Сборник драбблов о том, как рыцарь рычать учился... (джен)

— Р-Р-Р-РА-А-А-АР! Р-Р-РА!

— Р-ра-а-а-а-ар! Ра-а-а! Кха-кха-кха… — рыцарь закашлялся, вдыхая сухой и жаркий воздух. — По-кха-годь!

Тихо звякнул упавший на землю щит. Дракон утомлённо пыхнул дымом и опустился на землю, с жалостью оглядывая рыцаря. Тот закашлялся ещё больше, размахивая перед собой руками и разгоняя дым.

— Ну, кха, у меня, кха, получилось, кха? — из-под рогатого шлема на дракона воззрились ярко-синие глаза, сверкающие неподдельной надеждой.

— Неплохо, — степенно кивнул громадный чёрно-алый ящер. — Ты запомнил, что это значит?

— Ага, — рыцарь плюхнулся прямо на горячую землю и, стукнув рукой в перчатке по нагрудной части доспеха, с апломбом добавил: — А если забуду, кха, то у меня всё записано!

Дракон фыркнул, сотрясаясь от едва сдерживаемого смеха. Рыцарь так гордился своими успехами в письме, что не упускал ни единого шанса ими похвастаться.

— Эй-эй-эй, ты поаккуратнее!

Вырвавшийся из пасти ящера небольшой язык пламени лизнул камень в считанных метрах от ноги парня.

— Прости, — привычно буркнул дракон.

— В последний раз, — так же привычно кивнул рыцарь.

Какое-то время они сидели молча, каждый думал о своём. Сегодняшняя тренировка по драконьему языку вымотала их обоих — и учителя, и ученика.

— Тебе в них удобно? — нарушил тишину дракон, разглядывая рыцаря, по-прежнему запакованного в полный комплект доспехов.

— А? Да не особо. Они тяжёлые, неудобные, да и ещё и жарко в них! — рыцарь ударил по нагруднику, вызывая громкий звон. — Ну и не подкрадёшься незаметно, конечно же. Гремят-с.

— Так сними, — невозмутимо дёрнул крыльями ящер.

— Не положено! Статус… — парень печально вздохнул, немного помялся и махнул рукой, сдаваясь: — Ты никому не скажешь!

— Пф-ф-ф, — одним фырком выразил своё отношение ко всему этому дракон и отвернулся, разглядывая пустынную и потрескавшуюся равнину.

Через несколько минут грохота, ругательств и почти драконьего шипения на выжженную землю упал последний элемент доспеха — чутка помятый нагрудник. Без всех этих железяк перед ящером предстал совсем молодой, ещё безусый юнец с золотыми кудрями, которые обрамляли лицо, делая парня похожим на одуванчик.

— Ну что, продолжим? — уточнил дракон, а после измученного стона рыцаря добавил: — Я могу тебе помочь. Драконий огонь очень быстро испепеляет всё. Быстро! Дёшево! Почти безболезненно! Так что? Учимся или погребальный костёр?

— Учимся, учимся, — буркнул рыцарь. — Р-р-ра-а-а-ар! Ра-а-а!..

— Не, ну ты ведёшь себя так, будто это мне, а не тебе надо! — возмутился ящер. — Р-Р-РА-А-А-А, а не твое куценькое «р-ра-а-а-а». Как ты пугать остальных этим собрался?

— А если я не хочу никого пугать? Как и пророчество это дрянное не хотел! И избранность мне не нужна! — парень пнул валяющийся нагрудник и взвыл от боли, подскакивая на одной ноге. — Чёрт побери! Какой из меня, к дьяволу, герой?!

— Если я скажу, что никакой, тебе от этого полегчает? — меланхолично поинтересовался дракон.

— Да иди ты! — огрызнулся рыцарь, потирая отбитую ногу. — Чёртовы железяки. Чёртовы маги. Чёртовы люди!

— Ну раз тебе так не нравятся люди… — ящер задумчиво прищурился. — Можем тебя доучить немного, сделать вид, что драконий язык ты освоил…

— И? — не вытерпел парень, забывая про больную ногу. — Дальше что?

