Дрожащий свет  (джен)

Я проснулся от навязчивого стука в дверь. Была глубокая ночь, проспав чуть больше часа, я был еле живым от усталости. Тем не менее кто-то навязчиво бил по дереву и не собирался останавливаться. Зажегши свечу и щурясь, я с трудом разглядел обстановку: небольшая комнатка с обшарпанными стенами, разваливающаяся мебель и жутко неудобная кровать с продавленным матрасом — это был один из лучших номеров, который могла предложить убогая таверна в столь же убогом городишке под названием Чертополох.

Туман в голове начал постепенно рассеиваться, и я крикнул:

— Кто там?

— Месье Рето? — раздался мужской голос. — Надеюсь, я вас не разбудил? Это портье. Извините за беспокойство, но к вам посетитель. Говорит, что у него срочное дело.

Я все еще плохо соображал. Посетитель? Посреди ночи? У меня не было ни малейшей догадки о том, кто это может быть. Но, как говорил мне мой опыт, подобные ночные визиты редко заканчивались чем-то хорошим. Я сразу же напрягся, прокручивая события последних нескольких дней, чтобы понять, где я мог проколоться.

А прибыл я в Чертополох около недели назад под выдуманным именем и в образе богатенького торговца. Мне часто приходилось скрываться и выдавать себя за других людей. Все дело в том, что я, также как мои братья и сестры из Ордена Смертного Бдения, являюсь некромантом. Несмотря на то, что в империи некромантия не является запрещённой магией, для многих людей она является объектом предрассудков и предубеждений, вызывая у обычных мещан чувство панического страха, отвращения и желания насадить тебя на вилы. И у меня уже давно закончилось терпение объяснять неотесанному сброду все тонкости учения Уроборуука о поиске баланса с миром через изучение смерти. Однако, к сожалению, далеко не все некроманты следуют догмам нашего мастера. Вместо этого они практикуют кровавые жертвоприношения и изуверские ритуалы, пороча своими действиями как наше ремесло, так и имя ордена.

Именно из-за историй об оживших мертвецах на местных болотах мне было поручено провести расследование в этом захолустье. Небольшая командировка с целью выяснить правдивость распространяемых слухов и при необходимости устранение некроманта-отступника, который оскверняет учение Уроборуука. Действовать надо было быстро, пока делом не заинтересовалась имперская инквизиция, ибо вмешательство люминари могло доставить множество проблем и нашему ордену.

Стоило мне ступить с трапа корабля в местном порту, как я ощутил странное напряжение в атмосфере, будто воздух наэлектризован. Ощущение сродни затишью перед летней грозой, но пока ещё светило солнце и на небе не было ни облака. Всё выглядело как и должно выглядеть. Однако, чем сильнее я погружался в свое расследование, тем более пугающими становились его результаты. Ежедневно я отправлялся в окрестности городка для расследования очередного необычного преступления или зловещих слухов. Некоторые из них легко было списать на обыденные человеческие преступления или простые сказки, но многие из моих расследований приводили к более тёмным выводам. Я чувствовал появление некой закономерности, но пока не мог сложить все детали этой головоломки воедино. Первым странным случаем стало нападение животных на местных лесорубов. Под предлогом покупки лесоматериалов я прибыл в Старую Рощу, где меня мрачно приветствовал хозяин лесопилки. Во время нашей беседы мне удалось выяснить, что укушенные работники внезапно сошли с ума, говорили на неизвестном языке, а после пропали. Хозяин лесопилки рассказал, что после столкновения с рабочими животные внезапно умерли, а из их останков пошли странные зелёные испарения.

Но не только в окрестностях города творилась чертовщина, в самом Чертополохе тоже происходило что-то необычное. Корабли с десятками заключённых постоянно прибывали в город, там их рассаживали по тюремным фургонам, но никто не знал, куда их увозили дальше.

В городе определенно что-то происходило, но выяснять, что именно, было как раз работой инквизиции. Мне не удалось найти следов некроманта-отступника, а значит, я с чистой совестью мог отправляться домой из этой богом забытой дыры. И так бы я и сделал, если бы не этот ночной визит.

— Извините, — ответил я портье, который по-прежнему торчал за дверью моего номера, — но я очень устал и…

— Мой сеньйор, — продолжал настаивать портье, понизив голос до интимного шепота. — Ваш гость — весьма влиятельная персона.

— Будьте добры, — я изо всех сил старался говорить вежливо, — запишите имя и адрес этого человека. И скажите, что я постараюсь навестить его завтра. Спасибо! — у меня уже был куплен билет на корабль, что отчаливал утром, и я собирался покинуть Чертополох на рассвете, но говорить об этом портье я не стал.

— Мистер Рето, — никак не успокаивался портье, — я вынужден сообщить вам, что гость уже на пути к вашей комнате.

В этот момент я проснулся окончательно.

— Так вы направили его ко мне в номер?

— Прошу прощения, месье, но человек такого ранга… Просто подумал, что не вправе останавливать его.

— Да кто он такой, наконец?

Но портье уже ушел.

Спустя несколько минут раздался новый громкий стук в дверь.

— Кто там?

— Мистер Рето? Прошу прощения за столь поздний визит. Мне необходимо переговорить с вами. Меня зовут Бено, я помощник губернатора Тегельмара.

Помощник губернатора? Кого-кого, а его я точно не ожидал увидеть в качестве столь позднего визитера.

Не снимая цепочку, я слегка приотворил дверь. На меня смотрело лицо с невыразительными, как бы стертыми чертами. Мужчина был немолод, его густые черные волосы и аккуратно подстриженная бородка изрядно тронула седина, но при этом выглядел он вполне бодрым, в отличие от меня.

— Я могу войти? — спросил Бено.

— А в чем, собственно, дело?

— Губернатор Тегельмар устраивает завтра, а вернее уже сегодня прием, на который были приглашены вся знать и влиятельные торговцы от Нижнего Перекрестка до Чертополоха, — Бено неуверенно пожевал губы. — Боюсь, произошел некий сбой коммуникаций, поскольку вплоть до сегодняшнего вечера мы не знали, что личность ваших масштабов находится в Чертополохе. И конечно же, Губернатор хотел бы видеть вас на завтрашнем приеме.

Я тяжело вздохнул, похоже, проблема была не в том, что я прокололся с маскировкой, а в том, что она была слишком хороша. Немного подумав, я решил, что ничего плохого не произойдет, если я задержусь в Чертополохе ещё на один день. К тому же не хотелось бы ссориться с местным губернатором из-за таких мелочей.

Следующим вечером за мной прислали дилижанс и я отправился к дворцу. Он располагался в районе, который местные называли Старым Кварталом. Кучер провел карету между створками кованых ворот и заскрипел колесами по рыхлому гравию длинного, закругляющегося проезда, освещенного мерцающими факелами. За мерцающим светом живого огня факелов можно было разглядеть ухоженный газон с клумбами цветов и декоративными фонтанами. Вскоре в окне показался и сам особняк. Он настолько сильно контрастировал с обычными кварталами Чертополоха, что сразу становилось ясно, куда идут все налоги горожан. Дом простирался на добрые десятки метров от одного флигеля до другого, хотя, конечно, много места занимали внутренние дворики и сады, скрытые от нас внешними стенами. Контрфорсы и зубцы, украшенные статуями, увековечивающими предыдущих губернаторов и местных шишек, которых никто уже не помнил, торчали из каждой плоскости, как юношеские прыщи, многие простенки были вызолочены, отражая свет факелов. Это выглядело бы как зловещее предзнаменование, если бы я знал, что меня ждет. Тогда же здание показалось мне просто одним из наиболее пошлых нагромождений каменной кладки, какое я когда-либо встречал.

Кучер остановил дилижанс напротив главного входа, точно возле красной ковровой дорожки, на которой меня уже встречал лакей, чтобы проводить в особняк. Внутри царила именно та вульгарная показуха, которую многие богачи путают с хорошим вкусом. Повсюду хрусталь, золото, пестрые ковры и шпалеры с изображением исторических сражений, разбросанные будто в пиратском логове. Высокий сводчатый потолок поддерживали колонны, поверхность которых искусно имитировала структуру коры какого-то местного дерева, а мои ноги утонули в ковре, как во мху.

