Мир, посмотри на меня! (джен)

— Мир, остановись! — кричал я, оповещая очередного ДжоДжо о начале действия своей способности.

Глупая привычка, но кто имел право судить победителя?

За моей спиной много крови. Джонатан Джостар и его внук, Джозеф, пали от моих рук. Я чувствовал, как они погибли от собственного бессилия, не сумев совладать с моей истинной мощью.

Время, несомненно, остановилось. Джотаро, очередной член этой надоедливой семейки, застыл вместе со всеми, и только я, Дио, мог думать в этом остановленном времени. Очередная привилегия, существующая только ради меня.

Пять секунд — таков лимит моей способности. Мир не поспевал за моей мощью, любезно позволяя мне выйти вперёд. Я верил, что это только начало моего восхождения.

— Джо-о-о-таро, — сладко и приторно начал говорить я. Он не слышал, и я, вероятно, разговаривал сам с собой. Только Дио был способен понимать Дио. — Ты всерьёз думал, что твой Star Platinum способен угнаться за моим The World?

Он не имел и шанса ответить.

— Джо-о-таро, — продолжал я. — Ты, может, и смог одолеть моих приспешников, но они и сами были слабы.

Я коварно улыбнулся.

— Никто не способен соревноваться со мной в силе, Джотаро, — ухмылке не было предела. — Или твоя жизнь висела в сражениях с ними на волоске? Что же, для тебя будет большой честью найти свой конец в битве с моим стендом!

Мир жесток. В этом убедился я, казалось, с самого рождения.

Секунда… успешно прошла. Осталось ещё четыре долгих, как вечность, мгновений. Зачем заканчивать удовольствие так скоро?

— В этот раз удары моего The World почувствуют твои плечи, Джо-о-о-таро.

— Дио… как ты посмел?

Его стенд был быстр и способен на какое-то время находиться в остановленном времени. Джонатан, твоя родословная и правда что-то. К сожалению, ей осталось недолго.

— Неужели то, что осталось от твоего деда, Джозефа, тебя трогает на эмоции?

— Тварь!

Пусть думает, что я ему поддаюсь, как и тебе тогда, Джонатан Джостар. Я хотел увидеть его глаза, полные отчаяния. Совсем немного осталось…

— Мир, время возобновило свой ход.

Наверное, он был рад? Ликовал, что наконец может ударить моё прекрасное лицо? К счастью, я оказался быстрее.

— Бесполезно! Бесполезно! Не имеет смысла! — мой стенд нанёс несколько ударов прямо в грудную клетку. — Джо-о-о-таро, твоя решимость появилась… из-за твоей матери? Но я всё равно сильнее… Ведь я… Ди...

Он грациозно исчез, и я, не понимая причины, тяжело вздохнул. Очередная способность ли?

— Я остановил время на третьей секунде, — объявил он. — Мой Star Platinum терпеть не может твой трёп, Дио.

«Кажется, мне… будет плохо? Посмотрим, Джотаро, кто кого?»

— Наши стенды, видимо, одного типа, — заявил я. — Можешь гордиться, что можешь повторять за моими движениями. В бой!

* * *

К сожалению, я был ослеплён своей славой… и был повержен. И с чего же всё начиналось?

— Дио, ублюдок, как посмел ты так посмотреть на меня? — часто кричал мой биологический отец. Припоминаю, что в подобные моменты моему собственному телу было отнюдь не сладко. — Забыл ли ты о том, как кончила твоя мать, перед тем, как ей подражать?

Я всегда желал забыть о существовании Дарио Брандо. Не потому, что он бил детей, вымещая свою, вероятно, безграничную злость. Я смотрел на него с презрением вовсе не от этого. Была другая, необъяснимая причина.

Когда он напивался — как обычно, — я ненавидел его чуточку меньше. Он делал правильные вещи — пытался избавить мир от своего существования путём распития бренди.

Пребывая в трезвости, он был пьян, а когда находился в состоянии алкогольного опьянения — напоминал своим видом бывалого калеку.

Вы могли увидеть их в Лондоне, непременно, если были там. Как же можно добраться до этого чудного места? Есть два варианта — быть счастливчиком, родившимся там в неблагополучной семье. Или же приехать в этот город по собственной воле, довольствуясь пейзажами.

Варианты не выбирают, и люди — существа не из брезгливых.

Почему же я хотел тогда помочь своему больному отцу отправиться поскорее в ад? Возможно, моя избирательность была приобретённой именно из-за него, и я желал выразить ему свою благодарность альтернативным способом.

А ты помнишь, The World, момент, когда я выбрался из его лачуги? Помнишь ли ты, как я был благодарен пропитым почкам своего отца? Неважно, судьба, ведь мой путь тогда начинался. Путь, где я мог быть подальше от его влияния и стать могущественным.

