По делам твоим (гет)

Анатолий Ласочкин своей жизнью был полностью доволен. Вы знаете, не сложно быть довольным жизнью, когда у тебя не очень высокие запросы. А если к невысоким запросам добавить невероятно удачный выбор второй половины, то можно считать себя счастливчиком. А супруга Светлана у Толика была идеалом жены и матери семейства.

Пятничным мартовским вечером Толик пришел домой довольно поздно. Дети, пятилетний сын и трехлетка дочка, уже были уложены, а жена что-то вязала на кухне.

— Хозяюшка моя! — заулыбался Толик. — Ты сиди, я себе сам все найду и погрею! — продолжил он уже засунув нос в холодильник. Анатолий гордился тем, что он не какой-то там муж-тиран, которого жена должна обслуживать как в ресторане. Нет, он и погреть еду себе сам мог, и тарелку со стола убрать в раковину! И даже знал, как сварить лежащие на случай непредвиденных обстоятельств в морозилке пельмени.

— Как сегодня себя ведут Федя с Жорой? — утолив первый голод спросил он, кивнув на необъятный живот супруги. Та слегка поморщилась на имена, но Толик таких мелочей не замечал.

— Сегодня на удивление спокойно. Хотя даже так тяжело, скорей бы уже родить.

— Эх, жаль что еще рано! Родила бы завтра, были бы у меня настоящие близнецы Уизли, с правильным днём рождения!

На этот раз супруга поморщилась заметнее, но Толик решил списать это на изжогу, ведь у беременных постоянно изжога, разве нет?

— Знаешь, Толь, а ты прав. Стоит пораньше лечь в роддом, вот и врач мне говорила не тянуть. Меня хоть сейчас готовы принять, так завтра с утречка и поедем. Близнецы дело такое, лучше не рисковать.

— Свет, ты чего? А с малыми кто сидеть будет? А есть мы что? С ума сошла? Вот на следующей неделе мать твоя приезжает, там спокойно отдыхай в своем роддоме сколько влезет!

— Вот ты и посидишь. Днем они в садике, а картошки или макарон как-нибудь сваришь, не велика наука!

— Не, Свет, я не могу! У меня завтра мероприятие важно! Сход в честь дня рождения близнецов Уизли, я же тебе говорил! Меня не поймут если не приду, ты чего! Да и взнос оплачен давно.

Похоже, фраза про оплату взноса была лишней. Всегда спокойная Светлана встала, животом отодвинув стол на другую половину кухни, даже не заметив этого. Подвинула к себе поближе корзинку с клубками, взяла один и примерила его в руке как мяч. Прищурилась, и вдруг запустила клубком в Толика:

— Ах мероприятие у тебя? Взнос оплачен? А то что домой ты денег еле на еду приносишь это нормально? Работа не бей лежачего, ничего серьезней своей конторы искать не желаешь! Я уже видеть это вязание не могу, днем и ночью бьюсь чтоб хоть что-то детям купить было на что, заказы эти вяжу, а он зарплату прячет и на сборы свои шастает!

— Светы, ты чего, я же думал ты для удовольствия это вот всё! — попытки оправдаться прервал очередной клубок.

— С этим своим Гарри Поттером уже в печёнках мне сидишь! С детьми умудрился кино это дурацкое смотреть! Дочери три года, она после твоих ужасов неделю спать не могла! И не спорь, никакой это не детский фильм а ужасы, детям такое точно смотреть нельзя! А с именами этими? Решил из меня эту чокнутую мамашу рыжего семейства сделать? Федя и Жора Ласочкины, и их мамаша, погрязшая в кухне и вязании, спешите видеть!

— Но-но! Молли Уизли идеальная мать и примерная жена! — от очередного клубка Толик опять увернулся, но продолжать не стал.

— Мать она может и неплохая, но какой ценой? Все на себе тащила, а муж такой же бесполезный захребетник как и ты! Господи, если бы была в мире эта твоя идиотская магия, я бы загадала бы одно единственное желание! Что бы ты, Толик, оказался на моем месте, и прочувствовал всю прелесть своего отношения, пока бы не понял все до конца! Сил моих нет, будь ты проклят!

