Записки из Затерянного мира (джен)

Участники экспедиции плывут на пароходе в Южную Америку.

«Наш океанский пароход «Королева Виктория» плавно бороздил воды Атлантики. Погода нам благоволила — уже третий день как установился абсолютный штиль. Я стоял на палубе и смотрел вдаль, туда, где должны были через какое-то время показаться берега таинственной и полудикой Бразилии. Расскажи я сейчас кому-нибудь из пассажиров «Королевы Виктории» о том, что мы с товарищами по экспедиции надеемся найти в зеленых дебрях джунглей затерянное плато с доисторическими рептилиями, меня подняли бы на смех. Мы, пятеро энтузиастов, предпочли не распространяться перед соседями по каютам о цели нашего путешествия».

— Ни на минуту не можете расстаться с ручкой и блокнотом, Мелоун? — бодрый голос Джона Рокстона заставил репортера оторваться от процесса написания очередной путевой заметки.

— Лорд Рокстон, это вы! — улыбнулся Мелоун и захлопнул записную книжку. — Я думал, вы у себя.

— Что вы, неужели в такую прекрасную погоду я откажу себе в морской прогулке? — охотник, переодевшийся из строгого костюма-тройки в простые брюки, рубашку и жилетку из крокодильей кожи, подошел к борту и достал портсигар, приглашая товарища присоединиться к нему.

— Какой солнечный день! — с наслаждением вдохнул соленый морской воздух Мелоун и облокотился на борт.

— Да уж, кажется, не все рады солнцу, — чуть помолчав, усмехнулся Рокстон. — Мисс Кру не покидает каюты. Похоже, боится испортить аристократическую белизну своей кожи.

— А вы наблюдательны, лорд Рокстон, — язвительно проговорила богатая наследница состояния, неслышно подкравшаяся сзади.

От неожиданности мужчины едва не выронили сигары из рук прямо в воду. Маргарит стояла перед ними в шляпе с очень широкими полями и в элегантном хлопчатобумажном платье. Она улыбнулась белоснежной улыбкой, слегка наклонив голову набок, и сказала:

— Не беспокойтесь за мою кожу, ей ничего не грозит. На пароходе уж точно.

— В таком случае, — Рокстону сложно было скрыть во взгляде восхищение ее красотой, но он держал марку и сохранял горделивый вид, — не присоединитесь ли вы к нам?

— О, — Маргарит рассмеялась, закатив глаза, — сожалею, джентльмены, но у меня есть кое-какие дела. Я лишь подошла пожелать вам доброго дня.

— Взаимно, — вежливо кивнул охотник. — Всегда у этой женщины какие-то дела, — добавил он, глядя вслед ее удаляющейся по палубе фигуре. — Меня пугает ее деловитость, Мелоун.

— Как думаете, оно действительно существует? — словно ничего не услышав, задал вопрос Мелоун, мечтательно глядя в синеву горизонта.

— О чем вы? — встрепенулся Рокстон, отвлекшись от мыслей о Маргарит.

— О плато, конечно же.

— Безусловно! — уверенно заявил Джон. — Мы четко знаем координаты пункта назначения.

— Нет, я имел в виду… — замялся Мелоун. — Динозавров. Неужели предположения Челленджера верны?

— О, Мелоун, мир полон загадок и удивительных открытий, — задумчиво произнес Рокстон, попыхивая сигарным дымом. — Возможно, мы стоим на пороге одного из таких открытий?

— Я немного волнуюсь. Если мы и вправду соприкоснемся с доисторическим миром, это будет величайший момент в нашей жизни! И очень ответственный. Я должен буду описать все, что увижу там, с максимальной точностью.

— Вы справитесь, мой друг.

Мелоун погрузился в свои мысли, но проницательному охотнику было нетрудно догадаться о их содержании.

— Ваша возлюбленная будет гордиться вами, Мелоун, — добавил он.

— Вы читаете мои мысли, лорд Рокстон, — смутился Нед. — Я думал о Глэдис и о том, какое впечатление произведет на нее наше открытие.

— Одно я вам скажу совершенно точно: никто из нас не вернется из этой экспедиции прежним. Можете довериться моей интуиции охотника.

Рокстон по-дружески похлопал репортера по плечу, на что тот в ответ благодарно улыбнулся.

— …Челленджер, зачем вам подзорная труба? — на другом конце палубы двое маститых ученых также совершали утренний променад. — Вы что, надеетесь уже отсюда увидеть плато с динозаврами?

— Саммерли, я наблюдаю за перемещением облаков на горизонте и пытаюсь спрогнозировать погоду на ближайшие семь-восемь часов, — не отрываясь от своего занятия, ответил Челленджер. — Приберегите вашу иронию для кого-нибудь другого.

— Мне кажется, на судне есть, кому заняться прогнозом погоды, — заметил Саммерли, набивая табаком курительную трубку из бука.

— Вы невыносимый зануда! Мне интересно, что вы скажете, когда собственными глазами увидите живого динозавра?

— Я скажу, что был не прав, и извинюсь перед вами. Но вряд ли это произойдет. Меня утешает лишь то, что в джунглях Южной Америки я смогу найти редкие виды растений. Ради этого стоит потерпеть и москитов, и ваши рассказы Мюнхгаузена.

— А я утешаю себя мыслью, что все насмешки чванливых невежд разобьются о первое же яйцо гигантского ящера, — парировал Челленджер. — Вот это будет зрелище! Королевское зоологическое общество захлебнется собственным ядом, это я вам гарантирую, Артур!

— Знаете, Джордж, я иногда даже завидую вашей самоуверенности, — вздохнул старый ботаник. — То, как вы верите в свою мечту, заслуживает похвалы. Однако это не отменяет того, что я с вами категорически не согласен.

Но Челленджер словно не слышал оппонента. Его гордый профиль на фоне морских волн и синего неба уже будто готовился к тому, чтобы быть увековеченным в бронзе. Вылитый Христофор Колумб, Фернан Магеллан или Васко да Гама. «Джордж Эдвард Челленджер» тоже звучит неплохо для того, чтобы встать в один ряд с этими великими именами.

А пока что «Королева Виктория» везла будущих всемирно известных героев прямиком к их заветной мечте.

Примечания:

Рокстон и Маргарит коротают время в хижине Вероники.

Таймлайн: первый сезон.

Что такое прекрасный день на плато, где на вас из джунглей в любой момент может выскочить голодный дейноних, свирепая человекообезьяна, раскрашенный дикарь с копьем или, на худой конец, представитель какой-нибудь очень древней, затерянной в веках цивилизации? Естественно, все они будут пытаться убить вас. По разным причинам, в основном, чтобы съесть. А вы будете отбиваться от них с помощью кольтов, винчестеров, ножей, дубинок, возможно, даже арбалетов или пращи. Потом вы со всего духу побежите в укрытие, а лучше сразу домой — замечательную, благоустроенную хижину со всеми удобствами, построенную на высоком дереве. Все зависит от того, насколько быстро удастся отвязаться от погони, не будет ли нанесено ущерба в виде сломанных ногтей, выбитых зубов, царапин, ссадин или — о ужас — испачканной в сомнительной жиже одежде. Если ничего из вышеперечисленного — кроме погони, разумеется — не произошло, день вполне может считаться удачным. Маргарит умела довольствоваться малым, несмотря на то, что окружающие были иного мнения о ней.

— Маргарит, вы за час не произнесли ни одного слова, — Рокстон в охотничьих сапогах сорок пятого размера гулко мерил шагами деревянный пол хижины.

— Вы что, не видите? Я читаю! — равнодушно бросила ему в ответ мисс Кру, лениво покачиваясь в плетеном кресле-качалке за небольшой книжицей.

— Это сборник поэзии Байрона, ни за что не поверю, что вы добровольно стали бы его читать.

— Отчего же нет?

