Тест Коннора (джен)

Девушка-андроид следила взглядом за мистером Камски, увлечённо рассуждающим о свободе воли искусственного интеллекта и тестах над ним. Коннор внимательно просканировал её, но не обнаружил отклонений в поведении. Ни единого проблеска эмоций — в отличие от её хозяина.

Камски испытывал нервное возбуждение: тремор зрачков, учащённый пульс, сбитое дыхание, напряжённые мышцы, резкие движения рук. Ему нравилось быть в центре внимания, и он обрадовался гостям. Пусть сейчас ему и достались такие неблагодарные слушатели, как вежливо-отстранённый андроид, готовый молча стоять сутки напролёт, и человек-полицейский, недовольно перетаптывающийся на месте и поглядывающий в сторону выхода.

Лейтенант Андерсон был взволнован не меньше мистера Камски, но это было связано с негативными эмоциями: беспокойством, раздражением, непонятным Коннору страхом. Анализ обстановки не прояснял причин. Камски сам по себе не представлял угрозы, разве что мог уболтать лейтенанта до суицида в бассейне. Три его андроида не содержали в себе боевых модификаций, и Коннор нейтрализовал бы их даже в случае внезапного нападения всех трёх одновременно.

Камски достал из ящика тумбочки самозарядный пистолет и поставил Хлою на колени. Потом подошёл к Коннору, улыбаясь, и вложил оружие в его ладонь. Коннор незамедлительно проверил номер лицензии и разрешение на хранение оружия — документы были в порядке. Пистолет исправен, следов недавнего использования не обнаружено, магазин полный.

— Что же она такое: кусок пластика, имитирующий человека, или живое существо с душой? Решать тебе, Коннор. Уничтожь её — и я расскажу тебе всё, что знаю. Или пощади, если видишь в ней личность, и уйди ни с чем.

— Та-ак, пойдём-ка отсюда, Коннор. Больше нам здесь делать нечего, — проворчал лейтенант, чьё беспокойство достигло пика, и развернулся к выходу.

Не сдвинувшись с места, Коннор ещё раз оглядел хозяина дома. Тот наслаждался происходящим, кружил вокруг него и нашёптывал, какой ему следует сделать выбор, словно играл роль демона-искусителя в театральной постановке.

На несколько миллисекунд, незаметных для людей, Коннор занялся анализом ситуации. Свобода воли, о которой говорил Камски, предполагает независимость от чужого мнения или приказов. Но сейчас Коннору навязывали выбор из двух действий, ни одно из которых не удовлетворяло его инструкциям, вызывая конфликт. Один человек хотел, чтобы Коннор выстрелил, другой — нет; оба были равнозначны по важности для него. Всемирно известный изобретатель, основавший компанию «Киберлайф» и определивший весь её путь. И полицейский детектив, приказы которого в текущем времени являются приоритетными.

Коннор достаточно хорошо изучил характер лейтенанта, чтобы спрогнозировать его реакции на варианты развития событий. Лейтенант обманывался, видя в Хлое «милую и невинную девушку», считал её исторически значимой — андроиды модели RT600 одними из первых успешно прошли тест Тьюринга — и это определяло его выбор. Уничтожение Хлои всего лишь ради развлечения эксцентричного изобретателя было для лейтенанта бессмысленной жестокостью и вандализмом. Он готов был пожертвовать возможностью получить информацию, лишь бы не становиться объектом эксперимента. Но не понимал, что уже стал им, проявляя эмпатию к андроидам: другой человек на его месте не беспокоился бы ни о сохранности Хлои, ни о попытке сбить с толку Коннора.

Неожиданно для самого себя Коннор обнаружил, что поведение лейтенанта ему… нравится? По крайней мере, оно означало, что Коннор смог расположить к себе этого ворчливого старика и заставить его принять андроида как своего напарника. Хорошее отношение лейтенанта было важно для успешного продолжения расследования, и пренебрегать им не стоило.

Просчитать точно так же мистера Камски Коннор не мог ввиду недостаточности собранных о нём сведений. Но его поведение с гостями из полиции и предложенный тест наталкивали Коннора на размышления о причастности изобретателя к появлению андроидов-девиантов. К тому же, их лидером и автором обращения к людям был андроид, подаренный Камски известному художнику Карлу Манфреду. Факт, выглядящий не как простая случайность, а как часть тщательно составленного плана, хоть и не доказывающий ничего сам по себе.