Дракон наклонил голову, разглядывая нетерпеливого рыцаря. На такого неопытного юнца столько всего свалили… Он ведь помнил, как выпнули его прямо в Драконьи горы, мол, иди и побеждай! Даже жалко стало, что они не подружились сразу, и совсем ещё мальчишка сбежал домой. Тогда-то люди и уверились, что именно этот юнец является обещанным им пророчеством драконоборцем. Эх, а не вернулся бы он тогда, никто бы и не дёрнулся. Сгинул и сгинул, чего такого? Не пришлось бы выдумывать и разыгрывать целый спектакль…

— А дальше подстроить твою гибель, — ящер шаловливо подмигнул ошарашенно хлопающему глазами рыцарю. — В пророчестве вашем что сказано? Что родится тот, кто будет владеть драконьим рыком и сможет пугать им драконов. Но не сказано, что этот «драконоговорящий» должен нас всех уничтожить. Поэтому сделаем вид, что что-то пошло не так, и я тебя растерзал. Люди будут уверены, что ты мёртв, а ты тем временем поживёшь у нас в общине.

— Ты?! Растерзал?! — недоверчиво покосился на него парень.

— Что?! Я хищный дракон! — деланно оскорбился ящер, — А то, что не ем сырое мясо, так это знаешь только ты.

— Так, а что там про общину было?

— Драконья община. Самая обычная. И, да, кажется, у нас где-то был свиток про возможное превращение дракона в человека… Или человека в дракона? Не помню, — ящер хитро сощурился, глядя на тут же оживившегося рыцаря. — Но сначала обучение! Всё должно быть и-де-аль-но! Чтобы никто не подкопался.

— Хорошо, хорошо! Р-р-р-р-р-р-ра-а-а-ар-р-р!

— Не тяни так, это уже совсем другое слово получается.

— Им всё равно, они не разбираются! Р-р-р-ра-а-ар!

Примечания:

СМЕРТЬ ОСНОВНЫХ ПЕРСОНАЖЕЙ! Я предупредила.

См. метку множественные финалы в шапке, прежде чем возмущаться. :)

— Р-р-ра-а-ар! Р-р-ра-а-а! Р-р-р-ра-а-ар! Ну как? — юный рыцарь мотнул головой, отбрасывая золотистую чёлку, лезущую в глаза.

— Очень хорошо, — оторвал голову от земли дракон. — Очень…

— Ты даже не смотрел, — обиженно буркнул рыцарь, плюхаясь на сложенный плащ и отхлёбывая воды из фляжки.

— Это надо не смотреть, а слушать, — слабо улыбнулся ящер, что с зубастой пастью выглядело немного жутко.

Парень немного помолчал, ковыряя носком сапога пыль, а потом осторожно уточнил:

— Ты в порядке? А то очень тихий какой-то… Меня не ругаешь, на людей не ворчишь, вон, даже стервятников не гоняешь, — он кивнул на небо, где кружились хищные птицы.

— Чуют… — негромко прокомментировал дракон.

— Что? — рыцарь недоумённо закрутил головой. — Я мясо сюда больше не приношу, как ты и просил.

— Нет, мясо здесь ни при чём. Просто… Настал мой час. Мне пора уходить, и я чувствую, как время…

— Нет! — подскочил на ноги парень, перебивая дракона. — Ты не можешь умереть! Я могу принести трав, тех, лечебных, о которых ты мне рассказывал! Они тебе помогут!

— От старости нет лекарства, мой юный друг.

Дракон был очень стар — его чешуя давно потемнела, а клыки сточились. Он помнил самых первых, пещерных людей, которых никто не посчитал опасными, он видел их развитие, города, оружие, он слышал предсмертные крики сородичей, которых убивали люди, и он знал, что однажды придёт и его час уходить за грань. Легенды называют это Часом Последнего Дракона.

— Но ты же не…

— Меня давно уже ждут там, — дракон слабо пыхнул жаром. — И сейчас, когда я знаю, что наследие наше в надёжных руках, я могу уйти с чистой совестью. Ты был хорошим учеником, Рыцарь. А среди людей тебе будет лучше, ты же скучал по ним?