— Не ваша стихия. Вы просто не хотите разговаривать со мной, пока…

— …пока Челленджер с Саммерли на вылазке за очередными кустиками и цветочками, а Вероника учит Мелоуна метать ножи, — закончила за него Маргарит. — Вы совершенно правы, Рокстон, я не нашла себе достойного занятия на сегодня, поэтому приходится терпеть ваше общество. Кстати, вы могли бы сходить на охоту и принести к ужину среднеупитанного динозавра.

— Вы его приготовите? — с усмешкой спросил охотник.

— Я не специалист по рептилиям, дождемся лучше Саммерли.

— Не вижу нужды понапрасну тратить патроны. На ужин нам еще хватит съестных припасов.

— Так значит, я от вас не отделаюсь? — Маргарит громко захлопнула книгу и небрежно положила ее на стол.

— В самом деле, ваша неприязнь ко мне даже обижает, — словно кот, наевшийся сметаны, расплылся в улыбке Рокстон.

— Это не неприязнь, не болтайте вздор. Я просто хотела насладиться тишиной, но раз вы такой упрямый… — она поднялась с кресла и выразительно сложила руки на груди. — Хорошо, о чем поговорим? О политике? О погоде? О ценах на сахар?

— Мы могли бы… потанцевать, — слегка несмело предложил охотник, робостью до этого никогда не отличавшийся.

Маргарит звонко рассмеялась в ответ:

— Замечательная идея, крики диких обезьян из глубины леса и рев Тирекса — восхитительный аккомпанемент для танца.

— Ну, зачем же вы так, Маргарит? Веронике от родителей досталась прекрасная коллекция граммофонных пластинок: Бах, Бетховен, Штраус…

— Поставьте что-нибудь на ваш вкус, — с наигранно-кокетливым безразличием сказала Маргарит. — Что ж, можно и потанцевать. Надеюсь, в танце вы так же аккуратны, как на охоте, и не оттопчете мне ноги.

— Не бойтесь, вашим драгоценным ногам ничего не угрожает, — ослепительно улыбнулся Рокстон и галантно подал ей руку: — Прошу вас, миледи!

Из граммофона полилась волшебная, торжественная музыка, заполняя пространство уютной в своей простоте и изысканности хижины. Ладонь в ладони, бережная рука кавалера на талии дамы, плавные движения в унисон. Шаг вперед, шаг вправо, назад, поворот…

— Превосходно! — Маргарит блаженно прикрыла глаза. — Я готова признать, что на этот раз ваше предложение было удачным, лорд Рокстон. Глоток цивилизации в этом позаброшенном первобытном краю. Чудесно!

— Да, я словно слышу аромат кофе и венских булок, а на дворе тысяча девятьсот седьмой… — мечтательно произнес охотник.

— Тысяча девятьсот тринадцатый, — поправила его партнерша, — я не настолько стара.

— Как скажете, миледи.

Танцевальная пара изящно кружилась под звуки вальса между столами, стульями, печью, книжными стеллажами, кушетками и тому подобными вещами, которыми была заставлена так называемая гостиная, она же столовая и веранда. На какое-то время совершенно позабыв, где находятся, они не опрокинули ни одного горшка с растениями, за которыми так тщательно ухаживал Саммерли, не разбили ни единой склянки Челленджера, высокая стопка бумаг Мелоуна также не пострадала. Ничего этого словно бы не было для двоих упрямцев, которые могли высказать свои чувства друг другу разве что в танце, но никак не словами — гордое самолюбие обоих не перенесло бы такого страшного испытания.

— Что-то наши друзья задерживаются, не пора ли проверить, все ли у них в порядке? — вынырнула из грез Маргарит, решив, что уже и так зашла далеко.

— Разве? — Рокстон пока и не думал отправляться на чьи-либо поиски. — Зная Челленджера с Саммерли, я могу сказать, что они провозятся с гербарием еще как минимум часа три, а что до Вероники и Мелоуна, то им лучше не мешать. Мелоуну давно пора научиться пользоваться холодным оружием.

— Если кого-то из них съедят динозавры, вся ответственность будет на вас, — с игривой улыбкой съязвила Маргарит.

— Я готов рискнуть ради еще одного танца, — подмигнул ей Рокстон.

Послышался скрежет самодельного лифтового механизма и грохот огромного бревна, служившего подъемной кабинкой. У порога показались два профессора, нагруженные сумками со всевозможной экзотической зеленью.

— Какой прекрасный день! — восторженно воскликнул Саммерли, показывая друзьям «добычу». — Столько редчайших экземпляров за один поход! Лондонское ботаническое общество придет в восторг!

— Мы нашли долину в пяти милях к северо-западу отсюда, — поведал Челленджер, пристраивая винтовки на пол, — там почти нет хищников и очень богатая растительность, думаю, эту долину следует обследовать более тщательно со всех сторон. Там протекает горная река, и… А чем вы тут занимаетесь? — удивленно спросил профессор, заметив наконец, что из граммофона доносится музыка, а Рокстон и Маргарит застыли в фигуре вальса.

— Да так, ничем особенным, — Маргарит отпрянула от партнера с таким видом, будто только что в полном одиночестве внимательно изучала минералы.

— Ах, эта музыка напоминает мне о молодости, — чуть не прослезился добродушный старик. — Как я любил танцевать на балах!

— Вот уж никогда бы не подумал, Саммерли, что вы любитель балов! — рассмеялся и хлопнул друга по плечу Челленджер.

— Мы и не танцевали. Так, от скуки решили вспомнить пару движений, — изобразил Рокстон чрезвычайную отстраненность.

Вновь послышался звук поднимающегося лифта. Нед, опираясь на Веронику, проскакал в дом на одной ноге.

— Боже мой, что случилось? — хором спросили их друзья.

— На нас напали какие-то дикари, — морщась от боли, Мелоун закатал штанину и рассматривал распухшую лодыжку. — Они хотели похитить Веронику, но мы вдвоем отбились от целой банды.

— Нед просто герой! — с гордостью воскликнула Вероника. — Одна я бы ни за что не справилась!

— Ну вот, уроки самообороны оказались не напрасными, — пожала плечами Маргарит.

— Да, никто из нас времени даром не терял, — многозначительно посмотрел на нее Рокстон, только на секунду уловив страстный взгляд зеленых глаз, а затем лишь наблюдая затылок мисс Кру. — День и впрямь выдался прекрасным.

Примечания:

Вероника и Нед сидят вечером у костра.

Таймлайн: первый сезон.

Яркие язычки пламени костра резво плясали в ночной темноте. Их света хватало для того, чтобы Нед мог без труда разобрать записи в своем пухлом дневнике со слегка зажелтевшими страницами. Джунгли у маленького озерца были на удивление тихими и спокойными — Вероника убедила его, что это безопасное место, прекрасно подходящее для пикника. Они не заметили, как засиделись дотемна, но домой возвращаться не спешили. Им было хорошо здесь и сейчас, вдвоем посреди природы, такой прекрасной и такой опасной одновременно.

— «И вот перед нами открылся удивительный, поражающий воображение мир, о котором мы не могли помыслить даже во сне», — Мелоун с гордостью и заметным волнением зачитывал подруге отрывок из своего будущего романа. — «Отправляясь в Южную Америку, почти никто из нас всерьез не рассчитывал воочию лицезреть землю такой, какой она была десятки миллионов лет назад. Огромные, свирепые твари, покрытые чешуей, внушали одновременно и ужас, и трепет перед своим величием». Ну, как вам, Вероника? — робко спросил журналист.

— Это чудесно, Нед, — блаженно улыбнулась девушка, заслушавшись его чтением. — Продолжайте.

— Когда эта книга будет издана в Лондоне, она произведет фурор по всему миру! — захлебываясь от восторга, воскликнул Мелоун. — Во всех точках земного шара люди узнают об этом плато и о… — он замялся, заливаясь румянцем, как стыдливая барышня, — о прекрасной и смелой девушке, которая живет здесь.

