас заселили в одну каюту.

Гермиона бросила в него подушкой.

— Красивая сорочка, Грейнджер. — Он окинул ее взглядом. Впрочем, он довольно часто смотрел на нее так. — А я думал, что ты, как все заучки, спишь в старой футболке.

— Это платье!

Гермиона бросила в него еще одну подушку.

— Тебе очень идет, — ответил он уворачивась. — И растрепанные волосы тоже.

Гермиона ушла в ванную, чувствуя, что Малфой смотрит на нее.

Утром они заселились в каюту. Гермиона легла на кровать и уснула. А когда проснулась, уже был день. Она ничего не забыла?

— Так что, ты думаешь, мы тут ищем? — спросила она, вернувшись из ванной.

— Артефакт, который стирает людям память, — ответил Малфой. Он уже успел снять чёртово полотенце и переодеться в купальные шорты.

— Почему ты уверен, что во всем виноват артефакт, а не какой-то волшебник, который владеет Обливиэйтом?

— Ты сама не чувствуешь, что это глупо?

— Почему глупо? — слово «глупо» ужасно разозлило ее. Она самая умная ведьма столетия, а Малфой говорит, что ее предположение глупое! Поэтому она сказала: — Артефакт — вот, что глупо! Тут задействован какой-то человек с неясными мотивами!

— И это человек стирает людям память? Зачем?

Трудно было признаться, что она не знает. Это вообще просто пришло в голову. Без причины! И вообще весь этот разговор казался каким-то очень знакомым. Сейчас Малфой опять начнет говорить про спрятанный в каюте артефакт.

— Не знаю, — ответила она, наконец, — но здесь точно нет никакого артефакта.

— Откуда ты знаешь?

Правда, откуда она это знает?

— Идем обедать, — предложил он.

— Я останусь тут.

Малфой поднял бровь.

— Книгу почитаю, — ответила она. — Может, там есть ответ.

Малфой вернулся часа через три, не меньше. Покрасневший, явно валялся в шезлонге и загорал, пока она безуспешно искала ответы в «Магической истории морских путешествий». Может, еще выпил что-то. Ананасовый коктейль. Или что там пьют у бассейна? Еще и улыбается довольно.

— Мы пришли сюда работать, а не отдыхать, — сказала она строго.

Малфой рухнул на кровать.

Гермиону подмывало сказать ему про безответственность, но ее останавливало какое-то неприятное чувство.

— Пойдем в бассейн, а? — предложил он.

— Знаешь, безответственность — это ужасная вещь…

— Как часто я бывал безответственен за те полгода, что мы работаем в паре? — спросил он раздраженно.

Знала ведь, чувствовала, что не надо это говорить! К тому же, это было неправдой. Малфой был ответственен, и она это очень хорошо знала.

— Так вот, Грейнджер, с какого-то хрена ты решила работать в паре со мной. Значит…

— Потому что все отказались работать с тобой! — вырвалось у нее.

Она ждала, что Малфой ответит. Но он не отвечал. Он лежал, глядя в потолок. Потом встал. И до самого вечера просматривал каюту.

Гермиона чувствовала, что это бесполезное занятие — никакого темного артефакта тут нет. Но все равно вместе с Малфоем обыскала каюту.

Его обида витала в воздухе. Малфой и так знает, в каком положении находится после войны. Ему еще повезло, что за него попросил Гарри, а иначе сидел бы себе в мэноре. Никто не взял бы его с его прошлым работать в Аврорат.

Надо было помириться. Что-то сказать. Только что?

Когда они закончили обыскивать каюту, Малфой переоделся и вышел, громко хлопнув дверью.

Гермиона снова взяла книгу. Ужасно хотелось есть. Она заказала ужин: пасту с мидиями. Надо было пойти с Малфоем днём посмотреть лайнер. Пообедать в ресторане. И, может, полежать в шезлонге. Вместе. Завтра она так и сделает.

Интересно, где он сейчас?

Неужели напился? Господи, почему мужчины такие чувствительные? Что Гарри, что Рон, теперь вот Малфой.

Ночью дверь отворилась, и в каюту ввалился Малфой. Сел за стол и налил себе воды из ее кувшина.

— Опять с книгой…

— Драко, я сегодня погорячилась…

— Да забей! — он отпил и с отвращением поставил стакан на стол. — Это же вода!

— Я не хотела говорить то, что сказала.