— Я не…

— Пожалуйста, исполни последнюю волю старика, — ящер поймал взгляд своего выросшего ученика. — Не позволь этому миру забыть о драконах. Пусть сохранятся легенды, сказки, предания…

— Подожди!

— Я верю в тебя.

Дракон закрыл глаза. Люди никогда не могли понять, почему попавшие в плен мудрые ящеры никогда не жили долго. Ответ прост — драконы могли умирать по собственной воле. И никто из них никогда не согласился бы променять посмертную свободу на жизнь в клетке.

Рыцарь метнулся к затихшему ящеру, толкнул его в бок, даже не задумавшись о разнице в весе.

— Стой! А как же я?! Как я без тебя?..

Ещё недавно шумное и живое дыхание стихло окончательно.

— Нет, нет, нет… Не-е-е-ет!

Рыцарь рухнул на колени, широко распахнутыми глазами глядя на мёртвого учителя. Тот стал для него всем — опорой, другом, наставником… И даже постоянное «мальчишка», ставшее его именем, уже давно не обижало. Сегодня дракон впервые назвал его «Рыцарем». Но именно сейчас он ощущал себя тем самым потерянным и невероятным одиноким Мальчишкой, таким, каким он только пришёл в Драконьи горы.

— Я… Я ведь даже имени твоего не узнал.

Дракон и дракон. Мальчишка и мальчишка. Они были одни, им не было необходимости придумывать друг другу «клички». В памяти всплыло имя, оставшееся ещё из той жизни. Алон. Один. Всегда один. Снова один.

— У нас нет имён, но я буду звать тебя Алон, — лихорадочно зашептали бледные губы. — У нас будет на двоих одно имя, одна жизнь… одна память. Ты бы не одобрил, да? Да, ты никогда не любил всего этого. Но ты мёртв. Ты мёртв! Как ты мог!

Рыцарь подскочил на ноги и ударил кулаками по твёрдой чешуе дракона.

— Ты, — удар, — оставил, — удар, — меня, — удар, — одного!

Руки были разбиты в кровь, кожа стёсана почти до костей, но остановился рыцарь только тогда, когда окончательно закончились силы.

На смену гневу пришла истерика.

— Ты единственный, — всхлип, — кто, — всхлип, — знал меня.

Уставшего рыцаря сморило прямо на высушенном песке. Там, во сне, было очень спокойно и тепло — это были те замечательные деньки, которые он проводил вместе с драконом. А потом наступило утро, принеся с собой память о жестокой реальности.

Слёзы сменила пустота.

Не думать, не дышать, не чувствовать… Рыцарь свернулся клубком под крылом дракона. Палящее солнце не позволяло телу остыть, поэтому можно было закрыть глаза и представить, что всё хорошо, что все живы, что вот сейчас он откроет глаза, и они снова будут смеяться над его неумелыми попытками рычания. Но нет, нет, нет! Каждый раз его встречала тишина и неподвижность.

Пустота всегда чем-то заполняется. И наконец, вместо бездумной ярости, вместо пустых страданий пришёл холодный расчёт.

— Ты хотел, чтобы этот мир не забыл о драконах? — рыцарь аккуратно обматывал разбитые кулаки полосами разорванного плаща. — Он не забудет… Но сказки, песни и предания — это слишком мелко для него.

Давным-давно рыцарь слышал одну легенду. После того как погибнет последний из рода драконов и о них начнут забывать, мир накроет чередой катаклизмов, войн, эпидемий. Из него будет уходить магия. Это время называют Часом Последнего Дракона.

И дракон знал, что рыцарь не хочет гибели мира. Поэтому он будет всеми силами сохранять память о магии, о волшебных существах… и об одном из них. Он всё подсчитал правильно.

Мудрый Дракон ошибся лишь в одном — его Рыцарь никогда не любил людей.

Рыцарь никогда не любил людей. Они были виновны в гибели драконов. Но и уничтожать их всех он не собирался, миру всё-таки надо быть кем-то населённым. Этих людей надо было всего лишь правильно вырастить и воспитать. К сожалению, старое поколение почти не подвергалось перевоспитанию и изменению.

