Интерлюдия (джен)

Бытует мнение, что дети не должны присутствовать во время «взрослых» разговоров, происходящих между супругами и часто сопровождающихся взаимным выражением неудовольствия, особенно если эти самые супруги еще не успели как следует пообтесать свои шипы друг об друга или, иначе говоря, притереться. С другой стороны, если шипы, подобно сталагмитам под воздействием брака растут быстрее, чем успевают обламываться об партнера, то следует задуматься о целесообразности совместного похода в пещеру. А дети… Они всё равно услышат. Акустика.

Одна из пещер, следует заметить, совершенно непохожая по виду на оную в общепризнанном смысле этого слова, расположенная среди точно таких же жилищ, выбивалась из стройного ряда небольших уютных коттеджей аккуратными цветущими клумбами и, несмотря на позднее время, горящим внутри светом. Не то чтобы соседи хозяев вышеозначенного коттеджа не имели или не ухаживали за своими растениями, но буйство красок и щепетильность, с которой казалось ухаживают за садом, вызывало у знающих людей удивление трудолюбием и талантами, а у менее знающих — зависть и досаду.

Ночь давно была в своих правах, раскинув темные крылья над домами. Даже звезды предпочли скрыться, оставив заплутавших путников, если бы таковые нашлись, на произвол судьбы. Лишь фонарь освещал пару деревьев, угадывающихся по теням, скользящим по полу от порывов ветра.

Джеймс изо всех сил старался не уснуть, что было довольно сложно, когда мама уже несколько раз проходила мимо его комнаты, и каждый раз, когда шаги замирали, приходилось притворяться хорошим мальчиком, видящим десятый сон. Кажется она просто бродила по дому кругами, не в силах усидеть на месте. Звука шагов не было слышно из-за наложенных на комнату чар тишины, но мальчик видел как часто исчезала кромка света под дверью.

Внезапно мерные шаги ускорились. Следующей была комната Лили, и мама, судя по всему, спешила к ней. Джеймс посмотрел на круглый диск часов и сбросил душное одеяло. Нарисованный нюхлер, свернулся клубочком, обняв золотистую цифру «один», а отец до сих пор не вернулся.

Он мог утверждать это со стопроцентной вероятностью. Шаги старшего мистера Поттера были для него легко узнаваемыми: четкими, уверенными, но в тоже время аккуратными. После прихода отца в доме воцарялось спокойствие. Гас свет в коридоре. А главное, мистер Поттер заходил к нему, Алу и Лили для поцелуя на ночь. И если Джеймс к тому моменту еще не уснул, то рассказывал что-нибудь забавное или интересное, произошедшее на работе. Это был их секрет, потому что мама не знала об этом, иначе бы куда пристальней следила не бодрствует ли чадо в неурочное время.

Джеймс сполз с кровати и на носочках подошел к окну, приоткрыв его, и впустив в комнату свежий воздух и ночные шорохи, а затем так же тихо вернулся в постель.

Тень под дверью медленно проследовала обратно, дав понять, что сестренку вернулась к себе. Мама на мгновение замерла напротив его двери, и Джеймс тут же поспешил притвориться спящим, однако это оказалось излишним. Проверять сына повторно не стали. Выждав время, Джеймс приоткрыл глаза, убедившись, что внизу непрерывная полоска света и стал вслушиваться в звуки, доносящиеся с улицы, пытаясь не пропустить момент.

Нюхлер успел наполовину сползти на стоящую под ним «двойку», когда мальчик уловил характерный хлопок. Кто-то аппарировал на крыльцо, и Джеймс потер глаза, перед которыми уже прыгал на одной ноге покрытый бородавками котел.

Джеймс сунул руку под матрас и вытянул мантию-невидимку. На сомнения оставалось не так много времени. Он спрятал вместо себя большую плюшевую собаку, натянул носки и накинул мантию на плечи, подобрав слишком длинные полы. Сделав глубокий вдох, Джеймс задержал дыхание и выскользнул в коридор. Тут же его окружили звуки, особенно отчетливо с первого этажа доносились голоса родителей.

