Что остаётся от имени розы (гет)

В первый же день, проведённый в Розовом городе, Урфин жутко устал. И совсем не потому, что за эти несколько вечерних часов он успел обойти полгорода, найти купца с нужными товарами и погрузить их на телегу — Урфин с детства привык к физической работе и среди соплеменников выделялся неплохой силой. Но, помимо своего ремесла, больше всего он любил уединение и тишину, а в Розовом городе если чего не было, так это тишины. Непрерывно звучавшие со всех сторон голоса — каждый Болтун говорил что-то своё — сливались в невнятный гул, который словно облако висел над городом, поглощая все остальные звуки. И больше всего бывшего столяра вымотало общение с купцом и двумя его сыновьями, помогавшими выбирать и грузить товары. Они без умолку говорили всё, что приходило в голову, не заботясь о том, насколько их рассказ связен и слушает ли их собеседник. Тем более, получив от покупателя красивые и ценные камни, продавец старался быть как можно вежливее и говорил больше обычного. Сначала Урфин пытался вести беседы, потом махнул рукой и просто время от времени кивал и распоряжался насчёт того, куда положить ту или иную вещь.

Наконец, когда солнце уже скрылось и на город спустились сумерки, всё было упаковано. Измученный Урфин закинул на телегу последний свёрток, отступил посмотреть, насколько всё надёжно уложено, и нечаянно налетел спиной на прогуливавшуюся рядом горожанку.

— Ой! — вскрикнула Болтунья и схватилась за рукав кафтана Урфина. Тот машинально подхватил её под руку и удержал от падения.

— Извините, — смущённо пробормотал Урфин.

— Всё в порядке, — ответила Болтунья, дружелюбно улыбнулась и посмотрела прямо в лицо столяру.

Урфин невольно оглядел незнакомку. Совсем ещё молоденькая, лет девятнадцати-двадцати, не старше. Одета, как и многие местные девушки, в лёгкое розовое платьице и сандалии с розовыми ремешками. Длинные пышные светлые волосы, скуластое круглое личико, пухлые губы, маленький вздёрнутый носик — прямо куколка. С внешностью контрастировали только большие голубые глаза, которые смотрели так, словно видели много такого, чего лучше бы никогда не видеть. Это немного обескуражило Урфина, и некоторое время он изумлённо рассматривал Болтунью, не говоря ни слова.

Девушка первая нарушила молчание и снова прикоснулась к рукаву Урфина.

— Вы, наверное, из Зелёной страны? Или даже из самого Изумрудного города?

— Д-да, — запинаясь, ответил Урфин.

Свой красный костюм Огненного Бога он оставил в долине Марранов, чтобы не пачкать и не привлекать лишнего внимания, а сюда явился в старой одежде, в которой ходил ещё в стране Жевунов.

— К нам так редко приезжают оттуда, и сама я никогда не была нигде, кроме нашего города. А так хотелось бы узнать побольше о вашей стране, — сказала девушка и печально вздохнула.

Урфин опять оглядел Болтунью. Она говорила мало и готова была слушать, чем совсем не походила на местных жительниц, которые давно бы уже забили ему всю голову своей трескотнёй. Урфин, который сам довольно сильно отличался от сородичей, почувствовал в девушке родственную душу и невольно проникся симпатией.

— Хотите, я вам расскажу об Изумрудном городе? — неожиданно для самого себя произнёс он. Девушка переступила с ноги на ногу и обрадованно кивнула.

Урфин договорился с купцом, что заберёт товар чуть позже, на что тот, покосившись на Болтунью, понимающе кивнул и широко улыбнулся. Потом столяр подошёл к новой знакомой.

— Давайте пройдёмся. Я вам буду рассказывать о своём городе, а вы мне — о своём и проведёте в самые интересные места.

— Хорошо, — ответила Болтунья. — А как вас зовут? Меня — Роза.

— Красивое имя, очень вам подходит, — сказал Урфин. — А я Прем.

— Очень приятно, — сказала Роза и не спеша зашагала рядом с Урфином.