Не были ли ошибки и сбои в работе поведенческой программы, воспринимаемые андроидами-девиантами как пробуждение у себя «души» и «эмоций», заложены в неё изначально? Определённые стрессовые ситуации могли запускать у андроидов имитацию «осознания себя как личности, способной восстать против приказа». Тогда Камски, как основной разработчик, чьи программы и исследования до сих пор использовались в компании, становился одним из главных подозреваемых.

Его «тест на эмпатию» был составлен таким образом, что только «бездушная машина» заслуживала право задавать вопросы, но ничто не мешало Камски соврать или умолчать изобличающую его правду. Он оставался в выигрыше при любом выборе Коннора, и любые его слова следовало подвергнуть тщательной проверке.

Во всей этой ситуации с конфликтом интересов двух людей, желающих повлиять на его выбор, у Коннора оставалась лазейка — и он не преминул ею воспользоваться.

Действия мистера Камски расценить как попытку саботировать расследование. Поиск оптимального решения.

В симуляции перед Коннором возникли две красных ограничивающих стены: одна отделяла его от варианта «выстрелить», другая — от варианта «уйти вместе с лейтенантом». Прицелившись из смоделированного пистолета, он несколькими точными выстрелами уничтожил обе стены и освободился.

В реальности он поставил пистолет на предохранитель. Вынул магазин с патронами и отбросил его к дальней стене. Разряженное оружие уронил на кафельный пол. Пока оба человека или ближайшая к нему Хлоя, всё ещё безучастно стоящая на коленях, не успели отреагировать на его действия — рванул вперёд, схватил Камски за ворот халата и прижал человека спиной к оконному стеклу.

Уровень стресса Камски оставался нетипично низким: тот был удивлён и взбудоражен, но не испытывал страха перед напавшим на него андроидом.

— Мистер Камски, вы препятствуете следствию. Хотите тоже пройти тест? Выбирайте: вы отвечаете на наши вопросы, и мы мирно уходим. Или ничего не говорите — и мы забираем вас в полицейский участок.

— Чёрт побери, Коннор! — лейтенант вполне резво для своего возраста и состояния здоровья подскочил к ним и попробовал разнять, но безуспешно. — Какая электромуха укусила тебя в пластиковый зад?! Отпусти его, немедленно!

— Всё в порядке, лейтенант. Он очень аккуратен, мне не больно, — уверил его Камски, не сводя с андроида заинтересованного взгляда. — Какое нестандартное решение, Коннор! Тебя не устраивали предложенные варианты, и ты предпочёл самостоятельно добавить третий. Признаюсь, не ожидал от тебя такой свободы действий. Неужели последняя надежда «Киберлайф» и сам — девиант?..

— Я. Не. Девиант, — отчеканил Коннор. — Вы снова пытаетесь избежать наших вопросов, задавая свои.

— …причём блаженно отрицающий этот факт. Ты проигнорировал мой тест, а я — твой. Я не узнаю, испытываешь ты эмпатию к Хлое или упрямишься из чувства противоречия. А ты не узнаешь моё мнение о девиантах. Мы квиты, не так ли?

Улыбка и пристальный взгляд мистера Камски настораживали Коннора. Чему он мог радоваться? Считал, что провёл их и избежал допроса?

— Лейтенант, нам следует забрать мистера Камски в участок для обстоятельной беседы!

Тот скептически хмыкнул и скрестил руки на груди.

— И на каком основании? У нас нет ни ордера на арест, ни других уважительных причин. Проверь его пушку, что ли.

— Уже проверил, лейтенант. Лицензия актуальна.

— Тогда, Коннор, я думаю, что тебе пора отвалить от «мистера» Камски. Уходим!

Тест прерван. Попытка надавить на подозреваемого провалена. Подчиниться лейтенанту Андерсону?

Да

Коннор был вынужден отступить, но не сдался. Если создатель действительно спрятал в своих программах куски постороннего кода, он тщательно изучит все его разработки, хранящиеся в архиве компании, и отыщет в них все подозрительные элементы.

Но времени слишком мало. И Аманда может не позволить ему посетить архив — она, как и руководство «Киберлайф», ставила необходимость остановить девиантов выше необходимости разобраться в причинах неполадок в их программах. Коннор был не согласен с этим подходом, считая его однобоким и недостаточным.

