Гарри Поттер и Дар Жизни  (джен)

После невероятно зрелищной и смертельной дуэли с Волдемортом, которого теперь уже можно называть, Гарри на некоторое время словно завис в пространстве; ему казалось, что его тело наполняется какой-то невиданной силой. Она вливалась в него по капле, насыщая собой каждую клетку, такая чужеродная, но в то же время невероятно близкая. Гарри не мог понять, что происходит, ему даже показалось, что он снова умер и стал бесплотным духом. Он будто со стороны наблюдал за собственным стоящим на коленях телом, за панической аппарацией оставшихся в живых пожирателей смерти и радостными возгласами защитников Хогвартса. Они обнимали друг друга, запускали в воздух праздничные залпы салютов, смеялись и плакали. Эта победа далась им нелёгкой ценой множества потерянных жизней.

Гарри видел, как к нему устремились люди — Рон, Гермиона и Джинни с широкими улыбками спешили через весь зал, но их всё время задерживали, пожимая руки и поздравляя с победой; с другой стороны к нему проталкивалась озабоченно нахмуренная миссис Уизли, её глаза были полны непролитых слёз за потерянного сына, но в их глубине таились гордость и счастье за остальных детей. Профессор МакГонагалл изо всех сил удерживала за огромную ручищу Хагрида, желающего прямо сейчас сжать снова живого Гарри в своих медвежьих объятиях. Пожалуй, она была одной из немногих, кто понимал, что Поттеру нужно хотя бы несколько минут, чтобы прийти в себя.

Но Гарри видел не только их, он видел и других. Тех, кто погиб в этой битве.

Беллатрикс обнажила свои гнилые зубы в безумном оскале и обвиняюще указывала на него пальцем. Рядом с ней столпились и остальные пожиратели, они все смотрели то на Поттера, то на прах, оставшийся от их Тёмного Лорда. И с каждым мгновением надежда в их глазах сменялась обречённостью.

Тонкс и Люпин стояли обнявшись прямо над своими телами, но смотрели они только на Гарри, и он почти физически ощущал идущую от них любовь и светлую грусть. «Позаботься о Тедди», — прошептала Дора, и он кивнул, хотя и не был уверен, что ему не послышалось. Гарри отвёл взгляд, ощущая горечь от потери последнего из Мародёров и свою вину перед осиротевшим ребёнком.

Он увидел Полумну Лагвуд, о чём-то беседующую с Джорджем, но тут она протянула руку и заправила ему за ухо отросшие волосы. За ухо, которого у него не было. Гарри вернулся взглядом туда, где, как он знал, должно лежать тело Фреда. Джордж был там, он уткнулся лицом в грудь своего близнеца и, судя по всему, не собирался отходить от него ни на шаг. Гарри вновь взглянул на Полумну и встретился с её чуть затуманенными глазами. Она тряхнула спутанными волосами и помахала ему рукой. Её серёжка в форме редиски раскололась пополам и с оглушительным грохотом прокатилась по каменному полу. Или это стук его сердца отдавался в ушах? «Неужели она тоже… погибла? Сколько невинных душ…» — с тоской подумал Гарри, погружаясь в темноту. Последнее, что он увидел — это обеспокоенное лицо добежавшей-таки до него Молли Уизли.

Очнулся Поттер глубокой ночью, он напялил на нос лежавшие рядом очки и обвёл цепким взглядом до боли знакомое помещение. Больничное крыло почти не изменилось с его последнего визита, разве что теперь здесь стояло намного больше коек, и все они были заняты. Он крепко зажмурился, мечтая, чтобы всё это оказалось просто кошмарным сном.

— Здравствуй, Гарри, — ласково сказала Полумна, шлёпая по каменному полу босыми ногами. Она присела на край его кровати, и Поттер поспешил продвинуться, с удивлением рассматривая её жёлтую пижаму с животными, похожими на розовых козлят с крыльями. — Это морщерогие кизляки, — с улыбкой пояснила девушка, проследив за его взглядом. Один кизляк боднул другого, и они начали весело скакать по жёлтой лужайке. — Это папа специально для меня зачаровал. Правда, здорово?

