Трясущаяся дорога (джен)

В актовом зале было всего десять человек. На первом ряду сидела Надежда Александровна, тонкая женщина, завернувшаяся в шерстяной, белый платок. Свой тугой пучок каштановых волос она закрепила золотистой заколкой с большими цветочками в честь сегодняшнего события. Рядом сидел пузатый Родион Гаврилович, прикрывая живот сцепленными руками. Он и не ожидал, что его куда-то позовут, поэтому сначала он был недоволен, но теперь, увлёкшись музыкой, сделал задумчивое, приятное лицо. Позади, рассыпанные в беспорядке, сидели ученики, которые уже отыграли или ждали свою очередь. Они сильно выделялись на фоне бордовых кресел в своих белых рубашках и пиджаках, особенно девушки и девочки, которые не поленились и завили кудри. Душное волнение бродило по ученическим лицам, а холодные пальцы все пытались поудобнее взяться за смычок или гриф.

Алиса не сидела в зале, она была ближе всех к сцене, в кулисах, смотрела через открытую дверь, как играет двенадцатилетняя Танечка. Алиса пыталась сосредоточиться на своих произведениях, мысленно прогнать нотный лист, но вместо этого невольно оценивала выступление более младшей ученицы.

Кстати говоря, для Танечки складывалось всё довольно неплохо. Первым она сыграла этюд, очень живо и чистенько, а второе, наиболее сложное произведение, заканчивала прямо сейчас. Ей аккомпанировала Ольга Святославовна на фортепьяно, тихонько качаясь в такт музыке. Было видно, что они много репетировали вместе. Таня играла так, как следует, не пытаясь обогнать или отстать от фортепианной партии. Правда, в середине у неё возникли небольшие сложности. Там, где сплошь пошли диезы, её рука немного соскользнула по грифу вперёд и до слуха Алисы донеслась хорошо знакомая фальшь. Но, когда коварная, диезная часть миновала, Танечка вновь начала уверенно орудовать смычком вверх и вниз. Учитывая, что произведение было сложнее, чем нужно, сомневаться не приходилось, ей поставят “отлично”.

Алиса покивала своим мыслям. В этот момент музыка утихла и послышались жидкие хлопки. Танечка сделала пару шагов в сторону лесенки, чтобы спуститься в зрительный зал и занять какое-нибудь место, как опомнилась, поклонилась и, засмущавшись, убежала. Родион Гаврилович зашептался с Надеждой Александровной и принялся что-то быстро писать в записной книжке. Когда Алиса вышла на сцену, они уже затихли.

Алиса встала посередине, повернувшись немного боком к Ольге Святославовне, чтобы видеть её краем глаза. Алиса вскинула скрипку на плечо, поправила, чтобы мостик, держащийся на нижней деке, удобно упёрся в плечо. Поставила смычок на струны и взглянула на пианистку. Та кивнула и взяла аккорд, а вслед за ней зазвучала скрипка.

Этюд получился очень хорошо. Бывало Алиса играла его лучше на репетициях, но сейчас он прозвучал ровно так, как она и ожидала. Оставался менуэт, в нём не было никаких сомнений. Она выучила его ещё месяц назад и повторяла практически каждый день, эта мелодия ей даже снилась, порой она настукивала её зубами, когда шла в школу или просто задумывалась.

Ольга Святославовна убрала руки с клавиш и повернулась к Алисе лицом. Скрипачке предстояло играть одной, без сопровождения. После того, как ученики и учителя отхлопали, вновь воцарилась тишина, прерывающаяся только тихими всхлипываниями десятилетней девочки на заднем ряду, которой не хотелось выступать на публике.

Смычок грациозно прошёлся по струнам и зал наполнился бойкими, тонкими нотами, складывающихся в танцевальную, мудреную музыку. Алиса смотрела на свои пальцы, которые ловко перепрыгивали со струны ре на ми, а затем и вовсе на соль. От смычка летела канифольная пыль, оторвалось пару волос и они полупрозрачными нитями упали к руке, запоздало двигаясь вслед за ней. В тот момент, когда Алиса подходила к кульминации менуэта, как вдруг по её коже прошёлся жар от которого перехватило дыхание. Сердце на мгновение стало стучать, как бешеное, словно от страха или быстрого бега, руки дрогнули, взгляд Алисы расфокусировался, потерял смычок из виду и тот предательски поехал вправо, вдоль струн. Наваждение длилось всего несколько мгновений, но оно успело всё испортить. Непрерывная мелодия замялась и прервалась. Алиса мгновенно покрылась холодным потом и с большим усилием заставила себя унять дрожь в руках. Смычок вернулся на нужное место и она продолжила играть, как ни в чём не бывало, при этом чувствуя, как внутри всё оборвалось. Она извлекала из инструмента непринуждённые, весёлые трели, а сама до боли вцепилась зубами в нижнюю губу. Она уже доигрывала последние ноты, когда к глазам подкатили горячие слёзы обиды. К счастью, никто их не заметил. Алиса быстро поклонилась и вылетела из актового зала, бросив по пути скрипку на одно из сидений. Она помчалась быстрее в туалет, чтобы не расплакаться при всех.

В туалете никого не было. Вечерняя смена уже отучилась. В школе остались лишь те, кто решил дополнительно позаниматься и класс скрипки Надежды Александровны в полном составе. Можно было со спокойной душой рыдать, опершись о раковину, и не волноваться о непрошенных гостях.

Алиса посмотрела в зеркало. Губную помаду она уже съела, тёмные локоны, покрытые лаком днём, успели растрепаться и прилипли к мокрым щекам. Из-под чёлки виднелись красные, опухшие глаза, под которыми собрались тёмные подтёки туши.

- Твою мать, твою мать, — без конца повторяла Алиса.

Она проплакала минут пять, затем посмотрела на наручные часики и поняла, что сейчас отыграл своё Савельев, скрипач на год младше её, а затем будут ещё три девочки. Нужно успеть успокоиться и привести себя в порядок. Она хорошенько высморкалась в туалетную бумагу, подтёрла ею же тушь, подержала руки в холодной воде и принялась утирать ими разгорячившееся лицо. Затем подошла к окну, открыла его пошире и остаток времени стояла под дуновением весеннего ветра. Напоследок она поправила причёску и пошла обратно в зал. По времени она уложилась, как раз. Учителя уже удалились на совещание и вскоре должны были объявить оценки.

- Алиса, ты чего? — поджав губы, спросила её одна из девушек-ровесниц.

Имелось ввиду, конечно же, выступление.

- Не знаю, — честно ответила та.

- Ну, что я могу сказать. Вы все большие молодцы, — басом гудел Родион Гаврилович, остановившись на сцене. — Мне было приятно на вас смотреть и слушать. Сразу говорю, что оценки всем мы поставили хорошие, можете не волноваться. Весёлых вам каникул, до следующего учебного года.

- До свидания, — начали тянуть вслед уходящему учителю девочки помладше.

Когда Родион Гаврилович и пианистка ушли, на середину сцены вышла Надежда Александровна. Она объявляла оценки, хвалила своих учеников, немного ругала и шла дальше по списку. Кстати, Алиса была права, Танечке поставили отлично.

- Звягинцева, — протянула учительница и у Алисы всё внутри заныло. — Ну что такое? — вздохнула Надежда Александровна. — Что с тобой вдруг случилось? Переволновалась? Я не знаю… Мне очень не хочется ставить тебе такую оценку, но за экзамен у тебя четыре. Но в этом же ничего плохого нет, правда?

Алиса автоматически закивала.

- Хорошая оценка. Тебе нужно почаще на сцене выступать, чтобы привыкнуть к волнению и тогда оно не будет мешать тебе играть. Не расстраивайся, ладно?

Алиса снова закивала.

- Итак, следующий Савельев...

Скамейки в парке были такие холодные, что пришлось сначала положить на них футляр для скрипки. Алиса разглядывала носки чёрных туфель и дожёвывала последнее яблоко, которое она брала для перекуса. Постучала носками друг об друга, кинула огрызок в урну. Нужно было идти дальше, она уже и так слишком долго добирается до дома.

Она поднялась, закинула футляр на спину и побрела по темнеющим улицам. До своего подъезда она добралась за двадцать минут, хотя обычно на это уходило в два раза меньше времени.

Алиса открыла тяжелую дверь, но не пошла к лифту, а направилась к лестнице. Вскоре она добралась до третьего этажа, затем сделала несколько шагов к своей квартире, но остановилась, покрутила ключи в пальцах и привалилась к стене рядом. Она думала о чём-то бессвязном, пока её не напугал весёлый голос Ули, соседки сверху, которая тоже почему-то спускалась по лестнице. Лифт, наверное, не работал.

- Привет! — воскликнула Уля, не заметив того, как всполошилась Алиса. — Как там твоя скрипка?

- Хорошо, — ответила та.

- А меня вот Лёшка в кино позвал, — похвасталась она. — Мне, кстати, завтра ко второму уроку, поэтому не жди, ладно?

- Ладно. Удачи в кино.

- Спасибо, — захихикала Уля и застучала каблучками по ступенькам.

Соседка говорила так громко, в квартире наверняка это было слышно. Придётся открывать. Алиса вставила ключ в замок и два раза повернула, затем нажала на ручку и вошла внутрь. В прихожей было темно, но дальше, в гостиной виднелся свет и слышалось бормотание телевизора. Да, мама определённо уже дома.

Алиса успела скинуть футляр и туфли, но вдруг увидела, как свет из гостиной перегородила мамина фигура. Она стояла молча, скрестив руки на груди. Да, она уже позвонила Надежде Александровне. Несколько секунд они стояли в полной тишине и смотрели друг на друга. Алиса сорвалась с места, сделала пару шагов по коридору, нащупала правой рукой дверь в ванну и влетела внутрь. Мама к этому моменту уже была практически рядом. Алиса придавила дверь плечом и потянулась пальцами вниз, но не нащупала щеколды. Она опустила взгляд и запоздало заметила на полу отвёртку и несколько болтиков, а чуть дальше и отвинченную щеколду. В этот самый момент на дверь обрушился сильный удар. Алису оттолкнуло, но она снова прижалась к двери. Следующий удар был гораздо сильнее, ноги в капронках очень легко заскользили по кафелю, не найдя опоры, и мама ворвалась внутрь, быстрым движением схватила дочь за волосы, чтобы волоком вытащить её в коридор.

Алиса вскрикнула, оттолкнула мать руками. Та отпустила её и Алиса, сделав несколько шагов назад, упала на спину уже в гостиной. Она тут же вскочила на ноги и убежала вглубь комнаты, чтобы между ними было хоть какое-то расстояние. Они снова встретились взглядами. Мать выглядела разъярённой. Светлые, окрашенные волосы разметались по плечам и встали дыбом на макушке, тёмные глаза прожигали дочь насквозь, а челюсти были сжаты с такой силой, что иногда издавали похрустывающий звук.

Алиса оглянулась и увидела на тумбочке старую вазу, она тут же схватила её и замахнулась, но мама прошипела.

- Только попробуй, я тебя сразу на улицу выгоню, будешь с бомжами по помойкам побираться!

Алиса на секунду замялась, а мать, воспользовавшись этим моментом, в один прыжок добралась до неё и в следующее мгновение Алиса почувствовала, как её голова мотнулась в сторону, а щёку обожгло. Ваза сама выпала из рук, но она упала на ковёр и не разбилась. А мама замахнулась для второго удара, после которого Алиса сама свалилась на ковёр.

“Надо было всё-таки бросить”, — с горечью подумала она.

Алиса инстинктивно закрыла голову руками, как почувствовала жесткий пинок в живот. Дыхание сбилось, воздух застрял в глотке и она несколько секунд хлопала ртом, как рыба, выброшенная на берег. Алиса притянула колени к груди, теперь удары сыпались на руку, плечо, бок и ноги.

Мама была выше её и тяжелее, у неё были крепкие, жилистые руки, привыкшие к ручному труду. Драки с дочерью для неё было знакомым делом и она всегда выигрывала.

- Как ты смеешь меня позорить? — шипела она сквозь зубы. — Сколько денег я потратила на эту хрень, бездарщина? Скажи мне, сколько?!

- Отвали! Отвали от меня!

