Сердце отступницы (джен)

Примечания:

Сцены ученичества.

Эта работа немного выбивается из общего ряда, поэтому я решила немного поэкспериментировать, сделав повествование, в основном, в настоящем времени. Как мне кажется, это лучше всего подчёркивает ту идею, что хотел донести автор (прим. переводчика).

10.

Мора. Её зовут Мора.

Она красивая. И она выбрала Дженнер. А ещё она обещает сделать Дженнер сильнее.

11.

Дженнер ненавидит себя за вопрос, она ненавидит себя даже за то, что чувствует необходимость спросить, но… Тренировки даются тяжёло, и ей нужно что-то. Что-то, что поможет снять стресс и боль.

«Можно мне иметь… друзей?» Это звучит нелепо. Впрочем, это и есть нелепо. Почему это вообще её беспокоит? Она должна просто пойти практиковать свои формы.

Мора смеётся. «Ты можешь делать всё, что пожелаешь, — говорит она, переворачивая страницу книги. Она так обыденно и спокойно растянулась в кресле, что Дженнер тоже хочет отдохнуть так. — Ты можешь убить меня, если хочешь. Ты можешь прямо сейчас взять мой световой меч и вонзить его мне в сердце, если, конечно, будешь достаточно быстрой. Но я не знаю, что с тобой будет, если ты попытаешься сделать это».

Проиграет. Она проиграет. «То есть да?»

«Да, Дженнер, ты можешь иметь друзей, — Мора выглядывает из-за своей книги. — Но знай, они попытаются причинить тебе боль, просто чтобы стать сильнее. Все они, без исключения. И ты должна быть готовой сделать то же самое в их отношении».

Она отводит глаза в сторону, уставившись в пустоту с задумчиво-грустным выражением лица. «И чем больше людей ты к себе приблизишь, тем больше уязвимых точек будешь иметь».

«То есть поэтому я ваш единственный друг?»

Это шутка, это должно было быть шуткой, но тот внутренний трепет, что чувствует Дженнер от Моры, не смешной совсем. Мора просто не показывает это на лице, пряча чувства за натянутой улыбкой. «Мы не друзья, Дженнер. Учитель и ученик предназначены для того, чтобы сделать друг друга сильнее, и мы делаем это через конфликт. То, что я добрее некоторых мастеров, не значит, что один из нас не убьёт другого в итоге».

Дженнер кивает головой. Она знает. И в этот момент она не может представить себе ни одного сценария, в ходе которого она не умерла бы от руки мастера.

Она просто надеется, что неизбежное произойдёт ещё нескоро.

«Я понимаю»

12.

«Я хочу научиться Молниям Силы».

Мора смотрит на неё подозрительно. «Зачем?»

Дженнер мнётся. «Один мальчик… он…» Она не может сказать больше.

Взгляд становится настороженнее и внимательнее. «Он посмел тронуть тебя?»

Дженнер трясёт головой. «Нет! — он был бы уже мёртв, если бы сделал это. — Однако он говорил кое-что… Я должна заставить его замолчать».

Мора с пониманием кивает головой, но в её сдвинутых бровях всё ещё видно беспокойство. «Ты осознаёшь, что может повлечь за собой этот урок, Дженнер?»

Она отрицательно трясёт головой.

«До того как я разрешу тебе учиться применять молнии, ты должна познать последствия их влияния на себе».

О.

Дженнер видела, слышала ужасные вещи. Вещи, которые мастера делают со своими учениками для поддержания дисциплины, в качестве дополнительной тренировки или просто ради извращённого удовольствия. Наказания Моры никогда не включали больше, чем жестокие слова или боль в мышцах в результате различных испытаний, но Дженнер всегда задавалась вопросом, когда это прекрасное время закончится. И делала всё возможное, чтобы отсрочить неизбежное.

«Я понимаю», — произносит она.

«На колени», — командует Мора, и она подчиняется.

Это было коротко, но ужасно. Мора дала ей время и на передышку, и на размышления, перенеся урок на другой день. Она хотела, чтобы Дженнер осознала не только силу молний, но и боль, обратную их сторону, и Дженнер, со сжатыми зубами и стонами, впитала эту мудрость в себя.

Ведь однажды Мора научит, как подчинять маленькими ладонями яркий опасный шарик.

13.