— Хотела не хотела, какая, нахер, разница? Это все эффект бумеранга.

— Закон бумеранга…

— Да без разницы.

— Ты хороший специалист Драко…

— Все равно. Я уже принял решение. Я сваливаю. Меня все достало. Сколько можно? Стараешься, стараешься — и все, что тебе говорят: «Никто не хочет с тобой работать». А главное, это правда. Ни повышения. Ни премии. Ничего. Ты же подлый Пожиратель. А ничего, что мне было шестнадцать лет? Неужели никто в этой жизни не совершал ошибок? Вот ты, Грейнджер, ты совершала ошибки?

— Да.

— Какие?

— Из-за меня Маклагген не попал в команду по квиддичу.

— Это не попытка убийства человека.

— Я использовала Маклаггена, чтобы насолить Рону. На шестом курсе.

— А я спал с Панси. Мы два урода.

— Неправда. Мы же не поступаем так больше.

— Поэтому ты мне и нравишься, Грейнджер. Ты добрая.

Она подошла и провела ладонью по его волосам. Драко поймал ее руку и поцеловал ее.

— Завтра я совершу самый лучший поступок в моей жизни, — сказал он заплетающимся языком. — Я оставлю тебя. Буду пить сраные коктейли на пляже. А у тебя будет нормальный напарник. И премия.

— Ты не можешь оставить всё, Драко. Никто так не разбирается в темных артефактах, как ты!

— Я давно хочу уйти…

— Но…

— Потому что ты мне слишком нравишься… Я не могу работать с тобой рядом и не прикасаться к тебе.

Драко резко усадил ее себе на колени. Гермиона не успела возразить, как он ее поцеловал. Она провела ладонями по его спине. По волосам. Даже пьяный он целовался божественно. Его ладонь легла на ее плечо, подцепила бретельку платья... И в этот момент в дверь постучали.

— Наше шампанское, — сказал Драко.

Гермиона встала с него, и он поплелся к двери.

Он вернулся с бутылкой шампанского. Поставил ее на стол. А потом лег на кровать. Гермиона тоже вернулась в свою кровать. Тишина. Кажется, Драко сказал всё, что хотел.

Гермиона выключила свет. Но долго не могла уснуть.

День 4

В каюту заглядывало солнце. С открытого балкона тянуло прохладным воздухом. Пахло свежо и солоно. Так хорошо. Но почему-то Гермиона знала, что день будет так себе, хотя все начиналось совсем неплохо. Они с Малфоем заселились на круизный лайнер, чтобы расследовать, почему в одной из кают у людей пропадает память о прожитых на лайнере днях. Подозревали либо магический артефакт, либо чьи-то шутки со стиранием памяти. Всё это звучало логично. Но Гермиона чувствовала, что дело в чем-то другом. Понять бы, в чём.

Из ванной доносился шум льющейся воды.

Наконец, оттуда вышел Малфой. Голый, за исключением полотенца на бедрах. Она представила, как проводит по его спине руками. Так реально. Так волнующе. Как будто она уже это делала. На самом деле, не прикасалась к нему никогда. Разве что по работе случайно.

Малфой встал у балкона, вдохнул полной грудью воздух и сказал:

— Шестое декабря. А в Лондоне, наверное, уже выпал снег.

Гермиона вдруг поняла, что ужасно хочет, чтобы он подошел и поцеловал ее. Она была уверена, что целуется он божественно.

— Значит, все дело в темном артефакте, Драко?

— Может, лучше пойдем погуляем по лайнеру?

— Нет я…

— Останешься с книгой.

— Ну да. — Гермиона достала из сумочки «Магическую историю морских путешествий».

Драко выпил сок из пакетика. Поставил его на стол. А потом взял пакетик и бросил его в мусорное ведро.

Гермиона осталась одна. Книга казалась такой знакомой, как будто она читала ее вчера. Малфой, наверное, сейчас загорает. Впрочем, почему бы и нет?

С другой стороны, им надо работать… Обыскать каюту. Не спрятан ли тут какой-то темный артефакт. Главное, не разругаться на пустом месте.

Малфой вернулся часа через три, довольный и счастливый. Наверное, нашел сауну и джакузи, судя по его раскрасневшемуся лицу. А может, и выпил чего.

Драко повалился на кровать.

Это было безответственно, в конце концов, ведь они на работе!