Лакей громко объявил о моем прибытии, а после удалился встречать следующих гостей. На противоположном конце огромного холла восседал губернатор собственной персоной. Живой пример того, к чему может привести кровосмешение. Жирный и обрюзгший, с бледной кожей и водянистыми глазами неопределенного цвета, словно у мертвой рыбы, губернатор представлял собой весьма отталкивающее зрелище.

— Губернатор Тегельмар, — сказал я, отвешивая официальный поклон. — Мое почтение.

На какое-то время расфокусированный взгляд губернатора навелся на меня и все три его подбородка колыхнулись. Приняв данное движение за ответный поклон, я отправился наматывать круги по залу, собирая местные сплетни.

— Рад, что вы все же посетили нас, — произнес кто-то, передавая мне наполненный бокал.

Я повернулся и увидел Бено. Вместо мантии теперь на нем был богато украшенный доспех. На поясе висел оружейный ремень, а в ножнах красовался меч, от кончика ножен и до рукояти покрытый мистическими рунами. Кобура, располагавшаяся на его другом боку, была столь же безукоризненна. Лоснящаяся черная кожа скрывала зачарованный пистолет, также сверкавший полированными боками и изысканно выгравированными магическими кругами.

— Это честь для меня, — ответил я первой попавшей в голову банальностью. Ещё раз осмотрев холл, мое внимание привлекла высокая девушка в элегантном, но слишком тесном темно-зеленом платье. Она выглядела удивительно рассеянной и в то же время напряженной, она то бормотала что-то себе под нос, то вдруг вытягивалась по струнке и оглядывала окружающих, будто кто-то из них ее оскорбил. Несмотря на всю ее привлекательность, все торговцы и аристократы обходили ее стороной, и только несколько ее лакеев стояли рядом с ней. Она прибыла раньше меня, и потому я не слышал, как ее представляли. А потому задал этот вопрос Бено.

— Ах, это Анастерия. Она мистик, но вокруг нее ходит много слухов. Народ тут дикий, многие боятся магии как огня, им только дай повод сжечь очередную ведьму.

Подобные гонения были хорошо мне известны, и я искренне сочувствовал Анастерии.

Бено хотел сказать что-то ещё, но его прервал внезапно вбежавший в комнату лакей, который выглядел слегка встревоженным. С тех пор как я прибыл на прием, он уже выкрикивал несколько имен, но было очевидно, что на этот раз ему совершенно необходимо быть по-настоящему услышанным. Он постучал своим посохом по полированному деревянному полу, и шум голосов постепенно сошел на нет. Лакей аж весь раздулся от собственной значимости.

— Ваше превосходительство, дамы и господа. Рошель Де-Тревиль, верховный фельдцейхмейстер Черного Легиона!

Это был не самый приятный сюрприз. Черный Легион считался элитой имперских войск, Знаменосцами Смерти, исполняющими волю императора с большим усердием. Легенд об их доблести ходило не меньше, чем легенд об их жестокости, любви к насилию и нетерпимости к чародеям. Я увидел, как напряглась Анастерия, сам я тоже почувствовал выброс адреналина, но старался не подавать вида. Для всех я был обычным торговцем, по крайней мере, мне так казалось.

Величественная фигура Рошеля направилась в сторону губернатора для приветственного поклона. Как и все легионеры, он был облачён в массивные черные доспехи, украшенные эмблемой со стилизованным черепом и цепями. За ним по пятам следовал его заместитель и несколько телохранителей.

Бено оставил меня и направился поприветствовать Рошеля.

Я же начал подумывать, как можно поскорее покинуть данный прием, не оскорбив хозяев. Но стоило мне повернуться к столу с закусками, как зал озарила ярко-зелёная вспышка.

Рошель Де-Тревиль лежал мертвым, его телохранители стояли с разинутыми ртами.

— Предательство, — завизжал противным голосом заместитель Рошеля, злобно оглядываясь вокруг и доставая из кобуры свой пистолет.

Труп фельдцейхмейстера лежал в луже густой крови, по зеленой вспышке, ослепившей меня мгновение назад, было ясно, что его поразили энергией эфира. И единственным достаточно умелым мистиком, чтобы убить Рошеля, в данный момент была только Анастерия, на которую все обратили взгляды.

Почти все люди, имевшие при себе оружие, выхватили его в паническом порыве. Большая часть была нацелена на чародейку. Ее лакеи тоже обнажили мечи и стали перед ней, готовясь защищать ее ценой своих жизней. Сама же колдунья смотрела на труп Рошеля и наставленное на нее оружие с какой-то отстранённостью, как будто это все ее не касается.

— Ты! Ты это сделала! — орал заместитель Рошеля, тыча дулом своего невыразительного пистолета в сторону чародейки.

— Это смехотворно… Зачем мне это?.. — ответила та настолько флегматичным голосом, будто речь шла об обсуждении обеденного меню, а не убийстве одного из высших офицеров элитного имперского легиона.

— Снова ложь! Правду или умрешь!

Ситуацию помог разрешить Бено. Не колеблясь ни секунды, он встал между чародейкой и легионерами. К моему изумлению, его оружие покоилось на поясе.

— Скажи мне, Конрад, ты видел, как Анастерия убила Рошеля? — обратился Бено к заместителю фельдцейхмейстера.

Взгляд всех легионеров сфокусировался на помощнике губернатора, но спустя секунду в глазах Конрада мелькнуло узнавание, после чего тот сел на колено и обратился к Бено, но используя уже совсем другое имя и должность.

— Инквизитор Крид, — произнес он, — беря во внимание все факты, это некому было больше сделать…

Мой мир перевернулся с ног на голову. Тот, кого я считал обычным аристократом, оказался одним из верных псов Императора, и я горько пожалел, что не покинул Чертополох утренним рейсом как и планировал.

— Я повторяю вопрос, — властным голосом произнес инквизитор, — ты видел, как Анастерия убила Рошеля? Или, может, кто-то из присутствующих что-то заметил?

— Нет, сэр, не видел, — понуро ответил Конрад, — мы подошли поприветствовать губернатора, после чего сверкнула вспышка, и в следующее мгновение Рошель был мертв.

— Я так и думал, — заключил Крид. — Да будет вам известно, я лично пригласил Анастерию и моего товарища Рени для помощи в расследовании ряда странных преступлений в Чертополохе и я лично ручаюсь за каждого из них.

С этими словами Крид поочередно указал на меня и Анастерию. Стоит ли говорить, что меня прошиб холодный пот. Мало того, что добродушный помощник губернатора оказался инквизитором-люминари, так он назвал меня настоящим именем и, я более чем уверен, отлично знал, кто я и для чего прибыл в эту дыру.

— Будет расследование, — продолжал Крид, — я лично прослежу, чтобы виновного наказали по всей строгости закона!

По комнате разнёсся общий вздох облегчения, почти все спрятали свое оружие. Но спокойствие длилось недолго. В комнату вбежал женоподобный парень, один из тех, что охраняли поместье губернатора, и задыхающимся голосом объявил, что в городе стремительно распространяются слухи об убийстве Рошеля чародейкой. Несколько взводов Черного Легиона были мобилизованы и уже направлялись штурмовать особняк, дабы отомстить за смерть своего лидера.

— Как они узнали, известия не могли облететь их так быстро… — встрепенулся Конрад. — Я не отдавал подобных приказов!

— Заговор, — ответил Крид, — у убийцы были союзники в городе, которые распространяли слухи еще до того, как он нанес свой удар. Похоже, кто-то отчаянно хочет стравить легион с чародейкой.

Охрана дворца наконец-то начала шевелиться, занимая позиции на входах. Я бы не стал ожидать, что от этих ребят будет много пользы, если действительно придется оборонять дворец. Все, что у них было, это груда старинной церемониальной брони, которая не защитила бы даже от брошенного камня, и старомодные мушкеты со смехотворно длинными стволами, которые даже не были зачарованы. По-видимому, Крид разделял мои пессимистические настроения, поэтому поманил меня пальцем, и вместе с Конрадом и Анастерией мы вышли на широкий двор особняка. Покидая дворец, я краем глаза заметил, как телохранители уводят губернатора куда-то во внутренние покои.