Мора выходит из освежителя в купальном халате и пижаме с полотенцем, обёрнутым вокруг её плеч. Её шикарные волосы копной лежат на светлом полотне. Дженнер не может перестать таращиться на неё, думая о том, как мастеру идут распущенные волосы. Мора никогда не выглядела так, это слишком прекрасно, и Дженнер невольно краснеет.

Это её слабость, и ей нужно научиться жить с этим странным чувством.

14.

Она только однажды осмелилась выступить с предложением, но реакция была такой, что более она никогда не не вмешивалась в разговоры. Лорд Со-д-Со жаловался на войну с джедаями, и Дженнер, которой никогда не воспрещалось высказывать своё личное мнение, не сдержалась.

«Почему просто не перестать с ними сражаться?» — спросила она, с невинностью, присущей ребёнку, но не ситху. Лорд окинул её презрительным взглядом и затем посмотрел на её мастера. «Вам следует обуздать свою ученицу, — пророкотал он. — Или это сделаю я».

Это была лишь пощёчина, но ярость, росшая где-то внутри, под красным пятном на коже, жгла Дженнер, словно огонь, весь оставшийся день. Когда они вернулись в их апартаменты, Дженнер дала волю своим эмоциям, злобно зыркая в сторону мастера.

«Почему? — спросила она настойчиво. — Почему я не могу говорить разумные вещи?»

Мора вздохнула и опустилась на колено перед ученицей, чтобы смотреть ей точно в глаза. «Дженнер, послушай. Мне нравится твой ум, мне нравится то, что ты говоришь, но, поверь, далеко не каждому придутся по душе твои слова. Ты слишком мала для противостояния с Лордами Ситхов, а я не могу драться за тебя».

Она долго колебалась, а затем неожиданно втянула Дженнер в неловкие, даже жёсткие объятия. «Я бы лучше ударила тебя сама, чем позволила ему сделать это, понимаешь?»

Дженнер, на самом деле, не понимала до конца. Если её мастер согласилась с ней, то почему же не сказала этого? Почему ничего не предприняла? Но тогда прижатая к груди Моры Дженнер не могла спорить. День был слишком трудным.

«Я понимаю».

15.

Её руки дрожат, пока она, стараясь держать голову мастера горизонтально, осторожно переносит Мору на свои колени и судорожно роется в аптечке. «С вами всё будет хорошо», — обещает Дженнер, загоняя свой страх так далеко, как только может, пока накладывает шину на руку Моры.

Мора фыркает, хватая Дженнер за локоть здоровой рукой. «Ты волнуешься слишком сильно, глупая девчонка». Её глаза закрываются, и она теряет сознание.

Дженнер убеждает себя не паниковать. Её мастер же не может умереть вот так, верно?

16.

«Драала провоцировала меня. Я думаю, что это дело рук её мастера».

Мора хмурится. «Я вижу. И что ты собираешься предпринять?»

Дженнер задумывается. Она привыкла к подобным тестам от мастера, призванным научить её самостоятельности, умению принимать собственные решения. «Я не знаю. Какой у меня есть выбор?»

«Ты могла бы убить её. Это точно бы решило все проблемы».

«Возможно, — произносит Дженнер, но её глубокое отвращение к этой идее ощущается даже в воздухе, — но её мастер может разозлиться, а я не могу позволить себе получить сильного врага взамен слабого. А вот если запугиваниями я смогу заставить её отступить, то в убийстве не будет нужды».

Мора одаривает её ослепительной улыбкой, оставляя некую недосказанность в разговоре. «Хорошо обосновано, моя дорогая. Но будь осторожна: если ты отпустишь эту одну лишь с предупреждением, то она может воспользоваться твоим милосердием, чтобы в следующий раз ударить сильнее».

Дженнер кивает, соглашаясь. «Я отпугну её, — произносит она уверенно. — А если я замечу, что она вновь хочет причинить мне вред, я убью её».

Улыбка уходит с лица Моры. «Очень хорошо, дружок. Я буду следить за твоими успехами».

-

Драала полезла к ней вновь тогда, когда Дженнер отправилась в гробницы на поиски дезертира. Драала попыталась ударить ей в спину, но Дженнер, резко развернувшись, вонзила меч в её грудь.

Драала всхлипнула, задыхаясь, и Дженнер с шумом втянула в себя воздух. «Я предупреждала тебя, — произнесла она твёрдо. Её страх ушёл на задний план, вытесненный яростью и страстным желанием угодить мастеру. — Будь благодарна за то, что это было быстро».

