Важные шаги: к дружбе и любви (джен)

По щеке что-то ползло.

Было неприятно и немного щекотно, хотелось смахнуть это что-то и потрясти головой, чтобы избавиться от звона в ушах, но я не могла пошевелиться. Издалека доносились стоны и вой сигнализаций, кто-то кричал, а я стояла и просто смотрела прямо перед собой, и мозг отказывался анализировать получаемую информацию.

— Вероника!

Логан возник передо мной внезапно. Ну или я лишь теперь заметила его. Кажется, он уже несколько раз произнёс моё имя, но услышала я его только сейчас. Подняла глаза и как-то отстранённо отметила, что он грязный.

— Вероника, ты меня слышишь?

— Слышу, — заторможенно кивнула я. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы ответить.

— Не двигайся, ладно?

— Ладно, — покладисто кивнула я. Желания спорить не возникло, я всё равно не могла пошевелиться.

Что-то продолжало ползти по щеке, и я подняла руку… медленно, будто она была чужая и не слушалась… Логан схватил меня за запястье.

— Не трогай!

Он выглядел взволнованным и чуть ли не испуганным, и это настолько не вязалось с его привычным самоуверенным видом, что смогло пробиться сквозь непонятную преграду.

И будто лопнул пузырь, защищающий меня от реальности. Та резко придвинулась, и мир схлопнулся. Крики стали громче, в нос лез запах гари, щека горела, словно мне только что влепили мощную пощёчину.

— Потерпи, ладно? — заглядывая мне в глаза, попросил Логан.

— Я в порядке, — попыталась успокоительно улыбнуться я и едва не закричала от боли. По лицу будто бритвой полоснули. Появилась догадка, что ползёт по щеке, и от этого в голос пробились нотки подступающей истерики. — Что с моим лицом?

— Всё будет хорошо.

Он и сам в это не особо верил… Стало страшно… Точнее, я подумала о том, что нужно испугаться, но эмоции запаздывали, и это было благом.

Полицейские сирены становились громче.

Вокруг царил хаос. Догорала покорёженная машина, на земле лежали люди, кто-то стонал, кто-то плакал, а кто-то вовсе навсегда застыл в нелепой позе, безжизненно уставившись в безоблачное небо. К гари примешивался сладковатый запах крови, от него мутило даже сильнее, чем от вида чьей-то ноги, лежащей в нескольких метрах от меня — ноги без тела.

Я уставилась на ступню, не в силах отвернуться, она будто притягивала взгляд.

В голове было абсолютно пусто.

Час назад день казался скучным, полчаса назад я злилась на идиота, заблокировавшего выезд с парковки, пятнадцать минут назад я болтала с Мак… А затем прогремел взрыв.

Мимо меня прошли двое: у Стива Варга было залито кровью плечо, а Каз Трумен, которого он поддерживал здоровой рукой, кривился от боли при каждом шаге, подволакивая ногу. Собрина Фулер трясла головой и подвывала, держась за бок, а Энджи Далл сидела прямо на асфальте и, как и я, непонимающе оглядывалась, не обращая внимания на собственное ранение, кровопотерю и торчащую из её руки кость.

К горлу подкатила тошнота. Я всегда считала, что обладаю крепким желудком, опять же впечатлительной не была… Видимо, взрыв заминированного автомобиля на полной людей школьной парковке — достаточно сильное потрясение.

Смотреть по сторонам не хотелось; Логан так и держал меня за руку, видимо, машинально, так что когда я направилась к парапету, он двинулся за мной. Мы сели спиной к реальности, ожидая прибытия экстренных служб. Он пытался сказать что-то утешительное, но я едва ли его слышала, так что он быстро сдался.

Если бы могла, я бы закрыла глаза и уши, чтобы не видеть тел и не слышать криков раненых, но это уже ничего бы не изменило. Пока я была в шоке, но увиденное уже запечатлелось на внутренней стороне век, и было вопросом времени, когда осознание догонит меня.

Парамедики занимались серьёзными ранениями, пострадавших было много, и до меня очередь дошла нескоро.

— Вам стоит проехать в больницу, — без эмоций произнёс парень в тёмно-синей форме, покосился на машину скорой и дёрнул плечом, — но, боюсь, места в скорой нет...

— Мы сами доберёмся! — взвился Логан.

— Так а что со мной? — испуганно, хоть и по-прежнему заторможенно спросила я.

— У вас в щеке осколок кости, — любезно пояснил парамедик и профессионально сунул мне под нос жутко вонючую ватку — и вовремя, потому что я была готова натурально упасть в обморок. — Не переживайте, — сказал он, убедившись, что я пришла в себя и готова слушать. — Ничего жизнеугрожающего, но здесь лучше его не извлекать.

Он полил моё лицо антисептиком, брызнул чем-то… наверное, обезболивающим, но больше ничего не стал делать и одобрительно кивнул, когда Логан потащил меня прочь с места происшествия. «Ниссан» был припаркован с другой стороны школы, потому не пострадал от взрыва. Логан усадил меня на пассажирское сиденье и захлопнул дверь, и тогда я и увидела своё отражение в боковом зеркале.

Вся в пыли, всколоченная, правая сторона лица, шея, грудь — всё залито кровью. А из щеки торчит что-то противоестественное… кусок чьей-то кости.

— Только не плачь! — резко схватил меня за запястье Логан, успевший занять место водителя и перехвативший мою руку, машинально потянувшуюся к лицу. — От слёз рану станет жечь. Потерпи, Вероника, скоро всё закончится.

Я кивнула, но всё-таки заплакала. Было больно и страшно, и это я ещё не осознала реальность! Но пока думать я была не способна, и это было прекрасно.

В больнице творился хаос. Десятки серьёзно раненых детей заставили врачей бросить все силы на их спасение, и до моей щеки никому не было дела. Логан попытался перехватить докторов, просил и требовал, но от него отмахивались и за малым не выгнали из больницы — чтобы не мешался под ногами. А потом он исчез из виду, и я снова заплакала — остаться одной сейчас было ужасно.

Признаться, я с трудом следила за происходящим. Всё казалось нереальным, и только усиливающаяся с каждой секундой боль не позволяла уйти. Через приёмный покой провозили одну каталку за другой, и смотреть на льющуюся из тел одноклассников кровь и тем более на закрытые с головой тела было самым жутким, что случалось со мной.

Когда Логан вновь появился рядом, я готова была закатить истерику — напряжение достигло точки кипения.

— Всё хорошо, я обо всем договорился. Идём.

Ничего не понимая, но доверяя ему — он был единственным, кому было не наплевать на меня и кто хотя бы пытался мне помочь, — я встала и позволила утащить меня вглубь больницы.

На нас никто не обращал внимания, врачи и медперсонал бегали с безумными лицами, в коридоре пол был залит кровью, на которой кто-то постоянно поскальзывался. Логан привёл меня в смотровой кабинет — вошёл без стука, с таким решительным выражением на лице, что спорить с ним мало кто бы решился.

Пожилой врач встретил вторжение со смирением и сразу указал на каталку.

— Вам лучше лечь, — велел он мне, а сам двинулся к раковине.

