Дитя вайзардов  (джен)

Весна в этом году выдалась холодной и снежной. Сакура и та, начала цвести только в середине мая. Если верить словам Урахары, то в Сообществе душ, погодка была еще похлеще, чем в Мире Живых.

По некоторым жизненным обстоятельствам, Хирако научился наслаждаться мимолетными минутами спокойствия, которые, в его последние сто с лишним лет жизни, то и дело нарушали самыми наглыми и разными способами. Главным и частым нарушителем, как правило, становилась Хиёри и ее сандалии. Бывший капитан пятого отряда поежился от холодного ветра и недовольно цокнул.

Возвращаться домой не хотелось. Роуз настраивает свою новую гитару, Лав и Лиза закупаются, только начавшей появлятся, мангой. Маширо в очередной раз раскапризничалась, вслед за ней начал беситься и Кенсей. Хачи тренирует свои навыки в целительном кидо, а Хиёри… а Хиёри ждет его, Шинджи, чтобы снова пособачиться.

Хирако чихнул. Умом он понимал, что замерз уже настолько, что и простыть немудрено. И организм подает всевозможные знаки: неплохо бы найти способ согреться. Но ему не хотелось. Пускай это и выглядит как ребячество, но у каждого бывают дни, когда не хочется ни о чем думать, беспокоиться и просто размышлять ни о чем. У каждого. И у не-человека тоже. Даже если он сляжет с температурой, в данный момент, Хирако это мало волновало. Что ему какая-то температура, если он пережил превращение в пустого и подчинил его своей воле?

Идя по улочкам маленького городка Каракуры, Шинджи рассматривал прохожих, попадающихся на его пути, и размышлял. Он и его товарищи, вынужденные бежать из Сообщества душ, живут в Генсее уже восемьдесят пять лет. За эти годы, Хирако побывал во многих городах, и у каждого свой уровень духовной энергии. Если не брать в расчет размер города, то по уровню духовной концентрации, сейчас Каракура сравнима с Токио. Такими темпами, лет через десять-двадцать, именно этот городок и станет целью Айзена, для создания дубликата королевского ключа. А в Готей 13 никто и не подозревает об этом…

Подавив тяжелый вздох, Хирако Шинджи решил что пора заканчивать прогулку и возвращаться в убежище. Из-за угла, за который собирался повернуть бывший капитан Готея, вышла миловидная молодая девушка в положении, на месяце шестом-седьмом, одетая в бежевое пальто, черные шарфик и сапоги до колен. Рыжие кудри собраны в высокий хвост. В одной руке сумочка, в другой — пакет с продуктами. Хирако прищурился, глядя на девушку, чувствуя и ее высокую духовную энергию, и ее ребенка.

Гнетущие мысли, что именно за такими людьми и будет охотится Айзен в скором времени, вновь полезли в голову вайзарда. Отвратительная погода и никак не приходящее весеннее тепло, ухудшали, и без того, плохое настроение Шинджи.

* * *

Прошла половина лета. Несмотря на это, долгожданное потепление началось только в июле, и сейчас оно, медленно, но верно окутывало Каракуру. Трава росла, деревья и кусты потихоньку выходили из своей «спячки», а ветер уже не был настолько ледяным, что пробирал до костей. Недавно Шинджи навещал Киске. Вместе с ним, магазин Урахары, решили посетить и Хиёри с Хачи. Оказалось, Тессаю нужна была помощь Ушоды для проверки какого-то супер-мощного заклинания кидо, а Саругаки поплелась вместе с ними потому что «ей скучно».

То, как ей скучно, затылок и лицо Хирако почувствовали сполна, встретившись с ее кроссовком. Еще одна причина, по которой Шинджи не любил холод: Хиёри носит более плотную и тяжелую обувь, нежели сандалии.

— Блин, и когда уже погода угомониться? — бубнил себе под нос Шинджи.

— Ну, будет вам, Хирако-сан, — ухмыльнулся торговец. — Везде есть свои плюсы и минусы, даже в плохой погоде.

