Третье звено. НОИКС: Искусство войны (джен)

— Ты точно знаешь, что делаешь? — услышав мой очередной гениальный план, Раф потерял дар речи на несколько коротких мгновений. Карта канализации лежала на столе, но мой черепаший друг не спешил её разглядывать.

— Конечно! Там заряда-то всего килограмм на пятнадцать! Ну, бахнет громко, кого-то оглушит, кого-то ослепит, — детский азарт в моих глазах не внушал Рафу уверенности в благополучном исходе нашего дела.

Уж слишком хорошо он знал, куда приводят мои маниакальные крайности.

— Ты всё-таки решил нарушить своё правило? — он издалека стучал в дверь к моей совести, но, как говорится: хуй там ночевал.

— А! Ерунда! Всё равно это ничейное добро, мы всего лишь поможем избавиться от мусора!

— Ну не знаю, а как же твои друзья? — Раф склонился над картой. — Взрыв будет большой, неизвестно, кого он затронет.

— Не волнуйся, в той суматохе никто ничего не заметит! — я отмахнулся от предрассудков и улегся в шезлонге.

Благодать! И сивуха Рафа в этот раз намного меньше отдавала навозом.

— Ты устроишь суматоху?

— А то! Ещё какую! — я пригласил его к молчаливому лицезрению прекрасного: старая ракетная боеголовка возвышалась над столом среди съестного и напитков. Я ещё раз заботливо протёр её от грязи. Знака радиации на корпусе нет, значит, можно разбирать и давать детям. — Главное, успеть всё вывезти до того, как они чухнут потерю.

— Не думаю, что это будет сложно, вот только будет ли что увозить? — от тонкостей предстоящего дела Раф втянул голову в панцирь. — Мне кажется, взрыв будет слишком мощный, может, сделаем бомбу послабее?

— Это фигня! Мы ослабим заряд, сделаем взрыв строго направленным, но обязательно надо использовать ракету! Иначе будут разборки и подозрения, — я в предвкушении потирал руки.

— Ты думаешь, они поведутся на это? — Раф обреченно вздохнул, когда я достал нож.

— Конечно, после трагической смерти Сунь Хуня у Пеня остались всего две правые конечности! И теперь он будет дорожить ими как никогда!

Мой нож угодил в фотокарточку на стене, с особой жестокостью пригвоздив к доске физиономию очередного узкоглазого антитоварища. Вонь Хунь — был третьим, младшим сыном Пеня, но, видимо, умереть ему придется вторым.

Вячеслав Жопин, человек среднего возраста с лишним весом в области третьего подбородка и чуть припухшим лицом, по совместительству бывший ушлым хранителем святого святых нашего участка — отдела вещественных доказательств, склонился над бумагой, что я получил у майора. Сдавать под опись очередные улики — занятие скучное и безобразное в плане бюрократических препонов.

— Ну и что тут?

— Стандартный набор! — моя натянутая улыбка ничуть не смутила Жопина, чей внешний вид ярко характеризовал его же фамилию.

Круглая голова, пухлые розовые щёчки, губы бантиком. На висках Жопина набухли родинки, под которыми притаились чернильные железы. Выводить его из себя — дело опасное и даже грязное. Но мутация кое-как укладывалась в пятый уровень и не была под запретом.

— Все по описи! Никаких стандартов! — Жопин пристально рассматривал появившиеся на стойке предметы: окровавленную ампулу с трекубом, БДСМ-плётку и клок рыжей лески, подозрительно на нее не похожий. — Ты опять накрыл какой-то мерзкий бордель? — Жопин побрезговал прикасаться к уликам, упаковывал вещдоки пинцетом и зажав нос. — А что так воняет-то?

— Это не из притона, — озорно гоготнул я, — у дома с утра нашел подохшего плотоядного слизня, перед смертью он отрыгнул все это добро. Плётку и флакон на хранение, клок волос и капли крови на анализ.

— Я так и знал! Вечно ты приносишь мне мусор с помоек, — Жопин побагровел от злости, но покорно расфасовал улики по пакетам.

За его спиной громоздились стеллажи, подпирающие потолок, а в самом темном углу маячила заветная дверь сейфа. Там хранились особо ценные улики.

— Есть что интересное? — шепнул я Жопину, незаметно поставив на стол бутылку с очищенной водой.

— Есть, но я больше не меняюсь! — тот жадно облизнулся, но не решился на коррупционное действие.

— Да ты что? Мне же нужно совсем немного! — неожиданный поворот норовил испортить мне утро. Обычно я менял воду на пару десятков рваных бумажек, которые иногда называли деньгами, но в этот раз Жопин дал заднюю конкретно.

— Нет, Ноикс! У меня проверка на носу! А в участке почти не осталось крыс, на которых можно было бы списать недостачу! Извини, но лавочка закрылась! — противно затянул Жопин, полностью оправдывая свою фамилию.

Я недовольно хмыкнул.

— Крыс нет? Найдем!

* * *

— Ноикс! Зайди! — рявкнул майор из кабинета, даже не удосужившись встать.

Он как обычно бережно перекладывал бумажки с места на место и производил какие-то подсчёты в уме.

— По вашему приказу прибыл! — я отдал честь, с интересом наблюдая за майором.

— Есть вопрос, капитан! Вчера вечером и сегодня утром ты приволок в участок четырех мутантов! — его суровый взгляд был скорее озадачен, чем озлоблен.

— Так точно! Злостные нарушители!

— Злостные? — майор вчитался в мой утренний рапорт. — Подозреваемый сморкался на углу дома и вызвал у меня подозрение. Да ты, нахуй, издеваешься? Ты что, решил наполнить участок бездомными мутантами?

— Они нарушали общественный порядок! — я твердо стоял на своём. — Сегодня он сморкается на дом, а завтра на честных граждан!

— И ты, конечно, не мог пройти мимо! — издевательски закончил за мной майор.

— Мой долг велит мне...

— Ебанный в рот! Здесь только я кому-то что-то могу велеть! — взорвался майор, и я решил не мешать ему. — Ты привел в участок какой-то лютый сброд! Ты вообще охуел, Ноикс! Город в опасности, а ты тащишь в участок не опасных преступников, а каких-то сопливых бомжей! Да от их соплей у нас уже два уборщика уволилось! В кутузку не зайдешь! Ноикс, сука, да я тебя заставлю все выходные драить полы!

— Никак нет! — тут же вклинился я.

— Это почему? — у майора сбилось дыхание.

— Сегодня у меня ночное дежурство, мы с Михой патрулируем Юго-Восточный разлом, осведомители говорят, что у разлома пройдет стрелка мафии. Город в опасности!

Майор сжимал кулаки, но не смог произнести ни слова. Кажется, я побил все его карты, и настало самое время для тактического отступления:

— Разрешите идти?

Не дожидаясь положительного ответа, я уже пятился к выходу.

— А мне что прикажешь делать с твоими чертовыми мутантами? Мне какую статью, например, шить этому хуеплету? — майор наугад схватил рапорт и зачитал одну из самых выдающихся причин для задержания, которая только могла прийти мне в голову: — Подозрительно глядел на улицу из-под канализационного люка!

— Нарушение общественного порядка! — на одном дыхании выпалил я.

Впрочем, других статей мне знать было и не нужно.

— Сука! Пристрелил бы его на месте! Нахуя их всех тащить сюда?! — майор швырнул рапорт мне вслед, но промахнулся.

Я поспешил домой, чтобы основательно подготовиться к ночной операции.

* * *

Разломы — это универсальные средства для решения многих проблем. Летом в них, например, удобно сжигать мусор, а зимой — греться в лютые морозы. Катаклизм, ударивший по планете, изменил не только ее лицо, но и быт несчастных жителей. До Венеры, с ее отгрызенным боком, нам, конечно, ещё далеко, но вот в самые холодные зимние деньки температура воздуха нередко падала до минус восьмидесяти градусов. Естественно, укрыться в обычных домах от такого пиздеца было просто невозможно. И весь разношёрстный люд неизбежно встречался на краях разломов, с которых можно было удачно плюнуть в самое чрево одичавшей и от этого такой нелюбимой планеты.

У тебя, читатель, может возникнуть вопрос, какого ляда они вообще появились эти разломы, и это совершенно уместный вопрос. Дело в том, что когда внушительный по массе кусок Венеры приблизился к планете, его гравитационное поле сыграло злую шутку с центробежной силой Земли. По красочным рассказам компетентных учёных, произошло смещение критической массы жидкой части земного ядра, что якобы надорвало внешнюю оболочку планеты, и та принялась расползаться по швам. Кстати сказать, в компетенции тех ученых ни у кого не возникло сомнений, потому что когда Венера была целой, никто из них даже ухом не повёл, чтобы предсказать её разрушение, а когда оно всё-таки произошло, учёные в один голос стали рассказывать, почему и как это случилось, ведь, по их уверениям, это были весьма очевидные факты. Учёные такие учёные.

— Они точно приедут? — Мишка раскладывал амуницию на третьем этаже полуразрушенного дома.

Когда-то здесь были торговый центр и огромная парковка. Место для нас обжитое и даже уже слишком. Я подумывал сменить дислокацию, но, видимо, в следующий раз. Искать новую позицию для стрельбы у нас не было времени.

— Стас сказал, что даёт зуб.

— Отлично, значит, старый у него уже отрос, — довольно промычал Мишка и заученным движением собрал снайперскую винтовку.

Он разлёгся на грязном одеяле, запачканном чем-то красным.Я с тоской вспоминал удобные шезлонги на огороде Рафа, но деваться-то некуда. Мое покрывало было ещё тоньше, и в пузо тут же впились маленькие камушки. Благо ждать мафию долго не пришлось. Стремительно приближающийся кортеж разрезал фарами округу, и пять машин припарковалось у смотровой зоны разлома.

— Смотри, не обманул твой осведомитель, — зашептался Мишка, приникнув к прицелу.

— Подожди, не стреляй, пусть расслабятся. Устроим им сюрприз.

Между нами и бандитами пролегало не более двухсот метров, но у нас с Мишкой глушители и выгодное положение, при котором заметить стреляющих не так уж и просто. Впрочем, ребята не спешили расслабляться. В этот раз в их действиях были замечены нервозность и быстрота. Трупы тащили из багажников и небрежно складывали на краю смотровой площадки, где какой-то юморист поставил плакат с надписью: "Улыбнись, ты смотришь в ад". Невинно убиенных тел не меньше десяти. Мишка недовольно чмокал губами и ворчал.

— Рано, Михан, ждём, — подбадривал я напарника.

Со дна разлома поднималось зарево — жидкое ядро планеты неспешно бурлило на многокилометровом дне, и глубокой ночью это зрелище действительно завораживало, а ещё отвлекало от происходящего, но даже сквозь марево я отчётливо видел врагов.

— А вдруг они уйдут? — Мишка произнес это с неимоверным трагизмом, словно констатировал уже свершившийся факт.

— Без паники! — процедил я сквозь зубы.

И если честно, я сам не понимал, в какой момент начать стрельбу. Часть бандитов по-прежнему оставалась в машинах. Самый сок иерархической элиты молчаливо наблюдал из окон за монотонными действиями своих шестёрок. Я думал, скинув груз, кортеж двинется дальше, но боссы картеля чего-то ждали. Подручные хватали мешки и с размаху кидали в пропасть.

— Тёмыч, уйдут! Давай дадим им СаХаРку! — взвыл Мишка, нервно перебирая ногами по бетону.

— СаХаРку, говоришь? — я зарядил патрон в дуло.

Я давно предлагал переименовать третье звено в отдел СаХаР, но почему-то майору не очень нравилась эта идея. "Третье звено" звучало солидно и важно, а я считал, что отдел Смерти Хаоса и Разрушения — более честно и оригинально.

Пара бандитов с очередным мешком приблизилась к разлому, чтобы избавиться от трупа; я смотрел на их грустные рожи через прицел, и в голову мне пришла забавная мысль. Мушка моей винтовки опустилась вниз. А теперь следовало выждать подходящий момент.

Стрелять ублюдкам в ноги было не очень весело. Обычно в прицелах я любил наблюдать у врагов недоуменные взгляды, а не свирепые, поэтому мой первый выстрел угодил не в неприятеля, а совсем рядом с ним. Пуля выбила кусок земли под ногой правого мафиози в тот момент, когда амплитуда раскачиваемого перед броском мешка достигла максимальной величины. Отморозок не удержал равновесия и с удивлённым выражением тупого лица кувыркнулся в раскрытые двери ада, да так, что, вцепившись в мешок, едва не утащил за собой и напарника. Провожая своего незадачливого подельника не менее удивлённым взглядом, тот застыл на краю обрыва как истукан.

— Во ты даёшь! — завистливо послышалось слева.

Мишка уже выискивал в прицеле цель для достойного ответа моей находчивости, и я не торопил его. Тем временем ситуация на другой стороне разлома развивалась по запланированному сценарию. На предсмертный крик обернулись и другие бандиты, но уже через мгновение продолжили заниматься своим грязным делом. Мафиозникам свойственны тупость и лень. Ну что ж, нам это только на руку. Михан колебался слишком долго, и я решил немного ему помочь. Мой прицел упёрся в гак подъёмного крана, что угрожающе раскачивался над крайней машиной кортежа. Небрежно брошенная на краю разлома строительная техника терпеливо ждала своего часа. Уже с неделю назад разлом добрался до ближайшего жилого дома, а вчера мэрия и местные жители с почестями провожали муниципальную жилплощадь в жерло планеты. Торжественный спуск показывали даже по новостям. Я вынужденно пропустил это веселье на дежурстве.

— Михан, смотри. Над машиной.

Мишка быстро сориентировался на местности и взвел затвор своей "болтовки". Жаркий сквознячок раскачивал гак, так что делать роскошный выстрел пришлось строго по вычислениям траектории качения свободно подвешенного тела. Михан выждал момент, и тихий выстрел шепотом пронесся по округе. Трос гака лопнул как связка волос. Тяжёлая запчасть, неожиданно отделившаяся от крана, с грохотом проломила крышу машины и окрасила стекло водительской двери кровью. Бандюганы забегали в панике. Гак покорежил не только крышу замыкающей машины, но и деформировал дверь. Ловкий и незаметный выстрел обездвижил кортеж.

— Красава! — заулыбался я, выискивая новую жертву.

Отправляться в жерло планеты бандиты больше не захотели. Парочка разместилась на забетонированном уступе, в этот раз не поленившись тащить туда трупы. Как только люди ни старались остановить ход разломов: бетонировали и укрепляли уступы, стягивали края железными мостами-скобами, но все ухищрения неизменно сгорали в жидком ядре планеты. Земля твердо решила развалиться по швам, вот только процесс этот уже как-то подзатянулся.

— Может, уже пора? — Мишка нервничал, перекидывая прицел с бандита на бандита.