Было страшно, я не могла разжать пальцы и отпустить руку Логана, но тот вроде не возражал — подвёл меня к стоящей у стены каталке, застеленной чистой простынёй, усадил…

Врач наконец закончил подготовку и подошёл ко мне.

— Постарайтесь расслабиться, — мягко сказал он. — Закройте глаза и не шевелитесь. Я обезболю, а затем удалю фрагмент. Будет неприятно и больно.

Хотелось закатить глаза, но я послушно их закрыла и попыталась расслабиться. Логан так и не отпустил мою руку, и это придавало сил и уверенности.

Врач не обманул, было больно и неприятно, но процедура не заняла много времени, а наложение швов вовсе прошло мимо моего внимания. Кажется, я отключилась. Когда я открыла глаза, врач прятал в стол пачку денег, но сил на то, чтобы на это как-то отреагировать, не было. Встав с каталки, я полностью отдалась на волю Логана и перестала думать о происходящем.

Мы покинули больницу, когда туда стали приезжать родители пострадавших. Мы оба смотрели в пол и не поднимали глаз, иррационально чувствуя вину за то, что выжили, тогда как их дети…

— Позвонишь отцу? — спросил Логан, когда мы оказались в его машине.

Недоумевающе нахмурившись, я молчала.

Отец снова гонялся за сбежавшим из-под ареста преступником, и звонить ему было не лучшей идеей, но… Какая-то мысль крутилась на периферии сознания…

— Вероника? Нельзя, чтобы он узнал о произошедшем из новостей…

Точно! Папа сойдёт с ума от беспокойства, если узнает о взрыве и погибших, не имея никакой информации обо мне. Я хотела улыбнуться, испытывая благодарность к Логану за то, что он не просто сопровождает меня, но подумал и о важном для меня — душевном покое моего отца, но эффект заморозки от обезболивающего не позволил.

Пока я совершала сложные умопостроения, Логан всё решил сам. Взял мою сумку, достал мой телефон и набрал номер моего отца.

— Шериф? Здравствуйте, это Логан Экхолз. Вероника почти в порядке, не волнуйтесь, но у нас произошёл теракт, она в шоке…

Очевидно, папа засыпал его вопросами, потому что уверенности у Логана поубавилось.

— Ничего серьёзного, сэр, клянусь, но я бы не хотел, чтобы она оставалась одна… Да. Хорошо… Она не в состоянии… Конечно, сэр! Буду держать вас в курсе…

Он ещё что-то говорил, но мне никак не удавалось сосредоточиться.

Наверное, моё молчаливое равнодушие было даже более показательным, чем самая громкая истерика, потому что Логан не стал ничего у меня спрашивать. Вернул телефон в сумку и завёл машину… и следующим, что я зафиксировала, была его гостиная.

— Почему я здесь?

Голос звучал хрипло, и я откашлялась.

— Потому что твой отец сможет приехать только завтра, а одну тебя оставлять мне не кажется хорошей идеей, — спокойно ответил Логан, ничуть не удивившись вопросу.

— Но почему я у тебя?

Он отложил журнал и повернулся ко мне всем корпусом. В молчании мы смотрели друг на друга больше минуты, прежде чем он отвёл взгляд.

Мы были друзьями, когда была жива Лилли, но последний год провели, скорее, как враги, ну или незнакомцы. Мы не общались, а если обстоятельства требовали взаимодействия, то Логан мне хамил, а я в ответ язвила.

И всё же сегодня он не ушёл, не занялся своими делами. Логан помог мне, отвёз в больницу, нашёл врача и даже заплатил ему кучу денег, но и на этом он не остановился… позвонил моему папе, привёз к себе, отмыл меня от крови… С такими врагами и друзья не нужны.

— Хочешь чего-нибудь? — попытался он сменить тему.

— Не знаю, — честно ответила я и прислушалась к организму. — Наверное, стоит что-нибудь съесть, но аппетита нет.

— Выпить не предлагаю…

— А вот выпить не помешало бы, — перебила я.

— …потому что ты только что приняла антибиотики, — закончил Логан.

Приём лекарств прошёл мимо моего внимания, но сомневаться в его словах мне не пришло в голову.

— Что с моим лицом? — Эмоции наконец начали просыпаться, и страх получить безобразный шрам на лице был первым осознанным чувством.

— Ну…

— Логан!

— Хорошего мало, врать не буду, но врач сказал, что всё будет нормально. Через пару дней нужно будет снять швы, и если всё пройдёт нормально, то, может быть, даже шрама не останется. Я дам тебе номер пластического хирурга, к которому обращалась мама, он всё сделает в лучшем виде.

В голову полезли мысли о деньгах, но усилием воли я не позволила им затопить сознание.

— Мне нужно зеркало, — вслух сказала я, не делая попытки встать.

— Бинты же, — напомнил Логан.

Я поморщилась — он снова был прав, и постаралась расслабиться. Пока шок не пройдёт, лучше не пытаться ничего делать.

— Включи телевизор, — попросила я вместо того.

— Не стоит, — неожиданно заартачился Логан и с опаской посмотрел на меня. — Вероника, только не лезь в это.

Опустив взгляд, я промолчала… Но он знал меня слишком хорошо.

— Я серьёзно, не лезь. Это не твои изменники, тут замешаны серьёзные…

— Норрис Клейтон, — перебила я, — и его приятель — новичок Бэн.

— Что?!

— Взрыв — их рук дело.

Логан ошарашенно уставился на меня. Помолчав почти минуту и не дождавшись от меня ничего, он упёр локти в колени, наклоняясь ко мне, и осторожно спросил:

— С чего ты взяла?

— Пожарные тревоги. Учитель журналистики предложила написать об этом...

— Я помню. И что?

— И никаких пожарных тревог не должно было быть. Я звонила в управление, мне сказали, что учения проходят раз в год. Клеммонс не хотел сеять панику, потому и прикрывался тревогами, чтобы эвакуировать учеников без лишнего шума, но школе угрожали. Кто-то звонил и говорил о заложенной бомбе. Я стала разбираться...

— Кто бы сомневался!

Я нахмурилась и замолчала. Наверное, Логан был прав, я сама напрашивалась на неприятности, но слышать это всё равно было обидно.

— Так и что ты выяснила? — после паузы спросил он.

Можно было бы оскорблённо промолчать, но я не стала.

— У Бэна в багажнике было оружие и мешки с удобрением.

— Почему ты никому об этом не сказала?

— А что я должна была сказать? — начала злиться я. — Я написала статью, рассказала о бомбах, — реакцию ты видел.

— То, что мисс Стафорт уволили, не твоя забота.

— Ну давай, скажи! — срывающимся голосом потребовала я. — Это я виновата, что бомба взорвалась и люди погибли! Если бы я сообщила…

Логан вскочил, бросился ко мне и, игнорируя моё сопротивление, заключил меня в крепкие объятия.

— Ты ни в чём не виновата, Вероника Марс, — сказал он мне в макушку, не давая сбежать и наделать глупостей. — Ты не коп, это не твоя работа. Что бы ты о себе ни мнила, ты просто школьница, так что не смей себя винить в произошедшем.

