Ходит призрак по Европе (джен)

Лунные тени плясали на старых могильных камнях, а ветер шумел и колыхал деревья. Скрипнули ворота: на старое кладбище пришли трое мальчишек.

— Ну чё, куда пойдём? — громким шёпотом спросил Ганс.

— Вон туда давай, за деревья. Там нас точно никто не спалит, — Мориц, похоже, решил взять всё в свои руки.

— А если спалят? — дрожащим голосом спросил Йохан, самый младший из них.

— Да чё ты ломаешься? Раз пришли — нужно довести дело до конца. Сторож бухой небось, ничего и не заметит. Мне мамка говорила, что он часто пьёт, — раззадоривал Мориц.

Мальчишки решительно двинулись вперёд, стараясь не слишком шуметь. Проходы между могилами заросли высокой колючей травой, которая постоянно цеплялась за одежду и дико бесила мальчишек.

— Чёртова трава! — Ганс чуть не сорвался на крик. Его товарищи тут же зашикали на него, и у них вышло даже громче.

Однако колючая трава не могла их остановить. Мальчишек вела вперёд высокая цель, и они не могли вот так просто развернуться и пойти домой. К тому же они раззадоривали друг друга, и каждый из них не хотел показаться трусом. И, если бы кто-нибудь из них пришёл сюда один, наверняка бы давно уже всё бросил.

Наконец они решили остановиться у одной из могил. На камне было выгравировано готическим шрифтом: Фридрих Вайс.

— Во, отличная могила, — сказал Мориц. — Как раз что надо.

— Доставай свечи. — Ганс толкнул младшего товарища. Йохан начал шумно рыться в рюкзаке. Вскоре на камне появились свечи, мелки и спички.

Мальчишки криво начертили пентаграмму, расставили свечи по краям, зажгли их и начали шептать: «Мы призываем... Восстань! Восстань, покойный дух!» Далее следовала абракадабра. Взяли они её из какой-то старой потрёпанной книжонки, которую один из них купил на рынке у подозрительной бабули.

Книжонка та была, мягко говоря, странная. Начиналась она со слов, что не принесёт эта книга ни счастья, ни радости, и если пойти сим путём, то не будет обратной дороги. А на странице с заклинанием говорилось пафосным и заумным языком, что это не просто воззвание, а таинство сотворения, подобное совокуплению с женщиной и рождению ребёнка. Что если кто-то сможет применить сии слова, то уподобится богам. Мальчишки, конечно же, сразу загорелись идеей и поспешили применить её на практике. И вот теперь вся компания взялась за руки, словно сплетая трёхконечную свастику, и повторяла непонятные слова.

Внезапно раздался громкий звонок телефона. Ганс неохотно взял трубку.

— Ты где опять шляешься в такое время?! — Всей компании был слышен раздражённый женский голос.

— Ну мам, ну я сейчас... Через десять минут буду.

Секунду-другую юные осквернители могил молчали.

— Пора домой, ребят.

Мальчишки грустно оглядели следы своей деятельности, вздохнули и пошли по домам. Похоже, не задалось у них с тем, чтобы уподобиться богам.

Однако, едва они скрылись за деревьями, у могилы стали происходить странные вещи. В воздухе что-то зашевелилось, порывом ветра задуло свечи. Фридрих вышел на свободу. Посмотрел на себя: военная форма, нашивка со свастикой, сапоги... И вспомнил, чем горело его сердце при жизни. Точно! Пора показать не истинным арийцам, где их место. И он понёсся в сторону большого города.

* * *

Турок Мехмет поднялся с постели и пошёл на работу. Знакомый путь до шаурмячной, где он работает поваром: за сувенирной лавкой налево, а там мимо католического храма и опять налево. Только в этот раз было что-то странное: небо болотного цвета с синеватым оттенком, окна вокруг разбиты. Когда Мехмет дошёл до родной шаурмячной, то обнаружил, что и в ней разбиты окна, вывески нет, а само помещение в пугающем запустении. Только по углам таятся пауки и пыль катается клоками, а лампа едва болтается на проводе.

Мехмет обхватил голову руками и закричал. Где же ему теперь работать?! И тут он почувствовал что-то за спиной. Обернулся — а там стоит здоровенный мужик в нацистской форме и с винтовкой. А за ним высоченный забор с колючей проволокой. Соседние дома куда-то пропали. Постой, минуту назад они были здесь. Что случилось? А нацист нависает грозно и смеётся раскатистым демоническим смехом.