Наводить панику ещё рано, но мафиози, какими бы тупыми ботами ни были, все же настороженно отнеслись к череде якобы случайных смертей. Братва избавилась от предпоследнего трупа, потащила к краю последний мешок, из которого выпала женская рука. Сутенёры любили своих сучек, и вот этого я уже не смог стерпеть. Точный выстрел в ступню незадачливого ублюдка на краю бездны, и вот ещё одно незапланированное тело полетело в пропасть. В этот раз кровавый след от выстрела не мог не привлечь к себе внимание. Второй доходяга несколько секунд тупо смотрел на красную лужицу и лунку от пули. Несложными вычислениями в мозгу он просчитал траекторию выстрела, но прежде, чем успел выхватить оружие и закричать, схлопотал пулю от Мишки прямо в лоб.

Бандиты подняли тревогу с запозданием. Всего на пару мгновений, но нам с Мишкой хватило, чтобы перезарядить ружья. Свинцовый полив итальянского виноградника принял воистину колоссальный размах. Бандиты долго не могли понять, с какой стороны их обихаживают неприятельским огнем. Всего две машины из кортежа имели броню, рикошетами от которых я успешно и пользовался. Один ублюдок упал с раздробленным бедром. Он истошно верещал, матерился и, отползая в сторону, стрелял куда-то в ночь. Ещё один мафиозник схлопотал рикошет в шею. Было весело смотреть на судорожную беготню криминальной ячейки общества, но ещё веселее слушать при всем при этом комментарии Михана.

— Смотри, я ему нос отстрелил! Теперь не будет нюхать цветочки!

— Смотри, а я этому хуй! Теперь будет ссаться через трубочку!

— Интересно, им мафия за инвалидность доплачивает?

— Да по-любому! Трубочка казённой не будет!

В наш оживленный разговор неожиданно вмешались непредвиденные обстоятельства.

— Смотри, на два часа! — Мишкиному возмущению не было предела.

А ведь и правда! Наши трофеи, нажитые таким непосильным трудом, пытались нагло утащить с поля боя.

— Китайцы! — мои глаза наливались кровью.

Падальщики подземелий выпрыгивали из люков, тянули короткие ручонки из расщелин, хватали ещё не успевших умереть бандитов и утаскивали во тьму.

— Михан! Стреляй по ублюдкам! — мой голос съехал в фальцет.

Я и сам готов был кинуться в бой с голыми руками.

— Юркие твари! — Мишка со злостью палил по узкоглазым, но ни в никого не попал.

Я стрелял едва ли не с бедра, перепрыгивая через парапет, спешил на помощь раненым бандитам. Тут уж лучше свой леший, чем чужой бог, поэтому выбирать не приходилось.

— Ты куда?! — услышал я вслед.

— Прикрой!

Моя цель — остатки навесного моста. Его корявые останки уродливой лапой нависали над пропастью и перекрывали её чуть больше чем наполовину.

— Бойца, отступать! — крик командира китайских антитоварищей прорезал округу.

Я бросил винтовку у края пропасти.В прыжке преодолевая разделяющие нас метры, выхватил пистолет и сделал несколько прицельных выстрелов. Двое китайских нехристей упали ничком. Ещё одному утырку я выбил остатки зубов рукояткой пистолета.

— Ноикся здеся, отступать бойца! — командир трупоедов забрался на кусок бетонной плиты и судорожно размахивал пухлыми ручками.

— Вонь! Вот и свиделись! — я радостно гоготнул, давая пинка подвернувшемся на пути китайцу. Он улетел в разлом, кувыркаясь как мячик.

— Ноикся, тебе конеця! — правая рука самого грозного китайского авторитета Пеня сурово хмыкнул.

Изобразив сальто, пухляк скрылся за бетонной коробкой, и я тут же послал ему вдогонку пару пуль. Накинувшегося на меня сзади китайца ловко обезвредил Мишка. Он всё ещё держал точку обстрела, как и договаривались, прикрывал мой тыл. Погоня в ночи сопровождалась шальными выстрелами и моим задорным смехом. Вонь убегал как ошпаренный, но тщетно искал темные места, чтобы спрятаться. Мы находились на строительной площадке, оснащенной прожекторами. Они как по команде включались один за одним, разрывая ночь.

— Не трогай меня! — вопил китайский недоавторитет.

Я выматывал жертву игривыми пинками. Воню нечем было отстреливаться, кроме проклятий и слюны. Она, кстати, для обычного человека ядовита. Попадёт на ранку, и ты умрёшь от заражения крови. Я ловко уворачивался от плевков.

— Что, пидорок, решил полакомиться за чужой счёт сегодня? Мы на ужин никого не приглашали!

Очередной подзатыльник сбил Воня с ног. Он пропахал носом несколько метров и жалобно заскулил:

— У меня трое десятков голодных детишек, мне надо их чем-то кормить!

— Ну да! А в прошлый раз их было около сорока, только не говори, что они выросли, — я высокомерно водил перед носом Воня пистолетом. Ебанные каннибалы, и не спрашивайте, куда делся тот десяток.

— Ты нихуя не понимаешь! У нас сейчас голодные времена! Зима близко! — Вонь пустил соплю, а я пустил в ход ногу.

Недоносок со звонким шлепком отлетел под гусеницу крана. Последний зажегшийся прожектор осветил его ебанную рожу. Бледную, ужасную и никому не нужную.

— Вонь, беги! — откуда-то сверху на меня посыпался град из недоношенных китайских тел.

А вот и западня! Антитоварищи в последнем броске спасали своего командира, совсем не рассчитывая, что моя огневая поддержка тоже не спала. Из десяти ублюдков как минимум троих взял на себя Мишка. Сквозь пулевые отверстия в головах незадачливых ниндзя я видел грустные звёзды. Мир умирал, а им было похуй. Ещё двоих претендентов я раскидал руками, троим в пухлые животы всадил по одной пуле мелкого, но очень жгучего калибра, а последние два доходяги спаслись, лишь бросившись от меня наутёк. Мишкина пуля сделала двойное убийство, размозжив одному голову, а впереди бегущему китайцу — спину. Вонь так и не скрылся с поля боя, он жадно облизывался на трупы сородичей.

— Столько мяса пропадёт, — он покачал головой и тут же получил оглушающий в темечко.

Я показал Мишке большой палец. Отлично, этого ханурика теперь можно паковать.

Из уголовного дела: Вонь Хунь. Средний сын Пеня, в народе известный как так себе вонь. Пошёл по стопам отца, но упал и сломал палец. В отличие от младшего брата — туп и упрям. В детстве мечтал стать ветеринаром, но стал конченым животным.

Доставка Воня в участок заняла у нас с Мишкой чуть больше положенного времени, лишь потому, что моему напарнику приспичило заехать в магазин по дороге. Вполне неприличная забегаловка на безлюдной улице очень располагала к вынужденным остановкам. Пока Мишка производил рекогносцировку в местном туалете, я изучал витрины. Ну что сказать, выбор был как и во всех подобных магазинчиках: много и богато. Правда, конкретно в этом месте особо никто не стал заморачиваться по поводу грамотной выкладки товаров, поэтому на стендах очень часто картофельные чипсы стояли вперемешку с женскими прокладками и пачками аспирина. Цены на товары как всегда радовали. Особенно своим разнообразием. Каждый ценник длиной с ладонь. На нём аккуратно выведены цифры и наименование условной единицы. Курса как такового уже давно не существовало. Цивилизация сбилась в кучку вокруг уцелевших мегаполисов и, как говорится, была рада тем, чем богата. Ходили в Новой Федерации всего пять видов денежных единиц. Рубль, доллар, йена, евро и фунт какого-то стерлинга. Кое-где принимали даже китайские юани, на такие места, как правило, мы с Мишкой быстро сжигали.

Пока я пристально изучал местный ассортимент, парень-продавец с пятым уровнем мутации, выскочившим на носу в виде шевелящихся колючих рецепторов, глупо улыбался. Полицейские нередкие гости здесь, а парень уже опытный, поэтому лучшее для здоровья — это молчать и глупо улыбаться. Авось и не зря заехали. Я набрал себе сухариков, чтобы хоть как-то скоротать ночную смену. Мишка появился сбоку, неряшливо поправляя штаны.

— Ну и что ты тут хотел? — я вскрыл сухарики и аппетитно хрустел ими на весь магазин.

— Я вижу, ты тоже нашёл себе что-то вкусное. Жена просила заехать и купить противозачаточные. У неё опять была беременность.

— Что? Опять? Да ты просто ненасытная секс-машина!

— Ну, а я что могу сделать? Я не могу себя контролировать, куда пихнул, туда и кончаю, — прогундосил Мишка в пол.

— Бедная Манька, — я смерил друга болезненным взглядом. — Противозачаточные лежали там, на полке с яблочным соком и вантузами для унитаза.

Я отправил Мишку обратно к туалету, а сам примерился к красочным коробкам с тестами на уровень мутации. Такие появились относительно недавно, и пользовалось ими всё чаще обычное население, да и то ради забавы. Опытному полицейскому глазу определить уровень мутации потенциального нарушителя не составляло особого труда, но после разноса от майора я решил перестраховаться и следующего подозреваемого преподнести ему по всем правилам протокола. По этим же правилам мы не могли держать в обезьяннике участка людей с мутацией выше десятого уровня. Хотя язык не поворачивался называть таких индивидуумов людьми.

Паренёк на кассе ожил и одарил нас бледной улыбкой, лишь когда мы вывалили на прилавок собранный ранее товар.

— Товарищи офицеры, чем будете расплачиваться?

— Болью! — гоготнул Мишка и закопался в тощем бумажнике, намекая на жалкую скудность своей зарплаты.

Кассир не оценил шутки, поэтому побледнел ещё больше. Я с ходу разрядил ситуацию. Мой бумажник как раз распирало от новеньких банкнот.

— Мы будем расплачиваться в йенах!

А вот за моей вежливой улыбкой действительно скрывалась боль. Это были именно те деньги, которые с таким трудом я выручил за продажу собственного тела злому экспериментатору Сивохину. Краска с купюр годилась лишь для разукрашивания стен, а вот в быту они ходили на удивление бойко. Мишка раскрыл было рот, но я величественным жестом покрыл его расходы на противозачаточные. В любом случае Машку было действительно жалко. Кассир с удивлением рассматривал новенькие купюры, но без церемоний принял плату и даже отсыпал сдачу. В голову мне уже приходила мысль обменять непригодные для реактива деньги на более полезные банкноты, вот только существовала одна маленькая проблема — в Новой Федерации и в ближайших тысячах километрах вокруг неё не было ни одного обменного пункта. В атмосфере постапокалипсиса деньги имели привычку ходить сами по себе. Как говорится, спасибо и на этом. Я оставил покупки на совести Мишки, прихватив открытую пачку сухарей. Мы вышли из магазинчика, и я тут же принял боевую стойку. Ветер разносил мусор по пустой дороге и, кажется, не представлял опасности, но я приметил ускользающие в подворотню тени. Мишка шёл сзади и не успел разглядеть обстановку должным образом. Он с недоверием покосился на мой пистолет.

— Ты чего? Опять кошек решил пострелять?

— Не совсем... — не теряя бдительности, я пошарил по багажнику машины.

В районе замка на металле нащупывались свежие царапины. Вонь не издавал ни звука, но сучонок пребывал в сознании и ждал подмоги. Я держал пистолет наготове, пока не завёл машину и не тронулся с места.

— Ты чего? — Мишка не понимал ситуации, а вот я уже кое-что подозревал. Самое главное, довести этого горе-утырка до участка и запереть его в камере, а там...

* * *

— Это что за ебанный в рот?! — истерически взвизгнул майор, едва успев перед уходом с работы накинуть на плечи китель.

Несмотря на поздний час он, как истинный блюститель закона заполнял бумажки, отправлял по электронной почте протоколы и закрывал сайт с порнушкой. В этот раз майора смутила не моя наглая улыбка и даже не робость напарника, что так и норовил остаться за дверью. Вонь влетел в кабинет майора и распластался на столе раньше, чем мы появились в дверном проёме. У китайца были спущены штаны, а из сморщенных ягодиц торчал обязательный тест на мутацию. На его шкале высветилась пятёрка. Приблизительно на эту пятёрку Вонь и выглядел. От позора он покраснел и стиснул зубы так, что пара гнилых клыков треснула. Зеленые сопли злостного антитоварища растекались по столу и заливали важные бумаги. Впрочем, майор не растерялся, и хороший удар ноги опустил Воня на пол.

— Ноикс, ты вообще охуел?! Какого чёрта эта падла заливает своим гноем мои секретные документы?

— Разрешите доложить, товарищ майор! — я выпятил грудь и по своему обыкновению выпалил на одном дыхании: — Во время спецоперации по отстрелу мафиозных структур у юго-восточного разлома мы с сержантом Бредовым наткнулись на незаконное бандформирование из недр подземки под руководством генерала Воня! В результате неравной борьбы бандформирование отправилось на дно разлома, а сам генерал у вас на полу! Разрешите проводить задержанного в камеру?

— Да быть того не может! — майор вгляделся в перекошенную рожу Воня, но не разродился никакими эмоциями. Он поднял голову военнопленного, потянув за тонкие усики, и противно поморщился. — Сам генерал сточных вод?

— Суйки позорные! — процедил сквозь зубы Вонь и тут же получил оплеуху от майора.

И хоть устав не велел тому прощать такие выражения, сам майор задумчиво тёр подбородок, не решаясь отдавать громкие приказы. Его поведение мне было более чем понятно, хотя в левом глазу майора и блеснула звездочка подполковника.

— Разрешите проводить задержанного? — я повторил свой вопрос настойчивей.

Майор встряхнул головой, приводя в порядок мысли.

— Так, ладно, разберёмся с ним утром. Пока ублюдка в камеру, и, Ноикс, да вытащи уже этот тест из его задницы, они же безбожно врут!

Ну вот, другое дело! Я кивнул Мишке, он набросил на китайца мусорный пакет, в котором тот транспортировался до участка в багажнике нашей машины, и взвалил пленного на плечо.

— Ноикс! От тебя детальный рапорт об операции! Завтра утром он должен быть готов!

Майору пришлось повременить уходом с работы, он плотно засел за компьютер. Я думал, мне перепадёт с царского стола маленькая премия за проделанную работу, но, сколько не смотри волку в рот, сытнее от этого не будет. Майор отреагировал на немой вопрос раздраженным рыком:

— Ноикс, мать твою, ты будешь работать или нет?! Обеспечьте пленнику надлежащую камеру, капитан! Утром он должен быть как огурчик!

Собственно, на этой приободряющей ноте я вышел из кабинета. Навстречу мне тут же попался Бегемотов — Артур как всегда ехидно подкалывал ниже пояса:

— Эй, Ноикс, говорят, ты раздобыл себе очередную секс-игрушку из канализации?

— Ноикс гурман, перешёл на китайчину, — поддержал его гундосый напарник.

Ребята так же возвращались с патруля, их было трое, но и участок посложнее. В ядовитых зарослях Измайловского парка пропала уже куча народа, в том числе и среди нашего брата. Я бегло сосчитал припозднившихся работников участка по головам: человек пятнадцать, не больше.

— Эй, Артур, сладкий мой, я ни на что не променяю твой тощий зад! — я игриво шлёпнул задиру по пятой точке.

Он взвизгнул и прижался к стенке.

— Пошёл на хуй извращенец!