Как только мы вышли из холла на открытый воздух, телохранители Анастерии выбежали следом в ожидании дальнейших приказов. Вместе мы прошли вглубь двора, подальше от окутывающего дом пятна света, где открывался отличный вид на улицы Чертополоха. А посмотреть было на что: дорога, ведущая в особняк губернатора, стремительно заполнялась толпой людей в черных доспехах, которые, подобно одержимым, пробивали себе дорогу ко дворцу, отрезая нам путь для отступления.

Треск ружейного огня вдалеке все нарастал, увеличивая и мою тревогу. Ведь на стороне противника было как численное преимущество, так и подавляющая огневая мощь. Залпы магических снарядов ярким блеском озаряли улицы Чертополоха. Ожидаемо, оборона дворца начала захлебываться. Бои шли перед самыми вратами в резиденцию. Максимально сократив дистанцию, легионеры перешли в ближний бой. Обнажив мечи и кромсая защитников особняка с такой же лёгкостью, с какой мясник разделывает свежую тушу.

— Какого черта они творят, — спросил я, когда черная волна легионеров начала постепенно заполнять двор, — разве их цель не Анастерия?

— Логичное замечание, — крикнул мне Конрад. Он вышел вперёд нашей группы, пытаясь привлечь к себе внимание легионеров и приказывая им прекратить резню. Кажется, он хотел сказать что-то ещё, но магически усиленный снаряд, выпущенный кем-то из его бывших сослуживцев, попал ему прямо в голову, щедро разбрызгав ее содержимое по окрестностям. И обезображенное тело бывшего легионера упало в фонтан, за которым мы прятались.

— Ну что, Рени, может поможешь? — подал голос инквизитор. Вместе с тем он на несколько секунд привстал над фонтаном и сделал пару метких выстрелов в обезумевших легионеров. Оба его снаряда из зачарованного пистолета попали в цель, и на груди пораженных солдат появились кровавые дыры. Однако это их совсем не беспокоило. Выстрелы защитников особняка приносили ещё меньше результатов. И этот факт в большей степени отбивал желание помогать кучке женоподобных мальчиков держать оборону в здании, архитектура которого для этого не предусмотрена. С другой стороны, на просьбы инквизитора было не принято давать отрицательные ответы, да и в любом случае, единственный выход из этого ада лежал через толпу легионеров. Я развязал мешочек, висевший у меня на поясе: внешне он напоминал кошель, но вместо монет в нем были дробленые кости и прах умерших. Это был единственный реагент, который я захватил с собой. Все остальное мое оружие и амуниция оставались в комнате в таверне. Взяв горсть и развеяв прах, я прочитал заклинание. В тех местах, где частицы костей падали на землю, начали появляться скелеты. Без своего привычного снаряжения я не мог создать большую армию нежити, поэтому старался компенсировать количество качеством. Всего мне удалось призвать чуть больше дюжины скелетов. Примерно треть из них были магами, которые начали обрушивать на врага огненный дождь, остальных я сделал бойцами ближнего боя, влив в них достаточно маны, чтобы они могли выносить даже самые сильные удары. Конечно, этого было недостаточно, чтобы остановить наступление, но достаточно, чтобы здорово их замедлить. Воодушевившись изменившейся ситуацией, инквизитор выстрелил третий раз, целясь в прорвавшегося легионера. Выстрел попал в горло, на сей раз это хоть как-то отразилось на противнике, поскольку он споткнулся, затем начал двигаться короткими и хаотичными рывками. Заметив результат, Крид всадил второй заряд в то же самое место, на сей раз разорвав позвоночный столб, который после первого выстрела показался в разодранной шее легионера. Он рухнул словно марионетка, у которой обрезали нити. В голове пронеслась тревожная мысль: а кто тогда за них дергает? Это не было похоже на некромантию, тела легионеров не являлись нежитью. Они были вполне живыми, но какая-то таинственная магия, поселившаяся в солдатах, заставляла идти их в бой, игнорируя ранения и поддерживая жизнь в израненных телах. В любой другой ситуации я бы с радостью занялся изучением данного феномена, но сейчас мне хотелось поскорее сбежать с этой бойни, о чем я незамедлительно сообщил Криду и Анастерии. Однако легче было сказать, чем сделать, так как выход из резиденции все еще был забит легионерами.

— Что ж вы, суки, не дохните?! — сквозь зубы ругался Крид. Он сосредоточенно стрелял по скоплению тел в черной броне, целясь тем в головы, но даже это не слишком замедляло их темп наступления.

Несмотря на то, что вопрос инквизитора был риторическим, мы получили неожиданный ответ.

— Они все заражены эфиром, — раздался голос Анастерии, пока она флегматично оттирала от платья кровавую кашицу из мозгов Конрада.

Наши с инквизитором взгляды упали на чародейку.

— А поподробнее можно? — в один голос произнесли мы.

Взгляд Анастерии на несколько мгновений обрёл осмысленность, она тяжело вздохнула, будто ей пришлось в сотый раз рассказывать прописные истины нерадивым ученикам, и с неохотой начала объяснение.

— Это же очевидно, в их тела проникла энергия эфира. Они могут сражаться рядом с тобой изо всех сил, пока эфир не проявит своего влияния. Большую часть времени они даже не осознают, что заражены. Но их тела и разум уже искажены, и лишь вопрос времени, когда они полностью обратятся в эфироморфов.

— Но ты ведь можешь что-то сделать? — с надеждой спросил инквизитор, и лицо Анастерии приобрело озадаченное выражение, углубив едва видимые морщины.

— Я могу создавать эфироморфов, но не могу управлять чужими, — сказала она, словно объясняя ребенку, почему трава зелёная.

— О, а это идея, — я попытался ухватиться за внезапно промелькнувшую мысль, — эти эфироморфы, они ведь неотличимы от людей, можешь создать двойника, раз уж они за тобой охотятся?

— В целом, конечно, могу. Но мне надо тело и вообще-то…

Она хотела сказать что-то ещё, но мне это уже было неинтересно.

— Будет тебе тело, — ответил я.

Подобрав заострённый камень, я сделал несколько надрезов на ладони и начертил кровью небольшой магический круг, снова развеяв прах и прочитав заклинание, я создал тело, которое собирался выдать за Анастерию. На самом деле это был иссохший труп, больше похожий на мумию, но чародейка сказала, что сойдёт и так. После чего она начала колдовать: ее глаза заискрились изумрудно-зеленым светом, а тело окружил свет из мистической энергии. Из кончиков пальцев чародейки вырвались зелёные молнии, наполняя труп энергией эфира. Через несколько секунд перед нами стояло существо, как две капли воды, похожее на Анастерию. И кажется, я стал на шаг ближе к пониманию, из-за чего в здешних местах появились слухи о воскрешении мертвецов.

В это время легионеры были уже совсем близко от нас. Мои скелеты стойко сдерживали наступление, но их количество уже уменьшилось наполовину, и только заградительный огонь скелетов-магов удерживал вторженцев на относительно безопасном расстоянии. Отправив двойника чародейки в сторону особняка, мы двинулись в противоположном направлении. Для правдоподобности происходящего телохранители Анастерии отправились вслед за ее копией, и судя по тому, что за все время ни один из них не произнес ни звука, они также были марионетками. К счастью, наш план сработал даже лучше, чем мы думали. Стоило легионерами заметить двойника, как они в конец сбрендили. Игнорируя потери, они рванули к фальшивой чародейке, тем самым предоставив нам возможность для побега, чем мы незамедлительно воспользовались.

Рассвет, наконец, занялся над раненым городом. Фарфорово-синее небо рассекали столбы дыма, но солнце восходило все выше, и зарево пожара в Старом Квартале бледнело и рассеивалось в его свете. Мое же настроение было далеко не лучезарным. Хоть, к моему облегчению, нам удалось прорваться из особняка и встретить утро в номере таверны.