— Но я думал, что призраки остаются в той же одежде, в какой умерли, — глупо моргнул Гарри и тут же раскаялся в своих словах. — Прости, Полумна, мне так жаль, что ты погибла. Прости меня…

— Ну что ты, Гарри, я совершенно точно жива, — заверила девушка и для подтверждения своих слов сжала его дрожащую руку своей маленькой тёплой ладошкой.

Гарри несмело протянул вторую руку и коснулся кончиками пальцев её лица. А в следующий момент он уже изо всех сил сжимал её хрупкую фигуру в объятьях. Ему не хотелось терять никого из своих друзей.

— Теперь ты тоже их видишь, — сказала она, стоило Гарри разомкнуть захват.

— Призраков? — недоумённо переспросил он. — Их же все видят. Только я не мог предположить, что они все решат остаться.

— Не призраков. Души. Когда человек умирает, его душа ещё какое-то время находится на Земле. Потом кто-то идёт дальше, кто-то становится призраком. А некоторые остаются в виде бесплотных духов, никем не видимые, они оберегают выбранного человека. В основном так поступают матери, — особенно грустно вздохнула Полумна и зябко повела плечами. Гарри укрыл её своим одеялом и уставился в немом вопросе. — Да, твоя мама всё это время была с тобой, но сегодня она пошла дальше.

— О боже, — выдохнул Гарри и закрыл лицо руками. Почему он начал их видеть только сейчас? Почему она ушла? Тысячи вопросов роились в его голове.

— Потому что ты вырос и теперь справишься сам, — ответила Полумна, беззаботно болтая босыми ногами.

— Значит, это были души, да? — спросил он, взяв себя в руки, что удалось далеко не сразу. — И я их теперь всегда буду видеть?

Гарри даже не знал, радоваться ему или огорчаться из-за этой новой особенности. Впрочем, он уже давно привык быть не таким как все. Но видеть своих мёртвых друзей, не имея возможности им помочь? Знать, что Джордж лишился буквально половины души. Что малыш Тедди никогда не увидит своих родителей, не сможет их обнять. Что профессор Снейп так и не получит заслуженного признания за свою самоотверженность и героизм. Как он будет с этим жить?!

— До того момента, пока они не решат уйти дальше или ты не поможешь им вернуться, — безмятежно улыбнулась Полумна, вырывая его из грустных мыслей.

— Вернуться? В качестве привидения? — скептически хмыкнул Гарри, но невольно ухмыльнулся, представив, как призрачный Снейп мрачной тенью скользит по подземельям. Он бы составил достойную конкуренцию Кровавому Барону, а возможно, они бы даже подружились.

— Конечно же нет, Гарри, чтобы остаться призраком нужно всего лишь этого захотеть, — терпеливо пояснила Полумна, накручивая на палец тонкую прядку своих растрёпанных волос. — Вернуться — значит воскреснуть. Возродиться. Вновь соединиться с собственным телом. Исцелиться, если тебе так угодно.

— Это невозможно! Даже воскрешающий камень вызывает лишь тень живого человека. Это просто иллюзия жизни, — возразил Гарри. Впрочем, в его голове уже зародились сомнения, ведь он-то вернулся.

— Ну разумеется, это возможно, — снисходительно улыбнулась Луна. Ему подумалось, что именно так она смотрела на Гермиону, когда та отказывалась верить в нарглов и мозгошмыгов. Как на человека с напрочь закостенелым мышлением. — В любом случае, ты можешь попробовать. Они все здесь.

Она махнула рукой на дальнюю стену, и Гарри только сейчас заметил, что та часть больничного крыла отгорожена ширмой.

— Ладно, — он с трудом проглотил застрявший в горле комок и нехотя поднялся с кровати. Ему в любом случае придётся их увидеть: мёртвые тела и несчастные души. Так почему бы не сделать это ночью при поддержке столь же сумасшедшей подруги? Возможно, тогда при свете дня и под сотней взглядов ему будет легче? Наверное…

Тонкая полупрозрачная ширма предстала перед ним огромными и мрачными вратами в бездну или в его личный ад. Гарри малодушно пропустил вперёд подругу, которая улыбнулась ему слишком уж понимающе. Ближайшая койка оказалась магически расширена, на ней лежали двое. Не успел Поттер испугаться, что близнецы всё же воссоединились в посмертии, как Джордж всхлипнул и пошевелился, крепче прижимая к себе тело брата.