Мой ликующий смех пронёсся по участку, привлекая внимание остальных ребят. Они улыбались и пока ни о чём не подозревали. Я нагнал Мишку уже в подвале и застал не в самой удобной позе. У камеры с мутантами десятой степени он мужественно запихивал назад за решётку старого знакомого. Плоский зелёный блин на тонких ножках решился на побег, воспользовавшись моментом смены караула и своими геометрическими размерами. Пришлось хлопнуть его по лбу и загнать в самый дальний угол обезьянника.

— Ноикс, позорный волк! — запричитал мелкий карманник, свернувшись в трубочку.

— Смотрите у меня, жмурики!

Я повёл по узникам казённого дома дулом пистолета, заодно пересчитав их. Все четверо на месте.

— Куда его? — Мишка высвободил ногу и встряхнул мешок на плече.

Рожу Воня растянуло плёнкой.

— Давай в ту, последнюю, у стены.

Мишка вытряхнул ублюдка из мешка как мусор, я дал ему пинка и быстро закрыл камеру. Сунь забился под лавку и притворился мёртвым. Ну всё, самое сложное осталось позади.

— В бар? — Мишка хлопнул меня по плечу.

— Да, только к майору забегу, надо рапорт набросать, а то до завтра всё забуду.

Майор был чертовски занят и расписывал письмо в министерство правопорядка. Он поднял на меня задумчивый взгляд:

— Как лучше? Принимал участие в поимке особо опасного преступника или поймал особо опасного преступника?

Я потупил взор.

— Конечно же: поймал особо опасного преступника! — вот так всегда, все лавры доставались далеко не победителям.

— Точно, Ноикс! Если тебя пинать чуть чаще обычного, то можно из тебя сделать человека!

Майор уже несколько минут не обращал внимания на трель телефонного звонка. Это был старый кнопочный аппарат, стоящий на краю стола, и трещины на корпусе намекали, что не всегда по нему приходили хорошие новости. Майор со злостью сорвал трубку.

— Какого хуя, уже двенадцать ночи?!

Он замолчал и уставился на меня недоумённым взглядом. Несколько раз кивнул и поперхнулся чем-то твёрды, затем протянул трубку мне.

— Это тебя...

— Да?

Я был готов услышать слова благодарности за поимку особо опасного преступника, но собеседник на другом конце провода тяжело сопел, словно после сдачи ГТО, а когда заговорил я, клянусь, что даже через трубку почуял этот блевотный запах китайских специй.

— Сучий Ноикс, это ты?

Собеседник едва сдерживал гнев, а я рвотные позывы.

— Ну да, ебанная рожа, только я сучий КАПИТАН Ноикс, запомнил, пидор? Чего тебе надо? — я с суровым выражением лица присел на стол майора, от чего тот поперхнулся чем-то твёрдым ещё раз, но мужественно стерпел сей наглый жест.

Глаз майора дернулся, а рука сама потянулась за выпивкой.

— Сегодня, грязный мент, ты совершил свой самый необдуманный поступок! У тебя есть полчаса, чтобы отдать нам нашего генерала Воня обратно! Время пошло! — незнакомец взвизгнул и, судя по хлюпающим звукам, забрызгал трубку телефона слюной.

Впрочем, на заднем фоне заскрипели тормоза тяжелой машины, ублюдок звонил не из канализации, и я не успел посмеяться над его ультиматумом. Связь оборвалась, я задумчиво хмыкнул, положив трубку на место.

— И что это было? — майор испепелял меня взглядом; он налил себе водки, но всё не решался осушить стакан.

— Да хер его знает, китайцы вообще обнаглели! — я деловито скрестил руки на груди, но под давящим взглядом майора опомнился и слез с его стола.

— У них откуда этот номер, блядь? — процедил майор сквозь зубы.

— Не знаю! — небрежно отмахнулся я. — Не думаю, что большая проблема выцепить его, базы телефонных номеров утекают на черные рынки каждый день.

— Чего они хотели? — майор насупился и крутил стакан в руках.

— Да как обычно, ставят ультиматумы, пытаются выручить своих, я что зашёл-то... Пока не забыл, давайте напишу рапорт сегодня, а то завтра забуду, что произошло.

— Ну, садись... — майор выделил мне листок и ручку; он встал у окна и молчаливо лицезрел участок. — Сколько они дали нам времени? — вдруг осадил он меня резким вопросом.

На мой взгляд, он уделял этой рядовой ситуации слишком много внимания.

— По-моему, полчаса, — я пожал плечами, заполняя шапку рапорта. — Да что они сделают? Штурмом нас, что ли, возьмут?

— Этот номер не мог попасть в чужие руки, — майор крутил телефон в руках, пощупал провод, уходящий в стену. — У меня на нём прямая линия с муниципалитетом и главком в МВД. Здесь нет номера...

— Это как? — я поднял изумлённый взгляд.

— Они могли позвонить только в одном случае, — майор уставился на меня с тупым выражением лица.

— Подключились к проводу напрямую? — продолжил я его мысль, и теперь мы оба смотрели на разводку в стене.

Майор даже поковырял её пальцем, но здесь всё было в норме.

— Да ну! Ерунда! Провод идёт по канализации, на пушку берут, сидят в своём говне по уши и пугают! — я гоготнул, но майор уверенно мотал головой.

— Нет, провод из здания уходит по уличным столбам... — майор выгибал шею, чтобы разглядеть улицу за пределами участка, но на наших окнах стояла защитная пленка, а освещение города оставляло желать лучшего. — Давай дописывай быстрее, хули ты тут расселся, Ноикс!

Майор раздраженно фыркнул и, спрятав руки в карманы брюк, вышел из кабинета. Не вызывая подозрений, он подкрадывался к окнам, долго что-то высматривал на улице, остановился у двери, но так и не осмелился выйти наружу. Он обмолвился парой слов с Мишкой, тот послушно ждал моего возвращения. Я украдкой взглянул на часы. Время полпервого ночи. Наш визит заставил многих в участке задержаться на своих рабочих местах. Майор вернулся в кабинет, когда я почти закончил с писаниной. Он, злобно сверкая глазами по сторонам, вырвал листок из моих рук.

— Ну что там, Ноикс?! Ну у тебя и почерк... Сука, ты пишешь, как сраная курица лапой! Ладно, пойдёт.

Я поспешно уступил майору место и засобирался на выход, но очередная телефонная трель застала нас врасплох. Лицо майора вытянулось от негодования, он поднёс стакан с водкой ко рту, но снова не успел его выпить.

— А ну-ка, ответь, — тихо скомандовал он.

— А что это я? — я растерянно пожал плечами.

— Пристрелю, суку...

— Да! — я схватил трубку и грозно прикрикнул: — Заебали уже, хватит баловаться!

— Ноикс... — кто-то на той стороне скрежетал зубами. У него был ужасный китайский акцент, я едва разбирал слова. — Мудак! Ты думаешь, мы шутим?

— Конечно, придурки! Залезьте обратно в канализацию, откуда выползли! Я с вами потом отдельно разберусь!

— Через десять минут вам всем пиздец! Ты слышишь меня, сучара? Готовьтесь к аду, если не отпустите нашего Воня!

Я перевёл разговор в режим громкой связи.

— Идите на хуй, пидорасы говённые, я вас найду, телефонные угрожалки, и затолкаю вас обратно в коллектор, из которого вы выползли!

Я ликующе пристыдил собеседника его знатным происхождением и почетным местом проживания.

— Ну ебанные утырки, держитесь! Ваше время истекает через пять минут!

Узкоглазый выродок прервал связь, а мы с майором почесали макушки.

— И где же они подключились к проводу? — теперь я вытягивал шею в сторону окон. На улице хоть глаз коли!

— Ты это, проверь Воня сходи, надо убедиться, что эти хуеплёты дурят нам мозги, — майор все же допил водку, но, судя по его лицу, пошла она криво.

— Слушаюсь! — я выскочил в фойе участка, недоверчиво поглядывая на коллег.

Работа кипела здесь круглосуточно. Ребята ещё оформляли тех отморозков, что я доставил в обезьянник утром, а Бегемотов как обычно бахвалился у стойки перед оперативным дежурным. Молодой паренёк по фамилии Зелёнкин только-только прибыл к нам из учебки. Я махнул Мишке, призывая его незаметно отойти от входной двери.

— Что там? — напарник недоуменно отреагировал на мой озабоченный вид.

— Надо Воня проверить.

— А что с ним?

— А хер знает, тут за него якобы свои впрягаются, майору звонили, вот он и решил перестраховаться.

На всякий случай я не стал рассказывать Мишке всех подробностей неожиданного разговора, но в подвале мы застали Воня так и лежащим под шконкой.

— Может, он того? Умер?

— Да не, такого утырка лопатой не зашибешь, а от моих пинков пока еще никто не умирал! Эй, блядский генерал сточных вод, ты жив? Гульчатай, открой личико!

Вонь лежал без движения, я свистел ему и подзывал, что твою собаку. Мутанты из соседней камеры молчаливо и с грустью смотрели на эту картину. Плоский потирал ушибленный лоб и косился на меня с особой злостью.

— Может, он действительно сдох?

Мишка потянулся к замку, но я оттолкнул напарника, выхватив пистолет и быстро перезарядив его резиновыми пулями. Без лишних слов я выстрелил в филейную часть пленённого командира и не ошибся в своих догадках. Поганец только и ждал, пока его клетку откроют. Хоть птичка и вспорхнула, но, громко матерясь и хватаясь за жопу, улететь далеко не смогла.

— Ну вот, видишь, жив падлюка! — гоготнул я.

Под истошные вопли и кривляния Воня мы с Мишкой обсуждали план проникновения в любимый бар по окончании дежурства и покидали неуютный подвал. Увы, сегодня нашим планам не суждено было сбыться. Майор схватил меня за грудки и потащил в кабинет, стоило мне только показаться на горизонте. Телефон разрывало на куски, майор побагровел и мычал что-то нечленораздельное, заставляя меня снять трубку.

— Да? — неуверенно проговорил я, когда услышал тяжелое дыхание на том конце провода.

— Ваше время вышло, гребаные менты!

Я включил громкую связь и сурово взирал на телефон.

— На счёт три вы, бляди, умрёте!

Майор не решился оспаривать это утверждение, молчал и я.

— Раз. Два, суки. Три, бля...

Телефонная связь оборвалась, я надменно фыркнул.

— Я так и знал! Ублюдки просто блефуют.

Майор не разделил моего мнения, сорвал трубку и судорожно щелкнул кнопками, после чего поднял на меня удивленные глаза.

— Связи нет...

Телефонная жизнь участка так же оборвалась одним моментом. Я выглянул из кабинета, Мишка был тут как тут.

— Что-то со связью, — отрапортовал он, и на этой грустной фразе участок погрузился во мрак.

Надо сказать, что доблестные офицеры повели себя как истинные мужики, и никто не проронил ни одного малодушного звука.

— Бегемотов, Артур, заебал бояться, не стучи зубами! — тут же среагировал я.

Из темноты в ответ донеслись сдержанные смешки.

— Пошёл на хуй, Ноикс! — разразилось поверх смешков.

— Отставить! Боевая тревога! — громовой крик майора быстро привёл нас в чувство, пистолет уже грел мою ладонь. — Включите аварийное освещение!

Оно зажглось раньше, чем майор успел о нём вспомнить. Двери участка открылись нараспашку, китаец, дернувший рубильник, оскалился гнилыми зубами и нацелил на нас дуло автомата.

— Сраные копы, мы предупреждали вас! Кто тут главный? — узкоглазый прощелыга в замызганном кожаном пальто вышел вперёд.

За его спиной трое бандитов, и все вооружены. Возмущенный подобным поворотом событий до глубины души, я открыл было рот, но майор отвесил мне подзатыльник и оттеснил в сторону. Он успел надеть парадный китель из шкафа. Перед тем, как толкнуть свою речь, майор набрал полную грудь воздуха.

— Здесь главный я! Кто вы и что вам нужно? Время для посещений подозреваемых у нас сегодня закончилось.

Китайцы недоуменно переглянулись. Майор задал самый глупый вопрос в сложившейся ситуации, но не потому, что был тупым солдафоном, а потому что мастерски использовал отвлекающий маневр, позволивший мне незаметно прошмыгнуть у него за спиной. В закрытой части участка, за оружейной комнатой, на стене висел неприметный, покрытый пылью ящик из черного лоснящегося металла. Я надавил на замок, краем уха слушая диалог между майором и китайской стороной конфликта.

— Идиоты! Мы из триады! И мы сегодня натянем вас, ментяры! — китайцы противно смеялись, неуверенно продвигаясь внутрь участка. Четыре мудака, у которых из оружия всего лишь автоматический огнестрел. — Где тот пидорок-мусорок, с которым я говорил по телефону? Где Ноикс?!

— Отошёл в сортир! — злобно оскалился Бегемотов и тут же получил прикладом в брюхо.

Козлы, Артур моя любимая жена, этого я им не прощу, но надо отдать этому задире должное: настоящий мужик, он и в Африке мужик. Итак, передо мной маячил ряд переключателей и забавные подписи под каждым: "Взрыв бомбы с мозговыми червями", "Атака склизких мутантов-переростков"... Всё это было не то, я судорожно водил по надписям пальцем, но не находил подходящих. Похоже, ребята сами делали их, тестируя защитные системы в критических ситуациях. Так: "Бунт зашкварных проституток" — нет, хотя я бы на это посмотрел. "Забившийся сортир на втором этаже" — что-то такое уже было, но снова нет.

— Капитан Ноикс не может принять вас сейчас, по всем вопросам нужно записываться заранее! — выдержке майора я мог только позавидовать.

— Нам нужен Вонь! Ноикс, куда ты его спрятал? — взвизгнул китаец, прыгнув на стол.

— Так. Спокойно, господа. Кто тут из вас главный? — вежливо отозвался майор.

— Ты слепой мудак? Старший тут я!

Упырь с размаху пнул кипу документов и тут же отлетел на пол с дырой в голове. Револьвер в руке майора дымился.

— Мочи их, ребята!

Мой палец дернулся, когда открылась стрельба, и угодил на рубильник с надписью: "Орава ебанных китайцев", и я, ликуя от предвкушения, опустил его вниз. Тяжелые ставни закрывали окна и двери участка, в которые уже летели коктейли Молотова. И парочка бутылок все же успела проскочить внутрь, ребята расправлялись с угодившими в ловушку супостатами, а майор раздавал указания по тушению разгорающегося пожара.

— И хули ты так долго? — схватил меня майор за грудки, перехватив в коридоре.

Я спешил на помощь коллегам, но ребята успешно расправились с китайскими камикадзе сами.

— Да там бунт склизких сортиров... — едва нашёлся с ответом я.

— Эти пидоры отрезали нас от мира, сейчас нам нельзя тупить, слышишь, Ноикс? Я приказываю тебе не тупить! — майор прижал меня к стене, но заполняющийся дымом коридор отвлек его внимание: — Идиоты, я же сказал, включите систему пожаротушения!

— Они и вправду отрезали нас от остальных? — Мишка помог мне подняться после притеснений от майора.

— Да вот и хер! — я с усмешкой достал сотовый телефон. — Они могут отрубить нам провода, но перерубать все вышки сотовой связи в округе точно заебутся.