Она вдавливала свой клинок глубже до тех пор, пока жизнь окончательно не покинула Даалу.

17.

Катастрофа была её виной. Она знала, что это было её виной, даже если Мора пыталась убедить её в обратном.

Если бы она была хоть чуть-чуть быстрее, сильнее…

Но сейчас её больше нет.

18.

Бессонница стала нормой. Кошмары — нет. Она просыпается, крича имя Моры, и вскоре вновь плачет в подушку.

Непонятно, слышит ли её Мора или нет, но она не приходит успокоить её. Она вообще теперь говорит с ней всё реже и реже.

Её время пришло. Вот только она совершенно не была готова.

Примечания:

У Дженнер и Моры есть несколько общих черт, но они не приносят пользы ни учителю, ни ученику.

Дженнер хорошо помнила тот день, когда она впервые захотела убить — ей было семнадцать, и тем человеком был Дарт Барас.

Мора была несогласна со многими могущественными ситхами во многих вещах. Она считала, что они впустую тратят время на войну с джедаями, что их иерархия — полный бред, что Академия уже давно разваливается. Она питала отвращение ко многим из них: к реванитам, бейнитам, пуристам.

Одна из истин, что Дженнер узнала об Ордене Ситхов, была такой: если ты обидел не тех людей, то они действительно смогут сделать с тобой всё, что пожелают. Да, некоторые простят твою наглость и отпустят с миром.

А некоторые, типа Бараса, дадут тебе пощёчину прямо на глазах у твоей ученицы.

Дженнер атаковала бы Лорда Ситхов — смерть в таком случае ей была бы гарантирована — но Мора, кипящая от злости, с красным пятном на лице, удержала её.

Она пристально разглядывала Бараса, но не спешила отвечать ударом на удар. И это был ещё один урок из тех, что Дженнер выучила в тот день, — не вступать в заведомо проигрышную битву.

«Просто подожди, — сказала Мора Барасу, — однажды я буду сидеть там, где сейчас сидишь ты. А ты на коленях будешь вымаливать у меня прощение».

Барас лишь расхохотался. «Я так не считаю, девчонка. Я думаю, что твоё жалкое подобие ученицы когда-нибудь убьёт тебя, а затем, после твоей гибели, лорды съедят её заживо».

Дженнер стиснула зубы. Барас ошибался просто потому, что в личном поединке Мора уж точно одержит над ней верх. Дженнер лишь надеялась, что в таком случае Мора станет достаточно сильной для убийства этого… ублюдка. Он не заслуживал жизни.

А если нет, если Дженнер всё же победит… Что ж, тогда она поквитается с Барасом сама.

Примечания:

Дженнер предстоит последнее испытание.

Сила освободит меня.

С точки зрения Дженнер, это не выглядело свободой.

Её мастер стояла перед ней с уже активированным световым мечом, и Дженнер чувствовала себя парализованной.

Успокойся. Ты всегда знала, что этим всё закончится.

Естественно, она знала. Это было правило. Чтобы действительно стать Ситхом, ученик должен убить учителя.

И Мора… Мора верила, что станет сильнее, если убьёт Дженнер, которую специально растила, долго и трепетно, в качестве своего персонального противника. Дженнер была лишь инструментом, и она, в общем-то, не возражала, потому что единственным фактом, её волновавшим, был тот факт, что ей придётся убить своего мастера. Её мастера, которую она любила больше всего на свете.

Дженнер зажгла свой световой меч. Она подготовила целую речь, своё последнее слово. Она никогда раньше не пыталась отговорить Мастера от глупого традиционного финала, но, когда время для этого разговора действительно пришло, она поняла, что не может ничего сделать.

Она заглянула в холодные карие глаза Моры и вздохнула. По многим причинам ей не следовало привязываться к мастеру. Сердце, казалось, разрывалось на тысячу кусочков, а боль и тошнота всё не отступали. Дженнер лихорадило, её глаза слезились, а лунный свет над песчаным Коррибаном казался слишком ярким.

«Мора, — начала она ломающимся голосом, — пожалуйста. Мы можем просто разойтись».

Мора рассмеялась. «Я знаю, что ты презираешь правила, дружок, но это существует не просто так. Если ты побежишь, я тебя убью. Поэтому я советую тебе сражаться».

Дженнер, слегка опустив голову, подняла световой меч и приготовилась к битве. Она не собиралась умирать здесь. Она пройдёт через это.

