Кровь на Глубинных тропах (джен)

Наваждение спало. Этельред раскрыл глаза. Жгучая боль заставила его проснуться. Она сковала его, когда он попытался встать. Стиснув зубы и опираясь на посох, он одолел боль и попытался пройтись. Он сделал несколько шагов и вновь упал. Из ран продолжала сочиться кровь.

— Зараза, — выругался маг.

Он снова поднялся с опорой на посох. Прихрамывая, он брел по бесконечным туннелям. Каждый новый шаг давал я ему с трудом. Теперь он был один. Лишь далекое эхо и скверна были для него спутником. Зов. Он не давал покоя. Даже когда он отдыхал, шёпот превращается в клекот. Привал был невозможен. Сны превращались в кошмары. Но он шёл. Он сам не понимал, что им движет: зов или желание пожить ещё немного. Сейчас это было неважно.

К горлу подступила кровь. Маг откашлялся. Кровь уже была чёрная. Он стёр её с лица и с бороды. Усталость опять тяжело легла на спину. Он сел, поставив посох рядом с собой.

— Славная была жизнь… Столько сделал и столько прожил, — бросил Этельред. — А теперь я присоединюсь к вам. Дункан, Йован, Риордан, Огрен. И Андерс… Будь ты проклят!

Справа от него послышалось копошение. Оно сменилось бряцаньем металла и рычанием. Маг через усилие встал. Он взял посох, как копье. Его взгляд был полностью направлен в тьму, из которой доносились звуки. Этельред просто стоял на месте, направив посох на источник угрозы.

Из тени выпрыгнул генлок. В руках у порождения тьмы был топор. Ржавое выщербленное оружие столкнулись с посохом. В очередной раз блеснула искра. Маг с трудом оттолкнул тварь и размахнулся посохом. Но чудовище успело отскочить и вновь попробовало напрыгнуть на серого стража. В этот раз оно было остановлено волной жгучего холода. Вслед за генлоком выскочил гарлок, замахнувшийся мечом. Этельред поднял посох, чтобы защититься, но блок был слабым. Быстрый секущий удар отбил преграду и рассек мантию на груди. По телу и по одежде в очередной раз пролилась кровь. Страж даже не вскрикнул, но от него пронесся тихий стон. Чародей присел на колено и зажал рану. В это время гарлок замахнулся. Кривой клинок тут же был остановлен из последних усилий навершием посоха. Крепкое порождение тьмы навалилось всем весом на слабеющего человека. Маг видел своего врага. Его хищный оскал сменился издевательской усмешкой. В белесых глазах читалось выражение превосходства. Звериного превосходства, с которым хищник терзает свою жертву. Но Этельред не сдавался. Боль и сочащаяся кровь мешали ему биться, но он сопротивлялся. Из последних сил он держал посох, не давая мечу врага обрушиться на голову. Последний всплеск сил позволил оттолкнуть нависшее чудовище. Отдалившийся гарлок только хотел сорваться на беззащитного Этельреда, как его настигло пламя. Запах паленой плоти пропитал собой воздух. Тварь выронила уже раскалившийся меч и забилась в конвульсиях. Враг упал, огонь пожирал его прокаженную плоть.

И вновь силы покинули мага. Он уже не мог встать. Лишь оперся спиной на стену и поглядывал в тьму. Рычание продолжалось. Виднелась толпа. Позади громыхал огр. От раздававшегося эха его рыка содрогались стены и колонны. Этельред глядел на них пустым взглядом. Страха не было, было лишь безразличие, приглушаемое болью.

Маны осталось немного, но ее хватило для создания огненного шара. Сфера огня уже сформировалась у него в руке. Но он не спешил пускать ее в ход.

— Ну уж нет, ублюдки. Если мне тут и суждено умереть, то я вас с собой заберу!

Толпа приближалась. Руку уже сводило от боли и жара огненного снаряда. Маг закрыл глаза. До него уже было несколько шагов. Первыми к нему подбежали гарлоки с копьями. Им бы хватило всего одного выпада, чтобы настигнуть цель.

— Пли! — отдался эхом голос.

Несколько стрел прилетели и остановили порождений тьмы, приблизившихся к магу. Толпа пришла в замешательство.

— Следующий залп!

Стрелки натянули тетивы длинных луков. В следующий момент стрелы сорвались и вновь налетели на тварей смертоносной волной. Толпа поредела и стала отступать, спотыкаясь о трупы сородичей. Отступающих настиг новый залп. Этельред раскрыл глаза и обомлел, увидев перед собой утыканных стрелами темных созданий. Он рассеял заклинание.

Впереди остался огр. Рогатое порождение тьмы тряхнуло головой и отмахнулось от налетевших стрел, как от мух. Несколько стрел вонзились ему в руки, но они не принесли ему ощутимого вреда.

Из строя стрелков мелькнул силуэт в фиолетовом капюшоне. Он быстро пробежал по земле, а затем по ковру из трупов. В руках у него были короткие мечи. Огр не успел махнуть лапой, как клинки взрезали шкуру и плоть на груди. Он заревел и вновь замахнулся. Лапа пролетела на головой, даже не задев капюшон. Пока она летела, мечи резанули по конечности. Не теряя времени, силуэт подпрыгнул, направив оружие богомерзкой твари в грудь. Только острия мечей достигли цели, как огр взмахнул целой лапой. Удар оттолкнул человека, но он не упал и как только приземлился, совершил перекат. Великан подбирался ближе, но он был не внимателен. С рук Этельреда сорвался огненный шар. Снаряд ударил в голову монстру и взорвался. Территорию обдало жаром и огнем. Взрыв был похож на раскрывающийся на бутон. Туша огра, без головы, левого плеча и руки рухнула навзничь. настала тишина.

