Трапеза на двоих (джен)

Вызов на труп поступил на рассвете. Лив прочитала сообщение и рухнула обратно на матрас, зарываясь лицом в подушку. Прошлая неделя выдалась удручающе насыщенной на смерти, и помощница коронера буквально валилась с ног от усталости, произведя семнадцать вскрытий за три дня. Ничего сложного, все жертвы умирали без изюминки: передоз свинцом да нападение зомби — скука, — но хотя загадки ни в одной из смертей не было, вскрытия нужно было не только произвести, но и заполнить по каждому отчёт…

Но в субботу война банд за территорию прекратилась, что означало значительное сокращение нашпигованных пулями покойников, а в воскресенье прибыла долгожданная партия мозгов, что не могло не радовать — зомби больше не будут голодать и нападать на случайных прохожих, разрывая их в кровавое месиво в попытках добраться до мозгов… И потому Лив с оптимизмом смотрела в будущее и рассчитывала на заслуженный выходной.

У преступников были иные планы, и явно криминальное убийство в шаговой доступности от «Филмор-Грейвз» не могло не привлечь внимания полиции.

Прибыв на место, Оливия первым делом оценила место.

— Шикарное барбекю можно устроить!

— Тело там, — хмуро кивнул в сторону густых зарослей странно-бледный детектив Бобино.

Она послушно двинулась в указанном направлении, постепенно замедляя шаг, пока не остановилась в метре от кустов.

— Что там? — обернувшись, она обвела взглядом всех присутствующих и тоже нахмурилась.

Парни выглядели плохо. С появлением в Сиэтле зомби население быстро привыкло к виду валяющихся ног, вываленных посреди дороги кишок, кровавым следам и потёкам, да и мёртвые тела давно перестали быть шокирующим зрелищем — далеко не сразу зомби удалось призвать к цивилизованному образу жизни, и сцена с разрываемым на куски орущим соседом стала пусть не повседневностью, но не тем, что заставляло в ужасе бежать. Копы, вынужденные постоянно иметь дело с трупами, первыми перестали остро реагировать, но сейчас по их лицам явно читалось, что зрелище в кустах — не для слабонервных.

Лив даже стало интересно, что же там такое…

Через пару секунд она получила ответ.

Мозаика.

Человеческая мозаика.

Сколько было использовано тел, навскидку сказать было невозможно: из-за разложения сложно было определить исходный цвет кожи различных частей тела, а между тем лежащие на небольшом расстоянии друг от друга руки, ноги, торс — точно принадлежали разным людям. Женская правая нога — белая, мужская левая нога — чёрная, правая рука вполне могла принадлежать азиату, зато левая — индианке. Торс был прикрыт какой-то тканью, и до приезда криминалистов Лив решила не заглядывать под неё.

— А голова? — встревоженно спросила Лив, оглядываясь в поисках самой важной «улики». — Голова-то где?

Ответом стала тишина.

Сочувственно посмотрев на Бобино, Оливия поставила свой чемоданчик на землю и полезла за мешками для упаковки тела. Детектив успел привыкнуть, что всё расследование сводится к приготовлению мозга очередной жертвы по новому оригинальному рецепту, а подкрепившись, Оливия выдавала ему кучу фактов о покойном и, когда сразу, а когда спустя день-другой, называла имя убийцы. Но без головы, а значит, без вкусненького мозга, Оливия была обычным бесполезным и беспомощным помощником коронера, не обладающим никакой эксклюзивной информацией, не более.

Сбор улик занял немало времени, так что когда она добралась до морга, сведения о нахождении человеческой мозаики успели распространиться и достичь ушей всех «заинтересованных» лиц. Иными словами, в кабинете Рави обнаружился Чейз Грейвз собственной персоной.

— Чему обязана? — нелюбезно буркнула она вместо приветствия и бухнула пакетом с левой ногой по столу. — Ваш труп?