— Эм, инквизитор, — я попытался привлечь внимание Крида, — может, объясните, что тут происходит?

Крид, наконец, оторвался от окна, в котором вот уже час пытался что-то высмотреть, и сел за стол.

— Я полагаю, что вас, как и меня, привел в Чертополох ряд странных случаев, о которых сообщали в этой области, — начал он издалека.

Я утвердительно кивнул, а Анастерия продолжила ковыряться пальцем в гнилой столешнице, будто пытаясь найти там клад.

— И поскольку речь идёт об оживших мертвецах и эфирной магии, то внезапно объявившийся в Чертополохе некромант и мистик не могли не привлечь моего внимания. Потому я и собрал вас на приеме губернатора, но, как сами знаете, поговорить нам не дали.

— Поговорить о чем? — как можно спокойнее произнес я, хотя мое сердце колотилось слишком быстро в предчувствии крупных неприятностей.

— Конечно же, о вашей помощи в моем расследовании, — как ни в чем не бывало произнес Крид, — мне удалось найти обширную сеть подземелий под Чертополохом, однако попасть туда я не смог.

— Подземелье — неплохое место для того, чтобы практиковать запрещённую магию, — признал я.

— Идеальное, — согласился Крид, — но нам требуется больше информации. А подземелье — единственное место, где мы можем ее получить.

У меня засосало под ложечкой.

— Я так понимаю, вам необходимо наше содействие?

Инквизитор кивнул:

— Именно, учитывая, с чем мы можем столкнуться, мне не найти лучших специалистов. Надеюсь, вы не откажете.

Признаться, я бы с радостью отказался. Но игнорирование просьб инквизитора могло закончиться серьезными проблемами для моего здоровья. Выбирая из двух зол, я развел руками:

— Ну конечно, все, что пожелаете.

— Когда выдвигаемся? — как всегда отстраненно спросила Анастерия.

— Как только будете готовы, — ответил Крид.

Сборы не заняли у нас много времени, мы немного привели себя в порядок и перекусили, я переоделся в свое привычное облачение: легкий кожаный доспех, украшенный гербом Ордена Смертного Бдения, и прочные походные сапоги. Пояс, помимо мешочка с прахом, приятно отягощал верный костяной клинок. Крид был и так готов, а Анастерия вела себя так, будто происходящее ее не касается. Выходя из таверны, мы наткнулись на портье, у которого при виде нас здорово отвисла челюсть. Да, видок был что надо. В своем потрепанном доспехе я больше походил на бродягу из Ровари, чем на богатенького торговца, каким представлялся ранее, моей противоположностью был Крид. Его доспехи почти что сверкали, а дорогущее оружие приковывало к себе взгляд. Вишенкой на торте была Анастерия. В заляпанном кровью вечернем платье с растрёпанной прической и размазанной по лицу косметикой она больше напоминала представительницу древнейшей профессии после трудной ночи, чем гениального мистика. Однако ее это заботило ещё меньше, чем меня. А потому мы просто направились к заброшенному портовому складу, где, как утверждал Крид, находился вход в подземелье.

— Вот здесь, если я не ошибаюсь, — указал инквизитор на холмик щебня среди куч хлама.

Теперь я понял, почему инквизитор не смог попасть в подземелье. Привычным движением я полез в мешочек с прахом и призвал парочку скелетов, которые тут же приступили к тягостному труду по разбору завала. Мы же с инквизитором отошли наблюдать за периметром. Никто из нас не хотел, чтобы в городе начали распространяться новые слухи о скелетах-копателях в центре Чертополоха. Началось гнетущее ожидание, но примерно через час нас позвала Анастерия.

— Вы это ищете? — спрашивала чародейка, указывая на массивный люк, запертый на тяжёлый замок.

— Я думаю, да, — ответил Крид, он достал из кармана что-то, напоминающее камень, испещренный магическими рунами, и бросил его на люк, — советую прикрыть глаза.

В следующее мгновение красная вспышка резанула по глазам, буквально испарив люк, вместе с моими скелетами. Я недобро глянул на инквизитора.

— Виноват, — признал Крид, — а теперь пошли.

Наши шаги эхом отдавались впереди, несмотря на все старания не производить шума, а тусклый свет от свечного фонаря не выхватывал ничего более опасного, чем какой-нибудь грызун.

Пыль, лежащая на земле толстым слоем, облачками взлетала из-под наших ног, щекоча мне глаза и нёбо, и я с трудом сдерживал желание чихнуть.

— Вы хоть знаете, куда нам идти? — спросил я.

— Ни малейшего понятия, — уверенно заявил Крид.

Но вскоре я понял, что тоннель ведёт нас к Старому Кварталу. Мы продолжили наш путь в тишине, пока Крид предостерегающе не поднял руку, призывая остановиться. Анастерия и я тихонько приблизились к нему.

— Что там? — спросил я.

— Свет, — сказал инквизитор, указывая в темноту перед нами.

Погасив фонарь, я заметил тусклое зеленоватое свечение, исходившее от гигантской друзы кристаллов. Не успели мы ступить и пары шагов, как Анастерия вышла вперёд и, став перед нами, выпустила несколько эфирных молний по скоплению кристаллов. Зелёная вспышка на мгновение осветила подземелье, ослепив меня на несколько секунд. Когда зрение вернулось, то на месте кристальной друзы осталась лишь небольшая воронка.

— И как это понимать, черт побери, — выругался Крид.

— Это было зло, — ответила чародейка и продолжила путь.

— Ладно, идём дальше, — согласился инквизитор. Потом тихо добавил, так, чтобы услышал только я: — Приглядывай за ней.

Мне оставалось только кивнуть и продолжить движение. Около часа мы блуждали по подземелью, которое оказалось на удивление большим и разветвленным, пока я не врезался в спину внезапно остановившегося Крида.

— Что на этот раз? — спросил я, одновременно поглядывая на Анастерию, чтобы она ничего не учудила.

— Я что-то слышал, — сказала он.

Я склонил голову, напряженно вслушиваясь: множество поверхностей вокруг нас усиливали любой, даже самый тихий звук, а эхо тут же повторяло его несколько раз.

— Там, — выдохнула Анастерия через мгновение. — Слышите?

Да, я слышал. Выстрелы ружей и звон стали разносились по коридорам подземелья.

— Там определенно идёт бой, — подтвердил я и указал направление, прежде чем сообразил, что оно лежит прямо на нашем пути.

Вскоре все затихло, и в ставшей еще более густой и пугающей тишине мы продолжали вслушиваться еще некоторое время, но, поскольку было ясно, что, оставаясь на месте, мы более ничего не узнаем, Крид поторопил нас двигаться вперед. Не имея благовидного предлога двигаться ровно в обратном направлении, я согласился, и мы выступили, хотя я при этом испытывал гораздо больший трепет, чем раньше.

Но примерно через пять минут мы снова замерли. Наш путь лежал через комнату, заполненную телами мужчин и женщин, подвергшихся жестоким пыткам или ужасным экспериментам, а вероятно, и тому, и другому. Несколько десятков трупов было разбросано по широкому пространству, куда в конце концов привел нас коридор. Кажется, это был своего рода узловой пункт, потому как из него вело еще несколько туннелей, направленных во все стороны. Как я понял, это место совсем недавно использовалось в качестве склада или чего-то подобного. Около десятка разломанных ящиков, о содержимом которых теперь оставалось только догадываться, и все ещё тлеющие факела в стенах показывали, что здесь не так давно протекала некая бурная деятельность. Я поднес фонарь поближе к ближайшему телу. Коренастый тип в робе заключённого, на его теле виднелись следы каких-то варварских опытов, а разрезанный живот от паха до груди не вызывал вопросов о причине его смерти. Остальные тела также помимо следов от пыток содержали на себе более свежие ранения, в равной степени как от холодного оружия, так и от огнестрельного.

— Есть… еще кое-что, — сказал Крид, привлекая наше внимание к какой-то куче мяса.

