Артём и хулиганы. (гет)

Артём вставай, давай. Хватит дрыхнуть, уже десятый час, — сказала вошедшая в комнату мама. — Я же завтрак приготовила, а ты всё спишь.

Мальчик приоткрыл глаза, широко зевнул и, повернувшись на другой бок, уставился в стену.

— Одевайся скорее. Ты не забыл? Мы сегодня идём в школу, — словно желая его окончательно доконать добить сказала мама.

— Разве такое забудешь, — простонал Артем, закрываясь одеялом с головой.

— И не тяни резину, еда остынет, — предупредила мама, покидая комнату.

— А что там, — спросил мальчик, не особо рассчитывая на воодушевляющий ответ.

— Увидишь, — коротко бросила мама, уже скрываясь из виду.

Наверняка какая-нибудь гадость, подумал он, скидывая с себя одеяло. Потянувшись, он сел и потерев руками, заспанное лицо посмотрел в окно. Что может быть хуже утра, особенно когда предстоит идти не куда-нибудь, а в школу.

— Пойдем, посмотрим, что там за хавалка, — пробормотал Артём и огромным усилием воли заставил себя встать на непослушные ноги и идти в кухню. С трудом отыскав прятавшиеся от него под кроватью тапки он подошёл к стулу, оделся и, почесав нос, побрёл к месту назначения.

— А вот и я, — буркнул мальчик, проходя к столу.

Плюхнувшись на табуретку он принюхался и с беспокойством посмотрел на кастрюлю стоящую на плите.

— Надеюсь это не то, что я думаю? — испуганно спросил он, ожидая услышать самое страшное.

Мама подошла к кастрюле открыла крышку и по кухне начало распространяться жуткое зловоние.

— Посмотри, какая вкуснятина, — сказала она, накладывая ему в тарелку какую-то соплеобразную жижу.

— Нет! Это я есть не буду, — взвыл Артем, зажимая нос пальцами. — Я её терпеть не могу.

— Не говори чепуху, — возразила мама. — Нормальная геркулесовая каша на молоке с маслом. Она очень полезная и, между прочим, очень вкусная. Только попробуй.

Несчастного передёрнуло от отвращения.

— Может сахарного песка насыпать, так будет вкусней, — предложила мама.

— Не будет. И не зачем его переводить на эту мерзость.

Заглянув в тарелку, мальчик скривил физиономию и, поковырявшись в каше ложкой пришёл к выводу, что это сущая отрава совершенно непригодная в пищу.

— И не собираюсь, — категорично отрезал он. — Будь она хоть трижды полезной, а насчёт вкуса я бы поспорил.

— Ну и не ешь, — спокойно заявила мама. — Мне больше достанется.

— Отлично! — обрадовался Артём. — Значит, можно не есть?

— Нет, — заявила мама и пригрозила: — Если будешь капризы устраивать, я залью тебе её за шиворот.

— Но я не голоден, — запротестовал мальчик.

— Я что должна сто раз повторять?

-Ладно, попытаюсь заглатить эту мерзость, — недовольно проворчал он, уставившись в стоящую перед ним тарелку полную отвратительной на вид, на вкус и запах слизи.

— Не тяни время, — сказала мама моя посуду, — каша остынет и будет невкусная.

— Она и в горячем виде гадость та ещё.

— Не выдумывай.

— Я серьёзно.

Тяжело вздохнув, Артём сморщился, зачерпнул ложкой немного этой кошмарной жижи и с отвращением запихнул её в рот, который никак не хотел открываться, не желая принимать неизвестно что. Вытаращив глаза, несчастный сделал попытку проглотить кашу, но та застряла у него в горле. Казалось ещё немного и его вывернет наизнанку.

— Воды! — взвыл мальчик, чувствуя, что вот-вот отдаст концы, если срочно не пропихнёт отраву в себя.

— Нельзя запивать еду, — сурово предупредила мама, — иначе она не усвоится и проку от неё не будет. В яд превратится.