Отпускать меня он не намеревался, сил на активное сопротивление не было, и в какой-то момент я перестала вырываться. По щекам текли слёзы, но вина действительно ослабла и больше не сжимала горло. Логан был прав, безопасность Нептун-хай не была моей заботой. Да, я могла бы забить тревогу, но… разве статьи было мало? Я ведь прямым текстом писала про угрозы взрыва! Да и директору было прекрасно известно обо всём, однако он ничего не сделал, так почему я должна винить себя?..

Рыдая на груди парня, что когда-то был моим другом, а потом стал врагом, я выпускала страх, боль, неуверенность; со слезами выходили все негативные эмоции, что скапливались во мне уже очень давно. Я не испытывала неловкости, в объятиях Логана было удивительно комфортно, словно последнего года не было, словно не было ненависти, словно он мой друг…

— Ты ненавидишь меня? — подняв голову, я посмотрела ему в глаза. Мне было важно получить ответ. Узнать, что он обо всём этом думает. Я знала, что вопрос глупый и нелепо детский, ведь если бы он действительно меня ненавидел, не стал бы заботиться, платить врачу, везти к себе домой и уж точно не утешал бы сейчас. Но мне нужно было услышать вербальное подтверждение.

— Нет, конечно, — вздохнул он с грустной улыбкой и поцеловал меня в лоб. — Иногда мне хочется тебя убить, очень часто ты ужасно раздражаешь… но я никогда тебя не ненавидел.

Я всхлипнула и обняла его крепче.

Не знаю, сколько мы так просидели, но постепенно я смогла успокоиться. Реальность ещё не полностью осознавалась, и хотя я уже понимала, что случилось страшное, тягостные мысли пока не захватили разум — я была рада, что выжила, и надеялась, что отделалась испугом и даже шрамов не останется.

Обниматься с Логаном было приятно, но, придя в себя, я завозилась и отстранилась. Это было уместно и по-настоящему нужно мне, но неправильно. Слишком долго мы конфликтовали, чтобы одной бомбой всё изменить.

— Давай всё же поедим, — неуверенно предложил Логан, поднимаясь и всматриваясь в моё лицо.

— Я в порядке, — сообщила я, хоть и понимала, что он не поверит. По-хорошему, я должна была хотя бы сказать, что мне пора домой, но мы оба не хотели расставаться: Логан боялся оставлять меня одну, отлично понимая, что после сегодняшнего это плохая идея, да и я сама это признавала… так стоит ли лицемерить и озвучивать дежурные фразы? Зачем? Несмотря ни на что, мы не чужие люди. — Я не хочу домой, — сделав над собой усилие, честно сказала я.

Он выдохнул с таким облегчением, но стало смешно.

— А я тебя и не отпущу, — улыбнулся он. — Но отцу позвони. Вряд ли он был рад слышать меня.

Я кивнула и потянулась за сумкой. Не то чтобы я чувствовала готовность к этому разговору, но Логан был прав, и откладывать не стоило.

Разговор с папой вышел тяжёлым. Как я ни старалась уверить, что со мной всё нормально, остаточная заторможенность и то, что после взрыва ему звонил Логан, а не я сама, мешали поверить. Поиски преступники увели папу аж в Миннесоту, и хотя он готов был всё немедленно бросить и лететь домой ко мне, смысла в том было мало.

— Ты уверена, что с Логаном будешь чувствовать себя нормально? — с сомнением уточнил он.

Последний год мы не были друзьями, папа это прекрасно знал, однако то, что именно Логан был тем человеком, кто позаботился обо мне и повёл себя по-взрослому, заставляло отбросить сложившееся мнение.

— Да, пап, не волнуйся за меня. Лови своего беглеца.

Логан к разговору не прислушивался, но я не понижала голос, так что кое-что он всё же услышал.

— Шериф считает меня неподходящей компанией? — спросил он со смешком, в котором не было ни намёка на веселье. — Наверное, он прав. Мне жаль, что наша дружба не пережила смерть Лилли, но извиняться я не буду.

Я знала его достаточно хорошо, чтобы по упрямой складке между бровями прочитать всё, что он думает. И потому ограничилась пожатием плечами.

Но такой ответ его не устроил.

— Ты сама сделала выбор, — недовольно сказал Логан.

Я недоумевающе посмотрела на него.

— Ты перестала с нами… со мной общаться.

— Не ты ли сказал… — нахмурилась я и замолчала.

А, собственно, что именно сказал Логан, что мы перестали общаться?

Смерть Лилли для нас стала настоящим ударом, однако сейчас я могла признаться себе, что не будь мой отец шерифом, всё дальнейшее пошло бы по совершенно иному руслу. Когда папа допрашивал Кейнов, общественность возмутил сам факт допроса — они потеряли дочь, а шериф смеет приставать к горюющим родителям с дурацкими вопросами. И Логан был среди тех, кто разделял это негодование. Мы поссорились, не сойдясь в оценке действий моего отца. Я не могла молча принять осуждение, ведь папа просто выполнял свои должностные обязанности и искал убийцу Лилли, а Логан и остальные не могли понять, что ложь шерифу рождает подозрения.

— Кейны лгали, — глядя в глаза Логана, твёрдо сказала я, — и папа всего лишь хотел понять, зачем они это делают. Их ложь мешала расследованию, она запутывала следствие, и это было подозрительно. Это была его работа, а вы все почему-то записали во враги меня. Я что, должна была отвернуться от отца? Тем более что он как раз не сделал ничего плохого.

Логан молчал, глядя на меня исподлобья.

— Ты могла не занимать сторону, — наконец произнёс он. — Ты могла объяснить это. Но ты предпочла перестать с нами… со мной общаться. Скажи, Вероника, я был настолько плохим другом, что ты так легко вычеркнула меня из своей жизни?

К глазам поступили слёзы.

— Могу задать тот же вопрос тебе, — огрызнулась я, стараясь не расплакаться. — Не я говорила тебе гадости при каждой встрече.

— Ты обидела меня, — пожал он плечами. — Какой реакции ты ждала?

— Точно не той, при которой ты целый год будешь обижать меня! В чём я виновата? В том, что мой папа делал всё, чтобы найти убийцу моей лучшей подруги?

— В том, что не дала себе труд просто поговорить с лучшим другом.

Мы уставились друг на друга. Логан был прав. Он был моим лучшим другом, о чём я совершенно забыла, когда мы оба потеряли Лилли.

Слёзы всё-таки потекли из глаз, и я даже не могла сказать, почему плачу. От обиды за разрушенную дружбу, от разочарования, от злости на взаимную неспособность просто поговорить, от боли утраты сразу двух самых близких людей при том, что Логан-то был жив и здоров, и его поддержка была мне очень нужна в тот момент…

Как глупо…

Мы шагнули навстречу друг другу одновременно. И синхронно улыбнулись.

— Не молчи, — почти приказал Логан, обнимая меня. — Никогда не молчи.

Я уткнулась носом ему в грудь и кивнула, потеревшись здоровой щекой.

Скольких проблем можно было бы избежать, просто обсудив всё. Даже если бы мы не сошлись во мнении и поссорились, это не привело бы к холоду и годовой изоляции. Ну почему жизнь так сложна?..

После долгого перерыва сложно выбрать верный стиль общения. Человек тот же, общее прошлое диктует правила, но… нельзя не измениться за целый год, и то, что было верным и подходящим раньше, сейчас вполне может оказаться неуместным, лишним или даже глупым.