Алиса не хотела плакать, ей казалось, что слёзы доставляют матери особое удовольствие, но они сами текли из глаз, катились через переносицу и капали на пол. Она плакала и понимала, что это закончится только тогда, когда мама выплеснет всю свою злобу, либо просто устанет.

- Ты ещё смеешь что-то гавкать в ответ, дрянь! — перекрикивая рыдания Алисы, взвизгнула мать.

Плечо и бок уже онемели и мало что чувствовали, а ноги наоборот откликались острой болью, которая не успевала утихать, как к ней прибавлялась новая.

Мать знала, что скоро Алиса закончит свою учёбу и навсегда уедет от неё, поэтому злилась на дочь всё больше и такие избиения становились с каждым разом всё дольше и болезненнее.

“Вдруг соседи услышат. Пожалуйста, вызовите кого-нибудь! Ну хоть кого-нибудь! Пожалуйста! Пожалуйста!” — мысленно кричала Алиса.

Мать заносила ногу для нового удара, как вдруг она замерла. Алиса испугалась внезапной тишины и убрала руки с лица, чтобы посмотреть, что случилось. В коридоре стоял мужчина. На вид ему было под сорок, высокий, темноволосый, одетый в странный костюм, у него была чёрная, короткая куртка, расшитая золотыми и синими бляшками, а чёрные брюки были заправлены в высокие сапоги.

Он смотрел на Алису с матерью с таким же растерянным видом, как и они на него.

- Ты кто такой? — нервно сглотнула мама. — Это чужая квартира, выметайся отсюда, живо!

- Отпусти девочку, — опомнившись, произнёс он строгим голосом.

Алиса увидела, как мама опешила, поэтому тут же поднялась на коленки и, дрожа всем телом, встала на ноги. Незнакомец поманил её к себе и Алиса, оглянувшись на мать, подошла к нему, крепко схватив его за руку.

- Ты его знаешь? — снова начала закипать мама. — Защитника себе нашла? Я её мать, — обращаясь к незнакомцу, крикнула она. — Не лезь в то, как я ребёнка воспитываю.

- Где выход? — обратился он к Алисе и та поспешно повела его в прихожую.

Мама кричала им вслед разные гадости и даже когда они выбежали на лестничную площадку, можно было услышать её ругань.

Алиса тяжело дышала, не веря в то, что сейчас произошло. Она хотела было поблагодарить незнакомца, как увидела, какой у него недовольный вид.

- Это ты сделала? — строго спросил он. — Я видел, что ты в беде, но даже это не не может быть законной причиной.

- Что сделала? — пролепетала она. — Я ни в чём не виновата, это мама…

Мужчина нахмурился, больше думая о своём, чем слушая алисины причитания, как вдруг его лицо немного разгладились.

- Ладно-ладно, — мягко произнёс он. — Я понял. Пойдём, пока она не вышла сюда.

Они начали спускаться вниз по лестнице, а Алиса всё не могла перестать разглядывать незнакомца. Не потому, что он был необыкновенно красив, лицо у него было вполне обычное, но костюм мужчины сбивал с толку. Теперь, оказавшись ближе, она видела, что разноцветные бляшки на куртке — это совсем не бляшки, а какие-то железные, круглые значки. Ярко-желтые были будто сделаны из золота, на них были выгравированы какие-то надписи и маленькие печати. Синие значки были сделаны из другого материала, чего-то мягкого, но на глаз точно не определить из какого.

Они спустились к подъездной двери, вышли и заняли ближайшую скамейку.

- Как тебя зовут? — усадив Алису рядом с собой, спросил он.

- Алиса, — пробормотала она, пытаясь утереть слёзы и размазанную косметику.

- А я Айзер, приятно познакомиться. Скажи, давно это с тобой началось?

- Что началось? Избиения? После смерти папы.

- Нет-нет, — почувствовав вечернюю прохладу, ответил Айзер и принялся снимать куртку, оставшись в серо-голубой, толстой рубашке без пуговиц.

Он накинул куртку на плечи Алисы и, заглянув ей в глаза, наверное, чтобы убедиться, что она понимает о чём идет речь, разъяснил свой вопрос.

- Как давно у тебя начали пробиваться способности?

- Какие? — не поняла Алиса, украдкой она дотронулась до голубых значков, те и правда оказались мягкими, но плотными на ощупь.

Значки к тому же не крепились булавкой, они будто намертво прилипли к куртке.

- Такое с тобой раньше не бывало? — видимо, озадачился Айзер и потёр рукой пробивающуюся на щеке щетину.

- Избиения? — глупо повторила она.

В этот момент она почувствовала быстро нарастающую боль в голове. Втянув воздух сквозь сжатые зубы, она схватилась за лоб, подумав, что не заметила, как мама ударила её по голове.

- Давай вот что. Ты отдохнёшь несколько дней, а потом мы это с тобой обсудим, хорошо? На третий день, — он взял Алису за руку, чтобы посмотреть на часы. — В шесть. Я буду ждать.

- Где? — она и не заметила, как боль возросла настолько, что становилось сложно видеть.

- Где захочешь, — пожал плечами Айзер и поднялся. — А теперь попытайся расслабиться. Это нужно для того, чтобы ты вернула меня. Сделаем вот так.

Айзер положил руки на её голову, осторожно надавил на какие-то точки и принялся их массировать. Алиса почувствовала, что где-то внутри головы у неё будто бы есть некая мышца, которую она раньше не ощущала, а теперь она была ужасно напряжённой и именно эта мышца и причиняла ей такую боль. Но теперь, когда Айзер надавил на какие-то точки, всё в голове начало сама по себе расслабляться.

- Вот так, — улыбнулся Айзер. — Не забудь, на третий день, в шесть часов.

Стоило ему это сказать, как он растворился в воздухе. Алиса разинула рот от удивления и долго бессмысленно хлопала глазами, будто вместо Айзера появиться объяснение того, как он это сделал. Подождав с минуту, она поднялась со скамейки и огляделась. На автомате она пошла по улице, пытаясь прогнать в голове появление этого парня, вспомнить всё, что он ей говорил.

“Подождите-подождите”, — ей пришло осознание, которое заставило её остановиться посреди тротуара. — “Это что выходит? Это я сделала?”.

У неё задрожали руки, толи от холода, толи от страха. Она всё ещё была в блузке и юбке, в которых выступала на экзамене. Из обуви — туфли. Не самый лучший наряд, чтобы таскаться в темноте по району. Алиса скинула с плеч куртку Айзера и принялась вдевать руки в рукава. Куртка оказалась удивительной тёплой, но ноги уже щипало от холода, поэтому она поспешила к ближайшему торговому дому. Он работал допоздна, можно было посидеть там на красивых скамеечках, посмотреть на попугаев и шиншилл в зоомагазине.

Алиса добралась до торгового дома и, перед тем, как найти себе одно место, прошлась по каждому этажу, вскользь рассматривая бутики и магазины. На третьем этаже недавно открыли большой магазин электроники. Сквозь прозрачные стены можно было увидеть целый ряд телевизоров, больших и маленьких, прямых и вогнутых. Алиса остановилось около них, чтобы посмотреть, что на них прокручивают. С виду это были обычные вечерние новости, но от увиденного репортажа у неё мурашки забегали по всему телу. Семнадцатилетний молодой человек из Канады самовоспламенился прямо на экзамене по биологии. На чёрно-белой, нечеткой записи камеры наблюдения, что была установлена в классе, можно было увидеть, как мальчик, сидящий дальше всех, в одно мгновение вспыхивает, словно сухая ветошь. Запись с камеры показали всего на несколько секунд и красивая ведущая начала рассказывать о том, что, помимо молодого человека, пострадали несколько учителей, получившие ожоги разной степени. Пожар был своевременно потушен, а выжившего мальчика с третьей и четвертой степенью ожогов доставили в больницу. Состояние его тяжелое, но стабильное.

Новости закончились. Вместо них начался какой-то малоизвестный сериал.

Сковородка с подтёками масла уже лежала в раковине, а запах жареной яичницы ещё витал на кухне. Мама стояла перед раковиной, гремя чашками и тарелками. Алиса сидела за столом и допивала чай.

Вчера она вернулась домой поздно, мама уже спала, заняв диван перед телевизором. С утра она не проронила ни слова. Такая уж у неё была привычка после драк или ссор: игнорировать Алису, будто произошедшее было исключительно ее виной. По мнению матери, это должно было быть частью наказания, но Алиса так не думала.

Вдоволь напившись сладкого чая, она пошла за сумкой. Не попрощавшись, она вышла из квартиры и направилась к лифту. Нажала на кнопку, но та почему-то не загорелась Посмотрев под ноги, Алисы заметила отлепившуюся бумажку с надписью: "Лифт не работает".

— Да чтоб тебя, — пробурчала она себе под нос и побежала по ступенькам вниз, мысленно напомнив себе не ждать Улю.

Как странно было идти снова в школу после произошедшего. Обычное начало дня теперь казалось обманчивым. Проснувшись, Алиса первым же делом решила, что ей всё приснилось, но стоило ей повернуть голову в бок, как она заметила чёрную куртку Айзера, поблескивавшую золотыми значками. Чтобы мама ничего не сделала с курткой, Алиса хорошенько припрятала её за стеллажом, куда мама точно не сунется. На третий день, ровно в шесть часов ей нужно будет... позвать Айзера. Алиса пыталась придумать этому нормальное название, чтобы не казаться сумасшедшей для самой себя, поэтому сразу отметала такие словечки, как телепортация или пространственные прыжки. Но как это сделать? Алиса пыталась припомнить ощущения, когда он появился, но в тот момент она лишь дрожала от страха, особенных ощущений не было.

"Я, конечно, попробую", — решила про себя Алиса, поворачивая на широкую дорогу, по которой шли младшеклассники с портфелями больше их самих и ребятами постарше, чьи сумки и рюкзаки были куда меньше и легче. "Но ничего не обещаю," — закончила про себя Алиса.

Она вовремя появилась в классе алгебры, девчонки с третьего ряда, с которыми она сидела, уже были в полном составе и радостно ей помахали, завидев её.

— Иди сюда, — нетерпеливо воскликнула Швецова, потрясая своим смартфоном. — Живо-живо!

— Доброе утро, — опешив от такой активности с утра пораньше, поприветствовала Алиса, занимая своё место.

— Как там твой экзамен? — тут же поинтересовалась Алёна, что сидела рядом с ней.

— Нормально, — взглянув на перевозбуждённую Швецову, ответила Алиса.

— Да забудьте вы о своих экзаменах! — не терпя отвлечённых разговоров, воскликнула та.

— Ален — протянула Алиса. — Чего это со Швецовой?

— Она нашла какого-то фрика в интернете, теперь без ума от него, — пожала плечами соседка по парте.

— Он не фрик, — пытаясь что-то найти в телефоне, запротестовала одноклассница. — Я и раньше была на него подписана, он всякие видосики делал, ничего особенного, но вчера, — она закатила глаза, пытаясь показать, насколько это божественно. — Он всю ночь прямой эфир вёл, я всё записала, сейчас найду самые интересные места. Вот, смотрите!

Она вытянула руку с телефоном, девчонки потянулись к ней, упёршись друг другу в плечи. На экране был показан молодой паренёк, их ровесник. Гладкое лицо, видимо, не обошлось без косметики или каких-то фильтров, ровные брови, перекрашенные, русые волосы, завитые в крупные кудри. В классе было шумно, поэтому разобрать, что он там говорит было сложно. Он делал плавные жесты руками, будто дирижировал, а перед ним криво левитировал стакан, он то и дело резко рвался, то в одну, то в другую сторону, потом беспомощно падал и парень едва успевал его подхватить. Паренёк определённо был в восторге от происходящего, улыбался до самых ушей и не мог усидеть на месте.

— Ну и что? — разочарованно протянула Алёна. — Очередной фейк, лишь бы аудиторию собрать.

— Нет, — блеснув красными от недосыпа глазами, ответила Швецова. — Это же прямой эфир, смотри, — она показала на низ экрана, где бежали беспрерывной строкой комментарии зрителей. — Он всю ночь так развлекался, ему донаты кидают и просят что-нибудь сделать, а он тут же повторяет. Какая ж тут подстава, если всё в реальном времени?