Путь ситхов подразумевал непрерывную борьбу за выживание и власть. Дженнер прожила с этой мантрой всю свою жизнь и она продолжит жить с ней. Даже если ей придётся убить Мору.

С победой мои оковы рвутся.

Примечания:

Дженнер снится сухой красный песок и мастер, которую она потеряла.

У автора это самая маленькая часть серии.

Чья-то рука была в её волосах. Каждый дюйм её тела болел, но главным было то, что пальцы расчёсывали кожу её головы, гладили лицо, а тихо шепчущий низкий голос принадлежал ей. Море.

Дженнер чувствовала запах песка. Чувствовала запах крови на песке. Она была ранена, но сражение пока было не окончено. Боль была лишь фоном, деталью. Присутствие её мастера — вот что было действительно важно. Эти мгновения стали последними моментами, которые они проводили вместе.

Дженнер беспокойно перевернулась на другой бок, сквозь сон почувствовав, что простыни пропитались потом. Руки и спину пронзило острой болью. Но комната на Дромунд Каасе не была и вполовину такой же реальной, как её ступни на песке, глаза Моры рядом и тихое жужжание световых мечей.

Примечания:

Погода делает Дженнер задумчивой.

Обычно грозы на Дромунд Каасе не приносили дискомфорта. Но порой Дженнер хотелось сбежать от них, дабы вновь не переживать ужаснейшие мгновения своей жизни.

Было что-то в дожде, что делало её задумчивой, навевало воспоминания о той боли, что грозы принесли её изорванному в клочья телу. Она о многом размышляла в эти меланхолические дни.

В ту ночь Дженнер в одиночестве гуляла меж мокрых деревьев, думая о задании Дарта Бараса, её нового учителя. Ветт злилась — возможно, возникли какие-то проблемы с рабами, которых она убила ради лишних кредитов — и решила остаться в их квартире.

Без Ветт сейчас Дженнер могла подумать о последнем разговоре с ней.

Они сидели в своей квартире, потягивая напитки из бокалов, хотя, признаться, им не было это разрешено на работе.

Ветт, развалившись на мягкой красной кровати на своей половине комнаты, с сонной улыбкой косилась на Дженнер. «Расскажи мне о себе. Чем ты гордишься, например?»

Дженнер задумчиво оглядела комнату. Стены, как и кровать Ветт, были красными. Определённо, неудачное дизайнерское решение.

Она знала, что ответ должен был быть мгновенным. Она просто никак не могла его озвучить.

Чёрт возьми, она же ситх! Естественно, она могла.

Она встретилась глазами с Ветт вновь. «Я горжусь днём, когда я прошла своё последнее испытание».

Дженнер увидела, как улыбка Ветт медленно угасла. Видимо, она догадывалась о том, что могло представлять собою «последнее испытание» для ситхов. «Да?» — переспросила она тем не менее.

Дженнер сделала глоток из бокала. «Моим последним испытанием было убийство моего учителя в поединке».

Ветт нахмурила брови. «И ты гордишься этим?»

Сейчас, когда дождь стекал с её головы, Дженнер могла быть немного честнее сама с собой. Естественно, этим она не гордилась. Скорее, она ненавидела себя за это. Она так сильно… так сильно любила Мору! И обменяла бы все свои мечты на то, чтобы вновь быть с ней.

Но в тепле и сухости с Ветт она сказала: «Да, я горжусь этим», и в некотором смысле она и имела это в виду.

Откинув от лица мокрую прядь, Дженнер вгляделась в холодную красоту Дромунд Кааса и почувствовала, что поступила правильно. В конце концов, она должна была превзойти мастера. Таков был путь ситхов. Она лишь обменяла одну мечту на другую.

Более того, ей следовало перестать оплакивать Мору. Пришло время вырасти, зарекомендовать себя Барасу и наконец забрать принадлежащую ей власть. И больше не оглядываться назад.

Примечания:

Дженнер сталкивается с Кехери, ужасающей леди-инквизитор, которая отлично проводит время, издеваясь над ней.

Колени Дженнер дрожали, когда она выходила из кабинета Дарта Бараса. В какой-то момент во время их встречи ей захотелось по-тихому уйти, перестать служить Лорду. Несмотря на все аргументы против, эта идея прочно укрепилась в её сознании и захватила её настолько, что она была уверена: ещё чуть-чуть, и Барас заметит её волнение.