И потому, выяснив отношения, мы надолго замолчали.

Что Логан изменился, я знала. И считала, что к худшему. Изменилась ли я сама?.. Полагаю, да, смерть лучшей подруги и вынужденная изоляция последнего года не могли на мне не сказаться. Я разучилась доверять, стала циничнее… но стала ли я от этого хуже или же просто другой, понять не получалось. Наверняка со стороны я выглядела иначе, чем сама ощущала.

— Так что там с бомбами? — нарушил затянувшуюся паузу Логан.

— Ты правда хочешь знать?

— А сама как думаешь? — зло усмехнулся он. — Какой-то мудак взрывает машину на школьной парковке… Обрати внимание, моя машина не оказалась на месте взрыва по чистой случайности, и если бы я не опоздал и все места уже не были заняты… Вероника, там не только машины пострадали, ты же видела, сколько человек попали в больницу…

Он замолчал, и я поняла, что кроется за этим.

— Сколько погибших? — голос всё-таки сорвался, но взгляда я не отвела. — Не жалей меня, я справлюсь.

— Я не знаю, — приглушённо ответил он.

— Логан! — не поверила я.

— Я действительно не знаю, я был занят тобой. Но в больнице говорили о четырёх, боюсь, это не конечная цифра, потому что критических пациентов тоже хватало.

Лёд сковал внутренности, стало трудно дышать. На язык просился вопрос «кто», но я не могла заставить себя его произнести.

— Расскажи, что ты узнала, — мягко сказал Логан, намеренно стараясь отвлечь меня.

Это сработало, мысли устремились к проведённому расследованию, и я снова смогла дышать. Однако когда я заговорила, это был не ответ, а вопрос:

— Как тебе это удаётся?

— Что?

— Делать вид, что всё в порядке?

Он скривился, но уклоняться от ответа не стал.

— Я не делаю вид, что всё в порядке, я просто расставляю приоритеты. — Очевидно, моё лицо выражало полнейшее непонимание, так что ему пришлось объяснить свои слова, не дожидаясь новых вопросов. — Дункан с родителями уехал к бабушке, а Дик звонил мне прямо перед тем, как бомба рванула, так что я знал, что его не было поблизости в момент взрыва. Если думаешь, что в мире полно людей, чья судьба меня по-настоящему волнует, ты ошибаешься. Я бы вовсе ушёл, но увидел тебя — в крови, стоящую с безумным видом… И я сосредоточился на том, чтобы помочь тебе.

— Хочешь сказать, тебе плевать на всех…

— Хочу сказать, — перебил он, и теперь не только голос, но и глаза выражали злость, — что если бы я всплёскивал руками и рыдал над незавидной участью чужих людей, тебе помочь было бы некому. Вероника, я не бесчувственная скотина, но я умею держать себя в руках. Ты была в шоке и нуждалась в помощи. Я не мог оставить тебя и бегать по больнице, выясняя, кто ещё пострадал. Меня тоже напугал взрыв, да и оторванные конечности — не то, что легко видеть, но моральные терзания я отложил до лучших времён. Вот сейчас, когда ты почти в порядке, я вполне могу сорваться…

— Не надо, — быстро произнесла я, устыдившись. Логан был прав и всё сделал правильно. — Прости.

— Так что там с бомбой? — выдохнув, снова спросил он.

Причин скрывать правду у меня не было, так что я тоже вздохнула и приступила к рассказу.

Всё началось банально: пожарные тревоги, воспринимаемые школьниками как повод прогулять уроки, неожиданно стали чересчур частым явлением и начали мешать учебному процессу, и новая учительница журналистики скорее в шутку, нежели всерьёз, предложила мне написать об этом статью для нашей школьной газеты. Уж не знаю, что именно она ожидала получить в итоге, почти наверняка банальность о важности учений, но я не была бы собой, если бы пошла по этому пути. Я провела расследование и выяснила, что школе угрожают, а директор Клеммонс, не желая сеять панику, прикрывает эвакуации необходимостью отработать пожарные учения.

Дальше — больше. Я узнала о существовании сайта «Убивай всех», а расспросы вывели на подозреваемого — Норриса Клейтона. Норриса все знали как хулигана и задиру, однако я видела и другую его сторону — он был неплохим парнем, которому непросто дался переходной возраст, а потому вместо того, чтобы просто принять его виновность как факт, продолжила копать…

— Этот Бен, с которым Норрис сдружился, сразу мне не понравился.

Логан закатил глаза, но я не обиделась.

— Я когда-нибудь говорила плохо о человеке без причины? — нахмурилась я. Логан изобразил нарочитое удивление, и пришлось уточнить: — Без причины, просто так?

Было видно, как вредность борется в нём со справедливостью, но в конце концов Логан отрицательно покачал головой:

— Не то чтобы тебе нужны были веские причины…

— И всё же незнакомого человека просто так в терроризме я не обвиню.

— Ладно, тебе не понравился Бен… Он и мне не понравился.

Я насторожилась. Логан во многом был раздолбаем, но видеть истинную суть людей у него всегда получалось лучше, чем у кого бы то ни было из моих знакомых.

— Почему?

— Мутный он какой-то, — неопределённо пожал он плечами. — И слишком много лжёт. Не спрашивай, я не ловил его на лжи, но…

— Я поняла, — перебила я. — Интуиция.

— Типа того. Я вырос с актёрами и плохую игру чую за милю. Бен играл роль, это было заметно. Знаешь, реплики нарочитые, вопросы под копирку, он будто читал по сценарию, а когда разговор выходил за рамки, самым топорным образом возвращался к теме. А ещё мне как-то не верится, что он наш ровесник, ему года двадцать три, не меньше, поздновато как-то для школы, нет? Только зачем обычному ученику притворяться кем-то другим?

— Хороший вопрос. — Слова Логана заставили задуматься, а затем и признать, что он увидел даже больше, чем я, и он был прав. — В общем, я попыталась что-то о нём выяснить, но его личного дела не оказалось в школе. Тогда я решила действовать напрямик и расспросить самого Норриса…

— Вероника! — почти простонал Логан.

— Брось, я же не с вопросами про бомбу полезла. Как бы то ни было, мои подозрения лишь усилились, и я решила проследить за Беном. И знаешь, что я увидела?

— Что? — без особого интереса спросил Логан.

— Оружие в его багажнике. Да не пистолет, а винтовку.

— Серьёзно? — присвистнул он.

Я кивнула.

— Я не знала, что делать с этими знаниями, но испугалась и не решилась копать дальше. Я хотела дождаться папу…

Я замолчала, а Логан не спросил, что было дальше, прекрасно поняв, что дальше был взрыв на парковке.

— Наверное, я должен сказать, что тебе стоит пойти в полицию, — медленно протянул он, — но не стану. Лэмб сколько угодно может сверкать шерифской звездой на форме, шерифом он останется лишь на бумаге. Кажется, я впервые жалею, что твоего отца уволили.

Я грустно усмехнулась, но промолчала.

— Ты сказал, что я обычная школьница, и хотя я не согласна с этим определением, в главном ты не ошибся: дела такого рода не мой уровень. Логан, мне страшно.