— Где ты был?!

— Джинни, пожалуйста…

— Где ты был, Гарри Поттер?! — повторный вопрос повысился на октаву, звонко отразившись от стен.

С узнаваемым грохотом упала вешалка возле камина. Совершенно ужасная и не вписывающаяся в интерьер, которую постоянно ронял приходящий в гости Тедди. Джеймс прокрался к лестнице и осторожно выглянул между перил, стараясь не шуметь.

Гарри Поттер, отец Джеймса, поморщившись, скинул грязную мантию прямо на пол рядом с упавшей стойкой для верхней одежды.

— У Рона.

— Не ври! Рон сегодня на дежурстве в Косом. Я связывалась с управлением, ты должен был появиться дома два часа назад!

— Я не вру! Я никогда тебе не вру, Джинни! — голос отца был приглушенным и хриплым, как будто тот долго кричал или простыл. — Попросил Гермиону меня немного подлатать. Думал, вы уже спите.

— Лили проснулась…

— Как она?

— С ней всё хорошо.

— А мальчики?

— Спят.

Отец кивнул и, рухнув на жалобно скрипнувший пружинами диван, откинулся на спинку, сняв очки и прикрыв глаза рукой. Джеймс видел как мама, сверлит отца убийственным взглядом. Неестественно прямая и грозная. Мальчик успел пожалеть, что не остался в спальне — попадись он сейчас ей под руку, то даже представить страшно как бы ему это аукнулось, тем более, что мантия на его плечах одновременно и спасала, и могла обернуться ещё большими проблемами. Сгорая от страха, Джеймс продолжал прислушиваться к разговору.

— …Маркус подхватил какую-то заразу, ему нужно пару дней отлежаться.

— Ты уже не рядовой сотрудник. Тебе не надо участвовать в операциях, — миссис Поттер скрестила на груди руки, в одной из которых была палочка.

— Джин… Я не могу бросить ребят и оставить их разгребать дерьмо в усеченном составе.

— Но Рон!

— Рон увольняется. Его перевели в резерв пока новый выпуск не пополнит штат.

— Может тебе тоже стоит уйти?

— Мы уже говорили об этом…

— Почему ты постоянно лезешь на рожон?!

Мистер Поттер приподнял голову, потрогал ссадину на лице и призвал из кухни флакон с обезболивающим зельем. Джеймс скривился, словно сам почувствовал вкус. Он узнал его, так как не раз уже испытал на себе.

Например, когда они с Брэдом залезли к мистеру Бакстеру, чтоб поиграть с собачками, сидящими у него в вольере. Однако оказалось, что мистер Бакстер тоже волшебник, причем разводит он не милых терьеров, а самых настоящих шишуг. Но это, конечно, выяснилось уже после того как Джеймс вскрыл запертую дверь, и песики не накинулись на бедного Брэда. Друга, к несчастью не обладающего ни каплей магии, Джим умудрился отбить, благо это были еще щенки, да и часть из них предпочла полакомиться покрышками припаркованного недалеко пикапа, но вот Брэд хоть и не перестал дружить с Поттером, стал опасаться поддерживать авантюры товарища. А самому зачинщику досталось от обоих родителей.

— Так вышло.

— Что на этот раз?

— Трое идиотов пытались сбыть леприконское золото у маглов. Мозгов у них конечно не много, но они компенсировали это напором.

— С каких пор такие разборки для вас проблема?

— Ломбард находится в жилом доме.

— И что? Подумаешь подтерли бы память нескольким любопытным.

Голос отца внезапно стал жестким:

— Они едва не обрушили здание! Ты представляешь сколько могло быть жертв?!

— Когда ты перестанешь совать свою дурную голову в петлю ради чужих людей?

— Никогда! Это мой долг.

— Твой долг быть моим мужем и отцом нашим детям!