Он был жутким тираном? Нет, он был справедливым правителем, пусть и достаточно жестким, а иногда и жестоким. Но при нём королевство процветало: не было ни голода, ни серьёзных войн. Разумеется, без редких стычек не обходилось. Но стражи были хорошо выучены, и баламуты становились рудокопами или лесорубами.

За что его назначили Тёмным Властелином? За необходимую для изучения историю? За ежевечерние чтения легенд в каждом доме? За обязательное обучение магов и колдунов? За дивных существ, которые жили бок о бок с людьми? За статуи драконов на главных площадях городов? За спектакли и постановки, которые благодаря иллюзиям были просто великолепны? Или кому-то просто нужен был бунт, а темное искусство и последователь Тьмы стали лишь причиной?

Рыцарь, Тёмный Рыцарь, как его стали называть, крутил эту ситуацию со всех сторон. Всё равно в глубоком подземелье, скованным зачарованными (иронично, что уничтожая любое упоминание о магии, его пленители всё же пользовались её дарами) цепями, делать ему было больше нечего — только думать. Думать, чтобы не сойти с ума от одиночества и скуки.

Он не мог умереть, пока в мире была магия. Он добровольно взвалил на себя эту ношу, назвав себя Хранителем Магии. Как жаль, что он не справился… Он чувствовал, как рвутся нити, связывающие его с представителями дивных народов, как уничтожают построенные им академии, как рушат любое упоминание о драконах. Земля стонала от того варварства, что творилось на ней.

Его иногда навещали. Сначала рассказывали о светлом будущем, потом проклинали и обвиняли во всех бедах. Созданную им систему они же развалили. А новое создать не успели. Отсюда и голод, и войны, и даже эпидемии. Час Дракона… Не последний, нет, в мире ещё были последователи магического искусства. О магии ещё помнили. Жаль, что это искореняли всеми возможными способами, называя происками Дьявола и Тьмы.

Потом приходящие начали вещать о какой-то республике, демократии, праве выбора и свободе слова. Рыцарь ухмылялся, едко комментируя все начинания этих правителей. Споры доставляли ему изощренное наслаждение, буквально возвращая назад, в прошлое, только вот на месте растерянных от язвительности и правильности всех замечаний тогда был он сам. А отчитывал его Дракон.

Имя, когда-то данное Рыцарю, было давно похоронено им в глубинах памяти. Унижаться человеческой "кличкой" он больше не хотел. Как и унижать ею Дракона.

Так они так и остались безымянными — Дракон и его Рыцарь. Даже в «истории», которую ему зачитывали. Да, Рыцарь был там мучителем и тираном… но он и так уже понял, что переубеждать этих людей бессмысленно. Единственное, что он им не простил и не простит никогда — это очернение драконов и выставление их мифическим существами без разума и сознания. Ни-ког-да.

Так проходили годы, десятилетия и даже века. Его навещали разные лица, люди всё же были смертны… а он вечен. С каждым прошедшим годом нити магии бледнели и слабели. Пока однажды не оборвались окончательно. Последний хранитель магического искусства, последний слабенький колдун умер.

В этом мире больше не было магии. Цепи опали, его больше ничего не держало… Но ему было некуда идти, ведь его миссия провалена. Теперь он мог умереть, но хотел ли он встретить в посмертии разочарованный взгляд Дракона?

— Ты всё сделал верно, мой ученик. Некоторые вещи неподвластны даже нам, какой бы силой мы не обладали.

Рыцарь криво улыбнулся, будто наяву услышав голос учителя. Это был просто мираж, просто звук, просто иллюзия. Дракон его никогда не простит… Как он сам не может простить себя.

— Какой же ты дурак. Я, видимо, погорячился, присваивая тебе прозвище Рыцаря. Как был Мальчишкой, так и остался.

Рыцарь замер, чувствуя, как защемило в груди. Это были… эмоции? Но он их не испытывал со дня смерти Дракона. Тогда он будто застыл во времени, не старея, не испытывая эмоций, не живя.

— Тебе пора к нам, — щеки Рыцаря, даже сейчас скрытой под шлемом, будто коснулся тёплый ветерок. — Я не хочу больше ждать.