— Привет, Гарри! — улыбнулся ему призрачный Фред, зависший в изголовье. — А мы теперь не близнецы, а «тройнецы», — хохотнул он, обводя рукой представшее зрелище, но глядя на грустных ребят, и сам несколько скис. — Снова не смешно? Совсем без Форджа шутить не выходит… Поможешь мне вернуться, приятель?

— Нет, я не смогу… Я не знаю, как… — растерялся Поттер, беспомощно глядя то на Фреда, то на Полумну.

— Конечно, сможешь, ты ведь Избранный, — уверенно заявила девушка. — Просто сделай это.

— Ты должен взять за руку меня и моё тело, — пояснил Фред, протягивая левую ладонь и с надеждой заглядывая в зелёные глаза, скрытые стёклами очков.

— Хм, ладно, — выдохнул Гарри, хватаясь за призрачную конечность, которая оказалась прохладной, но неожиданно материальной, больше всего напоминая застывший мармелад. Он нервно хихикнул от неуместного сравнения и спросил: — А ты не превратишься в зомби или инфернала?

— А хоть бы и так, — беспечно махнул рукой Фред, — всё лучше, чем быть невидимкой, неспособным даже навозную бомбу Филчу подложить. В любом случае, обещаю не есть тебя первым.

Гарри искренне улыбнулся таким привычным шуткам и уже уверенно взялся за окоченевшую ладонь Фреда. Он только хотел спросить, что же делать дальше, как вдруг почувствовал тепло, исходящее от призрачной руки, перерастающее в настоящий жар. Он обернулся к Фреду как раз вовремя, чтобы заметить, как тот истончается, буквально втягиваясь в тело Гарри, наполняя своим искрящимся смехом. Не успел он обдумать происходящее, как всё тепло скопилось в его левой руке и в следующий момент переместилось в мертвеца. Фред судорожно вдохнул, закашлялся и ошарашенно распахнул глаза. Тут же подскочил и Джордж, шокировано уставившись на ожившего брата. Он замер, боясь даже пошевелиться, не веря, что всё это по-настоящему.

— Получилось, — изумлённо прошептал Гарри.

Эти слова будто бы послужили спусковым крючком: Полумна светло рассмеялась, а Фред кинулся обнимать Джорджа с радостным криком «ура». Прочие души оживлённо зашептались, однако, всё ещё не решаясь подходить поближе. Но как только Джордж сжал брата в ответных очень крепких объятиях, тот застонал и рухнул обратно на подушку.

— Полегче, братишка, я только что с того света вернулся, между прочим, — прокряхтел Фред.

Джордж осмотрел его с головы до ног и спросил:

— И как ты себя чувствуешь?

— Как расплющенная камнеежка, — пытаясь сохранить серьёзное выражение лица, заявил Фред.

— А ещё говорят «могила исправит», — покачал головой Джордж. — Твоему отвратительному чувству юмора уже ничего не поможет.

— Зато я по-прежнему самый красивый из нас двоих, — засмеялся Фред, и Джордж тут же подхватил его веселье.

— Значит, теперь я могу всех вернуть? — спросил Гарри, обводя взглядом заполненное душами помещение.

— Нет, Гарри, не всех, — вернула его в реальность Полумна, — должны быть соблюдены некоторые условия.

— Какие? — нетерпеливо подался вперёд он, предчувствуя, что сейчас будет названо нечто совершенно невыполнимое.

— Во-первых, со времени смерти должно пройти не более девяти дней, — девушка начала загибать пальцы. — Во-вторых, душа должна хотеть вернуться. И в-третьих, необходимо жизнеспособное тело.

— То есть, если…

— Если ты вдруг захочешь вернуть миссис Лейстрендж, то тебе это не удастся, — заявил Джордж.