Вероника посмотрела на Неда нежно и испытующе одновременно. Его искреннее стремление понравиться ей, наполовину дикарке, одиннадцать лет прожившей в опасных джунглях в полном одиночестве, казалось очень милым и трогательным. Однако он часто не учитывал одного — мнения самой Вероники.

— Нед, кажется, вы не спросили, хочу ли я, чтобы мир узнал обо мне.

— Н-но я… — растерянно распахнул голубые глаза Мелоун, пытаясь понять, чем провинился на этот раз.

— Т-ш-ш, — Вероника ласково приложила палец к его губам, как бы извиняясь за свою категоричность, — я знаю, вы делаете это из лучших побуждений. Поймите, тот мир, большой мир — чужой для меня. Я не принадлежу ему и никогда не принадлежала, даже когда родители были рядом со мной.

Мелоун сник после ее слов. Книга и слава — это, конечно, хорошо, но нельзя отрицать, что Лондон с некоторых пор потерял прежнюю манкость для амбициозного журналиста. С одной стороны, Нед грезил о триумфальном возвращении домой, с другой — тосковал из-за предстоящей разлуки с белокурой красавицей из джунглей с боевым характером и хрупкой душой. Даже встреча с Глэдис отчасти утратила свою желанность, но ведь не мог он так быстро разлюбить свою невесту?

— Вы пока даже не пытались стать его частью, — возразил он Веронике. — Как вы можете отказываться от того, чего не знаете?

— Нет, Нед, вам этого не понять, — девушка отвернула от него голову и печально воззрилась на пламя костра. — Иногда мне хочется, чтобы вы все остались здесь насовсем.

— Правда? — обрадовался Мелоун.

— Просто мне немного страшно. После вашего возвращения домой ничто не будет прежним, и моя жизнь в том числе. Это место дорого для меня, я опасаюсь за его судьбу.

— Ах, лишь поэтому, — разочарованно опустил взгляд юноша.

— Не только поэтому, — Вероника вновь дотронулась до лица Неда и посмотрела ему в глаза. — Но я не смею просить вас об этом.

— Мне тоже иногда хочется остаться насовсем, — признался Мелоун, затаив дыхание от трепета. — Ваш мир прекрасен, Вероника. Если я когда-нибудь покину его, то непременно вернусь сюда снова.

— Обещаете?..

— Клянусь!

Их губы почти соприкоснулись, как откуда-то издалека донесся утробный рык доисторического создания.

— О нет! — с досадой воскликнула Вероника и вскочила с земли. — Ящеры добрались и до этой рощи! Нед, пора уходить.

Мелоун резко захлопнул дневник, бросил его в рюкзак, схватил ружье и осторожными шагами двинулся за Вероникой по направлению к дому, не забывая следить за тем, не прячется ли в зарослях очередная зубастая и когтистая тварь.

Угольки костра тлели до самого утра, превратив в пепел случайно выпавший из страниц клочок бумаги, на котором некогда красовался написанный утонченным почерком обрывок фразы: «С любовью, Глэдис».

Примечания:

По мотивам 5 серии 1 сезона «Пещера страха».

С балкона дома на дереве открывался чудесный вид, особенно ночью, когда вечно шумные джунгли замолкали: тишину нарушали разве что трескотня тропических насекомых, шорох крадущегося во тьме хищника и крик ночной птицы. Луна над плато была необычайно крупной — никто из путешественников прежде не видел столь огромного ее диска, кратеры и моря на котором вырисовывались с такой четкостью, что, казалось, до них можно дотянуться рукой. Впрочем, безлунные ночи были не менее красивы с их яркими кристалликами звезд, будто кем-то щедро рассыпанными по небосклону, и туманной косой Млечного пути. Чарующая красота, словно это и не земля. Челленджер не ошибся в выборе места назначения экспедиции.

Лорд Джон Рокстон облокотился на бревенчатые перила, спасаясь на свежем воздухе от бессонницы. Едва ли его, странствующего по свету, как неприкаянный кочевник, можно было назвать лордом в полном смысле слова — Рокстон напоминал людям при случае, что титул достался ему по наследству, и в этом нет его личной заслуги. Маргарит, вероятно, думала, что он поступает так, дабы набить себе цену, но на самом деле это было своеобразным проявлением чувства вины, стремлением отрешиться от своих корней, а значит, сбежать от прошлого.

Однако сбежать не получалось. Проклятая пещера оживила, вытащила своими галлюциногенными парами то, что было спрятано в душе и памяти под семью замками. Джон понимал, что образ обозленного, так и не простившего брата за свою нечаянную смерть Уильяма был лишь следствием воздействия токсичного вещества на головной мозг, но этот образ теперь не давал ему покоя, терзал и без того израненное сердце в минуту уединения. Да, именно так: Рокстон не любил оставаться в одиночестве без дела и попросту не знал, куда себя деть. Дневные заботы и опасности приглушали на время боль — никто не станет заниматься самобичеванием, удирая от тираннозавра или будучи в плену у первобытного племени. Но день всегда сменяется ночью, и насущные проблемы уступают место старым кошмарам.

Рокстон завидовал Маргарит — вот уж кто точно не страдал постоянными угрызениями совести. Во время их вылазок в джунгли Джон подмечал, что стоило ей опустить голову на подушку — если так можно назвать свернутый и подложенный под голову сюртук товарища — как глаза роковой красавицы мгновенно слипались, и она засыпала сном младенца. Поразительное качество для женщины со скелетами в шкафу, о немереном количестве которых Джон догадался еще при первом мимолетном взгляде на Маргарит. Он думал бы, что у нее сердце наполовину из железа, наполовину изо льда и совсем нет чувств, если бы не видел ее страх, слезы и отчаяние в той пещере. О нет, Маргарит вовсе не Снежная королева, просто она смогла приручить своих демонов и совладать с ночными кошмарами. До какой-то степени. Если она смогла, получится и у Джона.

«Стать похожим на Маргарит? Ну уж нет!» — усмехнулся собственным мыслям Рокстон и покинул балкон. В конце концов, бессонница — это не самое худшее, что может случиться со взрослым человеком, совершившим в жизни непоправимые ошибки.

Примечания:

Челленджер с Саммерли гоняются за огромной бабочкой.

Послеполуденное солнце ласкало густые кроны тропических деревьев и радовало всю живность в округе, в особенности, маленьких певчих птичек. Саммерли был очень счастлив тому, что размер птичек не превышал трети фута, ведь на плато можно было запросто повстречаться с созданием, у которого размах крыльев — целых тридцать. А еще клюв длиной с копье и очень острые зубы.

Седовласый профессор постарался отогнать от себя мысли о птеродактилях и вообще о каких бы то ни было доисторических рептилиях — осторожность осторожностью, но так ведь и с ума сойти можно от постоянного напряжения. Он еле поспевал вслед за энергично шагающим по лесной тропе Челленджером, которого не брали ни усталость, ни ревматизм.

— Не отставайте, Артур! — подбодрил Челленджер коллегу. — День только начался, нам еще столько предстоит изучить!

— Я бы рад не отставать, — запыхавшимся голосом ответил Саммерли, промокнув платком вспотевшую под шляпой лысину, — но вы забываете, Джордж, что я уже не так молод.

— О, это плато — воистину райское место, клянусь, я никогда не чувствовал себя таким молодым и подвижным, как здесь! Его загадки восхищают, изумляют меня, тяга к их познанию дает мне столько сил!.. — от восторга Челленджер пришел в настоящий интеллектуальный экстаз, но внезапно раздавшийся в зарослях подозрительный звук заставил его насторожиться. — Вы слышите? — он слегка пригнулся и снял с плеча ружье.

— Ящеры?.. — испуганно начал озираться по сторонам Саммерли.

