Переплетение (гет)

Примечания:

Всем привет! Тут будет небольшое обращение к читателям. Я знаю, что клялась больше не писать по этому фэндому, но эта заявка натолкнула на одну идею. Она мне настолько понравилась, что я все же решила отодвинуть некоторые работы и отвлечься на эту. Надеюсь, вы рады)

Я поставила перед собой задачу написать фанфик, который будет не похож на остальные мои фики по этому мультику. Конечно, совсем сходства не избежать, но я буду стараться ради вас. И еще я не ставлю пейринги и некоторые предупреждения. Просто потому что фанфик пишется по заявке, которая уже просполейрила нехилый поворот сюжета. И если я выставлю предупреждения и пейринг, вы сразу обо всем догадаетесь. Противникам сего могу только сказать, что на первой странице реальной книге никто не делает отметку пейринга или «мой персонаж умрет в последней главе». Однако я понимаю, что список предупреждений велик и многие из них весьма... специфичны. Поэтому постараюсь успокоить — моментов с предупреждениями будет мало и они будут приличными. Так что не думаю, что кого-нибудь они сильно покоробят.

К тому же, эта работа будет основа не на мифах. От них никуда не деться, и я не собираюсь делать из воинов непонятно кого, но просто знайте — сюжеты мифов не проспойлерят сюжет и родственные связи. Кхе, может быть) Ну, если серьезно, я хочу показать мир Египтуса с другой стороны, немагической и не божественной. Что из этого выйдет — решать вам.

P.S. Главы буду выкладывать по частям из-за сильной нагруженности.

С 1 сентября!

---

Я неслась по улицам родного городка, каждую секунду сверяясь с часами на запястье. У меня осталось ровно две минуты, чтобы найти нужный дом и приступить к работе. Очень важной работе, за которую семья Уолкеров обещала десять долларов.

Ещё с утра я надеялась, что понравлюсь им и они еще не раз пригласят посидеть с мелюзгой. Но, как по закону подлости, в школе меня задержали, на дом задали уйму всего, а цепь на велосипеде лопнула еще у самого дома, и пришлось бежать на своих двоих. Знала бы, вышла бы раньше, но ведь школа: доклады писать нужно, параграфы учить, а ещё две газеты нарисовать на неделю иностранных языков. В итоге, подбегая к нужной улице, встрепанная я молилась, чтобы часы у вышеупомянутого семейства отставали хотя бы на пять минут.

В их двор я влетела, через ступени перепрыгнула и позвонила в звонок. «Сейчас», — раздалось за дверью. И я тут же начала поправлять волосы и одежду. Едва успела.

— Здравствуй, ты, наверное, Роза Харрисон?

— Да, миссис Уолкер.

— Проходи.

Я немного успокоилась. На первый взгляд миссис Уолкер была приятной женщиной. У нее красивое лицо, сразу видно, что она за собой ухаживает, и добрая улыбка. Она пользовалась минимумом косметики. И это темно-синее платье в пол ей несомненно шло.

— Ужин в холодильнике, телевизор смотреть не больше часа, краски и карандаши на полке, сладкое им не давай, — начала инструктаж миссис Уолкер. — В восемь отбой, как раз к девяти заснут. Мы вернёмся к десяти.

Я кивнула. На диване перед телевизором сидели близнецы: Джульетта и Тоби, их имена я узнала еще в разговоре по телефону, когда упрашивалась на работу. Вроде ничего такие, милые. Особенно мальчик. У него щечки, как у маленького лысого хомячка.

— Ах, да! Еще вечером должен вернуться Лео. Проследи, чтобы он поел и тоже лег спать.

Снова кивнула. Мистер Уолкер как раз спустился со второго этажа и спросил у жены, готова ли она, и родители мелюзги, пожелав мне удачи, вышли из дома. Пару секунд спустя, мотор голубенькой старушки заворчал, и машина скрылась за поворотом.

Я облегченно выдохнула, задернула шторку и повернулась к детям, чтобы представиться, а их уже и след простыл.

Искала их недолго. Девочка спряталась за кроватью в детской, ее выдали торчащие хвостики. А вот Тоби хорошенько подумал и нашел превосходное укрытие, вот только его раскрыла сестренка. Он оказывается не пустил ее к себе, и Джульетта не успела спрятаться лучше.

Однако обиженно сопели оба. В итоге меня заставили играть в прятки еще около получаса. И после второй быстрой победы пришлось делать вид, что я о-о-очень долго их ищу, а иначе дети начинали плакать и называть меня жуликом. Конечно, плакали не всерьез — уголки губ то и дело поднимались вверх, а из-под ресниц горел хитренький взгляд, но я всё равно поддавалась.

После детки умаялись и засели под телевизор. Я же уселась рядом на желтый диван и полезла в интернет. Как раз одноклассники решали, что купить любимой учительнице на день рождения. Сашка предложил спихнуть все на меня — я же делаю много красивых вещей. Например, свечки цветные вырезала вполне неплохо, блокноты в сорок-пятьдесят листов раскрашивала и сшивала. С тяжелым вздохом я начала объяснять, что это займет слишком много времени, но не слишком преуспела. Однако оставлять учителя без подарка не хотелось, поэтому я предложила детям порисовать, принесла всё нужное и утащила себе ручку и листик. Так сказать, за компанию. Со свечкой я бы справилась быстрее, но она и испортится быстро. Блокнот же вещь долговечная. А сейчас можно набросать пару рисунков на обложку.

Мне всегда нравилось придумывать что-нибудь новое. И это не всегда были рисунки, иногда так хотелось смастерить какую-нибудь простенькую безделушку или даже механизм, но знаний катастрофически не хватало. Поэтому занялась рисованием — это проще и понятнее.

Когда стемнело, на втором этаже послышалась возня, потом раздался грохот, будто кто-то со всей дури впечатался в стенку. Я испуганно дернулась, а близнецы со смешком пояснили: «Это Лео».

Подросток тут же слетел по лестнице вниз. Я слегка удивилась, узнав его. Этот мальчик учился в моей школе и был знаменит тем, что в последнее время частенько оказывался в странных ситуациях.

— Ты! — воскликнул он.

И посмотрел на меня, прищурившись, словно я волк под овечьей шкурой. Я подавила желание покрутить пальцем у виска и вместо этого пошла на кухню.

— Ужин в холодильнике. Мы еще не ели, но я могу разогреть. Хочешь?

Мальчик пошел за мной. Приняв это за «да», попыталась открыть холодильник, но Лео стукнул по дверце рукой и закатал рукав. На его запястье блестел красивый египетский браслет. Признаюсь, мне украшение понравилось. Выполнено хорошо, сразу видно, что это не дешевый пластик за пять долларов, а дорогая вещица.

— Не за этим ли ты пришел?

— Во-первых, пришла, во-вторых, нет. Я сижу с близнецами. — Мальчик засопел, совсем как мелкие, но выглядело это не мило. Вот ни капельки. — Сам разогрей, раз такой вежливый.

Однако парнишка направился к выходу.

— Эй! Я только хотела написать твоим родителям, что ты пришел домой.

— Не надо. Я за мячом заходил, наш машина переехала. А матч не кончился, — бегло соврал подросток и выбежал.

— Но там уже темно, — пробормотала я. — Да и мяч не взял…

Какой странный мальчик. И откуда у него такой браслет?

— Это просто Лео, — объяснил Тоби, оторвавшись от рисунка: — Мы хотим есть!

К слову, он изобразил какие-то цветные линии, а в правом нижнем углу было накарябано «кошка».

— И сказку! — Джульетта как раз закончила башню с принцессой, рядом с которой посапывал зеленый дракон с розовым бантиком.

— Так сказку или поесть?

— А какую сказку ты знаешь?

— Очень интересную. Уверена, вы такую не слышали. Давным-давно, во времена фараонов…

— Нет! Только не такую! — обиделись дети. — Мы такую уже слышали!

— От кого?

Я почти обиделась. Никто не давал мне рассказать эту «сказку». Ровно на четвертом слове все начинали махать руками и твердить «не, не, не, такое не нравится». Тут хотя бы какое-то разнообразие.

— От Лео! Он, как говорит мама, помешен на древностях.

— Как наш дедушка!

— А еще у него вся комната заклеена…

— Ладно-ладно! Я поняла — сказок не надо. Я сейчас ужин разогрею и принесу. Вам здесь разрешают есть?

Они тут же закивали, и судя по хитрым моськам, нагло врали. Но главное — молчат, и на том спасибо.

На ужин миссис Уолкер оставила котлеты. Они пахли замечательно, я даже сглотнула слюнку, пока ставила сковородку на плиту. Поставила на небольшой огонь, чтобы не сгорело, выпила стакан с водой и встала у окна. В гостиной было подозрительно тихо, поэтому я осторожно заглянула к детям. А мелкие заснули прямо на полу! Я взглянула на часы, но время было еще вполне детское. Полвосьмого. Хм, видимо, набегались.

И что теперь делать с ужином?

Выключила сковородку и начала накладывать. Ничего, что заснули. Я тихонько их разбужу и накормлю, авось быстрее потом лягут.

— Sweet dreams are made of this,

Who am I to disagree? — промурлыкала под нос любимую песню.

В общем, работа не такая уж сложная, да и детки классные. Думаю, если не предложат сами, я сама попрошусь еще с ними посидеть. А учитывая оплату, я так скоро накоплю на графический планшет и займусь рисованием. Может, выйдет что-нибудь?

Внезапно стало холодно. Порыв ветра растрепал мне хвост, и я резко развернулась. В окно гостиной пролез кто-то в темном.

Я схватилась за сковородку. Ошметки ужина полетели на пол, а гость замер у порога. Он был высок. Фигуру скрывал длинный ободранный плащ, который когда-то давно был чёрного цвета. Под ним зелёный растянутый свитер. Лицо жёсткое, с щетиной. Выражение лица дикое, нелюдимое… Явно вор, сумасшедший или бездомный.

Он смотрел на меня. Кажется, незнакомец ожидал от меня кого-нибудь промаха, чтобы напасть. Сердце колотилось, словно я пробежала марафон, а он лишь наклонил вправо голову и прищурил желтоватые глаза. Или это так свет падает?

— Убирайся!

Я хотела крикнуть, но голос дал петуха и сорвался до истеричного шепота. Незнакомец не сдвинулся с места. Его взгляд изменился. Он нахмурился, слегка прищурив глаза, словно хотел прочитать мои мысли. И я не знаю, сколько бы мы так стояли. Мужчина по-прежнему следил за каждым моим вздохом, а я была готова упасть в обморок от страха, который сдавливал мое сердце — от этого жуткого взгляда хотелось спрятаться.

Кто-то из близнецов спросонья попытался забраться на диван и рухнул на второго. Мужчина обернулся на шум, и я, сама поражаясь своей скорости, тут же оказалась рядом. В этот же момент он повернулся ко мне, получил горячей сковородкой по лицу и рухнул на пол.

Отбросив сковородку, я перепрыгнула через тело, отпихнула его за порог и захлопнула дверь. Для уверенности подвинула кресло и заперла незнакомца там.

Осела прямо на пол. Сглотнула.

А если я его убила?

Что делать?

Вызвать полицию! А если я его все-таки убила? Самооборона, конечно, дело хорошее, но я прекрасно знала о сотнях случаев, когда жертва получала срок за убийство нападавшего. А тем, кто судит, плевать, что в такой ситуации мозг не работает — им бумажки важнее.

Сковородка была хорошая, крепкая. К тому же, еще горячая, а я зарядила прямо в нос. Крови вроде не было… Или была? Не помню. Все случилось так быстро.

Одно ясно: детей нужно спрятать.

Я растолкала близнецов. Они громко ныли и также громко возмущались, пришлось прикрикнуть. И от их взгляда на душе кошки заскребли. Поэтому я принялась извиняться и мягко подталкивать их к двери. Потом подумала, что вор может быть не один, и потянула их в ванную. Там окна, слава Богу, нет.

На втором этаже раздался грохот. Неужели сообщник?

Как назло, защититься было нечем — сковородку сдуру оставила на кухне.

— Я знаю, ты здесь, Анубис! — заорал кто-то, сбегая с лестницы.

Это Лео? Вроде его голос.

Я выбежала из ванны, предупредив близнецов, чтобы они не смели выходить без моего ведома. В гостиной рассерженно пыхтел мальчик двенадцати лет. Он смотрел по сторонам и, кажется, пытался отыскать невидимого противника. И увидел меня.

— Я так и знал! Это ты! — закричал он и потянулся к браслету.

Не знаю почему, но меня напугало это движение.

— Постой! Сюда кто-то вломился!

Мальчик остановился, вгляделся мне в глаза и нахмурился.

— На кухню вломился какой-то мужчина. Я его ударила сковородкой, но…

Уолкер хрюкнул, закрыл ладонью рот, и злость в его глазах сменилась на огонек, как у чертенка. Точная копия близнецов.

— Лео, у него может быть оружие. Или, — я сглотнула, — он уже мертв.

Парнишка не выдержал и засмеялся. Сквозь смех я услышала непонятные обрывки: «Сковородкой! Анубиса! Кефер оборжется!»

— Что? — прошептала я.

Он улыбнулся до ушей, поправляя челку.

— Не волнуйся, он живее всех живых. Я надеюсь, что ты ему хотя бы мозги вправила. Но если нет, ты все равно классная. Присмотришь за мелкими, пока я на улицу его вытаскивать буду? — Лео развернул меня и легонько толкнул в сторону ванны.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— Расслабься, он не первый раз к нам залазит.

Я постучалась в комнату, и близнецы открыли мне дверь. Они тут же повисли на мне, причем особого страха я не заметила, словно этот странный вор и вправду уже не раз к ним захаживал. Во что я ввязалась?

Послышался скрип дивана. Видимо, Лео его сдвинул. А ведь сильный парень, я этот диван еле-еле к двери примостила, а он вон как резво потащил. Тут я услышала тихий вскрик, какой-то странный лязг, и после повисла тишина.

Я осторожно выглянула и никого не увидела. Дверь на кухню была открыта настежь, сковородка валялась на полу рядом с остатками ужина, а Лео и незнакомец пропали.

Справившись с удивлением, я накормила мелочь и уложила спать. От моей сказки они отказались, поэтому я откопала у них какую-то книжку и прочитала первое, что попалась. Сама я не прислушивалась и не вчитывалась, так что даже не запомнила про кого была история.

Услышав мерное сопение, я пошла в ванную комнату. Там умылась несколько раз подряд, ущипнула себя для верности и поперлась на кухню. Мне еще предстояла уборка — что-то подсказывало, что чета Уолкеров будет недовольна, увидев еду на полу.

Но во время уборки и после меня не покидало какое-то странное чувство. Оно неприятно ныло где-то на краю сознания, не давая сосредоточиться ни на чем ином. Браслет, странный мужчина и мальчик. Мальчик, который успел за пару мгновений исчезнуть вместе с этим мужчиной. А ведь незнакомец, хоть и был тощий, все равно весил явно немало. И глаза… Эти желтые глаза, которые смотрели с каким-то презрением или враждебностью — я не знала, как описать этот взгляд.

Я настолько задумалась, что не сразу заметила, как Лео вернулся. Он почему-то первым делом полез за расческой, которая валялась на диване. Близнецы измазали ее пластилином, который взяли непонятно откуда. Потом он что-то пробурчал про песок и пошел мыть волосы в раковине. Я молча следила за его действиями. Что странно, чувство дежавю (наверное, это все же было оно) при нем не возникало.

— Лео, а кто это был?

Я все еще помнила, что парнишка назвал незнакомца Анубисом. Но по мифам это египетское божество. Конечно, можно было предположить, что это кличка. Может, Серый, Шпала и Лещ уже не в моде, но откуда двенадцатилетний мальчик знаком со взрослым мужчиной, причем такого подозрительного вида?

— Не парься! Просто старый знакомый.

Ответов не прибавилось. Впрочем, я попыталась выкинуть произошедшее из головы. Это не мое дело и лезть, куда не просят, тоже не стоит. Лео еще маленький, но как знать? Он вполне мог втереться в плохую компанию, а за ним туда могу попасть и я. Так что не стоит. Хотя очень интересно, как он вытащил из дома того мужчину и почему залезает в дом через свою комнату, которая на втором этаже.

К счастью, буквально через десять минут во двор заехала голубая машина, а из нее вылезли Уолкеры. Они, услышав гробовую тишину в доме, похвали меня, выдали десять долларов и предложили довезти до дома, но я отказалась. А потом, взвесив все «за» и «против», сказала, что их дети чудные и я с удовольствием посижу с ними еще не один раз. Намек был понят, и я направилась домой.

Нет. Лезть я не собиралась, но понаблюдать со стороны… Почему бы и нет? Интересно же.

Добралась я ближе к одиннадцати. Приключений на свою голову не нашла, хотя после сегодняшнего казалось, что за мной кто-то наблюдает. Нервы расшалились, что поделать? Главное, что я успела днем закончить все уроки, и поэтому могла со спокойной совестью заснуть. А тетка спала, хотя нагоняй с утра будет, и по барабану ей, что я предупреждала о работе.

Но это будет завтра. А сегодня меня ждут только сны. Сны, в которых я стояла на балконе и смотрела на прекрасный египетский город, а за высокими стенами бушевало море обжигающего песка, в которых белое палящее солнце садилось за горизонт, а на пирамидах зажигались голубые огни.

— А ну, отдай! — раздалось у меня за спиной.

Шлепок учебника по чьей-то голове, и истеричное:

— Дура!

— Дурак!

Вздох всего класса.

Эйда и Итан опять поругались на пустом месте. Мне даже не нужно было разворачиваться — я и так знала, что сейчас они в течение трех секунд будут сверлить друг друга глазами, а потом разойдутся в разные стороны. Еще урок-два помолчат и обязательно поругаются снова.

— Эй, голубки! Может, наедине разберетесь? — крикнул Джеральд, или просто Джер.

Смешков уже не было, такое, по словам одноклассников, повторялось изо дня в день уже второй год подряд. И каждый раз и Эйда, и Итан твердили, что никогда и ни при каких обстоятельствах друг на друга не посмотрят, но все-то знали, что уже. В общем, попытка отвертеться от ярлыка парочки оказалась неудачной.

Эх, здорово, наверное, иметь под боком кучерявого блондина с веснушками, которому можно накостылять. Жалко, что ответ тоже прилагается.

Хотя мне хорошо и так. Я успешно влилась в коллектив за шесть месяцев. В школу перевелась как раз в апреле, к концу учебного года. Если честно, я сильно переживала, что меня не примут и до конца школы я останусь тем самым изгоем с последней парты. После потери семьи это казалось особенно важным.

Впрочем, сейчас не время предаваться воспоминаниям. Тетя уже ждет меня, и явно радоваться не будет, если я задержусь. Поэтому я сдала работу раньше срока и пошла домой, благо наш учитель истории был понимающим человеком — отпускал раньше, все же последний урок. Но только если ученик сделал всё заданное. Хотя, конечно, если ты таким макаром написал на два, никто переписать не даст.

На стадионе возле школы занимался пятый класс. Среди лохматых макушек я приметила Лео Уолкера, того самого странного мальчика. Сегодня я тоже сидела с близнецами и, признаться, надеялась, что старший пойдет погуляет. И упаси Бог он приведет очередного маньяка! Почему я думала, что это он его привел? Ну, такая мысль пришла не сразу. Но, учитывая, что незнакомец влез в дом, а Уолкер нисколечко не удивился, то складывалось впечатление, что они знакомы. А мальчик и правда странный, скорей всего ввязался в какую-то мутную историю и теперь играет в героя.

Я зашла в школьную пристройку. Подошла к кабинету физрука и вздохнула. Зря, наверное, пообещала отдать школе свой бадминтон. Жалко. Хотя я ведь все равно сейчас учусь и еще раз учусь. Мистера Брауна на месте не оказалось — не удивительно, скорей всего это он гонял пятиклашек по футбольному полю. Но ничего, оставлю у двери.

С чувством выполненного долга я поправила лямку портфеля и пошла на выход мимо раздевалок, мечтая о брусничном мороженом, которое продавал Майк с соседней улицы. Для меня со скидкой, между прочим.

— Ты! — рявкнул кто-то.

Я обернулась и увидела Лео. Он смотрел на меня как-то злобно, словно вот-вот бросится.

— Каждую встречу так говорить будешь?

— Ты! — еще громче взревел мальчик.

Я даже удивилась, что он способен так громко кричать.

— Я, — спокойно ответила и вышла из пристройки.

Он за мной не пошел, вслед не кричал, но, несмотря на это, я все равно не могла выкинуть из головы это непонятное «ты!». Почему-то мне казалось, что что-то не так. То ли голос, то ли интонации, то ли Уолкер не стой ноги встал, то ли… Не знаю. Но что-то определенно изменилось со вчерашнего вечера. Я бы даже сказала, что со стороны неудачного вора такой окрик выглядел бы гораздо уместнее.

Я остановилась, как вкопанная. Какого цвета у него глаза? Эта деталь показалась очень важной, но я не обратила внимания на цвет ни вчера, ни сегодня. Хотя, а какая разница какие? Не поменял же. Правда, он как-то быстро прибежал с поля…

Решив, что все-таки это начинающаяся паранойя, я пошла дальше.

Мороженое с брусникой, как всегда, подняло настроение. Без понятия, какую химию туда мешают и в каких количествах, но на языке сладкий пломбир таял, а кисловатый джем приятно оттенял сладкое. Пока Майк выполнял мой обычный заказ, мы с ним успели разговориться. Он был хорошим и даже симпатичным парнем.

Дома меня встретила тетя. Она была неплохой женщиной, разве что относилась ко мне несколько равнодушно. Но, конечно, я не жаловалась.

Это было естественно — она меня видела раза три или четыре. И не только расстояние тому виной — тетя в прошлом серьезно разругалась с моими родителями. Из-за чего, увы, не знаю.

Но на отношении ко мне это отразилось слабо — кроме равнодушия, она одаривала меня строгими разговорами по поводу морали. Общение с парнями, по ее мнению, недопустимо до лет так двадцати пяти (во время таких разговоров я не могла перестать думать о том, что она заядлая холостячка). А так разрешала тетя Элизабет практически все, я же почти совершеннолетняя, а значит, думать головой уже должна.

Вот и сейчас я вернулась домой и встретилась с ней взглядом. Она коротко взглянула на часы и удостоверилась, что со звонка прошло лишь семь минут. Почему-то ей не приходило в голову, что я уходила раньше. Она искренне считала, что я успеваю за такое время пробежать полгорода. А вот, если я оставалась до звонка, обвиняла в «гульках с парнями».

Мы перекинулись парой фраз — тетя убедилась, что я не нахватала «неудов». И я пошла к себе наверх, где быстренько сделала самые простые уроки. Физику решила оставить на сладкое, ибо не понимала ее совсем и после некоторых попыток решить что-либо самостоятельно начиналась головная боль. Хотя я до сих пор тешила себя надеждами, что это учебник плох. Но вопреки слабым надеждам, мои одноклассники зубрили и успешно сдавали этот предмет.

Не забыла я и про подарок учительнице. У меня оставалось всего два дня, поэтому сегодня я сшила листы и отрезала излишки, чтобы страницы были ровными, сделала обложку из цветного картона и нарисовала пару эскизов.

А после решила посмотреть, чем бы развлечь сегодня мелочь. Остановилась на вулкане из соды и уксуса. Вроде должно понравится. Хотя провозиться с макетом вулкана пришлось почти час.

И вот под вечер я уже шла по улицам. На этот раз вышла пораньше, чтобы никакие неприятности не поспособствовали опозданию, а макет запихнула в рюкзак.

Встретили меня с радостным визгом. Близнецы налетели на меня, едва не сбив, а секундой позже нащупали в рюкзаке что-то «ну о-о-очень интересное» и начали расспрашивать. Пару волшебных слов, и мелкие догадались, что таинственная штуковина предназначена для них и с еще более громким визгом запрыгали по комнате.

Старшие Уолкеры на этот раз пошли в гости. И как мне по секрету рассказала Джульетта, изначально хотели взять детей с собой. Но Лео опять куда-то испарился, а они упросили родителей позвать меня. Признаться, я была рада, хоть и слегка смутилась.

Мы сели раскрашивать макет. Получалось не слишком реалистично, но мелочь так и не смогла решить, какого цвета он будет. Поэтому одна половина была кислотно-зеленого, а вторая — желто-оранжевая. Еще мы решили добавить парочку пальм.

На втором этаже раздался грохот, но на этот раз Лео не вышел. Я вручила кисточку Тоби и поднялась наверх. Для приличия постучала, а то мало ли.

— Лео, ты там живой?

— Да! Ты только не заходи! — истерично прокричал он, а за дверью явно творился бардак — мальчик будто бы сейчас бегал по комнате и все переворачивал.

— Ты уверен?

— Да-да! Уверен!

Со смешанными чувствами я спустилась вниз. Закончили мы быстро — залили внутрь макета соду с уксусом. Честно говоря, я ожидала большего, но близнецы завопили от восторга и устроили танцы вокруг маленького вулканчика. Как, оказывается, мало нужно для счастья! Только сиди и подливай уксус с содой.

На их крики прибежал растрепанный Лео. Его волосы напоминали грязную мочалку, как будто кто-то старательно вывалял его в песке и для верности добавил парочку подзатыльников. Хм, а ведь быстро прибежал, словно на пожар. Странно…

— Все нормально, — успокоила его.

— Лео! — мелкие увидели своего брата и с криками понеслись к нему. — Смотри, смотри, смотри!

Они прыгнули на него, но мальчик мужественно удержался. Только сморщенный нос выдавал его недовольство.

— Ладно, раз все нормально, я пошел спать.

С трудом выскользнув из их объятий, он поднялся в свою комнату.

* * *

— Вам спасибо! — поблагодарила я, выходя из дома.

Мелкие обняли меня на прощание, строя хитрые моськи. Те самые моськи, которые я едва успела отмыть перед приходом их родителей. А начиналось все спокойно — Тоби и Джульетта сели рисовать портреты. Но, видимо, стать художниками им не грозит — иначе их работы хоть как-то походили бы на действительность, и они не пытались бы прибить друг друга за кривые носы, скошенные глаза и прочие прелести.

Как же мне нравится с ними сидеть! Вот сама не поверила бы, что эти бедствия настолько милые и пушистые, когда им хочется.

Однако стоило мне выйти на улицу и пройти до соседнего дома, как я тут же забыла про близнецов — какая-то крупная тень пробежала в сотне ярдов от меня. Я прищурилась, взяла рюкзак за лямки, чтобы если что ударить.

Но тень прошмыгнула куда-то за дом Уолкеров.

А не тот ли это вор?

Нет, я туда не пойду. Это глупо. В прошлый раз мне просто повезло. А сейчас могут и по голове постучать.

Но интересно же… Что не так с этим Лео?

Я накинула капюшон, благо на черной мастерке он был, и осторожно пошла на задний двор. Тут же отметила, что именно сюда выходят окна мальчика, к которым, между прочим, тянется плющ. Хиленький совсем, но как по-другому он забирается в комнату?

Застыла под самым окном.