— Потому что мама её случайно распылила, — продолжил Фред.

— С ума сошли? — изумился Гарри. — С чего бы мне её воскрешать? Но Люпин, Тонкс, Колин, — он выхватил из толпы знакомые лица, — они ведь заслуживают второй шанс!

— Конечно, Гарри, но если ты начнёшь воскрешать всех…

— Налево и направо, то тебя обвинят…

— В некромантии и запрут…

— В Азкабане. Или заберут в Отдел Тайн.

— На опыты.

— Это не некромантия! — неожиданно рассердилась Полумна и даже топнула ножкой, пока Гарри просто хлопал глазами. — Это Дар жизни!

— Ты это знаешь…

— И мы это знаем…

— Но всегда найдётся тот, кто захочет…

— Использовать Гарри в своих грязных целях.

Полумна открыла было рот, желая возразить, но Поттер покачал головой:

— Вы правы, ребята. Поэтому сейчас вы пойдёте, — Фред скептически приподнял брови и Гарри поспешил исправиться, — те из вас, кто способны ходить, найдёте Гермиону и Рона. Вы всё им расскажете, и они обязательно что-то придумают. А мы с Полумной попытаемся спасти всех, кого получится. Ты же мне поможешь, Луна? Ребята?

— Конечно, Гарри, — пропела девушка.

— Будет исполнено, мой генерал! — в один голос воскликнули близнецы и шутливо отсалютовали. Гарри махнул рукой и подошёл к следующей койке, Джордж в это время спешно покидал больничное крыло.

— Ты готов, Колин? — спросил Гарри, протягивая руку. — Ничего не бойся.

— Я и не боюсь, — по-доброму улыбнулся мальчик, сжимая предложенную ладонь, — ведь ты мне поможешь, Гарри.

С Колином всё прошло как по маслу, и через минуту он уже абсолютно живой и здоровый изливал восторги в адрес величайшего героя Гарри Поттера. На выручку герою пришёл Фред, занявший мальчишку беспечной беседой. Дальше были ещё несколько студентов, которых Гарри, к своему стыду, даже не знал по именам. Зато его знали все и не уставали благодарить, он отмахивался и шёл к следующим. В какой-то момент появилась Гермиона в компании Рона, Джорджа и, неожиданно, Молли Уизли. Та взглянула на живого Фреда, и её глаза наполнились счастьем, однако она не спешила подходить к сыну. Молли и Гермиона в две палочки начали творить какие-то незнакомые чары, которые серебристым коконом окутали всё больничное крыло. Рон махнул рукой засмотревшемуся Гарри, мол, продолжай, и тот занялся своим делом. Тут были и жители Хогсмида, которых он иногда встречал в деревне, и совсем незнакомые люди. И что совершенно неожиданно, здесь же были и пожиратели, те в большинстве своём предпочитали идти дальше, понимая, что на этом свете их будет ждать то, что хуже смерти. Но были и такие, кто выбирал жизнь, готовые понести заслуженное наказание. Гарри помогал всем. Полумна и присоединившиеся к ней Джордж с Роном успокаивали очнувшихся и давали им лечебные зелья, принесённые Уизли.

Когда настал черёд Тонкс и Люпина, Гарри без лишних слов протянул ладонь Ремусу, но тот не спешил её брать, более того, он сложил свои руки в замок за спиной.

— Ремус? — растерянно позвал он.

— Я не вернусь, Гарри, прости, — потупился тот. — Я выполнил свой долг, защищая наш мир. Теперь я свободен, понимаешь?

— Нет, Ремус, не понимаю, — нахмурился Гарри. Тонкс же стояла, словно громом поражённая, она удивлённо уставилась на мужа. — Ты нужен своему сыну.

— Не нужен ему такой отец, — страдальчески скривился Люпин. — Что хорошего он может увидеть от отца-оборотня?! Он станет парией в магическом мире с такой родословной.