— О нет, будто хлопанье крыльев, но это вполне могут быть какие-то трюки каннибалов…

— Ах, Джордж! — облегченно вздохнул старик и указал товарищу на ствол мангрового дерева. — Это всего лишь бабочка!

Прекрасное создание, похожее на цветок размером с тыкву, село на тонкий ствол молодого дерева. Могучие сине-фиолетовые крылья переливались на солнце подобно бархату, на них были видны каждая прожилка, каждая крапинка, каждый завиток, оставленные великим художником — самой природой.

— «Всего лишь бабочка»?! — возмутился Челленджер. — Это же ретус периандр! Таких размеров! Восхитительно, чудесно, потрясающе! Она будет главным экспонатом моей энтомологической выставки в Лондоне, когда мы вернемся домой! Вот бы найти ее кладку… Артур, давайте сачок.

— Боюсь, для такого крупного насекомого наш сачок не сгодится, — с сомнением покачал головой Саммерли.

— Ничего подобного. Она легко поместится туда, давайте же! — в нетерпении выхватил сачок шотландец и сделал несколько осторожных шагов к дереву. — Тихо, ти-ихо, моя красавица…

Взмах сачка, резкое хлопанье крыльев — добыча ускользнула прямо из-под носа.

— Какая досада! — воскликнул Челленджер. — Ну, ничего, я тебя не упущу!

Бабочка вспорхнула вверх и полетела вглубь джунглей, шумно рассекая воздух крыльями, словно лопастями. Неугомонный ученый ринулся за ней, позабыв про свое ружье.

— Джордж, куда вы? — окликнул его Саммерли. — В той части леса опасно, там могут быть ящеры!

— Не робейте, мой друг! — не оборачиваясь, крикнул в ответ Челленджер. — Наука любит смельчаков, вперед!

— Вы хотели сказать — авантюристов, — вздохнул старик, поднял с земли ружье товарища и направился вслед за ним.

Бабочка тем временем опустилась на валун возле ручья и замерла, дразня своего преследователя.

— Вот она! — обрадовался тот. — Уж теперь ты… Ай!

Сапог Челленджера угодил на скользкий влажный камень, и отважный натуралист едва не шлепнулся в воду.

— Джордж, вы в порядке? — забеспокоился подоспевший к нему приятель.

— Все прекрасно, Артур, — ответил Челленджер и поморщился, потирая лодыжку. — Где она?

— Кажется, полетела в сторону пещеры. Вы ведь не собираетесь идти к пещерам?

— Ошибаетесь, еще как собираюсь. Я ни за что не потеряю такой редкий экземпляр. Я, добывший яйцо тираннозавра, не справлюсь с насекомым?! Глупости, Артур.

Челленджер решительно зашагал вперед, чуть прихрамывая на левую ногу.

— Вы боязливы, Артур, но ваше согласие принять участие в моей экспедиции побудило меня изменить свое отношение к вам. Вы гораздо более достойны называться ученым, нежели напыщенные идиоты из Зоологического общества, которые всю жизнь сидят в кабинетах, не высовывая носа наружу. Что они могут понимать в науке, что они знают об этом мире?! Ничего. И не стремятся узнать, а того, кто рискует проникнуть в его тайны, клеймят шарлатаном!

— Что вы, я не боязлив, — скромно улыбнулся старый ботаник, — я лишь осторожен и пекусь о безопасности своих друзей. Признаться, я тоже был о вас иного мнения, слишком уж фантастическими казались ваши заявления о живых динозаврах, Джордж. Но я рискнул, как видите, и ни о чем не жалею.

— Представьте лица этих фарисеев, когда мы покажем им нашу коллекцию из затерянного мира! — расплылся в довольной улыбке Челленджер. — Когда вылупится динозавр, пусть только попробуют сказать, что это фальсификация! Артур, бабочка!

Огонек синего пламени вновь мелькнул в листве. Не обращая внимания на боль в ушибленной лодыжке, ученый-энтузиаст со всех ног бросился в погоню, воинственно вскинув сачок, как флаг родного государства.

— Интересно, куда нас заведет это неуловимое насекомое? — задумчиво проговорил Саммерли и в следующее мгновение услышал громкий треск сухих веток и грохот падающего в яму тела. — Джордж!

Из закиданной листвой западни для ловли зверей раздавалось горестное оханье. Челленджер сидел на дне относительно неглубокой ямы и проверял целостность своих конечностей.

— Джордж, как же вы могли проявить такую неосторожность? — укоризненно покачал головой Саммерли, заглядывая в западню.

— Все ради науки, мой друг, все ради науки! — прокряхтел зоолог. — Кажется, кости не сломаны. Но какова же была красавица! — сокрушался он. — Я просто болван, я не мог ее упустить!

— Хватайте, Джордж! — бросил ему Саммерли прочную веревку. — Наука не может обойтись без такого великого ученого, как вы, но и о друзьях забывать не стоит!

Примечания:

Во время поисков выхода с плато герои находят таинственный грот.

Таймлайн: вторая половина первого сезона.

Четверо путников продвигались с факелами сквозь темный запутанный лабиринт пещеры в северо-западной части плато. Это был очередной день поисков пути домой, а который именно — отчаянные искатели приключений уже и не знали, они попросту сбились со счета.

— Думаю, нам надо разделиться, — предложил Челленджер, оглядывая развилку подземных ходов. — Мы с Мелоуном идем в левую сторону. Рокстон, Маргарит, вы идете направо. Соблюдайте осторожность, через полчаса встречаемся снова на этом же самом месте.

— Почему всегда Рокстон-Маргарит? — недовольно поморщила нос в свете факела мисс Кру.

— А почему нет? — удивленно округлил глаза профессор, переглянувшись с товарищами.

— Вы так говорите, будто мы с лордом Рокстоном сиамские близнецы и все время вынуждены передвигаться парой. Может, я хочу пойти с Мелоуном, — продолжала ерничать Маргарит, исподволь наблюдая за реакцией Рокстона.

Нед слегка растерялся и хотел было что-то пробормотать в ответ, как охотник звонко хлопнул его по плечу и саркастичным тоном произнес:

— Мои поздравления, Мелоун. Я хотел сказать — соболезнования. Нелегко быть пажом королевы, да еще такой капризной.

— Оставьте вашу иронию, лорд Рокстон, — дама расплылась в притворной улыбке — улыбке опасной хищницы, которую лучше не дразнить. — Я пошутила. Идемте. Только, чур, я впереди, как и положено королеве, а вы довольствуйтесь вашим положением слуги.

— Скорее уж, стражника, — не без гордости проговорил Джон, поправляя ремень ружья на плече.

— Температура понизилась градуса на два-три, пока мы тут находимся, — профессор с задумчивым видом выставил вверх указательный палец. — Интересно, с чем это может быть связано? Друзья, поспешим. Помните, полчаса — не больше.

Распрощавшись с Челленджером и Мелоуном, «сладкая парочка» принялась исследовать тоннель. Земля в нем была неровной, каменистой. Идя по такой в темноте, немудрено было бы упасть и подвернуть ногу.

— Осторожнее, Маргарит, — предупредил подругу охотник. — Кажется, здесь сравнительно недавно был обвал — не такой, чтобы перегородить дорогу, но и…

— Я знаю, Джон, спасибо за беспокойство, — остановила его Маргарит, пристально вглядываясь в темноту.

— Что там, еще одна развилка? — настороженно спросил ее Рокстон.

— Похоже на то… — ответила она, и тут ее взгляд зацепился за поблескивающий в землистой части стены тоннеля крупный камень, с виду алмаз. Развилка вела куда-то в грот, где — Маргарит в этом не сомневалась — находились целые залежи таких камней. Охотница за сокровищами поторопилась отвязаться от докучающего своей заботой спутника: — Рокстон, давайте снова разделимся.

— Вы уверены, Маргарит?..