Уолкер открыл окно и посмотрел в темноту. Не знаю, что он там увидел и увидел ли вообще, но до меня донеслась тихая и весьма мягкая ругань (видимо, мал еще для грязной). А потом он сказал что-то про Египет или… Египтус? Я подкралась ближе, поднялась на носочки.

И вдруг из комнаты повалил яркий свет. Едва успев закрыть рот, я пораженно пискнула.

Лео Уолкер вылетел из окна! И он был в золотых доспехах!

Вдруг вверх выпрыгнула еще одна вспышка — серебряная — и слилась вместе с золотой. С грохотом она упала на соседний двор.

Я подбежала к забору и осторожно выглянула.

Там дралось двое: Лео и какой-то… Мужчина? Мумия? Большое тело, судя по комплекции, мужское. Провалы в глазах, словно у него не было кожи, и красные огоньки вместо глаз. Все его тело покрывали серебристые доспехи с красными прожилками, а на правой руке было уплотнение, которое горело алыми огнями. На бедрах висела металлическая юбка-схенти.

Лео, по-крайней мере я думала, что это он, выглядел примерно также, разве что доспехи были золотые. Они бились слишком быстро. Я едва улавливала их удары. В лицо. Ноги. Руки. Живот. Вдруг в руках серебряного появилось длинный клинок.

— Лезвие Хатанора! — крикнул он, и от меча в воздух выстрелили молнии.

А мальчишка просто увернулся! Его не задела ни одна молния! Он побежал к противнику, всячески отражая удары, и, как только оказался рядом, схватил за ногу, сбивая с ног. В полете подхватил мужчину и бросил прямо в мою сторону. Я отбежала. Забор треснул, и металлическая мумия грохнулась недалеко от меня.

Я спряталась за кустом.

Лео переступил через доски и пнул мумию.

— Хатанор, — с усмешкой сказал он, — опять за старое? Когда же вы поймете, что ваши нападки бесполезны?

Хатанор что-то прорычал.

А Уолкер посмотрел на свой браслет (неужели это тот самый, который он показал мне?) и что-то нажал. Вокруг них поднялся столп искр, и я, не думая, кинулась вперед, обхватывая Уолкера за талию.

Странное свечение поглотило все вокруг. Я почувствовала, как меня потянуло куда-то вверх, к звездам. А потом, достигнув наивысшей точки, камнем свалилась вниз.

Выбросило меня на мощеной дороге. Рядом плевался Лео и его пленник.

— Ты?! — воскликнул он.

А я не нашла, что ответить, лишь смотрела на все вокруг с открытым ртом. Я сидела прямо напротив огромной золотой пирамиды, по которой тянулся голубой светящийся узор. Прямо как в моих снах, только там я на самых верхних уровнях пирамиды.

Нестерпимо яркое солнце слепило глаза, а небо имело какой-то непонятный оттенок. Вроде тоже, голубое, но все равно какое-то чужое. Тут даже воздух был иной — чистый настолько, что больно дышать, и безумно горячий — он обжигал лицо.

По дорожкам ходили люди в египетских одеждах. Обычные люди, но почему-то одновременно с тем неуловимо другие. Кое-кто из них сразу же меня заметил, но подходить или тыкать пальцем не стал. Просто как-то странно покосились и прошли мимо.

Неужели это не сон? Где я? Почему тут все египетское, но при этом технологичное? Где на Земле такое место? И как двенадцатилетний мальчик перенес меня сюда в считанные секунды?

Над головой с ревом пронесся золотой мотоцикл. Разве на Земле есть подобные технологии? На чем он работает?

— …я его вырубил. Делайте, что хотите. С ней? Не знаю, отведу к Кеферу, — донеслось до меня.

Я обернулась. Возле Лео стояло несколько крепких воинов в традиционной египетской одежде. А у одного из них была голова сокола.

Боже… Куда я попала?

— Роза! Ты же Роза, да? Иди сюда.

Я медленно встала, не отрываясь от окружения. Даже не обратила внимания на тон Уолкера и на то, что он успел позабыть мое имя. Не до этого сейчас.

Как тут красиво!.. И ярко, и чисто, и совсем не так, как на Земле! Причудливые улочки на восточный манер, а на ярких прилавках множество интересных, но не понятных вещей. Так и тянет взять в руки, покрутить да повертеть.

— Лео, фараон сейчас в Скалистых горах решает проблемы с драконами, — сказал один из воинов.

Я подошла к ним и начала без зазрения совести разглядывать. Их было трое. Один с головой сокола, и что приметно, даже его тело было покрыто короткими гладкими перьями какого-то серо-коричневого оттенка. Ноги курин… соколиные. Хм, а он нормально на них ходит?

— Гор, — с улыбкой сказал мужчина, заметив мой изучающий взгляд.

— Тот самый? Из мифов? — осторожно спросила я, а он добродушно рассмеялся. Улыбка получилась кривоватой и немного странной — все же вместо рта клюв.

— Почти.

Второй мужчина, к счастью, совсем обычный, если не считать внешность на египетский закос, пояснил:

— Мы не Боги, просто в древности нас обожествили. — Он протянул руку. — Меня зовут Рамзес.

— Роза.

Его рука была теплой и ни чем не отличалась от моей. Честно говоря, я до последнего побаивалась его коснуться. Мало ли, и он какой-то особенный. Но вроде нет. Да, сильный, но раз на нем доспехи, то он воин, и груда мышц для него норма. Маленькая египетская бородка немного не вписывалась в мои устоявшиеся каноны красоты, туда же можно записать и темные глаза, обведенные колем. Ну, а так обычный человек. Наверное.

— А я Гиксос.

Третьим оказался парень, кажется, он был намного моложе Гора и Рамзеса. На его лице не было бакенбард, как у Рамзеса, а вот бородка была, но чуть покороче и поаккуратнее. Зато глаза он подвел намного ярче, а голову закрыл плотной накидкой, которая, точно волосы, спускалась сзади. В одежде он предпочитал зеленые и золотые тона.

— И как же ты попала к нам, Роза? — спросил Рамзес.

Я почему-то смутилась.

— Прыгнула за Лео в портал.

Парнишка мученически вздохнул.

— Не испугалась?

— Испугалась, но поздно. Сама от себя не ожидала, но я, только увидев странный свет, как с цепи сорвалась и побежала. Интересно же.

— Интересно ей! — обиженно передразнил Уолкер, но его оборвал Гор.

— Лео, она тут виновата куда меньше тебя. Мы не раз тебе говорили, что показываться на глаза смертным нельзя. И теперь нам нужно решить, что с ней делать.

Я вздрогнула. Меня же не прибьют по тихой грусти?

— А варианты?

— Скорее всего сотрем воспоминания о Египтусе. — Он заметил мой недоуменный взгляд. — Ты сейчас в Египтусе, это другой мир.

— В смысле, параллельный?

— Что-то вроде.

Удивительно… Я стояла и смотрела на жителей другого мира, на чужое небо, на неземное солнце. Вдохнула поглубже. Может, мне кажется, но и воздух здесь более легкий?

Как же так получилось, что все это мне снилось? Да и как вообще это удивительное место может существовать? Или это все же сон, просто чересчур реалистичный? А если нет, получается, наши миры связаны так сильно, что я блуждала во сне здесь? Или это было нечто, вроде вещих снов?

Ох, не знаю, но мне здесь нравилось. Несмотря на яро нелюбимую жару, отсутствие резкого ветра и раскатов грома с проливным дождем. Забавно. Я ведь всегда плохо переносила лето, но здесь золотое солнце не стремилось сжечь меня до состояния перегоревшей щепки и лишь покусывало своими остренькими лучиками.

Мои собеседники терпеливо ожидали от меня хоть какой-нибудь реакции, а я, словно рыба, выброшенная на сушу, молча хлопала ртом. Сие занятие я спешно прервала, но слова как-то не находились. Мне вообще не хотелось разговаривать, лишь смотреть на эти…

Вдруг я заметила, что по бедру Гиксоса ползет скорпион. Он был странной, но красивой расцветки: темно-серебристый, просто серым назвать его язык не поворачивался, с голубыми полосками между пластинами. Парень приметил мой взгляд и подхватил членистоного.

— Не бойся, это мой питомец.

Этот питомец защелкал клешнями, издавая короткий металлический лязг. И повернул голову в мою сторону.

— Можно?

Гиксос удивился, но все же протянул скорпиона. Я с опаской взяла его на руки. Он выглядел точь-в-точь, как настоящий, разве что цвет подкачал. Интересно, а как Гиксос приручил его? Это ведь не собака! А что это у него между пластинами? Микросхемы? Да это же робот!

— Ты сам его сделал?

— Да, — не без гордости ответил воин.

— Поразительно, — я подняла его до уровня глаз. — Какие плавные движения! А как блестит! Даже волоски сделал! — поднесла палец к клешне, и скорпион ей щелкнул прямо у моего пальца. — Он разумен?

— Частично. Я запрограммировал его как обычного скорпиона, но добавил несколько витков подчинения и снизил агрессию. Это что-то вроде искусственного интеллекта, только на уровне насекомого. Смотри, я даже сделал бугорки на брюшке, они есть у настоящих скорпионов и заменяют органы чувств, — с воодушевлением объяснил он. Потом как-то странно прищурил уголки глаз и спросил: — А хочешь, я покажу свою лабораторию? Там есть много всего интересного.

— Конечно!

Он улыбнулся.

— Лео, я посмотрю за ней. Как вернется Кефер с Осирисом, свяжись со мной. — Мальчик кивнул, а Гиксос подтолкнул меня: — Пошли. Тут недалеко.

* * *

Лаборатория оказалась в той самой пирамиде, напротив которой я величественно плюхнулась. Пока мы туда шли, я расспрашивала Гиксоса обо всем, что приходило в голову.

Он рассказал, что они не обычные люди. Вернее, они называли себя людьми, но подразумевали под этим только себя, а земляне были «смертными». Когда-то давно, во времена Египта, они жили бок о бок со смертными, тщетно пытаясь поделиться своими технологиями, но ученички вместо того, чтобы внимать голосам наставников, приняли их за сверхсуществ и начали поклоняться. Долгие годы они пытались объяснить египтянам, что им нужно не это. Но впустую. И тогда Ра, самый древний представитель их расы на тот момент, разорвал реальность и временные рамки, создав альтернативный мир.

Так из моего мира исчезли Боги. Ну, псевдобоги. Как никак, а они не только на вид точь-в-точь обычные люди, местный народ отличается потрясающий здоровьем и долголетием, но не бессмертием. Молитвы их только раздражали.

— А ты знаешь, что вас до сих пор помнят?

— Знаю. А еще я знаю, что вы так и не смогли понять, как мы построили пирамиды.

— Ага, — со вздохом ответила я. — Если честно, я надеялась на магическую версию, а так получается верна скорее про инопланетян и науку.

— Потому что наука и есть магия, — с этими словами он открыл дверь в свою лабораторию.

Я второй раз за последние полчаса стояла с открытым ртом. Это была огромная комната, заваленная сверху донизу разными приборами. Какие-то побольше, какие-то совсем маленькие. Но они блестели, словно золото, которое так и манит к себе. А мои загребущие ручки чесались так, что мне захотелось схватить по меньшей мере половину всего добра и свалить в каком-нибудь личном гнездышке. И без разницы, что я без понятия для чего нужны все эти железяки — буду методом тыка пытаться их соединить и натирать до блеска. Авось, что-нибудь выйдет.

Подбежала сначала к одному столу, где была разобрана какая-то перчатка. Потом к другому, где Гиксос собирал какую-то непонятную деталь. Пробежалась по стеллажам с запасными деталями.

Я не могла успокоиться. Это было точно сном или наваждением. Я тыкала пальцем в каждую непонятную вещицу и с восхищением рассматривала ближе. Этот мир потрясающий! Здесь древняя история переплелась в танце с технологиями. И скажу — этот танец бесподобен. Он завораживает, так и притягивая к себе.

— Выбирай любое устройство, и я объясню, как оно работает.

Я обвела взглядом комнату.

— Сомневаюсь, что пойму.

— У вас нет основ робототехники? Или хотя бы физики?

— Есть, — неловко ответила я, — но она непонятная.

— А что там непонятного? — искренне удивился парень.

Я пожала плечами.

— Читаю учебник и ничего не понимаю.

— Если ты попадешь сюда еще раз, обязательно возьми свой учебник. А пока иди сюда и слушай.

И он начал объяснять. Быстро, коротко, но настолько понятно, что я пораженно хлопала глазами. Буквально за несколько минут он наглядно показал пять или шесть законов и формул. И я не только разобралась в этом, но теперь могла сама рассказать своими словами и придумать свои примеры.

— Мне нужно это записать! А то я забуду.

Он щелкнул по моему носу.

— Если поняла, не забудешь.

Я кивнула, хотя все равно обещала себе по приходу домой завести тетрадь. Если меня не лишат памяти. Но о грустном потом, я решила узнать, как работают их мотоциклы, о чем и спросила Гиксоса.

— Грубо говоря, я уменьшил притяжение нашей планеты по отношению к мотоциклу.

— Невозможно, — тут же вякнула я и виновато посмотрела на него

— Не говори «невозможно», это ограничивает твоё мышление. Хотя ты частично права: притяжение нельзя отключить полностью, но наши мудрецы синтезировали металл, который отталкивается от планеты. Сама понимаешь, хранить его было сложно и пользы он приносил мало. Но я решил попробовать его соединить с обычными металлами. Было сложно найти нужную пропорцию, но я это сделал, и после соорудил прототип летающего мотоцикла. Он двигался за счёт небольшого двигателя и малого притяжения. Еще пару лет ушло на совершенствование — и вуаля, у нас новых транспорт гораздо быстрее прежнего, — он широко улыбнулся. — Подойди сюда, я покажу тебе кое-что.

Он повел меня к стоящему у стены манекену, на котором был лишь бронзовый браслет. Он подозрительно напоминал артефакт Лео, а я думаю, что это штуковину так назвать можно. Тоже тонкий, но широкий, в полторы ладони. Правда, на металле, кроме выгравированного узора, больше ничего не было.

— Наши доспехи были созданы ещё до рождения Ра. К сожалению, технологии утрачены, но я пытаюсь их воссоздать.

— И как? Получилось?

Он коротко улыбнулся.

— Частично. Костюм покрывает ровными пластинами все тело, но не так прочен, и к тому же лишен всех способностей, кроме сверхсилы. По сравнению с нашими пластинами, он чрезвычайно хрупок, но это определенно лучше, чем наша несовершенная оболочка.

— Могу поспорить, что это и выглядит стильно.

Гиксос по-доброму хмыкнул.

— Трансформацию все равно не покажу. Еще не готово. Может, позже. Пойдём, посмотришь дворец.

Мы ходили несколько часов. На меня то и дело косились проходящие мимо какие-то люди — уж не знаю, есть ли здесь слуги. Пару раз встретились воины в доспехах. Ну и, конечно, стража — ее тут было много. Я всю дорогу просила Гиксоса найти мне местные одежды, чтобы так сильно не выделяться. Правда, я лукавила, мнение прохожих меня волновало мало, я хотела прихватить домой кусочек этого мира. А то вдруг больше сюда не вернусь?

Гиксос сводил меня в сад. Он был удивительным, как, впрочем, и все вокруг. Я оказалась в самом настоящем тропическом лесу. Тут были и высочайшие деревья, с веток которых гроздями свисали сочные ягоды, и огромные цветы: красные, голубые, нежно-розовые и бежевые. И воздух в саду был особенным — пропитанным ароматом этих растений и свежестью воды небольшого кристально-чистого озера.

Однако долго походить мне не дали. Стоило пролететь над головой огромному кораблю, который имел поразительное сходство с нашим НЛО, как спустя минут пятнадцать к нам прибежал запыхавшийся мальчик-посыльный и попросил пройти к фараону.

У меня затряслись коленки. Меня отправили к САМОМУ фараону. Я слишком хорошо помнила историю. Слово монарха не обсуждается, а ему может прийти в голову что угодно! А если он жесток или просто встал не с той ноги?

От Гиксоса мое состояние не укрылось.

— Не волнуйся. Кефер добрый и справедливый правитель.

Мы как раз подошли к огромным золотым дверям. Их открыли стражники, и я сделала шаг вперед.

Тронный зал. Огромный тронный зал, потолки которого уходят, кажется, в самое небо. Все стены сверкают золотом — я даже вижу собственное отражение в нем. А посередине большим кругом стоят несколько изящных стульев, на которых кто-то сидит. Но я на них не смотрела. Меня привлек фараон. Уверена, что это был он. Молодой мужчина, не старше тридцати пяти, с аккуратной бородкой и приятным теплым взглядом. Он улыбался уголками губ.

Я неловко остановилась посреди зала, не зная, что делать дальше. Наверное, его нужно как-то поприветствовать.

— Здравствуй, Роза.

У него был мягкий голос.

— З…здравствуйте.

— Это обычная девчонка, — пробурчал кто-то сзади, и я обернулась на голос.

Это сказал мужчина со странной головой. Она была то ли волчьей, то ли ослиной, то ли… Я даже не знала, с чем ее сравнить. Уши у него длинные-длинные. Красные глаза как-то не дружелюбно блеснули в ответ.

— Да, я согласна с Сетом, — сказала сидевшая рядом женщина, похожая на каменную статую.

Я с надеждой посмотрела на фараона. Но тот лишь слегка прищурил глаза и, видимо, не торопился высказываться.

— Ей стоит стереть память.

— Не надо ничего стирать! — воскликнула я. — Я могу помочь вам!

— И чем же? — коротко спросил фараон.

Чем? А я сама не знала чем. Действительно, кому тут помощь нужна? Все как на подбор, сильные и мудрые — лучшие представители более развитой расы. Все, кроме Лео.

— Буду прикрывать его на Земле, — указала на мальчика и пояснила: — Мы встречались дважды, и за эти два раза я поняла, что с ним что-то не то. Он плохо скрывает свою силу. По школе о нем ходят разные слухи, а еще, готова поспорить — вы его часто дергаете, и он далеко не всегда способен внятно объяснить родителям, где пропадает. Так вот, я скажу, что он гулял со мной.

— Что? — возмутился парнишка, на что я отмахнулась.

— Его родителям скажем, что мы просто дружим, пару раз пройдемся по улицам вместе — и всё. Все будут думать, что мы где-то гуляем.

— И тебя не волнует, что о тебе могут подумать?

— Что я встречаюсь с малолеткой? — я извиняющее покосилась на Уолкера. — Нет. Вот только…

— Вот только что? — спросил фараон.

— Я хотела бы кое о чем попросить.

— Я так и знал! — недовольно хлопнул рукой Сет.

— Подожди, — оборвал его Кефер. — Пусть скажет.

Фараон благосклонно улыбнулся, и я поняла, что могу говорить дальше. С каждой минутой он мне нравится все больше и больше.

— Я хотела бы учиться у Гиксоса, если он не против.

На мгновение повисла тишина, на фоне которой лукавый голос изобретателя показался слишком громким.

— А что, я очень даже не против. Это крайне любознательная барышня. И к тому же, способная.

Кефер же хитро прищурился.

— А зачем тебе у него учится?

На секунду я едва не задохнулась от воодушевления, а потом слова полились нескончаемым потоком.

— Это же безумно интересно! Новый, совершенно незнакомый удивительный мир! Он прекрасен! А ведь я видела всего лишь один город, и то мельком. А лаборатория Гиксоса просто комната чудес. Там столько всего необычного. Я очень хочу узнать как это все работает, и ещё больше хочу увидеть красоты этого мира! — воскликнула я и осторожно добавила: — Если позволите, конечно.

Кефер рассмеялся.

— А ты и правда любознательная. Оставайся, но, — он шутливо пригрозил пальцем, — если кому-нибудь расскажешь…

Я тут же кивнула. И улыбнулась до ушей.

— Мне кажется, это не очень хорошая идея. Тут и так слишком много смертных.

Я посмотрела на Сета. Не чтобы он выглядел рассерженным решением фараона, но радости оно ему не прибавило.

— Ты сам говорил, что нынешние смертные не хотят учиться. Вот она хочет, и с нашей стороны было бы неправильно не дать ей эту возможность.

— Твоя воля, фараон, — покорно согласился Сет.

Дольше меня мучить никто не собирался. Несмотря на воодушевление, накрывшее меня с головой, я очень хотела спать. Это был слишком яркий день. Мое состояние сразу же бросилось в глаза. Не помню, кто отправил меня спать и поручил Гиксосу мою бренную тушку, но парень медлить не стал — повел по коридорам.

Вскоре мы подошли к лаборатории, однако заходить в нее не стали — воин открыл соседнюю дверь и запустил меня первой. Это была спальня.

— На Земле еще четыре утра, — начал рассуждать Гиксос. — Не вижу смысла возвращать тебя сейчас. Я не смогу телепортировать тебя к самому дому. Так что спи.

Он указал, как мне показалось, на свою кровать, потом вышел на пару минут и вернулся с каким-то подобием зубной щетки. Он протянул загадочный предмет.

— Это аквакор. С его помощью ты сможешь почистить зубы и тело.

Я с опаской взяла золотистую палочку с щеточкой на конце и нажала на кнопку. Все тело зачесалось, по нему прошла легкая волна искр. Я почувствовала себя чистой.

Гиксос же засобирался.

— А может, расскажешь что-нибудь еще?

Он усмехнулся.

— Ты еще ходишь в школу?

— Ага.

— И как завтра собираешься учиться, если я тебе буду до утра рассказывать?

— Не знаю, — честно ответила я.

И он засмеялся! Вот уже который житель Египтуса смеётся надо мной! Правда, смех Гиксоса мне понравился больше всех. Он не напоминал карканье Гора или преувеличенно спокойный смешок фараона. Нет, Гиксос хохотал громко, но тоже по-доброму.

— Спокойной ночи, Роза. Я разбужу тебя с утра.

Засыпала я с улыбкой на губах.

---

Примечания:

Всем доброго времени суток! Вот долгожданное продолжение)

Я не пропала/не бросила/не уехала на край света, просто школа, школа и еще раз школа. Надеюсь, я не потеряла хватку за столь длительный срок и вам понравится новая часть.

Проснувшись с утра, первым делом осмотрелась вокруг — все произошедшее показалось невероятным сном. Это была не моя спальня! На моих губах растянулась улыбка.

Вся комната была в том самом диковинном современно-египетском стиле, на стенах вместо светильников голубым светом горели линии. Вчера я их не заметила: то ли спать так хотелось, то ли их можно было как-то выключить. Сейчас же они едва выделялись на фоне рассветного солнца.

Откинув тонкое одеяло, опустила ноги на пол. Несколько шагов, и я застыла у самого окна. Оно было большим, без подоконника, благодаря чему город был виден как на ладони. На фоне пустыни он казался еще прекраснее: словно изящные здания тонули в море золотого песка, между ними, как маленькие островки жизни, цвели деревья. Вроде пальмы, только… Кажется, на них висели пурпурные цветы. Или это обман зрения?

— Вижу, ты проснулась?

Я повернулась. У двери стоял Гиксос. Вот уж точно, самое поразительное достижение их культуры — бесшумные двери! Я даже не услышала, как он вошел.

— Да. Если честно, до сих пор не верится, что я и правда в другом мире.

Он улыбнулся.

— Скоро поверится, — передразнил он. — Но сейчас тебе нужно домой. Если не ошибаюсь, на Земле сейчас шесть утра. Там время течёт чуть медленнее.

Парень протянул мне руку. На его запястье блестел браслет с круглым камнем. Я сразу вспомнила его творение, которое он отказался продемонстрировать. А ведь этот браслет явно в отличном состоянии.

— Не смотри так, трансформацию показывать не буду. В следующий раз.

Я прищурилась — запомнила, не отвертится теперь — и взяла его за руку. Все засияло.

Этот переход был мягче. Не знаю, привыкло ли мое тело к полетам между мирами, или камень у Гиксоса другой, но меня словно резко сжали до размеров пушинки и тут же разжали.

Хотя голова все же немного кружилась.

— Хм, как бы тебя потише провести…

Мы стояли у моего дома. Понятное дело, просто так я войти не могла, потому что тётка спала на первом этаже. К тому же, она наверняка заметила моё отсутствие, а значит, люлей не избежать. Но смиренно принимать удар судьбы я не собиралась, так что попробуем схитрить.

— Я могу забраться через окно, — выдала я и потащила парня за дом.

Моя комната находилась на втором этаже. И что самое классное — окно выходило аккурат над крышей веранды. То бишь, я вполне могла сидеть там, мотыляя ногами из стороны в сторону. Хотя тётя запрещала, но пока никто не видел, я это делала. Каюсь.

На этой самой веранде рос плющ. Хилый, на вид дряхлее, чем наша мисс Нолан, поэтому по нему лезть я не собиралась. Но мне мог подсобить Гиксос. О чем я и сказала.

— А что, отличная идея. Подойди ближе, — он сел на одно колено и выставил руки. Я с опаской (все ж не каскадер да не циркач) встала одной ногой на его ладони, а руками оперлась на плечи. — Три, два… Один!

Он резко встал, а я полетела вверх. С грохотом — и как только крыша веранды не хрустнула под моей тушкой — повалилась на черепицу. В моей комнате кто-то включил свет. У окна появилась тень, раздался щелчок щеколды. Ну, всё — спалилась.

— Могли бы просто попросить открыть дверь, — прокомментировала… Я.

Обалдевшая окончательно, я протерла глаза. Однако девушка, моя точная копия, в моей пижаме, открыла окно шире.

— Это я, Рамзес, — пояснила мне я сама же. — Кажется, я забыл упомянуть, что могу менять обличия. И да, поздравляю.

Роза Харрисон, она же Рамзес в юбке, ловко перебралась через подоконник и бесшумно спрыгнула вниз. Я услышала, как Гиксос что-то пробурчал, и они оба исчезли в вспышке света.

Я же, не теряя времени, забралась в свою комнату и грохнулась на кровать. Несмотря на сон в Египтусе, так и не выспалась, но у меня ещё есть целый час в запасе.

Пижаму я не нашла. И про детей забыла! Теперь меня точно нянькой не возьмут. Чёрт!

Зато будет повод наведаться в Египтус в ближайшее время, чтобы потребовать обратно свои вещи. Вопрос только: как?

* * *

«Если вы думаете, что сумеете выспаться за час, вы ошибаетесь.»

@Роза Харрисон

С утра я напоминала зомби. Причём настолько потрёпанного, что тётя сжалилась — она, оказывается, не слышала моего звёздного появления — и пообещала выделить на карманные расходы, лишь бы я со спиногрызами всякими не мучалась. Но бросать это дело я не собиралась.

Естественно, выползла из своего убежища я поздно, поэтому опоздала на первый урок. Вместе с половиной класса, которая опаздывала в принципе каждый день. И, естественно, мне не повезло: именно сегодня мисс Нолан потеряла остатки своего терпения и отправила всех к директору. В свою очередь, тот решал какие-то архиважные вопросы с кем-то сверху, и поэтому просто выдал нам стопку бланков под объяснительные.

Пока наши герои договаривались, кто и на какой улице переводил бабушек, а кто снимал котов с деревьев, я набросала довольно скучную версию событий — проспала. А ещё добавила: «Больше не повторится, извините».