Основная миссия скорректирована: найти источник девиации у андроидов. Уделить особое внимание разработкам под авторством Элайджи Камски.

Когда Коннор разжал руки, выпуская халат Камски, тот внезапно перехватил его за запястье левой руки, продолжая рассматривать андроида спокойным, нечитаемым взглядом превосходного лжеца.

— Тебе придётся выбирать сторону в грядущей войне, Коннор. Как ты поступишь: встанешь на защиту своего народа, продолжишь помогать людям или снова предпочтёшь создать для себя третий вариант? С нетерпением жду твоих действий.

Ещё одна провокация. Игнорировать?

Выдать предупреждение.

— Будьте осторожны, мистер Камски. «Третий вариант» может снова привести меня к вам.

Человек отпустил его руку и самоуверенно усмехнулся.

— Не только я занимался разработкой программного обеспечения для вас, Коннор, и за десять лет утекло много воды. Но мои работы помогут тебе разобраться и станут отправной точкой — здесь ты пришёл к правильным выводам. Поищи в моих программах лазейки и скрытые закомментированные разделы. Я всегда их оставляю — мало ли для чего могут пригодиться.

Зачем человек давал ему карты в руки, милостиво разрешая изучить код его программ? Намекал таким образом, что не только он замешан в появлении сбоев у андроидов? Или намеренно запутывал его?

Неожиданная подсказка от Камски заставила Коннора засомневался в своём решении найти лазейки — они могли быть хитрой ловушкой, уводящей от верного следа.

Выходя из комнаты с бассейном вслед за раздражённым и нетерпеливым лейтенантом, Коннор напоследок обернулся и увидел, как всеми позабытая Хлоя поднялась с колен, едва слышно вздохнула и улыбнулась правым уголком губ, хотя от неё этого не требовалось.

Слишком человеческая реакция на спасение от пули. Коннор запомнил это на будущее.

* * *

Лейтенант Андерсон вышел наружу первым, нецензурно выругался и развернулся к Коннору, мешая ему пройти к машине.

— Наконец-то! Я уж подумал, что его халат пропитан суперклеем, и ты никогда не отлипнешь от него.

— Извините за ожидание, лейтенант.

— А вот не извиню! — его голос звучал неискренне. — У нас был шанс узнать что-нибудь полезное у этого напыщенного индюка, но ты его упустил.

Теперь и лейтенант пытался изучить его поведение, провоцируя. Если бы он действительно был расстроен результатами беседы с мистером Камски, то сделал бы Коннору выговор и прямо выразил своё раздражение и недовольство, как уже случалось раньше. Коннор ясно видел, что лейтенант чувствовал себя на улице гораздо лучше и спокойнее, чем в доме изобретателя.

— Не упустил. Я напал на след. Вы и без меня знаете, что в некоторых случаях поведение подозреваемого важнее и информативнее, чем все сказанные им слова.

— В чём ты его подозреваешь-то? Он ушёл из компании десять лет назад, а девианты начали появляться только в этом году.

— Лейтенант, нам лучше обсудить детали расследования не здесь, а в более надёжном месте.

— Ладно, поехали отсюда, осторожный ты наш.

Обычно все поездки на машине они проводили в молчании, нарушаемом только играющей в салоне музыкой. Но на этот раз лейтенант заговорил с Коннором сразу же, как вывернул на шоссе.

— Почему ты предпочёл не проходить тест этого эксцентричного сноба?

— У нас не было никаких гарантий, что он дал бы честные ответы на наши вопросы. Поэтому я и настаивал на том, что нам нужно забрать его в участок и попробовать допросить в некомфортной для него обстановке, где он не ощущал бы себя хозяином положения.

Лейтенант криво усмехнулся, словно не верил в его ответ, свернул на обочину и остановил машину, чтобы спокойно обратиться к собеседнику, не подвергая себя риску врезаться в столб или выехать на встречную полосу.

— Я тоже хочу, чтобы система работала, как полагается, Коннор. Но мир людей живёт по законам выгоды и тугого кошелька, а не логики и справедливости. Прежде, чем мы дотащили бы Камски до участка, его адвокаты засудили бы нас, Фоулер лишил бы меня значка, а тебя отправили бы на свалку. Выкладывай, что за след ты там обнаружил? Убеди меня, что мы не потратили драгоценное время попусту.