— Знаешь, Люпин, ты мог бы стать замечательным отцом, — разозлился Гарри, — если бы не был такой тряпкой! Ты хочешь обречь своего сына на жизнь сироты, имея возможность вернуться? Что бы на это сказали Джеймс и Сириус? А Лили, она бы одобрила твой выбор? — Гарри недовольно отвернулся от друга своего отца и взглянул на побледневшую девушку рядом с ним. — А ты, Тонкс, что выбираешь? Будешь и в посмертии подтирать сопли своему мужу или вернёшься и воспитаешь из своего сына настоящего мужчину?

— Я… Я вернусь, — решительно кивнула Дора и, печально взглянув на Ремуса в последний раз, взялась за протянутую руку. В следующий момент она уже безутешно рыдала на плече подоспевшей Молли.

— И, кстати, Люпин, я тут немного освоился со своим даром, и вижу теперь больше прежнего, — сообщил Гарри, переходя к следующей кровати. — Твой волк решил пойти дальше, и ты волен идти за ним.

— Что это значит, Гарри?

— Всего лишь то, что твоё тело излечилось от ликантропии. А ещё ты совершенно не умеешь расставлять приоритеты, — рассерженно прошипел тот, оживляя бодрого вида старичка, который тут же начал строить глазки одной молоденькой ведьмочке.

— Я хочу вернуться, Гарри, — опустил голову Люпин, виновато улыбаясь. — Если ты не передумал мне помочь.

Гарри просто протянул ему руку, искренне надеясь, что у малыша Тедди будет самая счастливая семья. Когда в комнате осталось не больше полутора дюжин покойников, решивших продолжить свой путь, Поттер устало опустился на пустую кровать. К нему тут же подскочили Рон и Гермиона, обнимая в жесте молчаливой поддержки. Через некоторое время Гермиона рассказала про редчайшие чары семейства Прюэтт, что они применили совместно с Молли. Их действие схоже с массовым конфундусом, теперь все будут думать, что в этом блоке лежали раненые, лечением которых занимались волонтёры из числа присутствующих, да и сами выжившие будут считать так же.

— А где профессор Снейп? — спохватился Гарри, оглядываясь вокруг, словно того можно было не заметить.

— Ох, Гарри, как же мы могли про него забыть? — Гермиона переглянулась с таким же растерянным Роном. — Он остался в хижине.

— Я должен его найти, — вскочил Поттер.

— Мы с тобой!

— Нет, — категорично отказался он, — я должен сам с ним поговорить.

— На него не распространяется заклинание, он же ничего не знал, — предупредила Гермиона.

— Это неважно, — отмахнулся Гарри, выбегая в полуразрушенный коридор.

Он со всей возможной скоростью мчался к хижине, перепрыгивая через завалы из камней, едва ли их замечая. На улице уже забрезжил рассвет, окрашивая небо в розовые тона, знаменуя начало нового дня. Новой жизни. Вот только в визжащей хижине было всё так же серо и мрачно, тьма выглядывала из углов, контрастируя с белоснежным обескровленным лицом мёртвого шпиона.

— Поттер. Снова выжил, — облегчённо вздохнул Снейп, и Гарри невольно улыбнулся от тёплых интонаций бархатного голоса. Снейп заметил это и недовольно скривился. — Неужели пришёл поглумиться над моим трупом?

— Нет, профессор, — ещё шире улыбнулся Гарри, наконец прямо взглянув на зависшего в углу Снейпа. — Я пришёл за вами.

— О нет, — почти застонал тот, прикрыв лицо ладонью. — Только не это!

— О да, профессор, — лукаво подмигнул Гарри, извлекая из карманов батарею пузырьков, которые ему в последний момент всучил Рон. — И у меня есть целых восемь дней, чтобы подлечить ваше тело и убедить вас вернуться.

— Это исключено, Поттер, — прошипел Снейп, сложив на груди руки и вздёрнув подбородок.

— Посмотрим, что вы скажете через неделю, — заявил Гарри, усаживаясь по-турецки возле тела и заливая рваную рану заживляющим бальзамом. — Мне спешить некуда.

Снейп презрительно фыркнул и отвернулся, но Гарри мог поклясться, что уголок его губ приподнялся в намёке на улыбку.