Я набирал номер вызова экстренных служб, с болезненной улыбкой усаживаясь за одним из столов. В приёмном зале творился хаос, система пожаротушения, которую так расхваливал майор, прекратила свою работу, писнув сверху парой капель. Её никто никогда не проверял. Ребята тушили пожар с криками и отборным матом. А мой верный конкурент Бегемотов яростно и монотонно дробил череп уже мертвому китайцу на противоположном краю стола. Кровь супостата заливала столешницу и попадала мне на куртку.

— Я тут вообще-то звонить пытаюсь, можно поспокойнее?

— Ебанный в рот! Что им вообще нужно? — Бегемотов скинул китайский мешок с костями на пол и обессиленно упал на стул рядом.

— В душе не еб.. не знаю! — я на всякий случай повернулся к нему спиной.

Телефон как назло не хотел связывать меня со службами города, набор номера срывался, а вежливый женский голос посылал на хуй.

— А тебя они зачем искали? — Артур бесцеремонно развернул меня к себе, дыша в лицо чесночной булкой.

Падла, он знал мои слабые места. Но мне сейчас не до разговоров, Мишка помогал остальным, а должен был следить за Вонем. Надо найти майора и обговорить с ним дальнейшие действия.

— Блядь, да они постоянно меня ищут, в первый раз, что ли?

— Так ты, козёл, притащил сюда самого Воня? Это же их ебучий генерал! — он схватил меня за грудки и заговорил подозрительно тихо.

Так-так, интересно!

— А тебе то что с того? А? Ты в деле или в схеме?

— Тебя это вообще ебать не должно! — Бегемотов побагровел от злости, но от драки нас уберёг майор, отвесив подзатыльники обоим.

— Отставить потасовку! Выяснять отношения вы будете в другой раз! Бегемотов! Положение критическое, приказываю твоей команде открыть оружейную и раздать персоналу оружие! Ноикс, — майор недобро сверкнул глазами, — а ты нужен мне для другого дела!

Он потащил меня в кабинет. Я на ходу выцепил Мишку из толпы ничего не понимающих полицейских. Бегемотов стал неопределённой величиной в этом уравнении, и мне нужно было перестраховаться.

— Сходи к камерам, проверь Воня, но ни в коем случае не открывай камеру и не давай это сделать никому другому! — цыкнул я напарнику на ухо.

Майор заметил это, но не стал придираться. Он усадил меня за стол и налил водки.

— Они, похоже, не отступятся, — произнес он через мгновение.

Смотрел на меня пристально, словно сканер.

— Да бред полный! Товарищ майор, я сейчас дозвонюсь до города! — я судорожно тыкал в телефон, но связи действительно не было.

— Выбрось его на хуй! — майор выхватил сотовый из моих рук и швырнул в стену. — Ты дурак, Ноикс, ты не понимаешь? Мы не трогали китайцев, они не трогали нас. Уже три месяца между нами не было стычек! Ты где откопал этого упыря? Взял штурмом какой-то их бастион?

Скулы на моём лице беззвучно двигались от злости. Пока наши власти подписывали с узкоглазыми пожирателями мертвечины мирные договора и дули в хуй, те преспокойно отстраивали в канализации свою инфраструктуру, укрепляли позиции и наращивали войска. Ниже четвертого уровня уже нельзя было соваться без тяжелого вооружения, мутанты всех мастей и сексуальных ориентаций массово выползали на поверхность, лишь бы не закончить свою жалкую жизнь в тарелке супа очередного китайского бригадного генерала. Мне лишь оставалось закончить их мучения пулей в лоб. А самое паршивое, что я не мог говорить обо всём этом вслух. Майор распалялся праведным гневом, подыгрывая администрации города, а мне в свою очередь оставалось только глупо подыгрывать ему, строя из себя полного идиота.

— Я указал в рапорте все детали поимки этого опасного преступника! — я выделил последние слова.

В душе надеясь на расторопность и прозорливость Мишки, ведь Бегемотов имел в участке свой вес. Вонь должен был просидеть у нас в подвале как минимум до рассвета.

— И что теперь прикажешь с ним делать? — процедил майор сквозь зубы, а я решил идти ва-банк:

— Товарищ майор, разрешите приставить к пленному охрану?

— Охрану? Ты вконец ебанулся? Да нас тут с минуты на минуту разорвут на куски! И всё по твоей воле!

— Я считаю, что в участке есть люди, которые могут сдать пленного вероятному противнику! — я опрокинул стакан одним махом и продолжил стоять на своём, несмотря ни на что.

— Что? Да ты в своём уме? На что ты там намекаешь? Что среди нас есть предатели? Да я сам сейчас пойду и открою клетку! Мне дороги наши жизни! — майор демонстративно ударил ключами о стол.

— Товарищ майор, это опасный преступник, который убил много народа! — мой голос был твёрд как скала, хотя водка уже давала о себе знать.

— Убил... много народа... — майор рывком ослабил галстук и покосился на телефон.

Я понимал его сомнения, а в сложившейся ситуации он не мог даже позвонить в главное управление и спросить совета.

— Товарищ майор, к Воню надо приставить охрану!

— Товарищ майор, можно вас на минуту? — в кабинет без стука влетел Бегемотов.

Ебучий конкурент так и норовил спутать мне все карты. Его лицо перекосилось яростной гримасой и побагровело от напряжения. Я не решился пускать их разговор на самотёк.

— Товарищ майор, мы должны продержаться до рассвета и удержать генерала Воня для дальнейшего суда над ним!

— Товарищ майор, китайцы окружили участок, если мы не отдадим им этого ублюдка, они возьмут нас штурмом!

Бегемотов толкнул меня плечом, а я отдавил ему ногу.

— Товарищ майор, за нами справедливость и правопорядок, столица должна спать спокойно!

Буду давить на его самое больное место. Майор схватился за голову и заорал как сумасшедший:

— А ну всем молчать! Заебали! Меня дома ждут жена и котлета с пюрешкой, а я тут с вами дрочусь! Заткнулись оба!

Телефонная трель заставила замолчать и его. Майор схватил трубку первым и пригрозил мне кулаком.

— Да! — взревел он, но тут же сменил тон.

Глаз майора нервно дернулся, он включил громкую связь.

— Уважаемые полицейские, ещё раз простите нам столь неуместную спешку, но нам не нужна война, — голос следующего делегата от китайской стороны в этот раз был приторно вежливым и совсем без акцента.

Пидорасы меняли тактику, и это было ожидаемо.

— Чего вам нужно? — майор так же сохранял вежливый тон беседы, он наставил на нас с Бегемотовым дуло своего наградного револьвера, призывая сохранять тишину.

— В результате глупой ошибки сегодня ночью в ваши заботливые руки попал один влиятельный человек. Очень важный человек.

Человек? Это кого они человеком назвали? Моё негодование прорвалось возмущенным хрипом. Ещё никому не удавалось обозвать сраных трупоедов людьми в моём присутствии и выжить.

— Сейчас мы проводим расследование по этому поводу, перезвоните утром, — майор ненавязчиво послал парламентёра на хуй.

— О, я боюсь, что до утра эта ситуация не подождёт, — тут же отреагировали на той стороне. А голосок уже и не такой лощено-вежливый. — Товарищи полицейские, если вам надо помочь с принятием решения, то не стесняйтесь, у вас всегда есть выбор. Хрустящий или свистящий.

Майор сверился с часами, стрелки которых подходили к часу ночи.

— Хорошо, я вас понял, но на размышления нам нужно время.

— Сколько?

— Дайте хотя бы час.

— У вас будет полчаса, — китаец надменно хмыкнул, — но смотрите, не ошибитесь с выбором, господа полицейские.

Майор отстраненно кивнул, и переговоры закончились.

— Товарищ майор, я прошу вас быть благоразумным, если китайцы захотят взять нас штурмом, у них это получится, — Бегемотов не теряя времени, брал майора нахрапом.

Я тоже не промах, перехватил инициативу в свои руки:

— Нас пятнадцать человек, у нас целый боевой арсенал под боком, пусть только попробуют сунуться, размажем уродов по стенке!

— Но основной боеспособный контингент на дежурствах по всему городу, а мы не можем с ними связаться, китайцы используют "глушилки" на наши частоты, — Бегемотов говорил сквозь зубы. — В участке остались одни желторотые курсанты!

— Товарищ майор, разрешите начать оборону?

Майор закипал, кидая взгляд то на меня, то на Бегемотова. Не ожидал я, что Артур будет так яростно защищать откровенного врага, но с другой стороны кто как не Бегемотов мог взять на себя роль продажного полицейского, который в конце должен будет всех кинуть.

— Так! Всем молчать! У нас есть полчаса, чтобы хоть что-то придумать!

— Надо устроить оборону у главного входа и западных окон. Через восточные они не пойдут, там слишком близко соседнее здание! Если твари будут нас штурмовать, им нужно больше открытого пространства. Они будут брать нас количеством! — я уже рисовал план обороны на листке бумаги.

— Что за бред? — глаза Бегемотова полезли на лоб. — Мы все здесь сдохнем!

Майор внимательно изучил рисунок, но оставил его без комментариев. Он окинул нас суровым взглядом:

— Мне надо поговорить с пленником.

— Товарищ майор, мы очень сильно рискуем! — Бегемотов пробовал из последних сил, но, видимо, в этот раз удача оказалась на моей стороне.

Майор залпом опрокинул второй стакан с водкой и подхватил ключи от камеры.

— Разрешите начать оборону? — я пытливо ожидал от него очевидного ответа, но майор не поддался:

— Отставить резню! Сначала я поговорю с пленным.

— Он освободит его, вот увидишь... — Бегемотов шептал на ухо как назойливая помойная муха.

Мы провожали майора к камерам, семеня у него за спиной.

— Майор не такая продажная тварь, как ты, — злобно оскалился я.

Помнится, Артур получил приказ вскрыть арсенал и раздать всем оружие. И явно проигнорировал его. Упрямый сукин сын!

— Я, в отличие от тебя, жить хочу, — прогундосил он в ответ.

— С китайским хером в заднице? Охуенная жизнь, и не говори!

— Сука! — Бегемотов оттолкнул меня в коридор туалета и замахнулся для удара.

Вот только его вторая рука уже была заломлена за спину, а сам Артур завыл от боли.

— Ты не смотри, что я влюблён в твой тощий зад, нашлёпать его мне не составит труда, — мои глаза азартно блеснули в полумраке.

Хотя подождите, это не мои глаза, это сука, лезвие ножа! Бегемотов совсем обезумел, с размаху рассёк воздух перед моим лицом и вонзил оружие в стену. На его благо в фойе участка завыла сирена. После применения защитной системы активировались сканеры по периметру здания. Они улавливали малейшие движения и тут же истерически верещали на всю округу. Может, хоть так снаружи узнают о нашей беде?

— Не время выяснять отношения, придурок! — я перехватил Бегемотова, прижав его мордой к стене. Артур что-то мычал и вырывался, но был надёжно зафиксирован моим локтём в области шеи. — Ты тупой? Китайцы рвутся сюда и убьют всех, кто встанет у них на пути! Не будь ссаной промокашкой!

— А ты видел, что они делают с теми, кто попал в их руки? — Бегемотов получил свободу, лишь когда прекратил сопротивление.

Я даже помог ему вырвать из стены нож.

— Видел, а самое главное нюхал!

Сигнал тревоги не прекращался, лампы над головой вспыхивали у стен, к которым подходил неприятель. Сначала правое крыло, затем левое и парадный вход. Сигнал уже не прерывался, система задыхалась, сливаясь в один монотонный писк.

— Артур, тут полно китайцев, нас окружили! — к Бегемотову подскочили его люди.

Ребята в панике на ходу облачались в бронежилеты и проверяли личное оружие, готовясь к обороне. Самое время напомнить Артуру о его задании.

— Майор отдал приказ открыть арсенал и раздать всем оружие!

Бегемотов молчал, стиснув зубы, но под давлением собственных подчинённых сдался.

— Хуй с ним, открываем "оружейку", будем готовиться к обороне! — он стряхнул с берета побелку, но, несмотря на сделанный выбор, все же одарил меня уничтожающим взглядом.

— Ноиксу выдать резиновый хуй вместо оружия!

Я улыбнулся, показав ему средний палец. Отряд ППС покинул коридор санузла, а мне не оставалось ничего другого, как тихо спуститься к камерам и издалека подслушать разговор майора и Воня.

* * *

— Сколько ваших ублюдков там снаружи? — майор сидел на стуле, сохраняя безопасное расстояние от решётки.

Вонь уселся на шконке в позе лотоса и хитро улыбался. Лишь изредка его улыбка прерывалась гримасой боли, моя пуля давала ублюдку о себе знать.

— Наших бойцов хватит, чтобы сравнять всё это место с землей меньше чем за час.

Мне не требовалось прятаться, разговор не был секретным. Даже Мишка, который честно караулил Воня всё это время, стоял рядом с майором и по своему обыкновению краснел от стыда. Мне оставалось только не вляпаться в слизь, что вытекла из камеры с мутантами.

— Пиздеть так и не научился! — фыркнул майор, переведя на меня взгляд.

Я одобряюще кивнул, но на всякий случай близко не подходил. Воню вредно волноваться.

— Ты можешь не верить мне, майор, но я слышу звуки сирены и я вижу страх в ваших глазах. Вам всем конец... — китаец хрипло рассмеялся.

— Дай отбой своим псам, а утром я сделаю всё, чтобы ты вышел отсюда живым, — майор наивно полагал, что с антитоварищами можно договориться так просто.

— Нет, я не пробуду здесь больше часа, а вы теперь должны торговаться только за свои жизни, и я могу предложить тебе свою цену.

— Да? И какую же? — майор откашлялся и покосился в мою сторону.

— Ноикс. Отдайте его нам, и мы уйдём отсюда, не тронув никого больше.

В воздухе повисла гробовая тишина. Майор нервно бегал глазками, Мишка побелел, вытянувшись по струнке, но никто из них не произнёс ни звука.

— А что, я за! — в разговор влез Плоский, вытянув руку из-за решётки.

Он призывал окружающих к голосованию. Впрочем, эту инициативу собравшиеся не поддержали. Пока я ломал руку Плоскому утырку, забивая его ногами обратно в камеру, майор продолжил переговоры:

— Итак, ваше предложение, конечно, с одной стороны заманчивое, но пойти на него я не могу. Капитан останется с нами, — майор облизывал пересохшие губы, принимая это решение явно через силу.

Вонь мерзко рассмеялся:

— Глупый майор! У тебя был шанс спастись самому и спасти своих людей, но ты выбрал смерть!

В подтверждение его слов откуда-то сверху послышался шум и треск. Похоже, участок брали штурмом раньше времени. Мы как по команде сверились с часами: до конца ультиматума ещё десять минут.

— Ублюдки! Я так и знал, что им нельзя было доверять. Ноикс, Бредов — наверх! Ребятам потребуется помощь! — майор заскрежетал зубами от злости.

Мы с Мишкой бросились в фойе участка, на ходу обнажая оружие.

— Ты думаешь, мы протянем до рассвета? — единственное, что спросил он.