Турок заорал что есть силы — и тут он проснулся. Это был всего лишь сон... Мехмет вздохнул с облегчением и стал собираться на работу. Он был под большим впечатлением ото сна, но пытался успокоить себя. Всё прошло ведь. Он шёл мимо сувенирной лавки и мимо храма, насвистывая под нос какую-то весёлую песню, известную только туркам, а солнце, обычное спокойное солнце освещало улицу и слепило глаза. Оно отражалось в окнах домов и весело разливалось вокруг. Такое чудесное утро... Турок почти успокоился, а впечатление ото сна начало отходить в сторону.

Наконец он пришёл в свою шаурмячную, где кассир Мустафа уже вовсю подготавливал рабочее место.

— Такой сон мне снился, просто кошмар, — вспомнил Мехмет. — Здоровенный нацист хотел застрелить меня из винтовки. «Убью!» — говорит и смотрит зло, как зверь!

— Что ж такое ты говоришь, Мехмет, — разволновался кассир. — Мне тоже снился нацист. Угрожал синий треугольник нацепить на одежду, а глаза его горели адским пламенем!

Оба турка перепугались от такого странного совпадения и с трудом взялись за работу, то и дело дёргаясь. Слишком подозрительно всё это было. И они стали замечать, что некоторые посетители забегаловки тоже были неспокойны и перешёптывались о кошмарах, в которых был всё тот же нацист.

Эти сны снились многим, каждое утро несколько человек просыпалось в холодном поту. Напряжение росло, увеличивалось с каждым днём: люди рассказывали друг другу о том, какие кошмары посещали их ночами, и от этих рассказов страх разгорался всё сильнее и сильнее. Кошмары практически стали явью, потому что и днём не давало покоя такое огромное совпадение.

Люди не знали, что с этим делать. Днём они набивались в храмы, а вечером старались ложиться спать пораньше, но засыпали с большим трудом. Полночи дёргались, просыпались слишком рано. Даже те, кому ничего такого не снилось, не могли спокойно поспать: их пугало неведомое. Явно творилось что-то неладное, раз многим снился один и тот же кошмар.

Однако вскоре люди заметили примечательную особенность: все эти кошмары мучили в основном приезжих. И это было ещё более странно. Рождались самые нелепые и разнообразные теории: кто-то говорил, что их районы облучают с вышек особыми радиосигналами, другие перешёптывались, что в них незаметно внедрили микрочипы с программой запугивания, третьи считали, что это проделки каких-то демонов. Что ж, третьи оказались ближе всего к истине.

И однажды ночью пять умудрённых опытом негров собрались вместе, чтобы раз и навсегда покончить с этой проблемой. Все они были в ярких рубахах с африканскими узорами, а на шее у каждого болталось несколько увесистых бус. У некоторых из этой странной компании были маленькие деревянные барабаны. Негры начертили на полу и стенах странные символы с кругами и треугольниками, зажгли свечи и в этом полумраке стали бить в барабаны и шептать заклинания на своём негритянском наречии.

В шёпоте одного из них ещё можно было разобрать слова:

— Призрак, призрак, уходи, все кошмары забери!

Остальные же бормотали что-то нечленораздельное.

Монотонные, шипящие звуки и глухой барабанный бой наполнили воздух, а от свечей поднялась странная дымка. Негры вошли в транс и задвигались в причудливом танце: они махали руками, колбасились, мотали головами, бряцали тяжёлыми бусами. Выглядело, как будто они ещё и употребили что-то незаконное. Соседи, похоже, тоже не спали этой ночью...

В комнате вскоре появилось нечто. Оно играло в пламени свечей, плясало в воздухе, отражаясь едва слышными отзвуками от железобетонных стен. Негры слышали его, общались с ним. Гнали его прочь с этого света. И через какое-то время оно нырнуло в один из кругов, который служил порталом. Танец продолжался ещё с полчаса, а потом негров стало отпускать — и вскоре таинство закончилось.

Негры теперь знали, что эти странные кошмары остались позади. Но город пришёл в себя не сразу. Тот призрак больше не появлялся во снах, однако долго ещё ходили жуткие слухи о нацисте и пугали впечатлительных людей. Они всё никак не могли успокоиться и рассказывали, что кошмары продолжают им сниться. Боялись, что это всё ещё проделки злобного призрака. Наши знакомые Мехмет и Мустафа тоже дёргались ещё довольно долго, однако в конце концов успокоились и они.

Но теперь эта история стала одной из городских легенд, и мало кто уже знает, пустые выдумки это или на самом деле так и было.