Я так думал. Мне не привыкать ошибаться. Эта ошибка не была последней, но достойной того, чтобы о ней вспомнить.

Я никогда не хотел быть как Дарио Брандо. Я желал забыть о его существовании как можно скорее, но у меня не получалось. Впрочем, мне выпал шанс.

Когда он отправился туда, куда ему давно следовало, я искренне радовался. Нет, не было пышных торжеств даже на словах. Вовсе не потому, что я был не в состоянии их позволить. Причина была проста — он не заслуживал поминок.

Несмотря на то, что этот слабак и недостойный подонок попытался исправиться в последние часы своей жизни, он продолжал им оставаться. Нельзя «исправиться».

Сказав мне, что некоторая богатая семейка у него в долгу, он рассчитывал на «спасибо»?

Дарио, ты действительно не понимал тогда, что я не знал твоего истинного отношения ко мне? Тот, кто побирался на улице по твоей вине, будет благодарить тебя за «шанс»?

Надеюсь, что тебя больше никогда не увидит этот свет. У него есть более занятное дельце — наблюдать за моим восхождением. Оно не заставит себя ждать.

* * *

Семья Джостаров приняла меня слишком тепло. Было ли такое поведение семейки крайне подозрительным?

Тем не менее, для изменения судьбы это был прекрасный старт.

Джонатан, они сказали, что я твой «брат». Почти что кровный, только вот… завещание никогда не учитывало это «почти».

Тем не менее, если я устраню твоего отца, Джонатан, до того, как он его напишет, но после его официального признания меня, Дио, как сына, этот момент станет прекрасным дополнением к не менее замечательному началу.

Ты был наивен, мой брат. Неужели думал, что мне хватит только половины того, что имела твоя семья? Я тебя убью, морально разобрав твоё тело на кусочки.

Я был успешен. Мне на каждый шаг улыбалась удача, когда я начал выводить из строя то, что оберегало его ментальное здоровье. Вот, потеряв собаку, он наделал больше «ошибок». Отец был недоволен и сделал тебе, Джоджо, замечание.

Мой план был идеален. Я собирался исполнить его в совершенстве. К сожалению, в середине этого процесса возникли некоторые трудности — появился незапланированный элемент.

Её звали Эрина. Девушка, которая была с ним. Убить её? Я бы хотел, но так бы поступил Дарио в пьяном угаре.

Теперь я заявил о том, что она принадлежит мне, Джонатан. И ты поступил как настоящий джентльмен — избил меня до крови.

Мне не стоило давать ему этот опыт. Без него он не стал бы помехой, которая мешала исполнять основной план.

* * *

— Ты хотел убить моего отца, — твёрдо заявил он однажды.

Уверенности ему и правда было не занимать.

Глупец, тебе никто не поверил бы. Тот имидж, который ты себе заработал, не делал из тебя того человека, на которого можно положиться.

— А ты докажи, брат, — улыбаясь, я протянул я ему. — Или ты боишься, что тебе ничего не останется?

— Т-ты же был мне семьёй! — закричал он во всё горло. Было громко, но к результату не привело.

— Кх-кх, что ты говоришь такое, Джонатан? — отозвался на крик больной отец семейства. — Не говори ерунды, со мной всё в порядке.

Я любезно подсыпал ему в еду яд, но моя притворная «вежливость» успешно затуманивала ему разум и мешала сложить два и два.

Я только начал поить его медленно действующим эликсиром, взятым прямиком из дальней аптеки. Естественно, дозировка лекарства подбиралась вручную и долгими расчётами.

— Я отправляюсь в путь, чтобы доказать это! Отец… будь осторожнее!

— Джонатан, — разочарованно протянул он. — Ты как был ребёнком, так им и остался.

Момент моего триумфа!

— Он не из тех, кто сможет повзрослеть, отец, — поддержал я его слова.

К сожалению, ему удалось доказать, что я причастен к ухудшению его здоровья. Но и на это был план: я воспользовался каменной маской, которую подарила мне судьба. Джонатан изучал эту маску долгое время.

Этот назойливый брат, теоретик по жизни, никогда бы не смог понять её предназначения. К счастью, она оказалась в правильных руках.

Долго и мучительно держа её в руках, я готовился вонзить шипы маски в своё лицо. Это не обыкновенный предмет для маскарада — он обладал способностью делать её носителя сильнее.

Сделать пользователя вампиром, бессмертным существом. Оставалось загадкой, кто же создал этот артефакт и почему о нём не слышно?

Пути назад не было. А я разве хотел вернуться к пути кумовства, на который встал после того, как осознал, что не всесилен? Временно, конечно.

Было довольно неприятно ощущать, что ты меняешься. Смотреть на изменившиеся от ужаса лица стражей правопорядка было гораздо веселее.

А ты, The World, помнишь, что было наиболее уморительным в этой ситуации?