— Значит, он хорошо подготовился, — не сдавалась Алёна, — Ему написывали друзья с готовыми заданиями, он замечал только их комменты и всё тут.

— А можешь мне скинуть его? — попросила Алиса.

Пока подруги сыпали предположениями, как парень выполнил тот или иной трюк, Алиса не на шутку заволновалась. После вчерашнего она была готова поверить, что видео настоящее, но разве бывают такие совпадения? С ней только-только приключилось что-то странное, а вслед за ней и у других? Или наоборот всё логично? Раз у неё выявились эти... способности, то почему они не могут появиться у других? Думая об этом, у неё разболелась голова, но к счастью, прозвенел звонок и она с непривычным удовольствием принялась за алгебру, которая, в отличии от всего остального, оставалась такой же занудной, как и прежде.

Алиса шла домой, уткнувшись в телефон. Присланная запись длилась шесть часов, поэтому Алиса постоянно перематывала её, останавливаясь на тех местах, где парень начинал делать трюки. Летали у него не только стаканы, а практически всё, что по виду не весило больше полкилограмма. Зрители упрашивали его поднять любой предмет, который замечали в комнате и он, получив небольшое денежное вознаграждение, принимался выполнять их просьбы. Затем он начал экспериментировать со свечой, пытаясь ее зажечь. Та поддалась ему не сразу, она то тлела, то гасла, но блогер не сдавался, а когда она всё-таки загорелась, утирал пот с лица.

Наслушавшись его восторженных криков, Алиса, наконец, выключила запись. Добравшись до дома, она подписалась на него во всех соц.сетях, чтобы ничего не пропустить. Количество подписок у парня росло с бешеной скоростью. Если раньше его короткие видео с трудом набирали тысячу просмотров, то вырезанные куски стримов, которые он у себя публиковал, уже посмотрело двести тысяч человек. В комментариях творился полный ад, разгорелась борьба между теми, кто считал, что всё это дешёвый развод и теми, кто поверил в сверхъестественные способности. Парню начали писать другие блогеры, с издёвкой предлагая совместное видео. Вместе с ними набежали их подписчики, устроив настоящую травлю, оскорбления лились без конца и одно из видео даже было заблокировано, видимо, хейтеры беспрестанно кидали жалобы на него.

— Ну, началось, — пробормотала себе под нос Алиса, пролистывая гневные комментарии.

Она подумала, что парень испугается и откажется снимать такие ролики, но вскоре он объявил, что вечером снова будет стрим, на котором он ждёт всех, кто захочет его проверить.

Попутно следя за аккаунтом сверхъестественного блогера, Алиса занималась своими делами. Она сделала кое-что из уроков, затем открыла толстую тетрадь по сольфеджио. Скоро выпускные экзамены в музыкальной школе, нужно повторить билеты. После экзаменов начнутся усиленные репетиции, подготовка к поступлению в консерваторию. Надежда Александровна уже насоветовала много произведений, нужно посмотреть, выбрать несколько и начать заниматься. Она должна поступить на бюджет, иначе придётся идти в местный университет, в котором проходные баллы только для виду. Но Алиса не боялась экзаменов. Она уже давно привыкла находить материал, заучивать его и репетировать, репетировать, репетировать.

Алиса повторяла билеты, затем решала задания в сборниках ЕГЭ, перебирала нотные листы и иногда смотрела, что нового у того парня-блогера. В таком неторопливом темпе прошло пару дней. Алиса определилась с произведением, выбрала Шумана, концерт ре минор. Она нашла выступления в интернете и теперь заслушивала их до дыр, сравнивая между собой. Под вечер, когда с делами было закончено, а голова кипела от учёбы, она ложилась на кровать, клала перед собой телефон, уперев его о стену и смотрела новые видео того парня. Если мама каким-то образом замечала, что она не спит, то непременно принималась ворчать, что вместо того, чтобы тратить время на тупых блогеров, она бы лучше занялась домом, а то он весь пылью зарос, окна грязные, а под кроватью мусор и так далее.

В этот день Алиса должна была встретиться с Айзером. Она, как обычно, вернулась со школы и прыгнула на кровать прямо в школьной одежде. Хорошо, что мамы не было дома, она бы закатила истерику, увидев такое. Болтая ногами в воздухе, Алиса по привычке принялась копаться в телефоне, но тут увидела, что аккаунт сверхъестественного блогера заблокирован. Она даже села от удивления. В причинах было указано, что он нарушил правила сообщества.

"Интересно, это какие правила?" — подумала она. — "Я видела всё, что он снимал в последнее время, ему кидали деньги, а он в ответ веселил аудиторию своими выкрутасами, никаких оскорблений, опасных действий там не было. Как странно". Пытаясь найти объяснение, она зашла в другие соц.сети, в которых была подписана на него, но и там его аккаунты были удалены. У Алисы пробежались мурашки по спине. Она сама не поняла, что подумала, но ей почему-то стало страшно. На своих страницах он не постил ничего необычного, только фотографии и рекламу своего профиля со стримами. Разве он мог самостоятельно удалить все свои аккаунты, когда начал так стремительно набирать популярность? Его могли достать бесконечные хейтеры, но Алиса, понаблюдав за парнем на стримах, поняла, что ему абсолютно всё равно, что про него пишут, лишь бы донаты кидали. Он был такой весёлый и беззаботный на последней трансляции, что с ним могло случиться?

Алиса принялась искать какую-нибудь информацию в интернете, читать, что пишут блогеры, с которыми он начал общаться в последнее время, но все, как и она, недоумевали из-за происходящего. Среди бесконечных комментариев Алиса заметила несколько, в которых говорилось, что парень ввязался в драку не с тем, с кем надо и применил свои новые способности. Они утверждали, что якобы были видео, но их очень быстро удалили. Но вслед за этой историей посыпались другие, рассказывающие о том, что на него подали в суд родители детей, которые кидали ему деньги, что его поймали с наркотиками и многие другие. Бросив попытки найти правду, Алиса отложила телефон и снова легла на кровать, буравя задумчивым взглядом потолок.

"Если бы с парнем случилось что-то плохое, то он бы просто пропал, а не стал бы удалять свои аккаунты", — мысленно рассуждала Алиса, — "А может кто-то заставил его?"

Узнать точно она всё равно ничего не могла, поэтому занялась учёбой, но постоянно отвлекалась, слыша тиканье часов. Она кусала губы, глядя на стеллаж, пока не выдержала и не вытащила куртку на свет. Она долго рассматривала значки, проводя пальцем по непонятным узорам на них. Когда наступило шесть часов, Алиса села с курткой на стул.

"Я обещала только попробовать", — убеждала она себя, — "Я не виновата, если ничего не получится. Да я уверена, что ничего не выйдет. Может оно даже к лучшему, что не получится".

Алиса положила куртку на колени, а руки на куртку. Может это как-то поможет. Она прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться, по-дурацки себя чувствуя. Она просидела в полной тишине несколько минут, пока не вздрогнула, услышав ключ в скважине. Мама вернулась с работы.

"Ладно, не отвлекайся", — поругала себя Алиса, — "Почему получилось в тот раз, а сейчас нет? Тогда мне было страшно и поэтому он появился? Нет... Мне просто очень сильно хотелось, чтобы появился кто-нибудь, кто мне помог. Может я просто должна захотеть, чтобы он появился? Проблема в том, что сейчас мне не хочется, чтобы он приходил”.

Алиса отложила куртку. Другой бы на её месте хотел бы поблагодарить человека, который ему помог. И Алиса хотела. Но появление Айзера нарушило привычное течение жизни. Алиса решила, что ей это не нужно. Всё, что ей требовалось — это скрипка и нотный лист. Заигрывание со сверхъестественным не для неё. Кто знает, к каким последствия это может привести. Ей хватает бешенства, в которое иногда впадает мама, других проблем хотелось бы избежать.

— Прости, что струсила, — прошептала Алиса, спрятав куртку обратно за стеллаж.

Услышав, как дочь играет в своей комнате что-то новое, мама не смогла устоять, чтобы не зайти и не спросить, что именно она выбрала для профессионального выступления на экзамене.

— Шумана.

Ответ вызвал у матери усмешку.

— Мне кажется, что тебе ещё рано играть его.

— Хорошо, — кивнула Алиса.

— Нет, правда, — не сдавалась мама. — Это же великий композитор. Для него нужен талант и понимание. Мой тебе совет, если хочешь поступить в консерваторию, возьми что-нибудь попроще.

— Я советовалась с Надеждой Александровной, это она предложила мне Шумана.

— Ну да, конечно, прикрывайся учительницей, мама-то ничего в музыке не понимает, так?

Алиса не ответила.

— Что молчишь? — нахмурилась она. — Не хочешь разговаривать со мной?

— Не хочу, — честно ответила Алиса.

— Да, мама же плохая и воспитывает не так, — скрестив руки на груди, процедила она. — Ты думаешь, что я тебе жизнь порчу, а может быть всё наоборот?

— Я тебе жизнь испортила? — спросила Алиса.

— А ты думаешь легко поднимать дочь при мёртвом-то отце? Времени на карьеру нет, приходится браться за любую работу. И вот, посмотри, — мама потрясла своими руками в воздухе.

Это были руки рабочего человека, морщинистые и грубые.

— Не то, что твои ручки, да? — криво улыбнулась мама. — Ты у нас белоручка, пойдёшь в музыканты и никогда не узнаешь, как это на заводе пахать.

Алиса снова молчала. Она знала, что если начнёт отвечать, мама обязательно этим воспользуется и приведёт всё к ссоре. Но Алиса хотела заниматься на скрипке, поэтому ждала, когда маме надоест пытаться найти в её броне слабое место и уйдёт, захлёбываясь собственным ядом.

— Да, дочурка моя жить умеет и мужика себе уже где-то откопала. Не староват ли для тебя?

Мама ещё немного прошлась по Айзеру и по их отношениям, затем плюнула и принялась одеваться в коридоре. Видимо, она снова собралась к своей сестре, чтобы выпить и расслабиться.

Когда дверь в коридоре захлопнулась, Алиса запустила метроном, подняла скрипку и, пробежавшись по нотным строчкам глазами, принялась играть там, где остановилась. Она прорепетировала только полчаса, когда сверху донёсся гулкий стук, будто кто-то ударил стену чем-то тяжёлым. Алиса сначала не обратила внимания и продолжила играть, но стук очень скоро повторился, а за ним ещё один. При этом удары были разной глуховатости, будто всё это были разные предметы, полегче или поменьше. Алиса не выдержала и отставила скрипку, недовольно уставившись на потолок. Сверху была квартира Ули. Алиса знала, что сегодня её родители работают, она наверняка дома одна, и с чего она так расшумелась?

— Уля! — крикнула Алиса и постучала по батарее.

Но соседский призыв к тишине не сработал. Уля продолжала настойчиво чем-то стучать. Алиса вздохнула и решительным шагом направилась в коридор.

— Гвозди она там что ли заколачивает, — ворчала себе она под нос.

Надев тапочки, Алиса пошлёпала по лестнице и вскоре добралась до нужной квартиры. Теперь звуки ударов слышались куда отчётливее и к ним примешивался лёгкий звон. Алиса нажала на звонок. Звук ударов не стал тише и к двери никто не подходил. Напрягшись, Алиса позвонила ещё раз.

— Уля! Ты дома?

Стоило ей это сказать, как в замке сразу же заскрежетало. На пороге стояла Уля, покрасневшая от слёз, они и сейчас катились по её щекам неостановимым потоком.

— Алиса, я подумала, что это кто-то чужой, — делая паузы, чтобы всхлипнуть, прогнусавила она.

— Ты чего? Что случилось?

— Да я, — Уля развела руками, посмотрела назад, откуда доносился грохот, затем повернулась обратно. — Вообще ничего не понимаю.

— Что там у тебя? — указав подбородком вглубь квартиры, спросила Алиса.

Уля несколько секунд сомневалась, но затем отошла в сторону.

— Сама посмотри.

Алиса вошла внутрь и соседка повела её в зал. Там творилось что-то непонятное. Табуретка, мелкие, сувенирные фигурки и пару книг летали по комнате. Предметы хаотично двигались в воздухе, наталкиваясь друг на друга, на стены и потолок.

— Это что такое? — разинула рот Алиса.

