Игра Рассилона (джен)

Это Игра Рассилона; тот, кто выиграет — проиграет, а тот, кто проиграет — выиграет.

После шестичасового дежурства под подозрительными взглядами целой команды «Затмения» и особенно беседы с мастером, длившейся двадцать две минуты по хронометру и целую вечность по субъективным ощущениям, было действительно плохо, впервые в жизни. Ни обморожение на Хоте, ни даже ощущения после пытки Молниями Силы не шли ни в какое сравнение с неизбывным ощущением ужаса и отчаяния, которому, казалось, конца не было. Особняком стояла головная боль от неустанных попыток мастера сломать эмпатическую броню. Люк давно и качественно умел держать щит, сейчас это спасало от многого, и тем страшней было даже на секунду допустить мысль о поражении.

— Привет, блондинчик, — привалившаяся к стене точно на крутом повороте женщина помахала рукой. Униформа незнакомая, прическа неуставная. Что за бред?!

Двадцатилетний фермер бы подскочил на месте и выругался, двадцатитрехлетний коммандер повстанческого флота без слов выпустил в незнакомку пару парализующих и отнес в лазарет разбираться. Тридцатилетний джедай, за последние недели привыкший держать лицо в любой ситуации, равнодушно кивнул и пошел в ближайший зал для совещаний. Пусть всякие чужаки в странной одежде сами разбираются, бредни ли они работающего на пределе сознания, шпионы или опасные сумасшедшие и какой вакуум грузить новому адъютанту Дарта Сидиуса. Женщина двинулась следом. Если гал-лю-ци-на-ци-я — то навязчивая, надо сказать.

— Чем обязан? — спросил Люк, едва дождавшись закрытия двери. Вышло — резче даже нарочно не скажешь, но усталому адъютанту ситха такое простительно.

— Да так, мелочи. Думаю, тебе будет интересно ознакомиться вот с этим, — в руки Скайуокеру едва не силой впихнули старый на вид свиток, вложенный в не менее старый и очень странный браслет.

«Что за…» Не успел мужчина додумать эту мысль, как остался один в комнате. Работа с Силой приучает чутко прислушиваться к своему сердцу и окружающему миру, но сейчас первое хотело упасть в кровать и ни о чем не думать, а второй отличался от бреда воспаленного сознания лишь неприятно вещественной рукописью в руке. Люк аккуратно спрятал рукопись в рукав мантии и пошел к себе.

* * *

Спать адъютант Дарта Сидиуса в ту ночь так и не лег. Люка с детства привлекали истории о других мирах. Дядя Оуэн даже не знал, что первым отнимать у племянника — спидер или книги. Большая часть прочитанного забывалась так же легко, как читалась, но обрывки информации и умение быстро читать пригождались в жизни не раз. Отточенное годами медитаций сознание не упускало и детали из воспринятого, и через три часа Скайуокер мог по памяти пересказать причудливую легенду о древнем ученом с далекой планеты, познавшем секрет бессмертия. Предваряли легенду разрозненные и абсолютно противоречивые отрывки. Легенды, цитаты из исторических документов, описания. Проклятия, дифирамбы, сухие научные обзоры. Чем дальше — тем сильней было ощущение, что кто-то предлагает разгадать шараду, но головоломка не складывалась. Единственное, в чем сходились все рассказчики — речь идет о бинарной звездной системе с несколькими землеподобными планетами, одна из которых была населена расой, создавшей машину времени. Неискушенный в звездной навигации летчик сходу вспомнил два десятка подходящих миров, в которых не было и намека на такой сверхразум, опытный навигатор наверняка предложил и тут же отверг несколько сотен миров. Ну не может же этот ситхов Галлифрей находиться в другой Галактике, в самом деле! Бессмысленно предлагать найти то, до чего невозможно добраться!

В реальный мир джедая вернул только заливающийся визгом интер-комм.

— Мальчик мой, зайди, порадуй старика, — промурлыкал Дарт Сидиус с другого конца связи. Заполучив себе ученика ситх буквально за день переменился и уже много недель изображал доброго дедушку во всем, что не касалось изучения Силы. Трудно было найти личину, которая бы пугала больше в сочетании с истинной сущностью Повелителя тьмы.

— Да, мастер.

— И не выпускай из рук документ, которым так зачитался, мне тоже интересно.

Связь ситх оборвал точно в конце своей фразы, не заботясь о формальностях вроде прощания или выслушивания собеседника.

Теоретически при волнении должно частить сердце, но у Люка всегда в первую очередь кружилась голова, и чем дальше — тем поганей. В свитке была всего лишь идиотская легенда о неизвестной планете и древнем ученом, но перебирать все варианты, благодаря которым мастер заинтересовался этой легендой, да и вообще узнал о ней, было страшно. Скорей всего та женщина в коридоре была изначально подослана Императором для проверки верности и брать документ и браслет не следовало.