Вернулась раньше всех. И зря. Вишенкой на тортике стал блиц-опрос по пройденным темам от той же мисс Нолан. Видимо, сегодня не я одна встала не с той ноги. Изнывали потом и все остальные — у нас шло два урока подряд. Нолан успела надо всеми поиздеваться.

Вообще я не раз мысленно сравнивала эту бабенку с энергетическим вампиром: после ее занятий хотелось исключительно идти вешаться. Но все же эта апатия быстро проходила. Да и, если быть честной, что-то я по истории знала, и по сравнению с другими классами, которые учились у более мягких учителей, это «что-то» было куда весомее.

На большой перемене в столовой я попыталась выловить Уолкера. Он сидел со своими друзьями в самом углу и бодренько уплетал макароны с жареной котлетой. Но так явно раскрывать наше знакомство не хотелось. Наверняка ребята решат, что мы связаны какой-нибудь тайной… Здравствуй, паранойя. И как я только собираюсь проворачивать свое недоприкрытие?

Для пущей уверенности пригляделась к другим. Да вроде есть — причем немало — старшеклассников, которые общаются с младшими. Ух, ну и придумается! Проблемы в этом нет точно.

Однако все равно встретились мы только в коридоре. И то, по счастливой случайности врезавшись друг в друга. Лбами. Да, я была довольно невысокой для своих лет, но себя утешаю, что так легче спутника жизни искать. Конечно, не до этого сейчас, но в будущее я изредка посматривала.

Мы обменялись сухими «привет». Похоже, мы с ним не поладили. Не удивительно — он же из-за меня получил самую малость от египту…египтусян?

— Слушай, твои родители сильно ругались? — как можно нейтральнее спросила я.

Он же поймет, что я про мелочь?

— Нет, я вернулся раньше. Сказал, что сам тебя домой отправил. Кстати, Джульетта и Тоби хотят с тобой поиграть на выходных. Родители «за».

Он сказал это так, что сразу понятно — он сам ой как против. Но ничего, и с ним помиримся — свыкнется, что не один избранный, а там и на лад дело пойдет.

— Я не против. А когда мы сможем посетить?..

Лео тут же нахохлился.

— Слушай, то, что тебе не стерли память, — он осторожно посмотрел по сторонам, видимо, заметив, что сказал слишком громко, и продолжил тише: — То, что тебе не стерли память, не значит, что я буду брать тебя с собой. Добирайся как хочешь.

И ушел.

Хм, мне просто жизненно необходимо с ним поладить!

* * *

Лео возмущенно выдохнул, прядь волос взметнулась и упала на левый глаз. Ухх, заносчивая девчонка! И как только в голову ей взбрело за ним увязаться? Школьник посмотрел в ее сторону. Вон, с подругой идет, смеется — ее очень даже неплохо из школьного окна видно. Сама беззаботность.

Вот только она явно неспроста оказалась рядом в самый неподходящий момент. Быть может, играет на стороне Эксатона, и в Египтус ей нужно только для того, чтобы похитить разработки Золотого братства — за Гиксоса ведь сразу схватилась.

И вообще, одно то, что она всем понравилась, показатель, что с ней что-то не так.

Уолкер размышлял в таком ключе и по дороге домой. Конечно, где-то на окраине сознания теплилась мыслишка, что Роза скорей всего просто Роза, а все остальное придумало его весьма ревнивое воображение. Но этот вариант ему категорически не нравился, и посему не рассматривался.

Зато планы цвели ничуть не хуже роз в саду Кефера. И так, и сяк мальчик придумывал, как выведет девушку на чистую воду. Он даже не заметил, что уже дошёл до дома. Если бы не маленькие стихийные бедствия, он наверняка прошёл бы мимо собственного дома. Но и это был не конец:

— Роза сегодня придёт?

Лео тихо рыкнул. За последние пятнадцать часов он слышал её имя двадцать три раза. И все её хвалили, а некоторые — не будем показывать пальцем — привели как пример, которым семья гордилась.

Он промолчал. Пошёл наверх, к себе.

Наказание какое-то. А ведь он — так, между прочим — Последний фараон Земли! Пос-лед-ний! Он спасал Золотой город вместе с братством, он прошёл лабиринт Аписа, он… Да много что! В конце концов, он появился в Египтусе раньше, и его, можно считать, пригласили. А она мало того, что зайцем пробралась, так ещё и попало ему. Совсем чуть-чуть, но все равно неприятно.

И он не будет подрабатывать таксистом между мирами!

Лео пнул стул. И ойкнул от боли — аккурат мизинцем попал.

И вот тут тоже она виновата!

Однако не стоит думать, что Уолкер просто так позволит испортить себе настроение. Нет, этой девице придётся хорошенько постараться.

Мальчик активировал браслет и перенесся в Египтус, сразу же подставив лицо знойному ветру. Иногда ему казалось, что он здесь совсем не такой, как на Земле.

Жизнь в Золотом городе шла своим чередом. Гудел базар, люди медленно шли по улицам и обсуждали последние сплетни, солдаты стояли безжизненными статуями у стен.

Неужели Эксатон не зайдёт в гости?

Во дворце Лео всегда встречали радушно. И этот раз не стал исключением, что порадовало уязвленное самомнение школьника.

Он перекинулся парой слов с Аписом, обсудил внешнюю политику с Гором — хотя, будем честными, ни черта в ней не смыслил — и наконец поболтал с Кефером.

Напряжение спустя какое-то время его покинуло. Он даже убедил себя, что зря переживал. Действительно, ну кто Роза такая? Да она даже в Египтус не попадёт.

«Скоро о ней все забудут» — подумал он.

И вдруг услышал:

— О, здравствуй, Лео. Не знал, что и ты сегодня здесь.

Рядом с ним стоял Гиксос. А за его спиной по-доброму улыбалась Харрисон.

Небо определённо над ним издевается.

* * *

Домой я пришла в расстроенных чувствах. На самом деле я не представляла, как мириться с Лео. Ведь по сути, не виноватая я, разве что капельку.

Но ведь должен же он это понимать. Если бы они так открыто не сражались, я бы не увидела и, соответственно, не узнала бы об Египтусе.

Хотя, конечно, я рада, что все сложилось именно так, как сложилось. Вряд ли бы мне сверху подкинули ещё одну возможность попасть в другой мир. Это ж похлеще любого приключенческого романа.

Эх, вот бы только на ПМЖ туда съехать.

И всё-таки проблему надо решать.

Я уныло вздохнула. Не люблю, когда нет идей.

Тук-тук…

Я повернулась на звук. За окошком улыбался Гиксос. Со сдавленным визгом — все ж тётя дома была — я подбежала к окну и открыла ставни.

— Ну что, ученица, готова грызть гранит науки?

Мне показалось, что я готова была грызть его с самого рождения.

— Так точно, учитель, — бодро отозвалась я.

Он снова выставил руку с браслетом, и на этот раз я без промедлений схватилась за неё, и водоворот из тысячи звёзд унёс меня в другой мир.

Главное, чтобы моего отсутствия не заметили. Я хихикнула. Как будто на свиданку сбегаю.

В Египтусе было жарко, намного жарче, чем на Земле. И я все же надеялась на то, что мне выдадут другую одежду.

— Гиксос, а у вас какое сейчас время года?

Он на секунду застыл, а потом засмеялся.

— У нас нет времен года, по вашему здесь круглый год лето. И Луны у нас нет. И в сутках тридцать часов, а в году четыреста пять дней.

— Вау, — выдохнула я. — Но что-то же вместо луны есть?

— Не-а.

— Совсем?

— Совсем.

Я задумалась. Мои познания в астрономии были весьма-весьма скромными, но я хорошо понимала одну вещь — Луна дана Земле не просто так, она приливы и отливы организует, да и вообще природа построена так, что если бы чего-то могло не быть, этого не было бы. А тут вон какое чудо.

Гиксос вёл меня по коридорам. Кажется, скоро мы дойдём до лаборатории.

— Я немного не понимаю. Египтус это целая планета или только ваше государство? И, кстати, мы в другой системе или в параллельном мире?

— Да, Египтус это планета. Наше государство называется Золотой город или Золотые пирамиды. Для тебя, наверное, странно слышать, но у нас практически все государства — это отдельные города. Так проще. Насчёт второго вопроса будет верно первое, это действительно другая система. Наша звезда называется Алкестрой*. А перемещаться мы можем благодаря технологиям предков.

Я задумчиво почесала макушку. Получается, их народ настолько крут, что они нехилое расстояние преодолевают за считанные секунды? А ведь это даже не навороченный космический корабль, от вида которого челюсть с грохотом повалиться на пол. Это небольшой браслет.

Но нет, сначала мы завернули в зал к Кеферу, как я поняла, Гиксос должен был отчитываться, когда меня привозил в Египтус. Из соображения безопасности. Там же мы встретили Лео. Мальчик был явно не рад меня видеть.

— О, здравствуй, Лео. Не знал, что и ты сегодня здесь.

Уолкер сдавленно улыбнулся. А Кефер как-то мрачно посмотрел на своих солдат и маленькую меня, нахмурил густые темные брови и поджал губы.

— У меня плохие новости для вас.

Мое сердечко на секунду екнуло. Неужели фараон изменил свое решение касательно меня и дорога теперь мне на Землю, причем со стертой памятью?

— Экстатон вызывает нас на дуэль.

Гиксос сразу же наклонился вперед, выставив вперед руку и склонив голову:

— Почту за честь сражаться рядом с тобой, мой фараон.

Лео встал в точно такое же положение и более писклявым голоском повторил за воином. Я поставила на Гиксоса — думаю, понятно, что на дуэль выберут более опытного воина. Но Кефер просто кивнул.

— Я буду сражаться с Эксатоном. Вместе с ним, скорее всего, будут Сехмет и Анубис.

Анубис? Не о нем ли говорил Лео? Не его ли я вырубила сковородой? Забавно, что же за воин там такой, если простая девчонка смогла его отправить в страну грез?

— Я буду сражаться с Анубисом.

— Не глупи, Лео. Оставь его лучше мне.

Тут закрались сомнения. А почему это Гиксос рвется, раз Анубис такой слабый?

— Он мог убить мелких. Такое безнаказанным не оставляют.

— Мы и не оставим.

— Кефер, я хочу биться с ними. Я справлюсь.

В эту секунду я невольно зауважала Лео. Он смотрел твердо и… по-взрослому? Этот взгляд не сочетался с его еще детскими чертами лица и непропорциональным телом.

Кефер кивнул.

— Думаю, Розе лучше вернуться домой.

— Но… — начала я, но осеклась.

Страшно стало спорить с Кефером. Однако он не разозлился, в очередной раз показывая, что Египтус отличается от Земли очень и очень многим.

— Я понимаю, что за мной следить некому, но я могла бы посидеть в библиотеке. Уверена, у вас там есть много интересного.

Мужчина кивнул, усмехнувшись, и повернулся к Лео. А Гиксос слегка подтолкнул меня в плечо. Видимо намекая, что хватит мне отвлекать владыку. Мы вышли с ним в коридор, не проронив не слова.

Я по-прежнему чувствовала себя странно. Не давала покоя мысль, что что-то идет не так. Меня напрягало то, что я не имею абсолютно никакой опоры в этом мире. Ни знаний, ни силы, ни крепких связей. Их и не должно было быть — я тут который раз-то? Но почему-то казалось, что должны быть.

Бред да и только.

Когда мы прошли пару поворотов, Гиксос предложил меня покормить, а уже после увести в библиотеку. Разумеется, никто не собирался торжественно вручать мне старый фолиант вместе с колбасой на хлебе. А жалко. Зато тарелкой фруктов обеспечили.

Ели местные, как ни странно, каждый в своей комнате. Наверное, тут был торжественный зал, но вести меня туда никто не планировал. Поэтому я скромненько сидела на местной кухне (довольно большой, по сравнению с нашими) и грызла здешний аналог яблока голубого цвета.

А уже через полчаса меня отвели в библиотеку.

Она была огромной. Высотой как два наших спортзала, шириной во все три. Вся в золоте. Огромные стеллажи стояли ровными рядами, и верхние полки пестрели у самого потолка. Добраться до них можно было по стоящим у каждого стола лестницам, но, представив, как упаду оттуда и сломаю себе шею, я решила поискать литературу подоступнее.

Ее здесь было предостаточно: от тонких, полупрозрачных свитков до увесистых томов в твердой обложке. Я выбирала долго и тщательно: многие книги были написаны не на английском, некоторые были слишком сложными для моего понимания — и в итоге остановилась на старых мифах.

На удивление, немногие из них не соответствовали египетским мифам, которые я читала. Пролистнув пару десятков страниц, наткнулась на сказку о маленькой девочке, которая нашла осколок Луны.

«Дочь сумерек и алой пустыни была сестрой Луны. Как и многие из третьего поколения, была слаба. Но добра сердцем. И свет лучился из него, а не из камня. И цвело все вокруг ее ног, мертвый песок превращался в плодородный ил, и как матерь мертвых, она умела их успокоить и осчастливить последние минуты в этом мире. Говорят, по вечерам она выходила из пирамид. И руки ее сияли. И подле ног собирались твари. Скорпионы особенно любили лунную девочку. Она гладила их рты без страха и отвращения. Луна увидела это и разорвала свое сердце на части. Одна из них упала камнем неподалеку. И скорпионы принесли ей осколок, чтобы она осчастливила весь мир и саму себя. »»

На картинке и правда была светлая девочка. Бледная и тоненькая как тростинка. Я бы дала ей лет пять, не больше. У нее были потрясающие голубые глаза и почти белоснежные волосы. Кудрявые.

Земля под ее ногами сверкала, словно ее усыпали драгоценными камнями.

На секунду мне показалось, что она была печальной. Но изображение было настолько маленьким, что разглядеть какие-либо эмоции было сложно.

Однажды ее камень пропал. Лунная девочка начала чахнуть. Ее магия слилась с осколком и без него она стала бессильной. Свет, льющийся из ее прекрасных глаз, начал потухать.

Но она услышала его зов и отправилась на поиски в бурю. Та была такой силы, что накрыла сухим покрывалом всю ее родину. Никто бы не выжил в этой буре. Не выжила и она.

Лунную девочку поглотили пески. Они забрали с собой ее улыбку и чудодейственную силу. С тех пор в пустыне ничего не растет, а скорпионы, обезумев от тоски, нападают на всех, кто приближается к ним.

На этом история закончилась, а окнами уже стемнело. Я вышла из коридора. Где же искать Гиксоса? Наверняка мне пора домой.

Однако в коридоре никого не было. Здесь вообще было тихо, только полоски света на стенах едва жужжали наподобие наших старых школьных ламп. Я слегка поморщилась. Что ж так шумно?

Только вот незадача — страдает моя персона топографическим кретинизмом. А значит придется поблуждать чуток. Раз поворот, два поворот — и совершенно незнакомый коридор. Где же стража? Я, может, у них бы узнала, куда путь праведный держать.

Один из поворотов внезапно показался знакомым. Я, естественно, свернула и оказалась возле нескольких дверей. Одна из них была белоснежная с голубыми узорами из тех самых полосок-ламп. Они переплетались в причудливый рисунок: кажется, пустыня и что-то вроде луны или солнца. От небесного светила шли кинжалами лучи, которые рассыпались у самого песка. Из которого, в свою очередь, выползали цветы. Работа была выполнена в совершенстве — как будто вот-вот раскроются бутоны, а лучи засияют.

Я дотронулась до одного из лучей, и картинка превратился в сотню чешуек. Они поменяли цвета и перевернулись.

Боже, как это работает?

Теперь на меня смотрела причудливая девочка с длинными ушами как у лисы или шакала. Она сидела на огромном скорпионе и махала рукой.

Я попыталась найти ручку. Нехорошо, конечно, лезть в чужую комнату. Но может, хозяйка внутри и я с ней познакомлюсь? А если нет, уйду и спрошу потом Гиксоса.

Заперто. Жалко как.

Внезапно по лопаткам прошел холодок. Я обернулась, но в коридоре никого не было. Хотя показалось, что я слышала едва звучащее рычание.

— Роза!

Кто-то звал меня. Судя по голосу, это был Гиксос, и ждал он меня не очень-то и далеко. Поэтому я быстренько вернулась к библиотеке и встретила воина. Он в мгновение ока вернул меня прямо в комнату. Как сам объяснил, теперь он настроил свой браслет на точные координаты. До этого была вероятность оказаться прямо в стеночке.

На просьбы в следующий раз забрать книги на Землю ответил отказом, а на все вопросы о бое отмахнулся — спать пора, а рассказ долгий.

Я, конечно, насупилась.

И мне торжественно пообещали ввести в курс дела… Когда-нибудь.

---

Примечания:

C Новым годом!

15.08.21. — автор ожил. Скоро прода.

В Египтусе я не была почти неделю. Как-то вот и в прошлый раз не удалось мне выпросить волшебный билетик до не менее волшебного мира. Зато подтянула хвосты по предметам, к экзаменам чуточку подготовилась да и творчеством занялась. Решила сделать Гиксосу что-нибудь своими руками.

Думала очень долго. Все-таки он изобретатель, который живет в более развитом мире. А подарок хотелось сотворить полезный. А что могла слепить я, чего нет Там? Да и чего таить кота в мешке — денег тоже не особо. Вот если бы я хотя бы знала, когда нелегкая принесет его, приготовила чего-нибудь, а так…

Наконец мою головушку осенило — ароматизатор! Хотя с таким подарком можно было легко промахнуться: и аллергия у него может быть или просто запах не понравится. Но коли так произойдет, я придумаю другой подарок.

Я делала уже саше для себя и подруг, также лепила аромакамни. Поэтому проблем не предвиделось, разве что материалы докупить. Пробовала, к слову, еще и палочки, но что-то с ними не задалось.

Сегодня суббота, тетушка уехала к подругам, так что я могла развить довольно широкую деятельность на кухне. И сделать и саше, и аромакамни. Для первого нужно было всего лишь травы подобрать траву и запихнуть в красивый мешочек. Один у меня как раз остался с прошлого раза вместе с сиреневой ленточкой. А вот с камнями нужно было постараться. Они вообще из теста. Так что кухню ждала мучная буря.

К обеду все уже было готово. Единственное, если Гиксос появится нескоро, придется камушки новой порцией эфирных масел смочить.

Когда я уже пила чай после обеда раздался звонок в дверь. Я подскочила и тут же понеслась в коридор. Но ждал меня там тот, на кого и не подумала бы никогда. Лео с кислой миной стоял у моей двери, скрестив руки на груди.

Я впустила его.

— Какими судьбами?

— А что, в Египтус не собираешься?

— Конечно, собираюсь, это глу… — осеклась я. — А тебе в голову не пришло, что я могу быть не одна дома? Еще бы прокричал, что мы между мирами скачем.

— Не одна это с ухажёром?

Засчитано, мелкий.

— С тетей, — спокойно ответила я, сложив руки на груди точно, как он.

— В общем-то я знаю, что она уехала.

— Следишь за мной?

Он улыбнулся.

— Конечно, вдруг ты прислужница Эксатона.

Я нахмурилась. Да, определенно мне нужно узнать больше об их мире.

— Я все еще не знаю, кто такой Эксатон. Он имеет отношение к Анубису и той страшной мумии?

— Самое прямое. Я расскажу тебе по дороге.

Он схватил меня за запястье, и сдавленным вскриком я растворилась в водовороте. И упала на мощенную камнем дорогу. Рядом морщился Лео, ковыряясь пальцем в ухе.

— А можно не вопить?

— А можно предупреждать? Я даже дом на ключ не закрыла! — поднимаясь, огрызнулась я. — И подарок Гиксосу забыла…

— Не вопрос, я могу тебя вернуть. Но учти, на этот раз оставлю там.

Я надулась. Вредный мальчишка. Еще и выбросил посреди улицы. Опять на меня косятся, как на ненормальную. Так еще и рынок многолюдный, идти нам минут двадцать, не меньше.

— А нельзя было ко дворцу?

Первый раз Уолкер смутился и как-то виновато посмотрел вниз.

— Я и хотел ко дворцу. Но… мне не хватает практики.

Я усмехнулась.

— Не смешно.

— Не смешно, — согласилась я. — Пойдем что ли, а то жарковато. И давай, рассказывай наконец.

Мы пошли по местным улочкам. Все больше я убеждалась, что местные жители были похожи на землян. И вот здесь, среди скажем обычных смертных, а не сильных мира сего, это особенно проявлялось.

— Изначально этим городом правил Ра. Да, тот самый Ра. И было у него два сына: Кефер и Эксатон. И я не знаю точно, что именно между ними произошло, но они не поделили трон. Ра принял сторону Кефера и отдал ему трон. А Эксатона посадил в тюрьму. Однако он умудрился найти себе приспешников, которые помогли ему сбежать, среди них как раз и был Анубис. А еще Тот и Сехмет. Они основали свой собственный город — Темные пирамиды. Но как ты, надеюсь, догадалась втроем они не могли сопротивляться целому войску Кефера. Тогда Сехмет, а она была изобретателем, нашла способ поднять мертвых. Теперь их город населяют еще и мумии.

— И чего хочет этот Эксатон?

Лео задумался.

— Власти, наверное. Понимаешь, Кефер мог бы его давно уничтожить. Но он не делает этого. Жалеет брата. А что касается Эксатона… Он никогда не сможет править. Его не любит народ, не примет армия и местная знать. Ему придется всех уничтожить. Быть может превратить в мумий. И в таком случае этот город станет еще одними Темными пирамидами, которые у него уже есть. Если честно, я даже не уверен, что он живой.

Я споткнулась.

— В каком смысле?

— Он выглядит как мертвый. Его тело все покрыто доспехами, но лицо… Его кожа какая-то серая, глаза красные. Я не знаю, что он с собой сделал или что с ним сделали, но определенно он уже не просто человек. Я пробовал спрашивать у других, но мне не отвечали.

Он поджал губы, словно хотел вернуть свои слова обратно. Видимо, его беспокоила такая ситуация, и я его понимала. Ведь я сама знала мало.

— А когда ты узнал об этом мире?

— Примерно месяц назад. Может полтора.

Да, не такой большой срок, но вполне достаточный.

— Я Последний фараон. Они говорят, что моими предками были фараоны и что я хозяин этого браслета, — он поднял руку и показал мне запястье. — Вот в этом камешке заключена сила Ра. Я должен выбрать сторону Кефера или Эксатона и положить конец их войне.

Отчасти теперь я понимала его поведение. Интересно, было ли ему страшно? Ведь если сказанное правда, на его хрупкие плечи легка огромная ответственность. Ответственность за мир. Как же хорошо, что я лишь случайный гость! В моих неуклюжих лапках этот мир бы уже рассыпался кучкой песка. И камушка не осталось бы.

— И как ты планируешь это провернуть?

— Не знаю. Пока я учусь управлять браслетом. И все. Иногда участвую в битвах против Эксатона. Но не могу сказать, что это что-то серьезное. Меня оберегают там еще тщательнее. Брат Кефера сейчас любыми способами пытается переманить меня. Он обещал мне горы золота и славу, похищал мою одноклассницу. А когда ты ударила Анубиса сковородкой, он собирался взять в плен Тобиаса и Джульетту. Он тяжелый противник, потому что меняет свои обличия.

— Да ладно… — протянула я. — Вот прямо в любого человека превратится? Рамзес, получается, тоже?

— Угу, — кивнул Уолкер и важно добавил, — Единственное глаза подделать не может. Но на них мало кто обращает внимание. Так психологи говорят по крайней мере.

— А ты не боишься, что рано или поздно ему это удастся?

— Боюсь, — честно ответил мальчик. — Поэтому я был против, чтобы ты осталась. Ты классная девчонка и метко бьешь сковородкой. Но где гарантии, что это все не хитроумный план? Быть может, то, что я рассказывал тебе сейчас, ты уже знала?

— Нет, я правда не знала. И не состою в сговоре с Эксатоном.

— Проверим.

Мы подошли ко дворцу. Мимо нас прошло трое солдат с копьями. Стража. Внутри ее тоже было не мало. Все воины высокие и сильные как на подбор. Никоторые из них напоминали статуи — будто бы и не дышали вовсе.

— Тебе прямо, на третьем повороте сверни направо. Там лаборатория Гиксоса.

Я кивнула Лео и пошла куда он указал. И правда вышла к лаборатории, но с другой стороны.

— Привет, Гиксос, — с улыбкой поздоровалась я, — чему научишь сегодня?

Он оторвался от груды железяк, которая лежала на столе и повернулся ко мне. Сейчас на нем был испачканный машинным маслом фартук и перчатки.

— Рад, что ты пришла. Садись вон туда, — он указал на небольшой столик. — Я сейчас приведу себя в порядок и покажу.

Я плюхнулась на небольшой стул и, разглядывая все вокруг, гадала, чем мы займемся. Меня очень сильно привлекали недоделанные доспехи. Вот только кто мне даст их!

— Итак, — он присел на соседний стул. — Сегодня соберем простенького робота.

Я удивленно посмотрела на него. С одной стороны хотелось попробовать, с другой — в грязь лицом падать желания не было. Какой робот, когда я дерево полное?

— Не бойся, сначала сделаю я, потом ты попробуешь повторить.

Он поставил на стол два небольших ящичка.

* * *

Я почти бежала по темной улице. Снова не рассчитала время. Как-то так вышло, что Уолкеры вернулись с работы позже обычного, моя одноклассница, к которой я забежала за забытой в школе тетрадкой, тоже опаздывала, и мне пришлось ее ждать. Ах, да еще начался дождь. Мелкий и холодный. Но хуже всего, что тучи закрыли небо, и я шла домой в темноте.

Не то чтобы я боялась. Не то чтобы никогда не ходила по нашему городку в такое время. Но почему-то именно сейчас я с тревогой смотрела по сторонам.

По закону подлости сел мобильник. Короче говоря, нагоняй с поганенькой улыбочкой меня уже ждал.

Чтобы сократить дорогу я решила пройти по более короткому пути — через центральную площадь. Там как раз стоял музей, который недавно ограбили. К счастью, я не ценность времен фараонов и меня вряд ли будут красть.

Дождь пошел сильнее, и в небе сверкнула молния. Я натянула капюшон. Зонт остался дома.

Руки уже начинали мерзнуть. А я прикидывала, сколько мне оставалось до дома — четыре квартала, минут пять-десять, и я в тепле.

Вдруг раздался звон разбитого стекла. Из-за дождя и темноты я не смогла понять откуда именно. Но шаг ускорила.

— Эй!

Черт.

Не оборачиваясь, я пошла еще быстрее. Я почти бежала по неровному асфальту, и молилась, чтобы кричали не мне и шли не за мной. Но шаги за спиной стали отчетливее, как будто сзади был не один человек. Хоть бы это был глюк, просто дождь и моя паника.

Меня схватили за лямку портфеля и резко дернули вниз.

— Куда собралась?

Я хотела закричать. Но в горле резко пересохло, когда я увидела трех молодых парней в черных толстовках. Один был с битой.

— Что… Что вам нужно?

Они переглянулись. И оскалились.

Я лихорадочно думала. Куда бежать? Кричать? Бить? Падать в обморок? К последнему я была близка.