— Да уж, как же, — откликнулся блондин, потирая все еще ноющий затылок. — Хей, Киске. Я ведь говорил тебе, что можешь называть меня просто Шинджи.

Ученый виновато улыбнулся. Хирако посмотрел на друга с прищуром.

— Мне показалось, или тебя что-то беспокоит? — прямо спросил бывший капитан пятого отряда.

Ухмылка сошла с лица Урахары. Шинджи нахмурился, Хиёри выразительно посмотрела на Урахару. После того, что с ними сотворил Айзен, Саругаки больше не выражалась пренебрежительно в адрес своего бывшего капитана. В конце концов, если бы не он, то всех вайзардов убили бы как пустых. Он мог просто бросить их на той поляне, или вообще не приходить на выручку, рискуя и званием, и жизнью.

— Есть немного, — Киске надвинул свою полосатую шляпу на глаза. — Видите ли, Хирако-сан, Хиёри-сан, на днях у моих хороших знакомых должен родиться первенец. Беспокойство вполне естественно.

Вайзарды переглянулись между собой: Киске что-то недоговаривал, но допытываться не стали. Рождение ребенка, бесспорно, волнующий период жизни, но тут было что-то еще. Хирако видел, что Урахара беспокоиться не только за мать с младенцем. Но раз он не говорит истинную причину своего беспокойства, значит Шинджи и не должен спрашивать. Захочет — сам расскажет. Или если появиться необходимость.

Прошло несколько дней, и Хирако уже и забыл про разговор с Киске о скором рождении ребенка его знакомых. Тем более, наконец-то в Каракуре потеплело. Вечер четырнадцатого июля выдался по-настоящему теплый, и Хирако, сидя на крыше их убежища, наслаждался легким теплым ветерком.

На следующий же день, у Шинджи было стойкое ощущение, что его окутывает пламя главнокомандующего Ямамото, настолько сильная стояла жара. Даже Хиёри растеряла весь свой боевой дух и спряталась в самом прохладном месте их склада. Вскоре, к ней присоединились и остальные вайзарды, спасающиеся от жары. И ветра не было, как назло. Только после полудня по городу прошелся небольшой ветерок. Тем же вечером, к ним заглянул Киске, решивший проведать своих давнишних друзей. И принес с собой новость. У его знакомых в полдень родилась дочь. Назвали Ичиго.

Хирако сухо пожелал девочке и ее родителям счастливой жизни и пошел пить лимонад. Решив, что Урахара поделился с вайзардами этой новостью потому что несколько дней назад упоминал об этом и своем волнении, Хирако благополучно забыл о новорожденной малышке. И лишь спустя девять лет, все вайзарды узнают почему Урахара Киске рассказал им о рождении Куросаки Ичиго…

* * *

Семнадцатое июля. Эту дату вайзарды запомнят если не на всю жизнь, то надолго определенно. Весь день Хирако словно готовился к нападению. Интуиция подсказывала что, что-то произойдет. Что-то нехорошее. Настрой лидера передался и остальным вайзардам. Выглядывая в окно, Хирако видел лишь стену из дождя. Почему-то в голове настойчиво всплывали воспоминания девятилетней давности о дочке знакомых Урахары. Шинджи, как ни силился, но не мог вспомнить ни имени девочки, ни ее фамилии.

Когда после шести вечера произошел мощный выброс духовной энергии, чем-то напоминающий пустого, а затем раздался звонок от Киске, Хирако даже не удивился, мгновенно приняв вызов друга.

— Киске?

— Хирако-сан, я могу попросить вас о помощи? — Шинджи поставил на громкую связь. На той стороне раздался детский крик, прерывающийся воплем пустого. Или скорее плачем.

— Не задавай глупых вопросов. Что надо делать?

— Я скоро приду к вам и все объясню. Я буду не один, — и сбросил вызов.

Через несколько минут к ним в убежище пришли Урахара и Тессай-сан в компании мужчины, от которого не исходила духовная сила, зато этой самой духовной силы было хоть отбавляй у девочки на руках незнакомца.

