Звёзды всё ещё так красиво светят (джен)

Рекс не любит солнце. Оно яркое, слишком сильно светит в узкий визор шлема, ничего не видно. Клон снимает шлем и суёт его под мышку — теперь явинское солнце слепит глаза ещё сильнее, но так всё равно лучше. Честнее. Рекс облизывает обветренные губы и оборачивается, бросая взгляд на детей.

Детьми их сложно назвать — и девушка, и парень уже взрослые, на вид каждому лет двадцать стандартных есть точно, но взрослыми их видеть он не может. Близнецы молчат, смотрят на него, а в глазах, всё ещё детских, таких непривычно живых — миллион вопросов о генерале — Энакине, Энакине, Энакине.

Кто? Как? Что? Когда?

Почему?

Рекс тоже молчит и снова смотрит прямо на яркое-яркое солнце. Жёлтое. Слепит. Капитан усмехается и закрывает глаза. Через опущенные веки он видит и солнца, и луны, и их.

— А знаете, — Скайуокеры синхронно подаются вперёд, жадно глотая каждое слово, пока клон тягуче проговаривает эти слова, будто пробуя их на вкус, — звёзды всё ещё так красиво светят.

Дети разочарованно вздыхают и переглядываются. В глазах у них читается одна и та же мысль. Рекс смотрит на них и медленно качает головой.

Некоторые невысказанные вопросы заслуживают только невысказанного ответа.

* * *

— Точно уходишь?

— Я уже совсем старый, пора бы мне на покой наконец, — рассеянно кивает клон, напоследок проверяя работоспособность корабля.

Лея нетерпеливо дёргает брата за рукав, отрывая от дум думных, в которые юный джедай проваливается каждые несколько минут — Рекс у него автоматически ассоциируется с отцом, а дальше поток мыслей парня не удержать ни его сестре, ни ему самому. Мужчина улыбается и откладывает отвёртку в сторону, распрямляясь в полный рост. Люк смотрит на капитана и молча вопросительно приподнимает бровь. Рекс снова качает головой — нет, он не скажет, почему, просто потому что сам не знает. Парень закрывает глаза, и Рекс усмехается — да, Скайуокер-младший всё понимает. Девушка смотрит то на брата, то на мужчину, не понимая, о чём они молчат, и её это злит — что бы она ни говорила, она похожа на отца куда сильнее, чем думает.

— А я, раз уж об этом речь зашла, петь люблю! — вставляет своё словечко Лея и сердито скрещивает руки на груди.

Клон мгновение непонимающе моргает, а после начинает хохотать, да так, что слёзы на глаза наворачиваются. Люк смеётся вместе с ним, а за ним уже начинает хихикать и девушка, прикрывая рот ладошкой. Рекс смотрит на близнецов, заливающихся смехом, и улыбается. Тепло. Хотелось бы, чтобы ему всегда было так тепло.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается.

* * *

Набуанские ночи достаточно приветливы ко всем, кто не хочет спать. Рекс открывает фляжку и закидывается содержимым. Вода почему-то обжигает горло, хотя не должна бы. Клон кашляет, струи текут по подбородку, обжигая грубую кожу. Рексу тепло. Оставшуюся в фляжке жидкость он выливает наземь. Живительная вода течёт по траве, впитывается в землю. Что-то вроде благодарности.

Капитан размахивается и кидает фляжку куда подальше, в сторону обрыва в паре десятках метров от него. Считает секунды. Раз, два, три… Через двенадцать счётов он слышит гулкий звук и удовлетворённо ухмыляется. То, что надо.

Рекс падает спиной на землю и смотрит в небо. Рядом догорает костёр, трещат поленья в огне. Клон глубоко вдыхает и считает звёзды. Раз, два, три… На небосводе много звёзд. Они живые, красивые. Капитан улыбается самыми уголками губ и засыпает. Он даже не закрывает глаза — бесполезно. Он-то всё равно их увидит.

— Кто бы мог подумать, что клон переживёт всех вас, — сквозь дымку, дарующую временное успокоение, бормочет Рекс.

* * *

— Здравствуй, капитан.

По внутренним ощущениям клон определяет, что на улице до сих пор ночь, — лицо обдувается прохладными ветрами — а когда он осторожно приподнимает веки, видит очень знакомые очертания и так же осторожно улыбается. Ну кто бы мог подумать, что и она придёт.

— Здравствуй, коммандер.

Асока передёргивает плечами от теперь уже непривычного прозвища и подносит к своему рту руку с зажатой в ней кружкой. Рекс приподнимается на локтях и молча смотрит на считавшуюся мёртвой женщину, изучая её взглядом. Тогрута смотрит на него в ответ поверх сколотого края чашки. Оранжевая, автоматически отмечает клон. Тано отнимает кружку ото рта, протягивая её другу, и, закрыв глаза, удовлетворённо цокает. Капитан принимает напиток и глотает. Каф горячий, очень, над кружкой поднимается пар, но, что странно, он горло не обжигает.

— А знаешь, малышка, — Рекс сам усмехается иронии этой ситуации, — звёзды всё ещё так красиво светят.

Ненадолго воцаряется вожделенная тишина.

— Ну что? — Асока не любит затягивать с прощаниями. Она вообще ни с чем тянуть не любит.

Рекс усмехается и, резко качнув корпусом, встаёт на ноги. Разжимает пальцы, и чашка выскальзывает из них, мягко ударяясь о землю. Делает первый шаг — неуверенный, как будто он снова ребенок на базе Камино, и его только-только учат ходить. Второй шаг даётся клону уже легче, но ещё надо сделать на два меньше, чем два десятка. Капитан оборачивается и смотрит на тогруту, следующую за ним по пятам. Та улыбается и берёт его за руку, слегка покачивая ею из стороны в сторону, и почему-то его это успокаивает. Рексу тепло, и он тоже улыбается.

— Спасибо.

Отворачивается и идёт дальше. Считает шаги. Раз, два, три… Останавливается на самом краю. Обрыв высокий, очень, даже ту самую фляжку не видно, хотя ночью и не должно. Рекс закрывает глаза и вдыхает воздух через нос, чувствуя запах гари. Джеонозис, много лет назад. Он летит вниз, и перед самым столкновением с землёй его ловят Силой коммандер и генерал. Асока и Энакин. Это их момент. Только для них троих.

— Подхватишь меня на этот раз, коммандер? — весело ухмыляется Рекс и задорно смеётся, тряся сединой. Ему больше не страшно.

— Только если сам захочешь, капитан, — глядя на улыбающегося мужчину, Асока тоже начинает улыбаться. Рекс вдыхает полной грудью и, бросив на свою малышку прощальный взгляд, поворачивается к обрыву.

— Не захочу, — он заносит одну ногу над обрывом и закрывает глаза.

В полушаге от столь желанного покоя наступает тишина.

— Прощай, Асока.

— До свидания, Рекс.

* * *

— Здравствуй, Рекс.