В повисшей тишине было слышно как сдавленно рыдает мать, закрывая себе рукой рот, и Джеймс снова пожалел, что решил испытать мантию и подслушать родителей именно в этот вечер. С другой стороны, завтра или уже сегодня отец бы всё равно заметил пропажу, и проверить каково быть тайным агентом и шпионом бы уже не получилось, но… Желание немедленно вернуться в свою комнату побудило Джеймса начать постепенно подниматься по лестнице. Однако едва он отвернулся, то тут же наткнулся на замершего на верхней ступеньке со слезами на глазах и вот-вот готового разреветься младшего брата.

Сердце ушло в пятки, а страх полностью затопило голову. Не понимая что он делает, Джеймс накинул мантию на Альбуса и зажал ему рукой рот.

— Прости… — послышался голос отца.

Он попытался обнять жену, но был остановлен.

Альбус сопротивлялся, вовсю барахтаясь в руках старшего брата, и шумно всхлипывал в быстро ставшую мокрой ладонь.

— Ш-ш-ш, — Джеймс паниковал, безуспешно стараясь хоть немного успокоить Ала. Ему даже показалось, что отец что-то заметил, потому как тот дернулся в их сторону.

— Я каждый день боюсь, что вместо тебя придет письмо с соболезнованиями… Что никогда больше не увижу…

— Джинни…

— Пойду проверю детей, — хрипло произнесла миссис Поттер. — Ужин на кухне… Я сегодня сделала рыбу.

— Я сам. Сам проверю мальчиков и Лили.

Джеймс краем глаза заметил, что мама подтянула наброшенный на плечи теплый халат и ушла в находящуюся на первом этаже спальню. Отец сделал несколько быстрых движений палочкой и уже через мгновение взлетел по лестнице, оказавшись напротив укрытых мантией сыновей. Мантия скользнула с них, явив перед мистером Поттером две взъерошенные черноволосые макушки.

— Привет, ребята, — отец присел рядом на корточки и высвободил Альбуса из захвата.

— Пап… — тихо шепнул Джеймс, приняв наиболее покорный и кроткий вид, уперев взгляд себе под ноги, впрочем его подбородка почти сразу коснулись, направив голову вверх.

Отец выглядел уставшим и потрёпанным, однако выражение лица не было злым или сердитым, а лишь расстроенным. Это несколько приободрило.

— Джим, иди к себе в комнату. Я уложу Ала и приду к тебе. Договорились?

Альбус уже перестал реветь и теперь икал, заняв место на руках, с обидой поглядывая то на брата, то на отца, уткнувшись головой в пропахшую дымом и потом форменную рубашку. Джеймс кивнул и, стрельнув глазами в сторону родительской спальни, бегом направился к себе, тем не менее стремясь ступать тише, чем обычно.

Ждать пришлось недолго. Джеймс успел забраться на кровать и отдышаться, выселив плюшевую собаку обратно на крышку сундука, мысленно перебирая варианты что делать. Отец ругался крайне редко. Воспитательные беседы, внушения и соответственно наказания были прерогативой мамы и пожалуй бабушки. Мистер Поттер как и мистер Уизли предпочитали сначала выслушать версию обвиняемого, а уже потом… Решать каким образом исправить ситуацию.

Свет из коридора коснулся мальчика, и он чуть не подпрыгнул на кровати, в своей задумчивости потеряв бдительность и не заметив возвращение родителя.

Мистер Поттер подставил стул рядом с сыном и присел.

— Я слушаю.

Джеймс обнял одеяло и, собравшись с духом, тихо заговорил:

— Пап, прости. Я… Я не хотел, чтоб… Чтоб Ал и вы с мамой там…

— Давай начнем сначала.

Джеймс мазнул внутренней стороной локтя по лбу, откидывая прилипшие волосы, и подогнул под себя ноги.

— Я хочу быть как Джеймс Бонд! Он так же как ты сражается с преступниками.

— Хмм, вы с Тедди слишком много смотрите телевизор… — Мистер Поттер хмыкнул, потер подбородок, стараясь скрыть улыбку, но махнул головой, призывая продолжать.