Конечно же, я обращался не к стенду, а напрямую к миру.

Я убил его отца, несмотря на все попытки Джостара-младшего его защитить.

Это чувство мне понравилось. К сожалению, я стал ближе к Дарио, хоть и не стал это отрицать.

Я больше не человек, ко мне это сравнение больше не могло применяться, ведь так, The World?

Мой стенд, разрушающийся от ударов Джотаро, как будто покачал ещё целой головой.

The World, ты ничего не понимаешь.

The World, тебе не понять.

— Мир, остановись вновь!

The World, ты глупец.

Больший, чем я?

Тогда я испытал Пиррову победу. Не сумев превзойти Джонатана, научившегося владеть хамоном, типом солнечной энергии из тела, я слился с его телом и взял над ним контроль.

Шрам на шее, означавший, что я был близок к проигрышу, вовсе не повод для беспокойства. Тело продолжало сопротивляться, но все его усилия были тщетны. Я Дио, я сильнее.

К сожалению, это стало очередной ошибкой. Было бы лучше, если бы я нанял определённых людей, чтобы убить Джонатана? Что же, у меня найдется время подумать об этом.

Тушка названого брата плыла по морю на корабле. Захватив его, я утратил контроль над управлением и оказался на дне морском на сотню лет.

* * *

Спустя время появился новый противник. Эрина, успешно переждавшая взрыв, родила на другом берегу мальчика от Джонатана и успешно возродила этот проклятый род.

Мне противостояла новая семья, а я ослабел. Тело, которое досталось мне после джентльмена, не принимало меня за своего, и мои вампирские способности ослабли. Неужели я, Дио, стал ещё слабее, чем прежде?

К счастью, были те, кто посчитал меня достойным. Те, кто принял меня за своего.

— Господин Дио, вы станете повелевать этим миром с этой способностью, — трепеща, промямлила преданная старушка.

Мне понравилось это ощущение. Старуха Энья наделила меня силой, вонзив мистическую стрелу в моё тело.

Она сказала, «выживают» достойные, и я, подтверждая её слова, быстро поправился.

— Господин Дио, попробуйте взаимодействовать со своей способностью.

— Каким образом, старуха? — я был груб, но она приняла мои слова за похвалу.

Я дорожил ей. К сожалению, вскоре и она сгинула.

— Попробуйте представить, что для вас «сила», и вызовите её.

— Я хочу быть «выше» других! — прокричал я, и старуха Энья не ответила.

Я был изумлён. Не могло такого быть! Она всегда комментировала мои слова.

Я огляделся, и мир преобразился. Мир такой огромный, но всё-таки повиновался моей воле.

— The World! — кивнул я. — Что же ты умеешь, The World?

Он приветствовал меня как победителя. Осталось понять, что же необходимо миру, чтобы The World привёл меня к победе?

— Они приближаются, — заявил я спустя некоторое время. — Им известно, где мы находимся.

— Но как?

— Тело Джонатана, — последовал ответ. — Оно ставит палки в колёса, но благодаря The World оно просто не успеет.

Энья тихо, но ритмично кивала:

— Всё так, повелитель. Всё так!

Я продолжал размышлять. Казалось, что сам The World подсказывал мне, как использовать мою способность. Я буду думать…

Таким образом, останавливая время снова и снова, я стал мастером этого дела.

Вскоре мир не должен и думать о том, чтобы шагать в одну ногу со мной, ведь я, Дио, непредсказуем!

* * *

— Скажи же мне, The World, где я допустил очередную ошибку?

Рассыпавшийся стенд продолжал смотреть на меня. Недолго осталось и мне самому.

— Где же, где же я, Дио, её допустил?

Стенд, разделившийся пополам, посмотрел на меня. Это смертельная рана для человека, но… Я, Дио, ведь вампир?

— Не смотри на меня, мир, — ответил я ему. — Мир, — обращаясь уже к другому значению слова, я продолжал: — Мир, я всего лишь хотел, чтобы ты меня заметил, чтобы я не канул в небытие, как мой отец…

Стенд обречённо отвёл взгляд.

— Ты хотел что-то мне сказать, The World? — я слабо улыбнулся, понимая, что это его последние слова. И, вероятно, мои собственные. — Я всего лишь хотел, чтобы ты, мир, посмотрел на меня, как на равного. Чтобы потом превзойти! Мир, ты слишком жесток.

— Мир, и пусть течение времени возобновится! — прокричал Джотаро Куджо. В его интерпретации The World казался совершенно другим, инородным. — Ты был плохим парнем, — прикусил он губу. — Но ты совершил одну большую ошибку — разозлил меня.

The World, так ли это?

Он не ответил.

Пожалуйста, посмотри на меня, мир.

Он даже мельком не оглянулся посмотреть на то, что осталось после меня…