Светлый Лорд (гет)

После странной помолвки в особняке на площади Гриммо, 12 и не менее странного застолья, которое закончилось "мордой в салат" пьяного в жопу жениха, попыткой Гарри привести своего друга в норму с помощью антиалкогольного зелья, слезами и трансгрессией без прощания самой Гермионы, юная волшебница твёрдо решила разобраться во всей этой чехарде с её предстоящим замужеством.

Переодевшись в домашний халатик и заварив себе крепкий кофе, она, чтобы успокоить нервы, уселась за ноутбук, открыла файл с черновиком своей книги и начала быстро набирать текст. Так за работой и не заметила, как наступил вечер.

Перечитав своё сочинение и оставшись вполне довольной, Герми наскоро приготовила себе ужин и включила телевизор, чтобы посмотреть маггловские новости.

Информация о военных действиях на Балканах странным образом переплеталась с грязным скандалом в американском Белом Доме, журналисты вовсю мусолили тему: лгал или не лгал президент США Билл Клинтон под присягой о сексуальных контактах с некоей Моникой Левински? И должны ли Соединённые Штаты прийти на помощь косовским албанцам в их войне за независимость от Сербии? Девушка никак не могла понять: какая может быть связь между этими событиями?

Потом был репортаж об очередной пьяной выходке российского лидера Ельцина, биржевые сводки, катастрофы, теракты и сплетни о поп-звездах.

Последние Гермиона даже не слушала, пытаясь проанализировать то, что произошло лично с ней за последнее время. И снова мысли её возвращались к Драко Малфою, происшествию в Выручай-комнате и судебному заседанию по этому делу. Почему он потерял память? Кто и зачем применил к ней Империум? Чья это бредовая идея с её предстоящим браком, и почему она так легко согласилась пойти под венец с Роном Уизли, которого никогда не любила и даже считала лишним звеном в их с Гарри компании? Вопросы, на которые следовало найти ответы.

Когда по телевизору запустили рекламу жевательной резинки, Гермиона выключила этот говорящий ящик и, чувствуя невероятную усталость, легла спать. "Нужно завтра навестить Драко в клинике святого Мунго, вдруг он хоть что-то вспомнит?" — С этой мыслью она провалилась в беспокойный сон.

* * *

Когда Герми вошла в палату, Драко был не один. Две девушки — одна светловолосая, вторая — шатенка, но очень похожие друг на дружку, о чём-то ворковали у его кровати. Юноша внимательно слушал их, видимо, пытаясь что-то вспомнить. Шатенка держала перед ним открытый альбом Хогвартса, а светловолосая показывала пальчиком на колдографии студентов и преподавателей, обе они наперебой рассказывали занимательные случаи из школьной жизни. Гермиона узнала их: Дафна и Астория Гринграсс, дочери адвоката сэра Гарета, успешно защищавшего интересы Малфоя-младшего в суде.

— Привет, Драко, — поздоровалась Гермиона, не решаясь подойти ближе и нарушить эту идиллию.

Все трое вмиг повернулись к ней. Сёстры Гринграсс умолкли. Астория захлопнула альбом, Дафна недовольно сжала губки.

— Здравствуй, Грейнджер, — голосом, лишённым эмоций, ответил парень. Эта девушка в суде выступала в качестве потерпевшей, из-за неё против него выдвинули обвинения в сексуальных домогательствах и попытке изнасилования, а он даже не мог вспомнить, что их связывало в прошлом.

— Зачем припёрлась, гриффиндорская кошка? — Глаза шатенки выражали нескрываемую ненависть. — Думаешь, если вы победили и захватили власть, то теперь можно вот так, безнаказанно, клеветать на своих противников и калечить невинных людей?

— Асти, не надо так, она не достойна даже нашего презрения, — попыталась урезонить младшую сестру старшая. — Пусть торжествует, пока...

Та лишь сердито цыкнула на неё: мол, не болтай лишнего!

Гермиона выслушала их, с трудом сдерживая негодование и мысленно напоминая себе о цели своего визита. Когда сёстры Гринграсс умолкли, она всё же приблизилась к постели Драко и, переводя взгляд с него на посетительниц, а потом снова на Малфоя-младшего, спокойно, насколько это было возможно в данной ситуации, произнесла:

— Я не ищу с вами ссоры. Мне нужна только правда.

— Какая правда? — Юноша вздернул светлые брови. — Я же ничего не помню. Даже имя твоё впервые услышал от своего адвоката, мистера Гарета.

Дафна улыбнулась. Астория покосилась на Гермиону.

— А мне кажется, — холодным, как и подобает аристократке в общении с низшими слоями общества, голосом промолвила она, — ты пришла сюда что-то разнюхать, чтобы потом использовать это против Драко. Лучше уходи прочь. По-доброму.

— А если я помогу тебе вспомнить?

Этот вопрос застиг Малфоя-младшего и сестричек Гринграсс врасплох.

— Разве это возможно? — практически одновременно воскликнули Драко и Астория. Дафна недоверчиво покосилась на Гермиону.