Он поднял руку, безмолвно приглашая подойти, и я покорно села рядом с ним, а затем и прижалась к его груди, будто в поисках защиты.

Все проблемы и сложности, через которые мне пришлось пройти в последнее время, меркли перед сегодняшним взрывом. Я видела мёртвых, причём не благообразных старушек, умерших в своих постелях в окружении внуков, а убитых, но ни пистолет, ни нож, ни автоавария не могли сравниться с картинкой, что так и стояла у меня перед глазами: части тел, реки крови, вывернутые под неестественными углами конечности…

— Что мне делать? — глухо спросила я, не поднимая головы.

Грудь Логана поднялась в глубоком вдохе и опустилась, обнимающие меня руки крепче сжались.

— Пойдём спать, — устало сказал он. — Пока твой отец не вернётся, поживи у меня. А что делать… давай поговорим об этом завтра.

— А где твой отец? — наконец додумалась спросить я. Не то чтобы бы я думала, что Аарон Экхолз будет против моей ночёвки в его доме, тем более что гостевых спален тут было в избытке, но всё-таки правила приличия стоило соблюсти хотя бы формальности ради.

— Понятия не имею, — скрипнул зубами Логан и сел ровнее, заставляя меня отстраниться. — Идём, покажу тебе комнату.

Безликая спальня меня едва ли заинтересовала, зато душ приковал всё внимание — после взрыва меня покрывал ровный слой пыли, да и кровь Логан смыл с меня явно не всю, — и я прямым ходом направилась в ванную комнату. Останавливать меня Логан не стал, напротив, пока я смывала следы трагедии, принёс мне вещи своей матери, чтобы не пришлось натягивать на чистое тело грязную одежду.

Казалось, что всё налаживается, но стоило мне лечь в постель и погасить свет, как стало очевидно, насколько я ошиблась. Даже не закрывая глаз, я видела парковку. Идущих по своим делам школьников… и взрыв. Я перевернулась на бок, попыталась подумать о чём-то другом, но отрешиться не получалось. В темноте и одиночестве страх поглотил меня. Будто наяву я слышала шаги убийцы, и хотя я вовсе не была уверена, что подрывником был Бен, именно его невысокая фигура мерещилась мне во тьме.

Минут десять я пыталась бороться, а затем сдалась и, глотая слёзы, бросилась в соседнюю комнату. Мне было плевать, что я выставляю себя истеричкой, что забираться в постель к парню мёртвой лучшей подруги гадко, что Логан может как-то неправильно меня понять… я даже не думала об этом, мне на всё было плевать, мне нужен был Логан, чтобы не сойти с ума.

— Тише, Вероника, всё хорошо, — без промедления обняв меня и укутав одеялом, тихо сказал Логан, гладя по волосам и спине. — Ты в безопасности. Всё хорошо…

Постепенно слёзы высохли, а сердце перестало испуганной птицей рваться на волю. Стало немного стыдно, но никакие правильные мысли не могли заставить меня уйти.

— Можно я останусь с тобой? — пролепетала я, пряча лицо у него на груди и благодаря вселенную, что он так и не зажёг свет.

— Конечно, — чмокнув меня в волосы, легко разрешил он, и я услышала, что он улыбается. — Спи. Я буду рядом.

— Спасибо, — только и сказала я, страхи остались за порогом, и я наконец смогла расслабиться.

* * *

Проснулась я в одиночестве и не сумела подавить облегчённый вздох. Ночные страхи теперь казались ужасной глупостью, а проведённая с Логаном ночь представлялась чем-то неприличным и гадким, хотя ничего не было — мы просто спали рядом. Умываясь, я видела не только бинт, но и свои горящие щёки, и понимала, что избежать неловкости не удастся, но сбегать, как шлюха, тоже не намеревалась.

Чёрт!

Однако у Логана, в отличие от меня, никаких моральных терзаний по поводу прошлой ночи не было. Он обнаружился на кухне, где со спокойным видом готовил завтрак.

— Доброе утро, — пряча глаза, поздоровалась я.

— Привет, — улыбнулся он в ответ, а через секунду подошёл, пальцем надавил мне на нижнюю челюсть и заставил поднять голову. — У тебя нет причин смущаться, Вероника. Ты вчера едва не погибла, страх — это не стыдно.

Я смотрела на него и чувствовала, как щёки пылают.

Знал бы ты, Логан, чего я смущаюсь на самом деле…

Хотя нет, лучше тебе этого никогда не узнать.

— Прости, что я расклеилась, — выдавила я из себя.

Он внимательно смотрел на меня ещё почти минуту, после чего медленно кивнул и вернулся к приготовлению сэндвичей. Инцидент вроде как был исчерпан, но легче почему-то не стало.

— В новостях сказали, что погибших шестеро, — ставя передо мной тарелку, сообщил он и отвернулся к кофеварке.

— Кто? — наконец озвучила я терзающий со вчерашнего дня вопрос.

— Не наши, — просто сказал он, и хотя у нас на протяжении последнего года были разные представления о «наших», я его поняла и испытала постыдное облегчение. — Следствие ведётся, информация о подозреваемых пока не разглашается… В общем, другого я и не ждал. А! И я ответил твоему отцу, он звонил, но я не стал тебя будить. Перезвонишь ему?

— Да, спасибо.

Наверное, я должна была думать о невинных детях, что погибли от взрыва бомбы, но мысли упрямо возвращались к Логану.

Вот эта спокойная рассудительность — это новое? Или же он всегда был таким, а я просто не замечала этого из-за выставляемых напоказ качеств?

Когда мы подружились, мы оба были детьми, но Логан уже тогда вёл себя, как старший. Помню, нам было лет по четырнадцать, он уже встречался с Лилли, и мы забрели на территорию Пен-хай сразу после того, как наши ребята разгромили их команду. Лилли стала нарываться, обзывала их и смеялась над поражением, я испугалась, и Логан тогда повёл себя в несвойственной ему манере — не полез в драку, а попытался договориться. Точнее, он попросил парней дать ему несколько минут форы, после чего проводил нас к своей машине и приказал оставаться на месте, пока он будет разбираться. Лилли порывалась пойти с ним, но я повисла на ней якорем и не пустила, а когда Логан наконец вернулся через полчаса — избитый, с поломанным носом и весь в крови, кажется, тогда я впервые подумала, что он замечательный и надёжный друг: он не позволил эмоциям возобладать, не повёлся на подначки и, рискуя прослыть трусом, позаботился о нас, и лишь после этого пошёл отстаивать свою честь и биться с превосходящими силами противника.

И всё же это было скорее исключением, и Логан, которого я помнила, был импульсивным и эмоциональным, а парень, что приготовил мне завтрак, был сама невозмутимость.

Или он просто не хотел пугать меня, понимая, что сейчас я нуждаюсь как раз в этом — человеке, на которого можно опереться?

А имею ли я на это право?

Он сказал, что мы друзья, но разве друзья игнорируют друг друга целый год? Говорят гадости? Стараются сделать больно? Нет, я больше не обижалась на него за прошлое, понимала, что им двигало, да и признавала часть своей вины в том, как всё между нами сложилось, и всё же…

Я не знала, кем мы были друг другу.

Ход размышлений прервался звонком.

— Наверное, снова твой отец.