— Мы не пойдем далеко, всего на десяток-другой метров. Я вижу что-то вроде грота, вдруг там протекает подземная река или…

— Я не слышу шума воды, — возразил Джон, — и не вижу никакой причины разделяться.

— Рокстон! — теряла терпение Маргарит. — В той стороне тоже наверняка есть что-то интересное, пойдите и посмотрите.

— Маргарит…

— Пойдите и посмотрите, — настойчиво повторила мисс Кру тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо, — скрепя сердце сдался Рокстон. — Но не дальше чем на полсотни метров, договорились? Если что, зовите, я рядом.

— Непременно! — натянуто улыбнулась Маргарит и ринулась в темноту, освещая ее факелом.

Чутье не подвело ее и на этот раз — грот был буквально усеян алмазами. Они валялись повсюду, как булыжники на берегу горного ручья, и самый крупный из найденных бесстрашной женщиной драгоценных камней был величиной с ладонь. Маргарит жалела лишь о том, что не прихватила с собой пару вьючных мулов, а лучше — целый железнодорожный состав, чтобы забрать все любезно предоставленное природой и, главное, бесхозное добро.

— Не можешь пройти мимо блестящих камешков? — зазвучал странный голос, принадлежащий не то мужчине, не то женщине; зазвучал ниоткуда и отовсюду.

— Кто здесь? — резко повернула голову Маргарит и выхватила из кобуры на поясе дамский револьвер.

— Задай вопрос конкретнее, Маргарит, — съязвил невидимка. — Здесь это где?

— Предупреждаю, со мной шутки плохи, кем бы ты ни был! — угрожающе взвела курок мисс Кру.

Голос зашелся противным смехом.

— Убери эту игрушку, против меня она бесполезна.

— Так, ясно, — постаралась успокоиться и выровнять дыхание Маргарит. — Очередная плесень с секретом. Хороший способ, чтобы сторожить алмазы, жаль, недейственный.

Она достала носовой платок, повязала на лицо и как ни в чем не бывало продолжила собирать алмазы в рюкзак и карманы.

— Как обидно, когда тебя игнорируют, — снова заговорил зловещий незнакомец, если это вообще был человек.

— Иди к черту! Отстань от меня! — разозлилась Маргарит.

— Увы, моя дорогая, я всегда с тобой.

— Я не слушаю тебя! — заткнула она уши и засобиралась к выходу. — Ладно, пора уходить.

— Тебе не интересно, кто я?

— Ни капли!

— Я уйду вместе с тобой. Я — твои сомнения, твои воспоминания, твои грехи, твоя совесть, твой оживший ночной кошмар.

— Замечательно, — закатила глаза Маргарит, — галлюцинация собирается читать мне мораль.

К ее растерянности и ужасу выход из грота пропал — то ли исчез, то ли сместился. Охотница за сокровищами в панике принялась ощупывать каменные стены, ища потайной механизм, чтобы открыть «дверь» и выбраться к тоннелю.

— Что за шутки? Это сделала ты, мерзкая нечисть?!

— Мне было одиноко, и я решил воспользоваться возможностью побыть с тобой наедине, поговорить с глазу на глаз, — нахально вещал голос.

— Рокстон! Ро-окстон! — громко застучала факелом в стену Маргарит.

— Лорд Рокстон тебя не слышит. Видишь, как мало ты из себя представляешь без него.

— Заткнись! Рокстон, вы слышите меня?! Джон!

— Не похоже, чтобы ты его особенно уважала, — продолжала издевательства невидимая сущность. — Ты проявляешь интерес к Рокстону только тогда, когда твоей драгоценной жизни начинает что-то угрожать.

— Да что ты знаешь? — огрызнулась Маргарит.

— Вообще-то, я знаю о тебе все. Забыла? Я в твоей голове.

— Надо будет попросить Челленджера сделать мне лоботомию. Все лучше, чем держать в черепной коробке монстра. А-а-а, кажется, я нашла какую-то щель! — обрадовалась Маргарит и в прямом смысле попыталась выцарапать себе путь из западни.

— Аккуратнее, ты можешь устроить обвал, — с деланной заботливостью предупредил ее голос. — Ты ведь не хочешь похоронить себя заживо в этом гроте?

— Может, тогда я избавлюсь от тебя?!

— Исключено, Маргарит. Ты обладаешь невероятной жаждой жизни, поэтому способ спастись найдешь обязательно. Ради того чтобы выжить, ты пойдешь по головам и даже глазом не моргнешь.

— Болтай, сколько тебе вздумается, а я пока займусь делом, — невозмутимо ответила мисс Кру и попробовала приспособить факел в качестве рычага.

— Не подумай, что я тебя осуждаю. Трудное детство, отсутствие родительской любви и ласки сделают с человеком и не такое. Да ты ведь даже имени своего настоящего не знаешь, если тебя вообще как-либо нарекли, а не просто отнесли в корзинке на крыльцо приюта.

— У меня есть имя! — наконец вышла из себя Маргарит.

— Выгравированное на золотом медальоне в виде сердечка, да-да. Но откуда ты знаешь, что медальон принадлежит тебе? То, что его нашли вместе с тобой, еще ни о чем не говорит.

— Господи, да когда ты уже прекратишь трещать?!

— Какая ты грубая! Как твои друзья уживаются с тобой? Все из себя такие правильные, добропорядочные. Все пришли сюда ради высокой цели, одна ты воровка.

— Для тонкого знатока моей души ты знаешь слишком мало, — скривилась мисс Кру.

— Самоуспокоение, самооправдание — как я это обожаю! Как ни цепляй к хвосту курицы павлиньи перья, она останется курицей. Вот и ты, Маргарит, можешь придумать себе тысячу фальшивых имен и титулов, присвоить себе все драгоценности на этом плато и во всем мире, но ты так и останешься в душе оборванкой, нищенкой и беспризорницей, выгрызающей свой хлеб всеми доступными способами, даже самыми грязными.

— Запрещенные приемы, отлично, — Маргарит чувствовала, что вот-вот расплачется от страха и бессилия перед демонической тварью, атаковавшей ее разум в этой мрачной пещере.

— Ты не была такой чувствительной, когда в упор стреляла в своих врагов, а они ведь были, между прочим, ничуть не хуже тебя, просто перешли кое-кому дорогу.

— Между прочим, недавно отгремела война, если ты не в курсе.

— О, какая невинность, какой героизм! Еще скажи, что отстаивала интересы Родины. Мне ты можешь не врать, Маргарит.

— Рокстон! — вновь отчаянно заголосила женщина. — Рокстон, где вы?! С вами все в порядке?

— С Рокстоном все в полном порядке, — заверил ее невидимка. — В порядке, пока он не узнал о твоих секретах. А ведь бедняга почти влюбился.

Маргарит больше не могла выдерживать эту пытку и просто взвыла от безысходности — неужели она так и пропадет здесь в компании пещерного Мефистофеля? Что, если в этот момент Рокстон также отбивается от собственных демонов и не слышит ее криков?

— Наивная, наивная Маргарит. Ты поверила в то, что кто-то может полюбить чужую душу вслепую, безоговорочно, полюбить такой, какая она есть. Что с тобой стало? Где твой здоровый цинизм и трезвый взгляд на жизнь? Уж от мужчин точно не следует ожидать ничего хорошего, тебе ли не знать. В конце концов, тебе не пятнадцать лет, чтобы верить в благородных рыцарей и принцев на белом коне. Но если даже они существуют, принцу нужна принцесса, а не свинопаска, не так ли? Посмотрим, как поведет себя лорд Рокстон, когда узнает, кто перед ним на самом деле. Впрочем, ты не слишком расстроишься — женщины вроде тебя не умеют любить по-настоящему.

— Молчи! — рассвирепела мисс Кру. — Кем бы или чем бы ты ни было, ты не имеешь права лезть мне в душу и препарировать мое сердце! Еще одно слово о лорде Рокстоне, и я устрою здесь обвал — погибну сама и тебя заберу с собой! Желаешь проверить?

