Правда и ложь (джен)

— Я тебе не подчиняюсь, — четко чеканя каждое слово, произнесла я.

Он лишь упрямо поджал губы в немом акте несогласия. Я уже и не помню, кто от кого перенял эту привычку: выслушивать все молча, без упреков и возражений, и все равно поступать по-своему. Это была моя тактика. Это была его тактика.

Проблема в том, что я не отличалась его редкостным терпением и могла оставаться спокойной ровно до тех пор, пока меня не цепляли за живое — если это касалось людей, на мнение которых мне не плевать. Поэтому моя типично лаконичная тирада о том, что я думаю лично о нем и его чертовых убеждениях уже была приготовлена, как неуютную тишину разрезал спокойный голос:

— Поступай как знаешь.

Я раздраженно выдохнула сквозь зубы. Ему ведь известно, что я терпеть не могу ответы вроде «Делай что хочешь, но пусть совесть потом сожрет тебя с потрохами». Пытаясь понять и успокоиться, я крепко зажмурилась, надавливая на веки подушечками больших пальцев, чтобы потом посмотреть ему в глаза открыто, без издевки. Увидеть в них что-то столь же нетипичное, как и эта фраза.

Ровную глубину светлого-зеленого взгляда нарушил какой-то незнакомый беспокойный проблеск, смешанный с усталостью. Ему действительно было все равно?

— Что с тобой происходит? — вопрос мимо воли сорвался с моих уст.

Мы не были безгранично близки в общении — Фьюри об этом позаботился — но я порой забывала, дядя мне он или брат. Я не чувствовала от него ожидаемого отцовского покровительства, взамен все чаще вступая с ним в полусерьезные перебранки, в половине из которых мы доводили друг друга сердитым молчанием или непробиваемой иронией. Нас связывало кое-что очень важное — взаимное доверие. Не смотря на то, как редко мы виделись в последнее время. Я думаю, мы были друг для друга единственными ниточками прошлого, которое не хотелось забывать и невозможно было вернуть.

Он сидел, опершись локтями о колени, сцепив руки в замок. Взгляд бессмысленно блуждал по облупившейся краске стены напротив. Аккуратный до безупречности черный костюм, коротко подстриженные темные волосы, привычная аппаратура, мало заметная непосвященному взгляду. Столь знакомый и пугающе далекий. Стоит говорить, что он нечасто уходил в себя? Большую часть времени он был полностью сосредоточен и собран. А в редкие свободные минуты мыслями мог быть далеко — я лишь задавалась вопросом, что творится у него в голове.

Медленно поднявшись, он минуту постоял с опущенной головой, будто собирая разбросанные по всей Вселенной мысли и принимая решение, исход которого ему уже был известен. Дорога, с которой невозможно свернуть.

Я стояла напротив со все нарастающим беспокойством, против воли сцепляя и расцепляя пальцы в замок.

— Помни, у тебя всегда должны быть те, за кого стоит бороться, — твердым голосом произнес он и прошел к выходу из комнаты, слегка задев меня плечом.

Хотелось рассмеяться, бросив что-то колкое на счет пафоса и умения удачно ретироваться с поля перебранки, но я не стала. Я ощущала неправильность, безысходность. Упущенную возможность… чего? Сказать прощай? Обнять его в последний раз?

И меня совершенно не беспокоило, что последняя фраза никак не касалась темы нашего последнего спора.

* * *

Фьюри бросил быстрый взгляд на человека, слегка скривив губы в усмешке. Он узнавал эту спокойную уверенность в глазах. Что помогало понять, что это был правильный выбор. Оправданный риск.

Но тут девушка резко обернулась в его сторону и коротко спросила, склонив голову вперед:

— Хотите мне что-то сказать?

Казалось бы, эта фраза не несла в себе особого подтекста, но агент ощутил в ней неприкрытое неповиновение. И скрытую неприязнь лично к нему. Хотя... скрытую ли?