Серый страж обрушился на землю.

— Этельред! — крикнул ему силуэт в фиолетовом капюшоне.

Маг раскрыл глаза. Этот голос. Нежный, певчий, отдающий теплом и состраданием. Его он узнает из тысячи. Человек подбежал к нему и снял капюшон, высвободив рыжие и остриженные до плеч волосы.

— Ле… Лелиана? — не верил свои глазам страж. — Что…?

— Тише, любимый, не нужно беспокоиться.

Ее рука в кожаной перчатке легла ему на щеку.

— Ты же читала письмо, почему ты пришла? Я же просил не идти за мной, Лелиана. Ты же прекрасно понимаешь, что не сможешь остановить неизбежное!

— Я не могла тебя оставить! Я тогда думала только о тебе. После исчезновения Соласа, я только и ждала момента воссоединиться с тобой. Но к сожалению сейчас я с тобой только при таких обстоятельствах.

Лелиана отвела взгляд. Взгляд же Этельреда сделался жестким, как сталь, но тут же смягчился.

— Теперь ты зол на меня…

— Вовсе нет, голубка — Этельред улыбнулся сквозь боль. Он протянул свою ладонь к ее белоснежной гладкой щеке. — Всегда рад видеть близких людей, даже когда мне остается немного.

— О, Этельред.

Любовники смотрели друг на друга. Она глядела в его зеленые глаза, к которых отпечатывалась боль, но в них до сих пор горел огонь, то ли радости, то ли обманчивой надежды. Он всматривался в ее голубые глаза. Холодные и казавшиеся скорбными. Казалось, что скоро польются слезы. Но Лелиана сдерживала себя. Их лица сблизились. Они чувствовали вожделение. Долгое ожидание сменилось встречей. Мечты о воссоединении стали явью. Несмотря на окружающие их трупы, они радовались. Ее бледные губы сцепились в поцелуе с его испачканными в крови. Даже горечь ей не помешала насладиться моментом. А когда расцепились, они продолжали смотреть друг на друга и улыбаться.

Лицо Этельреда болезненно исказилось. Он стиснул зубы так крепко, что они у него заболели. На шее вспухли черные вены. Он стал дышать чаще и неравномерно, словно что-то схватило и сжало его внутри.

— Этельред?

— Лелиана… мое время пришло. Зов… забирает меня…

Он сунул руку за пояс и вытащил веридиумный нож. Лелиана ужаснулась.

— Создатель! Этельред, я не могу это сделать.

Он настойчиво протягивал ей нож.

— Этельред, я…

— Лелиана, послушай! Время мое на исходе. Я долго думал, что происходит со стражем, когда он не умирает на Тропах. Поверь, даже меня такое пугает. Вспомни, как несколько лет назад ты говорила, что не нужно бояться смерти или ее ненавидеть. Смерть — это лишь начало нового пути.

Лелиана взяла нож из слабеющей ладони. На глаза наворачивались слезы. Только она поднимала руку, как тут же опускала. Она не могла.

— Vhenan him dor'felas, — прошептали губы мага. Он поднял глаза, полные скорби.

— In uthenera na revas, — подхватила Лелиана.

Она решилась и вновь подняла руку с ножом. Сестра Соловей направила острие оружия ему в грудь. Он поправил клинок:

— Бей в сердце, чтобы наверняка.

Маг положил руку ей на плечо.

Лелиана послушалась и надавила ножом. Этельред улыбнулся в последний раз. Поначалу он не почувствовал боли. Они пришла позже, когда свежая кровь залила окончательно почерневшую мантию. Он сжал челюсти и тихо простонал. Рука на плече ослабла, глаза закатились. Серый страж, Герой Ферелдена и Командор стражей испустил дух.

Лелиана закрыла ему веки. Долго сидела рядом с телом любимого человека, смотря в его мертвенно-бледное лицо. Она не выдержала, глаза исходили слезами. Последняя встреча стала очередным мимолетным мгновением их совместной жизни. Теперь его больше нет. Стрелки, сопровождавшие ее поспешили скрыть любопытство.

* * *

Тело Этельреда лежало на каменной плите. Его очистили от грязи и крови, в руки вложили его верный посох. Его обложили вязанками с хворостом. Тело Огрена так и не нашли.

— Все готово? — спросила Лелиана.

— Да, госпожа, можно начинать.

Девушка прошла с факелом поближе к его телу и в последний раз посмотрела в его лицо. Холодное, худое и бледное. Даже будучи мертвым он внушал трепет.

— Ты был не только моим героем. Ты был героем для нас всех. О твоих подвигах будут петь баллады, любовь моя.

Она опустила горящий факел в хворост. Пламя вспыхнуло разгорелось сильнее, его языки подгибались под направление ветра. За пару мгновений огонь захватил дерево и перекинулся на тело. Он пожирал его постепенно. Сначала сгорели волосы и одежда, потом мертвец почернел.

Лелиана долго смотрела, как пламя съедало Этельреда. Слез уже не было. Вместо них было лишь лицо, полное горя, больше похожее на маску. Она продолжала стоять у плиты, даже когда от тела остался только прах, который сгребли и отправили в Вейсхаупт. С таким же лицом она была на тризне по Герою Ферелдена, которую устроили в Денериме. Не только она потеряла героя, изменившего мир. Не только она скорбела по тому, кому он стал близок.