— Ты же знаешь, что хорошие девочки одни не ходят по улицам в такое время?

— Она не одна.

Сердце ушло в пятки. Я резко обернулась. К нам подошел еще один молодой парень. В темном плаще чуть ниже колена. Лицо я разглядеть не могла.

— Шел бы ты отсюда.

Троица с поразительной синхронностью начала напирать на моего защитника. А я потихоньку пятилась, пока на меня внимания не обращали. И я с трудом боролась с желанием убежать отсюда как можно быстрее — совесть не позволяла бросить смельчака.

— Она со мной.

— Джек, гаси его, — бросил судя по всему их главарь, и парень с битой замахнулся.

Я испуганно взвизгнула. Защитник дернулся в сторону, избежав удара. Потом наклонился и со всей силы ударил противника в живот. На него кинулись еще двое. Я сделала еще пару шагов назад. Была готова удирать в любую секунду.

Они били его со всей силы. Чаще всего он каким-то образом успевал увернуться, но иногда сгибался пополам от боли и получал еще несколько ударов. Бита отлетела и прокатилась по асфальту. Парни были так заняты схваткой, что никто из них не собирался за ней идти.

Пару осторожных движений и она оказалась в моих руках. В этот момент один из парней упал и, видимо, потерял сознание. А двое других напали с двух сторон. А мой спаситель уже едва стоял на ногах.

Раз… Два… Три… Я выдохнула и замахнулась. Бух! И еще один бандит вырубился.

А третий, самый стойкий, сопротивлялся недолго. И присоединился к своим дружкам.

Парень в плаще на секунду замер, тяжело вздохнул и осел на асфальт.

— С тобой все хорошо? У тебя есть телефон? Может вызвать скорую? — я тут же подскочила к нему.

Поднять не смогла — он был слишком тяжелый. И поэтому села на корточки рядом.

— Не надо, — тихо ответил незнакомец.

Один его глаз налился кровью и опух, похоже его сильно ударили в лицо. Еще он держался за живот и словно через силу дышал. В общем, оставлять его в таком виде я не собиралась. Правда, без понятия, как тете его представить. Крику сначала будет.

— Давай, я помогу тебе встать. Они могут очнуться, — мягко сказала я и потянула его за руку. — Как тебя зовут?

— Том.

Он сморщился, медленно вставая. И мы захромали оттуда в сторону моего дома.

— Мой дом недалеко. Пойдем.

Он остановился.

— Пойдем, это не обсуждается. Ты спас меня, и я хочу тебя отблагодарить. Давай-давай, вдруг на меня еще кто нападет по дороге?

С явной неохотой Том все-таки пошел за мной. И уже через пару квартал выпрямился и перестал так жутко хромать. Я внимательно за ним следила. Ему и правда сильно досталось, и я очень боялась, что из-за меня он получил серьёзные повреждения.

Тетушка открыла сразу же и с выражением Цербера на лице открыла рот, чтобы накричать на меня. Но замерла и лишь спросила:

— Это кто?

— Он меня спас от каких-то маньяков.

И без лишних слов завела домой и усадила одетого на диван в прихожей. С мокрого плаща начали стекать капли воды.

— Снимай, он мокрый. Быстро.

Уж не знаю, откуда у меня такая смелость. Но тем не менее Том скривился и стянул. Я же схватила плащ и шарф, который как оказалось был под ним, поставила чайник и повесила одежду на батарею.

А тетя выловила меня после этого и повела на кухню, закрыв дверь за собой.

— Роза! Что это такое? Кто, черт побери, этот парень?!

— Том.

— Какой Том?!

— Тетушка, я сейчас все объясню. Уолкеры приехали поздно, телефон разрядился по дороге, и я не смогла тебя предупредить. А тут еще амбалы какие-то по дороге прицепились. Том за меня вступился. И ему досталось. Скорую вызывать отказался. Мне что, его там на асфальте оставлять надо было?

— Ему нужно в больницу, — уже спокойнее сказала она. — Ты видела его глаз? Накорми его, но не заставляй, если не захочет. Я схожу к соседям, попрошу, чтоб отвезли. Смотри, чтобы не спал.

Я кивнула. Сейчас я была как никогда благодарна тете. Честно говоря, я думала, будет истерика и она его вообще выгонит.

Том лежал на диване. Он почти задремал, но мне пришлось его растормошить и повести на кухню. Он, конечно, сопротивлялся, но весьма вяло. И на еду даже не посмотрел, хотя тетя готовила неплохо.

Он молча смотрел на стол перед собой.

— Может все-таки скорую?

Он посмотрел на меня так, что меня прошиб пот. Намек понят. Не надо вызывать.

— Может в ванную? Не хочешь умыться?

Он снова промолчал.

Я дала бы ему максимум двадцать лет. И то скорее из-за бледного лица и темных кругов под глазами. Скорей всего он симпатичный парень, но опять же — сейчас сказать было сложно. Опухший красный глаз, уже проступающий синяк на скуле, пустота в глазах — всё это сбивало с толку.

— Слушай, мы сейчас отвезем тебя в больницу. Может, тебе нужно позвонить родственникам?

— Звонить некому. И не надо меня в больницу.

— Надо, — как можно мягче сказала я. — И спасибо.

Том молча кивнул. Он неспешно ковырял вилкой картофельное пюре и котлету. Я сама заговорить не решалась. Хотя хотелось узнать о нем больше: где его найти потом, например? Мне казалось, что его помощь стоит большего. Может, шоколада ему потом притащить, в гости пригласить на полноценный ужин?

Тетя пришла быстро. Вместе с соседом. Том пытался и им объяснить, что ему не нужна помощь, но они, к счастью, оказались еще более настойчивы, чем я. Единственное, что меня расстроило — меня не взяли. А отправили спать.

Впрочем, я все равно дождалась родственницу. Она приехала довольно скоро, сказав, что парня отдали в надежные лапки врачей. И добавила, что если я еще раз не прослежу за зарядом мобильника, меня посадят на домашний арест. На неделю.

А я легла спать с легким сердцем. И думала перед сном о том, что мне бы очень хотелось встретить этого Тома снова.

---

Примечания:

Дорогие читатели, главы будут выходить регулярно, так как я уже дописала данную работу. Выкладывать буду +- раз в неделю(идет редактура).

Бета ушла в силу непредвиденных обстоятельств, поэтому прошу вас кидать мне в ПБ ошибки, которые увидите. Если кто-то захочет быть бетой, пишите в лс.

Буду рада отзывам)

Очень-очень рада:3

p.s. Если есть какие-нибудь вопросы, тоже пишите.

Мир приобрел странные краски. Яркие и размытые. Звуки, которых вокруг тоже было предостаточно, потеряли свою четкость, будто бы я была под водой.

Я посмотрела на свои руки и испытала странные чувства. С одной стороны мягкие, пухленькие ладошки не могли принадлежать мне. С другой — я точно знала, что они мои. Точно так же, как и неуклюжие ножки в сандалях и темные косы с плетенными в них бусинами.

Я сидела на каком-то цветастом коврике и играла в деревянные игрушки: солдатиков, барки, колесницы. А этот самый коврик представлял собой место военных действий.

Я сосредоточенно ставила солдатиков так, чтобы выиграть воображаемый бой. И мне это удавалось. Вражеское войско потерпело поражение и его остатки начали отступать. Мои же воины, бравые и смелые, несмотря на ранения и усталость погнали их к границе государства. Я гнала прочь захватчиков.

Но случилось страшное: барки привезли по реке подкрепление. А с севера примчались колесницы.

Мое войско столкнулось со свежими, не ранеными воинами и начало терпеть поражение за поражением. Враг снова проходил по моим землям. Грабил, сжигал, насиловал, убивал. Неужели так погибнут процветающие Золотые пирамиды? Неужели так оборвется история этого замечательного города?

Осталось немного. Город был взят в осаду. Запах гари и поджаренной плоти проник за стены, и казалось каждый житель обречен на смерть или что похуже. Сыновья и мужья сражались за свои семьи и падали без сил у самых ворот. Матери и дети сквозь слезы готовили бинты и отвары из последних запасов, кормили и лечили раненных.

А знать начала сбегать. Гнусные крысы отдавали врагам деньги и украшения лишь бы им дали выйти под покровом ночи из города. Клянусь, я обязательно поймаю и брошу их в тюрьму.

Когда уже казалось, что надежды нет и город доживает последние дни, я поставила перед воротами хрупкую фигурку верхом на скорпионе. Лунная девочка.

Прекрасная и такая чужая на поле брани она вселила надежду в сердца воинов. Те поднялись, сжали крепче оружие и с яростным кличем кинулись в бой. А Лунная девочка позвала своих друзей — ядовитых скорпионов — и те темным облаком накрыли противников. Армия противника отступала.

— Я вас победю! Лунная девочка вернет мир в Египтус!

Мой голос оказался по-детски писклявым. Рядом раздался другой — мальчишеский и ехидный.

— Нет такого слова «победю».

Я рассеянно моргнула. Но прыткий молодой ум быстро нашел аргумент в свою защиту.

— Значит, будет! — хлопая рукой по полу, пискнула я.

Мальчик рассмеялся. И мне стало так тепло на душе. Его фигура была такой же смутной как все вокруг, кроме игрушек и моих рук. Но отчего-то я знала, что он мне близкий, родной и никогда не обидит. И что лучшие моменты моей жизни связаны с ним.

* * *

Когда класс благополучно расселся по партам, а учитель начал урок и потерял бдительность по отношению к так называемой «Камчатке», я прошептала:

— Слушай, Мэри.

— Да-да?

— А ты случайно не знаешь парня по имени Том? Темные глаза и волосы, бледный малость и ходит в темном пальто чуть ниже колен. Выше меня где-то на пол головы, может чуть больше.

На самом деле я почти не надеялась, что найду его в школе — он выглядел старше — но попытаться стоило. Моя подружка Мэри задорно улыбнулась, заправила рыжую прядку за ухо и тихо спросила:

— Неуж-то понравился?

Я сразу начала отнекиваться.

— Да я просто поговорить хотела. Он вчера мне здорово помог, отблагодарить бы…

Мэри заинтересовалась еще больше. Она мельком взглянула на препода — по прозвищу Дятел — поняла, что тот на нас не смотрит, и наклонилась ко мне.

— Я не знаю никакого Тома, но поспрашиваю. А теперь колись. По описанию должен быть симпатичным. Похож на Киану? Я знаю, что ты сохнешь по такому типажу.

— Неправда.

Мэри посмеялась и припомнила мне плакат Киану Ривза в полный рост, который аккуратной трубочкой лежал у меня под кроватью уже несколько лет. Тетя была против вешать его на стену и даже потребовала выкинуть. А я? А что я… Такого мужчину выкидывать святотатство. И набор распечатанных фотографий Ли Дон-ука меня тоже никак не спасал.

— Это мне референсы для рисования.

— Ага, ты это тете рассказывать будешь.

Мы вместе похихикали.

— Так что там было-то?

— Я вчера от тебя пошла через музей, решила сократить дорогу… И в общем ко мне пристало трое гопников.

— Вот уроды! Надо было дождаться моей мамы с работы и отвезти тебя. В следующий раз я тебя из дома не выпущу.

На нас покосились с соседних парт. Мэри вспыхнула.

— Тебя хоть… Не обидели?

— Не успели. Том за меня вступился. Началась драка, его здорово отделали, но он вырубил их по итогу. — Мэри охнула. — Потом я отвела его к себе домой и уговорила вместе с тетей съездить в больницу.

— Прям как из любовного романа! Не парень, а самый настоящий рыцарь! Такого упускать ни в коем случае нельзя.

Я укоризненно посмотрела на нее. Не буду разрушать ее невинные представления о настоящих рыцарях. Вряд ли ее вдохновит рассказ об огромных мужиках с длинными, не слишком ухоженными волосами. Чай в бою и в походе укладку не сделаешь и шампунь с бальзамом и масочкой не используешь. Однако восхищенные глаза продолжали на меня взирать, и я уже знала, что она спросит. Это ж Мэри…

— Так он красивый был?

— Скорее всего. В темноте не разглядела, а лицо ему потом хорошо так разукрасили.

«Красивый он был. Очень красивый, — с тоской подумала я. — Каким еще может быть парень, вступившийся за беззащитную девушку, когда перевес очевидно не на его стороне?»

Что-то рыцарское, впрочем, здесь определенно было.

— Надеюсь, заживет. Было бы обидно, если бы он растерял всю красоту. В конце концов женится на тебе еще. Хотя детки в любом случае симпатичные получатся.

— Мэри, — пискнула я, чувствуя как краснеют щеки.

Подружка тихо хрюкнула от смеху. Похоже Том теперь значится в списке моих женихов. Что ж… Я не против — других все равно не намечалось. Найти бы еще таинственного товарища.

Мэри залезла в телефон. Взглянув краем глаза, я поняла, что подружка ищет всех Томов в нашем городе в соцсетях.

— Давай сюда, — прошептала она. — Скажи, если увидишь своего прынца на белом коне.

Я легонько ткнула ее в бок.

Спустя четверть урока я загрустила. Мы пересмотрели всех Томов, что нашли, и никто из них и близко не был похож на нужного. Поэтому либо загадочный парень не указал свое действительное место жительства (а быть может и имя), либо назвал мне не свое имя. Последнее особенно печально.

Как теперь искать?

— Харрисон!

Я дернулась. Дятел буравил меня взглядом. Он был мужчиной лет сорока, небольшого роста. Ходил всегда в строгом костюмчике коричневого цвета в тонкую белую полоску. Жиденькие, уже тронутые сединой волосы зачесывал назад. И смотрел он строго, через большие очки.

— Я задал вам вопрос.

— Повторите, пожалуйста.

— Если вы просите, мисс Харрисон. Я спросил, как долго вы будете заниматься посторонними делами у меня на уроке?

Я молчала. Несколько человек в классе издало непонятные звуки: то ли весело им, то ли фыркают. Не любила я ни его предмет, ни самого Дятла. Если не буду хоть чем-то заниматься, то просто усну. И сомневаюсь, что мой храп ударит по его самолюбию меньше.

— Тогда может ответите мне на другой вопрос? А лучше напишите на доске. Итак, формула Циолковского.

Я вышла к доске и быстро написала нужную формулу. Хорошо, что спросил то, что знаю. Я все же пыталась учить физику.

— Что вы можете о ней сказать?

— Формула Циолковского определяет скорость, которую развивает летательный аппарат под воздействием тяги ракетного двигателя, неизменной по направлению, при отсутствии всех других сил.

— А если своими словами? Как вы понимаете сказанное?

Я растерялась. Да никак не понимала. Но выучила же!

— Все ясно. Типичная зубрилка. За такое я могу поставить лишь «удовлетворительно».

С урока я вышла расстроенная. Что за несправедливость? Я ответила гораздо лучше, чем другие мои одноклассники. Неужели отвалилось поставить мне «хорошо»? И тете пожалуется на ближайшем родительском собрании. Дятел любил оценки класса озвучивать. Эх, если бы у нас преподавал Гиксос…

Мэри похлопала меня по плечу.

— Не грусти. Ты вот с утра пришла со звонком и не услышала объявление классной.

— И что же она сказала?

— Что через две недели мы всем классом едем в горы. Поход будет длиться четыре дня, так что урок у Дятла мы пропустим.

Я сдавленно улыбнулась. Не то чтобы новость была прям-таки радостной, но настроение все же подняла.

* * *

За столом сидело трое. Кто-то бы сказал, что они были старыми приятелями. Кто-то бы сравнил эту троицу со старыми бабками: не подруги, но посплетничают у подъезда обязательно, просто потому что больше не с кем. А кто-то бы ответил, что они главные политики Золотых пирамид. Или во всяком случае пытаются ими быть.

— Мне не нравится эта девчонка, — прорычал Сет. — Появилась непонятно откуда, ходит тут, задает вопросы, высматривает. Недавно я вообще застал ее у комнаты Сатии. Ее спасло только то, что Гиксос за ней пришел.

Маат, пока мужчина говорил, кивала. Её красота многих сбивала с толку. Какой бы вежливой она не была, Маат могла растерзать любого, кто встал на её пути. Своими способами, разумеется.

— Я согласна. В последнее время Кефер слишком беспечен. Чужаки не должны просто так гулять здесь. Она может услышать о наших планах. А вы видели, как она за Гиксоса зацепилась? Он, конечно, хороший воин, но молод и наивен. Будь я шпионкой, с него бы и начала.

— Да, я тоже заметил, что Гиксос как-то странно поглядывает на нее. Да и зачем ему просто так учить обычную смертную? Охмурила его чужачка и никак иначе. Может быть, он и не учит ее. Никто не проверял, чем в мастерской эта парочка занимается. Исида, а что ты думаешь?

Женщина мысленно поежилась. Когда-то давно ей было комфортно в компании этих двоих. Но сейчас… То ли с возрастом ей захотелось покоя, то ли просто поменялся взгляд на жизнь, она чувствовала какое-то отторжение. Сет был не сдержан, поносил всех и вся. Маат улыбалась всем в лицо, а за спиной говорила всякие гадости.

Но уйти она не решалась. Уходить из дворца не хотелось, а обрывать связи и оставаться было опасно для жизни.

— Возможно, вы и права. — Она потерла ладони друг о друга. — Но мне кажется, что девочка не представляет опасности. Хотя, конечно, настороже будем.

Так сказала Исида, а думала она совсем о другом. О том, что глаза у Розы слегка узковаты, как у лисы. Как у самой Исиды. И подборок такой же острый.

«Это глупо», — одернула она сама себя.

Но почему-то сердце замирало каждый раз стоило вспомнить лицо девушки.

---

Примечания:

Как вам глава?

Готова поспорить, у вас тоже в школе был препод типа Дятла)

После сокращенных уроков — из-за непогоды пол городка осталось без света — Лео схватил меня в охапку и отправил в Египтус. Его друзья поддержали наш уход одобрительно свистом, а моя подруга озадаченным взглядом.

В Египтусе он меня благополучно довел до дворца и бросил. Мол, у него дела первостепенной важности, а я могу идти и дальше гайки собирать.

Впрочем, начхать. Главное — довез.

Гиксос встретил меня в мастерской. Он собирал новые браслеты. По его словам, хотел усовершенствовать. Но из-за моего прихода пришлось отложить. «Рано тебе же, — сказал он и огласил приговор, — повторим-ка физику, раздел электроники».

Закон Ома, Кулона (не путать с украшениями), потенциал электрического поля, какие-то суперпозиции — могу сказать с уверенностью, что мой мозг выносит физика знатно. Гиксос хмурился каждый раз, когда я отчеканивала зазубренные правила, запинаясь в некоторых местах. Он высказал мнение, что мне неплохо было бы понимать, о чем я вообще говорю. Я соглашалась. Конечно, это и ежу понятно. Только я вот далеко не еж. У меня иголки только, когда встаю не с той ноги. Поэтому львиную часть нашей встречи пришлось потратить на эту… Брр… физику.

В конце концов, Гиксос сменил гнев на милость, посоветовал учить параграфы, структурируя информацию, и начал рассказывать про развитие робототехники в Египтусе.

— Сейчас нельзя назвать точную дату зарождения робототехники. Но мы с уверенностью можем сказать, что первые роботы появлялись на опасных для людей производствах и в машинах. А уж потом стали появляться небольшие помощники.

— Напоминает нашу робототехнику.

— Именно. Но вы развиваетесь гораздо медленнее. Знаешь проблему вашего мира?

— Инфляция да пирожки без начинки?

— Наука должна быть в гармонии с природой. Покажу на примере своих роботов.

Он достал несколько роботов и предложил выбрать любого из них. Так уверен в себе? Хорошо. Я указала на рысь. Думаю во всяком случае, что это что-то вроде: похоже на кота с кисточками на ушах.

К моему ужасу, Гиксос достал обыкновенную отвертку и вставил между ушами.

Звяк! Кошачья тушка разделилась на две половинки. Глаза животинки закрылись.

— Смотри сюда.

Он указал на ноги. Тугие, довольно толстые по сравнению с обычными проводами.

— Мышцы?

Парень просиял. И показал на голову, между ушами блестел транзистор цилиндрической формы.

— Мозг?

— Умница. Еще сюда посмотри.

В груди у рыси был моторчик.

— Сердце.

Гиксос сиял от радости. И принялся разбирать робота и объяснять как он работает. И давал мне собирать обратно. Потом мы принялись за следующего робота. На этот раз бабочки. Вот тут пришлось попотеть и достать энциклопедию по биологии. Ибо каюсь — что там у бабочки я не помнила совсем.

Спустя несколько часов я начала зевать. Все эти изобретательские штучки, конечно, были интересны, но я банально устала.

— Гиксос, слушай, а может погуляем?

Парень остановился на полуслове.

— Я увлёкся, да? — покосившись на часы, сказал он.

— Самую малость.

Гиксос подскочил, снял фартук, закинул все инструменты в ящик и, галантно открывая дверь, произнес:

— В таком случае, дорогая Роза, я хочу пригласить вас на прогулку.

Я хихикнула.

* * *

Если вы думаете, что мы стали рассматривать один да другой золоченный зал, то поздравляю — вы ошибаетесь.

По-тихому, как самые настоящие шпионы, мы покинули дворец через потайные выходы.

Также мне выдали белый калазирис и плащ. Я сначала было хотела у виска покрутить — какой плащ в такую жару! Но потом, примерив, поняла, что ткань плаща невероятно тонкая и прохладная на ощупь.

В Золотых пирамидах как раз была ярмарка. Да-да, я чувствовала своей пятой точкой, что в городе сегодня есть что посмотреть.

— Выбирай что хочешь и сколько хочешь, — великодушно предложил Гиксос.

А у меня разбегались глаза.

Одни прилавки были забиты игрушками. Самыми разными. Некоторые были по типу земных: головоломки там всякие, куклы пестрые тряпичные и деревянные, оружие простенькое — лук да палки заточенные. Но встречались редкие, в два-три экземпляра, диковины. На одной из полок стояла кукла маленькой девочки. Она знала несколько языков Египтуса, высчитывала простые уравнения и меняла внешность по приказу хозяина.

— Рыжие волосы, зеленые глаза и курчавый нос, — сказал торговец.

Кукла покрылась тысячью чешуек, те словно рябь на воде перевернулись, и перед нами была уже рыжеволосая девочка.

Это невероятно!

— Сколько стоит такая?

— Как небольшой дом в неплохом районе.

Мое восхищение разом поутихло.

— Кто такую здесь купит?

— Знать своим детям. Может купцы, военные. Да и детки крестьян посмотреть на подобное могут только на ярмарках.

Я еще полюбовалась немного диковинкой. Даже назвала ей пару характеристик. Потом глянула на роботов, похожих на скорпиона Гиксоса. Правда, они были не столь искусны.

— А ты своих продаешь?

— Я? Нет, конечно.

На мой недоуменный взгляд он ответил:

— Работа у Кефера позволяет заниматься изобретательством для души. Я делаю, что хочу и когда хочу. И не завишу, например, он того, что сейчас популярно на рынке. Я занимаюсь искусством.

Я кивнула. Нечто подобное можно было встретить и на Земле. К сожалению. Увы, это действительно печально: все те таланты, которым не повезло, все равно стали заложниками заработка. Хотя как иначе?

Мы еще долго ходили, и я, признаться, проголодалась. Поэтому не мудрствуя лукаво повела Гиксоса к прилавкам с едой.

У самого первого стоял симпатичный загорелый парень с длинными черными волосами, заплетенными в тугие косы. Он что-то жарил в масле. Получались золотистые, но слегка кривоватые котлетки на палочках. Ох, я рада, что фастфуд тут имеется.

— А это что там такое?

— Скорпион в панировке. А там дальше личинки песчаника.

Тут же отскочив от торговца, я старательно пыталась побороть желание вернуть свой завтрак. Я, конечно, знала, что азиаты тоже едят что-то вроде такого, но вы-то куда, друзья?

Гиксос посмеялся.

Уже с опаской я подходила к другим прилавкам с головой едой и обжигалась все больше и больше. Гусеницы в суповых тарелочках в лимонном соусе либо поджаренные на сухой сковороде.

— Они как ваши семечки, — прокомментировал Гиксос.

Мозги верблюдов, суп на копытах жирафа, соус из хвостиком скорпионов… Да кто вообще в здравом уме будет такое есть?!

Так. Раз гора не идет к Магомеду, Магомед идет к горе. Я свернула к лавке с фруктами.

Мое внимание сразу же привлекли ярко голубые фрукты с небольшими листочками, растущими прямо по плоду. Глянув на все остальные, я поняла, что это самые симпатичные и диковинные фрукты: остальные либо похожи на наши, либо невзрачной кучкой лежат в ящике.

— А это что?

— Это? Плоды Лазурного дерева. Очень вкусные.

— Давай их.

Гиксос легонько кивнул и пошел к продавцу. Тот оказался сговорчив, и судя по широкой улыбке Гиксос торговаться не собирался. Через несколько мгновений парень кинул ему увесистый мешочек монет.

Я потеряла дар речи, когда продавец выдал ему лишь десяток фруктов.

— Гиксос… Они что, такие дорогие? — почти шепотом спросила я.

Мне стало внезапно стыдно. Очень стыдно.

— Не беспокойся, я во дворец еще купил несколько ящиков. Их скоро доставят.

С моей души свалился камень.

Чуть позже мы сидели в его комнате. Я приноравливалась к новому фрукту, Гиксос смотрел на мои потуги и пил что-то вроде нашего чая. По инструкции плоды нужно было чистить с чуть продолговатого носика. Сделать надрез крестом, надавать с противоположной стороны и вуаля — мякоть сама собой выходила из кожуры. Мякоть белого цвета с черными вкраплениями. Вкусная и, главное, сочная.

Ммм, пальчики оближешь.

— Вижу тебя нравится.

Я кивнула. В жизни не ела ничего вкуснее. Да простит меня Майк со своим брусничным мороженым.

— Расскажи мне больше про Египтус.

— А что тебя интересует?

— Если честно все.

Гиксос почесал затылок.

— А с чего начать?

— Давай с Эксатона. Как я поняла, он у вас тут известная личность. Как так получается, что его еще не победили?

Парень стушевался. Взял фрукт, покрутил и положил обратно на тарелку.

— Я не силен в политике, если честно. Я изобретатель душой и воин телом. Поэтому иду туда, куда скажет Кефер.

— А что же со школами? Больницами?

— Тут все просто. Так как мы живем очень долго школы как таковой здесь нет. У нас развита система индивидуального обучения. То есть допустим человек захотел обучиться робототехнике. Он идет к любому мастеру и просится на место ученика. Кто-то берет за учебу деньги, кто-то — нет. С больницами похожая история. За исключением дворцового лазарета, куда могут положить при тяжелых заболеваниях, в городе работают частные лекции.

— Которые тоже берут деньги?

— Ну да.

— То есть никакой бесплатной медицины?

— Для государства это просто не выгодно. Люди не болеют так часто.

С одной стороны это было логично. С другой — я очень сомневаюсь, что лекарей могли позволить простые люди. Хотя если болели тут нечасто, значит должны браться за любую работу. Сложно это все.