Столяр рассказывал девушке о городе своей мечты, о том, как великий Гудвин его построил и долго там правил, а потом улетел на Солнце и оставил своим преемником соломенного человека Страшилу. Рассказал он и о своём завоевании и неудачном правлении там и даже произнёс несколько нелестных слов в адрес «злого диктатора Урфина». Роза шла молча и внимательно слушала о зелёных очках, об изумрудах на шпилях башен, на стенах домов и даже между камнями мостовой.

— Да, у вас, должно быть, очень красивый город, — наконец ответила она. — Но у нас тоже хорошо. Посмотрите вокруг!

Урфин посмотрел по сторонам. На город уже спустилась ночь, гул голосов уже почти стих — жители собирались спать и только кое-где ещё виднелись редкие прохожие, которые продолжали всё так же болтать, но полушёпотом, чтобы не мешать тем, кто лёг отдыхать. Улицы освещали стеклянные фонари в виде роз, висевшие на столбах, напоминавших цветочные стебли. Дома с изящно загнутыми козырьками крыш были покрыты светло-розовой штукатуркой. Между домами часто виднелись небольшие скверы с развесистыми деревьями и яркими клумбами. Весь город был похож на большой сад, и в приятно освежающем после жаркого дня ночном воздухе было разлито благоухание душистых цветов, усеивавших деревья, кусты и клумбы.

Вскоре улица привела гулявших на круглую площадь, посреди которой Урфин увидел фонтан, извергавшийся изо рта упитанного дельфина из розового мрамора. Вокруг фонтана стояли скамейки, на некоторых из них сидели парочки и тихо, но непрерывно шушукались. Урфин и Роза уселись на свободную скамейку и некоторое время молча смотрели на водяные брызги, окружавшие дельфина слабым ореолом.

— Мне пора домой, — наконец сказала Роза. — Большое вам спасибо за рассказ об Изумрудном городе, было очень интересно! Может быть, я когда-нибудь там и побываю.

Она встала со скамейки. Урфин тоже поднялся.

— Можно я вас провожу? — неуверенно спросил он.

— Проводите, — тихо ответила Роза. — Я живу совсем недалеко.

Они вышли с площади на короткую, но очень широкую улицу и вскоре оказались перед большим красивым дворцом.

— Вот я и дома, — сказала Роза.

— Вы живёте во дворце? — удивился Урфин.

— Да, ведь я одна из фрейлин нашей правительницы, феи Стеллы, — ответила девушка и выжидающе посмотрела на спутника.

— Роза… Я очень рад нашему знакомству… Спасибо вам за то, что составили мне компанию. И… Я пробуду в вашей стране несколько дней. Можно нам увидеться ещё раз?

— Можно, — улыбнулась Роза. — Приходите завтра к фонтану с дельфином как только зайдёт солнце.

— Хорошо, — с радостью ответил столяр.

— Тогда до завтра. Спокойной ночи.

— До завтра, спокойной ночи!

Роза повернулась и пошла по аллее в сторону широкой лестницы, ведущей к парадному входу с двумя каменными львами по бокам, но не стала по ней подниматься, а свернула вбок и зашла в какую-то маленькую дверь. Урфин ещё некоторое время постоял, глядя на дворец, а потом медленно двинулся в сторону площади с фонтаном.

В первый раз за всё время, прошедшее с того момента, как на его огород упал огромный орёл, Урфина охватили сомнения в правильности и нужности его планов. Блеск огромных изумрудов, снятых со шпилей города, которыми он любовался в сокровищнице во время своего недолгого правления, столько раз снился и манил его снова любыми способами взойти на трон города Великого Гудвина. Но теперь изумруды немного померкли, их затмил блеск глаз Розы. Никогда ещё на него никто так не смотрел. Да это и понятно — с сородичами-Жевунами отношения с самого детства не сложились, в Изумрудном городе его считали завоевателем и глядели или с ненавистью, или с лестью, Марраны относились к нему как к божеству, но не как к человеку. А так, с открытой симпатией, могли на него посмотреть только здесь, в Розовой стране, где его никто не знал.

Урфин пришёл к дому купца за полночь, когда людей на улицах уже не было и город погрузился в непривычную тишину. Однако сам купец не спал, дожидаясь на лавочке около своего дома выгодного покупателя, и полученный им ещё один крупный сапфир заставил его безо всякого удивления запрячь лошадь, отвезти глубокой ночью хмурого носатого человека в зелёном за город в безлюдное глухое место и оставить его там вместе со всем товаром.