Голос будто бы повиновался и замолк.

— Ага! — торжествующе воскликнула Маргарит. — Я нащупала твое слабое место: умру я — умрешь ты, и тебе положено знать, что я не лгу! А что до лорда Рокстона, то да будет тебе известно, что он самый…

— Маргарит! — послышался сзади озадаченный возглас охотника.

— Джон! — бросилась к нему женщина. — Джон, как вы сюда попали? Вход в грот был завален!

— Нет, — удивленно вскинул брови Рокстон. — Я услышал, что вы будто с кем-то ругаетесь и решил проверить, все ли у вас хорошо.

— О, Джон… — крепко прижалась к нему с облегчением Маргарит.

— Вы так напуганы, — бережно сжимал ее в объятьях Рокстон и гладил по вьющимся каштановым волосам. — Что здесь произошло, Маргарит?

— Ничего, просто привиделось что-то, — ответила она и зажмурила глаза, по-прежнему ни на дюйм не отстраняясь от своего спасителя. — Идемте отсюда скорее, в этих пещерах есть что-то нехорошее.

— Идемте, — согласился охотник и взял ее под локоть. — Челленджеру и Мелоуну тоже может грозить опасность.

Они отправились назад к развилке, у которой недавно разошлись с друзьями. Напоследок Маргарит обернулась и бросила мимолетный взгляд внутрь сияющего алмазами грота, где, как ей показалось, послышался едва уловимый вздох сожаления.

Примечания:

Челленджер находит целебное растение, однако его настоящие свойства оказываются весьма неожиданными.

Таймлайн: вторая половина второго сезона.

Этим вечером домочадцев хижины на дереве ждал особый ужин. Во-первых, его приготовлением занимался сам Джордж Эдуард Челленджер. Во-вторых, для него использовалась изысканная приправа — тимьян, случайно найденный ученым у подножия невысокой горы. Челленджер от своей находки пришел в такой неописуемый восторг, что заготовил на разные нужды едва ли не целый стог нежно-фиолетовых соцветий: пригодится и для целебных настоек, и для вытяжек, и для кулинарных шедевров.

Один такой шедевр и предстояло продегустировать друзьям.

— Хм-м, а вы были правы, Челленджер, — проговорил с набитым ртом Рокстон, пережевывая приправленное тимьяном жареное мясо рептилии. — Вкус стал гораздо более пикантным.

— Я даже на минуту забыла, что мы едим динозавра, — довольно улыбнулась Маргарит, позвякивая вилкой и ножом. — Почувствуйте себя в приличном европейском ресторане!

— Мне кажется, вкус не очень похож на тимьян, — заметил Мелоун, тщательно распробовав кушанье.

— Да, вы правы, — согласился Челленджер. — Кажется, на плато растет немного другая разновидность чабреца, более сладкая на вкус, но она даже лучше.

— Вы уверены, что это был чабрец? — вдруг засомневалась Вероника, уже съевшая добрую часть своей порции.

— Конечно! Вы же сами его видели! Даже ваш отец подтвердил бы вам это.

Вероника скептически пожала плечами, однако промолчала. Ведь приправа, несмотря ни на что, пришлась ей по вкусу.

Утро следующего дня началось с неприятности — у всех обитателей дома на дереве резко скрутило животы. К счастью, продолжалось это недолго и быстро сменилось отличным самочувствием.

Рокстон, полный сил и энергии, посреди гостиной чистил дуло своего ружья.

— Собираетесь на охоту, Джон? — лениво спросила Маргарит, прохаживаясь мимо с зажатыми в кулаке крупными камнями.

— Конечно, Маргарит, — вальяжно ответил Рокстон. — Кто-то ведь должен заниматься делом, пока вы бесполезно тратите время над своими камешками.

Маргарит вспыхнула. Такой наглости с утра пораньше она не ожидала.

— Да? Рокстон, если бы вы на своей охоте действительно занимались делом, а не красовались перед туземными девицами из джунглей, наш ежедневный рацион был бы раза в три богаче.

Рокстон отложил ружье и слегка ошалелым взглядом посмотрел на Маргарит.

— Да что вы говорите? И перед кем же я, по-вашему, красуюсь?

— Вам все ваши подвиги перечислить? — фыркнула Маргарит и уселась в кресло, закинув ногу на ногу. — Вампирша, полуголая ведьма-профурсетка, профурсетка из деревни амазонок… — она загибала пальцы. — Никого не забыла?

— И это говорит мне образец целомудрия и добродетели! — возмутился Рокстон. — А давайте я вспомню ваших «кавалеров», м-м, Маргарит? — он упер руки в боки, подошел к ней и наклонился, глядя прямо в глаза нахальной наследнице состояния (впрочем, ее наследство, как и состояние — большой-большой вопрос). — Кровавый тиран с его чудо-деревом, демон-великан из горы… Один Трибун чего стоил!

— Клевета! — Маргарит вскочила с кресла и в ярости топнула ногой. — Я бы никогда не опустилась до этих уродцев, а то, что вам не известно понятие «стратегическая хитрость», это ваши проблемы, Рокстон!

— Так это так теперь называется? Стратегическая хитрость?!

— Я не желаю больше с вами разговаривать! — Маргарит засунула камни в карман юбки и решительно ушла к себе.

Рокстон лишь почесал в затылке, удивленно спросив себя вслух:

— Что это на меня нашло? Что это на нее нашло?

…Внизу с бодрым треском разлетались на поленья дрова — Мелоун умело орудовал топором, по обыкновению скинув рубашку. Чтобы не вспотеть. Вероника встала чуть поодаль, сложив руки на груди, и молча наблюдала за этим действом.

Нед неожиданно для самого себя обратился к ней:

— Можете не прятаться, Вероника, я все равно вас заметил.

— К вашему сведению, я не пряталась, — Вероника вышла из тени и встала напротив него.

— А что вы делали?

— Я просто… — девушка растерянно заморгала. — Стояла. И между прочим, Мелоун, не вам меня упрекать в подглядывании! — внезапно рассердилась она. — Думаете, я не видела, как вы бегали около озера с водопадом, делая вид, что собираете хворост, пока я купалась?!

— Я действительно собирал хворост! — поспешил оправдаться Мелоун, но тут же зачем-то добавил: — И какая разница, все равно вы меня не замечаете. Кого угодно, только не меня.

Вероника округлила глаза.

— И это говорите мне вы, Мелоун? Вы, притащивший на праздник в мой дом какую-то мерзкую девицу, вы, развлекавшийся с амазонками, вы, увивавшийся за испанкой с симпатичным личиком? Да если бы она не оказалась древней старухой, вы бы так и продолжали бегать за ней!

Нед в сердцах воткнул топор в чурбак.

— Вас, Вероника, по-другому не заставить обратить на меня хотя бы маломальское внимание!

— А эта ваша Глэдис? — блондинка не унималась. — Сколько раз вы упоминали в моем присутствии о том, как скучаете по своей невесте?

— Это было давным-давно! — Мелоун поднял указательный палец вверх. — Еще в первые месяцы нашего пребывания здесь!

— Но почему-то воспоминания о невесте не помешали вам полезть ко мне с поцелуем еще в первые дни вашей экспедиции!

— Знаете что, Вероника? — Нед гневно сверкнул голубыми глазами и схватил свою рубашку. — Мы поговорим с вами тогда, когда вы придете в себя!

— Это вы не в себе! — бушевала Вероника. — Вы сами не знаете, чего хотите! — кричала она ему вдогонку, пока Мелоун широкими шагами направлялся в джунгли. — Что это на меня нашло? — девушка нахмурилась и в растерянности схватилась рукой за голову.