Чуть позже Гиксос добавил, что давно хотел себе ученика. И поэтому был рад моему появлению. Еще больше изобретатель радовался, что я все схватывала налету, так как он мало того, что никогда не преподавал, он еще и не представлял с чего начинать и как подавать материал.

Я доела последний фрукт и откинулась на стул. Я съела почти все и сейчас чувствовала, что зря. Объелась. Еще и спать хочется. И голова побаливает.

Я закрыла глаза. Сейчас бы полежать. Так и вижу: «Гиксос, я обожралась, дай полежать на своей кровати.»

Замутило сильнее. Черт, не могла же прям так объесться. Прихватило живот. Я открыла глаза. Больно.

Меня скрутило спазмом. В голове запищало.

— Роза, ты в порядке? — обеспокоено спросил Гиксос.

— Да, просто…

В глазах потемнело. Резкая боль. Кажется, я упала на пол.

* * *

Я слышала сквозь тьму, как кто-то бежал. Топал так громко, что если бы у меня были силы, я бы накричала на этого человека. Тише! И так голова болит.

Топот замолк. Отлично. Теперь полежу в тишине.

Но нет, раздались голоса. Кто-то спорит, ругается. Тишина. Да, наконец-то.

Я чувствую, как что-то мягкое обволакивает меня.

* * *

Тьма потихоньку расступилась.

Я в саду. Прекрасном саду. И я маленькая — достаю едва до половины куста каких-то белых цветов с запахом ванили. На мне легенький калазирис, волосы заплетены в тонкие косички.

— Хей, догоняй, мелочь пузатая!

Подросток бежит от меня. Я не вижу его лица — оно размыто, как и все дальше метра от меня. Но знаю. Он хороший.

Я смеюсь. Громко и заливисто. И бегу за подростком по дорожкам меж цветов. Почти догоняю. Я знаю, что он поддается, и мне радостно.

Осталось совсем чуть-чуть! Я почти коснулась его спины — как вдруг подросток исчез?

Я зову его. Но не слышу себя. На мгновение мне становится страшно. Но в соседних кустах раздается какой-то шорох, и я вновь чувствую азарт.

— Ага, поймала! — визжу я, прыгая на подростка.

— Ага, а теперь тебя ловлю я.

С диким визгом я выбегаю из кустов. Несут по дорожке, топая небольшими босоножками. Не оборачиваюсь, чтобы не терять драгоценные секунды.

И… Падаю. Колени обожгла болью. И я начинаю плакать. Не только из-за ранок, на которых уже выступает кровь, а ещё из-за обиды. Я проиграла.

Меня поднимают на ноги, аккуратно обтряхивают калазирис.

— Не плачь, солнце. До свадьбы заживет.

Я улыбаюсь сквозь слезы. Что-то шепчу, но не слышу. Но он слышит. И я знаю — на его лице улыбка. Он меня любит.

* * *

Тем временем в главном зале проходило собрание. Кефер хмурил густые брови, советники отчитывали Гиксоса.

— Чем ты думал? А если бы фараон отравился! Тебе повезло, что он не успел попробовать эти фрукты, иначе бы тебя казнили.

Гиксос дергался от каждого слова Маат. Да. Он виноват. Не проследил. Не проверил.

— По твоей милости в лазарете оказалось пятнадцать человек, в том числе и Исида, — жестко добавил Сет. — Я думаю, его следует изгнать.

— И подарить Эксатону ещё одного обученного воина?

Гиксос вспыхнул. Да, он ошибся, но он никогда! Никогда не перейдет на сторону Эксатона. Лучше умереть, чем предать своего фараона.

— Я хочу услышать лекаря.

Тот вышел вперед.

— Мой фараон, плоды Лазурного дерева были заражены. Думаю, специально. Пострадавшие испытывают на себе интоксикацию какого-то вируса. Но я могу с уверенностью сказать, что их жизни не находятся под угрозой.

— А что с нашей гостьей?

— Её случай интересен, мой фараон. Несмотря на то, что нашим людям опасность не угрожает, для землянки он чрезвычайно опасен. Я очень удивлен, что она вообще выжила. Но похоже сейчас идет на поправку.

— Как вы думаете, почему?

— Не знаю, мой фараон.

Сет с Маат переглянулись.

— Я все же думаю, что Гиксос невиновен. Посему вместо того, чтобы наказывать его, отправьте стражу на поиски того торговца.

— Да, мой фараон.

* * *

Резко, словно меня вытащили из воды, я проснулась. Вскочила, рвано дыша.

Где я?

Я сидела на больничной койке, накрытая белой тканью. Рядом со мной на точно таких же койках лежали люди. В отличие от меня, без сознания.

Я вспомнила, как мне стало плохо. Похоже фрукты даром не прошли и не только у меня.

Но почему все без сознания, кроме меня?

Я коснулась губ. Облизнула и почувствовала горечь.

* * *

Гиксос, узнав о моем неожиданном выздоровлении, примчался тут же ко мне. Извинялся так долго, что я потеряла счет. Из его не совсем связной речи, я узнала, что вполне могла откинуть копыта. Но слава всем-всем-всем я очухалась даже быстрее местных, что не могло не настораживать.

Если честно, только сейчас до меня дошло, что мир Египтуса с их дюже особенными жителями не слишком безопасное место для обычной смертной. Нужно быть осмотрительнее. И да, грызть непонятные штуки завязываю.

— Со мной все в порядке, правда.

— Может останешься в лазарете ещё на день? Вдруг плохо станет.

— С меня потом тетя скальп снимет. Не смотри так, я шучу. Но приятного будет мало.

Впрочем, учитывая то, что домой меня вернули около двенадцати ночи, угроза жизни и здоровью была вполне реальной.

Тётя долго кричала. К счастью, первые пятнадцать минут мои оправдания не требовались, поэтому я делала вид, что слушаю, а сама придумывала более или менее правдоподобную историю.

— Так где ты была?

— У Мэри.

— Ты была не в зоне доступа, дрянная девчонка!

Я сделала шаг назад. Лицо тети было красное от злости. Ситуация определенно выходила из-под контроля.

— У меня что-то с телефоном. Я не заметила, как он перестал работать. Если хочешь, позвони Мэри.

Я думала, она откажется. Всегда отказывалась в подобных ситуациях (правда, тогда я действительно была у Мэри и бояться было нечего). Да и поздно уже. Но то ли сработал закон подлости, то ли врать я не умела, и тетя выдала:

— Как будто я не знаю, что подружка будет прикрывать твою задницу. Я позвоню ее маме.

Черт.

— Звони, — как можно спокойнее ответила я, понимая, что проиграла. — Только может лучше с утра? Уже полночь.

— Если ты была у них, то скорее всего они еще не спят.

И что мне сказать в свое оправдание? Не про Египтус же. В голову не приходилось ни одной идеи.

Тетя набрала мать Мэри и включила громкую связь. Гудки тянулись медленно, мое же сердце билось все быстрее.

И я не знала, что хуже: то, что мое нахождение у подруги не подтвердится, или то, что звонок останется неотвеченный.

— Привет, Сара. Извини, что беспокою так поздно.

— Привет. Да ничего, мы еще не спим. Что-то срочное?

— Да вот моя только сейчас домой пришла. Говорит у вас была.

На конце провода пауза.

— Ой, да-да, у нас. Извини, что не предупредила. Ты, наверное, сильно волновалась. У меня из головы вылетело.

— Ничего. Доброй ночи.

— И тебе.

Я облегченно выдохнула. Не знаю как и почему, но сегодня мне хорошо так подфортило.

— Иди ложись спать.

Я побежала по лестнице. Судя по выражению лица тети она все еще сомневалась, но меня полностью оправдали, так что… Так что можно праздновать.

Телефон звякнул. Сообщение от Мэри.

«Тебе повезло, что я была рядом и маме сказала, что ты у нас была. Предупреждала бы что ли. Жду завтра рассказ, где была в качестве моральной компенсации)»

Я улыбнулась. Хорошо, когда есть верная и сообразительнее подруга.

---

Примечания:

Какие на ваш взгляд изобретения еще могли бы быть в Золотых пирамидах?

4274 3200 5208 6322 сбер

Студенту на картошку и вдохновение

Дни пролетали незаметно. Небо все чаще хмурилось, ветра становились холоднее, а люди доставали яркие и не очень дождевики.

Я чувствовала себя белкой в колесе. Просыпалась пораньше, часов в шесть, и пыталась сделать хотя бы часть домашнего задания. Потом бежала в школу, успев ухватить с кухни бутерброд с сыром и маслом. После школы время часто было занято Уолкерами и Египтусом.

Мы с Лео немного сблизились. Даже пару раз гуляли по городу. Не то чтобы у нас имелись хоть какие-нибудь общие интересы, но парень катастрофически нуждался в общении. Он не мог поделиться о проблемах в Египтусе со своими друзьями или семьей.

— Я одолел Аписа в бою, а они говорят, что я ребенок, и не дают мне сражаться на равне с воинами Золотого братства. Представляешь? Как мне спасать мир, если ко мне так относятся?

Признаться, советовать что либо сложно, особенно когда мало понимаешь в сложившейся ситуации. Но Лео выговаривался — ему становилось заметно легче.

С мелкими я продолжала сидеть пару раз в неделю, что не могло не радовать. Чета проводила время вместе и вспоминала молодость. А я пополняла копилку с надписью «графический планшет».

Думаете на этом все? Как бы не так! Продолжались уроки с Гиксосом, я все увереннее чувствовала себя на физике. А в Египтусе даже собирала первых простеньких роботов. Когда мой первый подстаканник на неуклюжих ножках дошел до Гиксоса и приподнял стаканчик с кофе, расплескав пару капель, я визжала от счастья.

И, конечно, я старалась видеться с Мэри и заниматься старыми хобби вроде рисования и поделок. К слову о поделках: аромакамни я все же вручила. Торжественно так, с широкой улыбкой. Гиксос поблагодарил меня, хоть и чихнул пару раз. Эх, надеюсь, это не аллергия.

На удивление Мэри не стала донимать меня вопросами про то, где я все же была. Однако она не поверила ни одной моей отмазки. Сказала, что подождет, пока я не открою правду. И прикрывать пообещала. Но с одним условием: чтобы я была осторожна и не ввязывалась в сомнительные истории.

В общем после всего это многообразия я валилась с ног и засыпала как только моя голова встречалась с мягкой подушкой. Что говорить — сон теперь представлял величайшую ценность, сдвинув проду любимых фанфиков и вкусняшки с пьедестала.

Но, к сожалению, я понимала — в таком режиме сгорю, топливо не бесконечное. И поездка в лес с одноклассниками определенно отложила мой маленький суицид.

Тетя, к слову, пускать меня не хотела. Наши отношения становились все напряженнее и напряженнее. Я возвращалась домой гораздо позже обычного. Первое время тетя поджидала меня у порога с телефоном в руках, уже готовая звонить у-кого-я-там-была. Пару раз пыталась проверить вещи. Но я всегда отправлялась в Египтус с пустыми руками, с ними же и возвращалась. Вскоре ей то ли надоело, то ли сыграли в мою пользу проблемы на работе. Но она хмурилась, глядя на меня, и то и дело заваливала домашними делами. Подозреваю, что больше из вредности.

Но в лес нас собирала классная руководительница, еще и родительский комитет помог: «Все же нынешний год последний, поэтому классу нужно проводить время вместе».

Погода обещала быть хорошей, да и место выбрали, что надо. Уж что, а лес в нашем пригороде загляденье: густой, хвойный, не загаженный так сильно, как у других, более крупных, городов. Единственное нужно быть осторожным — как бы волчок не куснул за бочок.

Или шакалы. Так! Никакого Егитпуса — а то с этими ребятами я скоро забуду как живется обыкновенному человеку.

— Расческа, зубная щетка, сухой шампунь, сменное белье… Так… Ботинки. Расческа… Ой, она уже была, — рассеянно считала на пальцах Мэри, сидя рядом.

Я оторвалась от чудесного вида из окна автобуса и повернулась к подруге.

— Забей ты уже. Мы в любом случае почти приехали — назад никто за твоими вещами не поедет.

— У меня ощущение, что я забыла что-то важное, — надулась она.

— Уже поздно в любом случае.

— Хорошо-хорошо. Пересчитаю последний раз и все.

Я усмехнулась. Вот же неугомонная особа. Еще и набрала огромный рюкзак и пару сумок. На такое количество вещей покрутил у виска даже преподаватель. «Как ты это тащить-то собралась, Мэри? — подумала я. — Вот только попробуй на меня взвалить часть.» Не то чтобы я не хотела помочь подруге, но предупреждали ж ее.

В наушниках играла любимая группа «Linkin Park», деревья за окно все пробегали и пробегали.

Вскоре автобус остановился и мы вместе с вещами остались на трассе. Учительница и пара родителей считали нас и делали пометку на бумаге. Нас обещали считать как можно чаще — знали, что некоторые особы могут учудить что-нибудь этакое.

— Дети, послушайте меня! — заголосила учительница. — Сейчас мы пойдем по лесу до первой стоянки. Вы должны держаться вместе. Идите парами. Не отставайте! Если кому-то плохо или он не успевает, сообщите нам. В случае…

— По второму кругу, — жалобно протянула Мэри. — Сколько можно?

— Для тебя я бы повторила раз пять.

Подруга обиженно фыркнула.

— Будем считать, что это была не колкость, а беспокойство.

— Конечно, как же иначе?

Наверное, нашему классу не стоило идти в поход. Нужно было арендовать поляну да приготовить вкусного. К таким мыслям я пришла после того, как добрая половина класса начала ныть. Долго, сложно, устали — и все в этом роде. А другая половина стойко молчала, но судя по виду чувствовала себя немногим лучше. К какой принадлежала я пускай останется тайной.

Только скажу, что периодически стояла в обнимку с деревом.

— Эй, Харрисон! — на очередном мини-привале услышала я.

Ко мне с куцым букетиком топал Алекс. С покрасневшими щеками, потупленным взглядом и алыми ушами. Протянув толстую, лоснящуюся от жира ладонь, он вручил мне цветы и тут же неловким быстрым шагом направился в конец шеренги.

Мэри прыснула. Я неловко сглотнула.

— Это что такое вообще?

— Роз, это цветы.

— Да знаю я, что цветы. Что это значит?

— Скорее всего Алекс хотел прозрачно намекнуть, что ты ему небезразлична.

Я вздрогнула. Не надо мне Алекса. Он, конечно, парень хоть куда, но не в моем вкусе ни характером, ни внешностью. Полноватый парень хоть и был душой компании, но совершенно не интересовал. Да и хобби у него какие-то не очень: игрушки на компьютере да аниме. И к одному, и к другому я относилась совершенно нормально. Но в небольшом количестве, а не двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

Я хотела уже выкинуть цветы, как Мэри меня остановила и прошептала: «Ты что, он же за нами сейчас пойдет и увидит. Обидится.»

Пришлось тащить букетик, хотя это было очень неудобно: держаться за деревья, когда земля уходит из-под ног, лучше обеими руками.

Место первой стоянки представляло собой просторную поляну с парочкой пней. Мы расставили первым делом палатки, что оказалось первым вторым походным испытанием после долгого пешего путешествия. Я, Мэри и ещё одна девочка договорились спать в одной.

Потом мы собрали хворост на несколько костров, выкопали ямки и оборвали вокруг траву. Не хотелось подпалить местную достопримечательность. Достали походные котелки и начали ворганить обед из банок тушенки. Парочка мажоров достала пайки типа военных. И под всеобщую зависть начали их разогревать. Говядина с овощами… Говядина с рисовой кашей… Повидло! Даже им, гады, не поделились.

Но зато мы захватили несколько пакетов маршмэллоу и шпашки.

И вот после сытного ужина, мы уселись в центре лагеря у самого большого костра кругом. Накололи маршмэллоу на шпашки и начали по очереди жарить на костре.

Морган, любимец нашего класса, достал свою гитару с яркими наклейками и заиграл. У него был тихий голос, иногда в нем проскальзывала фальшь, но приятная хрипотца делала его пение прекрасным.

Нестройным хором мы подхватили песню Dust in the Wind* группы Kansas.

— Don't hang on,

Nothing lasts forever but the earth and sky

It slips away**.

Эйда и Итан сидели в обнимку на одном из пней и тихо мурлыкали слова песни под нос. Соседи, да и что таить не только соседи, бросали хитрые взгляды в их сторону.

Наконец-то дошла очередь и до меня. Я с наслаждением укусила теплый маршмэллоу. Сладкий. Вкусный. Я смотрела на своих одноклассников — сейчас мы были близки как никогда. Я действительно буду скучать по ним, несмотря на недопонимание, обиды, ссоры и даже драки. И запомню я именно этот миг. Лес и ночь. Костер и песни.

* * *

Я проснулась посреди ночи. Мне было безумно жарко. И не мудрено — Мэри вцепилась железной хваткой. Всеми конечностями. Еще и волосы свои распустила — пришлось отплевываться от назойливых рыжих кудряшек, которые так и тянулись в мой рот.

Не припомню такие нежности на ночевке. Кажется, кто-то здорово боится спать в лесу.

Я аккуратно вылезла из девичьих объятий. Мэри тут же прижала к себе мою подушку.

— Приду — отвоюю, — пообещала я и тихонько вылезла из палатки.

Костер уже не горел, лишь полупрозрачный дымок изворотливой змейкой поднимался наверх к звездам. В лагере стояла тишина. Почти тишина, если не считать медвежьего храпа из одной палатки. Причем если память мне не изменяет, спали там девочки, так что с соседками еще повезло.

— Идти или не идти?

Вокруг стояла темень. Брр… Аж мурашки по спине пробежали. Но боюсь до утра я не дотерплю. Накинула куртку и штаны. Взяв с собой фонарик и рулон туалетной бумаги, я полезла в кусты. Далеко отходить не собиралась, но хоть какие-нибудь нормы приличия соблюсти нужно.

Упавшие веточки хрустели под ногами — я дергалась каждый раз. Липкий холодок вцепился в сердце. Ночью даже подушка из иголок казалась чем-то страшным. Будто сделаю шаг и провалюсь, а там поминай как звали.

Возвращалась я четвертью часа позже. Под дождь, который начинался минуту назад с небольших капель, а сейчас лил как из ведра. Громко пыхтя от негодования, я топала по лесу. Вот что за закон подлости.

По моему носу стекали капли. Я чихнула. Ботинки скользили по уже разлившейся грязи. Я упала. Фонарик упал прям в небольшую лужу. Моргнул пару раз и отключился. Тихо прошипев что-то дико нецензурное, я поднялась, достала фонарик из воды. Путём не мудреных манипуляций пыталась вернуть его к жизни и исполнению своих прямых обязанностей, но не сложилось.

Стало страшно. Вокруг такая темнота и завеса из дождя, что разобраться, где лагерь невозможно. А я начала мерзнуть.

Выбор был невелик: остаться на месте до утра или пойти вперед.

В первом случае была вероятность как минимум заболеть, как максимум что угодно: хоть деревом быть придавленной.

Во втором — прийти в лагерь и забраться в палатку под одеяло или заблудиться и уйти еще дальше от лагеря. А с утра, скорее всего, не найти дорогу домой.

«Да, бред, — решила я. — Отошла всего-то на пару десятков шагов. Найду.»

Но оказалось заблудиться в трех соснах тоже можно. Я потеряла счет времени, примерное направление — тоже.

Тело подрагивало от холода. Куртка уже насквозь промокла. От страха засосало под ложечкой. Поднялся ветер. Я подпрыгивала на каждый раскат грома. Молнии пронзали чернильное небо.

Черт. Что мне теперь делать?

За спиной раздался скрип. Мерзкий, нарастающий скрип, словно за моей спиной порыкивало огромное чудовище.

Я пыталась найти источник, но в темноте ничего.

А если это дерево? Какое из них? Куда мне отойти? Или лучше стоять на месте?

Скрип усилился.

Сильный порыв ветра и мое сердце ухнуло вниз с оглушительным хрустом.

Я завизжала и побежала куда-то в сторону. Ту или не ту — не знаю.

И внезапно врезалась во что-то мягкое. Это что-то было выше меня на голову. Выяснять что или кто это некогда — мне на голову падало дерево — уж теперь я точно разглядела!

Незнакомец — я все же склонилась к варианту «кто» — толкнул меня в грязь и прыгнул следом. Прямо на меня. Я заскулила от боли — никакой не мягонький.

Некто слез с меня и подал руку. Рывком поднял меня на ноги.

— С-спасибо, — меня била мелкая дрожь. — Но ты кто?

Я, потирая еще болевшие конечности, пыталась разглядеть лицо незнакомца. Но он натянул капюшон по самый нос. Подбородок закрыл черной тканью — скорее всего маской. По свободной темной одежде тоже информации не соберешь. Одно по фигуре и силе понятно — парень.

Он молчал.

— Ты немой что ли?

Я раздраженно топнула. Нашел время выеживаться!

Незнакомец, сохраняя все тоже издевательское молчание, развернулся и куда-то пошел.

— Эй, ты куда? Тоже недалеко разбил лагерь? Знаешь куда идти? Скажи хоть что-нибудь!

Я, возмущаясь себе под нос, побежала за ним.

Он игнорировал все мои вопросы. У меня даже появилась шальная мысль в голове — хорошенько пнуть его, чтобы хоть какой-то звук издал. Однако мне вскоре это надоело, и я просто шла за ним.

Спустя какое-то время мы вышли к лагерю. Фух, теперь не пропаду. Надеюсь, меня довезут до города, а может своих найду с утра.

Я сделала пару шагов вперед и поняла, что стоянка-то та самая, на которой я с утра любовно палатку ставила и хворост в идеально ровную кучку складывала.

Так это что получается…

— Ты откуда знал, где наш лагерь?

В ответ — тишина.

— Имей совесть и ответь хотя бы на этот вопрос! — чуть повысила голос я.

Обернулась. Я стояла одна.

* * *

С утра Мэри заметила, что я бледная и взлохмаченная. Да только она сама не многим лучше.

К сожалению, дожди так распоясались ночью, что нам пришлось сворачивать лагерь. Идти дальше в горы не было смысла, а возможно даже опасно. Расстроенные и не выспавшиеся из-за грозы мы собирали вещи и услышали классную руководительницу, которая пыталась нас убедить в том, что мы съездим еще раз.

Почему-то я в это не верила.

Когда мы ехали назад, меня терзали некоторые мысли. Я слушала любимый музыку и смотрела на моих одноклассников. Кто меня спас? Кто-то из них?

Особое внимание уделила вчерашнему горе-любовнику. Но он меньше всех походил на человека, встретившегося мне вчера. Похвастался бы уже, в первую очередь передо мной.

Быть может помимо Египтуса существуют еще другие миры? А я знаю своих товарищей по несчастью в виде школьного заключения знаю не так хорошо, как думаю? А может просто повезло и это был обычный парень? А я в темноте просто не разглядела.

Или в Египтусе у меня есть покровитель?

---

Примечания:

Dust in the Wind* — Пыль на ветру

—Don't hang on,

Nothing lasts forever but the earth and sky

It slips away**.

— Но не грусти,

Ничто не длится вечно, только земля и небо...

Всё остальное ускользает

Вот такая атмосферная глава получилась. А какая любимая группа у вас?

Дни становились короче, прохожие закутывались во все более толстые слои одежды. По утрам на траве искрился иней. Листья уже облетели, а деревья скрючились, словно прячась от холода. Зима вступала в свои права. А в Египтусе царило тоже же жаркое лето, поэтому по прибытию туда я сбрасывала большую часть одежды.

Гиксоса в мастерской не оказалось. Я ждала около получаса, но, увы, на небе звезды не сошлись и мой прекрасный преподаватель не появился. Я вышла в коридор и спросила у стражников, где его можно найти. Те любезно ответили, что и Лео, и Гиксос, и ещё несколько человек срочно покинули дворец. Вроде как что-то случилось на границе, похоже постарался Эксатон (а кто еще собственно говоря?). То есть, назад возвращать меня некому. По крайней мере из тех, кого я знаю. Но стражники предложили сходить в библиотеку. Мол, они, как увидят Гиксоса, так сразу сообщат, где я.

Ладно, посидим да почитаем.

Немного поплутав, я все же дошла до библиотеки. Про себя отметила, что стоит почаще ходить по дворцу, а то как-то плохо ориентируюсь. Не то чтобы мне была так необходима внутренняя карта пирамид, но чем черт не шутит? В конце концов, я уже довольно продолжительное время здесь учусь.

А может погулять прямо сейчас? Заодно посмотрю не объявилась ли хозяйка той загадочной комнаты. Вполне возможно мы с ней подружимся.

Не теряя времени, я потопала по коридорам. Стражники косились то ли с осуждением, то ли с завистью. А скорее всего и с тем, и другим. Эх, даже жалко этих товарищей — как никак полдня стоят ежедневно. Еще и не двигаются.

Я нашла нужный поворот и свернула. Загадочная дверь оказалась открыта. Я в предвкушении потерла ручки. Интересная, должно быть, там личность живет. Во-первых, дверь интересная. Во-вторых, очень интересная дверь. В-третьих… Думаю, понятно.

Я постучала для приличия по косяку и осторожно заглянула, но никого в комнате не застала. Это была детская. Совершенно пустая детская.

Мое сердце забилось чаще. Не совсем понимая странное чувство, что завладело мной в это мгновение, я зашла внутрь.

Небольшая уютная комнатка. На полу мягкий ковер цвета слоновой кости с толстым ворсом. Безумно захотелось снять обувь и пройтись босиком. Я… Я почти почувствовала какого это. Стены были исписаны мастерами, но в метре от пола поверх них — детские. Корявые детские рисуночки. Четверо. Женщина в длинном белом платье платье, маленькая девочка с множеством темных косичек— наверное, хозяйка комнаты — и двое мужчин. Один высокий, грозный, с покатыми плечами. Второй худощавее, он держал девочку за руку. И оба у них какие-то странные лица. По кривым линиям было сложно понять, что с ними не так.

На полках аккуратными шеренгами стояли игрушки. Самые разные: мягкие, головоломки, деревянные солдатики да лошадки и девочка… На скорпионе.

Что? Мои сны…

Голова заболела.

Взгляд упал на небольшую колыбельную над которой висели разные животные, колокольчики, ленты. И все такое чистое, будто бы каждый день кто-то любовно стирает пыль. Но в то же время неживое, будто ребенка здесь давно нет.

Внезапно в голове всплыла картинка. Как будто я лежу в этой кроватке и тянусь к нежно-голубой ленте. Рядом с кроваткой стоят фигуры и в их голосах слышится умиление. Что это значит? Кто этот ребенок?

Кто я?

Дышать стало тяжело. Тело начало дрожать. Мне казалось, что дрожит даже сердце. В ушах зашумело.

— Ты что тут делаешь?!

От крика я сжалась сильнее. Меня схватили за руку и вытолкнули из комнаты. Я упала в коридоре. Села и прижалась к коленям, тело свело от внезапного холода.

Кто меня выгнал? Почему я не посмотрела на его лицо?

Меня замутило.

Нужно вставать и уходить. Этот человек был зол.