Сам он показался мне слегка бледноватым, но потом я увидел «это». Огромное пожелтевшее глазное яблоко размером с колесо от телеги, покрытое зеленовато-коричневой плотью, лежало в углу комнаты. Самое страшное было в том, что оно выглядело как полноценное существо, а не просто вырванный у кого-то орган. Анастерия заметно напряглась, но старалась не подавать вида.

— Идём дальше, — настаивала чародейка.

Мы сделали всего несколько шагов, прежде чем смазанная тень в глубине коридора выдала постороннее присутствие.

— Вижу движение, — крикнул я, одновременно развязывая мешочек с прахом. Но в следующее мгновение шар огня вылетел из устья туннеля и взорвался, угодив в пустой ящик. Кем бы ни был враг, он нас нашел.

Это было далеко не первое мое сражение, но я считал себя в первую очередь учёным, а не солдатом, а потому слегка замешкался, прежде чем нырнуть в ближайшее укрытие. Что практически стоило мне жизни, когда очередной усиленный магией снаряд прошел в считанных сантиметрах от моей головы. Крид и Анастерия оказались более расторопными и быстро смогли найти себе укрытия. Инквизитор первым додумался потушить фонарь, чтобы не представлять из себя лёгкую мишень, и я последовал его примеру. Но пули, зачарованные магией огня, освещали подземелье не хуже солнечного света, только дерганого, отчего у меня слегка закружилась голова. Один из таких зарядов влетел в барикаду, за которой я прятался, опалив мне лицо. Если бы ругательства убивали, нападающие были бы мертвы уже через несколько секунд.

Поломанные ящики, подоженные новыми попаданиями, добавили к освещению мерцающие оранжевые сполохи, которые только усиливали мою дезориентацию.

Крид укрылся за кучкой трупов, как будто это были обычные мешки с песком. Он уже достал пистолет и пытался отстреливаться. Анастерия пряталась за колонной, присев на корточки в нескольких метрах от меня.

Ныряя в укрытие, я умудрился рассыпать весь прах и теперь не мог призвать скелетов. Конечно, у меня был и запасной, но он лежал слишком далеко, в сумке, чтобы за ним тянуться. Я также попытался воскресить несколько ближайших трупов, которых тут было в достатке, но у меня ничего не вышло. Не знаю, в чем было дело, в изуверских опытах над телами или какой-то сторонней магии, но обычные заклинания и ритуалы не срабатывали. Внезапно в туннеле раздался отчетливый крик боли: Крид все же сумел кого-то подстрелить. И в этот раз мое заклинание сработало, прорвав завесу смерти, мне удалось воскресить бойца, которого убил инквизитор, и заставить его сражаться на нашей стороне. Нападающие дрогнули, явно не ожидая такого поворота. Воспользовавшись секундным замешательством, Крид бросил в сторону противника что-то вроде огненной гранаты. Коридор снова наполнили истошные крики, сигнализируя о попадании инквизитора, наконец-то в свете языков пламени мы смогли разглядеть нападавших. Одетые в черную броню, украшенную гербами со стилизованным черепом и цепями, это были воины Черного Легиона.

— Именем имперской инквизиции, прекратить огонь, — заорал Крид, и я не ожидал, что он способен говорить настолько громогласно.

Впрочем, если подумать, его голос был не так уж и громок. Прорваться сквозь шум ему позволила необычайная властность, и солдаты, как один, исполнили приказ, даже несмотря на то, что все инстинкты, которыми они обладали, велели им продолжать стрельбу.

— Рени, ты тоже уйми своего зомбака, — гаркнул он мне, и я спешно подчинился.

После чего он снова обратился к легионерам:

— Встаньте и покажитесь, нам надо переговорить!

Крид выступил вперед, вставая перед жерлом туннеля, и снова зажег свой фонарь. Его силуэт, очерченный мерцающим светом пламени, конечно, легко можно было разглядеть и без этого, но теперь, если все же легионеры замышляли предательство, это было все равно как если бы он держал плакат «Эй, я здесь, стреляйте в меня». Я лишь восхитился его мужеством, ибо картина резни, учиненная легионерами в дворце губернатора, все ещё прочно стояла в памяти.

Напрягая зрение и стараясь разглядеть что-то сквозь мрак и клубы дыма, от которых уже болели глаза и саднило в груди, я смог увидеть приближающиеся фигуры. Инквизитор двинулся им навстречу, они отошли в сторону, переговариваясь между собой на пониженных тонах. Закончив беседу, Крид снова подошёл к нам.

— Нам повезло, — сказал он, — они вели свое расследование и искали предателей, которые, нарушив приказы, отправились штурмовать дворец губернатора. Теперь они готовы помочь нам.

— Я им не доверяю, — хмыкнула Анастерия. Ее можно было понять: прошлый раз десятки легионеров пытались убить ее.

— Как и я, — сказал Крид. — Но в данный момент не думаю, что у нас есть выбор.

Мы снова построились, в этот раз первыми шли легионеры. Что не могло меня не радовать, пусть они и принимают на себя огонь. Чтобы не смущать солдат, мне пришлось развеять магию, и подстреленный зомби-легионер умер во второй раз. Мы продолжили наш путь вперед и вниз в настороженной тишине с оружием наготове. Тусклый свет фонарей с трудом разгонял кромешную темноту подземелья, прислушиваясь к быстрому биению своего сердца, я старался различить и другие окружавшие меня звуки: царапанье крысиных лап по полу, приглушенное позвякивание солдатской экипировки и дыхание десятка пар лёгких. Постепенно я начал различать силуэты в окружающем мраке и осознал, что вижу далеко впереди едва заметное светлое пятно.

— Впереди часовые, — сказал один из легионеров.

— Я разберусь с ними, — прошептал я.

Привычно проведя ритуал, я призвал пару скелетов с арбалетами. Мне совершенно не хотелось привлекать к себе внимание обитателей подземелья, и бесшумные самострелы справлялись с этой задачей намного лучше громких мушкетов легионеров. Через мгновение раздался звук спущенной тетивы и несколько коротких сдавленный криков, затем снова наступила тишина.

— Путь свободен, — сказал я, и мы устремились навстречу свету, который выглядел на удивление уютно и спокойно. Подойдя ближе, перед нами предстала возведенная на скорую руку баррикада, которая перекрывала коридор, оставляя узкую щель возле стены, в которую мог протиснуться один человек. Меня в первую очередь интересовали тела убитых, они также были одеты в тюремную робу и несли на себе множество следов пыток и экспериментов. Я присел возле одного из трупов и сделал аккуратный надрез вдоль неестественного нароста на черепе бывшего заключённого, внутри которого оказался небольшой зелёный кристалл. Погрузившись в процесс, я не заметил Анастерию, которая стала возле моего плеча.

— Это зло, — сказала она, — его надо уничтожить.

От неожиданности я дернулся и едва успел отпрыгнуть от трупа, когда чародейка испарила его зарядом эфира.

— Да какого хрена, — выругался я.

— Может, объяснишься, — сказал подошедший Крид, невзначай положив руку на растегнутую кобуру.

— Это уже не человек, — начала чародейка, — всего лишь эфироморф, марионетка, созданная с помощью эфирной магии.

— Что-то я не слышал, чтобы какие-либо мистики, кроме тебя, посещали эту дыру, — хитро улыбнувшись, произнес Крид.

— Ты обвиняешь меня в создании этих тварей?! — с неожиданным вызовом произнесла Анастерия.

— Нет, вовсе нет, — инквизитор поднял руки в примирительном жесте, — просто озвучиваю свои наблюдения.

После чего он повернулся и пошел дальше по коридору. Анастерия ещё какое-то время хмурилась, затем на ее лицо вернулась привычная отстраненность. Она посмотрела на второй труп убитого эфироморфа и также испарила его эфирной молнией, затем направилась вслед за Кридом.

Мы продвигались, но с еще большей осторожностью, если это только было возможно. Из расположения и самого наличия баррикады было понятно, что мы уже в логове врага. Нам удалось пройти ещё около трёх километров, пока коридор не начал расширяться, выходя в более широкое помещение, похожее на то, где произошла наша короткая схватка с легионерами. Так что, достигнув входа, я прежде всего аккуратно заглянул за угол, и то, что я увидел, заставило меня судорожно выпустить воздух из легких.