— Я умираю! — вопил он, озираясь по сторонам в поисках спасительной влаги.

Заприметив стоящий на подоконнике графин Артём, кинулся к нему, схватил в руки и присосался к нему как пиявка. Отхлебнув, глотка три, что способствовало проталкиванию каши в желудок он, пыхтя и отдуваясь в изнеможении, развалился на табуретке, громко срыгивая.

— Я больше не буду, — выдавил мальчик, с трудом приходя в себя.

Кто бы мог подумать, он находился на волосок от гибели. Ещё бы чуть-чуть и настал бы конец его бренному существованию.

— Ешь! — сердито рявкнула мама, тыкая сына мордой в тарелку.

— Это отрава высшей степени. Она несъедобна, — заявил Артем, чуть не рыдая.

— Хватит кривляться, — сказала мама, садясь за стол.

Она налила себе чаю и стала пить его, закусывая шоколадной конфетой.

— Я не кривляюсь, — обиделся мальчик. — Эта гадость напоминает собачьи испражнения. Я не могу её есть.

— Я же ела, — возразила мама.

— Ну, это ты. А мой живот геркулес принимать не желает!

— Глупости, — возразила мама. — Съешь хотя бы половину.

— Меня не хватит на половину, — захныкал Артём. — Давай четверть или одну пятую. В крайнем случае, треть.

— Половину и не ложкой меньше, — не уступила мама. — И ешь побыстрей, нам идти надо.

— Гм... — мальчик навис над тарелкой и попытался разделить кашу на две части. Но у него ничего из этого не вышло, так как геркулес был жидкий, и проведённая ложкой борозда тут же затягивалась.

— Не получается, — пожаловался он сердито глядя на маму. — Как я отмеряю половину в такой жиже?

— На глазок.

Артём набрал полную ложку каши и подняв её над тарелкой начал медленно сливать струйкой слизкую пакость обратно, мысленно содрогаясь от того, что ему придётся это в итоге съесть.

— Может отлить половину обратно в кастрюлю?

— Не занимайся ерундой.

Мальчик с обречённым видом приступил к поглощению жуткого варева. Позеленев от отвращения он, чувствуя, что его сейчас вырвет снова приложился к графину с водой, который пододвинул поближе к себе, как средство спасения от несъедобной отравы.

Чудовищная пытка продолжалась к счастью недолго. Давясь и корча зверские гримасы он всё таки умял то, что ему полагалось, но только благодаря графину с которым он прямо таки сроднился, который он стал его лучшим другом.

Потом несчастный долго выплёвывал остатки каши, застрявшие во рту.

— Ну вот, молодец, — удовлетворённо сказала мама. — Съешь ещё ложечку.

— Не-ет!!! — заверещал Артем, отчаянно мотая головой из стороны в сторону. — Больше не могу!

— К тому же, — добавил он, показывая на пустой графин, — и вода уже закончилась.

— Если есть с отвращением, еда пойдёт во вред, а не на пользу, — заявила мама.

— Ну и что! — отмахнулся мальчик и, вскочив на ноги, собрался уходить.

Так не хочется никуда идти, горестно размышлял он, одевая ботинки. Ещё шнурки эти завязывай. А всё было так расчудесно. Нет, лето как на зло закончилось и придётся на девять месяцев погрузиться в треклятую учёбу. Из-за какой-то там школы, пол дня как не бывало. Лучше бы я провёл это время более продуктивно. Скажем, поиграл на компьютере или на диване повалялся и посмотрел телевизор. Всё лучше, чем попусту шляться по всяким там дурацким общеобразовательным учреждениям.

— Ну что готов, — спросила мама, открывая входную дверь.

-Мда, — протянул Артём пребывающий в очень плохом расположении духа.

Закрыв замок, мальчик отдал маме ключи, и они вместе начали спускаться по лестнице.

Внезапно, снизу послышался собачий лай. Вскоре Артём увидел старичка с мерзкого вида блохастой шавкой на поводке, у которой на морде было написано, что главная цель у неё в жизни это кого-нибудь покусать.