Как только цокот копыт низкорослой лошадки затих вдали, от черневших неподалёку скал отделилась гигантская фигура, ещё более чёрная, послышалось хлопанье мощных крыльев, и вскоре на лужайку опустился Карфакс.

— Как дела, успешно? — спросил он.

— Всё отлично, мой друг, — рассеянно ответил Урфин и добавил, немного помолчав: — Но я закупил ещё не всё. Нам надо будет наведаться сюда ещё несколько раз.

— Хорошо, как скажешь, — ответил орёл.

Отоспавшись после ночных приключений и оказавшись в привычной обстановке, Урфин сразу занялся своими делами в долине Марранов, и они оттеснили в его сознании образ девушки из Розового города. Но когда вечером со спины Карфакса Урфин снова увидел страну Болтунов, его опять начали одолевать сомнения.

В Розовый город столяр пришёл, точнее прибежал, уже в сумерках. Наскоро расплатившись и погрузив на телегу найденные купцом за этот день нужные товары, Урфин снова попросил подождать и направился на площадь. По пути он заглянул в ещё открытую цветочную лавочку и купил букет роз. «Как странно, я ещё никому никогда не дарил цветы, — удивлялся Урфин сам себе, быстро шагая в сторону площади. — Что со мной происходит? Может быть, Роза меня околдовала? Ведь она фрейлина самой феи Стеллы, а Стелла — могучая волшебница, она знает секрет вечной юности, знала секрет башмачков Гингемы и дружит с Летучими Обезьянами. Может быть, её слуги — тоже чародеи?» Но ему совсем не хотелось бороться с этими чарами, даже совсем наоборот — Урфин прислушивался к каким-то новым, совершенно незнакомым, но очень приятным чувствам, слабыми ростками шевелившимися где-то глубоко внутри.

Роза уже была у фонтана.

— Добрый вечер, — поздоровалась она.

— Добрый вечер, — сказал запыхавшийся Урфин. — Это тебе.

Он протянул Розе букет и поправил себя:

— То есть вам.

— Можно и на «ты», — ответила девушка. — Спасибо, Прем, я очень люблю розы. Ведь меня назвали в честь них.

Она обняла Урфина и поцеловала его в щёку. Не ожидавший такой нежности столяр вздрогнул.

— Что с тобой? — удивлённо спросила Роза, немного отступив.

— Ничего… Просто я не привык. Извини.

— Не привык к чему? К тому, что тебя целуют?

— Да… Я, наверное, глупо выгляжу?

— Просто странно… Ну ладно.

— Роза, извини, — Урфин даже вспотел от неловкой ситуации. Он не стеснялся гордо восседать на троне и ловить на себе взгляды пошедших к нему на службу лизоблюдов во главе с Руфом Биланом, спокойно обращался с речью к толпе вспыльчивых Марранов, которых заставил обожествлять себя, но сейчас он не мог подобрать нужных слов. К счастью, Роза сама нашла выход из ситуации. Она взяла Урфина под руку, и они стали не спеша прогуливаться вокруг фонтана под любопытными взглядами шушукающихся парочек на скамейках.

— Как прошёл день? — поинтересовалась Болтунья.

— Хорошо, — ответил Урфин. — Я закупил почти всё, что мне нужно, но кое-что ещё осталось, так что я проведу у вас в городе ещё дня два-три. А у тебя как? Ты, наверное, целый день проводишь в тронном зале?

— Да нет, совсем не целый день, — сказала Роза. — Госпожа Стелла приглашает нас только когда принимает каких-нибудь высоких гостей — например, Уорру, предводителя Летучих Обезьян, но это бывает редко. Или когда она хочет отдохнуть от своих волшебных дел и развлечься интересными рассказами. А так мы обычно днём занимаемся кто чем хочет. Я вот люблю готовить, особенно фруктовые салаты. Ты любишь фруктовые салаты?

— Да, — соврал Урфин, который фрукты, в отличие от овощей, выращивал и ел мало.