— Я читала в одной книге по заклинаниям, — продолжала Гермиона, — что Обливиэйт стирает лишь воспоминания о людях и событиях, хранящиеся в сознательной части нашей психики. Маггловские учёные называют её Я, или Эго. Есть ещё бессознательная часть: Оно, где хранятся наши вытесненные из сознательной памяти переживания, подавляемые мысли, эмоции, желания. И третья часть человеческой психики — это Сверх-Я, или Супер-Эго, не позволяющая замкнутым в бессознательном Оно элементам прорваться в сознательное Эго. Это, если перевести на язык, понятный волшебникам, выглядит примерно так: Оно — бессознательное — это психологический Азкабан. — При упоминании о тюрьме для магов сёстры невольно вздрогнули. Драко поежился: именно там сейчас находился его отец, сэр Люциус Малфой, которого стерегли ужасные дементоры и допрашивали авроры; об этом он читал в газете. А Герми продолжала: — Сверх-Я, или Супер-Эго — стража, не пропускающая узников этой крепости наружу. Сознание — Я-Эго — наш мир, в котором мы живём. Заклинание Обливиэйт уничтожило воспоминания, находящиеся в твоём Я, но не задело те, что хранятся в Оно. Те, которые ты сам отправил в свой собственный Азкабан на бессрочное заключение, дабы они не мешали тебе сохранять имидж непробиваемого сноба.

— Ну, знаешь ли! — возмутилась Астория, заступаясь за Драко, но Малфой-младший её перебил:

— Ты уверена, что у тебя получится?

— Нет, — честно призналась Гермиона. — Я никогда ничего подобного не делала. Но стоит попробовать. Если ты, конечно, не против.

— Я согласен, — выпалил Драко, не дав вставить слово Астории. Та насупилась.

— Как ты будешь это делать? — поинтересовалась Дафна.

— С помощью одного маггловского изобретения.

Гермиона достала из наплечной сумки прямоугольный аппарат, состоящий из двух раскрывающихся половинок, одна из которых казалась стеклянной, а вторая состояла из панели с клавишами, на которые были нанесены буквы, цифры и знаки препинания.

— Я знаю, что это, — сказала светловолосая Гринграсс. — Он называется ноутбук. У папы есть такой.

Астория снова недовольно зыркнула на старшую сестру, но промолчала.

Драко впервые за сегодняшний день улыбнулся.

— Ничего себе "записная книжка", — хмыкнул он, когда Герми включила компьютер и на экране появилась картинка с разноцветными иконками.

— Я купила его специально для тебя, — призналась Гермиона. — Если понравится, можешь оставить себе. У меня — точно такой же, я на нём работаю. Тут есть ещё игры и кое-какие полезные программы, с которыми ты научишься работать.

— Я научу его, — подала голос Астория.

Гермиона кивнула и не стала спорить. Она открыла папку с текстовыми файлами и щелкнула по одному из них:

— Смотри. — На экране появился белый лист с печатными буквами. — Это черновик моей книги...

— Ты пишешь книгу?

Удивление Малфоя-младшего было совершенно искренним.

— Да, — ответила Гермиона. — Об учёбе в Хогвартсе. Пока лишь о первом курсе. Тут есть и о тебе, и о Гарри с Роном, и обо мне, и о наших преподавателях, о директоре школы профессоре Дамблдоре...

Вспомнив старика с длинной бородой и очками в форме двух полумесяцев, Гермиона еле сдержала рвущиеся наружу слезы. Драко же сердито нахмурился: Поттер и Уизли — это те, кто обвинил его в преступлении против мисс Грейнджер. Но промолчал. Ему было интересно: что ещё она скажет?

— Остальные файлы, — Гермиона закрыла недописанную книгу, провела пальцем по квадратной поверхности чуть ниже клавиатуры и навела стрелочку на маленькую иконку в виде листка, вырванного из блокнота, — это мой дневник, который я вела все эти годы, а потом перенесла свои записи в электронную форму. Видишь, тут написаны года. Щелкаешь по одному из них и читаешь... — Она продемонстрировала, как это делается.

— Но ведь дневник... — Красивые глаза Астории округлились от изумления. — Это такое личное. Разве можно давать его читать посторонним?

— Ради того, чтобы помочь человеку, можно, — ответила Герми.

Астория лишь пожала плечами, её сестра Дафна дружелюбно улыбнулась.

— Если ты действительно хочешь помочь Драко, — ровным голосом произнесла Астория, — тогда забудь, что я тут тебе наговорила. Время сейчас такое...

— Я всё понимаю и не держу на тебя зла.

Девушки переглянулись между собой и соединили руки в тройном пожатии.

Малфой-младший наблюдал за этой сценой с удивлением и восторгом. Мысль о том, что ему удастся что-то вспомнить из своей прежней жизни, завладела всем его естеством.

Астория и Герми договорились по очереди помогать Драко разобраться в этой маггловской технике.

— Но читать твой дневник я не буду, — сказала Астория. — Это непорядочно. Словно заглядывать в чужие письма, которые тебя не касаются.

— Тогда пусть Драко сам читает. От него у меня секретов больше нет.

На том и порешили.