Я пошла за сумкой, достала телефон и с удивлением уставилась на экран. Звонила Мак. Пока я осознавала реальность, в которой забыла обо всём на свете, телефон замолк.

— Чёрт! — вслух выругалась я и перезвонила, чувствуя себя самой худшей подругой в мире.

Шок или не шок, но я видела взрыв, знала, что в больницу поступили десятки пострадавших, однако у меня даже на секунду не мелькнула мысль, что отсутствующие в школе Дункан и Дик, о которых упомянул Логан, это не все, чья судьба меня должна волновать. Пусть я и сменила круг общения и провела год в изоляции от тех, кого раньше называла друзьями, в этом учебном году я завела новых, и они оба были вчера в школе, оба парковались неподалёку от места взрыва, и за них обоих я должна была переживать, а не прятаться в доме Логана, забывшись в его объятиях.

— Скажи, что ты в порядке! — потребовала я, едва прозвучал сигнал соединения.

— Я в порядке, — послушно сказала Мак, — а вот моя машина нет.

Я не сдержала облегчённый вздох — угрызения совести чуть стихли.

— Вероника, тот сайт, про который ты спрашивала… Это ведь связано?

Именно Мак нашла тот сайт после того, как я рассказала про подозрительные пожарные тревоги, так что лгать ей было бы глупо.

— Не знаю, но мне кажется, да.

— И что ты обираешься делать?

— Ничего.

— Вероника!

Логан подошёл ближе и теперь не скрываясь слушал мой разговор.

— Я буду ждать отца, — не столько Мак, сколько Логану сказала я. — Я не буду ни во что лезть и ничего расследовать. Полиция разберётся и без меня.

Мак обрадовалась, поскольку хоть мы и подружились совсем недавно, она успела понять, насколько я бываю упряма в некоторых вопросах. Например, что не докопавшись до правды, я не отступаю. Так что её реакция была понятна.

А вот на Логана мои правильные слова не произвели особого впечатления.

Пока я общалась с Мак, он вернулся к завтраку, но стоило мне закончить разговор, тут же спросил:

— И какова вероятность, что ты действительно так поступишь?

— Что ты хочешь услышать? — поморщилась я. — Что я испугалась и потому не стану искать ответы? Так и есть…

— Вероника, может, твоя Маккензи и знает тебя всего-ничего, я тебя знаю много лет и могу понять, когда ты… искажаешь действительность. Постой! — не дал он мне возразить. — Я верю, что ты хочешь поступить правильно. Но я спрашиваю не об этом. Скажи мне, что ты на самом деле собираешься делать?

Он и вправду хорошо меня знал, и это было… неудобно, но почему-то приятно.

— Что, по-твоему, я должна делать? — не желая спорить, переложила я на него решение.

Ожидала услышать всякое, но не то, что последовало.

— Ты можешь приготовить обед. Подготовиться к докладу по истории. Помочь мне с физикой. Поплавать в бассейне. Рассказать, что у тебя появилось нового за тот год, что мы не общались.

— Ты серьёзно?

— Как инфаркт. Я обещал твоему отцу не спускать с тебя глаз — он тоже отлично знает тебя и потому не рассчитывает на твоё благоразумие. А это означает, что если ты продолжишь лезть, куда не надо, мне придётся сопровождать тебя и рисковать если не жизнью и здоровьем, то свободой. Ты же не остановишься перед такой ерундой, как проникновение на чужую собственность, если именно там будут ждать ответы?

— Логан, я…

— Ночью тебе было страшно оставаться одной, — перебил он. — Так вот теперь мне страшно — что ты куда-то влезешь и нарвёшься на неприятности. Вероника, твой отец меня прибьёт, если я не сдержу слово и ты пострадаешь. Пожалуйста, сделай мне одолжение, останься здесь.

Мы смотрели друг на друга в наступившей тишине, и я понимала, что не смогу отказаться от завуалированного приказа. А если честно, я и не хотела.

— Ну разве что в качестве одолжения.

Совсем забыть о произошедшем мы, конечно, не могли, однако Логан вполне успешно справлялся с отвлечением.

Папе я позвонила и отчиталась о состоянии здоровья, что смогло его успокоить достаточно, чтобы он дождался времени вылета и не менял планы на ходу. Впрочем, на самом деле успокоил его Логан, мои же слова были всего лишь подтверждением, что тот не солгал и я правда почти в порядке.

Обед я Логану приготовила, как он и просил, а после он повёз меня к пластическому хирургу, что помогал Линн Экхолз последние лет пятнадцать выглядеть на двадцать пять.

Разумеется, я не могла не спросить про то, сколько это будет стоить, а заодно и про вчерашнюю пачку наличных, что перекочевала в руки врачу, что накладывал мне швы, но Логан лишь отмахнулся.

— Не думай об этом.

— Но…

— Вероника. Просто. Не. Думай. Об. Этом.

Я понимала, что эти траты для Логана ничто, он едва ли заметит исчезновение намного большей суммы со своего счёта, однако чувствовала себя неуютно. За годы дружбы с детьми миллионеров я так и не привыкла к тому, чтобы за меня платили, и всегда протестовала и отказывалась.

— Ты мне ничего не должна, — вернулся он к теме, когда мы уже подъехали к медицинскому центру, где работал пластический хирург. — Я всё знаю про твою болезненную гордость и обязательно пришлю тебе счёт за химчистку покрывала с дивана в гостиной, которое ты заляпала мороженым, но вот это, — он провёл пальцем по коже у границы закрывающего мою щёку бинта, — даже не смей думать, что ты мне что-то должна. Мы договорились? — Я промолчала, глядя на свои руки. — Мы договорились?

— Да, — вынужденно ответила я. А что ещё тут скажешь? Я ведь просто-напросто не могу отказаться. — Спасибо.

— Отлично. Мы приехали.

Врачом оказался мужчина неопределённого возраста с очень нежными руками. Выставив Логана за дверь, он снял повязку, приказал мне закрыть глаза, попшикал обезболивающим, обработал рану и вынес вердикт: всё не так уж плохо, швы наложены профессионалом, и если я воздержусь от активной мимики и не стану трогать рану до полного заживления, то он снимет швы так, чтобы никаких шрамов не осталось.

— Максимум, что вам потребуется, это шлифовка, — лучезарно улыбаясь, он наложил свежую повязку. — Перевязки нужно делать каждый день, а в остальном вы здоровы.

Из центра я вышла повеселевшая и попросила Логана отвезти меня домой. Без вопросов свернув на ближайшем перекрёстке, он выполнил просьбу, однако по выражению его лица я поняла, что его что-то гнетёт.

— Что не так?

— Зачем мы едем к тебе?

— В смысле? — опешила я.

Он притормозил на светофоре и повернулся ко мне всем корпусом.

— Если ты хочешь взять свои вещи — прекрасно. Но если ты намерена остаться дома…

Я уже открыла рот для ответа, но так и не произнесла ни звука.

А действительно, зачем я попросила отвезти меня домой?

Переодеться мне нужно — это факт, однако какова была истинная причина просьбы?

— Как минимум мне нужно покормить и выгулять пса. Бедняга сутки заперт дома.

— Оу! Я забыл про него! — виновато пробормотал Логан и тронулся с места, как только загорелся зелёный.