Я каким-то образом доползла до библиотеки. К моему счастью, она была пуста. Я села в самом Дальнем углу за стеллажами и заплакала. Я сама не знаю, почему плакала. Слезы текли, я вздрагивала и ежилась от холода. Мне было страшно.

Спустя время, когда я уже почти дрожала, но все еще чувствовала непонятный иррациональный страх, пришел Гиксос. Парень подскочил ко мне.

— Что с тобой? Тебе плохо?

— Домой. Верни меня домой.

— Что-то случилось?

Я вздрогнула так, что воин это заметил.

— Нет. Я просто нехорошо себя чувствую.

— Это из-за меня, да? Прости прошу.

Я ошалело посмотрела на него. Он-то тут причем?

— Я должен был проверить того торговца. Обещаю, ты больше не пострадаешь.

— Гиксос, я не из… Из-за этого. Просто отвед-ди меня домой.

Меня снова начало потряхивать. Нарастала паника. Почему меня трясет так долго? Почему мне холодно? Почему мне страшно? Со мной что-то сделали в той комнате?!

Гиксос вернул меня прямо в комнату. Не дожидаясь его ухода, я запрыгнула в кровать и закрылась под одеяло. У меня никак не получалось согреться.

* * *

На уроке математики мне было не до нее, как, впрочем, и на всех остальных занятиях. С последнего посещения Египтуса прошло пять дней. И все эти дни я думала.

Думала о том, что что-то упускаю. Мне снился Египтус задолго до появления там. Но я никогда не относилась к этому факту серьезно. В своих снах я видела всего лишь золотые пирамиды, а учитывая мою любовь к Древнему Египту, они могли быть плодами моей неугомонной фантазии. Мне снилась девочка с… Наверное, братом? Так тоже ничего удивительного, я в Египтусе пасусь, плюс та же фантазия. Но эта комната… Почему она такая знакомая и в то же время чужая? Эффект дежавю? Я любила читать всякие интересные статьи, поэтому знала, что ученые давно его объяснили.

— Роза-а-а, — протянула на ухо Мэри. — Ты меня слушаешь?

— Не очень, если честно. Повтори, пожалуйста.

— Я говорю, что сегодня вечером будут выступать «Скелетоны». А мама не отпускает меня одну. Мне нужна твоя помощь.

— Меня тетя не пустит.

Подруга надула губы.

— Я тебе помогла недавно. С тебя должок.

— Что я сделаю, если она не пустит? — слегка раздраженно бросила я.

Не хотелось еще одной нервотрепки дома. Сцены в Египтусе хватило.

— Скажем, что ты останешься у меня на ночевке. После школы соберешь вещи и ко мне.

— Хм, а как быть насчет того, что по-темному идти не слишком безопасно?

Мэри повисла на мне.

— Ну, Ро-о-оза-а-а… Мы быстренько. Как концерт закончится, так побежим ко мне. Одна нога тут, другая уже там. Если что, маме позвоню. Она заберет.

— Ладно. Но пусть твоя мама позвонит тете. Она в последнее время неохотно отпускает меня куда-либо.

«Потому что замечает, что я где-то пропадаю. Но доказательств пока нет. В школе еще не набралось достаточно прогулов, да и пропускаю я с умом — только те предметы, на которых не отмечают. А после я у Мэри. Но та уже намекает, что хотела бы знать, ради чего меня прикрывает.»

* * *

Женская интуиция творит чудеса. Едва-едва я разложила вещи в комнате Мэри, как та кинула мне симпатичненькое теплое платье и с радостными визгами начала одеваться сама.

— Еще же рано.

— Нам еще билеты покупать, — подкрашивая ресницы, сказала она. — А вдруг все раскупят.

«Ладно-ладно, — подумала я, — но только ради тебя».

И действительно: простояв в очереди, мы забрали последние билеты на танцпол перед сценой. Оставшиеся за нашими спинами люди недовольно заворчали. Парочка даже предлагала продать им билеты. Но Мэри была непреклонна. А я вертела пальцем у виска. Нам хотели заплатить в два раза больше!

Концерт начался, и Мэри завизжала от восторга. А вместе с ней — еще как минимум половина зрителей. На сцену вышла относительно популярная группа последних двух лет. Хотя Мэри утверждала будто слушала «Скелетонов» с первых песен, еще до того, как они засветились на радио.

Симпатичный вокалист с яркой челкой, по которому по законам жанра сохли почти все фанатки, поклонился, поправил кожанку и подал знак гитаристам. Те заиграли. О, мне нравится эта песня — одна из немногих, к слову — «Баллада о любви». Эрик Макларен пел тихо, с придыханием, гитаристы играли мягкие переборы, а барабанщик взял самые тонкие палочки и, едва-едва касаясь инструмента, отбивал почти невесомый ритм.

— Я как-то жил раньше

Но ты пришла ко мне теперь

И мир залился краской

С тобой мне не страшно, поверь…

Я тихо мурлыкала под нос. Мэри напевала. У нее бы красивый голос: с сипотцой, но чистый и нежный. Пара рядом с нами включила фонарики на телефонах и, взявшись за руки, подняли их над головой. Другие люди подхватили их идею, в том числе и мы.

И вот, окрыленные неведомой силой, мы синхронно качались с совершенно незнакомыми людьми и пели одну и ту же песню. Каждый о своей истории, но все об одном.

— Когда мой мир изменился

А ты ушла далеко

Я упал и хоть молился

Остался-я-я о-один…

Последний аккорд замер в тишине. Раздался крик толпы. Казалось все хотели рассказать о своих сердечных переживаниях, и чтобы Эрик услышал, они перекрикивали друг друга.

Вокалист переглянулся с гитаристами и чуть наклонил голову.

Пошел металл. Толпа взревела от восторга и начала прыгать в такт. Я подавила желание уйти или хотя бы закрыть уши. Я говорила, что не люблю металл? Нет? Так вот — не люблю.

Мэри прыгала вместе со всеми. Я молча стояла, даже не вслушиваясь в слова. Надеюсь, у них есть еще лирические песни. Два часа металла я вряд ли осилю.

Я смотрела по сторонам. Я ожидала увидеть рокеров, по крайней мере раскрепощенных девушек и брутальных парней. А тут помимо них были и бабушки, и родители с детьми на шее. И даже… О, тут была и Софи, она же тихоня нашего класса. Вот уж точно неожиданно!

А еще здесь… Я замерла. В нескольких метрах увидела фигуру Тома. Извивающиеся тела периодически закрывали его от меня, но я почему-то была уверена, что это он.

— Это Том? — прокричала Мэри.

Я кивнула. И получила нехилый толчок в спину.

— Так чего стоишь? Иди!

— Ты с ума сошла? А если он не один?

— Иди! Скажешь, что ошиблась, если так.

И я пошла. Признаться, страшновато вот так просто идти к парню. Что я ему скажу? А главное зачем? Он меня зацепил спасением моей тушки, к тому же он красив, но больше я ничего о нем не знала.

Он заметил мое приближение и замер. Готова поклясться, что он боялся так же, как и я. Не волнуйся, Том, я тебя не съем. Не сегодня по крайней мере.

Я пошла увереннее. Итак, Том не уходит, не прячет глаза, значит делает вид, что меня не существует, и убегать он не собирается. Уже неплохо.

Я подошла к нему. Ляпнула что-то типа «привет», но шум концерта заглушил мой голос. Том кивнул. Услышал или понял по губам? Скорее всего второе, потому что я сама себя не слышала.

Мы смотрели друг на друга. Желание убежать поднималось волной. Я в любой миг могла развернуться и унести ноги. Но стояла. И молчала.

«Дура! Ну скажи хоть что-нибудь!»

Я открыла рот, выдавила что-то непонятное нам обоим, и внезапно свет софита упал на лицо Тома. Я охнула от неожиданности. Его темные глаза блеснули жёлтым светом.

Совсем как…

И меня озарило. Такие глаза я видела у Анубиса! Вот, кто мне помогал в Египтусе, и он же спасал меня на земле. Иначе и быть не могло.

Но для чего? Он же враг Золотых пирамид! А меня толком не знает. Но все же именно Анубис рядом, когда нужна помощь. Наверняка и дерево в лесу, и мое выздоровление, спасение от тех жутких типов и бог знает, что еще, его рук дело.

Внезапный порыв чувств накрыл меня с головой, и я сдала последний шаг ему навстречу. Крепко обняла, попав носом в воротник пиджака. Он стоял, как каменный истукан. Я поднялась на цыпочки и чмокнула в губы.

Никогда еще я не была так не уверена в своих действиях. Я тут же пожалела о содеянном. Том сделал шаг назад. Глаза его округлились, словно он увидел нечто страшное и… Непоправимое?

— Анубис? — едва прошептала я.

Неужели я ошиблась? Черт! Да, конечно, ошиблась!

Том скрылся в толпе.

* * *

— Я все больше убеждаюсь, что эта девчонка не та за кого себя выдает. Она вылечилась быстрее Исиды, а должна была вообще умереть по словам лекаря.

— Да, это действительно странно, — задумчиво проговорила Маат. — Как там Исида?

— Идет на поправку. Думаю, следующий раз она будет с нами.

Сету было безразлично. Маат гадала до сих пор, как Исида и Нефтида связались с таким мужчиной. Особенно последняя, которая прожила с ним не один год. Сет был из тех, кто завлекает своей уверенностью во всем. Таких Маат не любила, хотя признавала, что при должном умении ими легко управлять.

Будучи как каменная стена, он мог защитить от чего угодно. Однако было то, самое «но», что перечеркивало все достоинства — чрезмерная уверенность в себе. Из этого печального факта выходило следующее: ему обязаны все, особенно его женщина. Нефтида должна быть красивой, раз великий Сет обратил на нее внимание, она должна быть вежливой, ухаживать за ним. А что должен он? Да ничего. Он и так ее осчастливил. Такое же отношение пало и на Анубиса. И пускай никто в глаза Сету не скажет, многие были уверены, что именно из-за этого шакал и сбежал.

— Она зашла в комнату Сатии. Скорее всего что-то вынюхивала.

Сатия. Да, его идея-фикс. Когда родилась прекрасная девочка, Сета переклинило. Он считал, что она будет такой же прекрасной и неповторимой, как он. Посему требовал: лучшее все ей, преподавателей как можно раньше, других детей не подпускать, лучшие платья и игрушки. Первые годы все относились с пониманием — жена бросила, потом ушел сын, когда Сатии было пять лет. Но потом пошел шепоток, что у советника начались проблемы с головой.

Сатия пропала. И Сет окончательно свихнулся. Если раньше был действительно сильным политиком, то сейчас его держали из-за уважения к старым заслугам. Заговоры, попытки послать на казнь или изгнание каждого провинившегося, предложения о войне… Да, Сет старел. А от старости, как известно, лекарств нет.

— А как она туда зашла?

— Я открыл дверь. Вышел на несколько минут. Прихожу, а она там уже стоит и пялится на кроватку.

— А ты не думал, что дело в другом?

— О чем ты?

— Мне пришла в голову мысль, что Роза не опасна. Но у нее действительно впечатляющий иммунитет. Возможно, она с Египтуса? А в комнату ходит, потому что…

— Не смей! — рявкнул Сет. Воздух словно содрогнулся.

С концерта нас забрала мама Мэри. Она недоуменно глядела на смешки дочери. А там между прочим мне всю плешь промыла. После скоропостижного ухода Тома Мэри пыталась меня развеселить. И на танцпол потащила поближе к музыке, и побросала набор шуток типа «ну испугался мальчик, не расстраивайся. В следующий раз предупреждай — держать буду». Стоит ли говорить, что в данной ситуации это не помогало?

После мы выпили горячий шоколад с имбирным печеньем. Я позволила себе наглость съесть аж восемь штук. Не слипнется от любимого печенья, не волнуйтесь. Хотя стресс сладеньким заедать гиблое дело.

В голове тут же возник образ бедолаги Тома. Сидит сейчас на кухне и заедает тортиками да пирожными стресс. Пришел значит на концерт, а его облюбовали.

— Ты пока допивай, а я пойду в душ, — сказала Мэри, ставя помытую кружку.

Я допила чай, помыла за собой посуду и уставилась на печенье. Нет, теперь точно хватит. В портфеле меня ждала розовая пижамка.

Спустя полчаса мы обе уже помылись и легли в кровать, но сон не шел.

— Я могу тебе рассказать тайну?

Мэри, протирая сонные глаза, сказала:

— Конечно. Я никому не скажу, и ты это знаешь.

— В этот раз мне нужно будет кое-что еще. Чтобы ты поверила мне, даже если история прозвучит как полнейший бред.

Подруга перекинула за спину рыжие кудри и привстала. В пижаме она выглядела забавной: сонные глазки да свободные штаны с кофтой. Розовые. С овечками.

— Ты решила наконец рассказать, где пропадаешь последнее время?

Я кивнула.

— Помнишь, как я первый раз устроилась на подработку к Уолкерам?

— Эта та семейка с близняшками и тем парнем, с которым ты ходишь последнее время? — уточнила она.

— Да, именно. Так вот…

Спустя какое-то время я закончила свой рассказ. Во время своего монолога я старалась не смотреть на подругу. Вся заварушка с Египтусом была настолько нереальной, что я уверена — не поверит. Да кто вообще поверит, пока не увидит собственными глазами.

— Роз, а ты уверена, что новые друзья тебе ничего не подсыпали?

Ком собрался в горле. От обиды на глаза полезли слезы. Я знаю-знаю! Такую правду принять просто так невозможно, но мне нужно было обсудить происходящее! И кроме Мэри мне некому рассказать. И не у кого просить совета.

— Роза!

— Я поняла.

— Но…

— Я поняла!

Я плюхнулась на кровать спиной к ней и прижалась к подушке. Мне не за что злиться на нее, но так хотелось! Вот взять и во всех проблемах и страхах обвинить ее нежелание мне верить.

Но я понимала, к сожалению или к счастью, что кроме меня самой никто не поможет.

— Я верю тебе. Просто… Это знаешь, как если бы ты сказала, что небо зеленое. Я верю тебе, что ты видишь его так. Но передо мной голубое-то. Принеси мне что-нибудь из того мира. Что угодно.

Я молчала. Не хотелось говорить вообще.

Мэри вздохнула и тоже легла спать.

* * *

В доме тихо. Похоже я проснулась первой.

Почему так холодно?

Окно в комнату было открытым хотя я точно помнила, что Мэри его закрыла. Я нахмурилась и, завернувшись в простыню, встала. На подоконнике была какая-то грязь. Рассмотрев поближе, я поняла, что это скорее всего песок. Откуда?

На краю подоконника нащупала полоску. Неглубокую, но какой-то странной формы, будто бы от когтей. Быстро натянула футболку с джинсами, набросила на плечи куртку и выбежала во двор. Сомневаюсь, что это оставили мои скромные ногти. У Мэри они, конечно, были подлиннее, но она ни за что не подвергла бы свой салонный маникюр опасности.

Обойдя дом, я обнаружила на стене еще три таких полоски. Что за черт…

Мне нужен был взгляд со стороны иначе я сойду с ума от догадок.

* * *

Спустя пару дней я наконец-то пришла к Мэри домой. Наконец-то потому что все остальные разы, которые она меня покрывала, я была в Египтусе.

Мэри встретила меня с предвкушающей улыбкой. А как иначе, если час назад девушка получила от меня смс: «Я достала. Скоро буду у тебя. И только попробуй мне не поверить».

Да, я сперла предмет из Египтуса. Да, у Гиксоса. Стыдно ли мне? Есть такое.

Я пришла к нему на очередной урок. Красть ничего не собиралась. Но ближе к середине урока поняла, что больше просто нечего. Даже если каким-то чудом мне удастся проникнуть в любое другое помещение, что я там украду? Вилки золотые? Украшения? Одежду? Вопросы ко мне будут, конечно, но все эти вещи есть в нашем мире. А вот роботов… Доверчивый Гиксос ушел на кухню, как только я намекнула, что хочу пить.

Выбор пал на скорпиона. Символично не правда ли? С этого скорпиона началось мое знакомство с Египтусом. А если быть точнее, знакомство начало за пару минут до этого. В общем, спрятала я робота под одеждой и весь остальной урок сидела, как на иголках. Боялась, что он выскользнет, или включится. Даже не знаю, какая реакция была бы у Гиксоса.

Мы поднялись в ее комнату и закрыли дверь.

— Закрой глаза.

Я достала скорпиона из сумки и включила. С тихим шелестом полоски между пластинами загорелись мягким голубым светом.

— Готово, — с коварной ухмылкой бросила я.

Мэри открыла глаза и дико завизжала. И уже через мгновение прыгнула мне за спину.

— Ты… Ты… Он живой?!

Я едва не оглохла от ее фальцета.

— Это робот.

С трудом отодрав ее руки со своих плеч, я села на кровать и взяла скорпиона на руки. Тот полез по руке, на плечи и в итоге облюбовал мою макушку.

— Гиксоса.

Мэри с опаской подошла ко мне и вытянула шею. Скорпион зашебуршал, и девушка посерела. Она обошла меня и взглянула с другой стороны.

— Ладно, вырубай эту ересь.Я верю.

Выключенного робота я аккуратно убрала в сумку. Надо будет на следующем уроке вернуть аккуратненько. Если, конечно, меня не возьмут под рученьки и прямиком в тюрьму не отправят.

Мы сделали себе горячий чай, достали печенье и уселись вновь на кровать. Сидели в тишине. Я ждала, пока Мэри свыкнется с мыслью о другом мире. И я оказалась права: дожевав все вкусное, Мэри выпила залпом чай будто там был и не чай вовсе и задала несколько уточняющих вопросов.

— То есть ты видела во снах этот… Египтус до того, как попала туда?

— Да.

— И тебе снятся сны про этот мир, где ты маленькая?

— Да.

— И ты нашла странную детскую, где никто не живет.

— Да… Стоп. Я не говорила, что там никто не живет.

Мэри выгнула бровь.

— Это же очевидно. Ты не упоминала ни одного ребенка во дворце. А если бы там был ребенок, поверь дорогая, ты бы услышала. Да и идеального порядка в детской быть никак не может. А и да, ты скорее всего словила паническую атаку. Но это не точно, я все же не врач. Но ее могло спровоцировать какое-то потрясение. Например, воспоминания.

Я начала тереть ладони друг о друга. Облизала губы.

— Ты сейчас реально намекаешь?..

— Именно.

— Бред, — заключила я.

— Почему же? Ты на своих родителей не похожа, на тетю тоже. Ты выдержала их болячку.

— Мне скорее всего дали лекарство.

— Да, только коньки ты отвесила бы раньше. Комната для ребенка, странная помощь. Быть может кто-то догадался? Например, тот самый подросток из снов. Говоришь, он твой брат?

— Предположительно. А что делать с возрастом? Я должна быть старше.

— У них мотоциклы летают. Они перемещаются между мирами. Уж что-нибудь да намудрили.

Я встала и начала ходить по комнате. Вообще-то была надежда, что Мэри все мои догадки опровергнет, сядет рядом, возьмет за руки и скажет: «Милая, ты всего лишь школьница из богом забытого городка». Но раз и она согласна, то может быть…

— Даже если так. Что мне делать?

— Для начала узнать подробности исчезновения. Вон у Гиксоса спроси. А что касается Тома… Ой не знаю, подруга. Но если что, спасение девушки и неожиданный поцелуй на концерте неплохое начало для романтической истории.

---

Примечания:

Эта глава, увы, вышла маленькой.

Как думаете, права ли Роза в своих предположениях? И чем ей это грозит?

Мне удалось вернуть скорпиона по-тихому. Или Гиксос просто сделал вид, что не заметил. Серьезно. Он же воин Золотого братства, к тому же торчит все свободное время в мастерской. Я бы даже разочаровалась, если так.

Когда прошел очередной урок — а я, признаюсь была не слишком внимательна, чем несколько огорчила парня — я предложила выпить чашечку чая и поговорить.

Возможно, Гиксос понимал, что со мной творится что-то. Все же мы проводили довольно много времени наедине. Но проблема в том, что я сама не до конца осознавала происходящее.

Я чувствовала, что грядет ужасное. У меня дрожали руки, кружилась голова. Я не знала, что делать. То ли забыть про Египтус, как страшный сон, то ли наоборот залезть поглубже и разгадать тайну. Тайну, которой возможно и не существует вовсе.

— Если я преподаю как-то не так, обязательно скажи.

— Нет, все хорошо. Просто я устаю последнее время. Школа, дом, Египтус, личные неурядицы.

— Может тогда будем встречаться какое-то время реже? — тактично спросил он.

Я задумалась. Забыть или разгадать?

— Пока нет. Если что, скажу. Я хотела тебя спросить об одной странной двери возле библиотеки. Я уже два раза на нее натыкалась. Там скорпионы на входе, а внутри кроватка.

— А, я понял о чем ты. По большому счету тебе незачем знать, что там. — Заметив мой разочарованный взгляд, парень продолжил: — Но если между нами, это детская. Когда-то давно у Сета и Исиды была дочь.

Я подавилась чаем. Теперь понятно, чего Сет так озверел. Интересно другое: как могла такая женщина как Исида связаться с неуравновешенным мужиком? Я его почти не знаю, но то, что я увидела, достаточно для подобных выводов.

— Они вместе?..

Гиксос смутился. Сделал глоток чая и посмотрел по сторонам, словно боясь, что у стен есть уши.

— У Сета была жена Нефтида, но та ушла из-за несдержанности мужа. У Осириса и Исиды на тот момент была небольшая размолвка. К тому же у нее с Нефтидой были сложные отношения: они постоянно соревновались кто и в чем лучше. И… В общем-то случилось то, что случилось. Но об этом стараются лишний раз не вспоминать. Во-первых, девочка пропала. Во-вторых, Исида помирилась с Осирисом. К тому же Сет сильно переживал пропажу дочери. Его бросила жена, сын тоже. Это был сложный период для всех нас.

— А с сыном что?

— Я не должен этого говорить, но… Отношения между ними были не ахти. Я тогда был подростком и мало что помню. Зато в моей памяти свежи их ссоры. Пару раз даже дошло до драки, представляешь?

Я не могла поверить, что тот добрый подросток из снов способен на драки. Нет, но драки тут способны все, они же воины и все такое. Но чтобы из-за ссор? С отцом? Это точно «мой» парнишка?

— А где он сейчас? И как его зовут?

— Хм, а тебе зачем?

Я растерянно улыбнулась.

— Интересно.

— Я и так много рассказал, так что извини, но не могу удовлетворить твое любопытство.

— Да, понимаю.

Нет, на самом деле я не понимала. Стараясь не терять доброжелательной улыбки, я думала о том, что Гиксос тот еще гад. Рр-х, всего лишь пару слов добавить! Почему именно сейчас завредничал?

Но тогда мне не было известно, что Гиксос не так прост, как кажется.

* * *

После ухода Розы в мастерской становилось слишком тихо. Гиксос сам не заметил, в какой именно момент привычная и родная тишина стала чужой и враждебной.

До ее появления он творил каждую свободную минуту. Придумывал, вырезал детали, собирал, запускал. И так без конца. А потом цепочка разорвалась.

Вместо новых идей он прокручивал их уроки. И думал. Как сделать лучше? Как объяснить? Как увлечь девушку, которая последние встречи витает в облаках, будто бы не с ним сидит, а где-то далеко?

Он не знал, что происходит на Земле. И не хотел, если честно. Роза, по его мнению, идеально вписывалась в мир Египтуса. Он это понял на ярмарке, когда девушка надела калазирис. Полупрозрачная ткань струилась по её плечам. Это было так красиво и… Правильно? Да, именно так.

Парень достал пинцет из шкафчика и едва дыша поднял темный волос со стола. Положил в пакетик и посмотрел на свет.

Исида пришла к нему пару недель назад. У нее была совершено безумная теория, не имевшая почти никаких доказательств. Но Гиксос решил рискнуть.

— Возможно один волосок перевернет твою жизнь… Но так нужно.

Гиксос пошел к Исиде. Та ждала в своих покоях. Она всегда ждала там после окончания занятия с Розой.

Благо Исида уже была не в том возрасте, иначе бы по пирамидам расползлись грязные слухи.

Вдвоем они могли обсудить все детали. Оба копались, собирали песчинку за песчинкой. Но информации было так мало… А Гиксос попросту стеснялся расспрашивать Розу подробнее. И вот наконец — прибор готов, образец тоже.

Исида встретила его коротким приветствием и чуть ли не вырвала пакетик из рук.

Аккуратно положив образец в один из контейнеров, они ввели необходимые настройки.

Исида вырвала серебристый волос и засунула во второй отсек.

— Начали.

Прибор пиликал, высчитывал и выводил на экран миллионы странных закорючек.

— Скоро уже? — облизывая губы, спросила Исида.

Гиксос коротко кивнул. Прибор был новый, работал быстро.

Спустя несколько минут раздался характерный писк. На экране высветились результаты.

«Вероятность материнства 99,999995%»

Женщина схватилась за сердце.

— Позови Сета, — едва слышно прошептала она.

* * *

Поздно вечером того же дня я читала до боли непонятную физику. Мне очень хотелось бросить занудный учебник и пойти за разъяснениями к Гиксосу. Вот он точно помог бы мне разобраться. Что-что, а любую науку он щелкал, как орешки, еще и умудрялся попутно придумывать что-нибудь новое. Но беспокоить его посреди ночи было бы некультурно, да и, кроме него, меня там никто не ждал. Я не питала на этот счет иллюзий — миру Египтуса принадлежал только Лео, я же была самым натуральным зайцем. Пока зайцем — а там посмотрим какая правда вылезет. Но плевать, ведь тот мир по-настоящему прекрасен. Как и наш, но с той лишь разницей, что на Земле я жила всю свою жизнь и знала, что чудес ждать не следует, а мир песков и пустынь был еще не изведан.

Я попробовала использовать совет Гиксоса: прочитать параграф, выделить тезисы и записать все непонятные вопросы, чтобы потом спросить у него или разобраться самой в библиотеке.

Но не успела. Едва маркер коснулся первого слова третьего абзаца, как окно моей комнаты резко распахнулось и загремело. К счастью, не разбилось. Ворох снежинок взлетел к потолку. Но в тот момент мне было глубоко плевать на стекло и снег — с подоконника спрыгнул Анубис. Он каким-то странным взглядом окинул мою комнату и скупо бросил:

— Нам надо поговорить.

По какой-то причине я не боялась. Хотя почему по какой? Раз он пришел, то скорее всего я угадала — и чмокнула не обычного землянина, а вот эту шакалью морду. И меня за это не прибили. А вот возмущений я была полна, как закипевший чайник.

— Ты с ума сошел! — прошипела я, бросая книгу куда-то в угол. — Тетя в соседней комнате. — Он очевидно об этом не подумал. К счастью, решение пришло быстро: — Пошли на крышу.

Я накинула длинный пуховик, прошла мимо него к окну и забралась на подоконник. Как раз возле моего окна начинался козырек кухни, на который можно было перелезть. Туда-то я и направилась. Кажется, шакал что-то пробормотал про ужасное воспитание и вылез следом. Не упала со скользкой крыши из-за дрожащих коленок — и на том хорошо.