— Не мой, — невозмутимо улыбнулся тот, — но вполне возможно, я могу помочь установить его личность.

— Его? — удивилась Лив, а затем свела брови над переносицей. — Зачем ты здесь?

— Ты не в настроении? — Чейзу нравилась Оливия, но порой её характер заставлял его представлять соблазнительные сцены её убийства. — Я же только что сказал…

— Ты сказал «его личность», вот я и пытаюсь понять, кого «его» и почему вообще ты решил, что мне нужна твоя помощь.

Проще всего было бы развернуться и уйти — когда на Оливию находило, она становилась невыносима, — однако Чейз никогда не был мелочным и не собирался ставить свои обиды выше закона.

— На территорию «Филмор-Грейвз» подбросили голову, — пояснил он.

— О! Надеялись, что твои зомби сожрут улики? — присвистнула Лив. — Мозг удалось сохранить?

— Разумеется! — с тихим возмущением кивнул Чейз. — Возможно, в твоём окружении всем плевать на субординацию и правила, а мои люди строго следуют инструкциям. — Он мотнул головой на до сих пор не замеченную Оливией коробку. — Мне не нужны обвинения или подозрения в адрес моих людей. Я решил доставить голову тебе, тогда и услышал про найденную с утра расчленёнку.

Оливия бы устыдилась, будь у неё совесть, а так она ограничилась кивком и даже снизошла до пояснений:

— Расчленёнка не простая, трупов несколько.

— Ну, нам только одну голову подбросили.

— Мужскую?

— Женскую, — с непонятным злорадством усмехнулся Чейз.

— Белую?

— Красную, — снова хмыкнул он.

Оливия на мгновение растерялась — редко когда она настолько «не попадала», — но тут же взяла себя в руки и строго произнесла:

— Спасибо, что доставил улику, а теперь извини, но у меня полно работы.

Намёк был настолько прозрачен, что скорее фразу следовало назвать посылом.

— Рад помочь, — недовольно буркнул он и двинулся к лестнице.

Не дожидаясь, когда он скроется, Лив вскрыла коробку и присвистнула. Чейз обернулся.

— Степень разложения не совпадает, — скорее для себя, чем объясняя реакцию, пробормотала она. — Эта женщина умерла не больше суток назад, в то время как сегодняшним останкам не меньше недели. Точнее скажу после осмотра и анализов.

Окончательно перестав обращать внимание на компанию, Оливия приступила к работе, Чейз же, чуть потоптавшись перед выходом, тихо вернулся обратно в кабинет главного судмедэксперта полицейского управления — то есть в кресло, стоящее за стеклянной перегородкой в трёх метрах от прозекторского стола, откуда открылся прекрасный вид на помощника коронера.

Наблюдать за ней было интересно. Эмоциональная и порывистая в жизни, в работе Оливия Мур действовала с чёткостью и размеренностью отлично отлаженного механизма. Скупые выверенные движения, аккуратные разрезы, точные жесты. Для непосвящённого её действия были похожи на разделку индейки, но на самом деле в такие моменты было совершенно очевидно: если бы не превращение в зомби, Оливия стала бы отличным хирургом!

Около часа спустя в морге появился Рави, и привставший было Чейз опустился обратно в кресло — встревать в профессиональный разговор показалось неуместным. А вот дальше началось нечто необычное.

— Ничего не смогла выяснить? — сочувственно уточнил Рави, осматривая стол и проверяя работу своей помощницы. — Я тебе новый соус принёс, написано, что у него шестнадцать миллионов по шкале Сковилла.

— Круто! — с восторгом отозвалась Оливия и будничным жестом принялась пилить череп.