— А я откуда знаю? — истерично отозвалась Уля. — Я сидела, вон, с Лёшкой переписывалась, и вдруг началось, — мотнув головой в сторону дивана, где лежал её телефон, гнусавила она.

— Значит, ты спокойно сидела, никого не трогала, а оно возьми и начни летать? — недоверчиво протянула Алиса.

— Если б я ещё спокойно сидела. — уперев руки в бока, воскликнула Уля. — Этот Лёшка мне уже все нервы обглодал.

— А что он тебе сказал?

— Ты реально хочешь узнать? Ты посмотри, что тут творится. Это полтергейст, точно тебе говорю или призрак. Мне бабушка рассказывала, что на нашей улице раньше цыганский табор жил и они мёртвых детей прямо в канавы выкидывали.

— Ну да, конечно, — хмыкнула Алиса.

Стоило ей на секунду зазеваться, как белая фигурка в виде кошки, тут же врезалась ей в затылок.

— Осторожнее, — Уля схватила Алису за руку и дёрнула к себе. — Что делать? Священника звать?

— Не думаю, — потирая голову, пробормотала Алиса и покосилась на соседку.

Это было дело рук Ули, потому что больше никого здесь не было, когда всё началось. Только она сама не понимает, что является виновницей происходящего.

— Уля, тебе надо успокоиться и расслабиться, — припомнив, что делал Айзер в прошлый раз, сказала Алиса. — Сядь сюда. Уля послушно уселась на диван, провожая растерянным взглядом свой учебник за одиннадцатый класс по русскому языку, который пролетал над шкафом.

— Я сейчас попробую тебе помочь, хорошо?

— Мне? — подняла брови Уля.

Но она всё-таки послушалась и позволила Алисе положить руки ей на голову. Алиса попыталась нащупать нужные точки и помассировать их. Несколько секунд ничего не происходило и Алиса решила, что нажимает не туда, как вдруг одна из книг, вяло поболтавшись над столом, спикировала вниз и больше не двигалась. Постепенно остальные предметы прекратили блуждать по комнате и в беспорядке упали

— Закончилось, — пробормотала Уля, вскочив на ноги.

— Можешь рассказать, что было до того, как всё началось? — попросила Алиса.

— Да я уже говорила, — принявшись собирать разбросанные вещи, ответила Уля. — Ай, у кошки ухо откололось... Болтала я с Лёшкой, ну, как болтала, я бы ему в глаза ногтями вцепилась, будь он в этой комнате. Нет, ты представляешь, ходили мы с ним в кино недавно, всё было нормально, стоило нам выйти, а нас там уже его дружки караулят.

Уля обладала удивительной отходчивостью. Она была так увлечена историей, будто не рыдала несколько минут назад, размазывая слёзы по красным щекам.

— Я ему говорю: "Лёш, уже темно, проводи меня до дома, а потом иди и гуляй со своими друзьями, сколько влезет". Но нет же, — всплеснула она руками. — Им срочно куда-то приспичило и моего Лешеньку, как ветром сдуло. Потом, конечно, он мне писал, мол, извини, я понимаю, вышло некрасиво. Сегодня обещал со мной встретиться, но оказалось, что друзья позвали на заброшку, понять не могу, чего они туда зачастили. А сказать, что он уже договорился со мной он не может, они же его засмеют. Перед друзьями меня постоянно опрокидывает для того, чтобы потом мне ноги лизать и прощения просить. Я когда-нибудь дождусь к себе человеческого отношения?!

В такт последним словам, которые были полны негодования и злости, все чашки и блюдца, что стояли в серванте за стеклянной дверцей, дружно звякнули и Уля закрыла рот руками, испуганно глянув на них. Уля ещё долго таращилась на сервант, пока Алиса робко не протянула.

— Ну ладно, я тогда пойду.

— Да, — оглянувшись на неё, ответила затихшая Уля и странно на неё посмотрела.

"Неужели, это со всеми началось?" — не видя, куда наступает, думала Алиса. — "Если такое открылось даже у моей соседки сверху, то сколько таких людей по всему миру? Что вообще происходит? Разве может такое ни с того ни с сего начаться? У всего своя причина. О боже, я надеюсь, что не у всех есть такие способности. Не хотела бы я, чтобы моя мама кидалась тарелками силой мысли".

Алиса ещё долго репетировала, останавливаясь всякий раз, когда слышала, что сверху доносится подозрительный шум. Один раз она проснулась даже ночью, ей показалось, что в квартире Ули что-то свалилось на пол, но после этого стояла долгая тишина, поэтому она легла спать дальше.

Спустя пару дней после случившегося с Улей, Алиса уже и позабыла обо всех странностях, что творились вокруг. Очередным вечером она отыгрывала сложную часть, полностью сосредоточившись на инструменте, поэтому не сразу поняла, что в комнате кто-то есть.

— Привет! — воскликнула соседка, а Алиса так вздрогнула, что смычок криво и со скрипом прошёлся по струнам. — Какой ужас! — схватившись за уши, засмеялась она.

— Ты меня напугала, — выдохнула Алиса, положив скрипку в футляр. — Ты что тут делаешь? Твоя мама попросила играть меня тише?

— Не-ет, — легкомысленно отмахнулась та.

Уля с интересом оглядела комнату. Она давненько тут не была. Наткнувшись взглядом на зеркало, она сразу же к нему подошла, чтобы подтянуть резинку и провести рукой по взъерошенному, длинному хвосту светлых волос. Такая щепетильность к внешности была у неё с детства. Алиса помнила, как они играли маленькими в песочнице и Уля принималась плакать, если замечала, что мокрый песок прилип к лицу. Не то, чтобы у неё была особенная внешность. Округлое лицо с коротким, но тонким носом, большие щёчки и большие, голубые глаза. Природа наградила её тонкими, бесцетными губами, поэтому Уля с тринадцати лет упрашивала маму накачать их. Несмотря на обычную внешность, вокруг неё постоянно крутились поклонники. Наверное, дело было в том, что Уля отказывалась признавать себя обычной, ей нравилось в себе всё (почти всё), она вела себя так, будто свет в комнате падал только на неё. Такая самовлюбленность Алису отталкивала, может поэтому они так и не подружились и только ходили вместе в школу.

— Смотри! — Уля вытянула руку и несколько тетрадей, что стопкой лежали на столе, принялись подниматься в воздух и упали обратно.

Алиса ничего не ответила, только вытаращила глаза.

— Это оказывается я тогда сделала, — светясь от гордости, объяснила Уля. — И я не знаю, каким образом, но ты тоже это поняла.

— Я просто хотела тебя успокоить

— Ну-ну, — Уля посмотрела на неё, сощурив глаза. — Любой бы сбежал, увидев такое, но ты не испугалась, осталась со мной, чтобы помочь. Спасибо.

— Не за что, — потирая кончики мозолистых пальцев, ответила Алиса.

— Я столько времени убила, чтобы поднять что-нибудь, — она бухнулась на кровать. — Зато потом показала родителям, как смогла без проблем поднять карандаш. Ты бы их видела! Мама чуть в обморок не грохнулась, а папа ещё долго выспрашивал, где я была в последние дни. Он думал, что меня облучили или типа того, — Уля запрокинула голову и засмеялась.

— Ты показала родителям? — не веря ушам, воскликнула Алиса.

— А что? — пожала та плечами. — Во всяких фильмах люди со способностями всегда скрывают, что они что-то могут. Но, по-моему, это тупость. Есть же всякие шоу, в которых шарлатаны пытаются доказать, что они медиумы или типа того. А что будет, если туда придёт тот, кто действительно может делать всю эту мистическую хрень? Станет знаменитостью, как минимум.

— Люди могут по разному на такое реагировать. Нужно быть осторожней. Я видела парня в интернете, который точно так же мог, а потом он внезапно пропал.

— Да-да, я тоже про него слышала. Его же за наркоту забрали, разве нет? В общем, надо хорошенько подумать, что можно сделать с новым даром. Слушай, ты сегодня чем-нибудь занята?

Алиса показала на книги и тетради, что лежали на столе.

— К экзаменам готовишься? Это понятно. А помимо этого?

Алиса покачала головой.

— Здорово. Ты же видела моего Лёшку?

— Ну, видела, как вы пару раз около подъезда сидели.

— Да, мы хотим сегодня собраться небольшой компанией и погулять. Ты как, с нами?

— Я? — удивилась Алиса.

— Я за тобой зайду, ладно? — Уля спрыгнула с кровати, помахала напоследок и вышла из комнаты.

Лёшу, с которым встречалась Уля уже пару месяцев, Алиса практически не знала, потому что он учился в другой школе. Но, несмотря на то, что они не были знакомы, Алиса была уверена, что Уля выбрала его из-за хорошего чувства юмора и симпатичного лица. Такой уж у неё был типаж. Он и его друзья частенько собиралась за городским парком, около реки. Там было сооружено кострище и вытоптана поляна, с которой открывался красивый вид на берег. Стоило потеплеть, как они отправлялись туда, чтобы пожарить что-нибудь вкусного на огне и выпить чего-нибудь горячительного. Уля была поначалу не в восторге от такого времяпровождения, ей больше нравилось ходить в местное кафе, которое работало до самого утра. Поэтому иногда между молодой парой вспыхивали недолгие ссоры насчёт места, где им лучше всего собраться.

В тот вечер, когда Уля позвала с собой Алису, они пошли на берег реки. Когда они прибыли на место, там уже собрались все остальные. Если считать ребят с новоприбывшей Улей и Алисой, то всего их было шестеро. Девушка, сидящая у костра, оживилась, заметив их.

— Ну, наконец-то, — закатила глаза полноватая Вика, которая училась вместе с Улей в параллельном классе, а вот другая половина компании была друзьями Лёши.

Теперь было три девушки, а к ним прилагалось четверо парней. Лёша тут же принялся обнимать Улю, та позволяла себя трогать, но с непроницаемым лицом. Видимо, они ещё не до конца помирились.

— Алиса, знакомься, — заметив, что та неловко стоит перед разгорающимся костром, начала Уля. — Кирилл, Антон и Саша.

Кирилл и Антон походили на братьев. Они были практически одинаково одеты, оба в сером худи. Они росли в одном дворе, ходили в один садик и учились за одной партой, поэтому понимали друг друга с полуслова и сыпали шутками, которые никто кроме них не понимал. Оба рослые, но худощавые, их тонкие ноги особенно хорошо подчёркивали зауженные джинсы, в которых они ходили. Алиса, приглядевшись к ним, показалось, что даже россыпь веснушек на их щеках повторяется, что у одного, что у другого. Третьим был Саша. В отличии от первых двух, он стригся очень коротко, его полукруглое лицо заканчивалось кривым подбородком, который смотрел немного влево. Несмотря на несимметричное лицо, он выглядел довольно симпатичным, особенно, когда улыбался своими ровными, белыми зубами.

После того, как все перезнакомились с Алисой, их разговор потёк в привычном русле, они смеялись, вспоминая, как в последний раз повеселились у кого-то на квартире, пока Вика вдруг не сказала.

— Вы видели последние новости из Москвы?

— Да, — вторила Уля — Там одна хрущёвка обвалилась. Все сначала подумали, что дом был аварийным, но проверили и оказалось, что с ним всё в порядке было. Люди рассказывали, что почувствовали какой-то толчок, прошедшийся по воздуху, смотрят, а ближайший дом уже рассыпается. Человек тридцать завалило, до сих пор из обломков достают.

— А я слышал, что вчера, — с энтузиазмом продолжил Кирилл. — Где-то под Воронежем случилось землетрясение. Причём очень странное, оно распространилось только на одну улицу, а пострадал больше всех один жилой дом, выжил только семнадцатилетний пацан. Когда его из обломков вытаскивали, то он улыбался во весь рот и кричал что-то типа того, что он мечтал, чтобы батя сквозь землю провалился. И надо же, сбылось.

— Землетрясение в Воронеже, — тихо хмыкнул Саша. — Интересно, оно там до этого хоть раз случалось?

— Несколько дней назад парень из Канады самовоспламенился прямо на экзамене, — проронила Алиса.

— Я же говорю вам, это повсюду, — с горящими глазами ответила Уля.

