Еще одно украденное Рождество  (гет)

Это будет первое Рождество, которое она встретит в своем собственном доме. Не в роскошном фамильном поместье, не в школе и даже не в министерском клоповнике, где год назад… Впрочем, неважно.

Пэнси коснулась палочкой входной двери, торопливо перешагивая порог, спеша укрыться от сыпавшего уже несколько часов мокрого снега. Погода и в этом году была неблагосклонна, нападая на городок словно в наказание за плохое поведение некоторых его жителей.

Пэнси жила здесь уже больше полугода. Красивый коттедж в современном стиле сразу же покорил ее уютом и уединенностью — видит Мерлин, та квартирка сводила ее с ума. Придомовая территория была небольшой, однако позволяла с комфортом устроиться на пикник или посадить цветы, захоти этого хозяйка. Но самым ценным в этом, без сомнения, дорогом и элитном жилье были встроенные чары приватности. Личная жизнь проживающих здесь волшебников была в буквальном смысле тайной, как и их личности. Удобно, если… Хотя и это неважно.

Дом был со вкусом обставлен, оборудован всем необходимым из магловского и магического миров, а также к нему прилагалась пара домовиков, спешащих исполнить любую прихоть хозяйки.

К этому всему было легко привыкнуть. Точнее, вспомнить, каково это — наслаждаться жизнью, а не пытаться выжить на жалкие пособия, будучи безработной и всеми презираемой.

Как бы то ни было, сейчас даже на Косой аллее мало кто посмел бы посмотреть на Пэнси косо. Ее репутация была кристально бела. Всего одно заседание, пара неоднозначно трактуемых воспоминаний, и вуаля — она уже не столько дочь Пожирателей, сколько жертва тоталитарного режима, всего лишь желавшая выжить. Что не так уж далеко от правды.

Работа после повторного суда нашлась довольно быстро. «Т&Т» сами связались с ней, приглашая быть ассистенткой в их новом магазине. Зарплата позволяла безбедно существовать, конечно, не как в бытность единственной дочерью аристократов. Не то чтобы ей это было нужно, ведь… Неважно.

Жизнь была прекрасна, с какой стороны ни посмотри, однако оставался один вопрос… Чего же стоит такая жизнь?

И Пэнси слишком хорошо знала на него ответ.

Цена — всего лишь одно, уже неоднократно разбитое, кровоточащее сердце.

Цена — каждый день смотреть в глаза любимого мужчины, но никогда не владеть им полностью.

Цена — быть любовницей национального героя.

Пэнси закусила губу, стараясь выкинуть из головы лишние мысли. Самобичевание стояло в ее плотном графике лишь завтрашним утром. Сегодня время праздника.

Проходя мимо кухни, она с наслаждением вдохнула аромат готовящегося ужина. Пахло имбирным печеньем и ростбифом, Его любимыми блюдами. Год назад в их меню был только неудавшийся яблочный пирог с привкусом греха и отчаяния.

Лестница из светлого дерева и стекла украшена еловыми ветвями и серебристыми лентами. Пэнси провела рукой по иголкам, поднимаясь на второй этаж и любуясь собственной работой. И пусть пришлось потратить половину вчерашнего дня, она бы не смогла доверить эльфам столь деликатное занятие. Как, без сомнения, сделала миссис Поттер.

Красно-золотая гостиная с огромной елью, с избытком увешанной безвкусными украшениями, вульгарно кричала о лицемерном семейном счастье с главных страниц всех изданий. Двое на фотографиях улыбались в камеру, водружая звезду на верхушку дерева. Талия Джиневры была все такой же стройной, как и в день ее свадьбы, как бы ни старался ее муж засеять плодородное чрево.

Не то чтобы Пэнси жаловалась. В конце концов, чем дольше детская на Гриммо оставалась пустой, тем чаще ее собственная постель прогибалась под тяжестью мужского тела.

Время близилось к восьми. Уже совсем скоро Он будет здесь, облаченный в неизменный алый мундир. Форма, безусловно, была к лицу заместителю Главного аврора, вот только… лучше всего он смотрелся на изумрудном шелке ее простыней.

Неправильно. Цинично. Ядовито. Но что еще оставалось? Пэнси уже давно смирилась с тем, что ей не обрести контроль над собственной жизнью. Поводья всегда будет сжимать кто-то другой. Так почему бы не доверить их надежному и сильному мужчине? Мужчине, в зелени глаз которого она готова утонуть.