Слушать раздающийся в голове голос… Наверное, это было плохой идеей. Но разве ему может стать хуже? Рыцарь закрыл глаза, привычно почувствовал всё тело и просто остановил своё сердце. Не до выкрутасов, когда слышишь голос давно умершего учителя и хочешь к нему присоединиться.

Он чувствовал, как умирает тело, но душа… душа билась о границы, не в силах их перейти. Горечь захлестнула его с головой. Он же знал…

— Отпусти, — тихий шёпот окутал его мягким одеялом, даря ощущение тепла и отгоняя боль. — Отпусти вину. Ты сам построил этот кокон, что не даёт тебе уйти.

Рыцаря чуть потянуло наружу, и он будто со стороны увидел своё тело. И чёрный доспех, покрывающий его с ног до головы. Может, из-за чёрного цвета его и прозвали Тёмным Рыцарем? Он никогда раньше об этом не задумывался… Рыцарь помотал головой, отгоняя глупые мысли, и снова уставился на доспех.

— Он существует не только в материальном мире. Ты сам его выковал, сам наделил частичкой своей души, сам надел, и сам запечатал. Потому тебе самому его и открывать, — этот лекторский тон… будто бы и не было веков, прожитых без него.

Но разве он может? Разве он заслужил? Он же не справился, не уберёг, не защитил… Он никому больше не нужен!

— Ты можешь. Ты мне нужен. Я устал ждать, и я соскучился, ученик.

По щекам Рыцаря побежали горячие слёзы. Всего лишь несколько слов: «нужен», «ждать», «соскучился». Ему этого не хватало. Он ведь так и не завёл семью, дома, в холодном дворце его никто и никогда не ждал. Его боялись, его уважали, его ненавидели. Но его никогда не любили.

Чёрный доспех трескался. Обломки, падающие на землю, рассыпались и истлевали ещё в полёте. А когда рассыпался шлем, Рыцарь окончательно осознал: он был свободен. По настоящему свободен!

Вместе с доспехом исчезла и та корка льда, чувства вины и безразличия ко всему, кроме цели, которой Рыцарь окружил себя после смерти Дракона. Он снова ощущал себя беззаботным Мальчишкой, умеющим смеяться и плакать, искренне радоваться и огорчаться. А ещё у него был самый настоящий Дракон!

Через несколько десятилетий люди, выжившие после Апокалипсиса, вызванного уходом магии, найдут истлевший скелет Тёмного Рыцаря в той подземной темнице. Они даже не вспомнят о том, кто это. История будет забыта. И магия больше в тот мир не вернётся никогда. Она ему не нужна.

Примечания:

Да, это опыт работы в настоящем времени.

— Р-р-р-ра-ар-р-р!

Рыцарь с мечом наперевес бросается на дракона. Легко уходит от струи пламени, подныривает под тяжёлую когтистую лапу и бьёт клинком по слабо защищённой грудине. Сталь звенит, отскакивая и оставляя лишь незаметную царапину. Рыцарь кидается в сторону, уворачиваясь от клацнувших в непосредственной близости от его плеча клыков.

Прячется за тёмной скалой, пережидая очередной огненный плевок. Подбирает камень, кидает его в одну сторону, а сам бросается в другую. Едва успевает рухнуть на землю, пропуская над собой шипастый хвост. Меч, выпавший при падении, задорно пускает солнечные зайчики всего в паре десятков дюймов. Рыцарь дёргается вперёд, пытаясь его подобрать, но обратный взмах хвостом отшвыривает его к скале. Удар спиной об камень выбивает из лёгких весь кислород. Рыцарь сползает по скале вниз и хватает ртом воздух, глядя на неотвратимо приближающегося к нему дракона.

— Ты проиграл, — спокойно кивает ящер, опуская голову на высушенный песок. — Но очень неплохо, скорость у тебя явно повысилась за время тренировок. Как и реакция, и ловкость, и сила.

— Но я… всё ещё… слишком… слаб… — хрипит в ответ рыцарь, стягивая латные перчатки и непослушными пальцами пытаясь расстегнуть ремешки, крепящие наручи.