…Маргарит сидела у себя в комнате, сложив руки на груди, и дулась на Рокстона. Рокстон без приглашения вошел к ней и осторожно присел рядом на диван. Маргарит отодвинулась от него примерно на фут. Рокстон сократил дистанцию на то же самое расстояние. Их ерзания по дивану продолжались до тех пор, пока Маргарит стало некуда двигаться.

— Рокстон, вы меня оскорбили, — с видом уязвленной невинности проговорила Маргарит, не поворачиваясь к собеседнику.

— Смею заметить, Маргарит, что именно вы начали эту склоку. С пустого места, — ответил охотник.

— Неправда! Вы первым начали нападать!

— В самом деле? — удивленно приподнял бровь Рокстон. — Впрочем, возможно, вы правы. Я наговорил какой-то ерунды, будто кто-то в меня вселился и вещал все это против моей воли.

— Нет-нет, такие оправдания не принимаются. На этом плато всякое бывает, конечно, но за свои слова и поступки надо уметь отвечать.

— Как будто вы отвечаете за свои! — снова завелся Рокстон.

— Джон! — пришла в негодование Маргарит и поднялась с дивана. — Пойдите уже на охоту!

Рокстон встал позади нее и вдруг почувствовал, что его как бы окутывает легкий пьянящий туман. «До чего же у нее красивые волосы! — блаженно улыбаясь, подумал он. — А этот аромат!»

— Джон! — Маргарит развернулась к нему и сильно удивилась, увидев откровенно влюбленное выражение его лица. — Что с вами, Джон?..

— Маргарит! — Рокстон благоговейно положил руки ей на талию. — Не принимайте близко к сердцу мои слова! Вы же знаете, что с той самой минуты, как я увидел вас, для меня не существует других женщин!

Маргарит хотела было ответить ему едкой колкостью, но внезапно сама сомлела.

— Джон! — она умильно вздохнула и положила голову ему на плечо. Такое притягательное и мужественное плечо. — Вы просто лучик света в моем темном царстве. А мои замечания не принимайте на свой счет — я всего лишь боюсь разочаровать вас, поэтому стараюсь сделать все, чтобы вы мною не очаровывались.

— О Маргарит, вы опоздали! — страстно прошептал Рокстон. — Вы уже давно безраздельно завладели моим сердцем! Маргарит? — встревожено воскликнул он, почувствовав, как она обмякает в его объятьях. — Маргарит, вы слышите меня?!

Через секунду он сам почувствовал сильное головокружение, и оба так и рухнули без чувств в обнимку на мягкий диван.

…Вероника подниматься в дом не спешила. Она наматывала круг за кругом вдоль электрической ограды. То, что она выдала Мелоуну в каком-то странном неестественном запале, не давало ей покоя. Как они теперь будут смотреть друг другу в глаза?

Мелоун тоже долго не выдержал — он возвращался из джунглей, виновато опустив взгляд. Подойдя к калитке, он застыл в нерешительности. Вероника стояла по ту сторону забора.

— К-хе, к-хе, — неловко откашлялся Нед.

— К-хм, — прочистила горло девушка.

— Вероника… — от смущения Мелоун едва не начал заикаться. — Давайте забудем об этой безобразной сцене, которая произошла сегодня между нами.

— Я только за!

Они с недоверием посмотрели друг на друга, мысленно спрашивая собеседника: «А ты точно забудешь?»

— Я не хотел вас обидеть…

— …Я не хотела вас обидеть, — получилось в унисон.

— Я всего лишь устал безответно вас любить, — повинуясь неведомой силе, выпалил Мелоун и пришел в ужас от своей откровенности.

Вероника с минуту хлопала ресницами, глядя на него.

— Но… почему же вы решили, что безответно? — промямлила она наконец, кое-как справляясь с бешеным ритмом сердцебиения.

— Вы же сами говорили, что я для вас как брат!

— Это… Это я от неуверенности. Я боялась привязываться к вам из-за страха потерять. Вы так стремились вернуться домой, что я решила, что совсем вам не нужна.

— Вероника!.. — от счастья Мелоун слегка прослезился и сделал шаг вперед.

— Нед! — завопила Вероника. — Электрозащита!!!

Она успела предупредить его за секунду до того, как Неда поразил бы электрический разряд. В страхе отшатнувшись от проводов, Мелоун повалился на землю.

— Нед, что с вами?! — испуганно воскликнула Вероника, выбежала за ограду и бросилась к нему. Едва наклонившись над Недом, она потеряла сознание.

…Пробуждение оказалось тяжелым для всех четверых. Рокстон, Маргарит, Мелоун и Вероника обнаружили себя лежащими по разным кушеткам в гостиной, а между ними от одного к другому бегал и суетился Челленджер.

— О-ох, голова как после тяжелейшей попойки в «Олд Чешир Чиз», — простонал Рокстон и попробовал приподняться на постели. Безуспешно.

— Лежите, лежите! — замахал на него руками Челленджер. — Вы все еще слабы.

— Что случилось, Челленджер? — пробубнила со своего места Маргарит, еще не пришедшая в себя окончательно.

— Это был не чабрец, — сгорая от чувства стыда, сообщил ученый. — Я вовремя обнаружил свою ошибку и успел сделать антидот.

— Вы отравили нас, Челленджер! — возмущенно воскликнула Маргарит и села на кушетке. — Вас нужно отстранить от кухни!

— Я ничего не помню! — сказала Вероника. — Совсем ничего с тех пор, как мы ужинали.

— Да… Это растение, оказывающее психотропное воздействие на организм, — виновато признался Челленджер. — Невероятно похожее на чабрец. Друзья, я искренне раскаиваюсь в своей ошибке.

— Психотропное? — переспросил Мелоун. — Надеюсь… — он смутился. — Надеюсь, мы не делали чего-то такого, за что нам могло бы быть стыдно.

Парочки выразительно переглянулись и тут же отвели глаза друг от друга.

Челленджер, обнаруживший их без сознания в более чем говорящих позах, улыбнулся и тактично промолчал. В конце концов, с кем не бывает?

Примечания:

По мотивам 18 серии 2 сезона «Выжившие».

Маргарит слабела на глазах. Она лежала на постели, вся бледная, в горячечном бреду, ей становилось хуже час от часа. Рокстон не отходил от подруги — он не понимал, сразила ли ее какая-то неизвестная болезнь или так проявляются последствия ранения и кровопотери, и это пугало его. Ужасно пугало. Но он не показывал страха ни словом, ни жестом, ни интонацией, он просто не имел права на такую слабость перед Маргарит. Неважно, что она его не слышит и не видит, она должна знать, чувствовать, что все будет хорошо. Она должна поправиться. Иначе зачем Рокстону жить?

Джон смочил кусок ткани в прохладной воде и осторожно положил на лоб больной, с болью и любовью глядя на правильные, красивые черты ее лица. Странно: не впервые они, отчаянные искатели приключений, попадают в переделку, да и висеть на волоске от смерти никому из них пятерых не привыкать, но отчего-то в этот раз все ощущается немного иначе.

Это не бешеный адреналин, мобилизующий все силы организма для выживания. Это не просто твердая решимость преодолеть опасность, какой бы грозной она ни была. Не просто отвага, стойкость духа, вера в лучшее. Это… любовь.

В одном слове сокрыто гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. И смелость, и вера, и нечеловеческие силы — любовь включает в себя все это. А еще она учит принимать и ценить человека таким, какой он есть.

Маргарит умела выводить из себя окружающих — Рокстон знал это, как никто другой. С улыбкой, сидя у изголовья ее кровати, он вспоминал, как она прятала по кувшинам и мешкам с мукой драгоценности, спорила с друзьями до хрипоты и подкалывала их, стонала о тяготах жизни вдали от цивилизации, откровенно фальшиво пела песни на всю хижину, стоя под душем полтора часа.