На девочке был желтенький дождевичок, такие же резиновые сапожки, рыжие волосы заплетены в две косички, а на лице… образовывалась маска пустого. Все вайзарды мгновенно среагировали. Лав подошел к мужчине и протянул руки, но незнакомец дернулся, не желая отдавать ребенка, однако все же смог себя пересилить — он пришел за помощью. У него нет выбора, если желает спасти ее. Мужчина отдал Айкаве девочку, и тот положил ее на футон, принесенный Лизой.

— Хачи, поставь барьер на пять слоев, и как можно скорее, — Хирако приблизился к малышке, держа занпакто наготове.

Но атаковать девочка не спешила. Она была в сознании, но вряд ли понимала что происходит. Пот градом катился по лицу и шее, крупная дрожь сотрясала все ее тело, температура которого, росла. Белки глаз стали черными, а радужка с карьего цвета сменилась на золотую. Дыхание тяжелое, глубокое, иногда сопровождалось мини-рыком. Но что самое удивительное — ее духовная сила. Она вырывалась из детского тела, причиняя своей хозяйке неимоверную боль и страдания. Маска закрывала уже половину лица. Тессай-сан опустился рядом с девочкой и начал бормотать какое-то заклинание.

— Подробности расскажите позже. Но вкратце, ситуацию хотелось бы знать, — Хирако обратился к Киске и, по всей видимости, отцу девочки.

— Мое имя Куросаки Ишшин. Это моя дочь Ичиго, — мужчина говорил сдержанно, не позволяя своим эмоциям взять над собой верх. — Пятнадцать лет назад я был капитаном десятого отряда.

— Как же тебя занесло в Генсей? — оскалившись, поинтересовалась Хиёри.

— Долго объяснять. Но Ичиго родилась с этим пустым, унаследовав его от матери. Ичиго жила как обычный ребенок, ей всего девять лет, но она видит духов, и уже начала чувствовать пустых.

— Что же ее спровоцировало? — задала Маширо, всех интересующий вопрос.

— Около получаса назад, на глазах Ичиго, Великий Удильщик убил ее мать, — лицо Ишшина превратилось в каменную маску.

Повисла тишина, нарушаемая лишь громким дыханием Куросаки младшей. Хирако встал на одно колено, вглядываясь в лицо девочки, которой не повезло родиться вайзардом.

— Я надеюсь у тебя есть план, Киске. Ты должен понимать, что пройти пустофикацию сейчас она не сможет — погибнет. Но и если ничего не делать — исход тот же.

— По правде говоря, — Урахара тоже подошел к Ичиго. — Я предполагал такой поворот событий. Поэтому, только узнав о положении Масаки-сан, начал работать над созданием одной кидо-печати.

— В чем ее суть? — спросил старший Куросаки.

Но ответить ученый не успел: Ичиго закричала, вскоре заревев как пустой. Попытка вскочить и атаковать тех, кто находиться к ней ближе всех, была пресечена Кенсеем и Лавом, которые схватили бедного ребенка за руки и ноги, и не позволяли вырваться. Пустофикация начала проходить в ускоренном темпе, а это значительно сокращало время. Духовная сила Ичиго резко увеличилась, Шинджи бы даже сказал, что младшая Куросаки находиться на уровне пятого или четвертого офицера. И это в девять лет. Чудовищная сила и огромный потенциал. При условии, что она выживет. Тсукабиши стал читать заклинание быстрее, что явно не нравилось внутреннему пустому Ичиго.

— Роуз, можешь что-нибудь сделать? — попросил Лав товарища. Хоть и ребенок, но пустофикация придала Ичиго сил, и держать ее так, чтобы не навредить, пускай и вдвоем, желающую вырваться из плена, было нелегко.

Роуз не ответил, ведь он итак уже помогал. В силу своих способностей и музыкального таланта, Оторибаши очень чувствителен к звукам и колебаниям чужой духовной силы. Он может определить эмоциональное состояние человека по его дыханию, по малейшим изменениям духовной энергии, голосу, интонации, понять его отношение к ситуации, к собеседнику и так далее. Развивая свои способности шинигами, а после и силы пустого, навыки Оторибаши можно было сравнивать с чтением мыслей.