Прошло ещё два часа, однако в доме Пэнси по-прежнему была одна. Поттер частенько задерживался. Само по себе это не было поводом для волнения. Но странное ощущение внутри не давало ей усидеть на месте. Словно у самого горизонта ее внимательный взор уже улавливал приближающуюся бурю.

Не будь Пэнси настолько сосредоточена, возможно, не обратила бы внимания на едва слышный хлопок, раздавшийся на улице. Никто и никогда, кроме нее самой, не перемещался сюда иначе как камином. Мало кто вообще знал местоположение ее дома. Разве что…

— Гарри?! — Пэнси не была уверена, прокричала ли она это, прошептала или только подумала.

Открывшийся за дверью вид заставил ее сердце остановиться, а через долю секунды забиться в груди раненой птицей.

Поттер сидел в двух шагах от крыльца, прямо на заснеженном газоне. Его алая мантия была распахнута, скорее, даже разодрана, нескольких пуговиц не хватало, другие держались лишь чудом. Волосы торчали в разные стороны как острые иглы: видимо, он слишком часть проводил по ним руками или пытался и вовсе вырывать пучками. Знаменитые очки съехали набок, цепляясь только одной дужкой. Все это, а ещё полупустая бутылка какого-то пойла, говорило о том, что господин аврор мертвецки пьян. Удивительно, что его не расщепило при аппарации.

Пэнси понадобилось больше четверти часа, чтобы транспортировать почти бессознательное тело в гостиную. С трудом стянув с Поттера насквозь промокший от снега мундир, она обратила внимание, что на рубашке тоже не хватало нескольких верхних пуговиц. Словно Гарри боролся с внезапным удушьем или жаром. Недопитая бутылка почти без возражений отправилась на кухонный стол, сменившись зельем трезвости. Все вокруг замерло в немом ожидании.

Отогревшись и немного обсохнув, Поттер в замешательстве поднял взгляд, будто бы только сейчас понимая, где находится. Его глаза на секунду задержались на лице Пэнси, но тут же скрылись за завесой волос, в которые Гарри запустил руки. Он с силой тянул у корней, должно быть, причиняя себе боль.

— Прости, — послышалось через пару минут. — Я опоздал и испортил тебе праздник.

— Пустое, Поттер, — Пэнси вовсе так не считала. Однако кто она такая, чтобы злиться? — Ты ведь не обязан…

— Я обещал! — Гарри резко прервал ее. — Джин… — Пэнси вздрогнула, и это не укрылось от него. — Я помню, что обещал не говорить с тобой о ней. Прости.

Однако даже посторонний заметил бы, что что-то не на шутку волновало Поттера. Он беспокойно вздыхал, кусал губы и застывал взглядом на чем-то очень далёком, видном лишь ему одному.

Пэнси медленно выдохнула, расслабляя напряженную спину. Едва было шевельнувшийся в груди мерзкий комок собственничества был придавлен многофунтовой плитой чувств к мужчине напротив.

— Думаю, можно сделать исключение, — сомнение все-таки просочилось в ее голос. Но Пэнси решила идти до конца. — Что произошло?

Гарри все еще сомневался. Его взгляд скользил по привычному интерьеру, цепляясь за украшения и накрытый к ужину стол.

— Здесь очень красиво. Всегда подозревал, что у тебя великолепный вкус.

Пэнси склонила голову набок, подталкивая его дальше светской болтовни.

— Я искал кое-что… В ее вещах, — Гарри снова опустил глаза в пол. — И я нашел. Но совсем не то, что хотел.

— У нее кто-то есть? — Поттер вздрогнул и покачал головой, взглянув на Пэнси с усмешкой. — Что? Это первое, что пришло мне в голову.

— Вполне логично, учитывая ситуацию, — он взмахнул рукой в тесном пространстве между ними. — Но нет. — Его правая рука вытянулась в сторону прихожей. — Акцио! — Маленький зелёный фиал, наполовину заполненный светлым зельем, с хлопком влетел в ладонь. — Вот. Взгляни.

— Что в нем? — Пэнси осторожно обхватила горлышко пальцами.

— Ты мне скажи. Я не очень хорош в зельях, мог ошибиться.

Гарри красноречиво посмотрел на бутылку огневиски, снова скривив губы. Он хотел ошибиться.