Он хотел сказать, что больше, чем салаты, любит жаркое из крольчатины, но почему-то промолчал — ему показалось, что Роза такие кулинарные пристрастия не одобрит. Урфин вспомнил, как он в былые времена иногда любил во всех подробностях рассказывать встречным Жевунам о трапезе Гингемы и с удовольствием наблюдал, как они морщатся от ужаса и отвращения. Но сейчас, наоборот, он чувствовал желание понравиться Розе и говорить то, что ей приятно.

— А ты любишь виноград? — спросил Урфин, глядя на лозу с крупными ягодами, увивающую стену одного из домов неподалёку.

— Да, просто обожаю, — ответила девушка, перехватив его взгляд. — Давай поедим?

Они подошли к лозе и начали обрывать и есть крупные розовые виноградины, оказавшиеся ещё более сладкими, чем росшие в Голубой стране, из которых Жевуны делали великолепное вино. Уставший за день Урфин с наслаждением чувствовал, как виноград утоляет и жажду, и голод. И тут Роза, оторвав очередную виноградину, засунула ему её прямо в рот. Урфин чуть не поперхнулся, но не растерялся, тоже оторвал виноградину и поднёс к губам девушки. Роза обвела Урфина томным взглядом и аккуратно приняла ягоду из его руки. Урфин почувствовал, что земля под ногами как-то странно плывёт, и даже ухватился за стену. Роза игриво засмеялась и запихнула в его рот следующую виноградину.

Накормив друг друга, они продолжили прогулку, общаясь так свободно, словно были знакомы уже давно. Урфин рассказывал о далёкой родной стране Жевунов, впервые чувствуя что-то вроде ностальгии по ней, о голубых домиках и одеждах её жителей, столь ненавидимых раньше, а сейчас казавшихся почему-то не такими чуждыми. Роза с интересом слушала о дороге из жёлтого кирпича, о саблезубых тиграх. При упоминании Гингемы она как-то сразу посерьёзнела, и Урфин умолк, решив, что злая ведьма — не самый лучший предмет для беседы.

— А у тебя там, в Изумрудном городе, есть кто-нибудь? — нарушила молчание Роза, глядя куда-то в сторону.

— Нет, — ответил Урфин и добавил, поколебавшись. — Может быть, это странно, но я всегда был один.

— Я догадывалась, — сказала девушка. — Но странного тут ничего нет, в жизни бывает всякое. Я тоже уже давно одна. Очень давно, — неожиданно произнесла она и внимательно и серьёзно посмотрела Урфину прямо в глаза.

Урфин остановился и, не в силах больше сдерживаться, обнял спутницу. Роза обвила руками его шею и продолжала испытующе смотреть на него.

— Роза, ты мне понравилась, как только я тебя увидел, когда вчера толкнул нечаянно, — сбивчиво начал Урфин, опять чувствуя, как плывёт под ногами земля и как неожиданно обострились ароматы ночных цветов.

— Ты такая хорошая… добрая, ласковая… — шептал он, пока его губы не коснулись полных губ Розы, сладких и пьянящих, как жевунское вино, которое он, убеждённый трезвенник, пробовал только однажды в далёкой юности. И сейчас от прикосновения этих губ Урфин чувствовал, как что-то в нём меняется навсегда, что он уже не тот, каким был ещё вчера, и был рад этим изменениям, словно нашёл то, что давно искал, или вернулся после долгого пути домой.

Роза вся обмякла в сильных руках столяра и прижалась щекой к его груди.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — прошептала она.

Урфин словно очнулся.

— Я должен, — сказал он, гладя девушку по волосам.

— У тебя ведь там никого нет, а здесь уже есть.

— Я бы очень хотел остаться, но… — Урфин на миг даже задохнулся от напряжённой внутренней борьбы. — У меня там очень важные дела, в которых задействовано много людей. Я не могу исчезнуть и подвести их… Роза, милая, прости, я правда не могу.

— Я поняла, — сухо ответила девушка, выскальзывая из его объятий. — Дела есть дела, ты не можешь подводить людей, которые на тебя надеются.

Она говорила это таким тоном, что Урфин не понимал, согласна она с ним или это сарказм.