В данный момент, Роуз напевал про себя мелодию собственного сочинения, чем-то напоминающую колыбельную. И сейчас проникал в сознание маленькой девочки, желая успокоить и ее, и ее пустого. Они оба боялись и не понимали что происходит. Оторибаши это слышал. Слышал за рычанием пустого и детским криком, душераздирающий плач. Слышал панику пустого, осознавшего что находиться в детском теле, которое в любой момент может не выдержать. Слышал страх ребенка, столкнувшегося со своим внутренним монстром, и боль от потери близкого человека.

Роуз углублялся в чужое сознание ненавязчиво, спокойно и осторожно, пытаясь успокоить и продолжая напевать колыбельную. Все чувства Ичиго сейчас были напряжены до предела, и только почувствовав вторжение в свою душу, начала сопротивляться, боясь что это может оказаться еще один монстр. Пустой тоже почувствовал Оторибаши, и уже вдвоем, с завидной синхронностью, попытались вытолкнуть его. Но Роуз был настойчив. Постепенно одна мелодия сменяла другую, вайзард направлял свою духовную силу, желая успокоить девочку и пустого. И если малышка вскоре перестала сопротивляться, уловив знакомый мотив мелодий, вызывающие воспоминания о маме, то ее монстра это только больше разозлило и напугало. Теперь Оторибаши подбирал ключик к пустому. А пока Роуз успокаивал Ичиго и ее пустого, Урахара объяснял принцип действия печати и что надо делать.

— Ишшин, эта печать похожа на ту, которой я связал тебя и Масаки-сан, — рассказывал Киске. Хоть он и смотрел только на Куросаки, вайзарды слушали также внимательно. — Однако, отличие все же есть. Я могу запечатать пустого твоей дочери, но не навсегда. Учитывая ее духовную силу, и то что уже в таком раннем возрасте Ичиго чувствует пустых, печать продержится максимум десять лет. Но у же к пятнадцати, твоя дочь вполне вероятно начнет видеть шинигами.

— Я понял.

— Тессай-сан, все готово? — Киске медленно приблизился к товарищу.

— Да, можем начинать.

— Кенсей-сан, Лав-сан, держите Ичиго как можно крепче, — Урахара опустился на колени, напротив Тессая-сана. — Ишшин, я советую тебе отойти. Хирако-сан, Хиёри-сан, Маширо-сан и Лиза-сан, я прошу вас выпустить как можно больше своей духовной силы, когда я и Тессай-сан начнем запечатывать внутреннего пустого Ичиго. Это нужно для того, чтобы она поняла, что находиться среди своих.

— Конечно, — ответил за всех Шинджи.

Все произошло мгновенно. Стоило Тсукабиши и Урахаре произнести первые строчки заклинания, как Ичиго заревела так, как не ревел еще ни один пустой на памяти Хирако. Духовная энергия девочки вырвалась наружу огромным потоком, на секунду Шинджи подумал про Айзена и главнокомандующего Ямамото — стоит ей научиться управлять своей силой и поднабраться опыта, и достойный соперник для этих двоих готов. Барьер Хачи грозился дать трещину, а потом и разрушиться, в любой момент.

Внутренний пустой Хирако тоже заревел. Видимо, сработали инстинкты — плачет детёныш, просит о помощи, ему страшно и больно. Оглядев своих товарищей-вайзардов, Шинджи понял, что не только его внутренний пустой отреагировал на происходящее подобным образом. Детёныш…

* * *

Никто из присутствующих в здании, бывших капитанов и лейтенантов Готея 13, не заметил летающей под потолком мухи…

— Капитан Айзен, я вижу, что ваша заинтересованность в этом ребенке значительно увеличилась, — прокомментировал свои наблюдения, нынешний капитан девятого отряда, Канаме Тоусен.