— Нельзя стать сильным в одночасье, — дёргает хвостом дракон и в очередной раз спрашивает: — Зачем тебе это?

Рыцарь молчит, отводя взгляд в сторону. Эта тема между ними поднимается уже не в первый раз, но он упрямо отмалчивается. Вот только в этот раз дракон явно намерен выцарапать из него правду.

— Ты замучиваешь себя и всех вокруг физическими тренировками, почти игнорируешь книги и занятия, которые проводит Лэй, хотя они тебе явно нравятся…

— Неправда, — огрызается рыцарь, со злостью дёргая неподдающийся наруч, — Вообще, может, мне стыдно среди ваших драконят находиться? Они младше меня, а знаю гораздо больше. А Лэй занятия для них проводит!

— Лэй для всех занятия проводит, — мягко поправляет дракон. — К ней не стыдятся даже старейшины иногда заглядывать, чтобы послушать истории о днях былых. И тебе тоже интересно, это же отлично видно. Но ты почему-то решил, что тебе это не надо, и сосредоточился только на физическом развитии. Я помню, что ты пришёл к нам с просьбой помочь тебе стать сильнее… Но зачем?

Рыцарь шипит не хуже дракона.

— Какое тебе дело?! Не хотите учить, так и скажите, а не докапывайтесь до причин, которые вас не касаются!

Он пытается подскочить на ноги, но его ведёт в сторону. Тяжёлые доспехи и сложная тренировка, завершившаяся почти избиением, не способствуют бодрости и активности. Рыцарь отшвыривает в сторону мешающийся шлем и снова дёргает наруч, только туже затягивая ремешки.

— Успокойся, — фигура дракона подёргивается дымком, и вместо него на землю ступает высокий черноволосый мужчина. — Мы хотим понять… и помочь.

Он шагает вперёд, присаживается перед рыцарем и молча распутывает затянутые им узлы, помогая снять часть доспеха. Тот подозрительно сверкает глазами, но не мешает, зная, что если бы ему хотели навредить, он был бы мёртв ещё полгода назад, тогда, когда он сам пришёл к драконам и попросил… нет, потребовал помочь ему стать сильнее. Сейчас, когда он вспоминает об этом, его накрывает удушающей волной стыда. Но тогда им руководила только злость и обида. Он не думал о правилах приличия.

«Как не думаешь и сейчас, — ехидно подсказывает внутренний голос. — Ты вообще очень редко этим занимаешься. За тебя же беспокоятся, о тебе заботятся, а ты постоянно огрызаешься. Я удивлён, что тебя ещё из общины не вытолкали взашей». Рыцарь тихо стонет, пряча покрасневшие щёки в ладонях. Идиот! Какой же он идиот!

— Ты в порядке? — пробивается сквозь шум в ушах обеспокоенный голос дракона. — Что-то болит? Ах, да… Какой же я дурак, не подумал, что ты послабее наших даже в человеческом обличье.

Рыцарь немного обижается на это «послабее». Но он знает, что это правда. Даже мелкие драконята превосходят его во всём, что уж говорить о взрослых… Он торопливо мотает головой, ловя взгляд ярко-красных глаз дракона:

— Всё нормально, не переживай!

— У тебя всегда всё в порядке, — бурчит тот и торопливо развязывает ремешки, удерживающие нагрудник. — Спиной поворачивайся, только аккуратно. Перелома быть не должно, но ушиб точно есть.

Рыцарь вздыхает, но покорно помогает стянуть с себя кирасу и кольчугу, поворачивается и даже не возмущается, когда дракон закидывает подол рубашки ему на голову, чтобы открыть себе доступ к коже. Ящер вздрагивает, видя расползающийся по спине громадный кровоподтёк.

— Сиди смирно.

Дракон шарит по карманам появившейся после перевоплощения куртки, косясь на непривычно послушного рыцаря. А тот действительно сидит, не шевелясь, и только вздрагивает, когда его спины касаются пальцы, размазывающие по коже целебную мазь. Дракон старается действовать максимально аккуратно, пытаясь загладить свою вину. Он ведь привык к тому, что для других драконов такие полёты в порядке вещей и особо им не вредят. В отличие от хрупких людей.