— Роза… А что, если я улажу все свои дела и приеду к тебе сюда? — выпалил Урфин, сам не очень веря в это, но и не отрицая такой возможности. — Это займёт совсем немного времени.

Девушка молчала.

— Я обещаю, — вырвалось у столяра. — Я вернусь к тебе.

— Обещаешь, правда? — прошептала совсем по-детски Роза.

— Правда, — ответил Урфин и снова обнял её.

Роза притихла в его объятиях, словно заснувший котёнок, а столяр зарылся носом в копну её волос, пахнувших душистыми травами, и страдальчески зажмурился.

— Сегодня было очень жарко, — подала голос девушка. — Я хочу искупаться, хотя бы немного освежиться. Пойдём вместе?

— Пойдём, конечно, — согласился Урфин. — А куда?

— Тут совсем рядом с нашим городом есть озеро. Днём там плавают лебеди, а вдоль берега ходят фламинго. Из окна моей комнаты это озеро хорошо видно, и я часто на него любуюсь, а иногда мы, фрейлины, ходим туда купаться, когда нам разрешает госпожа Стелла. А ночью озеро выглядит сказочно, особенно когда такая луна, как сейчас.

Над не умолкавшим даже ночью городом (то тут, то там из домов доносилось невнятное сонное бормотание) и в самом деле взошла луна. Урфин и Роза не спеша прошли несколько улиц и вскоре оказались на окраине. Розовый город был гораздо меньше Изумрудного, и вокруг него не было стены, дома просто заканчивались, дальше начинались лужайки и рощицы, за которыми блестела водная гладь. К ней вела тропинка, по обеим сторонам которой пестрели различные цветы.

Оказавшись на тропинке, Роза разулась и побежала босиком, раскинув руки в стороны. Урфин быстрым шагом пошёл за ней, неся в руках её сандалии и букет. Они проследовали мимо таинственно черневших зарослей и остановились на самом берегу. Лёгкий ветерок не вызывал на поверхности воды никакой ряби, и спокойное озеро казалось огромным зеркалом, в которое смотрелось круглое лицо луны.

Урфин всегда был равнодушен к пейзажам, но сейчас его очаровала красота ночной природы.

— Здесь чудесно, — сказал он.

— Да, красиво, — отозвалась Роза и не спеша сняла с себя платье, оставшись только в нижней рубашке тончайшего полотна. Она вошла в воду по щиколотку, повернулась к Урфину и сказала:

— А ты что не идёшь?

— Сейчас, — заторопился Урфин и решительно стал раздеваться. Оставшись только в исподнем собственного покроя, он украдкой посмотрелся в воду, желая узнать, насколько нелепо выглядит. Но Роза совершенно не обращала внимания на его купальный костюм, она уже уселась на мелководье и била ногами по воде, осыпая Урфина тучей брызг. Смех Розы зазвенел над озером, отзываясь эхом от склонившихся над водной гладью пальм. Она вскочила, пробежала вперёд, бросилась с разбегу в воду и поплыла дальше, прямо к луне. Урфин купался редко, а плавать не умел совсем, поэтому, немного поплескавшись, уселся на берегу и стал любоваться на Розу, которая то плавала кругами, то ныряла, то выскакивала из воды как разыгравшийся дельфин. Наконец, накупавшись, она вышла из воды, уселась рядом с Урфином, поджав ноги, и прижалась к нему. Столяр обнял её за плечо, с удовольствием чувствуя под рукой её прохладную мокрую упругую кожу. Некоторое время они молча смотрели на луну, взошедшую уже довольно высоко и ярко освещавшую неверным призрачным светом верхушки деревьев и лужайки, тогда как внизу всё тонуло в непроглядном мраке.

Даже ночи в Волшебной стране были тёплыми, и вскоре купальщики уже совсем высохли и двинулись обратно в город. Урфин шёл за Розой, глядел на её распушившиеся волосы и вдруг к своему удивлению почувствовал, что он счастлив. Такого не было ни разу за всё время его пребывания на троне Изумрудного города, хотя он всегда считал, что только власть сделает его счастливым. А сейчас он готов был вечно идти вслед за Розой, смотреть на копну её светлых волос, посеребрённых светом полной луны, и вдыхать запах полевых цветов.