— Маргарит, я уже соскучился по вашим песням, — ласково рассмеялся Рокстон и погладил ее по кучерявой голове. — Когда вы придете в себя, я, скорее всего, возьму назад эти слова и попрошу вас больше никогда не мучить уши домочадцев своими ариями. Но сейчас я отдам все на свете, чтобы снова услышать, как вы поете.

Маргарит не была святой. Ее жизнь до экспедиции была окутана темной пеленой, проникнуть за которую было не так-то просто. Но нужно ли? Прямо сейчас на кухне сидит и бесцеремонно уплетает фрукты гостья из таинственного прошлого мисс Кру — почему бы не пойти и не расспросить ее обо всем? Рокстон не собирался делать этого по одной простой причине: прошлое — в прошлом. Важно лишь то, что здесь и сейчас.

— Потерпите немного, скоро все пройдет, — уверял бесчувственную больную Джон. — Я вас не отпущу, не надейтесь. И не говорите мне, что вы не та, кем я вас считаю. Я знаю, что вы именно такая: добрая, чуткая и преданная, сильная и смелая. Да-да, не удивляйтесь — я еще не забыл, как вы спасали меня, раненого, в тюрьме у тех мерзавцев из долины. Я плохо думал о вас раньше, Маргарит, простите меня.

Джону показалось, что Маргарит еле заметно дернула уголками губ в улыбке.

— Маргарит! — всполошился он и склонился над ней, приподнявшись с места. — Вы слышите меня? Вам легче?!

Больная не пошевелилась, не открыла глаз — должно быть, ее улыбка привиделась Рокстону. «Что ж, еще не время», — мысленно успокоил он себя.

— Отдыхайте, — вновь полушепотом произнес Джон и вздохнул. — Выздоравливайте, Маргарит, мне без вас очень плохо и тоскливо.

«Какой вы эгоист, лорд Джон Рокстон! Все о себе и о себе», — будто услышал он ее голос в своей голове и широко улыбнулся. Все будет в порядке — иначе попросту не может быть.

Примечания:

Вероника тоскует по Мелоуну.

Таймлайн: середина третьего сезона.

Взмах кисти, еще, еще… Работа никак не спорилась — Вероника не могла сосредоточиться на процессе рисования, обычно так благотворно и умиротворяюще действующем на ее внутреннее состояние. Картина получалась какой-то неуклюжей и как будто неживой, в ней не было изящества, красоты и вдохновения. Вероника с досадой отложила кисти с красками и подошла к перилам балкона, пристально вглядываясь в сторону лесной тропы, словно она надеялась увидеть там кого-то.

«Кого-то», — повторила про себя девушка и печально улыбнулась. Обитатели дома на дереве прекрасно понимали причину тоски его хозяйки. Без Мелоуна тоскливо было всем — вроде бы Нед не претендовал на лидерство в их маленькой общине и не имел особо яркой харизмы, но его отсутствие очень бросалось в глаза: пустое место за обеденным столом, исписанные тетради, одиноко стоящие по стеллажам, тишина в спальне на верхнем этаже. Веронике же и вовсе казалось, что она лишилась частички души. Очередной. Нет, решительно нельзя привязываться к кому-либо, если не хочешь, чтобы плато забрало у тебя дорогого человека. А ведь оно обязательно заберет, рано или поздно. Жаль, что не привязываться все-таки не получается — это выше человеческих сил.

— Какие планы на сегодня? — послышался бодрый голос Маргарит, вытиравшей полотенцем мокрые после душа волосы. — Надеюсь, обойдемся без срочного похода в джунгли?

Вероника неопределенно вздохнула, толком не расслышав ее вопроса. Маргарит, видя смятение подруги, подошла ближе и внимательно всмотрелась в ее отрешенное лицо.

— Вероника, ты в порядке?

— В порядке, Маргарит, — ответила та тоном, более подходящим для фразы: «Я чувствую себя просто ужасно».

— С ним… все хорошо, — угадывая мысли Вероники, сказала Маргарит и прислонилась к перилам, встав рядом с ней. — С Мелоуном все хорошо, не сомневайся.

— Не знаю, Маргарит, — расстроенно покачала головой Вероника. — Зря он ушел один, здесь так опасно. Тирекс, каннибалы, человекообезьяны, разбойники… Вдруг Неду прямо сейчас требуется наша помощь, а мы сидим здесь и ничего не знаем?

— А я думаю, что он нашел какое-нибудь мирное племя дикарей, спокойно поселился среди них, живет в шалаше из веток и листьев, ест на завтрак и обед сушеных сверчков, собирает и записывает местный фольклор… — с привычной иронией подбодрила ее Маргарит, однако шутка не возымела должного эффекта — Вероника по-прежнему оставалась мрачной. — Мелоун может за себя постоять, Вероника, поверь.

— Он должен был дождаться моего возвращения!

— Мы все ждали твоего возвращения! А Мелоун больше всех. Потому и не усидел на месте.

— Отличная идея! — оживилась Вероника. — Чем терять время дома, я лучше немедленно отправлюсь на его поиски!

— Э-э… Нет-нет-нет, я совсем не это имела в виду! — сконфуженно заулыбалась Маргарит. — Я ни к чему не призываю, просто сказала, что Мелоун постоянно порывался разыскать тебя. Представь: ты уйдешь, а он вернется, не застанет тебя и снова уйдет в джунгли. Так и будете ходить друг за другом на одном квадратном километре до скончания веков, уж лучше дождись его здесь.

— Но я отсутствовала не по своей воле, а он… — вдруг начала сердиться Вероника. — Нед повел себя, как эгоист! В джунглях, один! О чем он только думал?

— Ну, возможно, он просто наслушался рассказов одной отважной и самодостаточной леди, которая еще в нежном возрасте приручила всех местных динозавров и укладывала каннибалов одним точным ударом ноги, — лукаво вещала Маргарит, отведя взгляд к деревьям за окном, вернее, за оградой балкона.

— Маргари-ит! — не сдержала улыбки блондинка.

— Почему ты так в него не веришь? — переменила тон мисс Кру и серьезно взглянула подруге в глаза. — Вероника, ты смогла выжить на плато, будучи десятилетней девочкой, неужели Мелоун не сможет? После всех переделок, в которые мы попадали. Да я в жизни столько не дралась и не стреляла, как здесь, а мне еще до экспедиции было, где применить свои боевые навыки. Так что опыта ему не занимать.

— Может быть, ты и права, — успокоилась Вероника и снова печально посмотрела вниз.

— И в чем же дело?

— Я скучаю по Неду.

— О-о… — многозначительно протянула Маргарит.

— Раньше я не понимала, насколько он важен для меня. Когда он был рядом, я не ценила этого, воспринимала как должное. Я боюсь, что Нед исчезнет, как… — Вероника не смогла договорить фразу до конца, но ее собеседница поняла, что она имела в виду своих родителей.

— Он вернется, — уверенно проговорила Маргарит, положив ладонь на плечо подруги. — Ему нужно какое-то время побыть одному, но потом Мелоун обязательно вернется и даже успеет тебе надоесть.

— Я больше не позволю ему уйти! — решительно заявила Вероника.

— О, милая моя, в отношениях с мужчиной ни в чем нельзя быть уверенной, — фыркнула Маргарит. — Сейчас тебе хочется его расцеловать, а через полчаса — стукнуть поленом по голове. Люби на расстоянии, пока еще у тебя есть такая возможность. Это самое простое.

Вероника весело рассмеялась в ответ на слова англичанки. Уникальная способность Маргарит находить плюсы во всем, даже в нерадостных событиях, не могла не вызывать улыбки. Неда не было рядом, но тоска уступила место светлой и радостной надежде. Похоже, определиться в себе было необходимо не только Мелоуну, но и Веронике — теперь она понимала, каковы ее реальные приоритеты и чувства. Осталось лишь дождаться. Дождаться еще одного шанса и ни в коем случае его не упустить.