Ни страха, ни жалоб, только одна неуёмная жажда крови.

— Не знаю, но в этот раз мы точно должны убить больше китайцев, чем этот выскочка Бегемотов! Их сегодня четверо, Мишка, не подведи!

Звуки стрельбы застали нас на лестнице, яркая вспышка света впереди ослепила меня на короткое мгновение. Влетев в фойе участка, я с ходу оттолкнул курсанта Зелёнкина, что замешкался в проходе. Салага еще не привык к ослепляющим гранатам и стоял на линии огня как берёза в чистом поле. Команда Бегемотова укрепилась слева от входной двери. Ребята молодцы, опрокинули столы и использовали их в качестве щитов.Жаль, что люди справа оказались менее расторопными. Мы с Мишкой шли им на помощь, на ходу опрокидывая столы в нужном направлении. Китайцы проломили окно и яростно таранили дверь. Я выстрелил в появившуюся тушку трупоеда почти в упор, дав его бренному телу хорошего пинка.

— А ну, суки, навались! — вопил где-то рядом Бегемотов, подстёгивая своих подчинённых продвигаться к окнам.

— Артур, дверь! — я указал на проём, что угрожающе выгибался под натиском какого-то таранного механизма.

Придурки не взрывали дверь, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

— Вопрос времени! — Зелёнкин приник ко мне спиной и дрожащими руками перезаряжал пистолет.

Я смерил его раздраженным взглядом.

— Тебе чего?

— Шум, который они создают, привлечёт внимание спящих в округе, нам бы продержаться минут двадцать, подмога приедет скоро! — он невнятно улыбался.

— Ага! Только кого они разбудят? Слева библиотека, справа стройка, позади пустырь, а прямо перед нами высокая эстакада и помойка. Да здесь хоть бомбу взорви, никто не заметит!

Я пристрелил выскочившего как чертика из табакерки китайца, что жадно облизывался на Мишкину спину. Пока я точил лясы, мой напарник раскидывал столы и душил супостатов голыми руками. Пришлось оставить Зелёнкина наедине со своим недоумением от печальных фактов нашей не совсем удачной дислокации и присоединиться к напарнику. Защитный экран входной двери трещал по швам. Окна довольно узкие, большая толпа китайских ублюдков туда не пролезет, а встречать их по одному милое дело, но если падёт входная дверь, всем нам придётся несладко. Осталось самое маленькое — придумать, как забаррикадировать её под перекрестным огнём.

— Бегемотов! Сука! — я крикнул конкуренту, и уж больно нехотя он проследил за моим пальцем.

Под оружейную канонаду тяжело общаться посредством слов. Я указал на дверь и хлопнул себя по заднице. Надеюсь, Бегемотов адекватно воспримет сей посыл. Хотя я увидел, как наливаются кровью его глаза, и это не к добру. Артур направил на меня дуло пистолета:

— Ноикс! Ты заебал своими гейскими шуточками! — рявкнул он и на мгновение перекричал ад, творящийся в фойе участка.

Выпущенная Бегемотовым пуля просвистела над моим ухом и угодила в китайского супостата, чья довольная лыба растянулась в оконном проёме. Ублюдок упал навзничь, повалив за собой дружков. Эх, сюда бы гранату. А что, хорошая идея! В арсенале же у нас сегодня ночь открытых дверей. Я хлопнул Мишку по плечу.

— Продержитесь пару минут. Я принесу что-нибудь посерьезнее!

— Давай. Возьми еще патронов и пару бутербродов! — напарник сосредоточенно сокрушал врагов, расстреливая их из-за стыка столов.

Железо пока держало пули, но надолго его не хватит. Надо бы думать, куда отступать потом, а может, уже пора и готовить баррикады в офисах.

— Давай, щегол, помоги Мишке! — я толкнул Зелёнкина вперёд, поменявшись с ним местами.

На полу блестели осколки стекла и наших с Мишкой надежд на посещение любимого бара. Меня кто-то грубо схватил за шкирку и рывком поднял на ноги. Глаза майора горели огнём.

— Какого черта ты здесь прохлаждаешься, Ноикс?! Ты не видишь, враги лезут из окон и ломают входную дверь! Несите гранаты! Дадим им прикурить!

Он придал мне движения в сторону арсенала, ловко скоммуниздив мою хитрую идею. Ну вот, и никого не будет волновать, что она пришла в голову первой именно мне. Майор бесстрашно выступил вперёд, так и норовя словить пулю могучей грудью. Ох, надеюсь, ребята сумеют удержать китайцев в сенях до моего возвращения. В окне арсенала уже орудовал снайперской винтовкой Жопин. Наш люд не пальцем деланый, только дай волю и любой, даже самый тщедушный дежурный достанет из-под стойки какой-нибудь крупный калибр.

— Славик! — я заранее махнул стрелку рукой, дабы не нарваться на случайную пулю.

Жопин смерил меня настороженным взглядом, но был готов выслушать. В наш разговор бесцеремонно влез Бегемотов.

— Ты хули о себе возомнил, Ноикс?! — Артур был как всегда мил и деликатен.

Его лицо измазалось вражеской кровью, а душа — вражескими преференциями.

— Забавно стрелять в своих работодателей, не правда ли? — я перехватил его руку и так же припёр к стене. — Думаешь, твои извинения перед ними облегчат страдания потом?

— Ты псих! Ты просто ебанный псих! — Бегемотов зарычал от бессилия.

Он, как и я, был вынужден отстреливать неприятеля даже в столь щекотливой ситуации. Хорошо, что не падал на колени и не просил прощения после каждого сбитого китайского летчика-налетчика. Майор как всегда торчал в центре заварушки. Наплевав на собственную безопасность, он отдавал приказы и координировал обороняющихся полицейских. Входная дверь в приоритете, но без серьезной огневой мощи её не защитить.

— Хватит ныть! Посмотри! Твои люди умирают за твою трусость! — и я совсем не преувеличивал.

Влетевший в оконный проем китаец закономерно словил пулю, но перед смертью успел выхватить нож и вонзил его в шею одного из бойцов Бегемотова. Амуниция не идеальна, даже мутанты знали наши слабые места, чем охотно пользовались. Артур с криком кинулся на помощь, но было уже поздно. Печально, что только смерть одного из его людей могла привести Бегемотова в чувство. Я вернулся к Жопину, что бледнел от наших потерь не хуже Артура.

— Славик! Срочно гранаты и патроны! — мне пришлось трясти его за руку: еще один впечатлительный на мою голову.

— Сейчас! — судорожно закивал Жопин.

А утром он был менее сговорчив, все-таки стресс и близость смерти меняли людей в лучшую сторону. Связка гранат упала на стойку и тут же перекочевала ко мне.

— Патроны, патроны! Быстрее! — я негодовал и топал ногой, как перед запертой дверью туалета в гребаном общепите.

Краем глаза выхватил Мишку. Мой напарник бросил оружие и теперь рвал китайцев голыми руками. Зелёнкин и еще один человек из офиса отстреливались из пистолетов, но, судя по замешательству на их лицах, пистолетных патронов тоже не хватит надолго.

— Всё что есть! — Жопин лихорадочно высыпал на стойку разнокалиберный разносол.

Я сгрёб все это добро в охапку и бросил через плечо:

— Готовь тяжелое вооружение!

— Гранатомёт, что ли? — на лице застыло Жопина не удивление, а настоящий испуг.

У меня уже не было времени отвечать на этот вопрос, я ринулся к Мишке, на ходу разбирая гранаты из связки. Часть отлетела к Бегемотову и его людям, часть я оприходовал сам. Три окна из пяти разбиты, вот в них и полетели все ништяки. Майор перехватил меня у баррикад, жадно вырвав остатки боеприпасов из рук.

— А давайте бросать по одной? — взмолился я, бегло сосчитав количество боеприпасов, но дьявольский блеск в глазах майора и грохот разрывающихся за окнами гранат определил исход битвы.

Нас забрасывало осколками кирпича. Фундамент здания сотрясался от взрывов: в ход подключилась и команда Бегемотова. Обломки окон посыпались внутрь участка вместе с кусками тел китайской стороны. Майор толкнул меня в сторону напарника и рысьей поступью приближался к входной двери. В щель между створками уже проникал свет от машины, которая ломала защиту. Майор закатывал рукава. У него будет несколько мгновений, чтобы кинуть связку и укрыться от взрыва. На выбор всего два варианта: баррикады с моей стороны или со стороны Бегемотова. Окинув мой маленький отряд голого энтузиазма, майор решил вопрос в пользу конкурента. Изящным и грациозным взмахом он послал связку точно в цель. Гранаты просочились в щёлку, и последнее, что я услышал, стал китайский мат, полный отчаяния и злобы. Взрыв изогнул створки двери, но не причинил им ощутимого вреда. А вот таранный механизм узкоглазых ублюдков явно пришёл в негодность. Ночная улица заполнялась не только китайскими трупами, теперь мы отчетливо слышали ругательства. Вторая волна захлебнулась на пике своей атаки, Бегемотов собственноручно убил последнего китайца, появившегося окне, и всё прекратилось. Стихли все звуки.

— Они отступили? — Зеленкин первым поднял голову и вышел из укрытия.

Мы с Мишкой не разделили его мнения и, сжавшись в комок, ожидали продолжения банкета, которое, впрочем, не заставило себя ждать. Яростный крик с улицы не предвещал ничего хорошего. Судя по интонации, это был приказ. Выродки быстро перегруппировались и продолжили осаду с еще большим остервенением, и в этот раз в ход пошли более изощренные методы.

— Всем в укрытие! — крик майора адресовался лишь тем новичкам, что еще ни разу не попадали под колеса китайской тоталитарно-продуктовой машины.

В разбитые окна полетели гребаные палочки для еды. Всё по феншую: отравленные и очень острые. Я успел ударить Зеленкина под колено и повалить его на грязный пол. Тонкие стрелы впивались в стены и зазевавшихся сотрудников полиции. Как обычно в таких ситуациях первыми, словно листья по осени, попадали офисные работники, которых почти никогда не пускали патрулировать улицы. Как говорил майор, перекладывание бумажек с места на место тоже особый труд, для которого нужна сноровка. И тут не поспоришь, правда, если не принимать во внимание, что далеко не каждая бумажка стремится тебя убить, а поэтому сноровка на выживание начинает страдать пропорционально. За первый же залп мы лишились ещё трёх сотрудников. Китайцы поливали нас добротно, по три-четыре дротика за выстрел. Похоже, упыри подогнали к участку добрую половину всей своей тяжелой техники. И хоть она и сколочена из говна и палок, да к тому же ещё и на скорую руку, но это не мешало ей быть эффективной и смертельной.

— Гранаты! — скомандовал майор, не высовывая головы.

— Потрачено! — с грустной усмешкой отозвался я, опустив тот момент, как умолял его экономнее распоряжаться нашими боеприпасами.

— Может, ответим им фугасом? — Мишка ещё ухитрялся отстреливаться, только толку от этого. Ублюдки надежно спрятались и не высовывали голов.

— Хорошая идея, но не думаю, что в нашем арсенале найдется много этого добра.

По большей части тяжелое вооружение в участке являлось конфискатным, и как назло всего неделю назад все излишки, выявленные ревизией, забрало себе центральное управление.

— Жопин! — мой крик не остался без внимания.

— Чего тебе надо, Ноикс? — Славик перекрикивался со мной, не вылезая из-под стойки.

Дротики усеивали стены, и попадать под них ни у кого из нас не было желания.

— Что там у тебя под рукой? Есть что-то глобальное?

Жопин замолчал и тактично откашлялся, видимо, действительно обшаривая боеприпасы на уровне вытянутой руки.

— Гранат уже нет, есть пара пачек с патронами... — сухо ответил Славик.

Он хуже любого заскорузлого прапорщика.

— А как же тот гранатомёт? — обиды в моем голосе звучало больше, чем надежды на то, что эта махина уже стоит начищенной и готовой к бою.

— Отставить пиздеж! Не стрелять! — майор оборвал наш диалог на самом интересном месте.

Целых пять минут мы сохраняли молчание. Мишке эти минуты тишины давались особенно тяжко. Его палец чесался на курке автомата, а взгляд как у собаки, на морду которой кинули кусок колбасы, а команды её сожрать не дали.

— Чего мы ждём?

— А хуй его знает! — я осматривал притаившийся участок, не сразу догадавшись, что прикинуться мёртвым — не самая плохая идея.

Дротики посещали нас уже не так активно, и с каждым мгновением тишины их интенсивность уменьшалась. Наконец с улицы донёсся очередной возглас, и атака сошла на нет. Майор застыл как гепард перед броском. С улицы наши позиции не просматривались, поэтому когда в окна участка полезли первые разведчики-суицидники с узкоглазой стороны, мы долго не открывали по ним огонь, дабы в ловушке оказалось как можно больше каннибалов. Майор показал пять пальцев, что нехитрыми вычислениями превращались в двадцать трупов: по пять из каждого окна. Считать неприятеля неудобно, но по звукам шагов с нашей стороны их уже набралось более чем достаточно. Для близкого боя тяжелое вооружение не годилось. Мы с Мишкой достали пистолеты, команда Бегемотова оскалилась ножами, что, на мой взгляд, достаточно опрометчиво. Ближний бой с китайцами — это весьма условное понятие, этих разносчиков всевозможной заразы необходимо держать от себя как можно дальше.

Майор бесшумно досчитал до трёх. Мы кинулись в атаку. От первых трёх моих пуль легло сразу пятеро супостатов. У китайцев всегда разбухшие животы, ядовитого воздуха в них больше, чем в сраных секретных биологических лабораториях, поэтому противогазы — обязательное условие для таких стычек. Благо у патрульных они всегда под рукой. Что не скажешь про желторотых новобранцев: я снова пнул Зелёнкина под зад, в этот раз отгоняя его вглубь участка. Снова поразился выдержке майора. Судя по его лицу, он просто задержал дыхание и орудовал одновременно ножом и револьвером, взяв на себя добрую половину китайских ублюдков. А вот Бегемотов явно халтурил. И вправду, не очень приятно убивать собственных работодателей. Ох, чую, придётся мне гасить его перед камерой Воня. Ну что ж, как говорится, при попытке к бегству....

— Дверь! — крикнул в мою сторону майор, сам он был слишком занят, увязнув в чьи-то кишках.

Ко входной двери пробирался ублюдок, обвязанный чем-то, что очень напоминало динамитные шашки. Во блин, а мудаки со вкусом подошли к нашей проблеме. Я направил пистолет на неприятеля, но он издал лишь сухой щелчок. И у Мишки заняты руки, он душил последних двух китайцев, зажав их подмышками. Я сорвал с груди полицейский жетон, что тут же обнажил раскаленное лезвие. Он молниеносно перекочевал из моей руки в спину заминированного китайского налётчика, оборвав его взлёт.

— Молодец! — майор сделал кувырок к центру участка и, спрятавшись за колонной, отдышался.

