как пережить  (джен)

Примечания:

я переписывала это, адекватности не прибавилось, но я смеялась

Читайте на свои страх и риск так сказать.....

После смерти мистера Старка Питер чувствует себя парализованным. Он кое-как переживает эти ебаные похороны, которые не значат ничего для большинства людей, ведь они видят только Железного Человека и не знают ничего о настоящем Тони, скрывыыщемся под бронёй. Он запирается в туалете, чувствуя, что ему нечем дышать, как будто его единственный источник кислорода украден. Он задыхается от слез, и ничего не может с этим поделать. Неделю после этого он не выходит из дома, не понимая какого хуя все так быстро забыли Старка. Он слышит, что проходят парады и праздники в честь Железного Человека или типо того — он не вникал, — но всё ещё не видит в глазах людей чего-то большего, чем сожаление о смерти сильного супергероя, который не сможет теперь защищать мир. Они не знают Старка, им не нужно скорбеть о нем больше положенного, они и не хотят этого, отгораживаясь своими проблемами.

Через несколько дней в комнату заходит тетя Мэй и сообщает, что нужно все-таки пойти в школу, если он хочет поступить в MIT. Питер не хочет. Он не хочет уже ничего, но подводить тетю хочется еще меньше. И он скрипя зубами собирает сумку и безразличным взглядом пробегает по темам в учебнике.

Нед не «рассыпался», поэтому уже учится в университете на другом конце страны. В его классе из знакомых остались Эм Джей, Флеш и еще несколько ребят, которых он, впрочем, не знал. Питер общается только с Мишель. Она понимает его гораздо больше других, ведь тоже потеряла близкого человека, и не лезет с расспросами — это самое главное. Они вместе стоят на краю бездны, и единственной их опорой являются они сами.

Пока в один момент все не идет по пизде, а Мэй Паркер не сбивает грузовик.

Питер шагает вперед, таща за собой в бездну и Мишель, которая не особо то сопротивляется — от ее сестры, попавшей под тот небольшой процент, что не вернулись после щелчка Тони, остаются только выгравированные на памятнике буквы. И это сложно пережить, особенно, когда ты не такой сильный, каким хочешь казаться.

Питер перестает быть Человеком-Пауком окончательно и бесповоротно. Он выходит в патрули иногда — до этого, но сейчас выбираться из детдома становится сложней, да и не хочется в общем-то. Эм Джей живет в этом же детдоме с того момента, как собственно, вновь появилась в этом мире. Они больше видятся и от этого им гораздо удобней, комфортней как-то.

Питер становится противоположностью самого себя. Он одеваться, как ебаный нарик ну или как человек, потерявший своего кумира, перестает улыбаться окончательно и бесповоротно. Огонь в глазах пропадает и ему на это абсолютно похуй. Если раньше тётя ещё как-то помогала в этой тяжёлой хуйне под названием жизнь, то сейчас не помогает уже нихуя.

Мишель просто следует за ним, становится его тенью, пытаясь поддержать хотя бы своим существованием, но не вывозит сама.

Они дерзят учителям, прогуливают уроки и выдыхают сигаретный дым в небольшое окно в туалете. Они становятся теми, кого обычно называют «трудными подростками».

Как-то раз к ним подходит Флеш и пиздит что-то о Мэй, грязно улыбаясь. От переломанных ребер его спасает Мишель, которая вовремя удерживает руку Паркера — ещё большие проблемы не нужны.

Она что-то шепчет ему на ухо, успокаивая, резким движением бьёт кулаком по лицу Флешу и уходит на физику за Питером, оставив глубоко охуевшего Томпсона задумываться над смыслом жизни.

Они падают все ниже и ниже, в то время как боль от потери Старка и сестры становится все больше, разрастаясь в груди черной воронкой, засасывающей все эмоции. Пытаясь забыться, Питер тащится с Мишель на вечеринки, где они напиваются в стельку и трахаются с кем попало. Это не помогает.

Порезы на руках уже почти не заживают, но легче не становится.

А потом Мишель приносит травку. И, вроде как, становится легче. Они просто забывают про душевную боль, когда обдолбанные лежат на кровати в комнате Мишель, в которую Питер пробирается с помощью паучьих сил, которые, удивительно, но пока не проебал и не пропил. Девушка тихонько всхлипывает ему в шею, пока он обнимает ее за плечи, целуя запутанные кудри и еле ощутимо поглаживает изрезанные запястья. Такие же, как у него.

Они довольно быстро становятся популярны в школе после того случая с Флешем, завоёвывая статус лидеров парой эпичных драк с несогласными за гаражами. Они собирают свою банду, с которой и тусуются по ночам, выбираясь из детдома через окно с помощью все тех же паучьих сил.

Они вытесняют Флеша, его прихвостни в компании Питера и Мишель. Теперь все подчиняются им, глядя в глаза с преданностью собак и обливаясь слюнями от каждого брошенного на них презрительного взгляда. Никто не может вспомнить, почему это произошло, но факт остаётся фактом — они главные на этой территории.

И никто, кроме них самих, не знает о том, как их заебало притворяться стабильными, здоровыми и сильными людьми. Они ведь просто подростки. Просто сломленные дети, которые проебали где-то смысл жизни и всё никак не могут вернуть. И людей, которые этот смысл составляли тоже.

Трудные подростки… ха! Они не трудные, нет, их просто не понимают. У них нет поддержки. Они не знают, как пережить все это говно, что свалилось на их головы.

Они лежат, запутавшись ногами и переплетя окровавленные пальцы. Они соприкасаются лбами и щеки Питера тоже в крови, но они не знают как это произошло. Они просто впервые за долгое время искренне улыбаются, глядя друг на друга потухающим взглядом. Кровь стекает на белые простыни из глубоких порезов на запястьях и лёгкий ветерок из приоткрытого окна треплет волосы. Мир теряет очертания и плывет, сознание теряется и они выдыхают в последний раз.

Не об этом мечтал Тони, спасая весь ебаный мир. Не об этом.