По правде, я сама про него забыла, а сейчас очень удачно вспомнила и устыдилась.

Больше Логан ничего не спрашивал и, кажется, успокоился, а когда мы доехали, скулёж из-под двери, которым Разбойник выражал свою печаль длительным отсутствием хозяев, подействовал и на него.

— Тебе не обязательно идти со мной, — вежливости ради сказала я, надевая на нетерпеливо переступающего с лапы на лапу Разбойника ошейник.

— Я же сказал, что не оставлю тебя одну, — пожал плечами Логан, и в итоге мы почти час молча гуляли с псом.

— Ты действительно намерен не спускать с меня глаз? — спросила я, когда мы вернулись. Логан кивнул, а я вздохнула с непонятным даже мне самой облегчением. — Тогда, наверное, мне нужно взять вещи.

— Бери, — легко согласился он, не сдвинувшись с места.

Но и я осталась стоять в дверях.

— Логан, ты уверен, что это хорошая идея?

— Я уверен, что не считаю хорошей идеей оставлять тебя сейчас одну. Послушай, давай не будем всё усложнять? Случилось плохое, я оказался рядом и сумел тебе помочь. Мы вспомнили, что были друзьями. Так позволь мне быть рядом. Я знаю, что ты сильная и сможешь справиться со всем сама, но, Вероника, зачем тебе справляться в одиночестве, если я готов поддерживать тебя, пока ты не придёшь в себя? Я настолько тебе неприятен?

Правильные слова, на которые я не смогла бы дать искреннего ответа, удивили.

Почему я хотела остаться одна? А кто сказал, что я этого хотела? Но признаться в этом я пока не готова была не то что ему, даже себе.

— Конечно нет, — честно помотала я головой. — Мне просто неудобно, что после всего я свалилась тебе на голову…

— Ты не сваливалась мне на голову, — хмыкнул он, становясь похожим на себя прежнего — вредного и язвительного. — Ты падала, и я тебя подхватил. Это мой сознательный выбор. Смирись.

Я улыбнулась и наконец отправилась собирать вещи.

Вот так, в шутливой манере, я готова была принять его помощь, потому что на полном серьёзе воспринимать реальность… Нет, к такому я готова не была.

Сборы много времени не заняли, в конце концов, я ни от кого не пряталась и могла в любой момент вернуться домой за чем-то нужным. Однако покидать комнату я не торопилась. Да, я боялась остаться одна, но я ведь так и не призналась себе, в чём истинная причина, заставляющая меня соглашаться с Логаном и искать его общества. Когда я отказывалась от расследования? Ну да, нельзя не признать, что сейчас всё было совсем по-другому, но… Я ведь не просто на словах, а по-настоящему это сделала. Не думала, кто виновник взрыва, не гадала, каков его следующий шаг, не искала информацию, что могла бы вывести на его след. Логан сказал «не лезь», и я просто приняла это как руководство к действию.

— Вероника? — Он появился в дверях совершенно бесшумно, заставив меня вздрогнуть. — Прости, не хотел тебя пугать.

— Это ты прости. Задумалась и потеряла счёт времени.

— Ты готова? Можем идти?

— Да…

Насыпав псу побольше корма, я заперла дверь и в сопровождении новообретённого старого друга двинулась к машине.

— Логан! — воскликнула я, осенённая внезапной мыслью. — А что с моей машиной?!

— Насколько я успел увидеть, она целая и невредимая осталась на школьной парковке. По крайней мере, когда я увозил тебя в больницу, твой «Себринг» стоял там.

Облегчение разлилось по телу, я едва устояла на ногах.

— Серьёзно? Ты так переживала за машину?

— Ну, знаешь ли, не все из нас могут себе позволить просто купить новый автомобиль.

Он хмыкнул и открыл для меня дверь «Ниссана».

— И потому эти «не все» должны радоваться, что обзавелись личным водителем.

Пока мы ехали в Девятый район, Логану позвонил Дик. Невольно слушая его разговор с лучшим другом, я не могла не думать о том, насколько он разный с разными людьми. О нет, он оставался самим собой независимо ни от чего, но вот вёл себя с каждым по-своему. Например, с Диком Логан был тем самым парнем, что вызывал во мне раздражение.

Убедившись, что Логан не пострадал, Дик предложил провести время вместе — напиться, поиграть в приставку, посёрфить с утра, пользуясь тем, что школа закрыта, — и я прямо воочию увидела, как Логан напрягся, чтобы не посмотреть на меня. Хотела уже сказать, что он вовсе не обязан возиться со мной и что может отправляться к другу, если хочет, но не успела.

— Извини, у меня другие планы. Другу нужна моя помощь, так что я пас.

Дик что-то спросил, но отвечать Логан не стал и быстро свернул разговор. Повисло молчание.

— То, что я не сказал Дику, что я с тобой, ничего не значит, — заговорил он после продолжительной паузы. — Его отношение к тебе определилось моей злостью, так что пока он не поймёт, что мы помирились, тебе с ним лучше не встречаться.

Признаться, я удивилась. Не знаю, почему, но уклончивость я восприняла негативно: подумала, что Логан не хочет говорить обо мне по совершенно иным причинам. Смущается, что помог «врагу», или ему неловко признавать, что обществу Дика он предпочёл моё… Оказалось, он заботился о моём настроении… Я снова открыла рот, собираясь сказать, что у Дика нет причин на меня злиться, но промолчала. Вспомнила, как Дик Касабланкас, с которым я никогда особо и не общалась, вдруг стал вести себя как придурок, и не удержалась от фырканья: вот так и выясняется, кому я обязана обретению школьного врага.

— Я на тебя злился, — пожал плечами Логан, верно интерпретировав реакцию.

— Ну да, а Дик, как хороший друг, решил ненавидеть меня за компанию.

— Я тебя не ненавидел.

— Проехали.

До его дома мы доехали в тишине.

— Занятия, конечно, отменили, но давай вправду займёмся учёбой, — разряжая обстановку, предложила я. — Не знаю, сумею ли сосредоточиться, но…

— Или мы можем просто поговорить.

— О чём?

Логан подошёл ко мне, остановившись чересчур близко, и пожал плечами.

— Обо всём.

— Я в порядке, — попыталась отступить я, разрывая дистанцию, но он удержал меня за руку.

— Будь ты в порядке, ты бы спорила и огрызалась. Так что твою молчаливую покорность я буду использовать в качестве аргумента против твоего «в порядке». Ты не в порядке, Вероника.

— А может, я просто не хочу спорить и огрызаться? Может, мне надоело с тобой ссориться?

— Спор вовсе не должен перерастать в ссору, — спокойно возразил он. — Раньше мы постоянно спорили, но никогда не ссорились. Поговори со мной. Расскажи, что тебя беспокоит.

— Ты? — неожиданно даже для себя сказала я и взмолилась всем богам, чтобы не покраснеть.

Он отступил, будто я его оттолкнула, и я заметила промелькнувшую в его глазах боль. Почему же раньше я этого не видела? Потому что он не хотел её показывать, или же потому что я была недостаточно наблюдательна? Логан не меньше меня нуждался в поддержке — не из-за взрыва, но… Чёрт! Да у него проблем выше крыши, и не мелочей, а серьёзных, он мать потерял совсем недавно, а Дик… я не знаю, каким ему другом был Дик, но готова поставить на то, что обнять и пожалеть Логана некому — он просто не примет этого от большинства людей, будет храбриться и язвить, притворяясь, что у него всё отлично.