Мы героически расправились с врагами, осмелившимися проникнуть в нашу святая святых. Выжившие ублюдки убрались восвояси, но лишь для того, чтобы дать зеленый свет своей артиллерии. Очередной задыхающийся крик китайского командира, и в разломанные окна полетели гарпуны посерьезнее. Они не были отравлены, но на концах привязаны верёвки. Тяжелое оружие пробивало плитку и как клещ впивалось в стены и несущие колонны участка. Ха, а это становилось интересным! Ублюдки точно решили похоронить нас тут заживо.

— Рубите канаты! — майор командовал как заправский боцман на абордаже.

Он орудовал ножом, срезав один или два троса. Я оттолкнул его плечом: прямо в спину моего начальника летел ещё один гарпун. Китайские ублюдки решили поиграть в пиратов и вполне успешно вносили в наши ряды панику. Полицейские переключили своё внимание на нейтрализацию этой угрозы, и антитоварищи тут же ударили в спину. Команда Бегемотова первой приняла на себя удар. Китайцы впрыгивали в окна, а некоторых вносили в здание гарпуны, что ни на мгновение не прекращали свой полёт. Их атака заканчивалась на стенах, что угрожающе трещали. Тросы натягивались как струны, так и норовили вырвать кусок пожирнее. Теоретически они обрушат на нас крышу менее чем через полчаса.

Бегемотов матерился в голос, будучи зажатым между молотом и наковальней. Одного из его бойцов зацепило гарпуном, а подскочившие враги добили полицейского ножевыми. Ублюдки так же не спешили использовать огнестрел. В замкнутом пространстве от пороховых газов и так хоть глаз коли.

— Артур, слева! — майор еще ухитрялся следить за обстановкой.

В боевом запале он лично свернул шеи двум каннибалам. Я прикусил губу: вот-вот, и майор даст приказ к отступлению, а мой жетон с выдвижным ножом так и остался в спине горе-подрывника. Раф так старался, модернизируя скучную безделушку, и будет весьма печально оставлять её на поле боя. Я рванул вперёд, но майор ухватил меня за плечо и развернул к себе:

— Силы не равны! Ноикс, отводи своих людей! Бегемотов, Артур! Отходим!

Своих людей? Я смерил правую половину участка скептическим взглядом. Там только Мишка, Зеленкин и еще два мало знакомых мне новобранца. Они зажались в углу и в четыре руки тщетно распиливали канат одного из десятка гарпунов. Жалость их действий выдавила у меня скупую слезу. Как обычно нам с Мишкой достались лучшие из лучших.

— Михан! Бросай их! — я подскочил к напарнику, скинув с его могучей спины двух китайских супостатов.

Напарник угрюмо кивнул, закинув круглого ублюдка обратно в окно, откуда тот появился. Правда, очередной гарпун внёс его обратно, но китаец радовался недолго, его пригвоздило к стене, как бабочку булавкой.

— Отходим! Отходим! — крик майора звучал как колокол набата.

Я схватил за шкирку новобранцев, кинул их к офисным постройкам:

— Девочки, извольте по нумерам!

— Они разрушат стены! — Зеленкин упорно мешался под ногами и причитал как истеричка.

Пришлось отвесить ему оплеуху.

— За что?!

— По нумерам, суки!

Мишка вовремя помог мне оттащить от окон молодежь. Влетающий внутрь здания китайский десант так и норовил ударить в спину. Мой напарник успел отразить пару атак, отправив к праотцам ещё трёх ублюдков. Но это капля в море: азиатская саранча заполоняла пространство, уверенно оттесняя нас вглубь участка. Ко второй линии баррикад. Баррикад, которые мы таки не успели сделать…

— Артур! Готовь гранатомёты! — майор уже отдавал указания Бегемотову, что быстрее всех сделал отход с позиций.

У него в распоряжении осталось всего двое человек. Но гранатомёт — это такая штука, которую я бы ему не доверил: уж слишком воровато бегали глазки Артура.

— Мы не победим! Надо отдать им Воня! — крикнул он, теряя самообладание.

Майор грозно сверкнул глазами, но ничего не ответил. Я ворвался в их милую беседу и прошёл сослуживцев насквозь, протягивая руки к Жопину. Славик выложил единственный гранатомёт на стойку, и не знал, кто будет брать столь ответственное оружие.

— Ноикс! Нет! — крикнули одновременно майор и Бегемотов, но куда там.

Я взвалил тяжелое оружие на плечо, направил боеголовку в сторону входной двери. Китайская армия шла на нас стеной. В полумраке блестели их глаза, а голодное клацанье зубов могло свести с ума кого угодно.

— Ноикс! Опусти! — майор извернулся и протянул руку, чтобы схватить меня, но гарпун, выпущенный из крайнего левого окна, впился в его плечо.

Сжав зубы от боли, но не потеряв сознания, он упал на колено. Кровь брызнула во все стороны. Я больше не имел права медлить. Но куда стрелять? Ублюдки уже разбирали входную дверь, окна разбиты, а что творилось на улице, не видно.

— Придурок! — единственное, что успел крикнуть Бегемотов, и кинулся наутёк в глубь здания.

Легкая усмешка осенила моё лицо: я так и знал, что боец из него никакой.

— Давай! — майор ухватил меня за разорванную штанину, проговорил сквозь зубы: — Убей их всех!

Перед самым выстрелом я чуть приподнял мушку. Целился в дверь, что так судорожно хотела разломать китайская сторона, но истинная цель находилась чуть выше. Козырёк парадного входа у нас большой, из бетонных плит, как и перекрытия.

— Еб твою мать! — Жопин в последний момент успел спрятаться под стойкой: пламя реактивной струи спалило модную прическу одной из проституток, которых он так бережно охранял всё это время, а второй обожгло лицо.

От выстрела у меня заложило в ушах, и я уже не слышал их истошного вопля.

* * *

— Так… И опять ты занимаешься хуйней? — бурый медведь удрученно качал головой.

Я ворвался в сон с жуткой головной болью и, пошатнувшись, присел на корточки.

— Бля, я что, все-таки умер?

Впрочем, окружение говорило об обратном. Я все ещё в участке, правда не видно ни людей, ни китайцев. Здание не разрушено, но в воздухе летала белая пыль, значительно ухудшая общую видимость.

— К сожалению, нет, — тихо отозвался дух Тайги.

Он задумчиво смотрел на хранилище, из окна которого лился приятный золотистый свет. И не было этого упрямого Жопина.

— Ух ты! Получилось! Я почти у цели! — мои руки зачесались, и в них тут же появились инкассаторские мешки, безмерные, как моя скромность.

— Столько людей погибло! И за что? — медведь брезгливо дернул губой. — Мы же договорились с тобой, как будем вести дела!

— Какие дела? С кем вести? Ты же всего лишь плод моего воображения! — я норовил перелезть внутрь хранилища через стойку, но чем больше я задирал ногу, тем выше она становилась.

Чертов сон и совсем не смешной!

— Ишь чего ты захотел! Сначала мой долг исполни! А потом поговорим о твоём вызволении! — противно рассмеялся медведь.

Этот смех поддержали и другие звери, торчащие из его боков.

— Какое вызволение? От тебя дождешься! — я скрестил на груди руки: надо было срочно приходить в сознание, но как это сделать? — Я сам о себе позабочусь! Мне немного осталось: через месяц доделаю корабль, а сегодня отхвачу много краски! А твоя пустая болтовня мне уже надоела! Сгинь! Пусти меня!

— Вот ты гандон! — злобно оскалился дух. — Значит, так, да? По хую все твои обещания, да?

— Да я сделал уже все, о чем ты просил! Я в Москве, шарюсь по канализациям, мочу мутантов и китайцев! Я свою часть уговора выполнил! — я лихорадочно соображал, как мне проснуться.

— Дурак! Мне надо не это! Я не просил тебя брать штурмом лаборатории, громить китайские базы! Мне нужно, чтобы ты расправился всего с одной проблемой!

Медведь этот — редкостная зануда. И ведь я послал его на хуй уже открытым текстом, а он все за своё. Говорят, чтобы проснуться, надо себя ущипнуть, и я уже почти оторвал себе руку, а все ещё здесь. Хм, а что это, собственно, такое это здесь? Сон? А чей это сон? Я хитро прищурился на духа Тайги. Он все еще пытался воззвать к моей совести, что-то объяснял и доказывал. Я осторожно сокращал между нами расстояние. Медведь замолчал, когда я положил руку на его грубую шерсть.

— Эй, ты вообще меня слышал?

Глупая улыбка застыла на моём лице.

— Что ты задумал?

— Беги! — волчья морда предупредила носителя об опасности, но дух Тайги или до конца не верил в моё коварство или просто был придурком.

Я нащупал дряблую кожу медведя и, ущипнув, скрутил со всей силы. Дух Тайги взвизгнул и замахнулся лапой, но слишком поздно. Меня откинуло назад, грешная душа возвращалась в бренное тело.

* * *

Я очнулся ото сна с ликующим смехом, который тут же сменился болезненным стоном. Похоже, от взрыва фугаса я пострадал не меньше, чем китайская сторона. Моё лицо было измазано кровью и бетонной пылью. Тут же рядом лежал и майор. Мы находились в его кабинете, аккуратно уложенные друг против друга.

— Ух, я думал, тебя прибило! — расплылся в счастливой улыбке Мишка, услышав мои стоны.

Он помог мне подняться и сесть в кресло.

— Что произошло? Какая обстановка? — я схватился за голову.

Майора окружили проститутки и оказывали весьма сомнительную первую помощь, я отогнал их прочь.

— Твой выстрел обрушил перекрытия и козырёк парадного входа, китайцы сейчас зализывают раны, у них много погибших… — Мишка говорил мне в спину, ломая пальцы. — С майором всё плохо, мы не смогли вытащить гарпун, но он не отравлен…

Майор приоткрыл один глаз и зашевелил губами. Я приник к нему, чтобы расслышать слова.

— Водки…

Мишка держал бутылку наготове:

— Уже третий раз просит.

Я и не сомневался, с таким-то ранением. Я еще раз оглядел майора: облегчить его страдания сейчас без вариантов. Можно было бы продавить гарпун насквозь, но пусть уж лучше майор пристрелит санитаров, которые будут этим заниматься, чем меня. На всякий случай и будто бы случайно я пролил немного водки на рану, из которой торчал гарпун. Майор зашипел и едва не вскочил на ноги.

— Блядь! Ноикс! За что?

— Я здесь, я тут! — я дал отпить ему из горла и заботливо уложил обратно. — Китайцы отступили, мы выиграли время.

— Мы не переживём следующий штурм, я уже не боец… — майор театрально запрокинул голову. — Не отдавай им Воня, что бы ни случилось. Убей его! Никто из нас не должен попасть к ним в плен! Убей нас всех! И меня! Эх, жаль, гранат не осталось… А потом и себя! Только не забудь и себя тоже, Ноикс, ты слышишь, не забудь!

Я еле отбился от хватки майора. Уж очень он мечтал о моей смерти раньше времени.

— Мы все выживем! — грозно прикрикнул я на собравшихся. Паника — наш самый злейший враг. — Никто больше не умрёт!

— Даже проститутки выживут? — Мишка изумленно толкнул меня локтём.

Ночных бабочек сильно потрепало от огня фугаса: у одной из них — лысая обожжённая голова и оплывшая косметика. У второй — заплывшие глаза и черное лицо.

— Ну, может, не все выживут, но большинство! — я тактично откашлялся и выпрямился в полный рост. — Отставить сопли! Всем приготовиться к бою! Жопин! Раздать всем остатки оружия из арсенала! Всё что есть! Бредов, Миша, возьми новобранцев, надо делать баррикады на подступах к офисам. Проститутки, девочки, одна останется с майором, одна бежит помогать Жопину! Бегемотов! Бегемотов?!

— Он ушел… — грустно вздохнул мой напарник.

— Предатель! — моё негодование прервал телефонный звонок.

Продолжить общение китайцы решили не в самое подходящее время.

— Да нет, он ушёл к камерам, сказал, что спасёт всех нас.

— Ублюдок! — мы с майором понимающе переглянулись.

Я схватил телефон и разбил о стену. Выходя из кабинета, я накинул куртку и рявкнул напоследок собравшимся — нас осталось всего шестеро:

— Чего всего расселись?! А ну быстро за работу! У нас минут десять, не больше!

— И как вас угораздило попасть к нему в руки?! — Бегемотов совмещал разговор с Вонем с яростными ударами ногой по решетке его камеры.

Ну вот, как я и говорил, все дороги Иуды вели именно сюда.

— Что, дружище, ключи потерял? — я шёл по коридору, никуда не торопясь и не переставая улыбаться.

— Бля, Ноикс, ты заебал уже… — рядом с Артуром остался всего один верный человек. Бегемотов ударил его в плечо. — Саня, выруби его, можешь даже убить!

— Нет! — вмешался Вонь. — Мне эта сука нужна живой!

— И всё время одна и та же хуйня: я сначала всем нужен живой, а потом как повезёт! — я устало развёл руками и приготовился к бою.

Посмотрим, как наши ребята выполняют нормативы по рукопашному бою.

Саня бросился на меня как разъяренный лев. Два молниеносных удара решили эту проблемы. Первый был пропущен в дыхло, второй в кадык. Сашок оплыл, обняв стену. Хороший парень, и я был до конца уверен, что он выполнял приказ, даже не понимая всей подоплёки.

— Нет, не прошёл норматив! — я усмехнулся, разминая кулаки.

Бегемотов достойный противник, и с ним такой трюк не пройдёт.

— Так, значит, вот как! — Артур скинул берет и вытер с лица пот. — Ну, держись, Ноикс!

Он кинулся в атаку без сладких прелюдий. Тут всё, как я любил: только по сухому, только хардкор! Руки Бегемотова как молоты, но я издевательски игриво уворачивался от ударов, что так и норовили проломить бетонные стены.

— Давай! Мочи Ноикса! — тут же активировалась группа поддержки со стороны мутантов в лице Плоского.

Генерал Вонь притих и не отсвечивал, как самый умный.

— Стой и не прыгай! — Бегемотов плевался слюной.

Он на полголовы выше и в полтора раза крупнее меня, но тут как раз тот случай, когда размер не имел значения. Я перехватил его руку и вывернул за спину.

— Берёшь деньги в юанях, или они расплачиваются с тобой едой? — зашептал я Бегемотову в ухо, воспользовавшись невольной паузой в нашей потасовке, и дико засмеялся.

— Ты урод! Я порву тебя на куски! — Бегемотов терял самообладание, даже не замечая, как я подталкивал его в лужу слизи, вытекшей из камеры с мутантами.

Компания там подобралась знатная, а то и понятно, ведь я сам её подбирал.

— Кстати, Вонь так и не ответил тебе? А ну-ка, людоед, расскажи ему, как ты оказался у меня на пути! — я толкнул Бегемотова в слизь, а сам отпрыгнул в сторону.

Её источник — это двое пугливых мутантов. По отдельности их выделения не представляли интереса, а вот вместе… Артур ринулся вперёд, оторвал от пола одну ногу, с трудом вторую, но на большее ему не хватило сил. Нанослизь приклеивала к себе любые предметы, при этом не высыхая и сохраняя клеевые свойства длительное время. Она растекалась по подвалу ровным пятном. Пусть теперь китайцы попробуют вернуть своего генерала.

— Ну е-моё… — Плоский обреченно опустил подобие головы.