У Алисы почему-то мурашки по спине пробежались, когда она поняла, что о способностях соседки знают и её друзья тоже.

— Интересно, что власти будут с таким подарком делать? — самого себя спросил Саша.

— Алиса, — вскочил на ноги один из братьев-худистов. — Тебе же Уля показывала, что может? А теперь смотри.

Он встал в позу, будто собрался толкать что-то очень тяжёлое и резко вытянул руки перед собой. Алиса почувствовала дрожь, прошедшую по земле, фигура Кирилла, будто источила какую-то волну, которая с глухим гулом, как сильный ветер, прошлась вдоль их наспех сооруженного лагеря.

— Да всё это херня, — вскочил Антон. — Смотри, как надо.

Он встал в такую же позу, но вместо тугого сгустка воздуха, он выпустил огромный сноп искр, каждая из которых взорвалась с режущим слух хлопком.

— Я смогу дерево повалить, — Кирилл бросился в сторону берега, где тонкой полосой росли берёзы, а вслед за ним побежал Антон.

— Не понимаю, как они это делают, — надулась Вика. — У меня вообще ничего не получается. Почему такие способности достались таким идиотам?

— Ага, — протянул Саша, оглядываясь по сторонам, но, убедившись, что никого нет, продолжил спокойно ломать сухие веточки и подкладывать их в костёр, пока Лёша не выдержал и не бросился к парням, к берегу, чтобы заснять всё на телефон.

— А у тебя что? — вроде как невзначай, когда все смотрели на то, что творят братья-худисты, спросил Саша у Алисы.

— У меня? — переспросила она, чтобы успеть подумать, что ответить.

— Ну да, — он на секунду оставил в покое веточки, чтобы внимательно на неё посмотреть. — У тебя случайно ничего странного не происходило? А то под возраст ты подходишь.

— Под какой ещё возраст?

— Ну, в интернете много всякого начало всплывать, но самые убедительные видео или фотки обычно у ребят семнадцати или шестнадцати лет. В общем, у тех, кто родился в 2004 году. Ты же тоже наша ровесница, вот я и подумал.

Алиса на секунду представила, как здесь, среди этой беззаботной компании, появляется Айзер, серьёзный и строгий, как она сразу же поняла, что это плохая идея.

— Нет, со мной всё нормально, — ответила она. — А с тобой?

Саша заулыбался, но ничего не ответил. В этот момент послышался треск и грохот. Парни, бегающие по берегу, заулюлюкали, те, кто остались у костра, вскочили со своих мест, чтобы посмотреть.

— Вы это видели?! — кричал Кирилл.

Ствол одного из деревьев был повреждён, будто он был из пластилина и чья-то огромная рука оторвала от него крупные куски, оставив чёрную, дымящуюся рану. Дерево под собственной тяжестью начало крениться вправо, задев кроной другие деревья, те затрещали, ломающиеся ветки, либо застревали в листве, либо падали и парни, заметив это, забегали, словно муравьи, спасающиеся от палящего солнечного луча увеличительного стекла.

— Вот придурки, — выдохнула Уля. — Берите бутылки! Не видите, что гореть начинает! — она схватила первую попавшуюся бутылку из-под пива, которую здесь оставили ранее отдыхающие, и бросилась к реке.

К счастью, пожар они успели устранить, как говорят пожарные, ещё в самом зачатке, по большей степени, благодаря Уле, которая пинками погнала тушить дерево развеселившихся парней.

— Надо найти что-нибудь покрепче, — говорил Антон. — Может стену проломим на заброшке.

— Да-да, — возбуждённо отвечал второй.

— Как бы они город не разнесли, — шепнула Алисе Уля.

— Город нам не интересен, пускай стоит, есть вещи поважнее, — услышал её Кирилл, но на него тут же покосился Саша и тот прикусил язык.

— Ладно, ребята, — поднимаясь с бревна, на котором он сидел, сказал Саша. — Нам нужно ещё кое-куда заскочить, поэтому мы пойдём. Не скучайте.

Стоило троице удалиться, как Алиса проронила.

— Саша же тоже одарённый.

— Вроде как, — пожала плечами Вика. — Но он нам ничего не показывал.

— Странно, что они тебя с собой не взяли, — едко заметила Уля, уставившись на своего парня.

— Да ладно тебе, я же обещал, что весь вечер только с тобой.

— Или ты им не нужен потому, что у тебя-то никаких способностей нет, — подколола его Вика.

— Ой, да идите вы в жопу.

На следующий день Алиса пошла в школу, в которой кипела предвыпускная жизнь. Учителя всё больше впадали в ностальгию, смотря на свои взрослые одиннадцатые классы, торопливо давали последние советы перед грядущими экзаменами, кто-то из учеников в панике зубрил, надеясь получить на несколько баллов больше, а кто-то мысленно уже был на выпускном. Алиса, сидя в своём классе, оглядывала ребят, которые родились в 2004 году, и гадала, кто же из них изменился за последние дни, как она. Но из странного в кабинете были только настойчивый запах расцветшей сирени и вид обнимающейся парочки на задней парте, которая внезапно решила начать встречаться. Но, как Алиса уже успела понять, умиротворённость — это очень зыбкая, даже иллюзорная вещь.

После уроков Алиса направилась было домой, но внезапно из толпы школьников выскочила Уля, которая с размаху врезалась в неё и обхватила руками.

— Поймала, — немного потискав соседку, Уля её, наконец, отпустила. — Что, бежишь быстрее учиться? Боишься, что все ноты разбегутся по углам и ты их больше никогда не найдёшь?

— У меня завтра экзамен по сольфеджио, — ответила Алиса.

— Ой, простите-простите, я думала, что великие музыканты освобождены от всяких проверок, которые оскорбляют их талант. Я не права?

Алиса недовольно покосилась на неё.

— Я не права, — развела она руками. — Неужели, тебе нужно готовиться? Я думала, что ты не из тех, кто учит в последний момент.

— Хочу всё повторить на случай непредвиденных обстоятельств, — Алиса вспомнила свой экзамен по скрипке и то странное чувство, из-за которого она его завалила, но Уля снова затрещала над ухом.

— А как же вечерняя репетиция? Завтра последний день, когда другие могут присоединиться. Если придёшь позже, то не успеешь выучить вальс. Там несложные движения, пар будет много, поэтому на ошибки всем будет плевать, но Маришечкина устроит скандал, если кто-то заявиться позже. Она и так вся на нервах из-за выпускного.

— У меня нет пары.

Уля сжала кулачки и прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать восторженный, девчачий визг.

— Я знала, что ты это скажешь, — смахивая с ресниц надуманную слезу, ответила она. — Я тут кое-что разузнала, Саша может и не лучший танцор, зато он абсолютно свободен.

Алиса резко остановилась и Уля врезалась ей в плечо. Она вытащила телефон, чтобы проверить не смазалась ли помада.

— Я знаю, что ты делаешь. Ты хочешь меня таким образом отблагодарить за то, что я тогда помогла тебе, но не надо.

Алиса стояла дальше, кусая внутреннюю сторону щёк. У неё были знакомые парни, были даже несколько, кому она нравилась или могла понравиться, но она давным-давно себе дала обещание, что не станет ни на что отвлекаться, что может навредить учёбе. Но учёба практически закончилась, и она хотела бы станцевать вальс, который ставили все одиннадцатые классы вместе. Но, когда началась подготовка, у неё был на носу экзамен по скрипке, поэтому она отказалась. Теперь же у неё есть немного времени.

Пока Алиса размышляла, Уля стояла рядом, наблюдая за её мыслительным процессом.

— Значит, ты согласна, — прочитав ответ по её лицу, улыбнулась она.

— Но это разве не странно? Мы встретились только вчера, перекинулись буквально несколькими фразами и…

— Алиса, ты же не замуж за него выходишь.

— Я напишу ему сегодня.

— Нет, — отрезала Уля. — Лучше поговори с ним лицом к лицу, тогда отказать ему будет гораздо сложнее. Я нашего Сашеньку уже выучила, он добряк. Если ты скажешь, что тебе не с кем танцевать, то не откажет. Кстати, я тебе уже показывала тебе своё платье на выпускной? Я решила выбрать такое в пол и... Сейчас фото покажу.

Уля принялась показывать фото выбранного наряда, а по пути показала ещё несколько, которые она рассматривала как вариант, но отказалась от них и даже объяснила по каким именно причинам они ей не подошли.

В этот же вечер Алиса собралась на встречу с ребятами и стала прихорашиваться перед зеркалом. Накрасила ресницы, подвела губы блеском, затем решила надеть серёжки, посмотрела в шкатулке, но там их не нашла.

"Значит, где-то в столе затерялись", — решила она и принялась осматривать каждую полочку, пока на шум не пришла мама, уставшая после смены.

— Ты куда-то собралась? — удивилась она.

Алиса нечасто выходила гулять, обычно она шла с одноклассницами в кино и никогда не уходила из дома так поздно.

— Да, Уля позвала меня, — продолжая искать серёжки, ответила она.

— Уля, — скривилась мама. — Она же постоянно с парнями обжимается и каждый раз нового себе находит.

— Не замечала, — пожала плечами Алиса.

— И куда вы пойдёте?

— Она мне пока не сказала.

— Кто там ещё будет?

— Её парень и одноклассница, Свиридова с соседней улицы, помнишь?

— Час от часу не легче, — протянула мать. — Эта ещё похлеще будет.

Алиса не стала уточнять, чем она так не угодили маме. Она, наконец, нашла серёжки и принялась вдевать их в уши.

— Скажи мне правду. Эти местные шаболды свели тебя с тем мужиком? Для него и прихорашиваешься?

— Мама... — устало протянула Алиса, но было уже поздно.

— Я тебя что, плохо обеспечиваю, что ты к мужикам на свиданки бегаешь? Я думала, что хорошо тебя воспитала, приучила к труду и самостоятельности, чтобы ты всего добивалась сама. Я говорила тебе, что быть музыкантом — это совсем непросто. Одним талантом тут не отделаешься. Нужно стараться, каждый день стараться, чтобы стать лучше. Таких, как ты, девочек, что мечтают пиликать на скрипке, целая орава на всю страну. Все они хотят отучиться, найти хорошую работу, выступать на концертах, стать известными. Но это не просто так даётся. Что? — она прислонилась к косяку и в презрительной маске оттопырила верхнюю губу. — Тяжеленько стало? Сложновато? Решила найти путь попроще? Только для таких дел совсем другие таланты нужны или ты уже наловчилась?

Алиса уже закончила собираться, но делала вид, что не может что-то найти в сумке. Она украдкой глянула на дверь. Мама загородила практически весь проход.

— Нет, я тебе никуда не пущу. Хочешь быстрых денег нарубить, то сразу вали из дома и на панель, а меня позорить не смей! Ты поняла меня? Если соседи увидят, что ты с этими бесстыдницами разгуливаешь, что они скажут?! А?! А ну в глаза мне посмотри, шлюха малолетняя!

Алиса в этот момент сорвалась с места так быстро, как только могла. Мать, которая всё ещё прислонялась к косяку, не успела перенести центр тяжести и Алиса проскочила слева, сильно толкнув мать в плечо. Мама запоздало махнула рукой, вцепившись пальцами в сумку, но Алиса сразу же её выпустила и выбежала из квартиры, прихватив с собой кеды.

— Ну и выметайся! Приползёшь ко мне, когда тобой все попользуются, будешь плакаться на мамином плече потому, что больше никому не нужна! Поняла?!

Она кричала так громко, что её слова эхом отзывались на лестничной площадке. Алиса подошла к лифту, нажала кнопку. Лифт пожжужал, открыл двери. Внутри уже стояла Уля.

— Что, опять истерит? — спросила она.

— Да как обычно, — вздохнула Алиса, занимая место рядом с ней.

— Не переживай, Алиска, — обняв соседку за плечо, улыбнулась Уля. — Скоро ты закончишь учёбу и поступишь в свою крутую консерваторию. Будешь жить в их красивом общежитии и получать большую стипендию. Она знает, что так будет, вот и беситься.

— Да, от этого ещё обиднее, — тихо проронила Алиса.