Последний клубок, огромны и ужасно пестрый, врезался все-таки Толику в лоб, и его поглотила тьма…

* * *

Вокруг была Тьма, а потом появился яркий огонёк. Огонёк несколько раз облетел Толика, а потом завис на уровне его лица и хихикнул.

— Ты кто? — испуганно спросил Толик.

— Я — Великая Мать Магия! — прозвучало это именно так, все слова с заглавных букв.

— А я фараон Тутанхамон тогда!

— Ну сейчас ты просто глупая душа, даже временно без имени. Но так как перед тем, как ты вылетела из своего тела, было упомянуто мое имя, мне стало интересно. Поэтому я решила, что отправлю тебя в тот мир, который ты любил больше, чем жену и детей!

— Я стану попаданцем в Гарри Поттера? Круто, отправляй быстрей!

— Ну в самого Гарри Поттера ты конечно не попадешь, но да, мир именно тот. И сам понимаешь, есть определенные ограничения. Ты, конечно, захочешь все начать исправлять, зная события заранее. Так вот, ты не имеешь права ничего серьезно менять первые десять лет своего житья в этом мире. Все кто должен будет родиться, должны появиться на свет, все кто должен умереть, обязательно погибнут. Ты не сможешь никому ничего рассказать. Если решишь нарушить мой запрет и начнешь что-то менять, например препятствовать рождению ребенка, то будешь терять контроль за телом, и твое тело само будет вести себя так, как нужно, пока ты не перестанешь сопротивляться судьбе. В вашем мире это кажется называется «канон»? Так вот, канон первые десять лет твоей жизни в этом мире должен быть неизменным. Спустя десять лет ты можешь действовать на свое усмотрение, если еще будет желание что-то менять. Вопросы есть?

— А обратно можно? К жене и детям?

— Надо же, про жену вспомнил! Если докажешь, что заслужил возвращение к жене и детям, то когда-нибудь я приду и спрошу тебя, хочешь ли ты ещё вернуться! А теперь отправляйся! — и в лоб Толику опять прилетел огромный пестрый клубок.

* * *

— Толя. Тооля! — его кто-то звал, но просыпаться совершенно не хотелось. Правда было неудобно спать и ужасно болела спина. Может он уснул на диване? Почему-то совсем не вспоминалось, чем закончилась эта безобразная ссора с женой, может и правда она обиделась и не пустила его в спальню. Вот теперь наверняка пытается разбудить завтракать. Толика потрясли за плечо и стало лучше слышно: — Молли, дорогая, пора вставать!

Анатолий резко открыл глаза и попытался вскочить, но последнее ему не удалось. Тело ощущалось чужим и ужасно неповоротливым. Чуть опустив глаза, он увидел у себя огромный живот, после чего в ужасе отвел взгляд в сторону.

— О, ты наконец проснулась! Дорогая, мне уже скоро на работу, а завтрак до сих пор не готов. Да и дети скоро встанут уже. Пора вставать! Буду ждать тебя на кухне. — странно одетый рыжий мужчина наконец вышел из комнаты и оставил Толика осознавать всю глубину своего попадалова.

— Только не это! — Анатолий подошел к зеркалу и увидел там неопрятную глубоко беременную женщину, явно не юную, замученную жизнью. — Я что, Молли Уизли???

Завернувшись в пестрый халат, Толик со всей возможной для этого тела скоростью отправился в кухню. Там он, игнорируя ждущего свой завтрак Артура Уизли «о нет, это мой муж, ужас то какой!», схватился за газету.

— Дорогой, это сегодняшняя газета? — все-таки выдавил из себя Толик.

— Да, конечно, старые газеты мы храним в гостиной, ты разве забыла?

Но Толика судьба старых газет интересовала меньше всего. На газете стояло сегодняшнее число — первое апреля тысяча девятьсот семьдесят восьмого года.

— О нет! — простонал Толик вслух, — Только не это!

«О да, именно это» — раздался в голове хихикающий голос: — «Не забудь, все дети должны появиться на свет, а не только эти двое! И вязать научись обязательно. Удачной семейной жизни!»

Толик безуспешно ждал такой родной уже пестрый клубок в лоб, но он все не прилетал. Зато по ногам текло что-то теплое, а в животе начиналось подозрительное шевеление. Близнецы Джордж и Фред Уизли собрались явить себя этому миру, строго по расписанию!

______

Конец.