Ладно. Спорить она не будет. Ведь прежде он не проявлял такую безответственность. Разве что в школе. Впрочем, в школе они все вели себя не лучшим образом. С тех пор Малфой никого не трогал. Значит, и напоминать ему прошлое было бы несправедливо.

Малфой встал. Взял палочку и стал осматривать комнату, ища магические артефакты.

— Что-то здесь не так, — сказал он наконец. — У тебя нет чувства, что все это уже было?

— Нет… или да. Моментами…

— Я вот уверен, что никакого артефакта тут нет.

— Я тоже.

— И что мы тогда тут делаем? Ты же не обедала еще. Пойдем.

Действительно, она не ела с утра.

В ресторане Малфой заказал для нее пасту с мидиями. Как он узнал, что она с утра предвкушала, что закажет пасту и обязательно с мидиями? Впрочем, они работают вместе уже полгода. Она ведь тоже знала, что он любит. Куда ходит в пятницу после работы. С кем дружит.

Она ведь нравится ему? Разве не так? Разве сердце ее обманывает?

— Закажем шампанское в номер? — предложил Малфой. — Сделаем вид, что мы в отпуске?

— Ты замечательный аврор, — сказала вдруг Гермиона.

Драко поднял бровь.

— И давно ты это заметила?

— С самого начала. Мне очень жаль, что к тебе так относятся из-за твоего прошлого. Я решила работать с тобой, потому что ты лучший в своей области. И потому что ты хороший человек.

— Хороший человек… — он криво усмехнулся. — Грейнджер, ты же все про меня знаешь. Мне кажется, ты и работать со мной согласилась только из жалости.

— Ты не тот человек, которого надо жалеть.

— Знаешь, я всегда хотел быть избранным, как Поттер. Но не вышло. Я ошибся. Впрочем, у меня и выбора-то не было тогда. — Он грустно усмехнулся. — Но сейчас ведь и я какую-то пользу могу принести? Я тоже могу изменить мир к лучшему. У моего отца огромная коллекция темных артефактов. Я с детства с ними знаком. Знаю, какой вред они могут принести. Знаю, как их обезвредить. И я стараюсь… Постоянно…

— И у тебя отлично получается…

— Я решил уволиться, Гермиона.

— Почему?

— Меня все достало. Такое чувство, что я бьюсь о стену головой. Скорее она проломит меня, чем я ее.

— Но ведь я на твоей стороне, Драко.

— За это я тебя и люблю, — он улыбнулся.

Гермиона протянула ему руку. Он пожал ее. А потом наклонился — и Гермиона его поцеловала.

Они вернулись в каюту. Малфой уложил ее на кровать. Гермиона потянулась к пуговицам на его рубашке.

— Кажется, сейчас исполнится моя мечта… — сказала Гермиона.

— Переспать со мной?

— Снять с тебя эту чертову рубашку…

— Как мало тебе нужно для счастья… — Драко потянул бретельки платья вниз, обнажая ее грудь. — Если сейчас кто-то постучит в дверь, я за себя не ручаюсь.

Гермиона провела губами по тонкому шраму от сектумсемпры на его груди. Малфой стащил с нее платье. И когда она притягивала его к себе и впивалась ногтями в его влажную от пота кожу, время как будто остановилось. Было только их дыхание, ощущения и чувства, попавшие в петлю времени, которая могла крутиться бесконечно, пока Гермиона не выгнулась дугой, а Драко не остановился тяжело дыша.

После они уснули на ее кровати. В обнимку.

День 5

Гермиона проснулась со сладким чувством, что сегодня случится что-то хорошее.

Малфой стоял у раскрытого балкона в одном полотенце, намотанном вокруг бедер. Какой же он красивый. Безумно хотелось прикоснуться к нему. Или вместе пойти в бассейн. Лежать в шезлонге. Смотреть на океан. Пить сок. Смеяться.

Но они на задании.

Самом дурацком задании в ее жизни.

У людей пропадает память об отпуске.

Кстати, сколько они тут дней уже? Только что заселились? А потом она задремала. И ей показалось, что круиз уже и прошел.

Малфой уже переоделся в купальные шорты. Что ж… Она сделает тоже самое.

— Подожди! Я с тобой! Только купальник надену.

Они погуляли на открытой палубе. Пообедали в итальянском ресторане. А потом пошли в открытый бассейн.