— Мой папа всё ещё думает, что со мной случилось что-то плохое, будто это болезнь какая-то, — рассказывала Уля, когда они гуляли по парку. — Он меня записал на приём в платную больницу, говорит, мне нужно сдать анализы. Похоже, я в его глазах не одарённая, а ущебрная.

— Зря ты им всё-таки рассказала, — ответил Лёша.

— Да ну? У моей мамы больное сердце и что с ней станет, если вилки-ложки на кухне будут трястись всякий раз, когда я злюсь или сильно нервничаю? Ничего, ещё привыкнут. Что эти дебилы опять делают?

Речь шла об Антоне и Кирилле. В парке обычно бывали мамочки с детьми или спортсмены, но это утром или днём, сейчас было уже слишком поздно. Никого, кроме молодой компании, здесь больше не было. Братья-худисты решили этим воспользоваться и теперь что-то обсуждали, пытаясь отмерить расстояние шагами.

— Что вы делаете? — с подозрением в голосе спросил Саша.

Парни не ответили. Каждый отсчитал пять шагов и остановился. Они смотрели друг на друга, нервно потряхивая руками.

— Раз, два, три, — хором проговорили они и вытянули руки.

Вика успела только вскрикнуть, когда обе волны, одна полупрозрачная, но гулкая, словно шум далёкого прибоя, а вторая яркая и искрящаяся, как пламя, рванули друг к другу. У Алисы похолодело внутри. Она помнила, что стало с деревом, а от этих придурков вообще ничего не останется. Две волны соприкоснулись, соединились, превратившись в белую, ослепительную вспышку. Она мгновение провисела в воздухе, а затем лопнула. Алиса почувствовала сильный толчок и с трудом устояла на ногах. Но она с остальными ребятами стояла далеко, а Кирилла и Антона могло попросту снести ударной волной. Но прямо перед ними неожиданно появились плоские и овальные зеркала. Алисе показалось, что это зеркала из-за отражающей, серебристой глади. Они с легкостью отразили ударную волну и парни даже на шаг не отступили, только руками закрыли лицо, прячась от света. Краем глаза Алиса заметила движение, это Саша торопливо засовывал руку в карман, а зеркала в ту же секунду исчезли.

— Вы что, совсем одурели? — набросился он на парней, которые даже не поняли, что произошло и смеялись.

— Вы хоть знаете, что с вами могло случиться? — влезла Уля. — Последние мозги в своей качалке просрали?

— Чего ты бесишься?, — отмахнулся Антон. — Мы же легонько. Ничего бы не случилось. Да, Саша?

— Я тебе сейчас башку откручу, — процедил он в ответ.

— Ладно-ладно, — миролюбиво проговорил Кирилл, подняв руки, будто сдаваясь. — И правда глупая была идея, мы поняли. Давай, Тоха, лучше покажем девчонкам последнее видео, которое мы сняли. Ты видела канал "Spark in the dark"? — он обращался уже к Алисе и она покачала головой. — Это такая общая конфа, там народу подписано несколько сотен тысяч, хотя она появилась только неделю назад. Админы постят разную инфу про таких, как мы. Все присылают фотки или видео со своими способностями или новости, которые пытаются замять. Мы тоже отправляем иногда всякие видосы, нас даже запостили несколько раз. А это видео набрало больше всего просмотров.

Кирилл протянул Алисе свой телефон. На видео были Кирилл и Антон, но наверняка где-то за кадром были Саша с Лёшей. Они снимали на какой-то заброшке поздно ночью. Кто-то сбоку подсвечивал Антона фонариком, пока тот стоял на краю обвалившейся стены. Видимо, это был этаж второй или третий, внизу виднелись макушки деревьев. По команде свет фонарика потух, но вместо него вспыхнули сотни искр, которые Антон выпустил в пустоту. Этот момент был заснят в слоумо, можно было полюбоваться, как горящие, мелкие завитушки брызжут в разные стороны, сталкиваются друг с другом, вспыхивая ещё ярче. Выглядело это действительно красиво.

— Spark in the dark, — прошептала Алиса, чтобы не забыть.

— Надо попробовать заснять ту белую вспышку, — прозвучал голос Антона у Алисы над ухом. — Мы бы столько просмотров собрали.

— Вы просто переубиваете друг друга, — ответила Вика.

Вспыхнувшее было напряжение потихоньку спало. Саша перестал огрызаться на своих недалёких приятелей и Алиса решила, что сейчас можно подойти к нему с просьбой. У Антона села электрическая сигарета, поэтому он с Лёшей побежал в магазин за обычными, а Кирилл ворковал с Викой. Алиса, пользуясь тем, что компания пока разбрелась, присела к Саше на скамейку. Уля, которая сидела рядом, тут же вскочила и убежала к Кириллу, чтобы дразнить его шутками о влюбленности.

— Саша, скажи ты чем-нибудь занят завтра примерно в семь часов вечера? — спросила Алиса.

— Я пока не знаю, — почему-то напрягся он. — Обычно я в это время помогаю пацанам снимать их ролики и стопорю их, если они пытаются сделать что-нибудь совсем тупое.

— Тогда у тебя много работы, — хмыкнула Алиса и Саша выдавил из себя смешок.

Обычно он держал себя совершенно спокойно или немного раздражённо, но сейчас почему-то занервничал.

— Я хотела предложить тебе, — начала было Алиса, но Саша вдруг замотал головой.

— Ты уж прости, но я не приду завтра никуда... Не потому, что с тобой что-то не так, ты очень даже симпатичная, ну, я это просто объективно заметил, не потому, что... — он протяжно вздохнул, чтобы успеть собрать растерявшиеся слова и попытаться выстроить их в членораздельное предложение, он уже открыл рот, чтобы продолжить, но так и застыл, услышав смех Алисы. — Что? — наконец, спросил он.

— Я хотела позвать не на свидание, а на репетицию, — весело отозвалась она. — На последний звонок одиннадцатые классы ставят вальс, а у меня нет партнёра. Но мне так хочется потанцевать. Поможешь мне, как друг?

— Я не умею танцевать вальс, — пытаясь прекратить краснеть, сконфуженно ответил он.

— Я тоже не умею, поэтому и проводят репетиции.

— Если я пойду с тобой, ты обещаешь никому не рассказывать?

— Не рассказывать о том, как ты пытался меня отшить?

— Ну да.

— Если будешь плохо стараться на репетициях, то расскажу.

— Понял. В семь часов в вашей школе, да?

— Да, не опаздывай.

Она поднялась со скамейки и, пытаясь спрятать улыбку, пошла оттаскивать Улю от бедного Кирилла, который уже не знал, куда прятаться от её подколов.

— Завтра я приду, — взяв подругу за локоть, сказала она и Уля, которая открыла было рот для новой шутки, сразу его закрыла.

Репетиции проводились на улице, прямо перед школой, где обычно собирались ученики на первое сентября или на последний звонок. За постановку танца отвечала Маришечкина, рослая и фигуристая девушка из одиннадцатого "А", она с детства занималась танцами и даже хотела поступать на хореографа.

— Все здесь? Алёна! Позже придёт? Скажите ей, что, если она будет постоянно приходить позже всех, то я её на выступление не допущу. Куда опять этот Булатов делся? Я его сегодня в школе видела. Вот говнюк, пускай больше не приходит. Да что ж такое-то, — яростно сверкнула она глазами, увидев, как к толпе одиннадцатиклассников подходит Алиса с Сашей. — Нет, ребята, я уже раз сорок расположение пар меняла, с меня хватит, надо было раньше приходить.

— Сегодня последний день, — возразила Алиса. — Мы ещё успеваем.

— Вы придёте на разок, всё мне тут перепутаете, завтра передумаете, а мне снова с расстановкой возиться!

— Маришечкина, не будь стервой! — послышался голос Лёши вдалеке. — Ты всё равно наши рожи после последнего звонка больше никогда не увидишь!

— И слава Богу, — пробурчала она недовольно, глядя на новую пару. — Ладно, встанете на место Булатова. Вон туда, рядом с Тихоновой.

Алиса и Саша встали ровно туда, куда их попросили.

— А в вашей школе разве не ставят вальс на последний звонок? — спросила Алиса, пока Маришечкина выясняла отношение с какой-то недовольной девушкой.

— Что-то такое есть, но я не пошёл, — ответил Саша.

— Встаньте ровно! — Маришечкина выскочила в центр. — Правую руку в правую, парни кладут левую девушке на талию. Васильев, на талию! Танька, чего ты ржёшь, дай ему по морде, пусть не лапает! Девушки кладут левую руку парням на плечо. Не сутулимся! Повторите шаги на месте.

Маришечкина решительной походкой направилась к новой паре.

— Танец простейший. Нужно постепенно двигаться по всей площадке по кругу. Сейчас покажу шаги. Смотрите внимательно. Левая нога вперёд, затем правая, но ее ставите правее. Затем подтягиваете к правой левую Затем шаг назад, но уже правой ногой, а левую назад и левее. Затем подтягиваете к левой ноге правую. Увидели? Ещё раз повторяю, но медленнее.

Затем Маришечкина повторила ещё раз и ещё. Посмотрела, запомнили ли шаги Саша с Алисой.

— Да поближе встаньте друг к другу, — не выдержала она, глядя на их потуги не наступить друг другу на ноги.

Она положила руки на их спины и настойчиво толкнула друг к другу.

— Вы что, никогда не трогали друг друга до этого?

Алиса с Сашей посмотрели на неё. В их глазах отчётливо читалось слово "Нет".

— Ладно, привыкните, — закатила она глаза и пошла наводить порядок среди других пар.

— Сначала левая, а потом правая! — слышался её голос где-то вдалеке.

Алиса и Саша отсчитывали вслух шаги, пытаясь действовать синхронно. Всякий раз, когда Алиса оступалась, двигалась не туда, она извинялась и после пятого или шестого "Прости", Саша не выдержал.

— Ну всё, хватит, — легонько потряс он её за плечи. — Я уже понял, что ты не специально. Бери пример с меня, я уже два раза тебе на ногу наступил и испачкал кеды, но ни разу не извинился.

— Теперь мы начинаем понемногу двигаться. Следите за тем, чтобы не столкнуться с парой, что сзади и вперёд не бегите! — кричала Маришечкина.

Она крепко держала такого же рослого и красивого парня, как она, но при этом, когда она показывала с ним, как нужно было двигаться, было непонятно, кто из них ведёт: она или он.

— Раз, два! — громко считала она. — Пробуйте.

Алиса с Сашей двинулись понемногу вперёд и их чуть не протаранила Тихонова со своим парнем, который учился ещё в десятом классе. Из-за внезапно образовавшегося затора, начали тормозить остальные пары, а впереди наоборот образовалась огромная дыра.

— Нагоняем! — хлопая в ладоши для счёта, кричала Маришечкина.

После нескольких неудачных попыток привести всё в порядок, пары с горем пополам начинали двигаться по площадке с примерно одинаковой скоростью. Посмотрев на всех со стороны, Маришечкина включила музыку.

— Ну как тебе? Не жалеешь, что согласился? — спросила Алиса.

Саша, наконец, поднял голову, оторвавшись от напряжённого лицезрения собственных ног и тут же чуть не споткнулся.

— Не разговаривай со мной! — с наигранным отчаянием воскликнул он. — Ты же видишь, что у меня мозгов не хватает говорить и переставлять ноги одновременно.

Алиса запрокинула голову и громко рассмеялась. Саша, улыбаясь, снова опустил голову.

Музыка проиграла полностью несколько раз и Маришечкина, наконец, решила, что на этом можно на сегодня закончить.

— Послезавтра, в это же время. Будем ещё репетировать выход. Все приходят, — распоряжалась она напоследок.

Саша с Алисой, наконец, отошли друг от друга на пару шагов.

— У тебя руки потеют, — вытирая ладонь о джинсы, пожаловался Саша и зацокал языком.

— Вообще-то у тебя.

— Нет, у тебя.

— Что, будем драться?

— Конечно. Только послезавтра, в семь часов.

— Договорились.

— Ладно, я тогда побежал.

Он приобнял её на прощание, помахал рукой Уле и Лёше, которые были вдалеке, и быстрым шагом вышел со школьного двора.