Зал был огромен, свод сходился в десятках метров над головой, где угроза сочилась из каждого уголка.

Мы очутились на галерее бельэтажа, примерно на высоте пятнадцати метров над полом, который ограждала балюстрада, высотой до пояса, предоставлявшая некоторое укрытие. Мы скорчились за ней, одинаково потрясенные представшим нашим глазам зрелищем. Пространство под нами было обширным, дальний конец его терялся из виду. Огромное помещение было наполнено деловитой суетой, толпы человекоподобных тварей бальзамировали или оперировали людей в тюремной форме, вживляя тем зелёные кристаллы. Некоторые из них могли сойти за людей, другие же, несомненно, были чем-то иным. Незначительная неправильность в походке или странный горб на спине, или кожа, затвердевшая практически до крепости брони, широкие и полные острых зубов челюсти; у некоторых — дополнительные конечности, оканчивавшиеся бритвенно-острыми когтями.

От пола же исходили странные зелёные испарения, а посреди гигантского зала находился зелёный кристалл размером с трехэтажный дом, под ним находилась не мене огромная гора трупов, из которой выходило несколько щупальцев, испускающих эфирную энергию. Я заметил, как тело Анастерии охватила дрожь, она тихо что-то шептала на непонятном для меня языке.

— Инквизитор, — сказал я, — мне кажется, самое время отступать.

Он обернулся ко мне:

— Пожалуй, ты прав, тут нужны силы поболее, чем у нас.

В это время один из мутантов вбежал в помещение, неся на себе труп одного из легионеров. И это было совсем не хорошо: теперь твари знали, что мы в подземелье.

— Медленно отходим, — приказал Крид. Легионеры уже начали отступать, и я последовал за ними. Возможно, все могло закончиться хорошо, если бы не вмешательство Анастерии.

— Тут не только авангард, основные силы эфириалов тоже здесь, — произнесла чародейка, — ваш мир падёт…

Прежде чем я отреагировал и вообще понял, о чем, черт возьми, она толкует, из рук чародейки вырвались заряды эфира, осветив огромное помещение и разнося в щепки гигантский эфирный кристалл в его центре. Часть монстров упала замертво, но подавляющее большинство уставилось на нас.

— Это уже не смешно, — рычал Крид, явно готовый застрелить Анастерию.

— Потом будем выяснять отношения, бежим! — кричал я, хватая чародейку за руку.

Шум из коридора, по которому мы пришли, подсказывал, что у нас скоро будет компания.

Залп огня из ружей легионеров осветил тоннель, едва не ослепив меня, между грохочущими звуками выстрелов раздавались тихие щелчки арбалетов. Мои скелеты тоже прикрывали наш отход, новых я решил не призывать: в тесных коридорах едва хватало места для нашей группы, и дополнительные фамильяры только мешали — вместо этого я достал свой костяной клинок. Хоть я был крайне посредственным мечником, тяжесть оружия все же придавала уверенности.

Дорогой, которой мы пришли, вернуться не получалось, и наша единственная надежда заключалась в том, чтобы отступить вдоль галереи и попробовать найти свободный путь через один из выходящих на нее туннелей. Враг прибывал и прибывал, подобно волнам прибоя. Крид спрятал, ставший бесполезным, пистолет и отбивался своим зачарованным мечом. Клинок инквизитора охватывало колдовское пламя, сжигавшее до тла тварей, которым не повезло стать на его пути. Зелёная молния пронеслась возле моего лица, испарив наступающего эфироморфа и искалечив часть атакующих из передних рядов. Глаза Анастерии снова сверкали зелёным огнем, и она выпустила ещё несколько эфирных зарядов, внося хаос в ряды противника. Легионеры тоже постепенно отходили, следуя за нами, сочетая перемещение и ведение ответного огня. Мы практически добрались до входа в тоннель, когда новая орда эфироморфов хлынула из бокового ответвления коридора и разделила наши силы, отделив нас от легионеров.

Я слышал звуки их выстрелов ещё несколько секунд, но, несмотря на их феноменальное владение оружием, враг просто задавил солдат числом. Последним из легионеров погиб сержант, стоя на горе из трупов, он подорвал себя на гранате. Ревущее пламя от взрыва сразу же заполнило всю галерею. Пылающий ад отгородил нас от нападавших, приговорив тех к мучительной смерти, и выиграл нам немного времени для побега. Которым я с радостью воспользовался. Я бежал так быстро, как только мог, не думая об опасностях, которые подстерегали во тьме впереди, или невидимых преградах, которые только и ждут, чтобы я, ничего не подозревая, ударился о них голенью или вывихнул лодыжку. Остановился только тогда, когда дыхание стало терзать мои легкие, будто наждачной бумагой, а ноги начали трястись от напряжения. А когда я обернулся вокруг, до меня дошло, что я нахожусь в одиночестве. На несколько секунд меня захлестнула паника.

— Крид! — крикнул я. — Анастерия!

Ответа не было, тяжело дыша, я присел на подвернувшуюся кучку щебня и попытался оценить свое положение, несомненно, мрачное, с какой стороны ни посмотри.

Достаточно того, что я все еще в подземелье, в лабиринте, из которого не знаю, как выбраться, и к тому же населенного монстрами. Мои товарищи, вероятно, уже сочли меня мертвым, а возможно, и сами уже умерли. Когда стук моего сердца стал достаточно тихим, чтобы я смог различить другие звуки, я все же решил воспользоваться передышкой, чтобы привести в порядок мысли. Находясь в окружающем мраке, я наконец-то осмелился зажечь фонарь, но понял, что потерял его в своем паническом бегстве. Мои глаза уже немного приспособились к окружающей темноте, и я начал различать контуры объектов. Сидеть дальше было глупо, так что, призвав полдюжины скелетов с арбалетами и поудобнее перехватив свой клинок, я продолжил путь.

Правда, отошел я совсем недалеко, когда едва различимый шорох выдал присутствие чего-то движущегося в темноте. Следом пронеслась эфирная молния, испарившая скелета, идущего предо мной.

— Анастерия, это я, не стреляй!

Но это была не чародейка, а кошмарная груда мяса, отдаленно напоминающая сгорбленного человека с огромными кристаллами, торчащими из спины, двигалась на меня по коридору. Руки этой твари окутывала эфирная энергия, которой она пыталась стереть меня с лица земли. Скелеты открыли огонь, но арбалетные болты едва ли царапали затвердевшую кожу эфироморфа. Для своих размеров существо двигалось удивительно проворно, и через мгновение мне уже пришлось сцепиться с ним в ближнем бою. Удар когтистой руки вывел меня из секундного оцепенения, и я парировал атаку собственным клинком, после чего контратакуя рубанул тварь поперек груди. На теле монстра образовался уродливый порез, но, к сожалению, клинок прошел по касательной, не повредив жизненно-важных органов. Следующий удар когтистых лап блокировать не вышло — тварь разорвала кожаную броню и повалила меня на землю. Почуяв запах крови, монстр атаковал в то место, где мгновение назад находилась моя голова, но я к тому времени уже убрался оттуда. Перекатившись, я полоснул его по ногам мечом в надежде лишить эфироморфа одной из конечностей, но он в последний момент отпрыгнул, так что я только лишь хорошенько порезал ему бедро. Тварь занесла лапы для следующей атаки, но так и не закончила своего движения. Тело монстра вспыхнуло яростным пламенем, стремительно обугливаясь, оно пошатнулось и медленно опустилось на колени. Я поспешно отошел, совершенно не желая быть раздавленным массой горящей плоти.

— Некромант, здорово бегаешь, — поприветствовал меня запыхавшийся Крид, — мы с трудом нашли тебя.

— Рад, что вам это удалось, — выдохнул я.

В этот момент я заметил, как из-за его плеча вглядывает Анастерия.

— Мы просто двигались на шум, — сказала она в своей флегматичной манере, — это было не так уж и сложно…

Ее слова были как ледяной душ, ведь не только инквизитор с чародейкой могли услышать меня.

— Уходим, быстро, — приказал Крид, по-видимому, придя к тому же выводу, что и я.