Ты снова возомнила себя центром Вселенной, Вероника Марс, тебя волнуют только твои собственные проблемы и сложности. Ты хотела вернуть дружбу? Ну так веди себя как друг! Логан возится с тобой и проглатывает реплики, что непременно бы сказал, будь ты в порядке, но он жалеет тебя и действительно старается быть мягким и понимающим, помочь… Так перестань уже вести себя как эгоистка! Не отсохнет у тебя язык, если ты в кои-то веки побудешь искренней!

— Мы только помирились, — схватив его за руку, я не позволила отойти. — Да и то не потому, что оба решили это сделать, а в силу обстоятельств. Я не хочу снова ссориться. Не знаю, как себя вести, не знаю, что говорить, что чувствовать. Мне кажется, я совсем тебя не знаю: весь этот год ты был чужим, злым, не похожим на моего друга. Я не осуждаю, я понимаю, что тебе пришлось не легче, чем мне, но…

— Я не изменился, — тихо сказал он, а в глазах таял лёд. — Или изменился, но не настолько, чтобы ты могла сказать, что не знаешь меня. Забудь всё, что было после… после прошлого сентября. — Он явно хотел назвать другую точку отсчёта, но я не стала возражать. В прошлом сентябре ещё была жива Лилли, а мы были друзьями. — Ты сможешь снова стать моим другом?

— Я не знаю, — не решившись врать, я не отводила взгляда. — Но знаю, что не хочу тебя терять.

— Для начала мне достаточно и этого.

Мы стояли посреди гостиной, держась за руки, и просто молчали. Я не знала, о чём он думает, а сама пыталась разобраться в мешанине мыслей и эмоций. Пусть Логан считает, что остался прежним, это не правда. Не то чтобы это было так уж важно, тем более что он уже доказал, что хорошим другом быть не перестал. Проблема была в ином. Этот новый Логан будил во мне новые незнакомые чувства, и я совсем не была уверена, что они дружеские.

После Дункана я, может, и оправилась бы быстро, но смерть Лилли… мне было не до того, чтобы строить личную жизнь. До вчерашнего дня я не думала об этом, и, возможно, именно этим объясняется моя реакция на невинные объятия Логана. Он всё сделал правильно, я бы не смогла так легко пережить вчерашний кошмар без него: не обнимай он меня, я бы сломалась. Но разве честно будет с такими мыслями обещать дружбу?

— Для начала? — переспросила я после очень долгой паузы.

Но он понял, что я спрашиваю. На мгновение отвёл глаза, а затем честно и открыто, как он обычно и поступал, ответил:

— Вероника, мы были в ссоре, я вёл себя как последний мудак, но когда мне нужда была твоя помощь, ты не просто не отказала, ты поддержала меня. Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Мы дружили, и я помню, что ценил это. Мы долго не общались, поэтому для начала я буду рад, если мы снова станем друзьями.

— А после начала? — буквально заставила я себя задать вопрос. Голос прозвучал хрипло, но мне было плевать. Если я не ошиблась… если он действительно имеет в виду то, что я подумала… Я не могу упустить этот шанс расставить все точки над «и». Сама я не решусь на этот разговор — это не подлежит сомнению, уж я-то себя знаю, а моё молчание, как я уже много раз убеждалась, не идёт на пользу никаким отношениям. Поэтому либо я задам этот вопрос сейчас, либо никогда не смогу и буду жалеть. — Чего ты хочешь на самом деле? Чего ждёшь?

Логан улыбнулся: мягко и терпеливо, нехарактерно нежно — и пожал плечами.

— Разве не очевидно? Ты мне нравишься. Не как друг. Как друга я тебя люблю. Но после… Я не знаю, чего жду, Вероника. Но хочу я тебя.

Он наклонился, собираясь поцеловать меня в щёку, но это меня не устраивало.

Пусть я была неспособна сказать о своих чувствах, показать их я могла, а потому быстро повернула голову и сама его поцеловала.

— Я любила тебя как друга, — смущённо улыбаясь, призналась я, — а что чувствую к тебе новому, я не знаю.

Он прижал палец к моим губам и будто сбросил маску. С мягкой улыбкой, со светящимися нежностью глазами — такого Логана я действительно не знала.

— Мы не станем торопиться и всё сделаем правильно. Сначала разберёмся с проблемами, потом восстановим дружбу, а уже после этого решим, какими будут наши отношения.

Слегка растерявшись — не такой реакция я ждала, — я медленно кивнула.

— Значит, просто друзья?

— Почему же? — подмигнул он и резким движением притянул меня к себе, смотря сверху вниз. — Ты вряд ли представляешь, насколько непросто мне сдерживаться, но тебе же даже целоваться нельзя.

Чуть не выпучив глаза, я рассмеялась, рукой держась за щёку, чтобы не разошлись швы — активную мимику доктор мне запретил, а местное обезболивающее ещё продолжало действовать, так что боли я совсем не чувствовала и успела забыть про полученное ранение.

— Кто ты и что сделал с Логаном, которого я знаю кучу лет?

— Я просто повзрослел, Вероника. Маска трудного подростка защищает от занудных разговоров и нотаций, с ней проще жить, а на самом деле я давно стал ответственным и серьёзным.

— Мне никогда не нравился трудный подросток, — честно сказала я и прижалась к его груди, крепче обнимая. — А вот этот серьёзный парень, с которым я познакомилась вчера при не самых благоприятных обстоятельствах, мне определённо нравится.

Я никогда не любила разговоры по душам. Я замыкалась и сбегала, смущалась и теряла дар речи, но сейчас, рядом с Логаном, это казалось неважным. Мы болтали обо всём на свете, и я не пыталась уклоняться или отшучиваться от неудобных вопросов. Мы говорили о настоящем и будущем, обсуждали предстоящий разговор о подрывнике с моим папой и вдруг уже планировали, как будет говорить ему о нас. Мы написали эссе по истории и сделали домашнее задание по математике, вместе приготовили ужин, посмотрели дурацкую комедию и вместе отправились спать — просто спать рядом, потому что размыкать объятия ни один из нас не хотел. И всё было настолько естественным, настолько правильным, что казалось совершенно невозможным, что до вчерашнего дня мы целый год не общались.

Рядом с Логаном все тревоги отступали, и что бы ни ждало впереди, я больше не боялась этого, веря, что справлюсь. Я больше не была одна против всего мира. Просто больше не была одна, и это окрыляло. Не надеялась, а точно знала, что Логан не позволит ничему плохому случиться со мной, и это значило, что чёрная полоса наконец останется позади. Она была чертовски широкой, и вот я наконец дошла до её конца.

Понимая, что просто не будет, я смело улыбалась грядущему. И уже за одно это Логана можно было любить.

Но это будет позже, а пока у меня есть самый лучший друг и отличные перспективы.

Кому нужна идеальная жизнь, терять которую невообразимо больно, если счастье — простое и понятное, — вот оно, достаточно просто открыть глаза и протянуть руку.