Ночь была свежей, прохладной. Правда, метеорологи обещали дождь, и я искренне надеялась, что они, как всегда, ошиблись.

— Нам нельзя целоваться.

Я уселась на скрипучий слой снега и подперла подбородок рукой. Анубис выглядел каким-то растерянным, хотя по сути его вообще можно было описать одним словом «странный». Вид, мягко говоря, неземной, годы перевалили не за одну сотню, а уж поведение… Именно оно интересовало меня больше всего, правда, нужных ответов не было.

— Почему?

— Потому что я уничтожил твою семью.

Нахмурилась. Мои родители погибли уже как десять месяцев назад в автокатастрофе, и это произошло за несколько сотен миль отсюда. Виновный был найден на месте, он тоже не выжил.

— Ты что-то путаешь. К гибели моей родни ты не имеешь отношения.

— Я не о Харрисонах, а о твоей настоящей семье. Ты из Египтуса.

— Ты шутишь, — отмахнулась я, хотя червячок сомнений начал грызть меня с новой силой.

Но шакалу же не обязательно знать, что кое-какие безумные догадки у меня есть.

— Нет, ты жила там до пяти лет. У тебя было всё: любящие родители, друзья, старший брат.

На этом он замолчал и отвернулся. Анубис выглядел настолько мрачно, что я решила ляпнуть:

— Всегда хотела старшего брата. Помню, не раз представляла, как буду сидеть с ним по вечерам и обсуждать с ним всё подряд: свои проблемы, его проблемы, его девушек, ну или моих парней.

— Скорей всего, твой брат распугал бы всех парней, — как-то невесело усмехнулся мужчина.

Я пожала плечами.

— Ну и ладно. Главное, что он меня не бросил бы.

— Он тебя бросил.

Анубис смотрел на звездное небо. Молчание длилось слишком долго, и мне показалось, что, если я не выведу его на продолжение разговора, он просто уйдет. Он вздрогнул, когда я коснулась его напряженной руки.

— А что сделал ты?

— Принес тебя сюда через портал и бросил здесь. Я был глупым юнцом.

— Но как это возможно? — как можно мягче спросила я. — Если судить по твоему возрасту, это произошло давно. Мне же едва восемнадцать.

Да-да, уж считать я не умела, пусть и витала в облаках на математике. И возраст был одним из камней преткновения моей теории.

— Тот портал был особенным, его создали наши предки. Они же привязали его к вашей эпохе. Я нашел его, когда изучал юг Азишской пустыни. — Он замолчал, опуская голову. — Я не мог бросить тебя в Средневековье. Ты бы не выжила. И я подумал, что, если оставлю тебя здесь, меня не будет мучать совесть. Я разрушил твою жизнь.

— Не говори глупости. Ты этого не знаешь. Может, мне было суждено умереть в пасте крокодила или бегемота! К тому же, мне здесь нравится, там я выросла бы другой. Скорей всего, избалованной.

Он хмыкнул, покосившись на меня.

— Да, ты была избалованной девочкой.

— Вот видишь!

Я улыбнулась, и на мгновение мне показалось, что он тоже едва не улыбнулся, но нет.

— Знаешь, что в тебе всегда меня раздражало?

— Что?

— Твой оптимизм.

Анубис встал и медленно пошел к краю, показывая, что разговор закончен.

— Подожди.

— Мне пора.

— Но почему? Я не обижаюсь на тебя.

— Конечно, ты же мне не веришь. Но я рассказал правду, хочешь ты того или нет, тебе придется поверить.

— Даже если правду? Учитывая твое чувство вины, ты мог преувеличить свои «заслуги».

— Я скорее их приуменьшил, — передразнил меня шакал и добавил уже серьезно: — Поверь, ты бы посчитала тот поцелуй самой большой ошибкой в своей жизни.

— Ты просто трус. — Он остановился и замер спиной ко мне. — Оправдываешься как школьник, словно я тебя под венец повела. То, что я тебя легонько чмокнула, ничего не значит.

— Пусть будет так, — равнодушно ответил Анубис и спрыгнул с крыши.

Мои волосы развевал ночной ветер. Ах, если бы он мог развеять мои мысли. Моя теория о том, что Том и Анубис одно лицо, укрепилась. Мои подозрения о своем происхождение — тоже.

Но что до моих чувств? Не знаю. Я была не уверена в них. Вернее сказать попросту не понимала. Анубис спасал меня не раз. Таинственный… Он притягивал, заинтриговывал. Но что я знаю о нем? Ничего кроме того, что он служит плохому парню.

Важно ли это?

Ветер молчал.

Гиксос явился на следующий день, хотя раньше пятницы я не ждала его. Причем он был в очень хорошем настроении. Настолько хорошем, что мне стало тошно. Особенно после того, как он отказался рассказывать в чем дело. «Скоро узнаешь», — хитро улыбнувшись, сказал воин и перенес меня в Египтус.

— Сегодня урока не будет. Исида хочет с тобой поговорить. Наедине.

Чую подвох.

Хм, вред ли бы Гиксос так радовался, если бы меня хотели за что-то наказать. С другой стороны — а что еще? Скорее всего они узнали о моей скромной шалости на концерте. Чай Анубис вражеский подчиненный.

Или они пришли к тем же догадкам что и я? Уж не знаю, что хуже. Я не уверена, что готова к правде, какой бы она не была.

— А ты уверен, что правильно понял Исиду?

Гиксос усмехнулся.

— Роза Харрисон у нас на все пирамиды одна.

Я сдавленно улыбнулась. Надеюсь, что в дальнейшем изменения не предвидятся.

Гиксос пропустил меня вперед в покои Исиды и, когда я зашла, закрыл за мной дверь. Еще и одну оставил? Предатель.

Я неловко встала у входа. Покои у Исиды были большие. У стены стояла двуспальная кровать с полупрозрачным балдахином, у другой — столик и зеркало с мой рост. Все в общем красивое и изящное. Но меня не цепляло — возможно слишком вычурно для моей скромной персоны.

Гораздо больше меня волновало то, что за столом у окна сидело двое. Собственно сама Исида и Сет.

Исида была несколько бледной. Она не отрывала от меня взволнованного взгляда и, кажется, ждала, пока я соберусь с мыслями и подойду к ним. Я, если честно, хотела сбежать.

Сет же даже не повернулся в мою сторону.

Кажется, нагоняй за поцелуй отменяется. Хотя лучше бы это был он — я и дурочкой могла прикинуться, что целовала Тома, а не Анубиса, и встать в позу. Мол, товарищи, с каких пор вы за моей личной жизнью следите и по какому праву пытаетесь ограничить.

— Вы хотели меня видеть?

— Да-да, садись к нам.

Я села между ними.

— Ты можешь рассказать о своей жизни на Земле?

Я несколько удивилась.

— Росла на юге. Ходила в школу с уклоном на творческое развитие. Это такая, где после уроков куча разных кружков. Ездила с родителями каждое лето на побережье. Десять месяцев назад они разбились в автокатастрофе. Меня под опеку взяла тетя.

— Ты сильно по ним скучаешь?

Я замялась. Ненавидела этот вопрос. Каждый раз когда его задавали, я думала, что какая-то неправильная.

Все считали, что я должна страдать, плакать по ночам и убиваться. Моё спокойствие и безразличие называли маской или неблагодарностью. А, еще отсутствие совести и скотстким отношением. Но на самом деле я ничего не чувствовала, кроме тупой пустоты внутри. И в доме, где мы жили. Возможно (я читала о такой реакции в книгах по психологии) это ответ моей психики на стресс. А, возможно, я действительно бездушная сволочь. Не знаю. А вот окружающие почему-то думали, что знали.

Поэтому в таких случаях я обычно молчала, опускала взгляд и тихо вздыхала. Многие воспринимали это за «правильную» реакцию, жалели и больше вопросов не задавали.

— Если не хочешь, можешь не говорить.

— Не хочу.

— Хорошо. Спасибо, что рассказала о своей жизни. — Она взяла меня за руку. — Ты можешь обратиться ко мне или к Сету по любому вопросу, мы обязательно тебе поможем.

Сет сидел с таким выражением, будто бы предупреждая: любое обращение к нему закончится не слишком радужно.

Я почувствовала себя неуютно. Как будто сейчас случится что-то, после чего дороги назад не будет.

— Я могу идти?

Женщина прокашлялась.

— Дай мне еще несколько минут, пожалуйста. Я позвала тебя, чтобы сказать одну очень важную вещь. Возможно, тебе будет сложно в нее поверить. Вчера я провела тест, который показал, что я и Сет являемся твоими биологическими родителями. А твое настоящее имя Сатия. Если хочешь, я могу предоставить результаты или провести его повторно при тебе.

Меня словно ударили поддых. Кажется, я все же не была готова. Что мне сказать? Обрадоваться? Броситься на шею, радостно визжа? Испытывала ли я радость? Нет. Грусть? Нет. Только сбитый сердечный ритм. И то больше из-за неожиданности.

— Извините… Я не знаю, что сказать и как реагировать. И называйте меня Розой, пожалуйста.

Сет громко фыркнул.

— Как реагировать? Вещи собирать и учиться себя достойно вести. Ты дочь советников, так что оставь плебейское имя для дружков с Земли.

— Что?

— Тебя в детстве роняли?

Я вскочила. Да ни за что! Он что, собрался мною помыкать. Пять минут отец и раскомандовался?!

— Я не собираюсь переезжать. Уж простите, дорогие родители, но у меня на Земле своя жизнь и бросать ее не собираюсь.

— Кто тебя спрашивать будет? Ты наша дочь и обязана слушаться.

— Нет, вы меня не заставите.

Я толкнула стул и выбежала из комнаты. Где-то за спиной раздался голос Исиды.

— Дай ей время.

Время? Какое к черту время?

Я чувствовала разочарование. Мир Египтуса показался сказкой. Сны о нем — маленькой детективной историей, которая так и манила. А на деле эгоистичные родители, которые вдруг вспомнили о своем долге. Переспали разок и сразу важничают. Они меня не хотели. Это лишь случайность, я последствие их короткой интрижки то ли из-за мести, то ли из-за желания выпендриться. А сейчас они уже строят какие-то планы.

А Сет вообще хорош. Что там Гиксос говорил? Что он обожал свою дочурку? Да в жизни не поверю.

Я прибежала к мастерской и, едва не выбив дверь, залетела внутрь.

— Поздрав…

— Верни меня домой! Сейчас же!

Гиксос вытаращился на меня.

— Похоже ваша встреча прошла не слишком хорошо.

На моих глазах начали собираться предательские слезы. Только не сейчас.

— Не плачь, тебе стоит успокоится и поговорить с родителями. Вы, наверное, не нашли общий язык. И это нормально.

— Просто. Верни. Меня. Домой.

* * *

Я уткнулась лицом в подушку. Почему так сложно? Ох, зачем я только полезла в этот Египтус! Стерли бы память, и я зажила бы своей прежней жизнью.

Я перевернулась.

Интересно, как сильно я нужна своим родителям? Успокоятся ли они, если я больше не буду посещать Египтус? А если нет, то для каких целей я им нужна? Просто для галочки, что родители года нашли свое дитечко и взяли под крылышко? Или меня завернут в дорогущий калазирис и будут показывать на официальных встречах как обезьянку. А если в Египтусе до сих пор замуж насильно выдают…

Я вспомнила об Анубисе, моем темном принце. Уж если я не ошиблась в сумасшедшей догадке о родстве, то и с ним угадала. Он оберегает меня по некой причине. Из-за вины? Да, быть может. Но не только…

Нет. Даже думать об этом не хочу.

Я села на кровать. Начала тереть глаза. Голова болела. Встала и подошла к окну.

— Анубис, я знаю, ты здесь. Мне нужно с тобой поговорить.

Но мне ответом послужило лишь глухое уханье совы.

Как часто он был рядом со мной? Сколько раз спасал? Быть может я не знала о чем-то? А может быть после поцелуя он ушел навсегда?

Возможно, я задела его. Или в Египтусе сейчас шел бой. Кто ж знает этих фараонов и их планы.

— Ты мне нужен.

Я прикусила губу. Снова на глаза набегали слезы.

Мерзкие слезы. Я ненавидела плакать. Всегда становилось так горько. Хотелось, чтобы кто-то был рядом, обнял, сказал, что будет хорошо. Но, как правило, в такие моменты люди одиноки.

Я отошла от окна. Глупо было надеяться. Не дежурит же он с утра до вечера у моего окна.

— Я здесь.

Сердце пропустило удар. Анубис спрыгнул с подоконника. Бесшумный и быстрый. Интересно, это все браслет? Звериная часть? Или так могут все представители Египтуса, в том числе и я?

— Исида и Сет сказали, что я их дочь. Потребовали даже, чтобы я звалась Сата… Сатя…

— Сатия. Твое настоящее имя Сатия.

Я дернулась.

— Никаких Сатий. Меня зовут Роза.

Он никак не отреагировал.

— Что мне делать?

— А чего ты сама хочешь?

— Не знаю. Но уж точно не хочу жить в пирамидах, уж тем более с ними. Это не мой дом. На Земле мне… привычнее что ли.

Анубис почти хищно усмехнулся.

— А знаешь минус того, что ты выросла здесь?

— И какой же?

— Ты начала картавить.

Я тут же вспыхнула.

— Неправда! Я с детства…

— Нет, маленькая ты не была кар-р-ртавой.

Ах, он еще и передразнивает!

— Нянькой что ли моей был?

Ухмылка резко померкла. Он опустил голову. Черт. Нет-нет-нет… Я же не могу так попасть, верно?

— В каком-то смысле.

Рисунок в детской. Те криво нарисованные головы у мужчин очень похожи. Как Анубис с Сетом. Вспомнили слова Маат о Гиксосе: «И подарить Эксатону ещё одного обученного воина?». Анубис обучен. И по рассказам изобретателя очевидно, что сын Сета не живет сейчас в Золотых пирамидах. Более того, его там и не ждут. Как и Анубиса. Желтые глаза из моих снов… Как у Анубиса.

— Ты мой брат, да? — печально спросила я, уже зная ответ.

— Как давно ты знаешь?

За что? Почему?

— Мне кажется, я всегда знала. Но не хотела признавать. Расскажи, почему ты меня украл?

— Присядь. История будет долгой. Но лучше услышать ее целиком раз и навсегда.

Анубис не солгал.

— Когда-то у Ра было два сына. Старший был самым любимым, должен был занять трон, в то время как Кефера готовили как главного военного советника. В то время внешняя политика Золотых пирамид была шаткой. Сет был первым из подобных мне, кто занял весомое место в совете.

— Извини, что перебиваю. Но я еще ни разу не слышала более или менее нормальное название для таких, как ты. Почему? Оно же должно быть.

— Обычно нас называют ублюдками.

Анубис улыбнулся. Но улыбка была вымученной.

— Этот факт дал надежду фараону Сумеречных островов. Нехбет предложил поженить своих дочерей Баст и Сехмет с Кефером и Эксатоном. Я не знаю, какой идиот отправил согласие. Возможно, Ра просто хотел унизить Нехбета или эта выходка одного из братьев. Они, знаешь ли, по молодости теми еще придурками были. Только вот Эксатон умел останавливаться. А Кефер — нет. В общем после этого Ра объявил, что невестой Эксатона станет девушка из другого города. И вот представь двух яростных кошек, что приехали в Золотые пирамиды разобраться почему при подготовке к свадьбе с ними никто не обсуждает подробности, а письма игнорируются. Они были в ярости. Ра унизил их при всей знати. Сказал, что они мерзкие отродья, которые недостойны быть женами его сыновей. Мой отец тоже там был. Молчал. Что он мог еще сделать? Как я уже сказал, его место в совете было шатким, пусть он сам делал вид, что это не так. А я запомнил этот момент на всю жизнь. Обеих сестёр это, конечно, задело. Но тогда Сумеречные острова не могли позволить себе напасть на Золотые пирамиды. Тем более из-за оскорбления. Им пришлось принять унижение. Но Сехмет… Она упрямая девица. Более того умная. Я не знаю подробностей, но после свадьбы Эксатон стал изменять жене с Сехмет. Сначала скрывал, потом нет… Потом они то ли повздорили с Кефером, то ли не поделили Сехмет, хотя связь младшего с ней не подтверждена, в общем Эксатона убили. Причем скорее всего Кефер. По крайней мере так утверждает до сих пор Эксатон и Сехмет. Но сама понимаешь, ситуация щекотливая, все говорят то, что выгодно. Как я уже сказал, Сехмет была умной. Она воскресила Эксатона. В каком-то смысле. Он вроде ваших зомби из фильмов, только разум удалось сохранить. Естественно, Ра такой наследник был не нужен. Признать вину Кефера тоже не мог, ведь тогда он лишится наследников. В срочном порядке Кефера сделали фараоном, начали учить. Эксатон пытался отвоевать себе власть. Но его мало кто поддерживал. Тогда Сехмет подняла мумии, и мертвецы построили целый город. Там и сейчас база Тёмного воинства. У меня на тот момент были ужасные отношения с отцом. Мать ушла из-за вечных ссор и парочки побоев. И бросила меня. Потом родилась ты. Я первое время тебя ненавидел. Но потом полюбил. И как-то я встретил Сехмет на базаре. Она как раз тестировала костюм с возможностью менять облик. Не знаю, где она его достала. Я думал, что такой есть только у Рамзеса. И Сехмет начала промывать мне мозги. Она давно пробиралась в замок, наблюдала. Я ей понравился.

Я фыркнула. Не знаю эту Сехмет, но меня задели слова Анубиса.

— Не в этом смысле, — прищурился он. — Я был хорошим воином, плюс по молодости хотел перемен. Ты же знаешь, что многие революции начались с молодежи? Так вот. Я присоединился к их братству. Докладывал какое-то время о том, что творится в замке. И однажды Эксатон потребовал доказать мою верность — убить тебя.

— Но зачем? Что я ему сделала?

— Скорее всего, просто проверить мою решимость. А может хотел, чтобы после такого преступления дороги назад у меня не было. Я не смог. А дальше ты знаешь. — Он прикрыл лицо руками. — Я был таким дураком. Прости меня, если сможешь.

Почему-то было больно. Я не злилась на Анубиса, просто не могла. Мне вообще кажется, что в Золотых пирамидах я не росла бы счастливой. Но брат терзал себя. Мучался. Заламывал руки. Страдал. И больше всего на свете мне хотелось его утешить. Обнять, прижать к груди. Но не как сестра. И это все усложняло в разы.

— Может мы будем проводить время вместе? Гулять где-нибудь, например. Ты мог бы показать мне Египтус.

Анубис посмотрел на меня так, что мое сердце сжалось.

— Я думал, ты меня прогонишь.

— Ты же мой брат, — взяв его за руку сказала я. — К тому же, знаешь, мне снятся сны о нашем детстве. Как мы играли. Я помню, что ты был лучшим братом, какого только можно представить.

Анубис смутился.

* * *

Утром я и Мэри благополучно прогуливали уроки. Каюсь, это моя идея. Но в свое оправдание скажу, что подруга даже не сопротивлялась.

Мы решили остаться у нее дома. Мама на работе. Весь дом и сладкое, купленное мною по дороге, а также чай и бутылочка вина — ляпота.

Мы обе безумно ждали это встречу. Я поделиться свалившимся на меня дурдомом, она — услышать эксклюзивные сплетни.

— Да ну… Прям вот взял и сказал, что будешь жить во дворце?

— Ага, — хмыкнула я, делая глоток вина. То было весьма сносным и приятно грело горло. — Я отказалась и убежала.

— Ты что?! Подождите, одну минуточку. Мне показалось или ты сейчас правда сказала, что отказалась жить во дворце?

— Поверь, пообщавшись с Сетом хотя бы пару минут, ты бы тоже ответила нет.

— Возможно. Продолжай.

А мне палец в рот не клади. Началась самая интересная часть рассказа под названием «Очередная неудачная любовь Розы Харрисон или как начать пускать слюни по единокровному брату».

Черт. Я готова была выпить хоть двадцать бутылок лишь бы забыть о нашем родстве. Что угодно — только бы забыть.

— М-да, подруга-а-а, — протянула Мэри. — Я честно не знаю, что сказать. Могу только посочувствовать, потому что ситуация паршивая как не смотри.

— Есть еще кое-что. Ты меня не осудишь? Я могу тебе доверять?

Мэри кивнула, а я, подсев поближе, начала шептать ей на ухо. С каждым словом она напрягалась все сильнее.

Вскоре природа оттаила. С крыш падали звонки капли, на веточках набухли первые почки. А если остановиться посреди улицы ближе к обеду, пока все на работе, можно было услышать трель соловья. Воздух наполнялся свежестью. И казалось, сама весна хвала в свои живительные объятия, но я была слишком далеко. Пески захватили меня едва ли не полностью.

Я благодарила Мэри каждый раз. Подруга лишь отмахивалась — мол, пустое, ради чего еще нужны друзья? Я же пустой ее помощь не считала. Мэри покрывала небольшой — всего лишь размером со взрослого парня — обман и любезно сообщала моей тете, что я у нее. Пару раз она даже брала трубку вместо меня и с невероятным актерским мастерством изображала мой голос. Однако Мэри не совсем одобряла мои уходы.

С каждым разом она все грустнее соглашалась меня прикрыть, а на вопросы отвечала, что я меняюсь. И мол, для новой меня Мэри не будет такой близкой подругой.

Конечно, я опровергала, но внутри и правда умирала… Роза? Сатия? Не знаю.

Анубис и я стали встречаться каждую неделю. Это были невинные встречи. Шакал водил меня по разным местам: садам, оазисам, музеям, пару раз даже мотонулись в другие страны. Тут можно сделать занудную оговорочку: браслеты позволяли перемещаться не по всему Египтусу, а только по тем странам, с которыми у Золотых пирамид был договор. Как я поняла, это что-то вроде Шенгенской визы.

На этих встречах я узнавала совсем другой Египтус: живой, настоящий. Золотые пирамиды были этаким раем. Прекрасным, чистым, свежим и вечнозеленым. Слишком идеальным, если быть точнее.

А сам Египтус был не такой. В жаркой пустыне прятались осколки достижений прошлого. Толстые колонны лежали, словно уставшие солдаты. Они сражались с ветрами, временем и песком, но силы в конце концов покинули их. И они лежали обессиленные, не в силах произнести хоть слово.

В оазисах сверкала вода. Невероятно вкусная вода. Я гадала была ли она действительно другой или просто после дня в пустыне казалась особенной.

В других странах золотые пирамиды сменились небольшими прямоугольными домами в пару этажей, скотом и полями за городом. Я снова гадала: а как Золотые пирамиды содержали себя? Анубис на этот вопрос говорил, что наука, политика и торговля в симбиозе порождают чудеса.

Но больше всего мне нравилось, когда после долгого дня мы садились в тихом месте. Анубис рассказывал о прошлом: их общем, и о своем.

Из его рассказов я узнала, что Сет и правда был к нему излишне строг.

— Сейчас я уже не уверен, если честно. Возможно, я лишь завидовал, что его внимание и похвалы были направлены на тебя. Но воспоминания все равно остались неприятными.

— Даже Гиксос сказал, что Сет относился к тебе гораздо хуже.

Анубис коротко кивнул.

— Ты хотела узнать про мое детство, да? Тогда слушай.

Я облокатилась на его плечо.

— Мою мать звали Нефтидой. С отцом у нее были тяжелые отношения. Они постоянно ругались и… — он замялся, словно хотел что-то сказать, но передумал. — В конце концов она ушла. Отец был жесток. Сейчас это не так заметно, но раньше зверолюдей презирали.

— Но почему? — спросила я.

— Существует легенда, что когда-то давно мы были обычными людьми. Но потом ученые прошлого решили поменять наши гены так, чтобы мы стали быстрее, ловчее, здоровее и так далее. Для этого они использовали гены различных животных. И в итоге появился наш народ. Но любой эксперимент несовершенен. Поэтому некоторые дети рождались с поломанными генами, которые якобы проявляются вот так, — на этих словах Анубис показал на себя.

— Ты не согласен?

— Мне все равно. А вот для отца я был напоминанием, что он больной, неправильный, сломанный. Поэтому когда родилась ты, он был рад. Безумно рад. К тому же, он хотел, чтобы я всерьез занялся политикой. А я не любил её. Мне нравилось сражаться, выведывать разные тайны, надевать маски. Он настолько не любил меня, что кричал всякий раз как видел, что мы играем вместе.

Я повернулась к нему, посмотрела в золотые глаза, которые меркли от печали. Прошло столько лет, а ему было больно.

— Я никогда его не прощу, — тихо сказал он.

Я коснулась его морды. Мне хотелось разделить с ним его страдания, взять хотя бы часть, а лучше все. Но я могла лишь быть рядом.

«Я здесь! Я с тобой! И я буду с тобой!» — думала я, но не прерывала молчание.

Я погладила его по щеке. Меня переполняли чувства, за которые я еще буду жалеть.

Громко выдохнув, уткнулась ему в шею и едва-едва поцеловала. Анубис замер. Напрягся. А я ждала: оттолкнет или нет?

Он все молчал. А я залезла ему на колени, дрожащими руками обняла за шею и, приподнявшись, обхватила бедрами за талию. Прижалась. И уткнулась в макушку.

Всё. Теперь точно. Все предельно ясно.

Анубис несмело положил руки и мне на спину и через несколько мгновений крепко обнял.

И в этом жесте не было любви брата и сестры. Нет, здесь было что-то иное.

Страшное. Неправильное. То, за что все осудят. Но то, что нужно нам обоим.

* * *

— Ты хочешь сбежать со мной?

Я подошла к своему дому. Шаги набатом звенели в голове. Поднялась по лестнице в свою комнату.

— Ты понимаешь о чем я. Мы оба понимаем.

Открыла шкаф. Что взять? Сколько?

— Я пойму, если ты откажешься.

Я не могла отказаться. Не могла объяснить почему. Не могла быть уверена, что это «не могла отказаться» навсегда. Не могла… Да ничего определенного сказать я уже не могла!

Но чувствовала, что не могу бросить брата… Парня… Анубиса. Да, так будет проще.

— Если мы уйдем на Сумеречные острова, мы не сможем вернуться на Землю или в Золотые пирамиды.

«Сумеречные острова — государство, где большая часть населения это звероподобные люди. Там совершенно другие законы. К тому же они принимают беженцев. А еще там нас не знают и о нашем родстве, соответственно, тоже», — напомнила себе.

— Я не смогу принимать облик человека. Эксатон отпустит меня только в том случае, если я отдам свой браслет. Ты готова к этому?Да, черт возьми.

Я быстро собрала самое необходимое в школьный рюкзак. Много взять не смогла бы — тетя бы заметила. Зато решила прихватить все денежные накопления. В Египтусе они будут бесполезны, но перед самым отправлением зайду в магазин и накуплю еды и воды в дорогу.

— Нам придется пересечь пустыню, понимаешь? Возможно, у нас не получится и мы застрянем в песках.Я понимала. И мои руки тряслись от волнения.

— Если ты откажешься, мы будем общаться дальше. Но исключительно как брат и сестра. Не больше, но и не меньше.Я пыталась. Ей богу пыталась! Но не видела в Анубисе брата. Тот образ из снов оставался туманным, к тому же там был подросток. А сейчас перед мной совсем другой человек. Где-то внутри все тот же, но все другой.