До апартаментов, каютой это назвать язык не поворачивается, Повелителя Тьмы было значительно ближе, чем хотелось бы, одна палуба вверх и три минуты быстрого шага.

— Я сейчас скажу очень джедайскую вещь, мальчик мой, но нетерпеливость тебя погубит. Такие важные документы надо не читать всю ночь напролет… между прочим, через двадцать минут твоя вахта, и за свое любопытство ты отработаешь ее и после этого напишешь для меня полный отчет по флоту. Что-то я отвлекся… так вот, такие важные документы надо сразу же передавать квалифицированным исследователям, которые сделают правильный вывод и потом расскажут все. Я готов поставить все свое состояние на то, что ты не извлек из этой вещи никакой практической информации.

Чужая воля пару раз попробовала на прочность щит — и отступила, рассеялась легчайшей дымкой на границе сознания. Невесомая, мягкая, полупрозрачная, почти видимая глазами. Ослабь на мгновение барьеры — и она тут же смешается с ними, как соль с водой, а уж искушений опустить барьер в разговорах с Дартом Сидиусом предостаточно. Император бесподобно играл словами и интонациями, каждую его лекцию хотелось прервать ударом меча и чистейшей ситхской ненависти. Если бы это еще помогло.

— Не извлек. Упомянутая в свитке планета не нанесена на карту Галактики.

— Или ты просто смотрел не в том временном периоде. Скажи, юный Люк, насколько хорошо ты знаешь древнейшую историю? Молчишь? Правильно. Тебе еще многому надо научиться. Иди на вахту уже.

* * *

К концу того же дежурства мастер потребовал приготовить для дальнего перелета личный шаттл и умчался в неизвестном направлении. Дела государственные Люка волновали мало, он бы только порадовался, останься Империя вовсе без руководства, а руководство флотом без какого-либо надзора свыше давало просто головокружительные перспективы. Чем дальше — тем больше подчиненные считали ставленника Императора сказочным тупицей, которому молва приписывает неоправданно много. Или не приписывает. Или замалчивает действительно серьезные вещи. Самые секретные данные оказывались у повстанческого командования почти сразу после бриффингов, и имперский флот, согласно пропаганде самый могущественный из существовавших за всю историю, терпел поражение за поражением. Главные калибры отказывали в самый важный момент (никто ведь не видит, что командир набрал код отмены с Главного Пульта), секретные рейды срывались, важнейшие базы и верфи попадали под обстрел, и как бы упорно персонал ни отбрасывал чужие корабли назад — на оставшиеся после боя руины уже было не пригнать «Звездный разрушитель».

Незнакомую женщину, принесшую такой судьбоносный документ, хотелось еще раз встретить и расцеловать. Даже если это был курьер для Сидиуса, а к ученику свиток должен был попасть в промежутке, на испытание. Кудрявая блондинка в странной форме дала восстанию шанс, по сравнению с которым меркло получение чертежей Звезды смерти. Единственное, что оставалось сделать до того, как Сидиус одумается и вернется к власти — передать «ледорубам» Альянса код деактивации «Разрушителей миров». Программу писал явно садист, занимала она отдельный компьютер с блоком памяти, которого хватило бы на документацию всего флота, и это притом, что ценного в ней было полпроцента от силы, остальное место было забито полной белибердой, призванной осложнить взлом. Оправлять же информацию разведчику можно было лишь ночью, тщательно зашифрованными и ограниченными по объему кластерами. Истинное испытание джедайского терпения, ничего не скажешь.

Через две с лишним недели передача данных, наконец-то, подходила к концу. Ночью в коммуникационном центре было настолько уютно: тихо, безлюдно, только с панели управления тихо пищит работающий передатчик. Люк и сам не заметил, как задремал под этот писк.

Чьи-то пальцы сильно сдавили шею, вырывая из сна. Рефлексы, спасовавшие при приближении кого-то, запоздало сработали, и проснулся Скайуокер уже выворачивающим Императору руку. Хорош разведчик-диверсант, нечего сказать!

— А я уже думал, что ты мертв, мальчик мой, — усмехнулся мастер, легко освобождая запястье, — отпусти мою руку и иди уже отдай то, что должен был принести вместе с документом. Очень плохой мальчик.

Теперь выкрученной оказалась уже рука джедая. Молодой человек позволил вести себя к своей каюте. С сумасшедшими лучше не спорить, особенно если этот сумасшедший — Повелитель тьмы, а твоя смерть давно предрешена.