Pretty (джен)

Однажды ночью Уорлок Даулинг просыпается в слезах после кошмара. Родители, как обычно, не слышат его, и, хотя он ждет, когда придет няня Аштарот и спросит, что случилось, спустя несколько минут её всё ещё нет. Итак, после нескольких попыток уснуть, он решает покинуть постель и пойти за ней.

Потирая левый глаз, он идет в спальню няни Аштарот. Он никогда не заходил туда раньше, а она четко давала понять, что даже пробовать не следует. Но сейчас он напуган и нуждается в ней, и, зная, что она не откроет дверь, входит без стука.

Няня Аштарот вздрагивает, увидев его. Веки Уорлока тяжелые, да и свет был включен, но он может различить её фигуру, сидящую перед зеркалом без макияжа и повседневной одежды и выглядящую… совсем не похожей на себя.

— Няня? — спрашивает он. — Это ты?

Она быстро надевает солнцезащитные очки и подходит к двери, опускаясь перед ним на колени.

— Всё в порядке, малыш, не бойся. Скоро всё закончится, — говорит она голосом, звучащим намного глубже её обычного тона, в каждом слове слышно легкое шипение.

Похоже, она напугана. Встав на ноги, она начала поднимать руку. Похоже, хотела щелкнуть пальцами или что-то вроде того, прежде чем Уорлок её останавливает.

— Всё хорошо, — говорит он ей, — ты всё ещё красива.

Шокированная няня Аштарот опускает руку.

— Ты — самый красивый человек, которого я знаю, — настаивает Уорлок и обнимает её.

Она неохотно приобнимает его в ответ.

— О, мой дорогой мальчик…

И тон её голоса вновь звучит привычно.

Когда они наконец отстраняются друг от друга, она берёт его за руку.

— Ну, милый, думаю, тебе пора возвращаться в постель.

И когда она ведёт его по коридору в спальню, Уорлок знает, что сказал ей правду.

На следующий день, когда они с Братом Франциском работают в саду, он не может не сказать кое-что.

— Брат Франциск?

— Да?

— Ты говорил… Ты говорил, что мы должны любить всех.

— О, конечно, мы должны любить всё живое.

— Это включает в себя няню Аштарот, верно?

— Да, конечно.

— Ты её любишь?

Брат Франциск на мгновение перестаёт дышать, но быстро оправляется.

— Я люблю всех существ.

— Я знаю, но… она другая.

Это единственный момент за весь разговор, когда брат Франциск отрывается от своего дела.

— Что ты подразумеваешь под… «другая»?

— Она не такая, как другие девушки, которых я знаю. Она не похожа на мою маму. Но… но ты же любишь её, верно?

— Э-э… Конечно, конечно! И мы должны…

— Ты должен сказать ей, что она красивая.

— Сказать, что она красивая? И зачем мне это делать?

— Я не знаю, — мальчик пожимает плечами. — Просто, чтобы она знала, что ты думаешь о ней.

Они замолкают, когда видят няню Аштарот, направляющуюся к ним с корзинкой для пикника. Они с Уорлоком уже несколько недель обсуждали возможность устроить пикник.

— Ну, кажется, всё готово, — объявляет она. — Мы идём, милый?

— Скажи ей, — напоминает мальчик Брату Франциску заговорщицким тоном, подталкивая его локтем.

Брат Франциск, кажется, нервничает, когда няня смотрит на него, слегка приподняв подбородок.

— Э-э… Я просто хотел сказать… Это новое платье?

— Конечно, нет. Я ношу это платье уже много лет.

Брат Франциск оглядывается на Уорлока, который продолжает требовательно смотреть на него. Он снова сосредотачивается на няне Аштарот.

— О, ну, оно смотрится очень… мило на тебе, если ты не возражаешь. Это… это очень красиво.

Няня поправляет очки, не впечатлённая словами.

— Спасибо за это… хорошее, хотя и вряд ли нужное мнение. — она протягивает руку Уорлоку. — Мы должны поторопиться, если не хотим потерять солнечный свет, мой дорогой.

Уорлок берёт её за руку, и они оба уходят. Несмотря на то, что няня Аштарот не выразила признательности на комментарий Брата Франциска, мальчик видит мягкую улыбку, которая остается на её лице в течение всего дня, и рад за неё. Она действительно красивая, и он надеется, что она никогда этого не забудет.