Не надо было столько есть. Паста с мидиями, а на десерт пирожные. Шесть. На самом деле шесть восхитительных маленьких пирожных. И ананасовый сок со льдом. И холодный апероль шприц в пузатом бокале.

На открытой палубе жарко, а в бассейне вода прохладная. Так хорошо. Солнечный зайчики скользят по поверхности. Брызги разлетаются.

К ней подплыл Драко.

— Я думал, ты проведешь все время в каюте с книгами и решишься залезть в бассейн только под конец круиза, — пробормотал он ей на ухо.

Гермиона ударила рукой по воде и окатила его брызгами.

Малфой увернулся. Нырнул. Выплыл позади ее и обнял. Гермиона замерла. Это было так правильно. Так хорошо. Она улыбнулась.

Повернула к нему голову, чувствуя, что начинает дрожать и вовсе не из-за прохладной воды. Малфой коснулся губами ее щеки. Она повернулась еще — и он ее поцеловал.

День 6

Гермиона Грейнджер узнала, что закон бумеранга работает, когда утром увидела, что спит в постели Малфоя. Когда-то он считал ее хуже себя, а вчера признавался в любви. Его белые волосы были растрепаны, как после битвы за Хогвартс, и сам он казался таким же беззащитным, как в тот день.

Гермиона любовалась его лицом, не решаясь коснуться, чтобы не разбудить его. Когда он проснулся, то некоторое время смотрел на нее, глаза серо-голубые, как океан. А потом они поцеловались, не думая о том, что еще не были в ванной. А когда он перевернул её на спину, и Гермиона одной рукой направляла его, а второй зарывалась в его волосы, она опять подумала о законе бумеранга.

Когда-то она ненавидела Малфоя так сильно, что не могла и представить, что будет желать просыпаться в его кровати снова и снова.

После они лежали обнявшись. У них есть еще пять дней. Пять дней, чтобы завтракать на открытой палубе. Пить кофе, глядя на океан. Наблюдать розовое небо на рассвете. Лежать в джакузи. Купаться в бассейне. Ужинать в ресторане. Пить шампанское и заниматься любовью. Найти спрятанный в каюте артефакт. Или того, кто стирает людям память…

В дверь постучали.

— Наше шампанское? — поднял бровь Малфой.

— Мы разве заказывали шампанское?

— Я открою. — Малфой пошел к двери.

На пороге стоял стюард.

— Ваши чемоданы? — сказал он.

— Чемоданы?

— Да, чемоданы, — устало повторил тот. — Вы не оставили чемоданы у двери. Через полчаса высаживаемся, а у меня ещё нет ваших чемоданов.

— Как так? — спросила Гермиона. — Мы же день назад сели на корабль. Сегодня только седьмое декабря.

— Одиннадцатое, — поправил стюард.

— Что? — воскликнула Гермиона.

— Что не так с этим парнем? — спросил Малфой, закрыв дверь. — Мы же вчера заселились.

— Пойдем собирать чемоданы…

Позже, стоя на причале, Гермиона повернулась к Малфою.

— Это была петля времени, — сказала она. — Мы потеряли шесть дней!

— Пять дней.

— Уверена, дело в моей кровати. Когда мы заселились, я спала на своей кровати, а вчера на твоей. А сегодня мы проснулись в следующем дне.

— А я думаю, кто-то стер нам память.

— Зачем, Драко? Дело в кровати…

— А как быть с другими людьми, у которых пропадали дни? Ты думаешь, что они все спали на твоей кровати? Все дело в темном артефакте, который там спрятан.

— Мы должны вернуться!

— Грейнджер…

— Мы должны узнать, что не так с этой кроватью!

— Признайся, ты просто хочешь спать со мной в одной постели… Поэтому ты собралась вернуться.

Гермиона разъяренно посмотрела на него.

— Я собираюсь на Кубу. Или куда-нибудь. В отпуск. Прямо сейчас, — сказал Малфой.

Это безответственно. Они на работе! К тому же она забыла в каюте книгу. И… В этот момент Малфой подошел и обнял ее. Он некоторое время смотрел ей в глаза. А потом поцеловал.

— Ты ведь не собираешься уволиться?

— На самом деле, когда ты была в ванной, мне прислал патронус Поттер.

— И?

— Он сказал, что меня переводят руководить группой по обезвреживанию темных артефактов.

— Тебя повысят!

— Да. А еще по такому поводу он предложил нам сходить в отпуск.

Отпуск? Ну значит, отпуск!