Директор еще раз окинул взглядом стоящую рядом фигуру. Русые волосы были собраны в небрежный хвост. Открытые участки кожи выделялись бледностью. Высокий рост и худощавое телосложение. Её глаза при тусклом освещении казались темно-зелеными. Элхэн — то еще имечко. Сколько они были знакомы, он всегда задавался глупым вопросом — ее родители были ярыми поклонниками фэнтези?

— Нет, — коротко ответил агент, толкая дверь. — Твоя комната, — окинув рукой помещение, произнес он.

Девушка резким жестом отправила сумку в полет так, что та впечаталась в стену и осела на кровать. Фьюри дернул щекой, но ничего не сказал вслух.

— Я уверен, что ты справишься с поставленной перед тобой задачей также успешно, как и твой дядя, — тихо сказал Ник, проверяя реакцию новой подчиненной — кажется, под его непосредственным руководством она все же работала впервые.

К его удивлению, она не повысила голос, лишь костяшки пальцев побелели на мгновенно сжатой и разжатой руке.

— Вы прекрасно знаете, что таким, как он, не будет никто. Никто, — выделив это слово, продолжила она, — не сможет заменить его. И в этом плане я на него не похожа.

Дверь захлопнулась прямо под носом Фьюри, заставив его страдальчески поморщиться. Но только лишь. В своем решении он все еще не сомневался.

Под гневное сопение Фьюри разговоры поутихли. Только Старк, не обращая внимания на директора Щ.И.Т.а, продолжал что-то увлеченно рассказывать сидящему рядом Кэпу. По красноречивому взгляду главы организации было весьма ясно, что этот гений, миллиардер и просто красавчик только чудом еще не получил хорошую оплеуху. Мне почти удалось подавить улыбку.

Наконец Ник добился желанной тишины и приготовился к своей заучено-пафосно-серьезной речи. Мне интересно, он репетирует перед зеркалом?

— Итак… — начал Фьюри.

— Здрасьте, — звонко и небрежно перебила я, покачнувшись на пятках и выступив вперед на пару шагов, — зовите меня Элхэн. По желанию мистера Фьюри мы с вами будем работать вместе. Я буду кем-то типа смотрящего, — задумчиво пробормотала я, ловя на себе смеющиеся взгляды. И тут же добавила, пожимая плечами: — Впрочем, вам повезло, потому что я не люблю писать длинных и подробных отчетов.

По комнате прокатились сдержанные смешки — лишь Старк не скрывал довольной, ехидной улыбки. Усталый взгляд Фьюри я чувствовала даже затылком. Раздражает, что годы общения со мной закаляли его все больше. Мне приходилось стараться, чтоб хоть немного пошатнуть его душевное равновесие.

Я еще раз окинула помещение взглядом. Все эти ребята здесь, даже верные агенты Романофф и Бартон, не раз ощутили на себе все прелести пребывания под прицелом Щ.И.Т.а. Все они в чем-то были похожи на меня. Директор хочет, чтобы я стала частью команды? Что ж, хорошо. В этом наши желания совпадают. Потому что я умею выбирать правильных людей. Как это умел дядя.

— Элхэн, — размышляя, произнес Тони. — По-моему длинно. Что, если Хэн? Ммм… не звучит. Хэлл⁽¹⁾, — на этом месте он широко улыбнулся, — слишком сурово.

— Я думаю, Эл подойдет, — мягко, с толикой усмешки сказала белокурая женщина, стоящая позади Тони и до сего момента успешно не привлекающая к себе внимания. То, как Пеппер произнесла мое имя, дало мне с уверенностью понять, из чьих уст оно было ею впервые услышано.

— Агент Коулсон, — на этих словах я невольно поморщилась, втянув голову в плечи. Это была не просто моя фамилия. И сейчас Фьюри использовал ее намеренно. — Мы здесь не в игры играем.

Мстители, до сих пор взиравшие на меня скорее благодушно, чем заинтересованно, насторожились. И я знала, какие параллели они сейчас проводят. Фил Коулсон, погибший год назад агент Щ.И.Т.а, правая рука директора. И мой родной дядя.

