Тайны темного Рода (джен)

Дождь непрерывной дробью стучал по стеклу, уже третий день не переставая. Небо было затянуто тяжелыми свинцовыми тучами без намека на просвет. На кровати сидел подросток в мешковатой одежде, которая явно была ему велика, с взъерошенными черными волосами и зелеными глазами, и задумчиво смотрел в окно через стекла очков.

У него на коленях лежал большой тяжелый фолиант, в котором он рассматривал Родовое Древо семейства Поттеров. Переведя взгляд с окна на книгу, подросток задался вопросом, а не может ли она лгать, утверждая, что последний представитель рода Поттеров в лице него, Гарри Поттера, на самом деле совсем не последний. Ведь кроме него, если верить ей, существуют еще двое, и они, так же как и он, являются детьми Джеймса Поттера и Лили Поттер и тоже родились 31 июля 1980 года.

Гарри задумчиво оглядел комнату, в которой он обитал каждое лето по приезду из Хогвартса. Она была небольшой и когда-то принадлежала его кузену Дадли. В ней стояла старая продавленная кровать, шкаф со сломанной дверцей, комод, стол у окна и стул. Обстановку комнаты можно было назвать «для дорогого племянника сойдет».

Тут царил так называемый «творческий беспорядок». Повсюду валялись перья, листы пергамента и книги. Приоткрытый чемодан был забит вещами. На краю стола стояла клетка с белой полярной совой, которая на данный момент спала. Обведя еще раз взглядом комнату, но уже с философским видом, он снова принялся разглядывать линии, тянувшиеся от Джеймса и Лили Поттеров к Гарри Поттеру, Джулиану Поттеру и Лукреции Поттер.

Подперев подбородок одной рукой, а пальцами другой продолжая водить по таинственным линиям, он задумался, у кого можно поинтересоваться о внезапно появившихся брате и сестре. Гарри ничего не имел против родственников из магического мира, но то, что никто ни слова не сказал, что у него кто-то есть еще, кроме Дурслей и с некоторых пор Сириуса Блэка и Ремуса Люпина, наводило на нехорошие мысли. Решив, что на одну книгу полагаться глупо, Гарри написал несколько писем. Первое — в архив Министерства магии о предоставлении подшивок газет о Поттерах, Блэках, Люпине, Петтигрю и Малфоях с 1979 года по 1982 год. Хотя почему именно за такой период и об этих людях, он так и не смог сам себе объяснить. Должно же там быть что-то про таинственных брата и сестру, о которых знает только родословная книга и теперь еще он сам. Второе — в книжный магазин за книгами о победителе Того-Кого-Нельзя-Называть, или Волан-де-Морта, избранном, то есть о самом себе, и каталогами книг. Еще он решил написать письма своим друзьям и крестному, понадеявшись, что в этот раз ответы будут хоть немного отличаться от тех отписок, что он получает уже в течение трех недель, и в банк Гринготтс.

Разбудив Буклю, начавшую недовольно ухать, Гарри дал ей совиного лакомства, уговаривая доставить эти письма именно сейчас. Сова, недовольная тем, что хозяин настойчиво отправляет ее в такую погоду в путь по нескольким адресам, обиженно еще раз ухнула и укусила его за палец, после чего улетела. Гарри, в который раз за утро окинув комнату взглядом, посмотрел на часы, которые показывали только шесть часов. До завтрака оставалось почти три часа, и он решил хоть немного прибраться. Когда Петунья Дурсль через два часа зашла к Поттеру, то увидела не привычный беспорядок в комнате, от которого у нее на лице появлялось кислое выражение, как будто она съела парочку лимонов, а относительный порядок. Книги на комоде были аккуратно расставлены. Там же лежали какие-то газеты и стояла совиная клетка. На столе такой же аккуратной стопкой были разложены пергаменты и перья, перевязанные ленточкой, рядом стояла закрытая чернильница. По бокам чемодана и в нем самом неравномерной кучей лежали вещи. Возле кровати стоял набитый мусорный мешок. Над ним сидел сам Гарри. В руках у него был небольшой прозрачный шар, в котором двигался красный дым.

Петунья вспомнила, что пришла не рассматривать наведенный порядок.

— Раз ты встал и все-таки соизволил хоть немного прибраться в комнате, то иди и приготовь завтрак, — сказала она и вышла, закрыв дверь.

Гарри перевел взгляд на закрывшуюся дверь и снова на шар, который показывал, что его владелец что-то забыл. К его большому удивлению шар-напоминалка снова стал прозрачным. Решив, что подумает над этим потом, Гарри положил его в чемодан и прикрыл крышку, после чего отправился на кухню.

Завтрак прошел достаточно спокойно. Гарри с невозмутимым видом поглощал свою порцию и никак не реагировал ни на внешние раздражители в виде пинающего его под столом Дадли, ни на недовольное бурчание дяди Вернона, ни на тетю Петунью, которая все время смотрела на него с подозрением и каким-то затаенным беспокойством. Так же невозмутимо он встал из-за стола, подошел к раковине и вымыл за собой посуду, после чего поставил ее на сушку. Спросив, нужна ли его помощь по дому и получив в ответ невнятное бурчание, означающее скорее нет, чем да, Гарри пожелал приятного аппетита родственникам, после чего удалился в свою комнату продолжать уборку и ждать Буклю. В это время на кухне в недоумении и растерянности сидели Дурсли и пытались понять, что происходит с Поттером. В течение трех недель со своего приезда он вел себя очень странно, по их меркам.

Гарри в это время волнения Дурслей ни капли не беспокоили. Разобрав, наконец-то, чемодан, в котором стало значительно больше свободного места, и убрав его за комод, он поставил мешок со всем ненужным рядом с дверью с намерением выбросить, как только на улице прекратится дождь. Обведя взглядом комнату, он понял, что в ближайшее время ему будет нечем заняться. Тяжело вздохнув, Гарри протянул руку к учебникам и взял первый попавшийся. С тоской посмотрев на него, он положил его на стол и вернулся к импровизированной книжной полке, чтобы взять дополнительные учебники для работы по зельеварению.

* * *

Когда Букля вернулась, поела и почистила перья, Гарри дал ей еще одно письмо и попросил отнести в Гринготтс. Сова снова недовольно ухнула и улетела. Гарри не успел даже раскрыть первое письмо, как в его окно постучался большой черный ворон, к лапе которого был привязан чехол для писем. Гарри открыл окно и впустил птицу. Ворон облетел комнату по кругу, после чего сел на стол и с важным видом протянул лапу, не сводя своих черных проницательных глаз с человека. Гарри, все так же смотря на птицу, отвязал чехол и забрал письмо, после чего ворон с чувством исполненного долга снова облетел комнату и, на прощание каркнув, вылетел в окно.