Когда впереди завиднелись дома, Роза и Урфин оделись и вошли в город, обнявшись и потихоньку разговаривая и пересмеиваясь. Столяр давно уже не чувствовал такого душевного подъёма и только когда впереди показались два ряда кипарисов, которые росли вдоль аллеи, шедшей ко входу во дворец, настроение его сразу ухудшилось. Он замолчал и только иногда кивал. Роза вскоре заметила перемену и спросила:

— Что-то случилось?

— Мы уже почти пришли, — ответил Урфин, глотая неприятный комок в горле.

— Не совсем, — с хитринкой сказала Роза. — Может быть, зайдём ко мне, поужинаем? Я сегодня вечером как раз приготовила салат, самое время его съесть.

— Хорошо, — неуверенно согласился Урфин. Он понимал, что долгое расставание будет тяжелее, но не хотел отказывать Розе и огорчать её. — А меня разве пустят во дворец, да ещё ночью. Вдруг ещё примут за какого-нибудь злоумышленника.

— Я тебя проведу в свою комнату так, что никто не заметит, а если нас и увидят слуги, то ничего нам не скажут. Ведь я фрейлина, — с шутливой надменностью засмеялась Роза. — Идём!

— Но только ненадолго, меня ждут, — сказал Урфин.

— Уговорил, — Роза взяла его за руку и повела по аллее.

У залитого ярким светом парадного входа не было ни души, но Роза, как и вчера, обошла лестницу и открыла маленькую боковую дверцу, которую заперла сразу после того, как в неё протиснулся Урфин. Они оказались в длинном тускло освещённом коридоре. Урфин проследовал за своей спутницей по коридору, поднялся по узкой винтовой лестнице наверх, пролез через маленькую дверцу и оказался в просторной комнате с большим окном, перед которым слегка колыхалась от ночного ветерка лёгкая занавеска. Роза зажгла три свечи в позолоченном канделябре, которые наполнили приятным приглушённым светом комнату, напомнившую Урфину покои в Изумрудном дворце. Большая кровать под балдахином, шкаф, резной столик на ножках в виде львиных лап, несколько мягких кресел, высокое зеркало на тумбочке, перед ним — куча разных флакончиков, ножнички, расчёски и другие средства наведения красоты. На стенах — гобелены с изображениями птиц и цветов.

Внимание Урфина привлёк висевший над столиком портрет. На нём была нарисована Роза, только одетая так, как не одевался никто в Волшебной стране — платье с длинными рукавами и шнуровкой на груди, на голове — широкополая соломенная шляпа, волосы убраны и почти не видны. Урфин с удивлением вспомнил, что видел подобное платье, только очень старое и ветхое, в пещере Гингемы, когда после её гибели искал серебряные башмачки.

— Это ты? — спросил он, указывая на портрет.

— Да, — ответила Роза, открыла дверцу шкафа, вынула стеклянную вазочку с крышкой и поставила на стол. Затем она достала две фарфоровые тарелки и две серебряные ложки, разложила по тарелкам разноцветный салат, залитый йогуртом, и протянула одну из тарелок с ложкой Урфину. — Присаживайся и угощайся.

Урфин развалился в кресле и с наслаждением уплетал салат из мандаринов, клубники, бананов и разных других сладких плодов. Роза забралась с ногами в кресло по другую сторону стола и тоже взяла тарелку, но в основном не ела, а задумчиво перебирала ложкой кусочки фруктов. Урфин быстро управился со своей долей и поблагодарил, гостеприимная хозяйка положила добавки, но и та быстро исчезла.

Урфин ощутил сытость, и его понемногу начала одолевать сонливость, поскольку он почти ничего не ел с самого утра и провёл весь день в разъездах и работе, а на дворе стояла уже глубокая ночь.

— Роза, большое спасибо, было очень вкусно, — ещё раз сказал он. — Но теперь мне в самом деле пора, уже поздно.

— Ты вправду хочешь уйти? — спросила Роза, по-прежнему глядя в тарелку.

— Не знаю… Если честно, то не хочу, — сознался Урфин, покраснев.