Какая невезуха.

Пропустив маму вперёд, мальчик попытался за ней спрятаться, чтобы этот кровожадный монстр его не увидел. Артём резонно полагал, что собаки просто терпеть не могут мальчишек и первым делом при знакомстве с ними оттяпывают у несчастных какую-нибудь жизненно важную часть тела. А вот женщин и девчонок псины по каким-то принципиальным соображениям не трогают. Следовательно, главной задачей при виде лохматой бестии было найти подходящую по размерам женщину и спрятаться за неё. Артём мечтал лишь об одном, прикрываясь мамой как противособачьим щитом, проскользнуть поскорее вниз, так чтобы чудовище его не заметило. Однако его надеждам не суждено было сбыться. Зловредная шавка оказалась довольно глазастой и стоило ей улицезреть тщетно укрывавшегося за мамой мальчика, она словно сбесилась и так свирепо залаяла, демонстрируя ряды смертоносных зубов, что у последнего от страха чуть не вывалилась прямая кишка. Внутри всё сжалось, сердце испуганно заколотилось, душа провалилась в пятки.

— Успокойся Мясник! — прикрикнул на псину старичок, но его слова не произвели на неё ровным счётом никакого впечатления. Зверюга же знай лаяла, брызжа слюной, угрожающе рычала и рвала когтями бетонные ступени.

Ничего себе имечко, с ужасом отметил про себя еле живой от страха Артем, уже мысленно представляя заголовки завтрашних газет: «Кровь на лестничной площадке», «Спасайся кто может — зловещая псина-убийца, по кличке Мясник, орудует в городе», «Перед смертью жертва обделалась от страха», «Всё что осталось от пострадавшего — это лужа мочи». Пока он стоял в ступоре мама, как геройский защитник слабых и испуганных мальчиков 13 лет, заявила хозяину этой зубастой мясорубки:

— Уберите собаку! Нам нужно пройти.

— Не бойтесь, она не кусается, — заверил старичок, сердито глядя на своего беснующегося монстра.

Исчадие ада между тем изо всех сил пыталось добраться до своей жертвы, намереваясь порвать несчастного на куски. А так как хозяин ей в этом мешал и пытался оттащить в сторону, препятствуя тем самым реализации её кровожадных планов, собака взяла да и тяпнула его за руку, когда он схватил её за ошейник.

— Ах ты паразит эдакий! — заверещал старичок отчаянно тряся укушенной рукой из которой ручьём хлестала кровь.

Зверюга не имея возможности расправиться с Артёмом решила выместить злобу на своём хозяине и вцепилась зубами ему в ногу раздирая штанину в клочья.

Ничего себе не кусается, подумал мальчик, испуганно наблюдая за этой душераздирающей картиной из-за спины мамы. Выходит старичок, очень ошибался на её счёт.

— Отцепись от меня! — взвыл горе-хозяин и задрыгал ногой пытаясь стряхнуть с неё свихнувшуюся псину. Но та к ней буквально прилипла, и из его затеи ничего не вышло.

Тогда старичок решил воспользоваться тростью, которую держал в руке, чтобы отогнать это несносное животное.

Тем временем сверху спустилась женщина с бультерьером. Стоило первой собаке их увидеть, как она сразу забыла о своём хозяине и его окровавленной ноге. Зверюга стремительно понеслась вверх по лестнице мимо Артёма и его мамы. Старичок не ожидал такого развития событий и так как он продолжал держать в свой руке поводок, естественно потерял равновесие и со всего маху плюхнулся на грязный бетонный пол. Раздался хруст переломанных костей. Собака, протащив хозяина по ступеням, с рычанием бросилась на бультерьера.

Женщина истерично завизжала. Собаки сцепились и начали рвать друг друга зубами. Во все стороны полетели клочья шерсти.

Короче зрелище было не для слабонервных.

Артём радовало лишь одно, что можно было продолжить спуск по лестнице.