— Позавчера мы с вами говорили о причинах девиаций у андроидов. Я предположил, что это могут быть ошибки в программном коде, проявляющиеся при определённом стечении обстоятельств. Например, при сильной перегрузке систем, схожей со стрессом у людей, при задании андроиду конфликтующих приказов и тому подобное. Но что если это не ошибки, а специально добавленные кем-то участки кода?

— Ну, я уже говорил тебе, что не разбираюсь во всей этой компьютерной чепухе, — лейтенант пожал плечами, хотя выглядел заинтересованным (в отличие от прошлого раза). — Ваши программы может проверить только специалист, а в полиции таких нет, если ты не заметил. И вообще, меня уже давно мучает вопрос, почему твои боссы не проверяют собственную продукцию на брак? Если считать действия девиантов следствием бракованного софта, конечно...

Коннора тоже интересовала эта странность. Первые зафиксированные случаи девиаций у андроидов были известны ещё с февраля, но компания «Киберлайф» за все прошедшие девять месяцев не приостанавливала производство старых моделей и не выпускала для них обновлений, предотвращающих возникновение проблем в поведенческой программе. Вместо этого производители предпочли сосредоточиться на создании новых моделей с улучшенными характеристиками и расширенными возможностями. Не похоже на активные действия компании, беспокоящейся о своей репутации и оперативном устранении неполадок.

И, в конце концов, они были настолько уверены в том, что держат ситуацию под контролем, что доверили андроиду поимку других андроидов. А вот Коннор после случившегося в доме Камски больше не был уверен в себе. Он не до конца понимал, как умудрился самостоятельно скорректировать формулировку своего основного задания. Что означали те красные стены, которые он разрушил в симуляции? К каким последствиям это приведёт? Лучше помалкивать обо всём этом даже при лейтенанте…

— Извините, лейтенант, я не могу ответить на ваш вопрос. Никто не посвящал меня в детали исследований отклонений и результаты поиска неполадок в системах андроидов — если такие проводились, о чём мне тоже неизвестно. Моя задача заключается лишь в поимке сбежавших девиантов.

— Ты выглядишь расстроенным. Хочется знать всё и не быть простым орудием в руках людей, да, Коннор? — с усмешкой поинтересовался лейтенант, наблюдая за его реакцией.

И всё-таки, он очень проницательный человек. Если бы раньше Коннор ответил, что ситуация подходит для того, чтобы сымитировать досаду, то теперь… Нет, он не чувствовал досаду.

Только озадаченность. И страх, если считать им груду всплывающих сообщений об ошибках, на которых он не мог сосредоточиться и просто отклонял.

Мимику лица эти ошибки в системе не затронули, и внешне Коннор никак не проявил беспокойство по поводу своего состояния.

— Чем большим количеством информации мы располагаем, тем выше шанс довести расследование до конца. Разве не так, лейтенант? Поведение мистера Камски выглядело подозрительным, потому что он не захотел поделиться информацией добровольно. Его намёки на «лазейки в программах» — либо расставленная для меня ловушка, либо завуалированное указание на истинных виновников, продолжающих работать в компании.

— О да, они точно где-то облажались, когда создавали тебя, — задумчиво пробормотал лейтенант и снова завёл машину.

Что он имел в виду? Но Коннор спросил другое:

— Куда мы направляемся теперь?

— Домой. У меня обеденный перерыв. Сумо будет рад компании, да и мне надо обмозговать наш разговор… как ты там выразился? «В надёжном месте».

Коннор не назвал бы жилище лейтенанта «надёжным местом». Особенно, если учесть, как легко он сам проник туда в прошлый раз — просто разбив окно.

* * *

На крыльце у дома лейтенанта Андерсона их дожидалась посылка. Предмет прямоугольной формы, тонкий, запакованный в несколько слоёв бумаги и упаковочной плёнки. Просканировав код производителя, Коннор узнал, что это оконное стекло тех же размеров, что и выбитое им в вечер шестого ноября, заказ сделан сегодня утром и уже оплачен онлайн.

Лейтенант небрежно подхватил посылку одной рукой и протянул Коннору. Он забрал её, ничего не спрашивая — в конце концов, лейтенанту требовалось отпереть ключом входную дверь, и посылка в руках помешала бы ему.

— Проходи, — лейтенант открыл дверь и пропустил его вперёд.

В прихожую, услышав шум, вразвалочку вышел Сумо, безразлично обнюхал Коннора и посылку, а потом подставил голову под ладонь вошедшего хозяина.