Он не заметил. Он не имел ни малейшего понятия о том, что его послушная кукла в мыслях обернулась против него, или же он искусно притворялся, что не заметил (и это было бы гораздо хуже, чем любой другой вариант развития событий).

Теперь, когда она находилась в коридоре, соблазн немедленно уйти был велик. Она просто не могла остаться. Любой намёк на непослушание или неудачу, и Барасу в ней не будет необходимости, а если в ней не будет необходимости, то… Но она не могла убежать. Не без плана. Если бы она просто сбежала, то охота и пытки ей были бы гарантированы. Впрочем, если бы её поймали здесь, то, скорее всего, прикончили бы на месте.

Теперь всё её тело дрожало. Она едва могла сосредоточиться на ходьбе. Дженнер вздохнула, заставила свои ноющие ноги сделать ещё несколько шагов и только потом остановилась, устало опираясь на стену.

Не было никакой возможности истребить внутренний страх, для эмоций, бурлящих внутри неё, просто не было места, цели. Страх накрывал Дженнер с головой. Сила, это её Сила, ей просто нужно было превратить все эмоции в адреналин и использовать их.

Но она так устала.

Чувство страха резко взвыло, когда она почувствовала, что за ней следят. Сила предупредила её недостаточно рано, чтобы избежать этого, но и не так поздно для понимания сложившейся ситуации: к ней с видом охотника приближалась ухмыляющаяся ситх-инквизитор. Это был как раз тот тип ситхов, что ненавидела Дженнер: неприятные, жестокие, любящие издеваться над теми, кто слабее их. А эта забрачка-ведьма была одной из худших.

Инквизитор достигла Дженнер и одарила её хищной улыбкой, такой же хищной и жестокой, как её глаза. «О, послушница. Что с тобой не так?»

Дрожащая Дженнер нервно сцепила ладони. Она проглотила страх, позволив ему вновь гневом течь по венам. «Со мной всё в порядке, инквизитор. Лишь небольшая проблема с моей кибернетикой».

«Хм-м-м». Инквизитор, явно не впечатлённая, нахмурилась. Её глаза прошлись по телу Дженнер, подмечая шрамы и кибернетику. Её лицо выразило смесь жалости и отвращения, и ненависть и страх Дженнер от этого только удвоились. «Тебе не следует позволять боли останавливать тебя. Сломанные девчонки типа тебя никогда не испытывают ничего, кроме неё».

Дженнер сжала кулаки, и её грубо стриженные ногти с силой вонзились в повреждённые ладони. «Я уже испытываю боль, инквизитор».

Инквизитор улыбнулась вновь, и Дженнер резко стало нехорошо. Это всегда нравилось инквизиторам — знать, что кому-то рядом больно. Она не знала, почему это им так нравилось. «Я вижу. Это хорошо, послушница. Боль разрывает тебя». Инквизитор подошла поближе, и теперь она могла легко дотронуться до рук, волос, горла Дженнер. Никто бы не остановил её от нападения на послушницу посреди этого коридора. Никто, кроме…

«Я работаю на Бараса», — немного поспешно произнесла Дженнер и тут же залилась краской, заметив, как лицо инквизитора расплылось от удовольствия.

«Ты?» — промурчала забрачка, и Дженнер кивнула, всё ещё чувствуя, как горит лицо, а сердце ускоряет свой темп из-за понимания того, что от инквизитора избавиться не удалось. Забрачка склонила свою розовую рогатую голову, и её жёлтые глаза сузились. «Но не так долго, верно? Ты на опасной тропке, послушница. Я уже видела таких. Маленьких сломанных девчонок, которые думали, что будут счастливее где-то ещё в этой жестокой галактике».

Дженнер прикусила щёку, чтобы случайно не возразить слабым голосом. Она уставилась в жёлтые глаза инквизитора и заставила себя звучать уверенно, чтобы, стоя у стены в дюйме от лица забрачки, показать, что она храбрая. «Я не сломанная».

«Я надеюсь, что нет. Было бы обидно, если бы ты сбилась с пути». Инквизитор проследила взглядом тонкую линию на запястье левой руки Дженнер. «Я не думаю, что ты долго продержишься против молнии».

Никакая сила воли не могла остановить Дженнер от дрожи, вновь овладевшей ею. Какая-то её испуганная частичка кричала, чтобы она бежала, дралась, падала и молила о пощаде, даже если это сильно ударит по её репутации; угроза перевернула всё внутри Дженнер.