— Эти собаководы, совсем обнаглели, сердито подумал Артём, слыша доносящиеся сверху вопли. Уж он бы таких нерадивых хозяев, которые не хотят надевать на своих зверюг намордники, сурово покарал, если бы имел такую возможность. Мальчик мысленно начал представлять как он будучи главой города издаст специальный указ по которому на всех владельцев собак полагалось надеть намордники. А самих псин выгуливать в смирительных рубашках.

Мама тоже была очень недовольна этим происшествием о чём незамедлительно сообщила сыну:

— Это просто возмутительно! Развели понимаешь собак, спокойно выйти из дома нельзя. Безобразие.

— Вот именно! — поддакнул мальчик не чуя от страха под собою ног.

Его конечности онемели и стали какими-то ватными. Предательская слабость расползлась по всему телу.

Выйдя из подъезда, они неторопливо направились в сторону остановки, по пути живо обсуждая проблему сосуществования людей и животных.

Двор у них был очень живописным. Сразу бросалась в глаза разломанная детская площадка заваленная бутылками и окурками. Куда ни глянь везде кусты и деревья высотой с шестиэтажный дом. Помойка, заваленная мусором. В ней рылся какой-то грязно одетый гражданин неприятной наружности, поодаль от него грызла кость бродячая собака.

— Ну вот, — заныл Артём, испуганно озираясь по сторонам в ожидании ещё какой-нибудь неприятности. — И как же я буду из дома выходить, если кругом одни собаки. Теперь поход в школу или магазин превратится в крайне опасную авантюру.

— Я больше на улицу не выйду, — предупредил он. — Слишком уж это небезопасно для жизни.

— Пусть только попробует какая-нибудь собака тебя укусить, мы на хозяев сразу в суд подадим, — пообещала мама.

— А что толку? Неизвестно на кого нарвёшься. Потом ещё отомстят, — проворчал мальчик. — Уколы же от бешенства всё равно делать придётся. К тому же псина может оказаться бездомной и что тогда делать?

— Ты заранее не паникуй, — постаралась его успокоить мама. — Ничего хорошего нет жить и всего бояться.

— Что поделаешь если я такой трусливый, — угрюмо пробурчал Артём глядя себе под ноги.

— Нужно же что-то с этим делать, — сказала мама. — Люди все боятся, но перебарывают себя. Внутренне убеждай себя, что ты храбрый ,смелый и постепенно станешь таким.

— Я себя не контролирую. Страхи сильнее меня.

— Это очень плохо. Надо внушать себе: «что будет то будет, чему бывать того не миновать».

— Мда, — согласился Артём.

Соглашаясь с доводами мамы он, тем не менее, не верил, в то, что ему удастся побороть свои страхи. Как не пытался мальчик себя изменить, ничего у него не получалось. Внушал, что бояться никого не надо. Необходимо быть смелым, уметь постоять за себя. Артём продолжал бояться всего на свете. К сожалению, он был трусом до мозга костей. В связи с этим перспективы у него в жизни были безрадостные. Ни одна нормальная девчонка не свяжется с пацаном, который всего боится. Такой не только её, но даже себя не сможет защитить.

Размышляя обо всём об этом мальчик не заметил, как они с мамой подошли к остановке на которой стояли несколько человек.

— Я узнала, что до школы можно доехать на 68 автобусе, или на 8 троллейбусе. Запомни, будешь добираться на них, — сообщила мама, поглядывая по сторонам.

Артём кивнул.

Какая радость, подумал он мрачнея на глазах. Трястись неизвестно сколько времени на дурацком общественном транспорте среди толп немытого народа в жуткой тесноте и обиде. Об этом можно только мечтать. Прямо, жду не дождусь, когда наступят эти весёлые деньки. Встав ни свет не заря, с тяжеленным рюкзаком за спиной весь потный от натуги он пойдёт в мерзкую школу, напевая весёлую песенку.