Пэнси осторожно вытащила пробку. Зелье было густым и комковатым, словно его варил новичок. Хотя частей ингредиентов видно не было. Возможно, неправильно помешивали или сняли с огня слишком поздно. Запах был невероятно знакомым, словно они варили его в школе. Или в школе пили… Пижма, дикая морковь, имбирь и мята. Резкий и неприятный аромат.

В попытке пробудить память Пэнси вдохнула глубже. Руки на ее талии. Порывистые глубокие поцелуи. Очки в круглой оправе на бортике раковины. Задранная в спешке юбка. Быстрые, почти грубые движения. Ее зубы, вцепившиеся в незащищенную шею. Возвращение к реальности. Запах мяты и имбиря в общей спальне.

— О Гарри…

Ее руки действовали быстрее разума, все еще пытавшегося уложить информацию. Поттер не сопротивлялся, покорно лег головой на ее колени, позволяя обнять его широкие плечи.

— Так я был прав? — прозвучало через пару минут. — Это зелье контрацепции?

— Да. Хотя и отвратительно сваренное, — Пэнси говорила медленно: в ее голове шли оживленные дебаты остатков совести со встрепенувшимся честолюбием. — Вы… Ты обсудил это с ней?

— Нет. Только с бутылкой Огденского, — Гарри сжал пальцами переносицу, поднимаясь. — Спасибо, что выслушала. Наверное, мне лучше…

Вот уж нет, Поттер!

— Гарри, — Пэнси обхватила его ладонь, легонько сжав. — Тебе необязательно разбираться в этом сейчас. — Она встала, потянув его за собой в сторону стола. — Останься.

За стеклами очков блеснуло сомнение.

— Ростбиф. Темный эль. Печенье.

— Имбирное? — Гарри попытался улыбнуться.

— Имбирное.

* * *

Под утро Пэнси проснулась от дискомфорта где-то под ребрами. Словно кто-то скребся изнутри маленькими коготками. Выбравшись из горячих объятий так и не ушедшего Поттера, она спустилась на кухню.

Вода показалась какой-то странной на вкус, отдавая болотной тиной. Запахи с еще не убранного стола раздражали обоняние. Пэнси потянулась за палочкой, желая избавиться от остатков еды. Но неожиданно внутренности скрутило, и содержимое желудка выплеснулось в раковину, обжигая горло.

Мордред и Моргана. Отвратительно. Она медленно сползала по дверце кухонного шкафчика, вытирая рукой испарину со лба. В голове, словно муравьи, копошились мысли. Одна набегала на другую, затаптывая, не давая ей в полной мере оформиться. За ней неслось еще несколько, более резвых и отчаянных. Проклятие? Отравление? Могли ли эльфы напортачить с мясом? Но с Поттером ведь все в порядке?

Какофония грозила расколоть пополам череп. Желудок все еще сжимали спазмы, в горло словно насыпали чесоточного порошка. Из глубины подсознания отчаянно рвалось осознание, а руки судорожно шарили в шкафчике с зельями. Противопростудное. Сон без сновидений. Пальцы сжались на прозрачном флаконе в самом дальнем углу.

Проткнув палец кончиком ножа, Пэнси осторожно добавила пару капель крови в зелье. Оно зашипело и нагрелось в ее руке. Мягкое сияние пробилось из глубины, становясь все ярче.

Такую ее и нашел Гарри — растрепанную, встревоженную, окруженную кислым запахом, судорожно сжимающую в руке проклятую светящуюся склянку. За окном уже занимался рассвет.

— Пэнси? Что с тобой?

Его лицо все еще хранило отпечаток подушки, а на лице пробивалась щетина. Поттер выглядел таким уютным, домашним, в пижамных штанах и футболке, принадлежащим в этот момент только ей одной, что Пэнси не нашла в себе сил соврать.

— Поздравляю, ты скоро станешь папой.

Слезы сами собой полились из глаз, заслоняя шокированные зеленые глаза.

— Это… Я… Но как? — Гарри не мог найти слов.

— Ты не знаешь, откуда берутся дети? — почему-то было так смешно смотреть на его растерянность. — Когда дядя и тетя вместе ложатся…

— Пэнс, прекрати! — Поттер опустился на пол рядом с Пэнси. — Я думал, ты…

Сказать вслух диагноз он так и не смог.