Мы отступали в неизвестном направлении, пока перед нами не возникли массивные ворота.

— Что дальше? Возвращаемся? — спросил я.

— Нет, слишком поздно, — ответил инквизитор.

И правда, сзади уже слышался шум догонявших эфироморфов. Крид порылся в карманах и извлёк магический камень, такой же, как и тот, которым он уничтожил люк, ведущий в подземелье. Я прикрыл глаза, ожидая очередной ослепляющей вспышки, а когда открыл, массивные створки исчезли, как будто их никогда и не было.

— Скорее, проходим!

Каменная кладка над брешью начала стремительно покрываться трещинами и рушиться. Мы едва успели проскочить, прежде чем стена рухнула, подняв облако удушливой пыли и разделив нас от тварей тоннами каменной кладки.

Я моргал и вытирал глаза от пыли, которая покрывала меня с ног до головы, мои спутники выглядели не лучше. Когда же туман осел и я смог вздохнуть полной грудью, воздух показался мне свежее, чем в остальном подземелье.

— Чувствую поток воздуха, — сказал я.

— Тогда веди, — ответил Крид.

Ничего лучше я предложить не мог, и поэтому мы пошли туда, где, как я думал, окажется выход. Мы довольно долго шли в тишине, пока Крид не нарушил молчание.

— Что ж, полагаю, что мы получили ответ на большинство вопросов, — сказал он.

— Каких вопросов?

На самом деле, к этому времени я был настолько выжат, что мне было абсолютно все равно. И единственное, что меня заботило, так это то, что впереди нас поджидали лишь новые неприятности. Выражение лица Крида на секунду стало удивленным, потом сменилось удовлетворением оттого, что кто-то вообще ответил.

— Ну, мы выяснили, куда пропадали заключённые, которых свозили в Чертополох, и кто стоит за воскрешением трупов. Ах да, Анастерия, ты говорила что-то про уничтожение «нашего» мира, — как бы невзначай произнес Крид.

— Ага, — с отдышкой произнесла чародейка. — Не только авангард эфириалов проник в Эрулан, основные силы тоже уже здесь.

Анастерия внезапно остановилась и кинула на нас пристальный, оценивающий взгляд. Затем, что-то обдумав, она продолжила.

— Все эти эфироморфы, они были созданы не мистиками Каирна, а эфириалами, — заметив в наших глазах непонимание, чародейка продолжила: — Это раса, состоящая из чистой эфирной энергии, которая проникла в Каирн из другого мира.

Анастерия и так была со странностями, но в этот момент мне показалось, что она окончательно поехала кукухой. Однако Крид не разделял моего скептицизма. Не зря он был инквизитором и знал намного больше моего.

— Так значит, тот огромный кристалл, что ты взорвала, был чем-то вроде сосуда для этих тварей? — предположил Крид, задумчиво глядя на чародейку.

— Они не твари, — во флегматичном голосе чародейки как будто прозвучали нотки обиды, — но да, это было временное тело эфириала из основных сил вторжения.

— Не хочешь рассказать, как ты это поняла? — спросил инквизитор.

— Не хочу, — отрезала чародейка.

Я шагал следом за ними, не в состоянии поверить в слова Анастерии и до последнего надеясь, что инквизитор и чародейка решили разыграть меня таким идиотским спектаклем. К сожалению, я ошибался.

Коридор впереди был все так же пуст, а толстый слой пыли под ногами говорил о том, что им давно не пользовались, что не могло не радовать.

Через какое-то время тьма подземелья начала рассеиваться. Свет исходил из обширного помещения, с высоким сводчатым потолком, который поддерживали колонны. Как и в зале, который мы видели ранее и где нас атаковали эфироморфы, здесь была широкая галерея, оббегающая его по окружности, на которую выходило еще несколько малых туннелей, но, к моему облегчению, здесь было безлюдно. Кристаллов с эфириалами тут тоже не наблюдалось.

Мы проскользнули в зал, будто воры, и укрылись за одной из могучих колонн, которые были бы вполне уместны в каком-нибудь соборе.

— Лестница! — тыкнул Крид пальцем, указывая на галерею, куда вела широкая каменная лестница, чтобы затем подняться выше, прорезая каменную кладку и исчезая из виду.

— Отлично, — прошептал я.

Но добраться туда было непросто: я видел движущиеся силуэты вдалеке, некоторые явно вооруженные. На одних можно было различить тюремную робу, но мое внимание привлекли фигуры легионеров в черной броне и женоподобные мальчики в позолоченных доспехах — та самая охрана дворца. Это был неприятный сюрприз, который многое ставил на свои места.

— Нам придется пробраться мимо них, — прошептал Крид.

Перспектива этого меня не радовала, но попытаться было необходимо. Если мы будем держаться под прикрытием ящиков, то, возможно, сумеем пробраться довольно далеко, прежде чем нас заметят. А когда это произойдет, нам останется только со всех сил рвануть к лестнице.

— Ну что, готовы? — спросил инквизитор, доставая из кобуры пистолет.

Я аккуратно вытащил костяной клинок и влил в него некротическую энергию, мы с Анастерией утвердительно кивнули.

— Хорошо, вперёд.

Мы быстро перебежали до следующей колонны и снова залегли, при этом стук моего сердца бешено отдавался у меня в ушах. К счастью, нас не заметили. Мы совершили еще одну перебежку, укрывшись за следующей колонной, потом еще одну. Я уже было понадеялся, что мы доберемся до самой лестницы, когда визг магического снаряда, врезавшегося в каменную кладку возле моей головы, сообщил мне, что нас обнаружили.

Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть дворцового стражника, наводящего ружье для следующего выстрела. Крид среагировал молниеносно, и его пистолет первым выплюнул заряд. Грудная клетка эфироморфа взорвалась алым фонтаном, и мы, не успев и глазом моргнуть, оказались втянуты в серьезную перестрелку. Еще два вооруженных эфироморфа попытались взять нас в перекрестный огонь, но мы уложили обоих. Крид стрелял, целясь в голову, и ему удалось выбить мозги стражника через затылок. Я же призвал скелетов с арбалетами, которые осыпали эфироморфов залпами болтов, делая их похожими на мертвых дикобразов. Анастерия не спешила колдовать и что-то выглядывала. Внезапно у нападающих отключился инстинкт самосохранения и они стремительно начали уменьшать с нами дистанцию, при этом наши выстрелы начали наносить намного меньше урона. Вернее, урона они наносили как и прежде, просто твари отказывались умирать, совсем как в тот раз при штурме дворца.

— Убейте реаниматора, — крикнула Анастерия, — он должен быть неподалеку.

Среди колонн я разглядел уродливую фигуру эфирной твари, которая, по-видимому, подпитывала нападающих. Мне удалось лишь указать на нее чародейке, прежде чем я увяз в ближнем бою. Клинок, пропитанный некротической энергией, рубил тела эфироморфов намного лучше обычного меча, но до эффективности Крида мне было далеко. Его огненный меч вращался с такой скоростью, что я едва мог разглядеть все движения инквизитора. Нападающие на него твари то и дело вспыхивали колдовским пламенем, превращаясь в прах, но на каждого убитого приходилось несколько новых. Внезапно зал осветила серия зелёных вспышек: первым зарядом эфира Анастерия разнесла ряд колонн, за которым прятался реаниматор, следующие она выпустила по толпе напирающих монстров, которая здорово поредела после этого. Но и сама чародейка здорово обессилела. Добив оставшихся монстров, мы с Кридом подхватили Анастерию и побежали по лестнице. Инквизитор спрятал меч в ножны, заменив его на пистолет и отстреливая тварей, имевших неосторожность показаться в перекрестье его прицела. Добежав до конца лестницы, мы упёрлись в массивную деревянную дверь. Волшебные камни инквизитора, которыми он открывал предыдущие двери, закончились. Но с данной преградой отлично справился и его огненный меч. После того, как пламя утихло, перед нами предстал широкий коридор. Его стены были отделаны панелями из красного дерева, пол устилал толстый ковер, а на столиках красовался тонкий фарфор.