— Тогда никуда и не ходи. Если хочешь отдохнуть — ложись на кровать.

Урфин встал, снял жилетку и положил её на спинку кресла, потом стянул сапоги и лёг на кровать. Роза подошла и наклонилась над ним.

— Пожелаешь мне спокойной ночи? — тихо спросила она, глядя прямо в глаза столяру.

— Спокойной ночи… Нет, мне надо идти. — Урфин хотел приподняться, но приятное расслабление, растёкшееся по телу, уложило его обратно.

Роза так же неторопливо, как и на озере, сняла платье, потом последовала очередь нижней рубашки, которую она небрежным жестом бросила на кровать.

Урфин сглотнул слюну.

— Ты такая красивая… Роза, дорогая, — только и смог произнести он.

Роза взяла его руку и погладила себя ею по груди.

— Я тебе нравлюсь? — спросила она так же тихо.

— Да…

Она расстегнула на Урфине рубашку, погладила его в ответ, потом уселась на него сверху и наклонилась прямо к его лицу. Урфин положил руки ей на бёдра и глядел прямо в её большие не по-болтунски голубые глаза. Он дрожал, сердце дико стучало, а воля почти затихла. «Карфакс… Что он подумает? Что меня съели дикие звери?»

— Меня ждут, мне надо идти, — услышал он свой голос, словно со стороны.

— Я тебя тоже ждала. Ты даже не представляешь, сколько лет, — послышался ответ.

Горячее тело Розы прижалось к нему, она прикоснулась своими губами к его губам, и Урфин почувствовал, что неотвратимо проваливается в бездну голубых глаз.

Когда Урфин проснулся, в комнате уже брезжил рассвет, окрашивая в нежный розоватый тон стены комнаты, казавшейся теперь, при лучшем освещении, нарядной и воздушной. Урфин повернул голову. Роза спала рядом на животе, одной рукой обнимая его, а вторую спрятав под подушкой. На её лице было выражение счастья и безмятежного спокойствия, и Урфин не решился потревожить её сон. Некоторое время он лежал и вспоминал то, что произошло накануне.

Может, забыть всё и остаться здесь с этой девушкой, которая за два дня стала ему самым близким... нет, единственным в жизни близким человеком? Но он понимал, что это невозможно. Недобрая слава о его деяниях, наверное, дошла и до Стеллы, а Урфин опасался волшебниц, потому что служил одной из них много лет и знал об их могуществе. Ему совсем не хотелось превратиться в червяка или в пень. Его ждут Марраны, которые его обожают, любая девушка из их народа с радостью станет возлюбленной Огненного Бога. А как же Изумрудный город? Здесь он в лучшем случае был бы мужем фрейлины, на большее рассчитывать нечего, а там — трон и власть, к которой он столько стремился.

Что же выбрать?

Пока Урфин терзался сомнениями, Роза вдруг улыбнулась сквозь сон и сказала:

— Доброе утро.

— Доброе утро, — ответил Урфин.

— Как вчера было хорошо, Теодор, — произнесла Роза, сладко потянулась и вдруг испуганно открыла глаза.

Урфина словно окатило целым ведром холодной воды.

— Теодор? — хрипло произнёс он. Роза с окаменевшим лицом смотрела на него. Урфин вскочил с кровати.

— Я Прем, — выдохнул он, но прозвучало это фальшиво, потому что в минуту смятения холодно соврать не получилось. — Кто такой Теодор?

Роза ничего не ответила, но смотрела на него с такой болью, что Урфину не хватило духу высказать ей всё, что творилось у него на душе.

— Я ухожу. Покажи мне выход, — буркнул он, поспешно одеваясь.

Роза накинула лёгкий пеньюар и стояла рядом, обхватив себя за плечи и понурившись так, что её роскошные волосы закрыли совсем лицо. Когда Урфин собрался, она открыла маленькую дверцу, которая скрывалась за драпировкой в углу и тихо сказала:

— Прем, прости меня. Если можешь. Я знаю, что виновата… Я…

— Я смогу сам открыть дверь внизу?

— Да…

Урфин подошёл к дверце, остановился и посмотрел на девушку.