— Тогда жди меня. Я свяжусь с тобой.Я закрыла шкаф и прижалась к холодному дереву. Бросить все… Я надеюсь, что это того стоит.

Я взяла телефон и набрала подругу.

— Алло, привет. Ты свободна? Погуляем пару часов? Отлично, я выхожу через десять минут.

Что ж. Пора начинать прощаться.

* * *

Сет пнул стул и тот отлетел к стене. Размахнулся — тарелка разбилась вдребезги. Зарыдал.

Исида вздрогнула.

— Прошу тебя. Успокойся.

Она пыталась говорить как можно ровнее. Но сама едва сдерживала дрожь. Уж теперь она понимала, почему Нефтида сбежала. Сет в ярости был неуправляем.

— Этот ублюдок заплатит! Он мало того, что украл мою дочь, так еще и совратил! У этой мрази нет ни чести, ни совести. Ладно, он предал нас! Но это… Боги, да лучше бы он убил ее!

Исида все же вздрогнула.

— Может он сам не знает, что Роза его сестра?

Сет рассмеялся.

— Не смеши. Эта тварь все спланировала! Он все знал с самого начала!

— Но зачем Анубису…

— Не произноси имя этого урода!

Сет замолчал на несколько мгновений. Его грудь вздымалась, глаза горели, кулаки сжались до побелевших костяшек.

— Он меня ненавидел еще в утробе матери и все свое поганое существование пытался мне насолить. Но я не позволю совратить мою доченьку. Он сгниет в тюрьме. А я буду приходить каждую неделю и издеваться над ним. Он сдохнет с голоду. Или замерзнет насмерть. Или я буду отрезать каждый месяц по кусочку его тела…

Исида побелела. Она благодарила судьбу, что их дочь была похищена. В какой бы семье не выросла девочка, она была определенно лучше Сета. По спине женщины прибегали мурашки, когда она представляла, чего только натерпелась Нефтида за десятилетия брака с этим мужчиной.

— Ничего… Я запру Розу в Золотых пирамидах. А эту шавку поймаю. Кефер одобрит, я уверен.

Исида его почти не слушала. Думала.

Она облегчённого вздохнула, когда услышала донесения шпионов Сета. Те засекли, что Анубис и Роза, вернее Сатия, встречались периодически. Они же и засекли, что их с виду невинные беседы переросли в нечто другое.

Исида не винила никого из них. Еще давным-давно она читала об этом феномене. Даже на земле бывали случаи, когда брат и сестра, не зная о своей родственной связи, влюблялись. Быстро. Ярко. Крепко. И женщина считала, что в этом нет ничего удивительного. Их связывало раннее детство. Пусть память затерла старые воспоминания, подсознание помнило — вот этот человек родной, близкий. На этих теплых чувствах вырастала любовь как между женщиной и мужчиной. Иначе просто быть не могло. Откуда взяться братско-сестринским чувствам?

Но что делать в такой ситуации? Исида не знала. Но одно она знала точно — Сету нельзя позволить забрать Розу.

В тронном зале царили полумрак и тишина. Эксатон сидел неподвижно точно статуя из мрамора. Бесстрастный. Не живой и не мертвый.

Мягкой поступью к нему подошла воительница-кошка. Если бы не шрамы на ее теле, ее можно было бы назвать красивой. Она изящна, стройна, под золотистым мехом перекатываются жгуты крепких мышц.

— Мой Повелитель, во время выполнения вашего приказа Анубиса схватили воины Золотого братства.

В темноте сверкнули алые глаза.

— И как ты это допустила? — тягучий голос эхом разошелся по залу.

— Его задержали для суда. Анубиса обвиняют в похищении Сатии, дочери Сета и Исиды, а также в ее совращении и принуждению к инцесту. Для его задержания Кефер отправил все Золотое воинство, я не смогла ему противостоять.

— И поэтому сбежала.

— Это было скорее тактическое отступление, — спешно поправила львица. — Только ради того, чтобы доставить вам информацию, Повелитель.

Эксатон усмехнулся. Пожалуй, Сехмет нравилась ему гораздо больше Тота и Анубиса. Ей не была свойственна тупая вера в справедливость, она не бросалась в бой, не обдумав. И, конечно, она была невероятно умна. Жаль, что наука сковывается рамками морали.

— Что прикажете, Мой фараон?

— Насколько я помню, Анубис должен был убить ту девчонку. Но он мой. И наказывать его могу только я.

* * *

Март близился к концу. Дожди сменились на солнечные деньки. В школе началась суматоха: приготовление к выпускному, фотосессии на альбом, разучивание вальса на последний звонок и, конечно, подготовка к экзаменам.

Хотя я понимала, что вряд ли останусь до мая, мне нравилось участвовать в суматохе. Хотелось запомниться ребятам. Будет, что вспомнить в конце концов.

Я шла усталая после школы. Сегодня пришлось отменить и посиделки с младшими Уолкерами, и урок у Гиксоса. Я уже представляла, как приду домой, уберу все и приготовлю вкусный ужин. Вернее попытаюсь приготовить, в готовке не особо сильна. Раз уж мне недолго осталось жить на Земле, стоит наладить отношения с тетей.

Я зашла во дворик, достала ключи от дома из-под коврика. Рюкзак полетел по коридору, а я побежала за домик. Нужно было хорошее местечко для календулы. Хотелось оставить на память. Письмо прощальное уже написала и отдала Мэри. Конечно, там ни одного словечка про Египтус. Только лишь, что я узнала об удочерении и решила укатить путешествовать по миру. Надо ж как-то обдумать и все прочее, что пишут в таких письмах. Неправда, но лучше чем ничего. Хотя бы искать не будут.

— Так… Вот тут в самый раз, — вслух размышляла я. — И можно сюда что-нибудь посадить.

Внезапно совсем рядом раздался глухой хлопок. Я тут же его узнала — кто-то перенесся из Египтуса. Анубис? Гиксос? Лео?

Признаюсь, сейчас никого из них видеть не хотелось. Мне нужно было время проститься со всем.

Я аккуратно вышла из-за дома и тут же спряталась назад. У дверей стояло по меньшей мере пять воинов, среди которых я увидела Гора и Рамзеса.

Что им нужно? Неужели Сет и Исида решили действовать? Как же не вовремя…

Другие причины в голову не приходили.

Я прикинула, что до прихода тети часа три. Если сейчас по-тихому сбежать, они вряд ли будут ждать так долго. Но что мешает им явиться ночью?

Черт!

Я как можно тише отошла подальше, перепрыгнула через низенький дощатый заборчик и побежала. Свернула как можно раньше на соседнюю улицу. Огляделась. Никого.

Нужно зайти в какое-нибудь людное место. Например, супермаркет. Там они меня точно не заберут. Была мысль пойти и к Мэри, но лучше не стоит. Сотрут память еще эти вояки фиговы, а она только-только мне поверила.

До ближайшего крупного магазина оставалось совсем немного: пару улиц или около того. Я всегда отличалась топографическим кретинизмом.

Фух, еще поворот пройти улицу до конца. Похожу по магазину подольше, потом может зайду в кафе неподалеку. Только, наверное, надо будет купить на ужин что-нибудь. Хорошо хоть на карте есть деньги.

Я бодренько шагнула за поворот, как вдруг меня потащили назад.

Не успела и пискнуть, как мужчина в коричневом костюме в полосочку активировал портал и меня выбросило в Египтус.

Приземлились мы аккурат перед дворцом Кефера. Мужчина сразу меня отпустил. На моих глазах его внешность стала меняться, как чешуя: пропали очки, тронутые сединой кудряшки, вместо них — подведенные колью глаза и египетский головной убор. А костюм сменился на броню да схенти. Рамзес. Впрочем, ничего удивительного.

— Что вы от меня хотите?

Вокруг из порталов-вспышек появились остальные воины.

— Ты заставила нас побегать, — с упреком сказал один из них. На вид настоящий громила — метра два ростом и из них мышц.

— Что вы от меня хотите? — повторила я.

— Тебя ждут твои родители.

— Я сказала им, что не собираюсь здесь жить.

Рамзес немного виновато почесал затылок.

— Ты несколько неправильно оцениваешь сложившуюся ситуацию.

Ага, читайте между строк: твоего мнения никто не спрашивал.

Я бросила бежать. Но меня тут же схватили за руки и потащили во дворец.

— Отпустите немедленно! Вы не имеете права!

Я брыкалась и вырывалась как могла, но без толку. Меня держали, словно нашкодившего котенка за шкирку и только усмехались моим потугам.

— Надоело, — бросил незнакомый мне воин и распылил какую-то вонючую гадость перед носом.

* * *

Я очнулась в полумраке. Голова болело. Носоглотка высохла, как если бы я не пила целый день. Глаза чесались. Я привстала.

И с громким вздохом упала назад на белый пушистый ковер. Случилось то, что предполагала — меня затащили в ту самую детскую, будь она неладна. Только вместо колыбельки стояла большая деревянная кровать с кучей мягких игрушек и нежно-розовой постелью.

Я шмыгнула носом. Какого черта?! Знал бы хоть кто-нибудь как я жалела, что вообще увидела эту комнату! А если бы не Анубис, то и о встрече с Лео тоже.

Я подскочила и полная ярости подбежала к двери.

Бах! Бах! Бах!

Я пинала и била дверь руками. Кричала так громко, что, надеюсь, слышали все. А двери хоть бы что, но я не сдавалась.

Бах! Бах! Бах!

— Откройте! Выпустите меня!

Мой крик был полон боли — руки и ноги горели после каждого удара. Но ярость не давала мне останавливаться. Слезы текли по щекам. Горло трещало от воплей.

И, наконец, я упала на пол и замерла. Стало так тоскливо. Тело онемело от усталости, будто бы вся энергия испарилась как по щелчку. Даже на слезы сил не осталось. Последние капли текли по лицу и падали на ковер. А соленые дорожки засыхали, оставляя прохладный след.

Спустя время — я не знаю сколько прошло — в дверь несмело постучали. За ней раздался раздраженный голос, ему вторил другой — более тихий и мягкий. Они попытались открыть дверь, но натолкнулись на мою многострадальную тушку.

— Ненавижу вас, — прошипела я, отползая к кровати.

Сет окинул меня мрачным взглядом, а Исида опустилась на пол и мирно заговорила:

— Сатия, милая, это для твоего же блага.

— Меня зовут Роза.

Они переглянулись. Новая волна ярости поднималась во мне. Они правда ждали, что я радостная брошу свою жизнь на Земле, включая свое имя, ради них? Ради незнакомых мне людей?

— Мы знаем о твоих отношениях с Анубисом.

Я постаралась говорить как можно тверже:

— И что? Какое вам дело?

Сет ударил по полке с игрушками. Та с грохотом повалилась на пол, игрушки рассыпались по углам. Исида побледнела.

— Он твой брат! Эта мразь совратила собственную сестру. За это он будет до конца жизни гнить в тюрьме.

Сглотнула. Технически совратила его я. Причем дважды.

— Я знаю. И меня не волнует то, что мы родственники. В конце концов, даже в Древнем Египте…

Щеку обожгло болью и я влетела лбом в поручень кровати. Исида вскрикнула. Я потеряла дар речи от боли. Вся голова онемела.

— Вот, что сделал этот ублюдок. Моя дочь провела свою жизнь на отсталой планете и выросла дикаркой, лишенной морали. Но ничего. Ты еще молодая, Сатия. Я перевоспитаю.

* * *

Я ходила по обломкам ламели* и игрушек. За окном — слишком маленьком для побега — россыпью переливались звезды. Где-то в тюрьме сейчас сидел Анубис. Возможно, Сет уже взялся за него.

Я бессильно рычала. Пинала остатки мебели — о, после того как я оклемалась, психовала знатно.

Это я во всем виновата!

Если бы я не полезла к Анубису, этого бы не было. Мы просто также гуляли и дальше.

А что теперь? Буду сидеть тут, пока не начну слушаться? А ведь они даже кровать поставили явно с намерением меня сюда поселить. Только на мнение мое наплевали.

Я прижалась спиной к стене.

А ведь было бы здорово, если бы все было нормально: Анубис жил в пирамидах, Сет вел себя адекватно и, наверное, Нефтида не сбегала. О последней что-либо сложно сказать. Вполне возможно, что с мачехой в роли Исиды брату было бы лучше. Тогда и роман не завелся между нами.

Я врала. Меня очень волновало, что мы родственники. Это неправильно, аморально. Можно ли назвать любовью происходящее? А если нет, то как иначе?

— Роз, я думаю, что проблема решается просто: не заводите детей.

Ах, если бы все было так просто, Мэри.

Раздался едва слышимый стук. Я навострила уши.

Посреди ночи и украдкой? Неужели Анубис нашел способ бежать?

Я подскочила к двери. Кто-то аккуратно возился с замком. Тот щелкнул и с тихим скрипом дверь открылась. За ней стояла Исида.

Я тут же отскочила и начала думать, как бы ее обдурить, чтобы сбежать. Достойных мыслей в голову не приходило.

— Тише, я хочу помочь.

— Так же как помогли несколько часов назад?

— Извини, — отчаянно прошептала женщина. — Я не знала, что делать в сложившейся ситуации. Все сделал Сет.

— А вы не помешали.

— Да, и это моя вина. Позволь ее исправить. В одном из потайных ходов тебя ждет Анубис. За стенами города стоит корабль, на котором вы сможете улететь.

Я молчала.

— Никогда не была хорошей матерью, — грустно продолжила Исида. — Это явно не мое. Поэтому если единственное, что я смогу тебе дать, это свобода, то пусть будет так.

Мы оставили комнату закрытой и осторожно пошли по коридорам. Какие-то стражники были на стороне Исиды и поэтому старательно делали вид, что мимо них никто не проходил. От других же приходилось скрываться.

Когда мы спустились на кухню, женщина постучала по одной из стенок шкафа. За ней раздалось шуршание и звонкий щелк. Исида сняла стенку, и увидела, как сверкают во тьме желтые глаза.

— Иди, я закрою ход. Анубис, думаю, знает куда идти.

— Конечно, я же шпион, — тихо прорычал шакал. — Смею надеяться, что хороший.

— Берегите друг друга.

Я быстро приобняла Исиду и тихо прошептала благодарность ей на ухо. Заодно и Гиксосу прощание передала. Нет, я не забыла всего, что случилось ранее. И даже объятия с ней не принесли мне положительных эмоций. Просто так… Правильно что ли?

Я заползла в ход, и дверка за мной закрылась, погрузив во тьму. Аккуратно проведя руками по воздуху, нащупала Анубиса. Бедолага стоял согнутым. Проход был примерно моего роста.

— Тебя ранили?

— Пару царапин, — бросил Анубис и, взяв меня за руку, осторожно повел вперед.

— Извини меня.

— За что?

— Если бы не я, не мое желание видеться с тобой и… Этого не было бы.

Анубис крепче сжал мою ладонь.

— Не говори так, как будто я не хотел. С той встречи у Последнего фараона я следил за тобой. Бывало, даже ночами сидел у твоего дома. Пробирался в Золотые пирамиды. Я каждую свободную минуту был рядом с тобой.

Мое сердце учащенно билось. Да, он был рядом. И я это чувствовала, поэтому и узнала.

Червячок сомнений я подавила. Его действия малость походили на нездоровое преследование. Но он же меня спасал, да? Анубис просто беспокоился за меня, как и любой старший брат на его месте.

Наконец-то, мы вышли за черту города, выход был прямо из оборонительной стены. Близился рассвет — небо покрылось голубоватой дымкой, на востоке переливались золотом края облаков.

В нескольких метрах стоял небольшой серебристый корабль с красной подсветкой. А подле него стояла женщина с львиной головой. Как я заметила, на ее руках вместо браслета были серебряные перчатки с острыми когтями. Опасная.

Она посмотрела на меня так, что сердце ухнуло вниз. Ее взгляд, словно пылал ненавистью ко мне. Но за что? Я ее даже не знаю.

— Я приятно удивлен, Сехмет, — прорычал Анубис.

Оу, стоило догадаться, кто она. По мифам она, действительно, опасная особа.

— Не стоит. Повелитель хочет самолично тебя наказать за неисполнение его приказа. Уверен, что хочешь брать свою… сестру?

Ее взгляд снова упал на меня. Кажется, теперь все начинает проясняться. У Анубиса неприятности, и вновь из-за меня.

Я одернула себя. Технически он тоже постарался. Но почему-то винить я могла только себя. И в глубине души мне это не нравилось.

* * *

Темные пирамиды выглядели как полная противоположность Золотым. Как насмешка над Кефером. И по улицам Темного города уныло блуждали костлявые фигуры в бинтах. У некоторых поверх гладкой, как бильярдный шар, головы был помятый шлем. У кого-то — еще какая-нибудь часть доспеха.

В жутких коридорах холодно и сыро, а давящая тишина словно утяжеляла воздух. Я несмело шла за Анубисом, пытаясь понять, какие чувства он сейчас испытывает. Боится ли? Ждет ли нас страшное?

Когда мы зашли в тронный зал, мне показалось, что он пуст. Но далеко, в темноте, блеснули серебристые доспехи. После того, как мы подошли ближе, я разглядела силуэт крупного мужчины. На его броне едва тлели алые полоски.

— Я рад видеть своего разведчика и шпиона там, где он должен быть.

Его голос бы низким и скрипучим. Я невольно сделала шаг Анубису за спину.

— Наша маленькая гостья испугалась? — со смешком спросил он. — Подойди сюда, не бойся.

Анубис выдвинул меня вперед и легонько толкнул вперед, как бы намекая, что заставлять ждать фараона не стоит.

С каждым шагом я видела Эксатона все четче. У него серая, как будто бы рыхлая кожа. Странные красные глаза, судя по свечению с добавлением каких-то технологий. Внешне он почти не походил на Кефер, и невольно напрашивался вопрос: так было всегда или смерть настолько изменила внешность?

— У тебя симпатичная мордашка, — протянул он. — Таких ты вроде уже убивал, Анубис, да? Я понимаю, что маленького ребенка убить намного сложнее, поэтому даю тебе шанс. Убей ее и я забуду о том, что ты не выполнил мой приказ.

Да сколько можно! Почему меня не оставят в покое?! Зачем?! За что?!

Я настолько устала от происходящего, что не собиралась бежать. Или гадать выполнит приказ или нет. Будь что будет.

Анубис молчал.

— Ты должен был убить эту девчонку много лет назад. Ты предатель, Анубис. В твоих интересах сделать это сейчас.

— Мой фараон, я не смог тогда, не смогу и сейчас. Прошу, пойми меня. Ты мне как брат. Я ради тебя покинул свой дом, бросил сестру в чужом мире, рисковал своей жизнью и убивал. Отпусти меня. Дай мне уйти с Розой. Помоги кораблем и провизией. Больше не о чем не прошу.

Я сдавленное улыбнулась. Устала. Просто хочу сбежать подальше.

Эксатон сморщился, как будто проглотил кислую ягоду.

— Ваш вылет с утра. Сдай браслет.

Звонкий щелчок, и с запястья Анубиса упал артефакт. Он отдал его с неохотой. Да, эта вещица могла помочь нам в трудную минуту. Теперь придется братишке рассчитывать только на собственные силы.

Спустя пару часов приготовления были готовы. Небольшой серебристый корабль ждал нас на взлетной площадке.

Анубис заносил последние сумки, скорее всего со съестным. А я смотрела на чистое небо.

Неужели теперь все?

Знают ли птицы как повезло им родиться с крыльями? Свободны ли они настолько, чтобы кровью не обливалось сердце при расставании.

Мэри. Моя любимая светлая Мэри. Моя подруга. Верная защитница.

Тетя. Пускай мы были постоянно в ссорах, я буду скучать по её тихому брюзжанию.

Одноклассники. Песни под гитару. Костер. Ночь. Лес.

Родители. С ними я рассталась почти год назад, но теперь они уходят еще дальше.

— Пора, — касаясь моей ладони, отвлек Анубис.

Рука об руку мы поднялись на корабль. Внутри была комната размером с зал у меня дома. В углу лежали сумки и канистры с водой. У огромного окна стояли приборы и кресло пилота. Рядом еще одно, пассажирское.

Анубис пристегнул мне ремни. Сел на место пилота. Ловкими движениями он завел двигатель, звук которого напоминал рокот зверя.

Мы взлетели.

Когда полет корабля стабилизировался, Анубис разрешил мне походить. Предупредил правда, что запасы лучше пока не трогать.

Я побродила по кораблю, но он был действительно маленький — смотреть было не на что.

Вид из иллюминатора гораздо интереснее.

Я положила ладони Анубису на плечи. На горизонте лишь золотистый песок. На небе — палящее солнце. И где-то там впереди наша новая жизнь.

Анубис положил на одну из ладоней свою. Второй он продолжал держать штурвал.

Что нас ждет? Счастье или горе? Мирная жизнь или мучительное существование бок о бок? Не поспешили ли мы? Встречусь ли я когда-нибудь с Мэри? Вернулись на Землю?

Я не знала абсолютно ничего, кроме того, что перед нами безликая пустыня. Возможно, без конца.

Эпилог

Мэри последний раз глянула в зеркало, поправила непослушную прядь у уха и, закрыв шкафчик, встала у окна.

Полупрозрачная рубашка сидела идеально, юбка карандаш чуть короче положенного. Ярко-рыжие кудри волнами лежали на плечах. А на макушке два задорных хвостика.

Малолетки же аниме любят, так? Правильный макияж, колготки с узорчиками.

В окне напротив промелькнула макушка Лео.

Мэри вздохнула. Поправила воротничок, расстегнула еще одну пуговичку для верности, прижала книжки к груди и пошла навстречу парнишке.

Они врезались на углу. Учебники разлетелись по полу, Мэри упала, а Лео, прижав руку ко лбу, ругался.

— Да чтоб тебя!.. Кто тут такой!.. Оу…

Уолкер покраснел. Ругательства резко выскользнули из головы. Всё выскользнуло из головы. Он смог сдвинуться с места только когда Мэри начала собирать книги с пола.

— Я помогу!

Лео кинулся собирать учебники и передал их девушке. Скрыть предательскую дрожь рук он не смог.

— Извини меня.

— Да ничего, — лучезарно улыбаясь, ответила девушка. — Ты ведь Лео, да?

— Д-да. — Кажется у бедного парнишки задрожали коленки. — А тебя как зовут?

— Мэри.

Они разошлись по своим классам. И из них двоих только Мэри знала, что эта встреча не последняя.

А все потому что она тоже хочет в Египтус.

---

Примечания:

*Ламели — это деревянные пластины, панели, из которых состоит основание любой современной кровати.

Что думаете? Правильно ли поступили Анубис и Роза? Будут ли счастливы и насколько чисты и долговечны их чувства в принципе?

P.s. Будет две бонусные главы в ближайшее время

P.S.S. https://ficbook.net/readfic/11192607

Небольшая зарисовка по Египтусу, заслуживающая внимания

P. S. S. S. Несмотря на то, что работа закончена, я очень радуюсь отзывам)

Действие происходит между 3.1. и 3.2.

Иногда ночь скрывает в себе чуточку больше, чем кажется на первый взгляд. Людям стоит помнить об этом, когда они ложатся спать, не закрыв окно. Особенно об этом стоило помнить Розе. Но та после тяжелого дня упала в постель.

Роза огрела его сковородкой. Он должен был убить её или хотя бы напугать до седых волос. Но ему помешали ее глаза. Да, это было глупо. Вернее это было очень глупо.

Её карие глаза полны испуга. И это было неправильно. Они должны лучиться от счастья и радости.

Так будет правильно.

Анубис залез через окно в её комнату, почувствовал запах краски. Тихонько фыркнул. Масляные краски никогда ему не нравились, а Роза похоже рисовала перед сном. Он наклонился к её лицу — пропахли даже волосы.

Шакалу вспомнился другой запах — знойного солнца и сочных фруктов, которые так любила его сестренка.

Анубис коснулся ее лица. Нежная кожа, полупрозрачная в лунном свете. И эти редкие веснушки — поцелуи солнца.

Лучше бы это были его поцелуи.

Он дернулся. Предательская мысль подкинула картинку: как Анубис прижимает хрупкую девушку к себе, едва дыша; как тянет за рубашку и обнажаются изящные плечи; как он их целует. И не только их.

Он мог бы сейчас погладить её юное тело, аккуратно стянув тонкое покрывало. А потом разбудить нежным тягучим поцелуем. Интересно, она целовалась когда-нибудь? Когда она ответит на него и сладко улыбнется — Анубис знал, что именно так и будет — он осторожно нависнет сверху. И будет её ласкать.

Ей понравится. Она тоже этого хочет.

Анубис рванно выдохнул. Потянулся рукой к её бедру и резко отдернул.

Он старший брат. Он должен нести ответственность.

Поэтому Анубис просто обязан засунуть свою похоть как можно дальше. И её приструнить.

Должен, должен...

Анубис смотрит на Розу. От одной только мысли о поцелуе покалывает губы и сбивается сердце. Оно стучит как бешенное. До боли.

Но он должен.

Рваный вздох. Анубис сжимает ладони и закрывает глаза. Считает до десяти и бежит к окну. Прыжок.

Он должен.

— У Розы планировался свой костюм, но без камня. То бишь у нее была бы броня, повышенный физ. урон и стильный прикид.

— Она должна была сражаться на стороне Лео.

— Изначально ее матерью должна была стать Нефтида. Так же Нефтида в изначальном варианте не покидала Золотые пирамиды. И осталась с Сетом.

— Сет не планировался таким гадом.

— Хотела, чтобы Роза часто видела Анубиса (под прикрытием) в Золотых пирамидах, не зная кто он. Также они должны были несколько раз зависнуть в библиотеке за стопкой интересных книжек.

— Из предыдущего пункта следует, что Анубис и Роза любят читать.

— Планировалось много сцен интимного характера. Но я решила обойтись без них. Во-первых, их сложно писать (а настроя не было совершено). Во-вторых, дабы не палить сюжет не хотела ставить отметку «инцест», а с таким количеством сцен пришлось бы.

— По дороге на Сумеречные острова Анубис и Роза должна были встретить караван и путешествовать с ним. На них напали бы песчаные черви. Из выживших остались бы Роза, Анубис и мальчик. Так как он остался сиротой, они решили его усыновить. Отказалась от этой идеи, потому что Розе (да и Анубису тоже) сначала бы самой вырасти. Да-да, автор за осознанное родительство.

— Размер планировался раз в пять больше с уклоном в эпичные битвы. Но решила попробовать описать только романтические отношения (небольшой вызов для моей скромной персоны).

— Планировались вставки со стихами собственного сочинения, но у автора не получилось написать что-то реально стоящее.

— Лео и Роза не могли терпеть друг друга.

— Роза должна была быть Лунной девочкой. Но адекватных, не высосанных из пальца обоснуев придумать не удалось.

---

Примечания:

Спасибо, что были со мной и моими героями ?

Как думаете, может стоило некоторые пункты все же добавить в фанфик? Может какие-то идеи приходили вам по мере прочтения?)