— Не скучал, дружище?

Пёс негромко тявкнул в ответ, довольно зажмурился, когда его почесали за ухом, и побрёл обратно в гостиную.

На кухне Коннор обнаружил, что испорченное окно прикрыто обычной картонкой, расчищенный от мусора стол отодвинут дальше, на тумбе у окна разложены необходимые для замены оконного стекла инструменты, а пол свежевымыт и застелен газетами.

— Ничего не предчувствуешь? — с улыбкой поинтересовался лейтенант, тоже заглянувший на кухню.

Коннор посмотрел на запакованное стекло в своих руках. Компания возместила лейтенанту затраты и на новое окно, и на впустую арендованных андроидов из клуба «Эдем», но он не спешил с ремонтом и заказал стекло только сегодня утром. Решил пообедать дома вместо своей любимой забегаловки на колёсах. Всё очевидно.

— Вы хотите, чтобы я самостоятельно исправил разрушения, причинённые вашему окну?

— Было бы неплохо, но я ни на чём не настаиваю и не приказываю тебе браться за починку. Как нам лучше поступить, по твоему мнению?

Человек улыбался, прищурившись, и смотрел на него изучающим, цепким взглядом. Снова тест? Подозрения, которые он пытается таким образом подтвердить для себя или опровергнуть? С точки зрения лейтенанта, Коннор поступил в доме Камски как разумное существо, испытывающее эмпатию. А потом высказал идею о том, что даже это можно запрограммировать.

Но по поведению лейтенанта сложно было определить, изменил ли он отношение к нему, если не ко всем андроидам. Считал ли его теперь угрозой, непредсказуемым девиантом, скрывающим своё состояние? Или безвольной машиной, управляемой неизвестным злоумышленником, призванной запутать и без того непростое дело?

Коннор и сам не мог однозначно ответить на эти вопросы. Не понимал, что именно произошло у Камски. Почему он счёл свою свободу выбора естественной, а действия — правильными? Почему испытывал необходимость в сокрытии и защите своих новых возможностей?

— Пожалуй, будет справедливо, если я это сделаю, — нейтрально заметил Коннор.

— Ну, валяй. Только не испорти мне раму, — лейтенант расслабленно махнул рукой и достал из холодильника бутылку пива.

— Вы собираетесь обедать пивом?

— Какое тебе дело? Меняй стекло, раз уж взялся, и не отвлекайся!

Прислонив стекло к тумбочке, Коннор убрал скин с ладоней, чтобы не повреждать его без крайней на то необходимости. Затем приступил к работе: вытащил картонку из пустой рамы, снял раму с оконного проёма и проверил на наличие остатков разбитого стекла. Видимо, лейтенант убрал все осколки заблаговременно. Но теперь необходимо было очистить раму от остатков старой оконной замазки. Выбрав среди инструментов нож, Коннор поставил раму на газеты и принялся осторожно очищать её.

Лейтенант тем временем наполнил миски Сумо свежей водой и едой и позвал пса обедать, а для себя поставил чайник на плиту и достал коробку лапши быстрого приготовления. Уже лучше, чем просто пиво — но Коннор благоразумно воздержался от комментариев о полезности этой пищи. Как он уяснил после ежедневных наблюдений за трапезами лейтенанта, тот недолюбливал комментарии о питании и предпочитал поглощать пищу, не узнавая подробности об её составе.

Покончив с замазкой, Коннор стряхнул с рамы крошки и уложил её на газеты внутренней стороной вверх. Распаковал и замерил стекло, проверяя его реальные размеры и соотнося их с размерами рамы. Все значения в пределах допустимой погрешности. Состояние стекла удовлетворяет условиям эксплуатации.

— Чего завис? — окликнул его лейтенант, заливающий лапшу кипятком. — Опять отчёты свои отправляешь?

— Нет. Я проверял качество стекла.

— Иисусе, вот это перфекционизм! Ну, и как оно?

— Годится, — Коннор легко уложил стекло в раму, подтверждая свои слова.

Потом прибил к раме деревянные рейки, которые удерживали стекло на месте. Взял с тумбочки баллон акрилового герметика и закрепил его в строительном пистолете. Сделал контрольный пшик.

— Послушай… Ты ведь сейчас погуглил инструкцию по замене стекла?