— Я был когда-то знаком с одной вроде тебя… — начал он, но осёкся, махнул рукой и нырнул в тёмный проём.

По лестнице простучали его сапоги, потом послышались удалявшиеся шаги, где-то далеко лязгнул замок и хлопнула дверь. Роза, неподвижно стоявшая всё это время, закрыла потайную дверцу, задёрнула драпировку и упала в кресло, закрыв руками лицо. Её тело содрогнулось от приступа плача, но вскоре девушка успокоилась, откинула с лица волосы, встала с кресла и сняла со стены свой портрет, написанный неизвестными в Волшебной стране красками из морских моллюсков и водорослей. Она долго рассматривала картину, потом перевернула и осторожно провела пальцами по поблёкшей от времени надписи:

«Любимой Розе ван Хольп

Теодор Янсзон

9 апреля 1500 года

от Рождества Христова

Гроотхёйзен, Фландрия»

Бережно повесив портрет на место, Роза подошла к высокому узкому зеркалу на тумбочке и медленно произнесла:

— Бирелья-турелья, буридакль-фуридакль, край неба алеет, — она посмотрела в окно, за которым всё сильнее разгоралась заря, вздохнула и продолжала: — трава зеленеет. Зеркало, зеркало, будь добренькое, покажи мне Урфина Джюса.

Поверхность зеркала засветилась, и на нём появился Урфин, сидевший на гигантском орле. Ветер развевал его чёрные космы, а на мрачном лице читалось разочарование.

— Прости меня, — еле слышно заговорила Роза, поймав его взгляд. — Ты так похож на Теодора, что когда я увидела тебя впервые в своём волшебном ящике, то не поверила. И внешне, и поведением, и манерой говорить… С тех пор я часто за тобой наблюдала, а ты даже об этом и подумать не мог. Я видела, как ты делал дуболомов, как вместе с ними завоевал Изумрудный город, как принимал доклады придворных в тронном зале, как шёл домой после свержения. Я так хотела встретиться с тобой уже тогда, но не могу покидать пределы своей страны, в которой заперта до скончания веков. Чтобы не дразнить себя понапрасну, я отдала волшебный ящик Страшиле, но не смогла утерпеть и сделала целое зеркало, чтобы видеть тебя ещё лучше. И вот ты поселился у Марранов, совсем рядом со мной, и у меня появилась надежда, что ты доберёшься и до моего города. А потом и это чудо свершилось… Получилось, что я воспользовалась тобой. Даже добрые феи могут поддаться соблазну и совершить нехороший поступок. Я сама порой не понимала, кто рядом со мной — ты или человек, которого я знала когда-то и которого уже давно нет на свете…

Уже невнятным шёпотом Роза произнесла заклинание, выключающее зеркало. Его поверхность потускнела, и на ней появилось отражение заплаканной взъерошенной девушки в розовом пеньюаре. Надо привести себя в порядок — правительница страны должна внушать подданным уверенность и чувство безопасности. С этими мыслями Роза отправилась в ванную комнату.

Богато убранный тронный зал гудел от многоголосой болтовни фрейлин, обсуждавших последние новости. Но при виде девушки в розовой мантии, вошедшей в зал степенной поступью, разговоры на мгновение стихли и тут же снова взорвались приветствиями:

— Доброе утро, госпожа Стелла! Как вам сегодня спалось? Какая чудесная сегодня погода!

— Доброе утро, — ответила девушка в розовой мантии окружившим её придворным дамам. — Спала я хорошо как никогда, а сегодня хочу просто отдохнуть, поэтому все вы свободны и можете заниматься чем хотите.

Фрейлины наперебой бросились благодарить госпожу, а затем, оживлённо переговариваясь, удалились. Когда их болтовня затихла в отдалённой части дворца, вечно юная фея пересекла зал, в котором много лет назад Элли стукнула серебряными башмачками и исчезла на глазах у потрясённых друзей, и вышла на балкон. Солнце уже взошло довольно высоко и освещало раскинувшийся внизу казавшийся игрушечным Розовый город. Но Стелла смотрела не вниз, а туда, где вдали, окружённые серыми тучами, громоздились скалы, за которыми лежала долина Марранов.