Яркий свет бил сквозь панорамные окна, и ужасная догадка начала формироваться в моей голове.

— Думаю, я знаю, где мы, — сказал я.

Крид склонил голову, решительно стиснув челюсти.

— Я тоже, — мрачно сказала он.

Внезапно в нашу сторону полетел сгусток эфирной энергии, и мы едва смогли уклониться, прыгнув по разные стороны коридора.

Мерзкая, жирная фигура губернатора Тегельмара стояла в конце коридора, его глаза горели зелёным светом, а на кончиках пальцев искрились эфирные молнии.

— А я все думал, кто же пытается сорвать нашу подготовку к Славному Рассвету, а это ты, мелкая предательская сучка, — произнес он, глядя на Анастерию. — Вижу, ты не только не сдохла, но и друзей смогла найти.

Я уловил проблески другого сознания в губернаторе, которое объединено или, возможно, управляет им.

— Губернатор Густав-Теодор фон Тегельмар, — громко и четко произнес инквизитор, решительно выступая вперед, встав между нами и изменником-губернатором, — властью, данной мне имперской инквизицией и орденом люминари, вы признаны предателем и еретиком. Я освобождаю вас от обязанностей губернатора и приношу смертный приговор в исполнение, — последние слова инквизитор кричал уже на бегу, замахиваясь своим огненным мечом.

Тегельмар издал какой-то булькающий звук, напоминающий смех, и выпустил эфирную молнию. Зелёная вспышка ударила по глазам, когда заклинание попало в грудь Крида, но вместо того, чтобы испариться, мистические руны и магические круги, покрывавшие его доспехи загорелись ярким светом, принимая удар на себя. За один прыжок инквизитор сократил дистанцию и нанес мощный удар по губернатору. Клинок вошел глубоко в тушу предателя, но радость победы была недолгой. К своему ужасу и изумлению я понял, что огромные размеры Тегельмара вызваны не чрезмерным обжорством, а куда более зловещей причиной. Вместо того, чтобы упасть, объятым пламенем, Тегельмар просто изогнулся и с нечеловеческой быстротой и силой оттолкнул инквизитора от себя. Сквозь остатки мантии стали видны дополнительные конечности и ороговевшая кожа, покрывавшая его подобно броне. От внезапного удара Крид отлетел на несколько метров, выпустив из рук меч.

До меня с опозданием дошло, что именно губернатор и убил Рошеля на вечернем приеме. Как будто в подтверждение моей теории Тегельмар выпустил в нас ещё несколько эфирных зарядов. Анастерия попыталась защитить нас — зеленые молнии сорвались с кончиков ее пальцев, встретившись с заклинанием губернатора. В воздухе ощутимо запахло озоном, затем произошел взрыв, и осколки стекла посыпались из выбитых окон, засыпая коридор. Обессиленая чародейка медленно сползала по стене, ее руки были черными от магических ожогов. Это здорово развеселило губернатора, и он зашелся в булькающем смехе.

— Вы прошли такой длинный путь лишь для того, чтобы сдохнуть в самом его начале, — весело булькал он.

Подбежав к чародейке, я подхватил ее тело. Быстрая проверка пульса подтвердила мои худшие опасения: она была мертва. Как и все некроманты, я относился к смерти спокойно, но внезапная гибель чародейки смогла вызвать во мне бурю эмоций. В яростном порыве я развеял весь мешочек с прахом, призывая огромную армию нежити. Коридор заполнили десятки скелетов, которые бросались на губернатора в отчаянной попытке его зарубить. На место каждого убитого я призывал нескольких новых, но помогало это слабо. Тегельмар отбивался всеми своими конечностями, выпуская эфирные молнии. Ряды моей нежити редели на глазах, но и губернатору досталось. Тут и там его тело покрывали резаные и колотые раны, истекающие ихором, одну из рук отрубил скелет с двуручной секирой, а в районе груди торчало несколько копий. Эфирные заряды, хоть и продолжали испарять моих скелетов, но уже несли в себе намного меньше силы. И тогда в моей голове родилась идея, все ещё держа на руках тело Анастерии, я влил в него всю оставшуюся ману. Ритуал по созданию умертвий был одним из самых сложных искусств некромантии. Но прорвав завесу смерти, мне удалось превратить чародейку в высшую форму нежити.

В глазах губернатора отразилось удивление, когда заряды эфира запредельной мощности полетели в его сторону. Он попытался защититься, но эфирные молнии чародейки с лёгкостью прошли сквозь его барьеры и врезались в тело, запахло горелой плотью, дымящийся и обгоревший труп Тегельмара завалился посреди коридора, как огромный мешок с навозом. Я подошёл к нему и для надёжности отрубил голову. Крид все ещё не пришел в себя, но его пульс был в норме.

— Очухается, — резюмировал я.

В этот момент ко мне подошёл один из выживших скелетов, его глаза светились зелёной энергией эфира.

— Мда, это тело намного паршивее предыдущего, — сказал он голосом Анастерии.

От неожиданности я выронил свой меч.

— Ты это что, тоже из них? — только и смог выдавить я из себя, застигнутый врасплох таким преображением чародейки.

— А до тебя только дошло? — кокетливо хихикнула она.

Я лишь глупо улыбнулся:

— И что теперь?

— Ну, думаю, мне ещё придется поработать с инквизитором, когда он очнётся. Нам удалось замедлить вторжение эфириалов, но это лишь отсрочка перед их «Славным Рассветом». Тегельмар был не единственным, многие другие лица на ключевых постах тоже могут быть одержимыми.

Я что-то начал говорить Анастерии, когда стена взорвалась, уничтожив остатки элегантного убранства и осыпав меня градом щебня и пылью. Сквозь разлом ворвалась толпа народу с ружьями и мечами наперевес. За их спинами, как отстраненно заметил я, зеленел ухоженный садик, которому недолго было оставаться таким. Я узнал солдат из Черного Легиона, их возглавлял мужчина средних лет с пышными усами и зачесанными назад волосами.

— Губернатор Густав-Теодор фон Тегельмар, — громко и четко начал он, — властью, данной мне самим Императором, вы признаны предателем и еретиком…

Он явно собирался продолжить, но пыль, поднятая взрывом, осела, и он смог разглядеть нас.

— Какого черта? — только и произнес он.

Осознав, что эти легионеры не стремятся нас убивать, я кивнул в сторону Крида.

— Инквизитору необходима медицинская помощь.

Кажется, командир легионеров узнал инквизитора и послал нескольких бойцов ему на помощь, далее он с интересом осмотрел меня, его внимание явно привлекли умертвие и скелет, испускающие эфирную энергию.

— Интересные у тебя игрушки, некромант, — сказал он.

Я собирался ответить, но ноги почему-то перестали держать меня.

Очнулся я в госпитале Чертополоха, как я позже узнал, усатый мужик был никем иным, как легендарным Первым Клинком Императора, и Крид ушел вместе с ним, как только сумел встать на ноги. Анастерия куда-то пропала, но я был уверен, что наши с ней пути ещё пересекутся. Мне также предстояла долгая дорога к Бастиону Скорби, слишком многое надо было поведать своим братьям и сестрам из Ордена Смертного Бдения.

В это время над Чертополохом поднималось солнце, наступал рассвет.

* * *

В то же время, в столице крупнейшей империи Каирна на стол Императора Эрулана легло письмо с пометкой «Совершенно секретно». Достав лист из конверта, он начал читать:

«Прошу прощения за этот примитивный способ общения. Я нахожусь далеко на юге, и, кажется, мои мысли не могут достичь вашего сознания. В будущем, для всей нашей переписки, предлагаю использовать имена наших тел-сосудов и принятые у людей формы обращения. Я пишу, дабы дать разъяснения последним отчётам. Предательница Анастерия действительно попыталась сорвать подготовку к Славному Рассвету в Чертополохе, однако, заверяю вас, это не отразится на наших планах. Я удвою поставки заключённых, дабы обеспечить наши лаборатории трупами. Теперь все мои усилия будут брошены на обеспечение того, чтобы наши операции осуществлялись строго согласно плану и по запланированному графику.

© Комендант Криг»