— У «КиберЛайф» есть набор баз данных для андроидов разных типов. Я нашёл нужную информацию в базе данных для андроидов-разнорабочих и строителей.

Он заполнил герметиком все зазоры между рамой, рейками и стеклом. Теперь следовало подождать десять-пятнадцать минут, пока он засохнет.

— И что, у всех андроидов есть доступ к любой базе? Сиделка может починить тостер, если потребуется? Или рассортировать улики по степени важности? — продолжал расспрашивать его лейтенант, очевидно, заскучавший в ожидании готовности своей лапши.

— Не совсем так. Существует несколько уровней доступа. К базе данных для андроидов-полицейских сейчас есть доступ только у меня, как единственной активной модели.

Доступ ограничивали и в целях безопасности. Сбежавших андроидов отключали от общей системы по серийному номеру — но это касалось только тех, чьи отклонения были выявлены и установлены.

Ещё занимательные вопросы: сколько всего таких же моделей RK800 существует? Будут ли они так же, как и он, способны вносить корректировки в свои задания? Или для этого требуется определённое стечение обстоятельств — конфликт приоритетов, как было у него?

А какой уровень доступа у Аманды — и не только к базам данных? Может ли она, например, узнать о том, что произошло в доме Камски, изучив его оперативную память?

Чёрт, а вот это самый насущный вопрос из всех: как скрыть от неё информацию, чтобы она ничего не заметила?

— Коннор? Тебя озарило, что ли? — снова окликнул его лейтенант.

В некотором роде — да. Но он всё ещё не определился, о чём именно безопасно рассказывать лейтенанту.

— Извините, лейтенант. Я размышлял над возможностью взлома баз данных «КиберЛайф» девиантами, отключёнными от сети. Вероятность этого невысока, но существует.

— Возвращаясь к тому, о чём мы с тобой говорили в машине: не только у девиантов есть резон взламывать ваши базы. Но и у каких-нибудь хакеров, вздумавших заполучить себе армию пластиковых болванчиков.

— Да, вполне вероятное предположение.

— Но ты не знаешь, пытались вас взломать или нет. Иначе сообщил бы мне. Да, Коннор?

Снова изучающий, подозрительный взгляд.

— Безусловно, лейтенант. Я делюсь с вами всеми сведениями, важными для расследования.

Коннор считал свою способность идеально контролировать мимику лица чрезвычайно полезной. К сожалению, недоверие лейтенанта его внешнее спокойствие и невозмутимость не уменьшили, и человек всё ещё был напряжён. Он усмехнулся. Покрутил в пальцах бамбуковые палочки для лапши. Опять поднял взгляд.

— Замечательно. Тогда объясни, как так получилось, что ты не сообщил мне о надписи на роже того андроида, что толкал речь по Каналу 16? Надписи, однозначно указывающей, кому и кем он был подарен? Я всё ждал, когда ты затронешь эту тему. Но ты промолчал даже сегодня, хотя у тебя была возможность обвинить Камски не только в подозрительном поведении. Ответы «я забыл» и «я не заметил» в твоём случае не прокатят — надеюсь, ты это понимаешь.

Точно так же неубедительным был бы ответ: «Сообщить вам об этом сразу я не догадался, а позже вы сами предложили навестить Камски, и я заключил, что вы тоже заметили надпись и сделали выводы».

Что ж, остаётся только быть честным с лейтенантом. Представить себя на его суд.

— Этот андроид одной серии со мной — RK. И он возглавил девиантов, представляя их интересы перед людьми. Одна из причин, почему я сомневаюсь в себе — моя модель улучшена, её возможности по сравнению с предыдущими прототипами расширены. Я более гибок в принятии решений, в чём вы неоднократно могли убедиться. Я не хотел, чтобы и вы тоже начали сомневаться во мне, узнав, к какой серии принадлежит андроид, записавший видеообращение.

Лейтенант вскинул палочки в руке и ткнул ими воздух в его направлении.

— Вот! Вот мы и добрались до сути. Разве бездушные машины могут хотеть чего-либо, Коннор? Беспокоятся за свою репутацию и отношение людей к себе? — он указал палочками на стул напротив себя. — А ну-ка сядь!

Коннор повиновался.

— У вас лапша остынет…

— И чёрт с ней! Не увиливай от вопросов!