Алиса вскоре сама ушла, направившись домой. Сегодня был хороший день. На уроках учителя не давили, после школы она успела сдать экзамен по сольфеджио на отлично и репетиция ей понравилась. С Сашей было весело и легко, как со старым знакомым. Тёплое чувство внутри согревало её до самой ночи. Алиса остаток вечера провела со скрипкой в руках и даже тревожная мелодия, которую она извлекала из и

Spark in the Dark. Это сообщество оказалось целым порталом в мир, о существовании которого Алиса даже не подозревала. Туда стекались новости со всей России, но, если что-то чрезвычайно необычное происходило за рубежом, они были первыми, кто это публиковал. Администраторы осторожно подбирали контент. Они проверяли присланные видео и фото, поэтому чаще всего сомневаться в достоверности материала не приходилось. А если так, то мир определённо сошёл с ума, потому что по-другому это не объяснить. Покопавшись в группе, Алиса поняла, что способности пробудились у всех примерно в одно и тоже время, а толчком для них стала какая-либо стрессовая ситуация. Негативные эмоции могли захлестнуть одарённого и тот терял над собой контроль, поэтому сообщество очень активно продвигало ряд успокоительных лекарств, которые могли помочь. И чего только эти одарённые не вытворяли. Чаще всего они двигали предметы силой мысли, но некоторые подчиняли себе стихии. Алиса поверить своим глазам не могла, когда видела, как подростки поднимали воду, перемещая её над своей головой, заставляли землю дрожать, воздух гудеть, а огонь разгорался прямо на их руках, не причиняя им боли. Семнадцатилетние ребята делились о том, что начало происходить с их жизнями, когда у них появились способности. Тяжелее всего приходилось тем, кто жил в не самой лучше обстановке. Постоянные ссоры с родителями или издевательства со стороны сверстников приводили к опасным ситуациям. Алиса читала истории о парнях и девчонках, которые случайно навредили своими силами обидчикам и их оперативно забирали в места не столь отдалённые. Администраторы пытались понять, как государство реагирует на возникшую проблему с одарёнными подростками. В большинстве случаев, они замечали, как СМИ пытаются замять громкие истории, где чьи-то способности стали виной какого-нибудь происшествия.

"Возможно, они так делают, потому что понимают, что общество не воспримет это адекватно", — думала Алиса, листая пёструю ленту спарка, как попросту называли эту группу. "Никто не поверит, что подростки могут поджигать вещи силой мысли или затопить целый подъезд в случае вспышки ярости. Всё это походит на сюжет какого-нибудь фантастического фильма. А если люди поверят, то как они отнесутся к таким, как я? Может власти хотят сначала сами изучить, что с нами происходит, а только потом рассказать о нас остальным?".

Какие планы были у правительства, Алиса могла только догадываться, как и администраторы группы, но им следовало действовать, как можно быстрее. Интернет заполнился бесчисленными доказательствами сил одарённых. Если Россия все зависло в неопределенности, то в Канаде появились активисты, которые пытались пробиться в эфиры самых известных телеканалов, чтобы рассказать о ментальных изменениях, замеченном у группы подростков. Их блоги стали очень популярны, но в официальные передачи их пока не звали. Видимо, за рубежом тоже пытались понять, что происходит. А тем временем, то тут, то там, стали объявляться чудо-люди, которые умели читать мысли, исцелять от болезней. Один такой нашёлся в каком-то католическом храме и паренька показывали даже по телевизору.

Если честно, Алисе было страшно смотреть новости на эту тему. Ей казалось, что весь мир водрузился на ещё большую, чем он сам, гору пороха, а одарённые, все как один, жонглёры с факелами. Факелы горят, перелетают из руки в руку, весело шипя при этом. И среди всех этих ловкачей обязательно найдётся неумёха, который не удержит факел. Алиса начинала покрываться холодным потом, когда думала об этом

"Ладно", — принималась успокаиваться она себя, — "Мы же не во времена инквизиции живём. Люди стали терпимее друг к другу. Общество продвинулось далеко вперёд. Уверена, проблемы будут, но не докатимся же мы до того, что всех странных и непохожих будут сжигать на кострах".

Чтобы окончательно избавится от дурного предчувствия, она выглянула в окно. Там точно всё, как обычно. В их городе вообще практически ничего не происходит. Только детвора оккупировала местную площадку и без умолку вопит, гоняя мяч и разрисовывая асфальт кусками разноцветного мела. Уже середина мая, тепло и солнечно совсем по-летнему, скоро начнутся экзамены. Подумав о насущных проблемах, Алиса окончательно избавилась от тревожного чувства. Нужно было заняться домом, убраться, приготовить поесть маме и себе, а затем браться за тесты и скрипку.

Прошло ещё несколько дней. 25 мая неотвратимо надвигалось, неся с собой запах расцвётший желтоголовых одуванчиков, шум позеленевших деревьев и освобождение от школьных классов, тетрадок с обложками и дневников. 25 мая надвигалось, преображая город солнечной погодой и пением птиц. 25 мая — день последнего звонка.

На последнюю репетицию пришли все, даже те, кто любил прогуливать. Маришечкина стала ещё беспокойнее. За последний день она хотела нагнать всё то, что они не успели за прошедшие недели. Даже самые вредные выпускники, которые никогда не упускали случая высказать своё мнение, помалкивали, глядя на то, как она мельтешит, понимая, что это приведёт к разрушительному взрыву.

— Головы выше, не смотрите под ноги, — перекрикивала она музыку, хлопая ладошами.

— Да не смотрю я, — проворчал Саша.

Репетиции не прошли для них зря. Алиса и Саша двигались синхронно, не натыкаясь на другие пары. Они настолько хорошо выучили движения, что даже начали получать удовольствие от танца.

— Я надеюсь, что у тебя есть костюм или хотя бы белая рубашка, — держась за его плечо, сказала Алиса.

— Найдётся. А ты будешь в платье? — теперь он мог говорить и танцевать одновременно.

— Я буду в школьной форме.

— Погоди, — заулыбался он. — В той старой, да? Белые переднички?

— Коричневое платье с кружевными воротничком и белый передник, — кивнула Алиса. — Мы все будем выглядеть одинаково. Я надеюсь, что ты меня не потеряешь в толпе. Ты уверен, что не хочешь быть на последнем звонке в своей школе?

— Я не особо вижу разницы. По-моему, этот праздник везде проходит одинаково.

— Главное, с кем ты его проводишь. Твои друзья будут в другой школе.

— Тут будет Лёша и Уля. Ну, и ты, конечно. Я не привередливый, мне хватит.

Музыка подходила к своему концу, пары собрались в центре и красиво разошлись.

— Ребята-ребята! — к ним подскочил Лёша, держа за руку кое-как поспевающую за ним Улю. — Давайте решать, что завтра после звонка делаем? Нужно алкоголя сегодня прикупить, а то завтра нигде продавать не будут. Куда пойдём? Давайте сначала в парк, а затем на реку?

— Да, — поддержала Уля. — Там сейчас уже всё расцвело, так красиво, можно столько фоток сделать.

— Можно, конечно, а надолго? — спросил Саша.

— А ты что, куда-то торопишься? — прищурился Леша.

— Нет, так что пить будем? — спросил он.

— Шампанское, — как само собой разумеющееся, ответила Уля. — Как минимум, три бутылки.

— Я сегодня возьму, поэтому говорите, что ещё взять? — доставая телефон, чтобы записать, спросил Леша. — Кстати, Кириллу уже восемнадцать исполнилось и у него есть права. Если повезёт, то отец даст ему машину. Так что ещё по городу покатаемся.

Утром следующего дня Алиса собиралась в ванной. Там было круглое зеркало со стеклянной полкой под ним. На него она водрузила всю свою косметику, а щипцы для завивки поставила рядом, на стиральную машину. Нужно было сделать кудри, закрепить их муссом, затем накраситься и одеться. Мама, которая тоже собиралась на работу, ворчала, что Алиса заняла ванную, разбросала свои вещи, в общем, причин для недовольств было много. Алиса маму не слушала, а мысленно уже танцевала вальс, кружась с Сашей на площадке перед школой.

— Я сегодня вернусь поздно, — не отрываясь от своего отражения в зеркале, предупредила Алиса.

Мама что-то буркнула, но только для вида, Алиса-то знала, что ей всё равно, когда она возвращается.

Музыка была слышна уже на подходе к школе. Прислушавшись, Алиса узнала знакомую песню: "Учат в школе". Репертуар никогда не меняется. Но учителя, несмотря на то, что слышали его из года в год, всё равно умудрялись плакать, как в первый раз, а вместе с ними чувствительные девушки, которые стояли на своей последней линейке.

На площади перед школой было уже не протолкнуться. Все ученики образовали собой квадрат, обступив место для выступлений. Алиса остановилась у входа и окинула взглядом раскиданную по возрасту толпу. С левой стороны, у самой школы, толпились первоклассники, которые окончили свой первый год. Некоторые из них успели здорово вытянуться за это время и походили на настоящих второклассников. Дальше, белея бантами и рубашками, шли классы постарше. С другой стороны, напротив младших классов, стояли выпускники. Парни были в пиджаках или без, в белых рубашках, а девушки все, как одна, в шоколадной, советской форме, только причёски отличались. Алиса направилась к ним, пытаясь выискать взглядом Сашу или кого-нибудь ещё из друзей.

— Привет, Алисонька, — вынырнула вдруг из толпы Алёна, оно и понятно, что она затерялась среди десятиклассников, наверняка ворковала со своим парнем.

— Привет, — обняла Алиса свою подругу, с которой ей уже не делить школьную парту. — Какие у тебя красивые волосы.

— Спасибо, — засветилась, словно звёздочка, Алёна и тут же нырнула обратно в толпу.

Немного поблуждав, Алиса всё-таки добралась до своих и почти сразу же наткнулась на Сашу.

Обычно он расхаживал в цветастых худи или футболках с кричащими надписями на английском. Но сейчас он был одет, как положено: чёрные туфли, серый костюм в клетку и белая рубашка.

— Алиса! — не успела она поболтать с приятелем, как рядом материализовалась Уля с красивым букетом, который она небрежно несла в руках.

— Пойдёшь со мной дарить цветы нашему физику?

— А что, одна не справишься? — удивилась она.

— Мне кажется, что я не выдержу и этому гандону в лицо плюну, — проскрипела она зубами, злобно шаря взглядом по ряду учителей.

— Что случилось?

— У меня выходила тройка за четверть. Как я перед этим мудаком не плясала, сколько лабораторных сделала, а он мне всё равно четыре вывел, хотя обещал пятёрку, если я успею все задания ему сдать. Я все задания сдала, а он что мне? "Вы же понимаете, что с такими оценками, которые вы нахватались в начале четверти, я никак не могу поставить вам пять". А если он заранее знал, что пятёрки у меня не будет, то на кой хрен он меня столько мучил и кормил обещаниями?

Алиса почувствовала напряжение в воздухе, будто он наэлектризовался.

— Да не дари ему ты эти цветы, — положила она руку на плечо подруге. — Забей на старикана.

— Ну конечно, — Уля резко повернулась вправо. — Вон там мои родители стоят. Они говорят, что я должна быть ему благодарна, что он согласился мне дать дополнительные задания. Нужно быть вежливой, цветочки вручить. Я эти розы уже три раза обхаркала, не сдержусь и отхлестаю его этим веником по роже.

— Ладно, — быстро забрав букет, миролюбиво улыбнулась Алиса. — Давай вместе сходим. Просто поулыбайся, а я ему все “спасибо” за тебя скажу.

Она взяла подругу за локоть и повела через толпу.

— Улыбайся, — попросила она, когда заметила среди учителей сгорбленного старика со скрюченным носом, как у Бабы-Яги.

— Здравствуйте, Игорь Владимирович, — хором произнесли они.

— О-о, — протянул он неожиданным басом. — Здравствуйте, девочки. С праздником вас.

— И вас тоже, — снова хором ответили они, но дальше говорила только Алиса. — Большое спасибо вам за то, что вы вложили в нас столько труда и терпения.

— Ну, — усмехнулся он, принимая букет. — Скрипачам физика не нужна.

— Конечно, нужна, разве можно без нее считать себя образованным человеком? — ответила Алиса первое, что пришло в голову и, перекинувшись ещё несколькими фразами с физиком, поспешно увела Улю, потому что та начала скрипеть зубами и улыбка стала больше походить на боевой оскал.