— Извини, — искренне просит ящер, неуверенно крутя в руках баночку из-под мази.

— Извини, — одновременно с ним начинает рыцарь, уткнувшись взглядом в крайне интересную извилину на скале.

Повисшая на пару секунд тишина разрушается дружным хохотом.

Рыцарь охает, хватаясь за грудь и морщась от боли в ушибленных рёбрах. Дракон моментально серьёзнеет и запихивает баночку в карман, поднимаясь на ноги, расправляет его рубашку. Рыцарь тихо бурчит, что он не ребёнок и мог бы справиться сам, но ящер невозмутимо это игнорирует.

— На руках или на спине? — задумчиво интересуется дракон, складывая доспехи в небольшую яму под скалой, чтобы забрать их позже.

— Что? — парень ошарашенно хлопает глазами, опираясь о скалу.

— Нести тебя как, спрашиваю. На руках или на спине? — ящер укладывает сверху получившейся горки шлем и поворачивается лицом к рыцарю. — Самому идти не дам, пока Арни не осмотрит. Мало ли что…

Он не договаривает, но рыцарь не совсем дурак, сам всё понимает. Поэтому лишь обиженно супится и бурчит сквозь зубы:

— На спине.

Дракон присаживается перед ним, терпеливо ждёт, пока рыцарь обхватит его покрепче, и поднимается, лёгким шагом направляясь в сторону едва заметной тропинки в горы. До драконьей общины не так уж и далеко.

— А почему не в облике дракона? — интересуется рыцарь, положив подборок своему носильщику на плечо.

— Не удержишься, — коротко отвечает дракон, внимательно следя за дорогой, чтобы не споткнуться.

— О, — коротко отзывается парень и затихает на несколько минут. А потом неуверенно продолжает: — Знаешь, я же вас с самого начала не особо боялся…

— Это было заметно, — смеётся ничуть не запыхавшийся за время ходьбы с не самым лёгким телом за спиной дракон.

— Ну, — рыцарь снова стыдливо краснеет. — Я… я тогда зол очень был и не подумал… Кхм, — он кашляет, скрывая замешательство. — В общем, я читал… Да, я умею читать! Я читал истории про вас. И вы же не едите людей, а особенно детей…

— Не едим. Откуда такие мысли вообще взялись? — удивляется ящер.

— Не знаю… Но у нас все были уверены, что… что всех детей, которые отправляются в горы, сжигают или съедают заживо драконы.

— Бред! — резко обрывает его дракон. — Здесь, кроме нас, живут ещё десятки различных хищников! И вот они-то человечинкой не побрезгуют. Да что хищники… Для вас же первое извержение вулкана или даже глубокая расщелина станут смертельными! Если мы встречали каких-то детей, то старались повернуть их обратно к жилым местам. Но многие из них возвращались.

— Их возвращали, — тихо шепчет рыцарь. — Тех, кто вернулся из гор в первый раз, снаряжали небольшим количеством припасов, иногда даже давали меч… А иногда и обучали немного перед этим. А потом отправляли обратно, чтобы они пошли и победили драконов…

— Это… Это жуткий и невероятный бред! Как дети могут победить нас?

— Да, бред, но пророчество же есть о ребёнке, что победит драконов, — зло соглашается рыцарь. — Как ты понимаешь… никто не возвращался больше двух раз. А моя сестра… она не вернулась и второй раз. А они ничего не сделали! — он повышает голос. — Ничего! Мол, ошиблись, не тот ребёнок, не подходит пророчеству, бывает!

— Звери, — ошарашенно трясёт головой дракон.

— Хуже зверей, — горько отзывается парень. — Гораздо хуже…

— Так ты пришёл ради того, чтобы набраться сил для… — ящер догадывается об ответе, но даёт рыцарю самому закончить предложение.

— Мести.

— Драконы тебя поддержат. Я уверен.

Рыцарь тихо шепчет слова благодарности, а дракон ускоряет шаг. Сегодня в общине будет великий сбор.