Сам мерзавец, чтобы не попасть в слизь, стоял на перекладинах решётки.

— Забыл предупредить, да? — я игриво подмигнул ему, но Плоский показал средний палец и прыгнул на шконку.

— Я с тобой не разговариваю!

— Бегемотов! Это же была твоя записка! — Вонь протянул клочок бумаги и угрожающе потряс им в воздухе.

— Что это? — Артур не мог понять, что происходило, его глаза бешено вращались.

— Да ты что? Сейчас посмотрим! — я выхватил записку и громко зачитал текст: — Дорогой генерал, тот, кого вы так хотите увидеть в списке своих трофеев, будет этой ночью с обходом у юго-восточного разлома. Прихватите с собой спецотряд для его поимки, а желательно сразу два, и будьте предельно осторожны, не забывайте, с кем будете иметь дело: Ноикс.

— Я такого не писал! — фальцетом взвизгнул Бегемотов после того, как я показал ему письмо.

— Всё правильно! Почерк-то Артура, а вот подпись явно моя! — я в голос рассмеялся, кинув бумажку на пол.

У нас оставалось совсем немного времени. Я обратился к мутантам, трагически запрокинув голову:

— Ребята! Грядёт ещё одна волна китайских ублюдков на нашу голову! Нас, полицейских, осталась маленькая горсть. Когда они доберутся до подвала, мы все будем мертвы! Да, они заберут своего генерала, но не пройдут мимо вас! Хватит дрожать! Или вы хотите стать очередным блюдом на китайском столе?! Сейчас у вас есть выбор! Выбор: помочь нам и умереть с доблестью или сидеть взаперти и ждать своей сковородки!

Я открыл дверь их камеры, не дожидаясь ответа, благо Плоский наглядно показал, как можно избежать липкой слизи. Всё это время Бегемотов рычал у меня за спиной, не в силах дотянуться до меня своими мохнатыми руками. Мутанты недоверчиво переглядывались, ожидая подвох, но я улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой и протянул Плоскому руку.

— Мирный договор? — он недоверчиво оскалился.

— Да! — абсолютно честно ответил я, с ужасом замечая, как трясётся земля под ногами. Косоглазые утырки подгоняли к участку свою тяжелую технику.

— Ну ладно, менты… я всегда хотел послужить обществу, — гордо хмыкнул Плоский и, приняв мою помощь, выпорхнул из камеры.

— Да, конечно, — моя улыбка смазалась.

Рука полегчала, в короткое мгновение лишившись часов. Эх, чем бы дитя не тешилось, лишь бы поработало как надо! Остальные мутанты покинули камеру в строгой очередности. После Плоского камеру покинул тощий мутант по кличке Шип, он грозно сверкал глазами. Мутанты, с которых выделялась слизь, поначалу отказались покидать укрытие, но общий боевой настрой вывел на свет и их. Тела жирдяев так и норовили переплестись в химической реакции. И, судя по выражению глаз и ртов уродов, даже для них эта особенность оказалась неожиданной.

Не зря мы с Рафом долго готовились к операции, подбирая всех действующих лиц и расставляя их как шахматные фигуры на доске.

— Артём! Они будут ломать здание! — мой напарник ворвался в подвал, едва не сосчитав задницей ступеньки.

— Отлично! Покажем им, что такое закон! — я азартно потирал кулаки.

Мой план выходил в завершающую стадию. Подземные толчки учащались, гул усиливался.

— Освободите меня! — грозно рыкнул Бегемотов нашей уходящей компании, на что я лишь хлопнул его по заду и громко рассмеялся, когда Артур, не удержав равновесия, упал на карачки. Я одобряющим кивком оценил его положение:

— Ну вот, будешь встречать своих работодателей, как говорится, хлебом и солью. Своими булками и солёными слезами!

* * *

— Ноикс! — кричал майор, изредка приходя в сознание.

Я поспешил на зов и припал перед ним на одно колено. Плоский и Шип остались в коридоре. Они помогали остальным с баррикадами. Времени оставалось слишком мало, чтобы сделать что-то стоящее, к окнам и дверям офисов просто пододвигали шкафы с томами уголовных дел.

— Я здесь! — я положил руку майору на плечо.

Он прижал наградной револьвер к окровавленной груди.

— Вонь не сбежал? Кто его охраняет? Где Бегемотов?

— Он его и охраняет, Вонь не сбежит, мы с ребятами позаботимся об этом, — я тактично умолчал, что прибегнул к помощи мутантов.

— Хорошо, Ноикс! Давай, я уже слышу, как они подходят к нам, дай им отпор! Пусть он будет последним, но самым красивым! — майор всхлипнул и отвернулся, чтобы скрыть проступившие слёзы.

Я вышел в коридор и окинул собравшихся суровым взглядом.

— Итак, ребята! Нам выпала самая редкая честь! Умереть за правое дело сегодня ночью! И всё, что я могу сказать вам, это…

Моя пылкая речь оборвалась вместе с остатками погасшего освещения. Фундамент участка сотрясся последний раз.

— Они идут под землей? — послышалось в темноте со стороны ночной бабочки, которую обнюхивал Шип.

Жопин ревниво отгонял мутанта злобным взглядом.

— Огонь! — крикнул я, указав на пол в центре зала.

Он провалился вниз, и по наклонной плоскости в здание поползли мерзкие китайские муравьи. Они выпрыгивали из темноты, что освещалась лишь трассировочными патронами автоматов. Жопин кинул в зал несколько сигнальных факелов, а я, не теряя времени, подкрался к слизнякам. Ударил одного прикладом автомата, а второму отдавил ногу. В смертельном полумраке они завизжали и в панике заметались по сторонам. Я накинул на них куртку и стянул рукава, связав мутантов вместе. Под шумок мне удалось толкнуть слизняков за баррикаду, прямо под ноги вонючей китайской стае. От ужаса мутанты выплескивали слизь с утроенной силой, что тут же заливала проход. Узкоглазые оборванцы застревали на подступах к нашим позициям и умирали, будучи закованными в склизкий плен. Первая волна захлебнулась.

В нашу сторону полетели гарпуны и стрелы. Я предвидел это и заранее скомандовал об укрытии. От обстрела левая часть офисов пострадала больше всего. Там Зелёнкин и Плоский. Ребятам приходилось не сладко, учитывая, что мутант постоянно пиздил магазины для оружия. Его пагубные привычки могли погубить всех нас. Я отослал им на помощь Мишку, что привёл Плоского в чувство смачной оплеухой. Обоймы полетели из его складки на животе в разные стороны и тут же спасли ситуацию. Им на помощь кинулся и Шип, но я ухватил мутанта за руку и, застонав от боли, крикнул:

— Нельзя, они сейчас попрут с удвоенной силой! Ты нужен здесь!

Шип кивнул, а я стряхнул с пальцев капли крови и скривился в болезненной улыбке. Шипу автомат не выдали, ему это оружие было без надобности. Ходячий кактус стрелял шипами не хуже, чем пулями. Вторая волна китайского пиздоблядства не заставила себя долго ждать. Узкоглазый спецназ пробирался по трупам прилипших сородичей и старался укрепиться на флангах баррикад. Из оружия у них пистолеты и ядовитые дротики. Несколько точных выстрелов, и Жопину пришлось отступить обратно в арсенал. Он потерял одну из помощниц и громко матерился по этому поводу.

— Давай, твой выход! — укрывшись за баррикадой, я толкнул локтём Шипа.

Он хищно облизнулся на неприятеля и раздулся как рыба Фугу. Дротики китайцев отравлены, но яд, который они использовали, не причинял Шипу никакого вреда. Он раздувался несколько минут, после чего из его брюха показались шипы.

— Левый фланг, огонь! — скомандовал я, развернув мутанта к неприятелю лицом.

Залп шипов сопровождался глухим хлопком. Как оказалось, у китайцев не было иммунитета от этого яда. Они опадали с оконных рам и барельефов как мешки с говном.

— Правый фланг! — мы повторили залп по той же схеме.

Шип злорадно смеялся, потирая кулаки, а я уже думал, как образумить этого силача. Он вымахал в размерах и теперь едва помещался в проходе между офисов. Не ровен час, заденет своими шипами кого-то из наших.

— По центру, пали! — я выскочил вперёд, укрывшись за спиной Шипа. Он сделал залп, утихомирив последних спецназовцев. Я шепнул ему на ухо: — В атаку! Надо оттеснить их обратно в подземелье!

— Это мы мигом! — распухший гигант перемахнул через баррикаду, не заметив, как я выдернул самый короткий шип из его спины.

Он не успел пройти и десяти шагов. Из темноты с шипением прилетела стрела. Она была не ядовитой, а совсем наоборот, начинённой взрывчаткой, в которой догорал фитилёк. Стрела угодила Шипу в грудь, он глупо смотрел на неё, так и не сумев дотянуться до запала короткими ручками.

— В укрытие, блядь! — единственное, что успел крикнуть я.

Мутанта разнесло в клочья, остатки неиспользованных шипов усеяли участок, снося всё на своём пути. После секундной паузы из черноты подземелья на нас обрушился целый сонм таких стрел. Взрывчатка разносила офисы и баррикады. Ползком я пробирался к Мишке, Зелёнкину и Плоскому, что укрылись за последним уцелевшим столом. Обломки летели в лицо и обжигали жаром.

— Это конец! — выл Зеленкин дуэтом с Плоским.

Мишка дожевывал невесть откуда взявшийся бутерброд. Я хорошо знал своего напарника, он никогда не умирал голодным.

— Они не будут обстреливать нас долго, могут убить своего Воня! — я едва успел проговорить это. Стрела с шипящим фитилём угодила в столешницу нашего укрытия, и перед взрывом мы лишь многозначительно переглянулись. Меня и Плоского отбросило обратно в проход между офисами, Мишку и Зеленкина похоронило под обломками. В ушах стоял такой гул, что я не сразу расслышал китайский визг. Ублюдки прекратили стрельбу. Из недр подземелья, шатаясь, шли фигуры, больше похожие на распухших зомби. Никто из обороняющихся больше не подавал признаков жизни. От моего взора не ускользнуло, что китайцы уж больно яро расчищали проход от обломков. Позади маленьких фигур, покачиваясь на спинах сгорбленных рабов-мутантов, из темноты выплыл огромный трон. Ублюдочный император Пень решил самолично явится за своим сынком. И это тоже было весьма ожидаемо. Не подавая признаков жизни, я нащупал Плоского. Мутант валялся без чувств, как половик, и китайцы не увидели его, когда спешно обходили разрушенные укрепления. Узкоглазые подонки ринулись в подвал и, судя по возмущенным крикам, тут же угодили в склизкую ловушку.

— Эти полицейские погибли как герои, — размеренный голос Пеня убаюкивал. Убаюкивал до тошноты. — Обязательно заберите их тела, насытимся супом из их отваги.

Меня корёжило от каждого слова, но я должен был сосредоточиться на своём деле, Пень скоро уйдёт. Я скручивал Плоского как кубинскую сигару, пока он не пришёл в сознание и не поднял крик, уколол его отравленным шипом. Яд проникал в поры и кристаллизовал их. Мутант ожил и задергался, но слишком поздно. Я забил шип в дыру, сделав из Плоского своеобразное копьё.

— Где Ноикс? Обязательно найдите его! — распинался Пень, и я не заставил его долго ждать.

Я вскочил на баррикаду, оттолкнув ближайшего ко мне китайца и ткнул его копьём. Яд подействовал моментально.

— Зачем же меня искать, я тут, о император! — моё лицо почернело от грязи и крови, но на губах застыла улыбка.

— Ты гордый воин, и ты станешь моим праздничным ужином! — Пень поднялся с трона и вытянул в мою сторону руку.

Он был невообразимо толст, облачен в золотые одеяния, а на лице пирсинг.

— Лови свой ужин! — я замахивался копьём, приближаясь к цели.

Прыгнул на кучу мусора, потом на перевёрнутый стол, а затем и на лысую голову зазевавшегося антитоварища, и с яростным криком послал копьё в сальную рожу китайского императора. Пень развернулся, чтобы спрыгнуть с трона, но неповоротливое жирное тело лишь подставило мне свою спину. Копьё черкануло императора по заднице, порвав тонкие шелка и обнажив прыщавую морщинистую жопу. Пень взвизгнул и кубарем покатился в темноту. Вся его придворная свита устремилась за ним, позабыв и о штурме, и о пленнике, и об намечающемся ужине.

— Да! — я вскинул руки в победном жесте, но ликование моё было недолгим.

Ещё один страшный взрыв сотряс основание участка. Я потерял равновесие и скатился с трупа узкоглазого засранца в черноту подземелья. Полы участка окончательно просели, трещина прошла через офис майора, арсенал и упёрлась в хранилище вещдоков. Я больно приземлился внизу ямы. Дно устилали трупы китайцев, но это ничуть не смягчило мое падение. Кто-то ухватил меня за грудки и поднял на ноги. Я приготовился к драке, но это был Раф.

Он протянул мне кислородную маску. Дымовые шашки уже источали едкий запах, так что я поспешно натянул её на лицо. Раф молча ткнул мне в дыру, что появилась справа от китайского пролома. Идеально выверенный взрыв. Я с радостью показал ему большие пальцы, и мы кинулись в святая святых нашего участка. У нас оставалось всего пятнадцать минут, прежде чем ребята наверху придут в себя. Раф подогнал к дыре тележку и много инкассаторских мешков. Ну вот, а Жопин говорил, что не на кого списать потери из хранилища. Теперь он надолго остался без очищенной воды.

— Тебе дали выходной? — Раф колдовал над пробирками, изредка кидая на меня любопытный взгляд. Работы у него на месяц вперёд, и прохлаждаться тут некогда.

— Ну как выходной? Пока не восстановят участок. Говорят, он просел на полметра под землю, крышу меняют, подвал восстанавливают. Там дел еще на неделю как минимум.

Я сладко потягивал сивуху из бокала с тропическим зонтиком. На мне красовались гавайская рубашка и солнечные очки. Понт, за которым в канализационном полумраке абсолютно ничего не видно. Котлеты купюр, вынесенных из хранилища вещдоков, заполонили все свободные столы и возвышались как небоскрёбы разрушенного Нью-Йорка.

— Они не догадались, что произошло? — Раф всё пытал меня вопросами, на которые мне так не хотелось отвечать.

— Нет, мой план был безупречным, — издевательски пропел я. — Атака ублюдочных каннибалов — идеальное прикрытие. Там было такое, что лишний взрыв никто и не заметил. Ха! И ты бы видел лицо Жопина, когда он принимал у меня улики. Плётка была идеальным хранилищем для маячка ракеты. И твой выстрел точно в цель.

Я поднял бокал и выпил за здоровье своего черепашьего друга.

— Даже майор ничего не подозревает? — не унимался Раф, довольная улыбка — редкий гость на его морде, но не сейчас.

— Майор будет завтра собирать нас на пустыре участка, толкать речь. Возможно, даже благодарственную.

— Он уже поправился после ранения?

— Говорят, что ходит сам, но это же майор. Если ему прикажут — восстанет из мертвых в своём парадном кителе и пристрелит какого-нибудь ублюдка напоследок. Как думаешь, сколько удастся собрать краски со всего этого добра? — болезненную для себя тему я оттягивал как мог.