Я посмотрела на Фьюри исподтишка и, уверена, он по достоинству оценил всю прозаичность моего взгляда. Я не буду становиться кем-то, кто нужен исключительно ему. Даже если для дела. Даже ради Фила. Нет, он сам говорил — делаешь что-то, будь уверена, что это в первую очередь для тебя, иначе все пойдет прахом. Эгоистично. Зато действенно.

— Отлично, — моя улыбка была идеально лицемерной, — выкладывайте суть нашего нового задания, мистер Фьюри.

* * *

Лучше бы я этого не говорила. Спустя полтора часа времени, половина которого ушла на убеждение Старка, мы сидели за круглым столом в «Башне А» и пытались осмыслить, во что вляпались. Безумная идея Фьюри, которого жизнь ничему не учит, придумать способ связи между мирами. Если конкретнее — ему нужен был контакт с Тором. На закономерный вопрос растерянного Брюса «Как?» директор загадочно помолчал, позже развернув перед нами двадцатистраничный отчет об исследованиях оставшейся на Земле энергии, сгенерированной Тессерактом.

Часть грандиозного плана по спасению Земли, о которой он «забыл» упомянуть Тору, когда тот покидал планету.

Не смотря на общее недовольство, связь действительно была нужна. Слова Одинсона о повышенном интересе Других миров к нашей планете не были сказаны впустую. За последние два месяца в разных уголках мира наши исследовательские базы фиксировали атмосферные явления неестественного происхождения, а компьютерную базу Щ.И.Т.а неоднократно пытались взломать с помощью неизвестных технологий.

Моей задачей было строчить отчеты и докладывать обо всем директору. Он гордо называл это координацией, у меня на языке вертелось слово «соглядатайство».

Когда-то давно, еще до Щ.И.Т.а, я думала, что своей будущей профессией выберу что-то наверняка связанное с исследованиями. Мне хотелось чем-то быть похожей на Коулсона, когда родители рассказывали, что дядя — историк, не просто преподающий сухие лекции в университете, но также путешествующий в составе разных экспедиций по уголкам мира. Знала бы я, чем обернется желание во всем походить на Фила.

Но Фьюри, похоже, знал о моей детской мечте, напомнив об этом мне с таким ехидством, что я засчитала плюсик на его счет.

Брейншторм длился уже не много не мало полчаса — и это только с тех пор, как нас покинул директор. Тони и Брюс спорили с использованием высоконаучных терминов, а лицо Стива выражало вселенскую обреченность — кажется, он до последнего надеялся, что Тессеракт и все, что с ним связано, исчезло вместе с Тором в другом мире. Мы с Наташей и Бартоном все чаще отвлекались, разговаривая на разнообразные темы. Они спрашивали меня об опыте полевого агента, я без особого энтузиазма делилась общими сведениями — зачем напрягаться, если Фьюри предоставил им полное досье. Пеппер, кажется, отлучилась.

Наступил момент, когда все мы вдруг разом устало замолчали, потирая ноющие от напряжения виски. Бартон с хрустом разминал шею, а потом пальцы, заставляя Брюса и меня синхронно вздрагивать от неприятного звука. Кажется, пора было заканчивать, но общий настрой группы был настолько паршив, что я решила, что хуже уже не будет.

— А как же чай? — с максимально фальшивим энтузиазмом, очевидным для всех присутствующих, спросила я.

В самом начале Старк предложил выпить за знакомство, на что Стив поспешил его обломать, напоминая, что во время серьезных совещаний разрешается только кофе и чай.

Мы молча переглянулись, расслабляясь и фыркая от смеха на просительный взгляд Железного человека, который с весьма очевидной просьбой пялился на Кэпа. Тот был неприклонен.

— Я принесу печеньки, — тихо и обиженно вздохнул Тони, сдавшись.

Окей. Зато нам определенно не будет скучно.

1) На английском собственно Hell (шутка-минутка)

Вернуться к тексту