Но затем инквизитор сделала шаг назад, всё ещё улыбаясь и сверкая глазами. «Удачи, маленький ситх. Выздоравливай».

Она развернулась и зашагала прочь, оставляя всё ещё дрожащую, прислонившуюся к стене Дженнер.

Примечания:

Дженнер посещает Академию ситхов, чтобы взять себе ученика.

Дженнер встретила наставника Академии, ситха с глубокими жёлтыми глазами, в коридоре, ведущем к одному из тренировочных залов. Он жестом пригласил её следовать за ним, и, пока они шли, Дженнер думала о том, что при выборе ученика будет опираться только на его уровень, невзирая на проблемы, которые могут с ним возникнуть.

Впрочем, если она возьмёт ученика, который ей не понравится, убить его будет легко.

В зале, куда ситх привёл Дженнер, сражались пятеро аколитов. В основном, дети были рослые, с широкими сильными плечами. На вид им было около четырнадцати лет. Однако присутствовали и худенькие и нескладные, например, одна низенькая девочка. На неё-то и указал наставник Академии.

«Я думаю, она хороший вариант, мастер Раи».

Дженнер захотелось рассмеяться. Вероятно, наставник шутил. Она бы точно не опустилась до такого… варианта. Но на всякий случай всё же пригляделась к нескладной коротышке, отлично зная, что порой тощие малышки могут быть опаснее, чем любой из этих плечистых парней. «Сколько ей лет?»

«Около одиннадцати. Сбежала от джедаев два месяца назад. Немногие в её возрасте вытворяли подобное».

Дженнер сузила глаза. «Кто нашёл её и привёз её сюда?»

«Никто. Она сама нашла нас. Сказала, что Сила привела её».

«Впечатляет», — мурлыкнула Дженнер.

«Да. Однако не думаю, что она продержится здесь долго. Остальная часть группы враждебно настроена по отношению к ней».

Дженнер нахмурилась. Девочка сражалась с парнем на голову выше неё и побеждала. Причём каждый из них бился насмерть.

Внезапно в зале раздался крик. Мальчик в десяти футах от Дженнер ударил ножом в грудь своего спарринг-партнёра, такого же юного, как и он сам. Оба послушника упали: один, уже мёртвый, на спину, другой — на колени для медитации.

Дженнер вздохнула. Академия была наполнена ненужным насилием, а жизни не имели никакой ценности. По мнению Дженнер, у жестокости всё-таки должна была быть причина.

Она отвела глаза от подростка-убийцы и вернулась к неказистой девочке, которая была близка к потере самой себя.

Дженнер сняла свой световой меч с пояса и направилась к паре детей. Они оба бросали взгляды на неё, пока она шла, но бой не прекращали. Только когда Дженнер подняла руку, дети дезактивировали свои мечи и поклонились.

«Ваши имена?», — спросила Дженнер.

«Чед», — ответил мальчик.

«Наката», — промолвила девочка.

Дженнер кивнула. «Я хочу, чтобы вы двое сражались до тех пор, пока кто-то из вас не сдастся, а затем победитель будет драться со мной».

Глаза Чеда расширились от страха, а выражение лица Накаты ожесточилась. Она излучала решимость.

Дженнер сделала шаг назад, освобождая послушникам пространство, и стала смотреть, как они включают световые мечи и возвращаются к дуэли.

В этот раз девочка была определённо более упорной, в то время как Чед сражался хуже, чем раньше. Он не знал, как направить свой страх. Он мог бы выиграть только в случае полной уверенности в своих силах, но у Накаты было желание победить.

И она победила, обезоружив Чеда и сильно ударив его в подбородок. Мальчик упал и взвыл, зажимая кровоточащее лицо. Наката посмотрела на Дженнер. В её карих глазах горел огонь, а короткие светлые волосы слиплись от пота.

Она казалась очень юной. Была ли Дженнер такой же маленькой, когда её взяли на Коррибан? Она не могла себе представить этого, но, рассуждая логически, когда-то она действительно была именно такой.

Дженнер протянула Накате руку. «Пойдём. Если ты продержишься против меня минуту, то будешь моей ученицей».

Наката улыбнулась.

Примечания:

Ну вот и конец этой истории. Формально серия ещё не закончена, но я ставлю метку «завершён», так как пока это всё, что есть)))