— Бесплодна? — она вытерла слезы рукавом халата. — Да, я тоже так думала. Завидовала Дафне, когда она на прошлой неделе притащилась ко мне с упаковкой этих зелий. Теперь будем вместе выбирать чепчики. Знаешь, такие маленькие, с оборочками. И кроватку со звездчатым балдахином, — Пэнси частила, почти захлебываясь словами. — Из Драко выйдет отличный крестный. А с твоей стороны… Мерлин! — реальность все же пробилась сквозь истеричный бред. — Уизли.

— Что? — Гарри, казалось, и сам не помнил об очевидном.

— Твоя жена, — Пэнси постучала по молнии на его лбу. — Мы не можем. Ты не можешь. Мне нужно…

— Т-с-с, — Поттер взял ее руки в свои. Нагнулся, заставляя посмотреть в его глаза. — Тебе нужно успокоиться и есть больше фруктов. А ещё почистить зубы и вернуться в кровать. — Словно пушинку, сильные руки подхватили Пэнси. — И не беспокойся, я сделаю все, что нужно.

Гарри не отходил от нее, пока программа-минимум — ванна и кровать — не была выполнена. Он заботливо укрыл ее одеялом, поцеловал в кончик носа и аппарировал. Прямо так, в домашнем, оставляя брюки, рубашку и алый мундир висеть на дверце платяного шкафа немым напоминанием, что события последних двенадцати часов не были сном.

Пэнси не спалось. Она лежала, занимаясь самым, по ее собственному мнению, бессмысленным занятием на свете — предавалась мечтам. Хотя думала, что уже давно разучилась.

Мальчик это или девочка? Будут ли глаза ребенка иметь глубокий цвет свежей зелени или окажутся по-кошачьи желтоватыми? И как это будет смотреться с рыжими волосами, если внезапно он пойдет в мать Гарри?

Как ему будет житься с проклятой фамилией — Паркинсон? Сможет ли она когда-нибудь открыто назвать Поттера его отцом? Или прогуляться вместе по Косому переулку?

Сама не заметив, Пэнси наконец-то погрузилась в беспокойный сон.

* * *

Гарри не вернулся вечером. На следующий день от него тоже не было вестей. Неделя подходила к концу. Близился Новый год. Пэнси медленно, но верно прошла все стадии от отрицания до принятия.

Что бы ни произошло, дальше она больше никогда не будет одной. К тому же у нее есть Дафна, Блейз и Драко. Они не дадут ей пропасть.

Домовики, узнав о ее положении одним только им известным способом, принялись хлопотать вдвое усерднее. Как и распорядился Поттер, она хорошо питалась, больше отдыхала, даже взяла пару выходных, несмотря на праздничный ажиотаж.

Постепенно все приходило в норму. Уже на так сильно болело под ребрами. Хотя в ночной тишине спальни Пэнси и признавалась себе, что ей не хватает Гарри. В такие моменты она доставала его мундир, запрятанный в самую глубину шкафа, позволяя алой ткани согреть ее в своих объятиях и впитать слезы досады и одиночества.

Он появился, когда его уже не ждали, однако все еще продолжали надеяться. В руках Гарри был бумажный пакет с продуктами, из которого прямо ей под ноги выпало спелое красное яблоко. Пэнси улыбнулась, наклонившись за фруктом.

Новый год застал их на диване, тесно переплетенными, подобно виноградным лозам. Пэнси зачарованно перебирала непослушные волосы Гарри, наслаждаясь ощущением его горячих губ, прижавшихся к ее обнажённому животу.

Их ждало… Впрочем, на тот момент это было неважно…

Я в глазах твоих утону, можно?

Ведь в глазах твоих утонуть — счастье.

Подойду и скажу: Здравствуй,

Я люблю тебя. Это сложно…

Нет, не сложно, а трудно

Очень трудно любить, веришь?

Подойду я к обрыву крутому

Стану падать, поймать успеешь?

Ну а если уеду — напишешь?

Я хочу быть с тобой долго

Очень долго…

Всю жизнь, понимаешь?

Я ответа боюсь, знаешь….

Ты ответь мне, но только молча,

Ты глазами ответь, любишь?

Если да, то тогда обещаю,

Что ты самым счастливым будешь.

Если нет, то тебя умоляю:

Не кори своим взглядом,

Не тяни своим взглядом в омут.

Пусть другую ты любишь, ладно…

А меня хоть немного помнишь?

Я любить тебя буду, можно?

Даже если нельзя, буду!

И всегда я приду на помощь,

Если будет тебе трудно!

Примечания:

В этот раз стихотворение не моего авторства. Однако оно очень точно отражает мое внутреннее состояние.

А кто же автор?)