— А сколько нужно до неё ехать? — сухо поинтересовался Артём посмотрев в сторону газетного киоска.

— Минут десять, — ответила мама.

— Не много.

Мальчик решил узнать, что там за газеты и журналы. Подойдя ближе, он стал глазами выискивать что-нибудь про компьютерные игры. Наверняка в свет вышли какие-нибудь новые RPG, а он и знать об этом не знает. Впрочем, проще выписать стоящий журнал через почту и регулярно получать самую свежую информацию да ещё и диски, на которых целые вагоны программ, драйверов и прочих полезных вещей, в придачу. Хотя всего этого и в интернете полным полно.

— Артём! — окликнула его мама и повернувшись он увидел подъезжающий к остановке пазик с 68 номером на лобовом стекле. Видимо то, что надо.

Пройдя к открывшимся дверям мальчик с мамой пропустив вперёд какую-то еле ползущую старуху с клюкой, зашли внутрь. Заплатив выросшей словно из под земли билетёрше за проезд и получив вместо денег никчёмные бумажки мама усадила сына на свободное место, а сама осталась стоять на ногах.

— Ну и вонь, — скривился Артём, устраиваясь поудобнее и озираясь вокруг.

Мальчик терпеть не мог ездить автотранспортом в связи с тем, что его сильно в нём укачивало. От вони и тряски он быстро становился зелёным. Его страшно тошнило и даже рвало. Первым делом, оказавшись в автобусе Артём доставал из кармана носовой платок и заткнув им нос и рот дышал через него так как вони благодаря этому до него доходило уже поменьше. В то же время в кармане он носил с собой целлофановый пакет на случай непредвиденных осложнений. Если мальчик чувствовал, что его вот-вот вырвет, он раскрывал пакет и таким образом опорожнял содержимое желудка. Не плохо бы было заиметь противогаз.

Вот и сейчас уткнувшись в платок, Артём, стараясь не смотреть в окно, от этого ему становилось ещё хуже, начал отвлекать себя разглядыванием пассажиров. Голова стала тяжёлой, газы в животе начали давить на горло, требуя выхода наружу. Довольно быстро все его мысли сосредоточились вокруг пакета лежащего в кармане. Интересно сможет он без него сегодня обойтись. Скорее всего да. 10 минут это не так уж и много. Обычно его рвало после получаса тряски и вони. В такие моменты, когда мальчик чувствовал себя очень плохо он уже ничего не боялся и не стеснялся так как ему было не до чего.

Ещё эта бабка с клюкой, проморгав все свободные места, зависла над ним с явным желанием выжить его со своего уже обжитого места. Безусловно, чувствуя себя лучше, Артём несомненно уступил бы ей сиденье. В такие моменты на него давила совесть имевшая на него огромное влияние. Дабы не видеть недовольную мину на лице старухи мальчик закрыл глаза и притворился спящим.

— Ну и молодёжь пошла не стыда не совести, — проворчала бабуся направляя критику видимо в его адрес. — Старшим место не уступают.

— Его в автобусах тошнит, — вступилась за сына мама. — если бы ему не было плохо он бы вам место обязательно уступил он у меня хороший мальчик.

Старуха надулась и бурча себе что-то под нос двинулась искать другое пристанище.

Скатертью дорога, подумал он. Совесть в данный момент от тряски и вони была еле живая и ей было не до всяких — там назойливых старух.

А вдруг она на него порчу наводёт. Вот ужас то.

— Ну скоро мы там приедем, — заскулил мальчик.

— Сейчас, подожди немного, — ответила мама пристально глядя в окно.

Он весь взмок вспотел. Внутри всё скисло.

К счастью пакет в итоге так и не пригодился и вывалившись из автобуса на нужной остановке Артём от счастья, что он наконец-то дышит свежим, правда из-за выхлопных газов не слишком то и чистым воздухом, а земля под ним не подпрыгивает и не трясётся, готов был расцеловать асфальт под своими ногами заваленный окуркам и весь оплёванный зелёными харчками.