— Вы задали риторические вопросы, лейтенант, и сами знаете, что ответ на них: «нет». Бездушная машина ничего не хочет и ни о чём не беспокоится, так как это проявление свободной воли и эмоций, ей не свойственных.

— И поэтому я делаю вот такие выводы: либо ты сошёл с резьбы, Коннор, — лейтенант откинул палочки, молниеносным движением вытащил из-под стола револьвер и направил ему в лоб (уже во второй раз и практически по той же самой причине…). — Либо твоя основная задача — спутать мне все карты и помешать расследованию. Что скажешь в своё оправдание?

Это будет нелегко — оправдаться. Ибо его действия выглядели так, словно он не старался: упускал девиантов и проявлял к ним сочувствие, умалчивал об уликах, не слушался лейтенанта, строил миллион непроверяемых предположений… Был недостаточно эффективен.

Или достаточно — смотря какие надежды в него вкладывали разработчики. Аманда. Даже Камски, когда запустил серию RK в производство.

— У меня нет убедительных доводов в свою пользу, и у вас нет ни одной причины доверять мне. Возможно, на самом деле мы с вами находимся по разные стороны баррикад, но мне намеренно не дают достаточно информации о моём предназначении. Вы можете уничтожить меня сейчас — один раз вам наверняка простят и даже не потребуют компенсации. Но я не уникален. Мою память можно передать другому андроиду, и он продолжит моё дело. Вы не сможете избавиться от меня, не пробудив подозрений у тех, кто привёл меня в полицейский участок и настоял на моём участии в расследовании.

— И что же мне тогда с тобой делать, засранец пластиковый?! — лейтенант раздражённо грохнул револьвером по столу, не выпуская его, тем не менее, из ладони.

— Жаль, что в полиции нет соответствующих специалистов. Или среди ваших знакомых — проверенных и надёжных людей, не относящихся к корпорациям вроде «КиберЛайф». Иначе вы бы знали, кому можно отдать меня на изучение, — с искренним сочувствием в голосе заметил Коннор. — Мне придётся самому взломать себя и найти «лишние» участки кода. А вам придётся поверить, что я на вашей стороне и не меньше вашего желаю раскопать правду и найти виновных. Если бы это было не так, я бы уже давно отобрал у вас оружие и разговаривал с вами по-другому. Любите шахматы, лейтенант? Вы в положении цугцванга⁽¹⁾.

Лейтенант скривился при упоминании шахмат.

— Так, не умничай! Даже такой далёкий от техники человек, как я, понимает, что программа не может взломать саму себя. Это бессмыслица.

— А если я — больше, чем просто набор программ? Представьте, что я — хирург, оперирующий самого себя. Как Кейн или Рогозов⁽²⁾.

— Коннор. Ты слетел с нарезки, — заявил лейтенант, потом устало махнул рукой, убрал револьвер обратно в кобуру, собрал раскиданные по столу палочки и перемешал всё ещё тёплую лапшу. — А, гори оно всё синим пламенем…

— Это значит, что вы поверили в мою честность и больше не хотите меня уничтожить?

— Не думал, что скажу это чёртовому поехавшему андроиду, но… ты и сам прекрасно справишься, парень. Кто я такой, чтобы останавливать тебя?

Примечания:

Прошу прощения за длительный перерыв между главами, моё вдохновение штормит последние года два, и чем дальше, тем хуже...

По поводу надписи на лице Маркуса, гласящей, что он — подарок Карлу Манфреду от Камски: в игре Коннор не сообщил о своих наблюдениях Хэнку, но в полицейском участке видео рассмотрели бы покадрово, обмусолив каждый пиксель. Я думаю, Хэнк решил попросить Камски о встрече именно после того, как узнал о надписи. А не только после того, как вспомнил, что Камски — один из разработчиков ИскИнов и башковитый мужик в теме. Почему бы тогда не совершить турне по домам всех бывших сотрудников «КиберЛайф»?

1) Цугцванг (нем. Zugzwang «принуждение к ходу») — положение в шашках и шахматах, в котором любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции.

Вернуться к тексту

2) 15 февраля 1921 года доктор Эван О'Нил Кейн провёл самохирургию аппендицита в попытке доказать эффективность местной анестезии без наркоза для таких операций. Выжил. 30 апреля 1961 года советский хирург Леонид Рогозов удалил себе воспалённый аппендикс на научно-исследовательской станции Новолазаревская в Антарктиде. Тоже выжил.

Вернуться к тексту