— И… Мама заходила в кабинет, когда пришла тетя Луна. Я хотел проверить смогу ли я быть шпионом. Дядя Рон рассказывал, что вы с первого курса прятались под мантией на вылазках во вражеский тыл.

Отец тяжело вздохнул. Ободренный Джеймс отпустил одеяло.

— Джеймс Бонд — не шпион, он, мне кажется, больше разведчик…

Джеймс Поттер растерянно замолчал, пытаясь отделить нескольких персонажей боевиков, залпом просмотренных вместе с названным старшим братом, друг от друга. Но безуспешно.

— Хорошо, давай дальше, — поняв затруднения сына, сказал отец.

— Ну… Я вытащил из стола мантию, — покаялся Джеймс.

— Мне придется взять с тебя обещание, сын, — медленно проговорил мистер Поттер и, дождавшись пока мальчик осмелиться встретиться с ним взглядом, продолжил. — Никогда не входи в кабинет без моего разрешения. Ясно? — Джеймс поспешно кивнул. — Пообещай. Если это не вопрос жизни и смерти, ты не переступишь порог кабинета без явного и прямого дозволения.

Голос Поттера старшего был непривычно серьезен и строг. Джеймс пожалуй бы предпочел не доводить более до такого. Он всегда знал, что его отец один из лучших авроров, которого бояться и уважают, победитель ужасного Темного Лорда… Но с таким отцом сталкивался до этого лишь раз, хотя его гнев был тогда направлен на мистера Бакстера. Сейчас же суровый взгляд старшего аврора был страшнее мамы и бабушки вместе взятых.

— В моем кабинете могут находиться довольно опасные предметы… И еще, Джим, я надеюсь, ты больше не станешь брать чужие вещи, в особенности артефакты.

— Да, папа. Обещаю.

Мистер Поттер, видимо удовлетворившись услышанным, наконец позволил себе расслабиться. Он откинулся на спинку стула и тихим шипением сквозь сжатые зубы вытянул ноги.

— Ты правда не лгал маме?

Рука отца дернулась, и он вышел из задумчивости.

— Никогда, Джеймс, — совершенно серьезно ответил отец, выдерживая паузу.

— Я не хочу, чтобы вы ругались.

— Я тоже… Позволишь попросить тебя приглядеть за Альбусом?

На лице Джеймса появилось страдальческое выражение. Не то, чтобы он не любил брата или наоборот, но перспектива исполнять роль няньки не воодушевляла.

— Пожалуйста, сынок. Ты ведь уже большой, я могу тебе доверять, правда?

Он задумался, смежив брови, и всё-таки согласился.

— Спасибо. Я постараюсь больше не ругаться с мамой. И тебе не обязательно дожидаться меня, если я вдруг задерживаюсь, хорошо?

— Да, пап, — неохотно произнес Джеймс, однако тут же с хитринкой посмотрел на отца. — Но сейчас же я всё равно не сплю…

Поттер рассмеялся и взъерошил сыну волосы.

— Нет уж, проказник. Не сегодня.

— Вы их поймали?

— Джеймс! Тебе уже давно пора спать.

Мальчик нехотя залез под одеяло.

— Спокойной ночи, шпион, — улыбнулся отец и, наклонившись, поцеловал сына. — Мантию я забираю.

Вернув стул на место, мистер Поттер легким движением палочки прикрыл окно и вышел из комнаты. Джеймс заметил, что отец прихрамывает, а правая штанина покрыта бурыми пятнами.

Полоска света под дверью прервалась, а через короткое время свет в коридоре погас вовсе, погрузив дом в спокойствие и тишину. Поттер младший зевнул и зарылся в подушку, постаравшись выкинуть из головы события вечера и свой поступок, бередивший совесть. Перед отцом было стыдно. И за то, что без спроса взял мантию, и за то, что услышал разговор родителей.

Ветер продолжал раскачивать деревья. Маленький городок с одинаковыми домиками, погруженными в ночную тьму, продолжал дышать. Жизнь в пещерах шла своим чередом.