— Я сегодня напьюсь, — качала она головой. — Я себе все нервы вымотала с этими конспектами и лабораторными.

— Смотри, не перестарайся, — прошептала ей Алиса на ухо. — Кто знает, что случится, если ты перепьёшь.

— Не нуди, — начала морщится Уля. — Меня родители достали со своими постоянными лекциями об этом, я уже наслушалась и знаю, что делать при любом возможном сценарии, даже, если метеорит на город внезапно упадёт.

— Они что, всё ещё думают, что ты чем-то заболела?

— Пришли анализы из больницы. У меня немного низкий гемоглобин и зрение упало. Ничего страшного. Я не облучена радиацией, на мне не ставили опыты, меня не кусали редкие насекомые. Я такая потому, что я такая. Всё, конец.

— Не думаю, — ответила Алиса. — У всего есть своя причина, просто она не так очевидна.

Уля не услышала, что там бормотала подруга под нос, поэтому ничего не ответила. Со стороны школы выдвинулись две высокие фигуры, одиннадцатиклассники, которые были выбраны ведущими. Пока они говорили свою вступительную речь, Алиса уже добралась до своего класса. Ей на плечо легла чья-то рука. Алиса вздрогнула и обернулась, но это оказался просто Саша.

— Ты что, волнуешься? — заметив, как тот кусает губы, глядя расфокусированным взглядом куда-то вперёд, где было открытое пространство.

— Ну да, — будто очнулся он. — А ты нет?

— Конечно, но я привыкла выступать на сцене.

— Правда? — удивился он. — И что ты делаешь? Поёшь? Танцуешь?

— Играю на скрипке.

— Серьёзно? Почему раньше не сказала? — заулыбался он. — Когда ты мне покажешь?

В этот момент микрофон передали толпе первоклассников, которые по очереди начали зачитывать стихи о том, как они успели повзрослеть за год и чему их успела научить школа.

Они продолжали стоять в толпе, прогреваемые утренним солнцем, пока среди высоких одноклассников не замаячила фигура Маришечкиной.

— Ребята, — отдавала она приказы. — Двигайтесь понемногу в сторону школы, разделитесь на пары, через номер уже выходим мы. Не зевайте.

Алиса под руку с Сашей направилась в воображаемые кулисы и остановилась там. Здесь музыка грохотала гораздо громче, поэтому учителя и выступающие чуть ли не кричали друг на друга. Как же номера быстро закончились. Отзвучала очередная песня, которую исполняла очень талантливая девочка из седьмого класса, как ведущие объявили вальс одиннадцатиклассников. Стоило им это сказать, как они сами поторопились назад, чтобы встать на свои места и приготовиться.

Тёплая рука Саши беспокойно перебирала Алисины пальцы, но стоило зазвучать знакомой музыке, как он немного успокоился. Пары быстрым шагом вышли на импровизированную сцену и встали друг против друга. Было непривычно стоять там, практически обнимаясь с парнем, под взглядами незнакомых людей. Но Алиса очень быстро забыла о первоначальной робости. Маришечкина много раз напоминала им, что нужно улыбаться, лицо должно соответствовать празднику и Алиса с Сашей улыбались, но не потому, что им так говорила Маришечкина. Светило яркое солнце, но был ещё прохладный ветер, который колыхал подол юбки. Алисе казалось, что внутри у неё теперь тоже ветер, такой же свежий и озорной. Они кружились с остальными парами, Алиса видела только лицо Саши, особенно четко выделялись его глаза, янтарные, похожие на мёд, с тёмными чёрточками. В этот момент она отчётливо почувствовала вкус свободы. Несмотря на то, что они должны были двигаться в такт музыки, повторяя заученные движения, только сейчас Алиса поняла, что освобождается от этого места и людей. Школа — пройденный этап, впереди ещё больше сложностей, но это не уменьшало радости, а только разжигало огонь нетерпения. Ей хотелось, как можно быстрее взяться за новые дела, преобразиться, стать той, кем всегда хотела, но здесь не могла. Она и не заметила, как они прошли последний круг, и рука Саши отпустила её талию. Они выстроились в две колонны, поклонились под оглушительные аплодисменты и убежали обратно.

Алиса немного запыхалась и пыталась восстановить дыхание, дотронувшись холодными пальцами до горящих щёк.

— Ты такая счастливая, — услышала она удивлённый голос Саши, который оказывается всё это время смотрел на неё.

Он сказал что-то ещё, но снова загрохотала музыка и она ничего не услышала.

Перед ними, как из-под земли, выросла Маришечкина. Она понимала, что её не слышно, поэтому активно жестикулировала, показывая туда, откуда они пришли. Пора было возвращаться на своё место.

Одиннадцатиклассники шумели, смеялись, практически не глядя на выступления, делали фотографии, иногда отделялись от толпы, чтобы найти нужного учителя и подарить ему цветы. Они активно хлопали, когда видели кого-то из своих на "сцене", а когда начались награждения и директор пофамильно называл тех, кто занял первые места в какой-нибудь олимпиаде или проекте, то они не замолкали, свистели и кричали что-то поддерживающее. Вскоре настало время красных ленточек, на которых золотыми буквами было написано "Выпускник". Алиса и Уля, которые подумали об этом заранее, купили отдельные ленточки для Лёши и Саши, чтобы они не чувствовали себя обделенными и чужими.

Далее начались бесконечные напутственные речи от учителей, завуча и директора. Последнего было плохо слышно. У него был низкий голос и не очень чёткая дикция, поэтому динамики издавали странные, бубнящие звуки, которые мало кто понял. Может поэтому, когда его речь кончилась, все особенно громко хлопали, радуясь, что эта пытка закончилась. Затем все затихли, чтобы послушать последний звонок. Высокий, рослый парень, который танцевал с Маришечкиной, поднял маленькую первоклассницу и посадил себе на плечо. Девочка с особым старанием принялась трясти большой колокольчик, обвязанный красными лентами. Они прошли круг и учащиеся захлопали в последний раз, запустив в небо воздушные шарики.

— Подождите меня немного! — крикнула Уля, побежав в сторону родителей.

Она обещала им, что сделает с ними несколько фото прежде, чем пойдёт с друзьями отмечать свой праздник. Квадратная толпа стала рассыпаться. Алиса ненадолго отлучилась, чтобы пофоткаться с одноклассницами, а затем вернулась к парням, чтобы они не успели заскучать.

— У Антона и Кирилла только что всё закончилось, — сообщил Лёша. — Пойдёмте на улицу, подождём их там. Они должны подъехать на белой машине.

Они только вышли за ворота, как к ним вернулась Уля, готовая делать новые фотографии на память. Она выстроила своих друзей в правильном порядке, командовала, кому опустить голову, кому поднять, кто должен улыбаться, а кому лучше остаться серьёзным. Затем она сделала фото с парами и единственное, что смогло её прервать — это старенький хендай, который остановился неподалёку от школы.

— Всё, идём, — хватая свою девушку за руку, воскликнул Лёша.

В хендае громко играла музыка, Антон уже открыл шампанское и выпил половину, а Кирилл только вздыхал. Он смог кое-как уговорить отца отдать ему машину на вечер при условии, что капли в рот не возьмёт. Если учует алкоголь от него, то ключи от машины ему больше не видать.

Первым делом они направились в центр города для того, чтобы открыть окна, врубить музыку, как можно громче и высунуться из окна, крича что-то весёлое. Возможно, это был единственный день, когда прохожие не хмурились, увидев их выходки, а только улыбались, возможно, вспоминали свой последний звонок.

Вскоре дружная компания поехала в парк, а там встретила Вику Свиридову. Там они открыли оставшиеся бутылки и опустошили их. Алиса, смеясь над шутками друзей, мысленно благодарила Улю, которая не была настолько самовлюблённой, как она о ней раньше думала, и познакомила её со всеми ребятами. Не будь их, она бы, наверное, уже была дома. Разве можно провести этот день ещё лучше?

Они гуляли допоздна, пока лёгкий дурман шампанского не выветрился, а ноги не заныли. Кирилл с Антоном поехали отвозить Вику, а Уля пошла к Лёше, так и получилось, что Алиса и Саша остались одни. Было уже темно, когда он довёл её до дома. Они дошли до самого подъезда и надолго замолчали. Алиса скомкано попрощалась и потянулась было к двери, но Саша её перехватил.

— Подожди, — проговорил он. — А как же скрипка?

— Ты серьёзно? — улыбнулась она. — Хочешь посмотреть на неё прямо сейчас?

— Я хочу услышать, как ты играешь.

— Уже поздно. Нас соседи вздёрнут из-за шума.

— Всего пару минут. Они даже с постели встать не успеют. Давай, я никогда не слышал скрипку вживую.

— Хорошо, — сдалась Алиса.

Она поднялась на свой этаж, зашла в квартиру и на цыпочках пробралась в свою комнату за футляром. К счастью, мама спала крепко и не проснулась.

Алиса спустилась к Саше. Тот уже занял своё зрительное место на скамейке и показал рукой перед собой, чтобы она увидела свою сцену.

— Пару строчек, — предупредила Алиса, поставив пустой футляр рядом с ним.

Он покивал и затих, глядя на то, как она поднимает скрипку и кладёт себе на плечо. Алиса поставила смычок на струны и затихла. Она ещё не знала, что будет играть. В голове возникла её нотная тетрадь, которую она мысленно пролистала.

"Нет, это слишком грустно, это громко", — перебирала она, пока не нашла то, что нужно.

Она припомнила романс, который играла в прошлом году. Сначала она готовила его на один городской концерт, но в итоге из-за массовых заболеваний, все концерты отменили и романс остался неуслышанным. Она старалась не давить на струны, чтобы звук был тише и пустую улицу встревожила поющая скрипка. Романс не был особо весёлым, на самом деле он больше звучал задумчиво. Алиса представляла историю о любви, которая закончилась очень давно, оставив только воспоминания и сожаления. Бывшие влюблённые в разных местах, но всё равно мысленно возвращаются друг к другу, перебирают сказанные и утаённые слова, гадают, что именно всё разрушило, а что могло спасти, пытаются поставить на чашу весов свою прошедшую любовь и понять, достаточно ли она была хороша для них. Так чувствовала эту мелодию Алиса.

Она закончила в тот момент, когда несколько окон практически одновременно загорелись. Сонные лица показались в стекле, но внизу, у подъезда, было слишком темно и тихо. Немного постояв, люди ушли обратно спать.

Алиса удостоверилась, что соседи успокоились и, наконец, перевела взгляд на Сашу. Тот сидел в той же позе, будто боясь что-то спугнуть. Он очнулся только тогда, когда Алиса начала укладывать инструмент обратно в футляр.

— Я ненавижу последние звонки, — вдруг сказал он. — И вообще любые школьные праздники. Они всегда однообразные и делаются для галочки. Наверное, моя проблема именно в этом, что я терпеть не могу предсказуемые вещи. Кому интересно жить, зная, что он будет делать завтра, а затем послезавтра и так далее? Кто-то назовёт это стабильной, взрослой жизнью, а для меня это просто страх того, что ты не можешь что-то контролировать. Но сегодня мне было весело, — он вдруг взглянул на неё и улыбнулся. — Наверное, потому, что для тебя праздник был не просто для галочки.

Он встал в тот момент, когда Алиса подняла со скамейки потяжелевший футляр. Когда он к ней подошёл, она уже знала, что сейчас будет и была удивлена тому, что совсем этому не против. Для Алисы это не был первый поцелуй, были ещё раньше, когда за ней постоянно бегал один мальчишка. Он был ужасно капризным и постоянно требовал внимания к себе, поэтому Алиса от него сбежала, дав себе обещание, что будет сосредоточена на учёбе, будет усердно работать, не отвлекаясь на парней и подруг. Почему же так получается, что она нарушает собственные обещания, когда так близка к цели?

У Саши были тёплые губы, и они хранили ещё вкус сладковатого шампанского. Поцелуй продлился всего несколько секунд, Алиса не успела открыть глаза, а он уже стоял в нескольких шагах от неё.

— С праздником! — посмеиваясь, крикнул он и убежал в темноту.

— С праздником, — пробормотала она ему вслед и футляр чуть не выпал из ослабевших пальцев.