Прежде чем услышать сроки своей каторги, лучше напиться в дрова. Раф задумчиво покачал головой:

— Может, лет двадцать себе и скостишь на этом мероприятии.

— О да! Мутанты будут довольны, как только я покину эту планетку, — я нервно прохаживался по огороду.

Огурцы еще не поспели, а помидоров не хотелось.

— Вперёд, к новым приключениям? — Раф старался поддержать беседу, но я ответил ему угрюмым мычанием:

— Да уж, куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого места.

— Все мутанты, которых ты подключил к делу, погибли?

— Слизняки мумифицировались в своей же слизи, кстати, неожиданный поворот, когда мы экспериментировали, такого не было. Шипа взорвали, а Плоский стал моим копьём возмездия, — не найдя ничего съестного по душе, я вернулся в шезлонг.

— Ты так и не попал в Пеня? Или зацепил?

— А чёрт знает! Видел, что порвал ему одеяние в районе жопы, он грохнулся в подземелье, а что потом, я не знаю. А ты никого не видел, когда подкатывал тележку?

Раф покачал головой. Еще одна боль, которая не давала мне покоя. Как назло, и канализация молчала. В среде мутантов не ходило много слухов по поводу кончины Пеня, возможно, я действительно промазал. Все-таки Плоский не был должным образом пристрелен. Я махнул рукой.

— Ладно, хрен с ним. В любом случае, с этой планеты император сточных вод точно никуда не денется раньше меня. Ждёт нашей встречи, голубчик, ждёт. Тем более, на свободе еще один его сынок, Дунь Хунь.

— Ты уже решил, как убьешь его? Кстати, что произошло с Вонем?

— Майор сказал прессе и главку, что Вонь был убит во время освобождения, но я точно знаю, что когда мы грабили хранилище, полководец ещё был у себя в камере и выглядел живым. Видать, майор припас его как трофей.

— Как и Бегемотова?

— Ох… с этим вообще беда. Майор хотел отдать его под трибунал, но тоже передумал. Уж не знаю, что он подготовил Артуру, но я чую, что ничего хорошего. А жаль, с ним было весело! — я подлил себе в бокал сивухи и откинулся на спинку.

Без Бегемотова действительно будет скучно.

— Короче, тусить мне здесь ещё лет десять… — я положил подбородок на грудь, растирал виски.

— Если отхватим еще одно такое хранилище, топлива для твоей ракеты хватит и даже будет запас.

— Ох, где же найти еще одно такое хранилище? Может, ебанём по главку? Там крутятся действительно большие деньги, вот только… — я подкинул в руке распухший от банкнот Сивохина бумажник.

— Вот только не все деньги нам подходят, — закончил мою мысль Раф.

— Вот именно! Ладно, не будем рисковать понапрасну, и так много людей полегло в этот раз, — я лениво прохаживался вдоль грядок.

Резервуар в тупике огорода привлёк моё внимание. Он бурлил и источал неприятный серный запах.

— Сколько? — для Рафа это было куда важнее моих мучений, и я даже мог его понять.

— Не знаю, я не считал, человек десять или одиннадцать, — я упорно делал самое наплевательское выражение лица, но буду ли сегодня спать спокойно?

— Они для тебя не важны? — в голосе Рафа звучали не горечь или укор, скорее, искреннее любопытство.

— Вот что важно, вот! — я указал ему на торчащий из-под тряпок нос корабля. Его правый борт мы так и не доделали.

— Как скажешь, Артём…

— И когда он будет готов? — я привлёк внимание Рафа чуть севшим голосом.

Мой друг держал в руке колбу с полученным материалом, что переливался на свету всеми цветами радуги.

— Сегодня или завтра... посмотри, какой цвет... Он идеален!

— Значит, завтра... — задумчиво повторил я.

— Ты уже выбрал момент, когда... скажешь ему? — Раф очень осторожно подбирал слова. Он как никто другой знал, как я ненавижу эти моменты.

— Пока нет. Придумаю что-нибудь, — я нервно усмехнулся, допил сивуху и поставил бокал на столик. — Только в этот раз без косяков, хорошо?

— Прости, конечно, все будет без косяков.

* * *

— Дорогие друзья! Мои герои! Я рад видеть всех вас здесь живыми и почти всех в здравии!

Нас обманули. Жестоко и беспринципно.

Выступать с торжественной речью пришёл не майор, а сам мэр города. На заднем дворе полуразрушенного участка нам организовали на скорую руку своеобразный помост, куда по очереди поднимались ораторы. Нас усадили на стулья, что расставили в две шеренги прямо на земле. Мы с Мишкой заняли два самых отдаленных места, чтобы безнаказанно комментировать речи выступающих. Мэр зарядил тираду минут на сорок. Распалялся такими сладкими речами, что мне кажется, у всех собравшихся повысился сахар в крови. Он невысокого роста, и, поскольку всё время не отрываясь читал с листа, из-за трибуны была хорошо видна только его плешивая макушка.

— Мэр совсем сдал… — грустно вздохнул Миха.

— Ещё бы, четвёртый срок мотает, клещ… Любому от такого подсоса плохо станет, надо же и меру знать!

— А ты видел его секретаршу?

— Какую, ту слева?

Я вытянул шею, но все представители мэрии женского пола были как на подбор. Грудь пятого размера, белые полупрозрачные блузки, ноги от ушей и все брюнетки. Я так и видел на каждой из них фантомные надписи: понедельник, вторник, среда.

— Они их что, клонируют?

— Смотри на майора, держится молодцом!

— Да уж, только как-то он потерялся между женщинами мэра, — я еле заметно гоготнул.

Майор действительно выглядел карликом на фоне пышногрудых великанов, сидел на стульчике, сжавшись в комок, и отстранённо смотрел в пространство перед собой. Его плечо и рука были перемотаны бинтами.

— И вот в завершении всего этого, я бы хотел дать слово, не побоюсь, герою нашего города! Подполковнику… кхм, простите, пока ещё майору Эдуарду Викторовичу Зломову. Поаплодируем друзья!

— Понеслась! — я откинулся на спинку, отбивая ладони в кровь.

— Думаешь, он сейчас запорет свою речь?

— Ну, если только не расплачется в самом начале.

Впрочем, майор, как только взошёл на помост, окинул нас вполне суровым взглядом и плакать явно не хотел. А окидывать-то особо было и некого. Из собравшихся полицейских в осаде принимало участие всего шестеро едва выживших человек, и это не считая майора и отсутствовавшего по понятным причинам Бегемотова. Мы с Мишкой уединились с краю, Зеленкин хотел сесть рядом, но мы культурно попросили его пойти на хуй. Пошёл он, правда, недалеко, на первый ряд. Из травм у новобранца — перевязаны кисти рук и всё лицо в зелёнке, у Мишки пара ссадин, а я отделался лёгким испугом. На значительном отдалении от нас сидел и Сашок, единственный выживший из команды Бегемотова. Он сидел тихо и старался не отсвечивать, понимая свою глупую ошибку тогда, в подвале. Майор пощадил его и оставил на службе.

— Ребята! Товарищи, коллеги! — майор выдержал паузу. Смекалка не подсказала ему написать свою речь заранее, поэтому театральные паузы иногда затягивались. — Та ночь показала нам, кто действительно заслуживает носить мундир, а кто нет.

Ого! Неужели майор начнет разносить Бегемотова прилюдно?

— Всем вам известно, что моё ранение не дало мне руководить обороной участка. И поэтому сейчас я не буду говорить о тех, кто не дожил до рассвета той ночью. Я хочу позвать сюда человека, который по праву достоин находиться здесь. Человек, который в трудную минуту не бросил своих товарищей и спас полдюжины жизней. Я прошу подняться сюда капитана третьего звена полиции Артёма Александровича Ноикса!

Зазвучали аплодисменты, и у меня отпала челюсть. Я не верил, что это происходило в действительности.

— Давай, Тёмыч! Это заслуженная слава! — Мишка ударил меня по плечу и помог подняться.

От всеобщего внимания мне стало не по себе, я глупо улыбался и кланялся, подступая к помосту. Ноги стали ватными.

— Спасибо большое, но я просто выполнял свой долг, — когда я заговорил, все звуки стихли. Два десятка глаз были устремлены на меня и внимали каждому слову. — В ту роковую ночь каждый из нас внёс свою лепту в победу над агрессорами, решившими, что они выше закона.

Я тактично подбирал слова, еще помня разговор с майором о договорниках мэрии с китайскими антитоварищами. С помоста все действующие лица той операции были ка на ладони. Только отсюда я приметил Жопина. Славик сидел в обнимку с выжившей проституткой. Той самой, у которой заплыли глаза после выстрела из ракетницы. Бинтами у нее была перевязана почти вся голова, глаза защищали черные очки, а из верхней губы вытек ботокс. Дама закрыла все свои достопримечательности широкополой шляпкой и тонкой вуалью.

— И те ребята, что не дожили до утра, тоже внесли свою лепту, — я решил, что самое время почтить их память минутой молчания.

Все собравшиеся одобрительно отнеслись к этой идее. Пока все молчали, траурно опустив взоры, я попятился, чтобы как можно быстрее убраться восвояси. Майор остановил меня, положив руку на плечо.

— Вы с Бредовым мне будете нужны, — майор говорил тихо и в этот раз даже не исковеркал фамилию моего напарника. Я притаился, готовясь к подвоху. — У меня к вам будет одно важное дело.

Я растерянно кивнул, и только после этого майор позволил мне сойти с места. Обрадую Мишку, он любил такие интриги.

* * *

Ну ни фига себе интрига! Такие были мне и даром не нужны! Когда торжество закончилось и все мы получили награду в виде жаркого рукопожатия от мэра и искреннюю благодарность столицы Новой Федерации, мы помогли майору разобрать помост и вернуть весь инвентарь в виде стульев обратно в участок. Но не для этого он попросил остаться именно меня и Мишку. Когда все гости разъехались, майор повёл нас к своему пикапу. Старый тентовый грузовичок скрывал неприятный сюрприз: труп, укутанный в мешок для строительного мусора.

— Это что? — Мишка испуганно покосился сначала на меня, потом на майора.

Я без лишних слов запрыгнул в кузов и ногой подтолкнул мешок к борту, округлый и совсем не тяжелый. Что внутри, мне было понятно без слов. Мишка задал свой вопрос ещё раз, но так и не получил ответа. Мы стащили труп на землю и по указанию майора понесли в дальний угол пустыря.

— Вы уж извините, я бы помог, но сами видите… — майор достал две лопаты и воткнул в землю. Повязка на его плече розовела от проступившей крови. Я понимающе кивнул:

— Конечно, мы всё сделаем!

— Это Вонь, что ли? — не унимался напарник, но я, изнывая от жары, не хотел тратить силы на разговоры.

Похороны были назначены на полдень.

— Будем хоронить его рядом с нашими?

— Нет, ни в коем случае, это отродье… — я с отвращением пнул мешок.

После ночного инцидента не все трупы защитников участка забрали родные. Нам уже пришлось похоронить здесь проститутку и одного новобранца-сироту. Город не пожелал тратить на их похороны деньги. Работа лопатой длилась чуть меньше часа, всё это время мы с Мишкой молчали. Он что-то бормотал себе под нос, а когда мешок с китайскими костями полетел внутрь метровой ямы, наконец задал давно мучивший его вопрос.

— Это действительно писал Бегемотов? — он достал из потайного кармана клочок бумаги с тайным посланием для Воня.

— А ты как думаешь? — я подмигнул ему и сел на краю могилы, свесив ноги.

Ужасно хотелось курить.

— Похоже на почерк Артура, но ведь подпись-то твоя! — Мишка задумчиво сел рядом.

— Совершенно верно, записку написал я, — я выпустил клубы дыма и рассмеялся.

Мишка моей шутки не оценил и пододвинулся ещё ближе.

— Тогда выходит, что ты специально притащил Воня в участок?

— Ага, он же полководец китайский, его бы все равно казнили, он это заслужил!

Я огляделся по сторонам. Пустырь огромный, а за забором начиналась бескрайняя степь, ни одной живой души на сотни метров вокруг.

— Это понятно! — заёрзал от нетерпения Мишка. — Но ты же знал, что за ним придут! Он же их генерал!

— Совершенно верно! — я игриво толкнул напарника плечом, но тому было не до смеха.

Мишкины губы превратились в тонкую полоску, он учащенно дышал.

— Тогда, получается, что ты спланировал нападение на участок?

— Получается! — я не переставал улыбаться и даже не думал отнекиваться.

Только не сегодня.

— И кто же должен был погибнуть по твоей задумке? Мутанты?

— Конечно! У них была роль только в самом конце, сдержать натиск основной армады узкоглазых плебеев.

— Вот почему ты задержал их перед самым штурмом?

— Да, прямо в тот же день, ты же помнишь! Ты сам помогал мне доставлять их в участок, — я мечтательно улыбался в яркое небо.

Сегодня оно совершенно безоблачно.

— И ребята должны были погибнуть? Тоже по твоей задумке?

— Ага. Я исполнил свой план на все сто пятьдесят процентов.

— Ты что-то вытащил из нашего хранилища, ведь так? Именно поэтому ты затеял всё это. Я слышал, там пропала вся наличность.

— Да, именно деньги, их просто списали на китайцев, — я подмигнул другу и уткнулся ему в плечо. — Ты такой умный, Мишка, я поражен!

— А ты не хотел, чтобы я был умным? — Мишка потянулся к кобуре с пистолетом, но я перехватил его руку.

Наши кисти переплелись в смертельной схватке, побелели и затрещали костяшки пальцев. Глаз напарника нервно дёрнулся, а лицо вытянулось от изумления. Мишка совсем не ожидал встретить такой отпор, хотя я был намного мельче него. Я совершенно не напрягался, свободной рукой вытащил сигару изо рта и пустил клубы густого дыма.

— Да, ты прав, я не хотел, чтобы ты был таким умным, но так получилось.

— И что теперь? — сквозь зубы процедил он, не желая отступать.

Мне пришлось сломать его руку. Мишка вскрикнул и прижал кисть к груди.

— Больно… — обиженно хмыкнул он.

— Да, так бывает, дружище, — я выхватил пистолет и приставил к виску напарника.

— Подожди, — Мишка потянулся к карману и достал часы, которые украл у меня Плоский, когда выходил из камеры. — Я нашёл там…

— Спасибо, — сухо ответил я, забрав потеряшку.

Наши взгляды пересеклись, и я более не оттягивал момент. Выстрел приглушенно разнесся по округе. Мишка качнулся и через секунду упал в яму к Воню. Я отряхнул руки от крови и вытер о траву пистолет. Ну хоть часы нашлись, на руке они красовались как и прежде: ни царапинки, ни пылинки. К сожалению, чего нельзя сказать о моем боевом значке, его мне, к слову, найти в руинах так и не удалось. Я размял затёкшую спину и скептически оценил результат своей работы. Ну вот, теперь мне в одну харю закапывать могилу. Хорошо, что земля сухая и податливая, дождь передавали только на завтра.