Чейза слегка передёрнуло. Нет, он, разумеется, понимал, как именно извлекаются человеческие мозги, в том числе для изготовления мозгопаст, но видеть подобное даже ему, профессиональному военному и зомби, было дико. А вот для Оливии процедура явно давно стала рутиной. Крепко держа инструмент, она уверенно сделала распил, подцепила непонятным крючком кожу и, не моргнув глазом, в считанные секунды сначала стянула с черепа скальп, а затем с чпокающим влажным звуком оголила мозг — сняла «крышечку».

Питавшийся сороконожками в африканской пустыне, змеями в песках Афганистана, шакалами на пошедшей не по плану миссии в Конго, горькой травой в джунглях Камеруна и сырой рыбой при потопление катера его группы, Чейз Грейвз, зомби, научившийся получать удовольствие от поедания человеческих мозгов, впервые в жизни ощутил тошноту от отвращения.

Оливия между тем извлекла мозг, нашинковала его тонкими «стейками», достала из нижнего ящика в тележке с инструментами банку с мукой, обваляла «стейки», посыпала специями и — Чейз просто потерял дар речи — бросила на сковородку, заботливо поставленную Рави на электрическую двухкомфорочную плиту, прятавшуюся среди врачебного оборудования на стеллаже в углу.

Три минуты — и Оливия Мур заправила салфетку за воротник.

— Что ж, Рави, пора узнать, кому помешала бедная женщина, — весело сказала Оливия, щедро поливая жареные мозги острейшим соусом.

А затем они просто ушли из морга, так и не заметив всё это время просидевшего молча Чейза.

Неуверенно встав, он принюхался к соблазнительному запаху натурального мозга — мозгопасты, которыми кормились почти все зомби, были практически безвкусными, так что хотя и утоляли голод, не могли сравниться с «домашней кухней». На сковороде оставался «стейк», по всей видимости, оставленный на следующий приём пищи, и Чейз не удержался.

Тёплый, мягкий, с хрустящей корочкой… Чейз аж зажмурился от удовольствия!

Наслаждение хотелось растянуть, но быть пойманным на месте поедания чужого мозга не хотелось, потому он решил не задерживаться и удалиться по-английски… Видение догнало его на выходе из здания. Тёмная улица, цветастая юбка, и всепоглощающее желание по отношению к мужчине, на которого жертва не осмеливалась посмотреть.

Мозгопасты не давали видений, а натуральные мозги Чейз ел достаточно давно, чтобы отвыкнуть от ощущения «присутствия». Нужно было уйти, но… Он развернулся на каблуках и зашагал обратно в морг.

До этого момента он не понимал, почему Оливия так помешана на расследованиях. Она ведь не была копом, ей не платили за следственные действия и тем более риск. Но сейчас, сам находясь под действием мозга, он наконец понял — желание разобраться в ситуации и разрешить чужие, но кажущиеся твоими собственными проблемы, было непреодолимо.

Оливия Мур была милой домашней девочкой, ответственной студенткой и хорошим человеком, и даже превращение в зомби не смогло этого изменить. Чейз Грейвз был профессиональным военным, убийцей, и хорошим его назвать было трудно. Но сейчас они оба мыслили синхронно и хотели одного — разобраться. И разделённая на двоих трапеза могла стать чем-то большим, чем раскрытое дело, мозг неизвестной женщины на несколько дней превратил их обоих в других людей — мыслящих на одной волне, желающих одного, смотрящих на вещи одинаково. Оливия противилась и отказывалась признавать химию между ними, а Чейз не хотел на неё давить… Но теперь у них наконец были все шансы поладить.

И всё, что нужно, присоединиться к расследованию Оливии.

— Я доел то, что было на сковородке, — честно признался Чейз, останавливаясь на последней ступеньке лестницы и бестрепетно глядя Оливии в глаза. — Искать убийцу будем вместе.

Лив ошеломлённо замерла, испуганно оглянулась на невидимую с её места кухоньку, а затем вовсе не разозлилась, как он внутренне опасался, а улыбнулась. И глаза её светились пониманием.

— Ну что ж, командор Грейвз, добро пожаловать в клуб.