— Ты даже не представляешь насколько, Канаме, — Айзен Соуске, жадно всматривался в монитор, внимательно следя за происходящим в убежище вайзардов. — Подобного я никак не ожидал. Что же будет дальше?

— Неужели у вас уже готов план, касательно этого ребенка? — полюбопытствовал Ичимару.

— Еще нет. На данный момент он и не нужен, — Айзен мягко улыбнулся. — Я подожду, пока она не будет готова. А до тех пор, девочку стоит оберегать.

* * *

— Слушайте, а почему нельзя было запечатать ее силу навсегда? — тоненьким голоском спросила Маширо, непонимающе хлопая глазами, когда все закончилось.

— В качестве примера возьмем воздушный шарик, — теперь Урахара обращался к Куне. — Шарик лопнет, если воздуха в нем будет больше, чем он может в себя вместить. Духовная сила Ичиго однажды просто вырвется из ее тела, погубив не только ее, но и всех, кто будет поблизости, и не сможет выдержать такую мощь.

Все посмотрели на девятилетнюю Куросаки Ичиго уже без маски на лице. Она все еще тяжело дышала, но теперь, уже одна, без компании пустого. Девочка потеряла сознание, когда печать была уже почти готова. Не сказать, что от этого стало легче, но… Главное, что все получилось.

— Что случиться, когда печать спадет? — Лиза подошла к Урахаре.

— Куросаки Ичиго начнет превращаться в пустого. И в этот раз, процесс будет уже не остановить, — мрачно ответил ученый. — Ишшин, до тех пор пока печать не падет, ты должен будешь тренировать свою дочь. Подготовить ее к битве со своим внутренним пустым. Понятно?

Куросаки кивнул.

— Также не стоит забывать и про Готей 13, — Хирако прислонился к ближайшей стене. — Вряд ли такой мощный выброс духовной силы в Генсее остался незамеченным. Так что полгода они точно будут штурмовать Каракуру и и все ближайшие города, в поисках источника. Нужно быть осторожнее. Киске.

— Да, Хирако-сан? — Урахара вытер пот со лба, поднимаясь с пола.

— Эта печать ведь может быть сорвана насильно? — полу-вопросительно, полу-утверждающе произнес Шинджи. — Например, как?

— Самый действенный способ, это передать Ичиго силу шинигами, — ответил Киске. — Но это преступление, и я не думаю, что кто-то из шинигами добровольно поделиться своими силами с человеком. Должна быть серьезная причина для такого поступка.

Ишшин сидел рядом с дочерью и смотрел на уставшее лицо девочки. Он ведь хотел уберечь ее от всего этого. Но теперь, все что было в его силах — это подготовить к будущим испытаниям. Слова тех, кому он обязан за жизнь дочери, доносились словно через вату. Воспоминания Ичиго об этом дне, Урахара уже подкорректировал. Она не будет помнить эти ужасные часы невыносимой боли. Не будет помнить свои ощущения, возникающие при появлении пустых. Не будет помнить в подробностях смерть своей матери.

Куросаки не сомневался: Ичиго видела Великого Удильщика. И не просто приманку, а самого пустого. Иначе и быть не может, ведь тогда они не находились бы в убежище вайзардов и Урахара с Тессаем не запечатывали бы ее внутреннего пустого.

Куросаки Ишшин поднялся с пола и глубоко поклонился всем присутствующим. Разговоры разом стихли. Бывший капитан десятого отряда не мог выразить словами свою благодарность этим людям.

Потрепанные и уставшие вайзарды разбрелись по своим комнатам. В их рядах пополнение. И их внутренние пустые, все, без исключения, восприняли Ичиго как детеныша, которого необходимо защищать. Это было странно — такие чувства для пустых нехарактерны. Что же чувствовали сами вайзарды по отношению к ребенку? Ответ на этот вопрос, каждый найдет для себя со временем.

— Мы подождем тебя, Ичиго. Подождем, пока ты не будешь готова, — едва слышно говорит Хирако, смотря вслед уходящему Куросаки Ишшину со старшей дочерью на руках. — Но ты уже одна из нас, дитя…